Текст книги "Параллельный мир"

Пролог

Факел почти не согревал замерзшего стражника, лишь тихо трещал и освещал его бородатое лицо. Серая волчья шуба не ощущалась такой уж теплой после нескольких часов, проведенных на улице в холодную зимнюю ночь. Пытаясь согреться, мужчина торопливо ходил из стороны в сторону и изредка всматривался в непроглядную тьму снежного леса.

Раздался звонкий треск веток, и стражник повел ухом, а затем устремил внимательный взгляд в предполагаемую сторону подозрительного звука. Вновь возобновилась гробовая тишина, нарушаемая лишь тихим потрескиванием факела. Задержав дыхание и прислушавшись, он все буравил взглядом ту самую точку, где возможно, находился враг. Потянувшись к мечу, что висел на его поясе, стражник вышел чуть вперед, поближе к белокаменной перегородке.

– Что такое, Примус? – послышалась усмешка позади. – Вороны испугался?

Второй солдат с луком стоял неподалеку. Примус хмыкнул.

– В нашем деле внимание нужно обращать на все, – угрюмо буркнул он. – Будь начеку, Торн. Ты разве не слышал ничего? Взгляни вниз, вдруг там кто–то есть. До леса немаленькое расстояние, твой взор как лучника был бы полезен.

– Да какой болван решит напасть на Монтистен? – Торн посильнее укутался в серую шубу. – Кто–то из Браннероса? Они тут помрут от холода. Или Линтерна? Уж они точно к нам не сунутся. Все знают, что наши маги могущественнее их.

Примус, не убирая ладони с рукояти меча, продолжил ходить из стороны в сторону.

Хруст снега, доносившийся из темноты, заставил насторожиться даже лучника. Выйдя из–за деревьев, человек стоял в паре десятков метров от ворот в город. Оба стражника обнажили оружие. Первый солдат, ни секунды не мешкаясь, протрубил в рог, вдалеке послышалась суматоха.

Луна освещала до безобразия бледное и худое чернобородое лицо мужчины, который медленно приближался к городу. На груди в серебряной оправе был голубой кристалл в форме вытянутого шестиугольника. Его темная мантия волочилась за ним по снегу, а черные волосы опускались ему почти до плеч. Голубые глаза его при свете луны казались еще ярче.

– Ульрик, – с отвращение прохрипел Примус, сжимая в руке меч.

Ульрик кивнул с холодным лицом. Торн натянул тетиву лука и запустил в него стрелу. Вокруг Ульрика внезапно появился защитный ярко–голубой купол, стрела отскочила.

– Город уже оповещен! – гордо сказал он Ульрику.

– Да это неважно! – послышался чей–то голос.

Несколько человек в доспехах, сделанных словно из огромной чешуи, вышли из леса, держа в руках оружие. Они медленно подходили к воротам. С левой стороны их было в разы больше. Один из вражеских лучников застрелил Торна. Ульрик стоял на месте, совершенно не двигаясь. Примус увернулся от одной стрелы, но вторая попала точно промеж глаз, и он сразу же рухнул вниз на снег. Тело принялись обыскивать.

– На нем нет кристалла! – раздраженно воскликнул капитан отряда, чей длинный темно–синий плащ развевался на ветру.

Короткие и растрепанные волосы его были чернее смолы.

– Стражникам здесь не выдают кристаллы, Лиам, – спокойно пояснил Ульрик. – Открыть ворота.

В огромном белокаменном замке началась самая настоящая подготовка к защите. По длинному мраморному коридору быстрым шагом шел Роутен Хэйк – капитан стражи. На нем был длинный черный плащ с капюшоном. Полуторный меч висел на поясе и изредка покачивался из стороны в сторону от торопливого шага. У него были каштановые волосы и аккуратная короткая борода. Левый висок его был изуродован тремя длинными большими шрамами. У него на груди висел такой же голубой кристалл, как и у Ульрика.

Сжав губы, он постучался в дверь из темного дерева и сразу же отворил ее. На большой расправленной кровати к нему спиной сидела женщина с длинной каштановой косой. Она обернулась.

– Это он, да? Он снова здесь? – тихо сказала Ранелия, надеясь услышать отрицательный ответ.

К ее сожалению стражник кивнул и вошел в комнату.

– Они не отступят от своего. Никого не оставляют в живых. Даже детей.

Женщина побледнела и прижала к себе своего ребенка.

– Я не дам никому сюда войти, – Роут закрыл дверь на засов. – Где Эльбрус?

– Он и Шайны заняты заклинаниями для защиты, – ответила Ранелия.

– Я уберег оставшихся детей, они все на Земле. Всего четверо осталось.

– Так мало, – горько вздохнула она и взглянула на свою трехлетнюю спящую дочь.

Ее маленькие щечки были усыпаны веснушками, а короткие каштановые волосы неаккуратно торчали в разные стороны.

– Ее тоже нужно унести туда, – твердо сказал Роут.

Ранелия вновь прижала ребенка.

– Нет, – отчаянно покачала головой она. – Это далеко.

– Другого выхода нет. Только так ее можно спасти. Дождаться, пока подрастет, чтобы тоже могла защитить себя. Ты хочешь, чтобы тут она росла как пленница, боясь, что он вернется? Дай ей вырасти в спокойном месте. Я буду рядом с ней и никому не дам в обиду. Неужели я не внушаю королеве доверие?

– Не говори глупостей, конечно, внушаешь, – она грустно взглянула на дочь и поцеловала ее в лоб.

– Доспехи оставлю здесь, там в них нужды нет.

Стражник стянул с себя сверкающую сталь и убрал на большой дубовый стол, что стоял рядом. Черный плащ он надел вновь, оставшись лишь в штанах и темной водолазке. Он поспешил надеть капюшон.

– Не оставляй ее, пожалуйста, – сквозь слезы попросила Ранелия.

– Ни за что. Я люблю тебя, – Роут приобнял королеву за плечи и поцеловал в макушку.

– Я тебя тоже. Будь осторожен, Роут, – она уткнулась ему в грудь.

Роутен взял на руки девочку, завернутую в одеяльце. Махнув рукой, он заставил на стене открыться большую ярко–голубую воронку.

Послышалось громкое жужжание, и темный переулок озарился голубым светом. Была поздняя ночь, на улицах пустота, только пара машин изредка проедет, освещая желтыми фарами дорогу.

Роут, дождавшись тишины и медленно осмотревшись, неуверенно вышел из–за угла.

Трехлетняя девочка, что непоседливо сидела на его руках в синем одеяле, уже проснулась и рассматривала стражника, а затем вцепилась в его капюшон и сняла.

– Мелкая, пусти, – пробормотал мужчина, пытаясь аккуратно убрать ее ручки обратно.

Фыркнув, он поправил каштановые волосы, но капюшон не надел. В свете фонаря были отчетливо видны его три длинных шрама.

Роут, прогуливаясь по городу, каждый раз вздрагивал, когда мимо проезжал автомобиль, жужжа и освещая все вокруг. На высоком доме рекламный щиток то и дело мигал розовым цветом. В некоторых окнах домов был свет. Все–таки неописуемые и странные вещи творились в этом мире. На окраине города был небольшой двухэтажный дом с огромным крыльцом. Приятный чистый двор и ухоженный вид давали знать, что тут живут уж точно не неряхи, а вполне себе добропорядочные люди. Табличка с надписью «Детский дом» дала понять, что здесь девочке не будет одиноко.

Роут держал ее перед собой. Он усмехнулся, глядя в ее большие светло–карие глаза.

– Роут! – воскликнула она, вытянув руки вперед.

– Тебе наверняка тут понравится, – он укутал потеплее девочку и присел, крепко обняв ее.

Малышку нужно было спрятать именно тут, хоть расставаться с ней ему совсем не хотелось.

– Скоро увидимся, – он посадил ее на крыльцо.

Девочка не отводила от него взгляд и тянула к нему руки. Достав из–под черного плаща голубой камень в форме шестиугольника на цепочке, Роут закрыл глаза. Кристалл засиял голубым светом, стоило стражнику тихо пробормотать себе под нос заклинание.

Яркие ветвления, исходящие от камня, окутали ребенка, девочка расплакалась и зажмурилась.

– Когда я вернусь, то обязательно тебе все расскажу, – вздохнул стражник. – Пока тебе не стоит помнить обо мне и доме.

Глаза девочки вспыхнули голубым светом, и она перестала плакать, удивленно смотря на него.

Постучавшись, он быстро спрятался за стеной, чтобы его не заметили. Роутен услышал дверной скрип и женский мягкий голос:

– Бедняжка, кто же оставил тебя здесь одну?

Девчонка не пропадет. Да и к тому же, он будет каждый день видеть ее.

– Что это тут у нас? – темноволосая дама внимательно рассмотрела одеяльце, на котором было вышито имя. – Гелла… Бриллар?

Женщина нахмурилась и еще раз осмотрела местность.

– Ну, пойдем, Гелла. Не оставлять же тебя одну, правда? Я думаю, что Софи будет тебе рада.

Роутен облегченно вздохнул, глянул на дверь в последний раз и, накинув капюшон, скрылся во тьме.

Глава первая

«Девочка из детского дома»

Резко открыв глаза, Гелла увидела все тот же белый, уже слегка потрескавшийся, потолок детского приюта в тихом городке Вендинг.

Уже в который раз она задумывается о том, почему каждую ночь видит одно и то же. Ей снится человек, но его лицо такое размытое, что даже непонятно кто это. Затем много голубого дыма, и она подскакивает, тяжело дыша, ее словно что–то выталкивает из сна. Других снов она не видит. Но, как ни странно, ее это беспокоит все реже, хотя она иногда размышляет об этом. Вдруг это какой–то знак? Или ее прошлое? Вдруг это ее сознание пытается ей что–то сказать? Что–то вроде: «Эй, ну вспоминай же! Я ведь не отстану!». Однако все ее попытки вернуть память, увы, безуспешны.

Гелла немного полежала в кровати, после чего, зевая, встала. Она чувствовала, как ее длинные каштановые волосы нелепо торчали в разные стороны, что даже в зеркало смотреться ей не хотелось, а глаза все еще слипались. Гелла бы отдала все, чтобы улечься обратно в теплую постель и поспать пару часов или недель, но в школу все равно нужно было идти.

Осмотрев свою стену, Гелла вздохнула. На ней не было ни одного свободного места, все пространство занимали ее рисунки. Особенно много было портретов: несколько нарисованных практически одинаковых мужчин, но лица немного отличались друг от друга. Единственное, что их объединяло, это каштановая борода и три огромных шрама на левом виске. В мусорной корзине, что стояла рядом, было скомкано несколько десятков таких портретов.

 Она глянула на плакат со своей любимой рок–группой «Зов бездны». Пару раз посмотрев на Бастиана с длинным черным хвостом на затылке и кучей пирсинга, она мечтательно вздохнула. Ей так хотелось встретить его, ведь голос этого солиста всегда доводил ее до мурашек. Может, он даже научит ее играть? В ее мечтах она уже умеет играть самые сложные соло на электрогитаре. Но пора спуститься обратно на землю.

Гелла взглянула на стол, где лежала большущая темно–зеленая книга с чистыми страницами. Она все хотела использовать ее под свои рисунки, но руки не доходили. Может, потому что лучшие рисунки у нее получались на обрывках бумаги, но никак не в альбомах.

Софи, уже одетая в любимую розовую кофточку, сидела на кровати и расчесывала золотистые волосы, которые даже не доходили ей до плеч. Гелла подошла и присела к ней на кровать, промямлив «доброе утро».

– Наконец–то ты проснулась! – громко воскликнула блондинка. – Сегодня такой замечательный день!

– Ага, наверное, – сонно проговорила Гелла, все еще глядя на стену с портретами.

– Снова отца рассматриваешь? – озадаченно спросила Софи.

– Откуда я знаю, отец он мне или нет?

Гелла нахмурилась и отвела взгляд.

– Бросил он меня. Даже если бы и был отцом, никогда бы его так не назвала. Терпеть его не могу.

– А зачем рисуешь?

– Чтобы знать, как он выглядит. Если увижу его… Подойду. И все выскажу!

– Да ладно тебе, ты ведь не знаешь, почему он тебя оставил, – Софи пожала плечами. – Вдруг у него была весомая причина?

– Мог бы хоть навестить меня.

Софи взглянула на часы. Времени до уроков оставалось не так уж много. Она легко накрасилась. По ее мнению, идти в школу без макияжа было нельзя. У Софи были очень аккуратные и милые черты лица. Большие синие глаза придавали ей столь невинный и добрый вид, что как бы Гелле не было грустно, взгляд Софи всегда как–то согревал. Вновь поправив волосы, она глянула в зеркало и, улыбнувшись, посмотрела на Геллу, но тут же нахмурилась.

– О, нет! Только не это! – простонала она.

– Что? Что не так?

– Опять! Опять ты собралась убирать волосы в хвост! Сколько можно? Сегодня я заплету тебя! Честное слово, Гелла. Ты девочка или кто? У тебя такие длинные и красивые волосы, а ты мне не разрешаешь тебе делать прически! Нечестно!

– Ла–адно, – выдохнула Гелла, надевая белую майку.

– Даже спорить не будешь? Вот и отлично! – радостно воскликнула Софи.

*   *   *

Вскоре девочки спешили в школу.

– Обязательно было так затягивать? – Гелла шла и чесала голову. – Так туго.

– Вообще–то тебе очень идет, – с ноткой обиды в голосе пробубнила Софи. – Со стороны ты еще даже не видела.

– Ладно, погоди–ка… – Гелла подбежала к витрине магазина, чтобы взглянуть на свое отражение.

Вместо растрепанного хвоста волосы были собраны в косу голубой лентой С такой прической даже обычные джинсы с толстовкой смотрятся лучше, чем обычно. Гелла довольно крутилась перед витриной, изучая свой внешний вид.

– Ну что? Неужели все так плохо? – улыбнулась Софи, глядя на подругу.

– Мне нравится! – ответила она, все еще рассматривая себя. – Здорово. Спасибо.

Софи даже подкрасила ее маленькие реснички. Она пользовалась тем, что сегодня ее подруге было все равно больше, чем обычно. Но тут Гелла взглянула сквозь стекло в магазин и тут же отвела взгляд. Все это время, пока она прихорашивалась, за ней наблюдали покупатели и улыбались. Из магазина вышел невысокий парень–брюнет со смугловатой кожей. Гелла взглянула на его предплечье, где красовался небольшой зеленый клевер с пацификом внутри. Эскиз для татуировки она нарисовала для него сама. Челку он всегда убирал на правый бок.

– Привет, Гелла, – парень, осмотрев ее с головы до ног, потер горбатый нос.

Он взглянул на ее уложенные волосы.

– Ого!

– Чего? – удивилась Гелла.

– Софи, какими пытками ты уговорила ее на это?

– Ха–ха, – буркнула Гелла. – Очень смешно.

Он подошел ближе, остановил взгляд на ее лице и удивленно заморгал.

– С каких пор ты красишься? – тихо сказал он, приподняв брови.

– Это все Софи, – Гелла пожала плечами. – Она заставила меня.

Она хотела было почесать глаз, но Софи отдернула ее руку.

– Если будешь тереть глаза, станешь похожа на панду, – сказала она немного ворчливо, заставив подругу хмыкнуть.

– Дин, ты снова по–дурацки причесался? – Гелла подняла брови. – У тебя нормальные уши.

Она расправила ему волосы.

– Они странные, – ответил Дин. – Будто кто–то откусил от них кусок.

– А мне нравится.

– Вы все решили опоздать в школу? – послышался удивленный вопрос.

Ребята обернулись и поприветствовали друга, одетого в обычный синий пуловер и джинсы. Парень–блондин держал в руке наушники, без которых его редко можно было встретить. На плечах болтался рюкзак.

– Дэниел! – радостно воскликнула Софи и обняла его.

Разница в их росте была довольно немаленькая, ему до двух метров не хватало совсем чуть–чуть, так что Софи было не так просто обнять Дэна за плечи, и она просто обхватила его за талию, а тот довольно улыбнулся и чмокнул ее в макушку.

– Вы хоть на часы смотрели? – сказал он, поправив светлые, почти белые, волосы, что опускались ему до шеи. – Почему вы не в школе? У нас первым физика, Корбелл нас убьет.

Дин глянул на городские часы.

– Уже опоздали.

*   *   *

Вся четверка стояла у кабинета.

– Ты всегда побеждаешь! – шепотом ругалась Гелла. – Дэн, ты телепат что ли?

– Это же камень-ножницы-бумага, победить очень просто, – улыбнулся парень. – Давай, стучи в дверь.

– Но тебя она больше любит и ругать не станет, – пробурчала Гелла. – Ты же у нас самый умный и все такое. Мог бы и поддаться.

В естественных, да и любых других, науках Дэниелу действительно равных не было, именно за этот факт учителя прощали ему абсолютно все. А его волшебная аура защиты распространялась и на друзей.

Гелла тихонько постучала в дверь три раза. Она не открылась. Девушка постучала снова. То же самое. Тогда она медленно приоткрыла ее и заглянула внутрь. В классе все сидели и болтали, такого на уроках физики просто не могло быть. Половина ребят взглянула на Геллу, которая сунулась в класс.

– Давай скорее! Она вышла! – крикнула одна из девчонок.

Гелла отошла от кабинета, взглянула на троих друзей и поманила их рукой.

Ребята вбежали в класс и разложили учебные принадлежности. Расположились они на двух последних партах. Софи села с Дэном, а Гелла подсела к Дину.

Кабинет был невероятно большой. На стенах висели различные плакаты с формулами и законами физики. А на столе у доски всегда стояли интересные и необычные приборы. Стены в классе были нежно-зеленого цвета.

Буквально через пару секунд, после того как они расположились, в классе воцарилась идеальная тишина. Вошла очень пожилая женщина. Своим телосложением, она напоминала шкаф, это из–за ее очень широких и больших плеч и невероятно высокого роста под два метра. У нее была очень бледная кожа, а глаза были черные и маленькие, словно прищуренные. Звали ее миссис Корбелл. Учительница почти всегда надевала серую юбку и светло–коричневый пиджак с бордовым шарфом. Ее длиннющий нос часто подрагивал вместе с крохотными овальными очками, когда она злилась.

«Все–таки у нее проблемы со вкусом… Ей бы пошло черное…» – подумала Софи в очередной раз, завидев ее наряд.

– Открываем учебники на странице двести сорок три и читаем лекцию, – прогремел голос учительницы.

Странички зашелестели, затем вновь стало тихо.

Гелла подперла голову ладонью, и глаза ее медленно забродили по строчкам. Тело начало тяжелеть, и она клюнула носом прямо в учебник. Но затем, вздрогнув, выровнялась.

– Ты чего? – Дин оторвался от чтения.

– М–м–м? – промямлила Гелла, зевая.

– Не выспалась?

– Ага…

– Причина та же?

Гелла кивнула, тихо вздохнув.

– Да. Я не понимаю, почему всегда это мне снится? Кто все–таки этот человек, которого я вижу?

– Понятия не имею… – пробубнил Дин, перелистывая страницу. – А ты как–то сказала, что всегда высыпаешься, даже не смотря на этот странный сон. Никаких новых деталей в нем нет?

– Нет, – ответила она. – Все так же. Надоело.

– Как же твое снотворное?

– Не помогает уже пару месяцев как.

Гелла зевнула и продолжила читать весь оставшийся урок.

Прозвенел звонок.

– Свободны! И пошевелевайтесь! –  учительница, старалась приглушить суетливый шум учащихся.

Подростки собрали учебные принадлежности и были свободны минут на пять.

– Давай скорее, Гелла! – крикнула Софи, выходя из класса с Дэниелом.

Дин поторопился к выходу, но, обернувшись, увидел, что Гелла собирает вещи не особо быстро. Он подошел к ней и положил руку на плечо, одарив обеспокоенным взглядом.

– Как ты?

– Все в порядке… – еле слышно сказала она. – Просто, знаешь, я не понимаю, что значит этот сон. Я до сих пор не могу в этом разобраться. Даже врачи ничем мне не помогли. Снова. Вчера вновь была на приеме. Разводят руками.

– Может, тебе стоит принять это как должное? – ответил Дин. – Иногда чем больше думаешь о проблеме, тем сильнее она тебя гложет.

– Ты так думаешь? Меня всю жизнь преследует такое чувство, будто я что–то делаю не так, я не понимаю. Я просто хочу, чтобы это кончилось.

– Может, поэтому он тебя преследует? Потому что ты постоянно об этом переживаешь? – Дин опустил глаза. – Просто постарайся не думать об этом, хорошо? Мне не нравится, что тебе это вредит.

– Хорошо, – Гелла отвела взгляд.

– Может, уйдем с уроков? – предложил он.

– А потом отрабатывать? Нет, не стоит.

– Тогда поторопимся? Ты ведь не хочешь снова опоздать?

Быстро собрав вещи, Гелла и Дин поспешили в кабинет истории. Войдя в класс, они увидели Софи и Дэна, которые повторяли домашнее задание на последней парте. Ребята сели перед ними.

– Повторяйте домашнюю работу, сегодня Бейкерс ее спросит, – сказал Дэн, не отрываясь от чтения.

Тут прозвенел звонок, и все учащиеся расселись по местам.

– Все готовы к уроку? Сегодня ответы на оценку, – начал занятие учитель.

– Хорошо, что меня не спросят, ведь я отвечала на прошлом уроке, можно расслабиться и не думать о том, что я не готова к уроку, – проговорила Гелла и выдохнула.

– К доске… О, Бриллар, ты так хорошо ответила на прошлом уроке, думаю, именно ты сможешь раскрыть эту тему! – проговорил мистер Бейкерс.

– Как? Я? – она привстала и нервно начала теребить руки.

Медленно пройдя между рядами, Гелла почувствовала острую боль в висках и легкую тошноту. Ухватившись одной рукой за парту, вторую она приставила к холодному лбу.

– Гелла? – учитель внимательно взглянул на нее.

Она повернула голову и заметила уборщика в дверях.

Это было последнее, что она увидела, прежде чем рухнуть на пол.

*   *   *

– Гелла!

Она вздрогнула и медленно разлепила глаза.

– Пап? – пробормотала она, увидев перед собой размытое бородатое лицо со шрамами на виске.

Протерев глаза, она затаила дыхание. Учитель обеспокоенно смотрел на нее, как и ее друзья, что собрались вокруг.

– Ты чего? – Дин держал ее за плечи, усевшись позади.

– По папе соскучилась? – хихикнул парень, что сидел за партой неподалеку. – Жаль, он по тебе – нет.

Пара–тройка учеников хихикнула, а некоторые засмеялись.

– М–можно выйти? – растерянно пробормотала она.

– Тебе стоит сходить к врачу, – проговорил Бейкерс. – Будет нехорошо, если ты упадешь так еще раз. Нужно вызвать скорую помощь.

– Нет-нет, – протараторила Гелла. – Я не спала сегодня ночью, готовилась к экзамену. Все в порядке. Думаю, мне нужно отдохнуть. Я позвоню домой и меня встретят.

– Тебя проводить? – спросила Софи.

– Нет, – отрезала Гелла и быстрым шагом удалилась из класса.

– Это потому что она детдомовская, – одноклассник Геллы шепнул своей соседке. – Совсем умом тронулась.

Дин услышал сказанное и сдвинул брови.

– Предлагаю продолжить урок, – сказал учитель, и все расселись по местам.

– Что это с ней? – обеспокоенно спросил Дин у друзей, словно они знали ответ, но они только пожали плечами. – Знаете… Сегодня она опять говорила о том сне. Ее он сильно беспокоит. Ведь она недавно вроде как начала меньше обращать на это внимание. А теперь снова…

– Да? Она тебе сказала? – обиженно пробубнила Софи. – А вот мне нет.

– К доске идет Дэниел Дрэйк, – проговорила Бейкерс.

*   *   *

Гелла в приступе страха побежала в женский туалет. Она неслась по коридорам с огромной скоростью, затем поскользнулась на повороте и чуть не врезалась в стену. Забежав в туалет, Гелла прислонилась к стене, сползла по ней, присела и отдышалась, обхватив колени руками и смотря в одну точку. Потом положила голову на руки и попыталась осознать, что произошло в классе, но ее терзало столько мыслей, что раздумья вызвали только головную боль. Сердце еще бешено стучало. Она медленно встала и подошла к зеркалу. Там уже не было улыбающейся Геллы с румянами на щеках. Там была взволнованная девушка с невероятно бледным лицом, испуганными глазами и приоткрытым от одышки ртом. Гелла включила теплую воду и умыла лицо, размазав косметику.

– Черт… – пробормотала она и принялась смывать с себя тени, тушь и весь остальной макияж.

От сильного растирания лицо стало красным. Гелла попыталась избавиться от этого побочного эффекта, промыв лицо еще раз, только на этот раз ледяной водой. И у нее вышло. Теперь в зеркале отражалась Гелла. Настоящая нормальная Гелла. С ее легким румянцем и веснушками. Но все еще без ее обычной улыбки.

– Гелла, что–то случилось?

Она испуганно обернулась, а затем вздохнула. Всего лишь уборщик.

– Нет, мистер Хэйк, все хорошо. Кажется, я вас видела. У кабинета. Что вы там делали?

Немолодой мужчина с седой бородой и комбинезоне стоял в дверях. Поставив ведро на пол, он подошел к Гелле. Его длинные волосы висели до подбородка.

– Я мимо проходил. Увидел, что тебе плохо и решил пойти за врачом, но позже заметил, как ты побежала сюда, решил проверить, в порядке ли ты. Уверена, что все хорошо?

– Да–да, я в порядке. Спасибо. Я, наверное, пойду, – девочка нервно заправила прядь за ухо и поспешила выйти за дверь.

– Гелла.

– Да? – она обернулась.

– С днем рождения, – мистер Хэйк улыбнулся, взяв ведро в руки.

– Что? – удивилась она. – Ах, да. Точно. Спасибо.

Она не могла забыть этих испуганных и удивленных взглядов одноклассников. А ее друзья? Что они подумают о ней? Меньше всего ей хотелось вернуться туда. Но там ведь ее вещи. Она понадеялась, что Дин догадается забрать их. Гелла спустилась на первый этаж и уселась около столовой, все еще обдумывая произошедшее.

Урок был окончен, прозвенел звонок, и все ученики отправились в столовую, где был буфет, которым заведовала пухленькая пожилая женщина с поседевшим волосами в розовом фартуке, она приветливо улыбалась учащимся.

Гелла села за самый дальний столик у окна, где ее было почти не видно и не слышно. Ее друзья вошли в столовую и принялись высматривать подругу. Гелла помахала рукой им, и они уселись к ней. Дина с ними не было.

– Где Дин? – спросила Гелла.

– Он… – замешкала Софи. – У директора.

– Почему?

– На перемене Дин немного… Ну, ты же знаешь его.

Софи вздохнула. Гелла закрыла лицо ладонью.

– Пожалуйста, только не говори мне, что он… Ох.

Дин вошел в столовую и уселся рядом. На щеке у него была ссадина.

– Держи, – он протянул ей ее рюкзак.

– Ну, зачем? – Гелла сжала губы. – Опять тебя побили.

– Не побили, а подрался, – хмыкнул он. – И драки я первый не начинаю, ты же знаешь. Поговорить хотел только.

– А зачем ты вообще к нему подошел?

– Пускай за словами следит.

Софи и Дэниел переглянулись и синхронно пожали плечами.

Гелла увидела, как в столовую вошел тот парень, что обидел ее в классе несколько минут назад. Нос у него был опухший.

Ребята взяли себе немного курицы, макароны и сок. Дин вместо курицы взял салат. Ребята уселись и принялись слушать рассказ Геллы. Она пересказала им все в точности, как и было, до малейших подробностей.

– Видела его? Прямо вживую? – удивленно произнес Дэн. – Может, тебе показалось?

– Ага, конечно, показалось! – воскликнула она так, что несколько человек посмотрели на них, и Гелла заговорила тише, почти шепотом. – Как мне такое могло показаться?

– Ну, не знаю. Галлюцинации? – предположил Дин. – Переутомление?

– Я рассматривала этот вариант, но нет, это не то, – рассуждала Гелла. – Чем они вообще могли быть вызваны? Софи, а ты чего молчишь?

– А? – сказала она, поглощая куриную ножку.

– Вот тебе лишь бы поесть, – с капелькой обиды сказала Гелла, сложив руки.

– Прости, просто я голодна, – объяснила подруга. – Я так переживала за тебя, что захотела есть. Это все нервы, дорогая, нервы.

– Значит, ты на сто процентов уверена, что видела это? – уточнил Дин.

– Конечно, да.

– Странно. Обсудим чуть позже. На урок пора.

Ребята с большой неохотой оставили столовую и поплелись в раздевалки.

– Танцор! – в коридоре здоровяк из старших классов с темными волосами и тупым лицом пихнул Дина плечом.

Его шайка подлиз крутилась вокруг него.

– Эй, защитник зверей! – Андерсон громко заржал, похрюкивая, а его жалкая команда старшеклассников загоготала как толпа гусей. – Ты такой мелкий потому, что мясо не ешь. Тебя даже в команду по футболу не взяли, не то, что меня!

– Тебя? Такого жирного? Вместо мяча, угадал? – буркнул Дин и прошел мимо, сжав лямку рюкзака.

– Чего сказал?! – громила рыкнул, прижав Дина к стенке.

Несколько учеников обратило на них внимание. Гелла с ребятами подошли ближе, но кучка задир не дала им пройти.

– Забыл, как я навалял тебе на прошлой неделе?

– Это когда я тебе еще синяк под глазом поставил? – усмехнулся Дин, вырвавшись из его хватки. – Конечно, помню. Вся школа помнит.

Андерсон фыркнул и замахнулся на него, но Дин успел вовремя увернуться. Хоть рост у него был и не очень большой, но в ловкости ему не занимать.

– Эй, ты! Найди себе равного! – хмыкнула Гелла, отпихнув от себя одного из его банды.

– А что ты мне сделаешь? Пожалуешься своим мамочке с папочкой? – Андерсон махнул на нее рукой.

Он двинулся к Дину, которого уже прижали к стенке.

«И где все учителя?» – рассердилась Гелла.

Она огляделась и заметила неподалеку ведро с водой, а рядом была…

«Швабра. Отлично!»

Схватив ее, Гелла обратила внимание, что на другом конце была мокрая тряпка, она уже через пару секунд оказалась на голове Андерсона. Капельки воды стекали по его красному лицу. Задира медленно повернул голову в сторону Геллы.

Вот теперь уже все без исключения смотрели на нее. Гелла ловко прокрутила швабру и поставила ее на пол.

– Та–ак, – медленно протянула она. – Теперь, ты меня заметил, да?

Андерсон начал пыхтеть как паровоз, сбросив тряпку с головы. Вены на его лбу набухли, а лицо стало еще более красным. Он был похож на разъяренного кабана.

– Во–первых, – не унималась Гелла, загнув палец. – Сейчас вы все отстанете от моего друга. Во–вторых, вы больше никогда не будете лезть ко мне и моим друзьям. И, в–третьих, но это так, мое мнение. Самоутверждаться за счет тех, кто меньше тебя – плохая и подлая идея. Тем более с толпой на одного. А теперь скажи мне, успел ли твой до безобразия крохотный мозг переварить вышесказанное мной, или мне стоит это повторить? А ведь я могу и записать на листочке специально для тебя. Мне все равно, что ты больше меня, я не отступлю.

Она покрепче ухватила швабру и выставила ее перед собой.

– Ах, ты, мелкая… – Андерсон замахнулся.

– Давай, – Гелла поставила швабру у стены. – Дерзай. Я не буду сопротивляться, ты можешь избить меня хоть до полусмерти.

Здоровяк хмыкнул.

– Не, бить девчонку – не круто.

– Бить никого не круто, – ответила Гелла. – Но раз тебе так хочется. Давай. Но.

Гелла начала медленно подходить все ближе.

– После того, что ты сейчас сделаешь, я тебе клянусь всем, что у меня есть, твоя жизнь изменится навсегда. Я знаю, где ты живешь, я знаю, где проходят твои тренировки, а главное – что ты возвращаешься домой поздно, когда уже темно, ровно в одиннадцать сорок три вечера каждый день ты проходишь мимо моего дома, – Гелла медленно делала шаг за шагом в его сторону. – И я обещаю тебе, что каждый шорох, каждая зловещая тень, каждый подозрительный скрип в темноте может оказаться мной, медленно крадущейся, чтобы запугать тебя до смерти, Андерсон, ведь ты до ужаса боишься темноты и каждый раз ускоряешь шаг, услышав самый тихий звук. Ты думаешь, я боюсь? Ты думаешь, мне лень будет выслеживать тебя каждый вечер? Я никогда не оставлю тебя в покое, ты забудешь про сон, забудешь про спокойствие. Ты не знаешь, с кем связываешься.

– Если ты еще хоть шаг сделаешь, – прохрипел побледневший здоровяк. – Я…

– Андерсон! – прогремел кто–то, и все обернулись.

В коридоре стояла мисс Корбелл.

– Ты снова за свое? – громко спросила она, сжимая в руках метровую линейку.

– Тетя Виктория, я… – затараторил он, сложив руки в замок. – Она угрожала мне!

– В класс! – проорала она, и Андерсон, выдохнув, поплелся за ней. – Для тебя я мисс Корбелл! Еще раз увижу, что ты травишь ребятишек, то месяц будешь без карманных денег!

Парни из старших классов оказались не такими смелыми без своего предводителя и разошлись, сделав вид, что ничего не было. Гелла подошла к Дину и чуток толкнула его бедром.