Текст книги "Рожденная летать"

Бекки Баркер
Рожденная летать

Глава 1

Под насмешливыми взглядами сестер Шейла вошла в приемную службы воздушных перевозок «Прескотт». Усмешки Ди и Карлы ее насторожили.

Они были тройняшками, и Шейла как никто другой знала, что третий лишний всегда оказывается в проигрыше. Только что закончился ее редкий четырехдневный уик-энд, в котором она так нуждалась. Сестры были не лишены зависти и наверняка придумали какую-нибудь гадость для нее. Она не сомневалась, что ей подсунут самое неудобное расписание на сегодняшний день. Шейла любила свою семью, в которой заключалась вся ее жизнь, но временами ей хотелось хорошенько проучить девчонок.

Ди и Карла сидели на диване, одетые, как и Шейла, в летную форму цвета хаки. Стиль был весьма практичным для летчиц и льстил им. Все-таки выбранная ими профессия считалась мужской, а они были женщинами и гордились этим.

После обычного утреннего приветствия Шейла заметила:

– Надеюсь, мой короткий отпуск не закончится каким-нибудь чрезвычайным заданием.

Тройняшки были очень похожи: яркие бирюзовые глаза, золотистые волосы. Свои густые и длинные, до пояса, волосы Ди заплетала в косу на французский манер. Карла носила стрижку «под мальчика» с короткой челкой, а кудри Шейлы изящно рассыпались по плечам.

– В наш экипаж вливаются свежие силы, – насмешливо поддразнила Ди.

– Клиент – один из твоих любимчиков, – добавила Карла с явной издевкой.

Шейла насторожилась. Похоже, эти дни отдыха дорого ей обойдутся.

– Что, плохая работа? А кто заказчик?

– Шейла, дорогая, не переживай, – посоветовала Бэл, их мать, выполнявшая в семейном воздушном бизнесе роль администратора и менеджера. – Целых пять лет у нас ушло на подбор хорошей клиентуры, и ты прекрасно знаешь, что мы беремся только за самые респектабельные рейсы. Мистер Коннорс – очень выгодный заказчик и предлагает нам хорошую работу.

При упоминании этого имени Шейла вздрогнула, и легкий холодок пробежал по ее спине.

– Коннорс? – переспросила она. – Рид Коннорс? И я должна буду лететь с ним? Почему Ди или Карла не могут выполнить этот заказ? Я совсем недавно возила его.

– Ты же знаешь, он считает тебя лучшей из нас, – усмехнулась Карла, и в ее глазах зажглись веселые искорки.

Сестры в течение последних лет не раз выполняли чартерные рейсы по заказу агента федеральной службы. Ди и Карле он даже назначал свидания, и только Шейлу, единственную из трех сестер, он никогда никуда не приглашал.

– Мистер Коннорс заказал самолет на неделю и хочет облететь несколько городов. Ты отдохнула и набралась достаточно сил для такого рейса, – настаивала Ди. – Мы с Карлой просто валимся с ног от усталости.

– Мама! – Шейла решила не обращать внимания на сестер и постараться отвертеться от этого задания. Рид Коннорс временами действовал ей на нервы, и она знала, что это взаимно. Целую неделю вместе им не прожить. – Мы согласились выполнить его заказ, но в последний раз с ним летала я. Значит, сейчас не моя очередь.

Человек, о котором шла речь, не был слишком трудным или требовательным клиентом. Но он был человеком-загадкой, и в его обществе Шейла порой теряла самообладание. Ди и Карла в отличие от нее не отказывались работать с ним, а отношение сестры к этому человеку объясняли его привлекательностью и не отказывали себе в удовольствии поддразнить Шейлу.

– Конечно, дорогая, я знаю, что сегодня не твоя очередь с ним лететь, – сказала Бэл мягким тоном, по-южному растягивая слова. Именно таким голосом она вот уже двадцать пять лет успокаивала готовых поссориться сестер. – Но у Ди и Карлы очень плотное расписание. Слишком поздно что-либо менять. Мистер Коннорс извинился, что задержался с заявкой. Ты единственная, кто может лететь с ним.

Шейла присела за стол к матери и взглянула на сестер. В авиакомпании «Прескотт» летали три типа самолетов, и сестры могли управлять любым, хотя каждая предпочитала определенную машину.

– Я бы могла неделю полетать по расписанию Ди, – настаивала Шейла.

– На моем самолете ты не полетишь, – возразила Ди. – Кроме того, следующий уик-энд у меня свободен, и мне совсем не улыбается провести выходные где-то в прериях Среднего Запада.

Шейла тяжело вздохнула и с опаской спросила:

– А куда хочет лететь Коннорс?

– В его расписание включен полет в Питсбург, затем в Колумбус. Из Колумбуса надо будет лететь в Лексингтон, а оттуда – в Нашвилл. В точном времени он сам не уверен и потому заказал гостиницу в каждом городе. Он рассчитывает вернуться в четверг, хотя, возможно, ты вернешься и одна. Так или иначе, он оплатил все расходы.

Шейла с удивлением посмотрела на мать:

– Ты позволила Коннорсу заказать номера в гостиницах?

– Он заверил меня, что ты будешь жить в отелях при аэропортах.

– Откуда у государственного служащего столько денег, чтобы оплачивать гостиницы сразу в нескольких городах?

– Не имею ни малейшего представления, дорогая, – ответила Бэл. Она происходила из старинного южного аристократического рода и имела твердые представления о приличиях. Она точно знала, что невежливо спрашивать мужчину о его доходах. – Но он обещал хорошие условия.

– Не нравится мне все это, – заявила Шейла, – и мне совсем не улыбается целую неделю быть личным пилотом Рида Коннорса. Почему он не может полететь коммерческим рейсом? – Она не обратила внимания на изумленные возгласы сестер. – Почему наша компания не может отказать Коннорсу? Скажи ему, что мы не можем работать по его графику.

– Но это неправда. – Убедительный тон матери напоминал, что лгать грешно.

Несмотря на морщинки и седину в волосах, Бэл не уступала в привлекательности дочерям и, кроме того, обладала изысканными манерами настоящей леди.

– Я уже оформила заказ, – сообщила Бэл своей несговорчивой дочери и, взглянув на стеклянную дверь, заявила: – Мистер Коннорс уже прибыл, и вы должны вылететь через час.

– Через час?! – воскликнула Шейла.

Человек, из-за которого разгорелся весь сыр-бор, в этот момент вошел в офис и услышал протестующие возгласы Шейлы. Он снял темные очки и бросил в ее сторону короткий взгляд, ничего не спросив о причине такого негодования.

– Шейла! – поприветствовал он ее, кивнул сестрам и подошел к столу Бэл.

В комнате вдруг стало тесно. Рид Коннорс был из тех мужчин, которые излучают столько энергии, что их присутствие можно ощутить даже с закрытыми глазами.

Шейле подумалось, что атмосфера вокруг Коннорса так наэлектризована, что люди стараются держаться от него подальше. Из осторожности она поднялась и отошла от стола, где ее мать обсуждала с Коннорсом деловые вопросы.

– Он всегда считал тебя лучшей, – одними губами прошептала Ди, намекая на обращение Коннорса к Шейле по имени. Хотя сестры носили разные прически, клиенты их часто путали, особенно если они были одеты в летные комбинезоны. Коннорс же всегда безошибочно отличал Шейлу.

– Заткнись! – также почти беззвучно ответила Шейла сестре, не заметив, однако, что в этот момент Коннорс повернулся и посмотрел на нее. Его бровь вопросительно приподнялась. – Просто у нас возник маленький спор с Ди, – смутившись, объяснила Шейла.

– Странно, – произнес Рид низким, глубоким голосом, – я даже и не слышал возражений Ди.

Сестры на диване быстро опустили головы, едва сдерживаясь, чтобы не прыснуть со смеху.

Шейла не могла понять, что заставляло ее так воинственно относиться к этому человеку, но она испытывала раздражение всякий раз, когда чувствовала на себе взгляд его золотисто-карих глаз, принимая в штыки любую попытку Рида сблизиться с ней.

– Мы с Ди прекрасно понимаем друг друга и без слов, – заявила Шейла бесстрастным тоном, но в глазах ее ясно читался вызов.

Коннорс твердо встретил ее взгляд.

Рид не обладал внешностью высокого, мускулистого киногероя, и рослая Шейла была не намного ниже его. Ди называла его скучным и скупым, а Карла находила в нем черты популярного Дона Джонсона.

Коннорс, со светло-каштановыми волосами золотистого отлива и такого же цвета глазами, не казался красавчиком. Черты его лица могли считаться самыми обычными, но его подавляющая анергия и чувственность всегда настораживали Шейлу.

Одетый в обыкновенные широкие брюки, белую рубашку и голубую полотняную куртку, Коннорс, очевидно, ценил в одежде удобство и практичность. Он явно опровергал представление Шейлы о том, что внешний вид офицеров федеральной службы должен сочетаться с их деятельностью.

– Вы когда-либо желали поработать на Дядю Сэма? – вкрадчиво спросил он Шейлу. – Мы всегда найдем работу для людей с особыми талантами.

– Я уверена, что наши таланты оказались бы лишними на вашем поприще, – парировала его выпад Шейла. – Мы рождены, чтобы летать.

Карла прервала этот диалог:

– Кстати, о полетах. Ди, пойдем, нам скоро в рейс, и денек предстоит нелегкий.

– Да ну их всех, – сказала Ди, выходя вслед за Карлой из комнаты. – Конечно, было бы совсем неплохо и нам несколько деньков в выходные порезвиться на пляже.

Шейла посмотрела вслед сестрам. Прощание закончилось, телефонный звонок отвлек Бэл, и все внимание Рида переключилось на Шейлу:

– Вы только что вернулись из отпуска?

– Да, была моя очередь отдыхать.

– Ах, так вот почему именно вам досталось возить меня, – догадался Рид. Его глаза светились сочувствием, однако это не меняло настроения Шейлы.

Она зарделась, но, несмотря на раздражение, ее ответы были вежливыми и обдуманными. Бэл не допускала оскорбительного отношения к людям.

– Я полагаю, что более выгодного заказа у нас, в конце концов, нет, – заключила Шейла.

Уголки рта Коннорса приподнялись в усмешке.

– Могли бы мы где-нибудь спокойно поговорить? – спросил он.

– Если вы не против, мы можем пройти в папину комнату.

Рид кивнул и прошел вслед за Шейлой в личный офис Гарольда Прескотта по прозвищу Медведь.

Медведь был сержантом военно-воздушных сил в отставке. В армии он занимался ремонтом самолетов, а после увольнения решил открыть собственное дело на небольшом участке плантации в штате Виргиния, которой владела его жена. С тех пор он все свое время посвящал ремонту и техническому обслуживанию самолетов компании «Прескотт».

Шейла открыла дверь в офис Медведя, посторонилась, пропуская Коннорса вперед, и закрыла за собой дверь.

– В этой комнате не часто работают, – заключил Коннорс, осмотревшись. Комната была скромно обставлена, и на всем лежал тонкий слой пыли.

– Да, папа здесь бывает редко, – сказала Шейла. – Мама считает, что у президента компании должен быть собственный офис, но папа большую часть времени проводит в ангаре, возле самолетов.

Внимание Рида привлекла фотография на столе Медведя. Любительский снимок размером восемь на десять запечатлел сестер в возрасте шестнадцати-семнадцати лет. Коннорс представил, какими девушки были в юности. Одетые в спортивные костюмы, с одинаковыми прическами и озорным выражением лиц, они были очень похожи, и различить, казалось, их невозможно. Рид подумал, как нелегко было их родителям.

– Ваша мать одна держит в своих руках все административные дела? Я никогда не видел никого, кроме нее, в офисе.

– Для нее это равносильно традиционному южному гостеприимству. Она даже и представить не может, что кто-то еще будет отвечать на звонки или обслуживать заказчиков.

Организаторские способности Бэл вошли в легенду, но они всегда были направлены на общественную деятельность, заботу о семье и дочерях. И конечно, для всех явилось неожиданностью, когда она занялась бизнесом. Бэл утверждала, что, если она хочет иногда видеться с семьей, ей надо жить на взлетной полосе.

– Ваша мать – настоящая леди, – заметил Рид. Он хорошо знал, что за аристократической внешностью Бэл скрывается острый ум, и ценил это.

– Да, этого у нее не отнять, – согласилась Шейла.

– Просматривая некоторые дела, я выяснил, что у вашего отца тоже есть лицензия на вождение самолетов.

Шейла раздосадованно нахмурилась:

– Ах вот как?

Больше всего она ненавидела во всех служащих федеральных агентств их бесцеремонное вторжение в частную жизнь людей.

– Эти документы общедоступны, – медленно протянул Коннорс, обращая все свое внимание на Шейлу.

– Абсолютно всем доступны? – спросила она, скрестив руки на груди.

Поза Шейлы была больше провокационной, чем устрашающей. Эта женщина представляла нежелательную угрозу спокойному рассудку Коннорса.

– Вы бы могли доверить свою жизнь пилоту, которого не знаете? – поинтересовался он и, копируя ее, тоже скрестил на груди руки.

– Тысячи людей делают это ежедневно, – живо возразила Шейла. – Это называется коммерческий рейс. Вы не знаете даже имени пилота, пока он сам не представится.

– Именно этого мне бы и хотелось избежать, – коротко заметил Рид.

Окинув Шейлу внимательным взглядом, он глубоко вздохнул. Но такой ответ ее не удовлетворил.

– Мне бы хотелось, чтобы в этот раз самолетом управлял ваш отец. Я знаю, что это может причинить вам неудобства, но готов заплатить вдвойне.

Шейла остолбенела. В его предложении она усмотрела сомнение в ее профессионализме. Авиакомпания «Прескотт» годами боролась, чтобы победить эти предрассудки. Они с сестрами прилагали невероятные усилия, какие мужчинам и не снились, чтобы доказать свое право управлять самолетами. Их бизнес чуть было не прогорел, пока люди не преодолели в себе страх летать в машине, за штурвалом которой сидит женщина.

– Если вы не доверяете мне как пилоту, какого черта вы сюда явились?

– К вашей квалификации это не имеет никакого отношения, – возразил он.

– Я требую объяснений, – резко сказала она. Его ответ совершенно ее не устраивал.

– Все дело в моем задании. Оно довольно щепетильного свойства, – объяснил Рид, – а ваш отец хорошо знаком с проблемами секретности.

– Я тоже.

– Дело не в этом.

– Так в чем?

– Это не обычное задание, и всякое может случиться. Я не хочу кого-нибудь подвергать риску.

– Вы не хотите подвергать риску женщину, – поправила Шейла. – Вы, очевидно, думали, что для отца это не риск.

– Вполне вероятно, что все пройдет гладко. Это просто разумная предосторожность.

– Ну, в таком случае у вас нет выбора. – Последние слова Шейла произнесла совершенно спокойно. – У отца пошаливает сердце. Он не очень хорошо себя чувствует, поэтому его лицензию закрыли. Кроме того, наша страховая компания ни за что не позволит ему летать. Удивительно, как вы упустили это, просматривая досье.

Раздражение Рида росло. Он знал, что Шейла недолюбливает его. Задания бывали и посложнее, но какое это сейчас имело значение? Ему действительно не хотелось подвергать девушку риску. Как правило, для своих заданий он пользовался услугами компании «Прескотт», и сейчас нельзя было обратиться в другую фирму, не вызвав подозрений.

– Если вы достаточно внимательно просматривали досье, – продолжала Шейла, – вам, вероятно, известно, что мы с сестрами хорошо владеем приемами самообороны. У Карлы – черный пояс по карате, Ди у нас – специалист по оружию, а я даже лучше сестер. Да и многих мужчин тоже.

Бэл как-то рассказывала Риду, что она делала все возможное, чтобы воспитать дочерей как истинных леди. Они брали уроки танцев, учились музыке и приобщались к живописи. Но отец принадлежал к братству авиаторов, и семья часто переезжала, порой попадая в места, совсем не такие безопасные, как их родная Виргиния. Медведь не всегда был рядом с дочками и воспитывал их так, чтобы они могли сами постоять за себя. По его настоянию девочки, помимо школы изящных искусств, посещали курсы самообороны.

Рид задумчиво взъерошил волосы, пытаясь подобрать удачный ответ, не вдаваясь в детали задания.

– Я не допускаю мысли, что мне будет нужна поддержка, – отрывисто произнес он.

– Просто с мужчиной вы чувствовали бы себя надежнее. – Глаза Шейлы сверкали от возмущения, хотя голос был спокойным. Сколько раз за последние годы ей приходилось бороться с такими мужланами, живущими моралью каменного века! А она-то думала, что Коннорс совсем другой.

Ее гнев разозлил Рида.

– Я же вам сказал, что не сомневаюсь в вашей квалификации как пилота.

– А во мне самой?

– Личность тут тоже ни при чем.

– Позволю себе не согласиться, – ответила Шейла, надеясь, что он потребует заменить ее Ди или Карлой. – Я расцениваю вашу не слишком скрываемую неприязнь ко мне как нежелание лететь со мной.

Рид почувствовал, что его терпению наступает предел. Шейла как никто другой умела вывести его из равновесия.

– Сегодня вы упрямы как никогда.

– А вы сегодня так же глупы, как я упряма, – парировала Шейла.

Рид весь подобрался. Даже за меньшие оскорбления он мог стереть человека в порошок.

– Глуп? – повторил он. Его глаза метали молнии. Да, эта женщина точно знала как ударить побольнее и била без промаха.

– Вы предпочитаете пуститься в опасное путешествие с мужчиной, у которого больное сердце, но только не признать женщину более опытной и способной.

– Я этого не говорил, – произнес Рид сквозь зубы, – не надо приписывать мне эти слова.

Обстановка так накалилась, что казалось, в воздухе между ними проскакивают искры. Свирепо уставившись друг на друга, они оба удивились, как им удалось довести себя до такого состояния.

Пора было успокоиться. Рид перевел дыхание. Ему и в голову не могло прийти, что его предложение вызовет такую бурную реакцию.

– Я всего лишь спросил, может ли ваш отец полететь со мной. Только вы могли встретить в штыки такой простой вопрос.

– С какой стати, – буркнула Шейла.

Ему захотелось схватить ее и встряхнуть. Или закрыть ей рот долгим и глубоким поцелуем и не отпускать до тех пор, пока она не перестанет спорить с ним по любому поводу. Ни одна из его знакомых не возбуждала таких чувств.

Он, сжав кулаки, повернулся к Шейле спиной и отошел в другой конец комнаты.

Не имело значения, виделись ли они раз в неделю или раз в месяц, реакция друг на друга всегда оставалась неизменной.

– Если вы предпочитаете не пользоваться услугами нашей компании, мама предложит вам несколько таких фирм, с которыми мы сотрудничаем, когда бываем перегружены заказами.

Рид заглянул ей прямо в глаза, и напряжение между ними сгустилось. Невольно он подумал: действительно, не легче ли обратиться к другой фирме и воспользоваться услугами более покладистого пилота?

– Мне попросить маму подобрать что-нибудь для вас?

– У вас не было времени собраться в полет на целую неделю, – сказал он. – Сколько вам понадобится на подготовку?

Шейла перевела дух, услышав эти слова. Отказ воспользоваться услугами другой компании почему-то успокоил ее.

– У нас часто бывают непредвиденные полеты, поэтому все необходимое мы держим здесь. Через десять минут я буду готова. Уложите, пожалуйста, пока свой багаж в самолет. – Она взглянула на часы: – Через полчаса мы можем лететь.

– Хорошо, – сказал Рид.

Он приблизился к Шейле, что ей совершенно не понравилось. Она повернулась, открыла дверь и молча вышла из комнаты.

Глава 2

Хотя обычно Рид оставлял свою машину где придется, на этот раз он воспользовался стоянкой аэропорта, отдал ключи Бэл и, взяв вещи, пошел к самолету.

Шейла вошла в комнату, где они переодевались. В косметичке было все необходимое. Она проверила содержимое сумочки и положила туда щипцы для завивки.

Из шкафа с дюжиной летных комбинезонов Шейла взяла пару запасных костюмов. Если полет продлится неделю, она сможет их выстирать. Затем положила в сумку белье, пару джинсов, вязаный свитер и платье для коктелей. Мать всегда учила дочерей быть готовыми к любым неожиданностям. Для сна была только пара красных шелковых пижам. Шейла нахмурилась. Пижамы она не любила и взяла лишь верхнюю часть. Она запихнула в сумку косметичку и туфли и направилась в приемную. Бэл вручила ей копию плана полета, деньги и, поцеловав на прощание, пожелала удачи.

Возле ангара Рид встретил Медведя, и они обменялись рукопожатием. Никто из знакомых даже не догадывался, что у этого пожилого, но крепкого на вид человека больное сердце. Высокий и широкоплечий, он всегда был энергичен. Его каштановые волосы слегка подернулись сединой, а ясные бирюзовые глаза, которые унаследовали его дочери, светились жизнелюбием и радушием.

Мужчины перебросились парой слов о весенней погоде. Во время разговора Рид часто ловил взглядом Шейлу, возившуюся с самолетом.

Медведь наблюдал за Ридом. У него вызывал симпатию этот молодой человек, отцовское сердце подсказывало, что его малышка будет в безопасности, однако возможный риск, связанный с необычным заданием, настораживал.

– Задание будет не очень опасным, да? – спросил он. Ответить прямо на этот обычный перед полетом вопрос Рид не решился.

– Если возникнут осложнения, я отправлю Шейлу домой с каким-нибудь сопровождающим.

Медведь нахмурился. Такого ответа он не ожидал. Рид всегда напрочь отвергал любую возможность риска, но сегодня был не так категоричен.

Шейла окликнула Рида. Пора! Мужчины понимающе переглянулись.

– Если возникнут проблемы, сообщите, – сказал Медведь. – Я найду друзей, которые проводят дочь домой.

– Слушаюсь, сэр! – ответил Рид.

– Счастливого полета, – пожелал на прощание Медведь. Под его пристальным взглядом молодой человек подошел к самолету и занял кресло рядом с пилотом. Старик был почти уверен, что одна из его дочерей, сама об этом не подозревая, скоро найдет свое счастье.

У Шейлы было несколько претендентов на ее сердце. Она встречалась с молодыми людьми, некоторые пытались завязать более серьезные отношения, но Шейла до сих пор давала отставку своим поклонникам. По ее мнению, они не обладали мужеством, честностью и умом в той степени, чтобы она могла долго выдерживать их общество. Этим обладают не многие мужчины, и Медведь понимал, что Коннорс из их числа.

Кабина самолета была сравнительно небольшая, даже меньше, чем кажется со стороны. Пилот и пассажир оказались ближе друг к другу, чем этого хотелось бы Шейле.

Однако она не допускала, чтобы кто-то или что-то отвлекало ее от полета.

Связавшись с диспетчерской, Шейла приготовилась к взлету. «Пайпер-саратога» была для нее словно ребенок. Летать Шейла училась на модели «пайпер-чероки». Самолеты были очень похожи. Она привычно пробежала руками по рукояткам управления, окинув взглядом приборную доску. Кабина вздрогнула от заработавшего двигателя, и Шейла, получив разрешение на взлет, вывела машину на взлетную полосу.

– Готовы? – Шейла бросила короткий взгляд в сторону пассажира и, отметив, что ремень безопасности пристегнут, а Рид спокоен, дала полный газ.

– Готов! – ответил он, стараясь перекрыть шум ревущего двигателя.

Рид никогда не уставал восхищаться Шейлой. Это была настоящая леди с нежным обликом и женским очарованием. Как ни странно, он доверял ей больше, чем мужчинам, с которыми ему доводилось летать, а среди них были лучшие пилоты страны. Коннорс знал, что у этой женщины за хрупкой внешностью скрываются бесстрашное сердце и стальной характер. За ней прочно укрепилась репутация одного из лучших пилотов коммерческих линий. Но, к великой досаде Рида, они не были даже друзьями.

А хуже всего было то, что его неудержимо тянуло к Шейле. Он желал ее с того самого момента, как они впервые познакомились. Ни Ди, ни Карла не пробуждали в нем подобных чувств. Несмотря на разные прически, тройняшки были очень похожи, но только Шейла вызывала в нем огонь желания. Стремясь разобраться в себе, Рид несколько раз встречался и с Ди, и с Карлой. Однако эти свидания принесли ему больше разочарования, чем радости. Даже обнимая одну из сестер, Коннорс не испытывал и сотой доли того волнения, которое ощущал, сидя рядом с Шейлой в кабине самолета.

– Взлетели! – воскликнула Шейла, когда самолет, пробежав по взлетной полосе, взмыл в необъятное небо. Ее охватил дикий восторг. Сердце чаще забилось в груди, в каждой клеточке ее тела поселилась необъяснимая легкость освобождения от земных уз. Такое случалось в каждом полете, хотя их было не менее сотни.

Риду передалось ее возбуждение. Он всегда поражался этой восторженности, над которой ничто не властно.

Набрав высоту, Шейла взяла курс на северо-запад, включила автопилот и позволила себе отвлечься. В «саратоге» она чувствовала себя так же удобно, как другие в автомобилях.

Погода стояла великолепная. Зима, чуть более холодная и влажная, чем обычно, в любой момент могла смениться весной, которую Шейла всегда ждала с нетерпением. Весна – ее любимое время года, а любимый месяц – апрель. Они летели на северо-запад, и Шейла беспокоилась, что весна там более поздняя, чем в Виргинии. Ей очень не хотелось застрять из-за снегопада в каком-нибудь аэропорту с таким пассажиром.

Рид любовался пейзажем, похожим на лоскутное одеяло, но, почувствовав, что самолет лег на курс, посмотрел на Шейлу и улыбнулся, заметив на ее лице след помады.

– Вас кто-то поцеловал в щеку, – сказал он, стирая пятно рукой. Ее кожа была такой же нежной на ощупь, как и на вид.

Шейлу как будто пронзил электрический разряд. Она пыталась казаться невозмутимой, когда он осторожно стер помаду, но дыхание у нее перехватило.

– Мама забыла про помаду, когда целовала меня на прощание, – пояснила Шейла, пытаясь за безразличным тоном скрыть волнение. – Разве она отпустит меня без поцелуя!

Рид вспомнил свою мать. Та тоже никогда не отпускала его без поцелуя. Когда он подрос, мама делала это так, чтобы не видели его приятели, но никогда не забывала поцеловать его на прощание.

– У вас замечательная мать. Ей не тяжело работать на фирме? – спросил Коннорс, чтобы развеять грустные мысли.

Вопрос смутил Шейлу. Много раз они летали вместе, но всегда их беседы ограничивались общими темами и не касались личной жизни.

– Иногда мне жалко, что она без остатка посвятила себя нашей фирме, пожертвовав общественной работой, – призналась Шейла. – Мама всегда любила общество, благотворительность и клуб бриджа, но я ни разу не слышала от нее жалоб на работу в авиакомпании.

– Наверное, ваш семейный бизнес обязан энергичности вашего отца? – спросил Рид. Он уже слышал кое-что об истории этой компании, но его больше интересовала роль Шейлы.

– Наша мечта наконец осуществилась. Я и сестры с детства хотели летать. Мама желала, чтобы мы окончили колледж, удачно вышли замуж и родили ей много внуков. Но тратить время и деньги на колледж нам казалось безумием.

– Это, вероятно, было ударом для вашей мамы.

– Какое-то время она сердилась, а потом сама предложила под аэродром часть принадлежащей ей плантации. Начальный капитал составили деньги, отложенные на наше обучение, да и у отца были сбережения. У мамы оказался талант к бизнесу.

– Кажется, вы начали работать сразу после школы. Как вам удалось уговорить людей летать с такими молодыми пилотами?

– Мы открыли фирму только через два года после окончания школы, – пояснила Шейла. Она чуть убавила газ и улыбнулась Риду. – Первые несколько лет мы в основном возили грузы, а не людей. Ди получила лицензию и давала уроки вождения самолетов. Чтобы выжить, приходилось заниматься чем угодно, но когда люди поверили в нас, дела резко пошли в гору.

Рид пользовался услугами этой авиакомпании чуть больше двух лет и видел постоянный рост популярности компании «Прескотт». Их база находилась недалеко от округа Колумбия, и многие чиновники, экономя время, часто обращались в эту фирму.

– Итак, ваша мама решила, что семейного бизнеса для вас достаточно, пока вы не выйдете замуж, осядете и подарите ей внуков? – переспросил он ее.

– Мама давно отказалась от своих прежних идей, – пояснила Шейла.

– А Бэл из большой семьи?

– Нет, она единственный ребенок. Ни у кого из моих дедушек и бабушек не было двойни или тройни, зато моя прабабушка – из тройняшек.

– Наследственность?

– По крайней мере в нашей семье, – ответила Шейла.

– А вы когда-нибудь думали о собственных детях? – При мысли о Шейле с ребенком на руках Рид испытал странное волнение.

– У меня не было времени, – отрезала она. – Выскочить замуж и заиметь детей – такая участь меня никогда не прельщала. Не думаю, что я хотела бы нести такую огромную ответственность сразу перед тремя крошками.

Рид был того же мнения. Любовь – это огромная ответственность. Любить того, кто полностью зависит от тебя, – мука, и он старался защитить себя от подобных сложностей, избегая людей, слишком волнующих его… людей вроде этой летчицы.

Шейле было любопытно узнать о прошлом Коннорса, о его семье и личной жизни. Она бы удивилась, если бы узнала, что он был женат.

– А вы сами из большой семьи? – спросила Шейла.

– Нет, – только и услышала она. Он поерзал в кресле и спрятал глаза за темными очками.

Коннорс дал ей понять, что не намерен откровенничать, но сам пытался заглянуть в ее жизнь, и Шейла решила не отступать.

– Вы были когда-нибудь женаты?

Рид застыл. Он редко обсуждал свое прошлое и личную жизнь. Эти воспоминания, кроме головной боли, ничего не вызывали.

– Я женился сразу после института, – бесстрастно ответил он. – Это длилось два года, и они были самыми длинными в моей жизни.

Шейла не сдержалась:

– А дети были?

Вопрос вызвал короткий удар в сердце, но Конторе уже закалил себя на этом. Его ответ прозвучал бесцветно:

– У меня нет детей.

Шейла решила прекратить расспросы. Конторе никого не хотел допускать в свою личную жизнь. Он всегда поражал ее замкнутостью и независимостью.

В кабине самолета надолго воцарилась тишина, нарушаемая только мерным гудением двигателя. Оба были благодарны друг другу за это молчание. Рид заговорил первым:

– Может быть, эта поездка нарушила ваши планы? Бэл сказала, что полетов у вас нет, но вы могли иметь личные дела.

– Она не спрашивала меня о моих планах, – ответила Шейла, – но не секрет, что при моей работе личная жизнь отступает на второе место.

– И ни одного друга, которого бы огорчило ваше отсутствие?

– Ни одного, кто бы понимал, что значит для меня работа.

– Вам нужно иметь хоть одного единомышленника, – заключил Рид. Как это ни глупо, но он надеялся, что у нее нет мужчины.

Шейла коротко взглянула на своего пассажира. Лицо спокойно, глаза скрыты темными очками. Она не могла понять его. То ли это было осуждение ее поведения с мужчинами, то ли обычное замечание. Она решила взять инициативу на себя.

– А вас кто-нибудь ждет с нетерпением? – Вопрос был задан обманчиво нежным тоном.

Ответная усмешка Коннорса показала, что он оценил ее игру.

– Сдаюсь, – шутливо сказал он. – Клянусь больше не задавать подобных вопросов, если вы обещаете то же.

Шейла улыбнулась:

– Похоже на сделку, но условия принимаются.

Рид снова улыбнулся и устроился поудобнее в кресле.

– Я верный слуга Дяди Сэма, полностью принадлежу своей стране, и на женщин у меня не остается времени.

Шейла хмыкнула. Может, он и одинокий, но очень привлекательный мужчина. Она была уверена, что у него находится время на женщин. Изредка он приглашал Ди в кино, с Карлой ходил на бейсбольные матчи. Только ее он вообще никуда не приглашал. Все же ей было приятно, что Коннорс чувствует себя с ней непринужденно и шутит. По мнению сестер, Рид обладал чувством юмора, но только сегодня Шейла убедилась в этом.