Текст книги "Страшные сказки"

Страшные сказки
bav9

Дизайнер обложки olesia

Иллюстратор bav9

© bav9, 2017

© olesia, дизайн обложки, 2017

© bav9, иллюстрации, 2017

ISBN 978-5-4485-4716-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«По склонам веками заснеженных сопок…»

 
По склонам веками заснеженных сопок,
В бессолнечных, тёмных и мрачных долинах
Слоняются тролли, и мы их не видим
Лишь ночью, бывает, послышится топот
 
 
С утра и до позднего вечера бродят
Скрываются в мареве стылых туманов
Почуют, что девка-пастушка устала
Уводят к себе, если спящей находят
 
 
Незавидна участь у девушек этих
Они на пиру полуночном пируют
Одевшись лишь в старую конскую сбрую
Неважно, зима за окном или лето
 
 
Заполнив по самое горло утробу
Становятся сами изысканным блюдом
На то и нужны троллям бедные люди
Слегка закусить, как натешатся вдоволь
 

«Легенды бывают хитры и обманны…»

 
Легенды бывают хитры и обманны
Но только не врут про чудские курганы
Копают, бывает, что из интереса
Вершину горы, окружённую лесом
 
 
Найти их не сложно, под моховым слоем
Лежат одиноко под лысой горою
Останки неведомых нам изваяний
Узнает их сразу, кто пристально глянет
 
 
А капельку крови кто капнет на камни
Что кучей лежат на вершине курганной
Почувствует сразу – полундра настала
Безудержный страх и дыхание астрала
 

«Зеркала чёрной тканью завешены…»

 
Зеркала чёрной тканью завешены
Но покойников в доме нема
Просто страшно красивая женщина
Одиноко в том доме жила
 
 
До того безупречно прекрасная
Словно юная божья мать
Как увидел – и жил не напрасно я
Глаз не мог ну никак оторвать
 
 
И сама она знала и верила
Что была совершеннее всех
В зеркала восхищённый взгляд перила
И себе предрекала успех
 
 
Только стоя всегда перед зеркалом
Утомлялась и словно спала
Потому и с закрытыми зенками
Занавесила все зеркала
 

«Очень долго и без толку…»

 
Очень долго и без толку
Злобный тролль гоняет волка
Мимо вздыбленных утёсов
Чует страх, поводит носом
 
 
Волк устал и тяжко дышит
За спиной ворчанье слышит
Напролом да без дороги
Поскорей уносит ноги
 
 
До утра играли в прятки
Убегая без оглядки
Волк себя почуял странно
И свалился бездыханный
 
 
Тролль подходит осторожно
Он устал, наверно, тоже
Понимает, прыгнет сдуру —
Волк ему попортит шкуру
 
 
Волк-то сам ему не нужен
Просто тролль – с троллихой дружен
И для грамотных прелюдий
Волчий хвост подарком будет
 

«Ходячие трупы, свинячие морды…»

 
Ходячие трупы, свинячие морды
Облезлые шкуры, и крики и стоны
Хохочет в грязи окровавленный доктор
Но мимо иду, ведь мы с ним не знакомы
 
 
Вообще-то.. немного последствий замеса
Всего-то воронка на пару гектаров
Задета одна деревенька у леса
Да скотомогильник поджарен пожаром
 
 
Океюшки, так и доложим по факту
Что всё обошлось малой кровью, навроде..
Под вечер тут бомбочкой ядерной жахнем,
И можно забыть, что сейчас происходит
 

«Жить по-мажорски наверно…»

 
Жить по-мажорски наверно
Можно без страха и бед
Если ты сын президента
Если твой дед – людоед
 
 
Если бабуля – колдунья
Если племянник – вампир
Точно никто не надурит
Сколь ни затрачено сил
 
 
Можно остаться безгрешным
Жисть прожигая сполна
Если твой дядюшка – леший
Если русалка – жена
 
 
За хулиганство не тронет
Сам полицейский нивжись
Если ты скрюченный зомби
То ничего не боись
 

«Чут боюсЪ, заклятья бая, мох лопатой колупая…»

 
Чут боюсЪ, заклятья бая, мох лопатой колупая
Чуя сладкий запах тлена, преклоняюсь на колено
Головою в дырку склепа, кверху шпорами – нелепо
Но зато легко и метко приземляюсь рядом с предком
Он не рад ночному гостю, под ногой скрежещут кости
При мече, в доспехах латных, отдавай-ка всё обратно
Шарю вкруг, но как нароЧЧно руки взвязли в всхлюпах сочных
Но обчистил подчистую, на свечу устало дую
Душно в тихом мраке ночи, где вороны зло пророчат
Души прОклятых героев из-под плит могильных воют
Пусть хрипят пока натужно, я вернусь как будет нужно
Им осталось ждать недолго гнёта карточного долга
 

«С гордой поступью и статью…»

 
С гордой поступью и статью
Встали крУгом, хороводом
Лапы на плечах собратьев
Грусть на волосатых мордах
В центре круга знатный воин
На берёзовых поленьях
По нему в поминку воют
Прославляет подвиг пение
В песне – буря, в песне – битва
В песне – ярость, боль и пламя
В песне горе и молитву
В час последний тролли дарят
Станцевали, попрощались
Поклонились напоследок
И в беде бывает счастье
Предводитель стал обедом
 

«Всюду небо, всюду море…»

 
Всюду небо, всюду море
Ветер крутит справа-слева
Жажда, мОчи нету боле
Солнце раз в четвёртый тонет
Под печальные напевы
Звёзды, месяц.. Чьей-то тенью
Перекрыто поднебесье
Тише стало на мгновенье
Стихло пенное шипенье
Йормундгад довольна местью
Где же вОроны, проклятье
Богохульственные фразы
Повторю ещё по разу
Не поможет Одноглазый
Сбить змеиные обьятия
Не поможет Одноглазый —
Повторю ещё по разу
Богохульственные фразы
Где же вОроны, проклятье
Йормундгад довольна местью
Стихло пенное шипенье
Тише стало на мгновенье
Перекрыто поднебесье
Звёзды, месяц, чьей-то тенью
Под печальные напевы
Солнце раз в четвёртый тонет
Жажда, мОчи нету боле
Ветер крутит справа-слева
Всюду небо.. всюду море..
 

«Хей, олешка одноглазый…»

 
Хей, олешка одноглазый
Шибче ехай ты, однако
Не боись попортить нарты
Нноо, рогатая собака
Экк, давай-ка приложу-ка
По горбу наддам остОлом
Чтоб скорее не ленился
И бежал вовсю до дому
Шо ты крутишься по кругу
Иль не видишь? Ааа! не видишь
Помогу тебе я, другу
В самом лучшем самом виде
Мнямм.. Чмокчмок.. Однако, вкусно
Ну, беги теперь, скорее
Не закрутит больше просто
Путь безглазого оленя
 

«Разумом правят галЮны…»

 
Разумом правят галЮны
В мыслях сумбурно и пусто
Резко отхаркну и сплюну
Три окровавленных сгустка
 
 
Первый – из лёгких белёсых
Следующий – выйдет из мозга
Третий – кровавые слёзы
Малость засохшие просто
 
 
Тяжко вздохну с облегченьем
Вытерусь краем рубахи
Снова из дырок и щелей
Лезут безумные страхи
 
 
Лезут и лезут и лезут
Лезут и лезут и лезут
Лезут и лузут и лезут
Лезут и лузут и лезут
 
 
С ними прекрасно живётся
Только не спится ночами
В мозге – кровавые грёзы
Кровь вытекает очами
 
 
Сердце кипит и клокочет
Пышущим адреналином
Снова кровавые ночи
Час полнолуния близок
 

«Рано утром, хоть и пьяный…»

 
Рано утром, хоть и пьяный
Помогал, что было сил
По задворкам, по канавам
Труп по городу носить
 
 
Что вчера на речке было..
Сильный ветер сильно дул
В воду труп упал с обрыва
И немножко потонул
 
 
Как его мы доставали..
Тёмной ночью, а не днём
Но что делать – знать не знали
Но решили, брать – берём
 
 
Все как черти извозились
Завывая от тоски
И туда его носили
И сюда его несли
 
 
Потихоньку до подъезда
Пёрли тихо матерясь
Чтоб его.. нашёл же место
Чтоб свалиться прямо в грязь
 
 
Труп зарылся носом в лужу
И лежит, как будто жив
Хряк соседский, вкусный дюже
Уфф.. Пусть немножко полежит
 

«До конца иссякли силы…»

 
До конца иссякли силы
Рвя изорванное платье
В стае бедных некрофилов
Лишь одна сестра на братьев
 
 
Им то проще, хоть и сложно
Выбрать свежую могилу
Ей всё то же тоже можно
Но не может, неподсилу
 
 
Слёзы молча ночью лила
Ведь испробовала всяко
И – руками теребила
И – вставала раскоряком
 
 
Не, к утру упали руки
И пошла глушить горилку
Не шевелится у трупов
На девчонку-некрофилку
 

«Не видел давно, ненадолго вернуться готов…»

 
Не видел давно, ненадолго вернуться готов
Слизни с меня капельки кровушки и комаров
Скуси мне с ладоней занозы, обрей мне усы
От гноя промой мне под веками каплей росы
Натри чтоб блестела прекрасная лысая плешь
Мозоли и ногти кинждялём старинным обрежь
Намыль мылом чёрную кожу – в аду ведь горел
И с ж. пы смахни паутину – давно я не ел
Горилки бидончик и мяса кровавого дай
Потом уложи на кровать и слегка приласкай
Жаль, ночь коротка, покидаю обратно твой дом
Пойду, полежу, отдыхая на свете.. на том..
 

«Доктора в полосатых передниках…»

 
Доктора в полосатых передниках
Растерялись, не в силах помочь
Королевские роды наследника
Продолжаются пятую ночь
 
 
И профессор в испуге отчаялся
Начал он в иступлении выть
Снова дочь в пятый раз получается
А приказано – сына родить
 
 
А ребёнок – глазёнками пилькает
Что такое – никак не поймёт
Голова – из промежности с криками
Повитуха – обратно её
 
 
Но второй, взяв ручонкою хилою
Отодвинул сестрёнку с пути
Отойди-ка, от выхода, милая
Дай-ка братцу сначала пройти
 
 
Все от радости сразу запрыгали
И закончим на этом рассказ
Всё же сложно бывает периодом
Исполнять королевский наказ
 

«Весна на порог, но ветер студён…»

 
Весна на порог, но ветер студён
Застыл на ветру обнажённый унылый пейзаж
Вточь выдержан срок и страх покорён
Закончить игру обречён, но стихает кураж
 
 
Луна в небесах полночно взблистав
Закрылась за скомканной тучей брезгливо дрожа
Внутри голоса считают до ста
В глазах обречённо стеная застыла душа
 
 
Мощинист типаж, на первой траве
Лежит пациентка, сегодня готова на всё
Шестнадцать не дашь, виски в серебре
И ночь эта станет последней для тела её
 
 
Опять молодой хотела пожить
Сама согласилась на дикий и страшный обряд
Волнуют порой чудес миражи
Но мой эликсир лишь приправа и медленный яд
 
 
Заточен кинжал, мольбы вознесу
И определённо, эффект проявляется вмиг
Три взмаха ножа, и печень к лицу
И в привкус солёный прощальный вплетается крик
 

«Бешено носится чёрною молнией…»

 
Бешено носится чёрною молнией
Чадо усопшего бога Урана
Вечностью давит глухое безмолвие
В тёмном покое глубин океана
 
 
Долгие годы никеми не видано
Чудо сторукое многоголово
Паникой дикой движения пропитаны
В полном безумии ищет второго
 
 
Было же времечко раньше бедовое
Жили на свете сторукие братья
Чудо – не гомное и не убогое
Просто скучает по братским объятиям
 

«Блевотные яства, визгливые речи…»

 
Блевотные яства, визгливые речи
К безумию свадьбы сподобилась нечисть
Ведь скучно в ущельях которую зиму
Невеста по слухам, безумно красива
В приданое – жемчуг и золота россыпь
Под хор одобрения многоголосый
Толпа прибывает, подарки готовит
Набилось порядком в пастушечий домик
Невесту ввели, усадили красиво
Обряд начинает нечистая сила
Колдун в иступлении пассами машет
Под шамканье старой старухи-мамаши
Попили, поели, потом поплясали
От доброго эля слегка подустали
Пришли к окончанию свадьбы под утро
О самом о главном припомнили смутно..
 
 
Когтистые руки, мохнатые рожи
Срываются с треском лохмотья одёжи
И в ночь полнолуния слюни пуская
На ведьме женилась нечистая стая
 

«Как-то гуляя помолоду…»

 
Как-то гуляя помолоду
Встретил дифчёнку в лесу
Чёлку про нежность и бороду
Та заплетала в косу
 
 
Нос над усами свисающий
Тоже был весь волосат
И ожерельем сверкающим
Ярко горели глаза
 
 
Кто ты, красависа славная
Видно с далёких крёв
МмммДаЪаЪаЪ, отмычала, но главное
Жалко мне стало её
 
 
Ладно, подарком ожалую
И хотя массой не мал
Бритву опасную старую
Дефюшке издали дал
 

«Для червяка трупенный яд не имеет значения…»

 
Для червяка трупенный яд не имеет значения
Но червяку может мешать окоченение
Сложно и так кушать найти в озере грязевом
И не прогрызть мягкою челюстью жёсткое мясиво
Только надежда на подогрев лавой вулканною
Трупы кругом страшно покрыты рваными ранами
В ранах уже кучи червей дружно копошутся
Пепел на гладь лавовой грязи покрытием лОжится
Старый вулкан уничтожая народы и нации
Вскоре вообще скроет следы цивилизации
 

«Усталостью давит, подкошены ноги…»

 
Усталостью давит, подкошены ноги
С дороги вернулись, стоят на пороге
Отложены лыжи, повешены каски
Отлеплены с рожи личинные маски
 
 
Тайга за окошком, простые законы
Святая молитва, кресты да иконы
Бескрайние дали достались в наследство
Прожить помогают народные средства
 
 
Пиявки в лоханке, медвежии уши
Паучие лапы, ошмётки лягушек
Старинные книги, густые отвары
Змеиные шкуры, дурманные травы
 
 
Маршрут неизменен, по времени точен
Блуждание длилось три дня и три ночи
На коже ожоги от пламени свечек
В ближайшей округе разогнана нечисть
 
 
Ещё одним способом больше в активе
Союз непотребный весьма эффективен
Молитвой теперь дополняют обряды
Довольны друг другом колдунья и дьякон
 

«В недрах бубуков…»

 
В недрах бубуков
На темя кровавое
Кость истончая
Стекают из мрака кислотные воды
Из соков блевотных чудовищ
В недрах бубуков
На темя кровавое
Кость проминая
Срывается грозди чешуй сталагмитов
Разорванных павшими сверху
В недрах бубуков
На темя кровавое
В кость погружаясь
Кусками из мозга куски вырывают
Щекочут костлявые пальцы
В недрах бубуков
На темя кровавое
Кость пожирая
Кидаются чванные чёрные черви
Дорожек следы оставляя
В недрах бубуков
На темя кровавое
Кость разрывая
Вонзаются плоти безумных бубуков
Вижьжья в плодотворном экстазе
Это нормально в мирное время
В недрах бубуков
 

«Капитану доставляя блюдо…»

 
Капитану доставляя блюдо
В трюм свалился бестолковый юнга
Разбросал кругом мозги и ливер
Крыс морских обедом осчастливив
 
 
А в трюме крики
А в трюме стоны
А в трюме крысы вижьжья бежат
Народец дикий
Голодно-злобный
Вопит в экстазе, хвосты дрожат
 
 
Стонет в грязном трюме юнга юный
Сверьху кок косматый смачно сплюнул
Безобиден он и безобразен
В трюм сопя пыхтяще хочет слазить
 
 
А с трюма крики
А с трюма стоны
А с трюма крысы вижьжья бежат
Народец дикий
Голодно-злобный
Вопит в экстазе, хвосты дрожат
 
 
С тёмных клеток протянулись руки
Дотянулись до останков юнги
Пиленный оскал на жутких рожах
И до кока дотянулись тоже
 
 
И снова крики
И снова стоны
И снова крысы вижьжья бежат
Народец дикий
Голодно-злобный
Вопит в экстазе, хвосты дрожат
 

«Бескрайние грядки, достойные вздоха…»

 
Бескрайние грядки, достойные вздоха
Рассыпана до горизонта картоха
Свободного места ни метра, ни пяди
То тама, то здеся мешков кругорядье
 
 
Собрание наперво, лозунг, задачи
Настойчиво дождь на собрание плачет
Но всё же отцы завещали и деды
Работа – не волк, обождёт до обеда
 
 
Солдаты на вёдрах жрут пищу сухую
Дымит школота по канавам втихую
По сто трактористы решились на рыло
Зарезались в карты старлей с бригадиром
 
 
Пустых ожиданий не вытерпеть боле
Как вдруг тишина раздаётся над полем
И тихо, зловеще разносится шёпот
Приехал автобус, на окнах – решётки
 
 
С подножки спускаются странные люди
Навроде бы косы, навроде бы груди
С одежды – фуфайки, с обувки – галоши
Побольше постарше, но есть помоложе
 
 
Построились рядом и прямо по грядкам
По каждой картохе притопывать пяткой
Безумие радостью свищет на воле
Часочек всего, и очищено поле
 

«Солнце поймано в ловушку…»

 
Солнце поймано в ловушку
Сетью из пожухлых листьев
Волны бьются у опушки
Лес и озеро сплелися
 
 
Сверьху – небо синим ситцем
Снизу муть никак не лягет
Леший с ёлочки косится
Две русалки на коряге
 
 
И вороны реют низом
Обожравшись до икоты
Гибнет лес, озёра киснут
Нет бобру до них заботы
 

«Жил да был, каких немало…»

 
Жил да был, каких немало
Обичавший странный малый
Как-то утром раз бывало
Мрачно вылез из подвала
Громко кашляя надсадно
Сонный, грязный, волосатый
Оглянулся, сопли вытер
Молью съеден старый свитер
В шапке и косоворотке
На углу присел в сторонке
Снял ботики, лёг на свитер
Между пальцев пальцем вытер
Вновь закашлялся надсадно
За версту воняло ссанно
Денег видно, было мало
Вынул ножик из кармана
Отстругал от хлеба корок
День прекрасный тёпл и долог
Почесал синюшный финик
Вынул банку из-под килек
Помакал в томатный соус
Пальцы облизал на совесть
Лёг обратно как на койке
Банок много на помойке
Хватит может быть на сутки
Подкормить червей в желудке
 

«Следы сапогов приближая к дымящейся гари…»

 
Следы сапогов приближая к дымящейся гари
Охотник увидел курящую дымом нору
И голову книзу попутно клоня и вздыхая
Склонил однобокой макушкой над тремором рук
Принюхался носом поближе к норе приседая
Почуйствовал запах горелого прямо с норы
А запах горелый в дымящемся воздухе таял
Собой призывая нору в основании разрыть
Разрыта нора и засунуты руки поглубже
Берёт что давало горелого запаха вонь
И моет его в перепачканой сажею луже
Ладонью дрожащей помоя другую ладонь
Но вдруг захватался за сердце усталый охотник
Задвигалось это и зайцем ему говорит
Ты делай что хошь, не жилец я, хотя жить охота
Но тока в костюрке живого меня не вари
Ты делай что хошь, не жилец я, хотя жить охота
Но тока в костюрке живого меня не вари
 

«Объято небо размахом рук…»

 
Объято небо размахом рук
Облизан берег волнами мокрыми
Надсадно песню ветра ревут
Туманом сизым туманит голову
Направо глянешь – кругом вода
Налево – тень мирового дерева
Летят минуты, текут года
Надолго-ль – то никому не ведомо
На небе солнце вовсю печёт
Такыром почва в куски расколота
Считал, но сбился давно отсчёт
До миллиёна считал помолоду
Седеют брови и борода
Упёрся в небо очами грозными
Куда податься? Да никуда
Другая суша ещё не создана
 

«Всё вправду. Верю – и не верится…»

 
Всё вправду. Верю – и не верится
Женился леший на медведице
Озябший..кхм.. в лохмотья кутая
Забрался к ней зимою лютою
 
 
В берлоге лешему понравилось
Будить не стал, тихонько справился
Сопела дикая медведица
Потапыч ей, наверно, грезился
 
 
Миряся с генными потерями
Роднятся лешие с медведями
Что ж делать, хоть и людноликие
Да больно ж страшные да дикие..
 

«Раскидались на свете…»

 
Раскидались на свете
Травянистые степи
Там колышутся травы
И налево и вправо
А примерно полгода
Пруд стоит полноводный
Водопоить к водице
Ходят звери и птицы
Невдомёк ихним стаям
Кто в пруду обитает
Сверху ж – тишь, но пониже
Крокодил в пруду выжил
С под воды летом знойным
Сёк зверей водопойных
Раз – прицелился чётко
И захавал волчонка
Да запрятался в иле
Чтоб никто не увидел
Но метался высОко
Зорковидящий сокол
От зрачков этой птицы
Никому не укрыться
Всё что видел он, ночью
Рассказал стае волчьей
Обижать б их не надо
Сели волки в засаду
Крокодила схватили
Поругали, побили
А потом, в самом деле
Потихонечку съели
Понабив себе кИшки
Попыхтели с отрыжкой
А потом сидя в иле
По волчонку повыли..
 

«Если скучно и делать нечего…»

 
Если скучно и делать нечего
Если годы давно не в счёт
От рождения и до вечности
По накатанной жисть течёт
Но есь способ один развеяться
Как наступит на пятки ночь
Пробудится и расшевелится
Страшных снов ледяная мощь
 
 
Руки в ужасе треплют бороду
Издают хриплый визг уста
Седина покрывает голову
В шевелящихся волосах
А в очки изнутри с ресницами
Каждой ночью за разом раз
Упираются роговицами
Зенки выпученных глаз
 
 
Не нужны процедуры водные
Если спишь по ночам один
С каждой поры струёй холодною
Прямо хлещет адреналин
Несоблюдный режим питания
Облик напоминает тень
Силы гаснут на ожидание
Штоб скорее закончить день
 
 
Руки в ужасе треплют бороду
Издают хриплый визг уста
Седина покрывает голову
В шевелящихся волосах
А в очки изнутри с ресницами
Каждой ночью за разом раз
Упираются роговицами
Зенки выпученных глаз
 

«Летний вечер затих, ночь врывается ветром в оконце…»

 
Летний вечер затих, ночь врывается ветром в оконце
Горизонт принимает к хранению красное солнце
Облака опускаются к речке косматым туманом
Темнота посгущалась и вдруг неожиданно пала
Засыпает природа, ночные цикады запели
До земли опустились косматые лапы у ели
И берёзки к друг другу всё ниже и ниже клонятся
..Хрена нюхать пустово чужим, да лизать себе я. ца!!
Шило – в правый карман
В левый карман – тесак
Чёрный огонь пылает в глазах
Вперёд, в темноту, не боясь воевать
«Бей, круши» – воет девиз рать
 

«Старый охотник в поисках сытности…»

 
Старый охотник в поисках сытности
Тишь потрясает шагами лёгкими
Воздух пропитанный вязкой сыростью
Склизким туманом струится в лёгкие
 
 
Лапы у ели резкими махами
Тянутся следом за мыслями грешными
Злыми глазами в зеве распахнутом
Смотрит дупло гнилой валежины
 
 
Чтоб не осталась семья голодною
Летом в жару и ночами зимними
Всё, что живое, к добыче годное
Бьёт в одиночку своими силами
 
 
Слабого в старости и усталости
В лес всё равно несёт нелёгкая
Старый охотник не знает жалости
Если детёныш – добыча лёгкая
 
 
В чаще не скрыться и мрут со стонами
Звери и птицы, змеи, амфибии
Все ненавидят его жестокого
Но без добычи ещё не видели
 

«Знойное лето над полем пустынным пахнет засохшею кровью…»

 
Знойное лето над полем пустынным пахнет засохшею кровью
Череп костлявый разлёгся уныло жуть навевая собою
Слева и справа и сверьху и снизу сзади и спряма и с всюду
Кости лежат и корнями сплетают травы костлячие груды
Вроде недавно ведь были одеты кости и в кожу и в сало
Но неожиданно раз и помёрли резко и все динозавры
Писк и шипенье смешались как только солнце на западе село
Мыши и змеи устроили праздник тем и другим новоселье
Попища пошипя поглумяйтся
Доедая последние яйца
 

«Большая машина полночно спешила…»

 
Большая машина полночно спешила
Часы начинали отсчёт
Метро. Пассажиры как будто бы живы
Но где-то скрипит и течёт
 
 
Темны перегоны забиты вагоны
Не встать с переполненных мест
Доносятся стоны до тёмных перонов
Но выхода нету окрест
 
 
Слегка покружиля, доехаль мащина
Красивый жилетка всем дать
Народ потужила и вниз к пасаширямь
Лопатами стала копать
 
 
Слегка отдыхая, копали, копали
Копали, копали и вот
В вагон залезая чумазые хари
До колик вспугали народ
 
 
Но, слав тебе боже, что выход проложен
Канат над дырою завис
Спуститься возможно и с внутренней дрожью
Спасатели тянутся вниз
 
 
Спасали, спасали, спасали, спасали
Держа в коридорах пустых
Хотя все ругались, но всё же остались
До часа программ новостных
 
 
С дверей небольших в окружении служивых
Лишь только настала пора
Выводится живо поток пассажиров
Из недыр пустого метра
 

«Давно прохудилась крыша сторожки…»

 
Давно прохудилась крыша сторожки
Свисает меж брёвен мха мишура
Мерцает луна за разбитым окошком
Нет никого. Тишь-тишина
 
 
Проломлены жерди в крепкой ограде
Распахнуты двери, брошен замок
Костюм и ружьё на старинной кровати
А на полу – пара сапог
 
 
Подёнки ночные яростно пляшут
Качаются ели, тени дрожат
А во дворе два скелета обнявшись
Волк и лесник вместе лежат
 
 
Всё гуще встает лес за оградой
И катит сквозь время волны река
Никто никогда не узнает всей правды
Тайну хранит дом лесника