Текст книги "Кролик Питер и его друзья"

Беатрис Поттер
Кролик Питер и его друзья

© Лунин В., пер. с англ. яз., 2021

© Токмакова И. П., пер. с англ. яз., 2021

© Гардян А. Р., ил., 2021

© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2021

Для детей до 3-х лет

Иллюстрации Анаит Гардян

Перевод Виктора Лунина, Ирины Токмаковой

История про мистера Лиса

Мною написано множество историй про хороших животных. Но на этот раз я написала историю о двух существах, прямо скажем, малоприятных. Звали их барсук Томми и мистер Лис.

Никто в лесу не мог назвать мистера Лиса симпатягой. Кролики его терпеть не могли. Они чуяли его запах за полмили. Мистер Лис был по натуре странником, долго на одном месте не оставался, а ещё у него были рыжие бакенбарды. Кролики никогда не знали, когда он окажется в их краях в следующий раз.

Один день Лис проводил рядом с ними на краю подлеска в домике из прутьев, наводя ужас на семью старого мистера Бенджамина Прыгунка. А уже на следующий день он уходил в дом под плакучими ивами у озера, пугая диких уток и водяных крыс.

Зимой и ранней весной его обычно можно было найти в скалистом краю на вершине Буйволиных Валов под Овсяным Утёсом.

У него была дюжина домов, но он редко их посещал.

Надо сказать, дома в его отсутствие не всегда пустовали, иногда в них без разрешения поселялся барсук Томми.

Барсук Томми был короткошёрстным толстяком. Он ходил вперевалку, постоянно ухмылялся во весь рот и обладал дурными привычками. Питался он осиными гнёздами, лягушками да червяками и, так вот, бродя вперевалку при лунном свете, выкапывал из земли то одно, то другое…

Его одежда была невероятно грязной. И когда он днём ложился спать, то никогда не снимал башмаков. Его постелью обычно была постель мистера Лиса.

Ещё барсук Томми время от времени ел пироги с крольчатиной. Причём в пироги шли, когда другой еды не хватало, только самые молодые, самые нежные на вкус крольчата. Барсук приятельствовал со старым кроликом мистером Прыгунком. Они сошлись на том, что оба не любили свирепых выдр и мистера Лиса, и часто говорили на эту болезненную для обоих тему.

Мистер Прыгунок был и вправду преклонных лет. Он любил сидеть на весеннем солнце рядом с норой, укутавшись в шарф, и курить трубку с кроличьим табаком.

Жил он вместе с сыном кроликом Бенджамином, невесткой Флопси и несколькими крольчатами. В этот день мистер Прыгунок оставался в доме за главного, потому что Бенджамин и Флопси ушли по каким-то делам.

Крольчата уже слегка подросли, могли открывать свои голубые глазки и брыкаться. Они лежали в мягчайшей постели из кроличьей шерсти и сена в отдельной неглубокой норке внутри главной кроличьей норы. Сказать по правде, старый мистер Прыгунок совсем о них забыл.

Сейчас он сидел на солнышке и с удовольствием беседовал с барсуком Томми, проходившим мимо с мешком, небольшой лопаткой, помогавшей ему рыть землю, и несколькими ловушками для кротов. Барсук горько жаловался на нехватку фазаньих яиц из-за того, что мистер Лис берёт больше, чем ему полагается. «А выдры зимой, пока я спал, – сказал он, – извели всех лягушек. Я уже недели две как голодаю. Ем одни земляные каштаны. Если так пойдет и дальше, боюсь, что стану вегетарианцем и съем собственный хвост!»

Шутка была невесть какая, но мистеру Прыгунку она понравилась. А всё потому, что барсук Томми был очень толст, крепок и весело скалил зубы.

Старый мистер Прыгунок засмеялся и пригласил барсука Томми зайти в нору, чтобы попробовать кусочек кекса, испечённого из семян, и «выпить стаканчик вина из первоцвета, сделанного моей невесткой Флопси», – добавил он. Барсук Томми с готовностью протиснулся в нору.

Потом мистер Прыгунок выкурил ещё одну трубку и угостил барсука сигарой из капустных листьев, которая оказалась такой крепкой, что барсук Томми осклабился сильнее, чем обычно, так что дым заволок всю нору. Старый мистер Прыгунок кашлял и смеялся. Барсук Томми дымил и скалил зубы.

А старый мистер Прыгунок всё смеялся, кашлял и из-за дыма даже закрыл глаза.

Когда вернулись Флопси и Бенджамин, мистер Прыгунок спал. А Барсук Томми и все крольчата исчезли!

Мистер Прыгунок, конечно, не признался бы, что кто-то побывал в их норе, но барсучий запах его выдал. Кроме того, на песке вокруг норы отпечатались следы тяжёлых лап. В общем, старичок опозорился. Флопси не желала ничего слушать и дала ему пощёчину.

Кролик Бенджамин тут же отправился вслед за барсуком Томми.

Выследить его было не трудно. Его следы были хорошо видны. Барсук медленно шёл по извилистой тропе через лес. Тут он вырвал с корнем мох и заячью капусту, там выкопал очень глубокую яму ради травки с названием собачий плевел и поставил ловушку на кротов. В каком-то месте дорогу пересекал небольшой ручей. Бенджамин, даже не замочив ноги, легко его перепрыгнул и увидел, что в ил глубоко впечатались барсучьи следы.

Тропа вела в ту часть леса, где деревья отстояли довольно далеко друг от друга. Там стояли запорошённые листьями пни дуба, и было море голубых гиацинтов. Но запах, который заставил Бенджамина остановиться, не был запахом цветов!

Перед кроликом было тростниковое жилище мистера Лиса. И на этот раз его хозяин был на месте. Это доказывал не только стойкий лисий запах, но и дымок над разбитым ведром, которое служило трубой.

Кролик Бенджамин сел, вглядываясь в дом. Его усы подёргивались от волнения. В домике кто-то уронил тарелку и что-то произнёс. Кролик топнул ногой и бросился бежать.

Он не останавливался до тех пор, пока не оказался на другой стороне леса. Видимо, барсук Томми двигался тем же путём, потому что на вершине земляного вала снова виднелись барсучьи следы, а на шиповнике висело несколько лоскутков, оторванных от мешка.

Бенджамин перебрался через вал и оказался на лугу. Там он обнаружил ещё одну ловушку на кротов. Значит, он всё ещё шёл вслед за барсуком Томми. Было уже сильно за полдень. Какие-то кролики вылезли из своих нор, чтобы насладиться вечерним воздухом. Один из них, в синей курточке, чуть в сторонке деловито охотился за одуванчиками.

– Братец Питер! Кролик Питер! – крикнул Бенджамин.

– Что случилось, братец Бенджамин? На тебя напал кот? А может, хорёк Джон? – кролик в синей курточке сел, приготовившись слушать.

– Нет, нет, нет! Всех моих крольчат засунул в свой мешок этот мерзкий барсук Томми. Ты его случайно не видел?

– Барсука Томми? А много у тебя крольчат, братец Бенджамин?

– Семеро, братец Питер. Все они – близнецы!.. Не проходил ли он этой дорогой? Пожалуйста, скажи, и, если можно, поскорей!

– Он проходил здесь минут десять назад, не больше, и сказал, что только что закусил гусеницами. Но я думаю, гусеницы так сильно не брыкаются…

– А куда он пошёл дальше? В какую сторону, братец Питер?

– В его мешке было что-то живое, – пропустив его слова мимо ушей, продолжал размышлять кролик Питер. – Я видел, как он ставил ловушку на кротов. Дай мне немного подумать… Расскажи, с чего всё началось?

И Бенджамин всё ему рассказал.

– Да, мой дядюшка Прыгунок обнаружил прискорбное отсутствие благоразумия для своих лет, – покачал головой кролик Питер. – Но есть два обнадёживающих обстоятельства. Твои крольчата живы, да ещё и брыкаются. А барсук Томми только недавно закусил. Возможно, он пошёл спать, а кроликов оставил себе на завтрак.

– Так какой же дорогой он пошёл? – вновь спросил Бенджамин.

– Братишка Бенджамин, успокойся. Я хорошо знаю, какой… Поскольку мистер Лис сейчас находится в своём тростниковом жилище, значит, барсук пошёл в другой его дом, тот, что находится на вершине Буйволиных Валов. Я говорю это с уверенностью потому, что любое сообщение для него он просил оставлять у моей сестры по имени Бумажный Хвостик. Барсук заберёт сообщения, когда будет идти мимо. А что касается моей сестры, то Бумажный Хвостик вышла замуж за чёрного кролика и теперь живёт вон на том холме.

Питер спрятал одуванчики и, провожаемый больным отцом, который всё время болтал что-то бессвязное, отправился в путь вместе с Бенджамином. Они пересекли несколько полей и начали подниматься на холм, следуя за чёткими следами барсука Томми. По следам можно было понять, что барсук опускал мешок на землю через каждые десять ярдов, чтобы отдохнуть.

– Он, должно быть, очень потел. Судя по запаху, мы уже близко от него. До чего же мерзкая личность! – сказал Питер.

Солнечные лучи, косо падающие на холм, где лежали пастбища, были всё ещё тёплыми. Поднявшись до середины холма, они увидели крольчиху. Бумажный Хвостик сидела у норки; вокруг неё резвились четыре или пять уже вполне взрослых крольчат. Один чёрный, остальные коричневые.

Да, крольчиха видела барсука Томми, недавно шедшего неподалёку. На вопрос Питера, дома ли её муж, она словно невпопад ответила, что барсук Томми дважды останавливался, чтобы отдохнуть. Да, она наблюдала за ним. Он ещё ей кивнул, указал на мешок и, казалось, согнулся пополам от смеха.

– Пойдём, Питер. Пойдём скорей, пока он их всех не съел! – воскликнул Бенджамин.

Они поднимались всё выше и выше.

– Её муж был дома. Я заметил: его чёрные уши выглядывали из норы! – сказал Бенджамин.

– Они живут слишком близко, чтобы ссориться с таким соседом. Пойдём, братец! – вздохнул Питер.

Приблизившись к лесу на вершине Буйволиных Валов, они пошли осторожней. Деревья там росли среди нагромождения валунов, и именно в этом месте, под утёсом, мистер Лис построил один из своих домов. Дом стоял на самом верху крутой насыпи. Скалы и кусты нависали над ним. Кролики подкрались к дому с осторожностью, прислушиваясь и приглядываясь.

Дом казался чем-то средним между пещерой, тюрьмой и полуразрушенным свинарником. Прочная его дверь была заперта.

Закатное солнце пылало на оконных стёклах красным пламенем. Но очаг в кухне не разжигали. И рядом с очагом лежали аккуратно сложенные полешки. Всё это кролики увидели, заглянув в окно.

Бенджамин с облегчением вздохнул.

Но то, что он увидел на кухонном столе, заставило его задрожать.

Там находились огромное пустое блюдо, на котором была изображена голубая ива, длинный нож для разделки мяса и длинная вилка для захвата куска покрупнее.

На другой стороне стола лежали частично развёрнутая скатерть, тарелка, стакан, столовые нож с вилкой, солонка и горчица. К столу был приставлен стул. Короче, всё было готово к ужину на одну персону.

Однако не было видно ни самой персоны, ни крохотных крольчат. В кухне было пусто и тихо. Часы словно остановились. Питер и Бенджамин, прижав носы к окну, вглядывались во тьму.

Затем они пробрались по валунам к обратной стороне дома. Она была сырой, зловонной и заросшей колючим шиповником.

Кролики в тонких башмаках дрожали от холода.

– О, мои бедные крольчата! Какое ужасное место! Неужели мне не увидеть их снова? – вздохнул Бенджамин.

Они подкрались к окну спальни. Окно было закрыто на засов, как и окно кухни. Но некоторые признаки указывали, что его недавно открывали. Например, прорванная паутина и свежие грязные следы на подоконнике.

В комнате было так темно, что поначалу кролики ничего не могли различить, зато они услышали громкое и размеренное похрапывание. А когда их глаза привыкли к темноте, они увидели, что тот, кто спит на постели мистера Лиса, вертится под одеялом.

– Он лёг в постель прямо в башмаках! – прошептал Питер.

Бенджамин в ужасном возбуждении стащил Питера с подоконника.

Барсук Томми на постели мистера Лиса продолжал храпеть всё так же громко и размеренно. А крольчат и там не было видно.

Солнце уже село. В лесу начала ухать сова. В спальне лежало много всего такого, что было бы лучше похоронить. Там повсюду валялись кроличьи кости и черепа, цыплячьи ножки и другие ужасы. Место это было страшное и очень тёмное.

Бенджамин и Питер вернулись ко входу в дом и попытались сдвинуть засов на кухонном окне. Но у них ничего не вышло. Тогда они попробовали протолкнуть ржавый гвоздь между оконными рамами. Но и это не удалось, особенно без света.

Тогда кролики, что-то шепча и прислушиваясь, уселись рядышком у окна.

Спустя полчаса луна поднялась над лесом. Её свет, яркий, ясный и холодный, падал на дом и скалы и даже проник в кухонное окно. Но в кухне, увы, крольчат было не видать! Лунные лучи мерцали на разделочном ноже и блюде и проложили яркую дорожку на грязном полу.

И сразу же стала видна дверца в стене рядом с очагом – железная дверца, относящаяся к старинной кирпичной печи, которую топили хворостом. И в тот же момент Бенджамин и Питер заметили – когда они трясут окно, эта дверца тоже трясётся в ответ. Значит, крольчата живы, только заперты в печи!

Бенджамин ужасно возбудился, и было большой удачей, что он не разбудил барсука Томми, чей храп по-прежнему торжественно звучал в постели мистера Лиса.

Но это открытие не слишком обрадовало кроликов. Им так и не удалось открыть окно. Да, крольчата были живы, но не способны себе помочь. Они были ещё недостаточно подросшими, чтобы самим выползти из темницы.

Питер и Бенджамин долго шептались и наконец решили копать туннель. Они начали работу на ярд или два ниже насыпи, надеясь, что сумеют прорыть туннель меж больших валунов под самый дом. Пол на кухне был таким грязным, что невозможно было понять, земляной он или каменный.

Они рыли туннель несколько часов. Из-за камней он получился не прямым. Но в конце ночи они всё-таки оказались под кухней. Бенджамин, лёжа на спине, старался пробить пол снизу. Когти Питера изрядно истёрлись. Он вышел из туннеля, стряхивая с себя песок, и тут же крикнул Бенджамину, что уже утро, всходит солнце и сойки шумят в нижнем лесу.

Бенджамин тоже вышел из тёмного туннеля, отряхивая песок с ушей и очищая мордочку лапами. С каждой минутой солнце всё сильнее светило и грело вершину холма. Долину внизу залило море белого тумана, из которого вылезали золотистые верхушки деревьев.

Снова с покрытых туманом полей послышались сердитые крики соек, а следом за ними раздался резкий и визгливый лисий лай!

Услышав его, оба кролика совершенно потеряли головы и сделали самую глупую вещь, на какую только были способны. Они юркнули в свой новый туннель и спрятались в самом его конце, под полом кухни мистера Лиса.

Мистер Лис подходил к Буйволиным Валам в самом плохом настроении. Во-первых, он расстроился из-за того, что по собственной глупости разбил тарелку. Ведь это была последняя фарфоровая тарелка из обеденного сервиза, который достался ему от бабушки. Во-вторых, мошки оказались ужасно мерзкими. Они помешали ему схватить сидящую в гнезде фазаниху. Вдобавок к этим неудачам в гнезде было всего пять яиц, и два из них, как назло, тухлые. В общем, ночь не удалась.

Как обычно, когда он был не в настроении, Лис решил поменять жилище. Сначала он добрался до дома под плакучей ивой, но там было сыро. К тому же выдры оставили около него дохлую рыбу. А мистер Лис не любил ничьих объедков, кроме собственных.

Он стал подниматься на холм. Однако его настроение не улучшилось, поскольку он заметил хорошо ему знакомые следы барсука. Никто ещё не рылся во мху так бесцеремонно, как барсук Томми.

Мистер Лис даже ударил тростью по земле и вскипел от злости. Он догадался, куда направился барсук Томми. А ведь Лис был уже достаточно раздражён назойливой сойкой, которая неотступно следовала за ним. Сойка, бранясь, перелетала с дерева на дерево, тем самым предупреждая каждого кролика, до которого долетал её голос, что по склону поднимается кот или лис. Один раз, когда она, крича, пролетала прямо над его головой, мистер Лис даже подскочил, чтобы её схватить, и залаял.

Держа в лапе большой ржавый ключ, он с большой осторожностью приблизился к своему дому, при этом сопя и топорща бакенбарды. Дом был заперт. Однако мистер Лис всё-таки сомневался, что в нём никого нет. Он повернул ржавый ключ в замке. Кролики под полом хорошо это слышали. Мистер Лис осторожно открыл дверь и вошёл внутрь.

То, что узрели глаза мистера Лиса в кухне мистера Лиса, привело мистера Лиса в бешенство. Ибо узрели они стул мистера Лиса, блюдо мистера Лиса, его нож и вилку, его горчицу и солонку, а также скатерть, которую он оставил сложенной в кухонном шкафу. Всё, без сомнения, было готово к ужину, а может быть, завтраку этого отвратительного барсука Томми.

Кроме того, в кухне стоял запах свежей земли и грязного барсука. А вот запах крольчат, к счастью, был настолько слабее мощного барсучьего запаха, что Лис его не почувствовал. А ещё он услышал какой-то шум и тут же понял, что это не просто шум, а громкий и вполне размеренный храп, доносившийся из его спальни.

Лис осторожно заглянул в приоткрытую дверь, увидел барсука, дрыхнущего в его постели, и, отвернувшись, поспешно вышел из дома. Его бакенбарды ощетинились, а воротник куртки от ярости даже встал торчком.

Целых двадцать минут мистер Лис то с осторожностью прокрадывался в дом, то вновь поспешно из него выскакивал. В какой-то момент он всё же отважился войти в спальню. Когда Лис был вне дома, то в ярости принимался скрести землю, но внутри ему совсем не по нраву были острые барсучьи зубы.

Барсук Томми лежал на спине с открытым ртом и скалился так, что казалось, что барсук усмехается. Храп его был спокойным и ровным. Но один глаз был закрыт не полностью.

Итак, мистер Лис вошёл и тут же вышел. Дважды он приносил свою трость, один раз угольное ведёрко. Но хорошенько подумав, он всё же их унёс.

Когда Лис вышел с этим самым ведёрком, барсук Томми слегка повернулся на бок. Казалось, что спит он даже крепче прежнего. Барсук был неисправимо ленив и нисколько не боялся мистера Лиса именно потому, что был ленив и доволен собой.

Мистер Лис снова вошёл в спальню, на этот раз с бельевой верёвкой. Он постоял минуту, наблюдая за барсуком Томми и внимательно прислушиваясь к его храпу. Храп был ужасно громким и совершенно естественным.

Мистер Лис повернулся спиной к кровати и открыл окно. Окно скрипнуло. Лис мгновенно обернулся. Барсук Томми, у которого один глаз был открыт, поспешно его закрыл. Храп продолжился.

То, что задумал сделать Лис, было необычно и трудно осуществимо хотя бы потому, что кровать стояла как раз между окном и дверью спальни. Он слегка приоткрыл окно и водрузил большую часть верёвки на подоконник. А меньшая, та, что была с крючком на конце, осталась у него в руке.

Барсук Томми добросовестно храпел. Мистер Лис минутку постоял, глядя на него, а затем снова вышел из комнаты.

Барсук Томми открыл оба глаза, взглянул на верёвку и ухмыльнулся. С внешней стороны окна донёсся какой-то шум. Барсук Томми поспешно закрыл глаза.

Мистер Лис через входную дверь вышел из дома и направился к тыльной его части. По дороге он споткнулся о кроличий туннель. Если бы Лис знал, кто в нём находится, то быстренько бы вытащил кроликов оттуда.

Его нога вошла в туннель почти до макушек кролика Питера и Бенджамина, но, к счастью, он подумал, что это ещё одно из делишек барсука Томми.

Лис взял сложенную кольцами верёвку с подоконника, на мгновение прислушался и привязал её к дереву.

Барсук Томми одним глазом наблюдал за его действиями через окно, но ничего не мог понять.

Мистер Лис набрал в ручье здоровенное ведро воды и, пошатываясь, прошёл с ним через кухню в спальню.

Барсук Томми храпел с огромным усердием. Храп был громким!

Мистер Лис поставил ведро за кровать, взял верёвку с крюком на конце и, слегка робея, взглянул на барсука Томми. Храп стал прямо-таки сумасшедшим! Но ухмылка вроде бы уменьшилась.

Мистер Лис осторожно приставил стул к изголовью постели. Его ноги были в опасной близости от барсучьих зубов.

Потом он взобрался на стул и закрепил конец с крюком над изголовьем, там, где должны были висеть занавески.

(Мистер Лис обычно на время своего отсутствия в доме снимал и убирал занавески вместе с покрывалом. Поэтому барсук Томми был покрыт одним одеялом). Мистер Лис, стоя на шатком стуле, сверху внимательно смотрел на барсука. Право, барсук Томми был достоин первой премии за столь звучный сон!

Казалось, ничто не могло его разбудить, даже хлопающая верёвка над постелью.

Мистер Лис осторожно слез со стула и попытался взобраться на него снова с ведром воды. Он намеревался повесить ведро на крюк, качавшийся над головой барсука Томми, с тем, чтобы оно превратилось в душ с помощью верёвки, тянущейся из окна.

Но естественно, будучи существом тонконогим (хотя и мстительным, и с рыжими бакенбардами), он был не в силах поднять столь тяжёлый вес до уровня крюка и верёвки, поэтому едва не потерял равновесие.

А храп барсука становился всё более и более могучим. И хотя одна из его задних ног дёрнулась было под одеялом, барсук с виду всё ещё крепко спал.

Мистер Лис с ведром сошёл со стула без всяких осложнений. После долгого раздумья он перелил воду в умывальный таз и кувшин. Пустое ведро было для него не слишком тяжёлым, и он, балансируя на стуле, повесил его над головой барсука Томми.

Потом мистер Лис поднимался на стул и спускался с него, спускался и поднимался, словно на постели и не было никакого спящего!

Да, он не мог сразу поднять наверх целое ведро воды, зато теперь он поднимал воду в кувшине и наполнял ведро порциями. Ведро становилось всё полнее и полнее и раскачивалось, как маятник.

Изредка из ведра вылетала и падала вниз капля, но барсук Томми по-прежнему всё время храпел и лежал, не двигаясь. Двигался лишь один его глаз.

Наконец мистер Лис закончил приготовления. Ведро было полно, и верёвка, протянутая от верха кровати до дерева, туго натянута.

– Конечно, после всего, что я задумал, в спальне будет ужасный беспорядок, но я никогда не смогу лечь в эту постель, если хорошенько всё здесь не вычищу, – сказал сам себе мистер Лис.

Он бросил последний взгляд на барсука и тихонько вышел из комнаты, затем из дома и затворил входную дверь. Кролики слышали его шаги над туннелем.

Мистер Лис побежал за дом, намереваясь развязать верёвку, чтобы она упала вместе с ведром, полным воды, на голову барсука Томми. «Надеюсь, мой не слишком приятный сюрприз его разбудит», – усмехнулся он.

Спустя мгновение после того, как мистер Лис ушёл, барсук Томми быстро вскочил, свернул халат мистера Лиса во что-то, похожее на подушку, положил эту подушку в постель прямо под ведро с водой, накрыл её одеялом, а потом, весело ухмыляясь, тоже вышел из комнаты.

Он направился в кухню, зажёг огонь в очаге и поставил греться чайник. О том, чтобы приготовить себе на обед кроликов, барсук в этот момент не подумал.

Когда мистер Лис подошёл к дереву, то обнаружил, что из-за сильного натяжения и веса узел затянулся слишком сильно, и его стало невозможно развязать. Он попробовал разгрызть его зубами. Он жевал и грыз узел больше двадцати минут. Наконец верёвка поддалась, да так внезапно и с таким рывком, что чуть не выбила ему зубы и не опрокинула его навзничь.

В доме раздался ужасный грохот, послышалось, как льётся вода и катится куда-то ведро.

Но почему-то не раздалось крика. Мистер Лис был озадачен. Он сел на землю и внимательно прислушался. Потом он заглянул в окно. Вода капала с постели. Ведро валялось в углу.

Посреди постели под одеялом в том месте, куда попало ведро и где должен был находиться живот барсука, лежало что-то мокрое и довольно плоское. Голова этого чего-то скрывалась под одеялом и больше не храпела.

Не было ни шевеления, ни звука, кроме «кап-кап, кап-кап» из матраца.

Мистер Лис наблюдал за всем этим почти полчаса. Его глаза блестели.

Наконец он сорвал с куста каперс и так осмелел, что даже легонько постучал в окно. Но свёрток так и остался лежать без движения.

Да, Лис больше не сомневался, всё вышло даже лучше, чем он предполагал. Ведро ударило несчастного Томми и убило его!

– Я похороню этого отвратительного типа в яме, которую он вырыл. Вынесу из дома мою постель и высушу её на солнце, – мечтательно сказал мистер Лис. – Я выстираю скатерть и разложу на траве, чтобы её выбелило солнце. Я повешу на ветру одеяло. А кровать как следует продезинфицирую, а потом грелкой и бутылкой с горячей водой согрею. Я возьму мягкое мыло, обезьянье мыло и прочие его сорта, и соду возьму, и жёсткие щётки, и персидский порошок, и карболку, чтобы устранить запах. Я должен буду провести полную дезинфекцию. Возможно, даже придётся жечь серу…

Сказав всё это, Лис быстрым шагом направился вокруг дома на кухню за лопатой. «Сначала я приведу в порядок яму, – думал он, – потом заверну этого негодяя в одеяло…»

Он открыл дверь…

Барсук Томми сидел за кухонным столом мистера Лиса и наливал чай из чайничка мистера Лиса в любимую чашку мистера Лиса. Он был совсем сухим и ухмылялся… А потом швырнул чашку с обжигающим чаем в мистера Лиса.

И тут мистер Лис бросился на барсука Томми, а барсук Томми – на мистера Лиса. В общем, в кухне среди обломков посуды разгорелась ужасная битва! Кроликам под полом казалось, что ещё миг, и на них обрушится пол от ударов падающей мебели.

Они поспешили выползти из туннеля и какое-то время бродили, тревожно прислушиваясь, меж валунов и кустов.

В доме стоял невообразимый шум. Крольчата, проснувшиеся в печи, дрожали. Возможно, им повезло, что их там закрыли.

Всё было опрокинуто, кроме кухонного стола.

Всё было перебито, кроме печи и металлической решётки рядом с ней.

Глиняная посуда разлетелась на мелкие части.

Были сломаны стулья и выбито окно. Развалились, грохнувшись на пол, стенные часы. Повсюду валялись клочья рыжих бакенбардов мистера Лиса.

С камина упали цветочные вазы, с полок – бидоны и банки, из специальной подогревательной ниши в печи вылетел чайник. Грязная лапа барсука Томми побывала в банке с малиновым джемом. Кипяток из чайника вылился на хвост мистера Лиса.

И так уж случилось, что в тот миг, когда упал чайник, всё ещё ухмыляющийся барсук Томми оказался на мистере Лисе и покатил его, словно бревно, за дверь.

Теперь все рыки и крики переместились наружу, и лис с барсуком, ударяясь о камни, покатились с холма вниз по склону. Как говорится, любовь меж ними миновала, и ей не быть уж никогда!

Когда враги скрылись из виду, кролик Питер и Бенджамин Прыгунок вышли наконец из кустов.

– Теперь за дело! Беги в дом, братец Бенджамин! – сказал Питер. – Беги в дом за кроликами! А я посторожу у двери…

– А вдруг они вернутся? – испуганно произнёс Бенджамин.

– Да не вернутся они…

– А вдруг?

– Что за неверие! Я думаю, что они упали в каменоломню.

Бенджамин всё ещё колебался, но Питер настаивал:

– Поторопись. Всё в порядке! Они далеко. Теперь подойди к печи, братец Бенджамин. Надеюсь, железная дверца закрыта и барсук ещё не вытащил крольчат…

Так что в кухне мистера Лиса происходили весьма яркие события!

А теперь посмотрим, что было в это время у кроликов дома, в их норе. А там всё тоже было не слишком-то хорошо!

Поссорившись за ужином, Флопси и старый мистер Прыгунок провели бессонную ночь и за завтраком снова поругались. Старый мистер Прыгунок больше не отрицал, что барсук побывал в их норе по его приглашению, но отказывался отвечать на вопросы и упрёки, которыми его засыпала Флопси. Так что день предстоял тяжелый.

Старый мистер Прыгунок в мрачном настроении отсиживался в углу, отгородившись стулом. Флопси отобрала у него трубку и спрятала табак. Чтобы хоть как-то забыться и успокоиться, она занималась весенней уборкой. Наконец Флопси закончила работу. Старый мистер Прыгунок, прячась за своим стулом, озабоченно думал, что же она сделает дальше.

Но вернёмся в кухню мистера Лиса. Там кролик Бенджамин, пройдя по осколкам посуды сквозь густое облако пыли, добрался, наконец, до печи. Открыв маленькую железную дверцу и пошарив внутри, он, к счастью, тут же наткнулся на тёплых копошащихся крольчат. Осторожно их оттуда вытащив, Бенджамин вернулся к кролику Питеру.

– Вот они, мои детки! – сказал он. – Может, теперь пойдём отсюда? Или лучше спрячемся? Скажи, братец Питер!

Питер прислушался. Далёкие звуки борьбы всё ещё отдавались эхом в лесу.

Пять минут спустя два запыхавшихся кролика уже во всю прыть скакали вниз, с Буйволиных Валов, то неся мешок с крольчатами, то вместе его волоча – бамс-бамс! – по траве. Наконец они благополучно добрались до дома и влетели в кроличью нору.

До чего же обрадовались старый мистер Прыгунок и Флопси, когда Питер и Бенджамин триумфально появились вместе с крохотными крольчатами! Малыши были довольно взъерошенными и ужасно голодными. Их покормили и уложили спать. Так что вскоре они полностью пришли в себя.

Мистеру Прыгунку, посмеиваясь, вручили в качестве напоминания о его проступке новую длинную трубку и свежий запас кроличьего табаку, чем, конечно, задели его чувство собственного достоинства. Но он, подумав, смирился.

Так что старый мистер Прыгунок был прощён, и все в хорошем настроении сели обедать. А потом Питер и Бенджамин рассказали о том, что с ними произошло, но их недослушали, потому что никому не было интересно узнать, чем закончилась битва между барсуком Томми и мистером Лисом.