Текст книги "Алекс Верус. Участь"

Но самая бешеная скорость оказывается бесполезной, если цели нет на месте. В тот момент, когда маг сотворил свое заклятие, я юркнул за кондиционер, и молния ударила в угол железного кожуха, туда, где только что виднелась моя голова. От сильного толчка металл задрожал, выполняя функцию громоотвода. Человечек невнятно выругался.

– Но я ждал Пепла, – равнодушным тоном произнес я. – Он что, занят?

– Пепел дурак! – прорычал маг.

Я почувствовал, что он взбешен – он не привык мазать.

– Пепел не пытался подраться со мной, – возразил я, улыбаясь. – Я бы сказал, это свидетельствует о том, что он поумнее тебя… Хазад.

Маг – Хазад – застыл от изумления.

– Откуда ты узнал, как меня зовут?

– Что стряслось, Хазад? – спросил я. – Ты откусил кусок не по зубам?

После непродолжительного молчания Хазад выпрямился и вышел из-за трубы. Вокруг него закружилась сгущающаяся тьма – он сплетал энергетический щит.

– В отличие от Пепла, меня никому не запугать! – процедил маг, направляясь ко мне.

Я решил, что стоит решить дело миром.

– Значит, ты столь невежливым образом приглашаешь меня присоединиться к вашей команде? – спросил я, наблюдая за Хазадом. – Но должен тебе сказать, что ты не умеешь рекламировать свой товар.

– Ты можешь нам помочь или ты умрешь! – пробурчал Хазад и рассмеялся. – Но лично мне плевать, что ты выберешь.

Хазад подошел к парапету, отделяющему одну крышу от другой, и стал медленно перелезать через него, придерживаясь за перила правой рукой. Он не отрывал взгляд от кондиционера. Воспользовавшись появившимся шансом, я отступил назад в тень печных труб. Теперь кондиционер надежно заслонял меня от Хазада.

Через минуту маг очутился на крыше коттеджа и скрестил руки на груди.

– Уже убегаешь? – насмешливо поинтересовался он.

– Похоже, я смекнул, почему вы наживаете себе таких врагов, как Морден, – сказал я. – Ваша братия совершенно не умеет общаться с людьми.

– Ты не работаешь на Мордена, – заявил Хазад. – Ты – вольный стрелок. Никому не будет никакого дела, если сейчас ты умрешь.

Он обогнул кондиционер, но я также продолжал двигаться, и теперь между нами возвышалась печная труба. Я неспроста предпочел сразиться с Хазадом именно на крыше. Магия смерти – страшное оружие, однако для его использования необходима прямая видимость цели. Маг огня вроде Пепла сжег бы крышу дотла, но Хазаду требовалось хорошо видеть своего противника. Я изменил направление, смещаясь влево к краю крыши.

– Чисто из любопытства, как моя смерть поможет вам получить реликвию?

– Кто говорит, что я должен тебя убить? – возразил Хазад. Его голос прозвучал уверенно: маг думал, что загоняет меня в ловушку. Отлично. – Ты должен сделать то, что я скажу.

Пятясь, я уткнулся в тупик. Труба, за которой я прятался, заканчивалась у края крыши. Бросив взгляд вниз, я увидел балконы и переулок, загроможденный мусорным баком. Хазад находился менее чем в тридцати шагах от меня – и шагал прямиком к моему убежищу.

Большинству из нас требуется использовать свой дар, чтобы отыскать человека. Маги огня улавливают тепло человеческого тела, колдуны воздуха ощущают дыхание, а маги жизни и рассудка буквально способны распробовать любую чужую мысль на вкус.

У магов смерти вроде Хазада все обстоит несколько иначе: они воспринимают живое существо как некую пустоту, заполненную энергией, куда сами они, правда, проникнуть не в состоянии. Зато они могут обнаружить свою мишень в темноте, что и сделал Хазад, преследующий меня.

Выудив из кармана хрустальный жезл, я сконцентрировался, направляя через него магическую силу. Простой человек ничего бы не заметил, но я сразу различил, как жезл начал светиться, а потом и сиять в полную мощь. Жезл – самое примитивное орудие из колдовского арсенала. Это своеобразный аккумулятор, который накапливает магию, в том числе и энергию своего хозяина. Иными словами, он ничего не производит, зато является весьма полезным предметом и может пригодиться в любой момент.

По краю крыши проходил водосток, и я положил в него жезл.

– Сначала ты должен будешь меня найти, – заявил я, накидывая на голову капюшон плаща-тумана.

Быстро отступив на три шага назад, я прижался к печной трубе и слился с ней. Позвольте рассказать вам кое-что о плащах-туманах. Они прямо-таки излучают волшебную силу. Их главная функция состоит в том, чтобы воспринимать окружающие предметы и менять свой цвет, подстраиваясь под них, тем самым маскируя владельца, где бы тот ни находился. Сейчас мой плащ-туман принял окраску кирпичей, позволив мне уподобиться хамелеону. Пока я не стану двигаться, иллюзия будет абсолютной.

Но у плащей-туманов есть и вторая функция, о которой известно немногим: они отражают заклинания обнаружения. Магические органы чувств вообще не воспринимают человека в таком плаще – он словно выпадает из реальности.

С точки зрения Хазада, сперва он меня чувствовал, а затем ощутил дуновение магии, исходящее от края крыши, где я стоял еще секунду назад. Если бы Хазад был более наблюдательным, он бы заметил мельтешение различных энергетических вихрей. Но у Черного мага не было никаких оснований думать, что я переместился в другое место. Поравнявшись со мной, он даже не замедлил шаг.

– Найти тебя? – повторил Хазад и усмехнулся. – Я уже…

Завернув за угол, Хазад оторопел.

Крыша заканчивалась, на улице тускло горели фонари. Я стоял справа от него на расстоянии вытянутой руки и продолжал прижиматься к трубе. Теперь я смог убедиться в том, что Хазад – очень вертлявый и щуплый тип, а его кожа была смуглой, оттенка кофе с молоком.

Он уставился на желоб, где я спрятал жезл. Пока он его не увидел.

Маги склонны переоценивать свои способности. Такова природа человека: если у тебя есть нечто, работающее в девяноста девяти процентах, ты незамедлительно забываешь про возможные неудачи.

Похоже, Хазад думал, что перед ним ничего нет, однако магия утверждала, что это не так. Увы, в итоге Хазад доверился магии. Он двинулся вперед. Его движения были быстрыми и резкими, как у птицы, энергетический щит на мгновение заслонил свет. Приблизившись к краю крыши, Хазад посмотрел на жезл, лежащий в водосточном желобе.

Неслышно шагнув к Хазаду, я с силой толкнул его в спину. Щит больно обжег мне руки, принимая на себя удар. Ничего страшного – хотя кинетический щит и способен рассредоточить энергию удара, он не может ее остановить. Издав крик, Хазад полетел вниз. Раздался глухой стук от падения тела на балкон, за которым последовал хруст, доставивший мне истинное удовлетворение.

Подобрав жезл, я сунул его в карман и направился прочь, мурлыча себе под нос. Я не стал проверять, насколько сильно разбился Хазад, преследовать меня он сейчас не будет, а больше мне ничего и не требовалось. Вернувшись на свою крышу, я сел и стал ждать.

Через пару минут что-то пощекотало мне ухо. Обернувшись, я увидел полупрозрачное личико с широко распахнутыми глазами.

– Гав!..

Взгляд обычного человека вообще не воспринимает присутствие Звездного Ветерка, зато маг замечает нечто вроде наброска, выполненного штрихами светящегося пара. Тело Ветерка соткано из завихрений воздуха, облик меняется день ото дня в зависимости от ее настроения.

Сегодня она предстала передо мной в одном из своих излюбленных обличий: девушка-фея с короткими волосами, выразительными глазами и торчащими ушками.

– Я тебя напугала!

Ее полное имя растянется на полстраницы. Оно ласкает слух, в нем звучит шум нарастающего ветра над заснеженными горами, несущего аромат приближающейся весны, и чувствуются высыпавшие на ночном небе звезды. Когда я познакомился с ней, то я честно старался его запомнить, но затем обнаружил, что она меняет его всякий раз, когда у нее спрашивают. И я стал называть ее Звездным Ветерком, как и все остальные. Она – элементаль, сущность воздуха, дух ветра. Она летает, где ей вздумается, и меняет свою форму с такой же легкостью, с какой мы ходим по земле. Звездный Ветерок способна улавливать трепет крыльев бабочки на противоположном конце поля, слышать шепот, звучащий в другом конце земного шара. Она – древняя и одновременно вечная. Я не знаю, сколько ей лет, но, полагаю, она вполне могла родиться в момент сотворения мира.

И еще Звездный Ветерок глупа, как мешок с булыжниками.

– Привет!

– А ты другой, – прочирикала она и просияла. – Миленький плащ!

Звездный Ветерок нырнула мне за пазуху и превратилась в мощный вихревой поток, отчего плащ на мне раздулся. Потом она стала решительно натягивать его мне на голову.

– Нет! – взмолился я, стаскивая плащ.

– Дай примерить! – окликнула Звездный Ветерок, и ее голосок донесся откуда-то у меня из-за спины.

Я крепче стиснул плащ-туман.

– Нет. Ты его потеряешь.

Она вновь материализовалась прямо передо мной.

– Не потеряю! – обиженно надула губки Звездный Ветерок.

– Ты его где-нибудь непременно забудешь.

– Не забуду.

– А что сталось с моим предыдущим подарком?

Она растерянно наморщила лоб.

– Я забыла, – через какое-то мгновение она мелодично рассмеялась. – Воздушный камень!

Я вздохнул. Звездный Ветерок уже раз десять видела мой плащ, и он неизменно вылетает у нее из головы сразу же после того, как она со мной расстается. Наверное, мне нужно радоваться тому, что она еще помнит имена «Алекс»… и «Звездный Ветерок». Сунув руку в карман, я достал серебряную безделушку: брошку в виде бабочки с расправленными крыльями.

Звездный Ветерок затрепыхалась и подалась вперед.

– Ух, ты!

– Нравится?

Взметнувшись вверх, Звездный Ветерок сделала крутое пике и зависла в воздухе вниз головой. Какое-то мгновение она не шевелилась, обхватив подбородок руками, в нескольких дюймах над брошью и жадно уставившись на украшение.

Наконец она страстно кивнула.

Я зажал брошку в кулак и опустил руку.

Мордашка Звездного Ветерка затуманилась.

– Отдай!

– Я тебе ее подарю, – сказал я. – Но сперва ты должна кое-что мне сказать.

– Хорошо!

Звездный Ветерок никогда не отдыхает и не спит. Она запросто расслышит любой звук во вселенной. Это делало бы ее идеальным шпионом, но, к сожалению, вся информация влетает у нее в одно ухо и вылетает в другое.

– Я ищу реликвию Предтечи.

– Что такое реликвия? – полюбопытствовала Звездный Ветерок.

– Сильный магический предмет. Эту реликвию нашли неделю или две назад.

– Что такое неделя?

– Реликвию должен был изучать Совет. Он должен ее охранять, возможно, были созваны исследователи.

– Что такое совет?

Я набрался терпения.

– Что интересного в городе? Есть что-нибудь, связанное с магией?

– О! – воскликнула Звездный Ветерок. – Люди сгрудились возле очень старой штуковины и попытались ее открыть. – Она хихикнула. – А потом к ним присоединился человек с молнией. Мне было так смешно!

– Какие люди? – нахмурился я.

– Смертные, – пожала плечами Звездный Ветерок.

– Где они собрались?

– В каком-то синем круглом месте.

– В Лондоне есть еще какое-нибудь место, где люди делали что-то магическое со старым предметом?

– Нет, нет, нет! – Звездный Ветерок вихрем метнулась вокруг моей головы, обдувая меня со всех сторон. – Давай прогуляемся!

Я погрузился в размышления. Если Звездный Ветерок отведет меня в «синее круглое место», я смогу определить, на правильном ли я пути. Единственная опасность заключалась в том, что она могла на полдороге забыть, куда направлялась, и бросить меня неизвестно где. В прошлый раз, к примеру, я оказался в Пуэрто-Рико. Если прежде вы недоумевали, почему, собираясь в дорогу, я ношу с собой изрядный магический багаж, то теперь вам должно быть все ясно.

Что ж, время поджимало, а у меня пока была единственная ниточка.

Я кивнул.

– За дело!

Звездный Ветерок стремительно закружилась вокруг меня. На долю секунды воздушный вихрь затуманил мне взор, затем по моей спине пробежали мурашки, и я снова обрел зрение.

Я увидел, как мое тело бледнеет, превращаясь в туманную дымку. Спустя мгновение мы очутились высоко в небе.

Мы мчались в сгущающуюся темноту с невообразимой скоростью.

Ничто не сравнится с тем поразительным чувством, которое испытываешь, когда тебя подхватывает элементаль воздуха. Представьте себе, что вы летите на дельтаплане, рассекаете небо над ночным городом. А теперь вообразите, что вы летите в десять раз быстрее – и улицы, огни, толпы людей внизу проплывают бесконечным ковром. И еще добавьте ощущение, будто нет ни дуновения ветерка – и вы просто лежите неподвижно на облаке и наблюдаете, как под вами проплывает земля. Когда элементаль берет вас с собой, встречный ветер не прикасается к вам, и вы уверенно рассекаете воздушное пространство.

Однако сегодня у меня не было времени насладиться полетом. Я успел лишь взглянуть на огромную изогнутую крышу, на бледно-зеленый купол, вздувшийся посредине пузырем, а Звездный Ветерок уже освободила меня и быстро швырнула меня вниз.

Я спланировал на каменные плиты, не успев толком сообразить, что к чему. К счастью, я не упал. Я стоял под ночным небом в просторном дворе – под сенью величественного здания. Напротив громадного сооружения тянулась высокая ограда с двустворчатыми воротами, и за закрытыми створками виднелись проезжающие мимо машины. Во дворе же царил кромешный мрак, и сначала я не смог сориентироваться, но спустя минуту различил слева массивные колонны и сразу же догадался, где нахожусь.

Звездный Ветерок кружась, стала подниматься вверх.

– Подожди! – прошептал я. – Разве ты не хочешь получить брошь?

Зависнув в воздухе, Звездный Ветерок захлопала ресницами.

– Какую брошь?

С ума сойти!

– Держи, – я протянул ей серебряную бабочку. – Это тебе.

– Ух ты! – алчно воскликнула Звездный ветерок.

Порыв ветра выхватил бабочку у меня из руки, и Звездный Ветерок взвилась над моей головой, покидая двор и уносясь в ночное небо. Поднимаясь кругами все выше и выше, она перебрасывала украшение из одного воздушного потока в другой, пока наконец не скрылась в вышине.

Я остался один. Быстро оглядевшись вокруг, я принялся за работу.

Глава 3

Звездный Ветерок высадила меня как раз перед Британским музеем. Двор был ограничен на севере главным зданием музея, на востоке и западе – соседними пристройками, а на юге – каменными стенами, воротами и чугунной оградой с остроконечными пиками. По Грейт-Рассел-стрит непрерывным потоком текли легковые автомобили и автобусы: свет фар то и дело проникал сквозь решетку и двор, в котором царила тишина.

Дожидаясь, когда мои глаза привыкнут к темноте, я заглянул в будущее. Выяснилось, что если я пойду вперед, то наткнусь на ряд массивных колонн, за которыми находится вход в музей. Звездный Ветерок лепетала что-то про магов, пытающихся вскрыть некий артефакт. Возможно, они возились с той самой реликвией, о которой говорил Лайл. Если все обстоит именно так, музей должен находиться под охраной стражей Совета. В противном случае речь могла идти о другом секретном проекте.

В общем, разумно было предположить, что никто в музее не обрадуется моему появлению.

Если у ясновидящих и есть какое-то общее качество, то это, вне всякого сомнения, любопытство. Мы действительно ничего не можем с собой поделать: любознательность – неотъемлемая черта характера прорицателя. Если где-нибудь в безлюдной пустыне в тысяче миль от благ цивилизации выкопать тоннель и повесить на нем табличку: «Внимание! Тайный ход ведет к Храму Жуткой Судьбы. Не входить!» и отправиться обедать, то, вернувшись, вы обнаружите, что один бедолага уже топчется в тоннеле, а еще двое явно собираются проникнуть внутрь.

Похоже, именно в этом и заключается причина нашей малочисленности.

Конечно же, я не мог устоять перед соблазном увидеть все собственными глазами. Да и какая разница, за чем я охочусь, главное – быть на месте событий! Накинув на голову капюшон плаща-тумана, я проскользнул между массивных колонн и приблизился к двустворчатой двери из стали и стекла. За ней виднелся просторный холл, причем на посту охраны дежурили двое мужчин – один сидел, другой прохаживался взад и вперед.

Я задумался. Единственный способ попасть в музей – нагло пройти через холл! Понаблюдав целых две минуты за охранниками, я распахнул дверь и шагнул внутрь.

Всем известно, что прорицатели способны узнать будущее. Но что это означает на самом деле?

Многие уверены в том, что предсказание будущего смахивает на чтение книги. Ты перелистываешь страницы и следишь за развитием сюжета. Но, разумеется, в реальности такое невозможно. Человек доходит до развилки: куда он пойдет дальше, направо или налево? Он может повернуть на юг или на север, на запад или на восток. Он сам делает свой выбор и ни от кого не зависит.

Поэтому прорицатель видит лишь вероятность. В одном варианте будущего человек идет налево, в другом – направо, в третьем останавливается и спрашивает дорогу у прохожего. Сотня ветвей, и каждая разветвляется снова и снова, образуя тысячи, и так для каждого из многих миллионов людей, живущих на нашей Земле. Миллиарды и триллионы альтернатив, сияющих в четырех измерениях подобно дельте реки размером с галактику.

Это невозможно охватить одним взглядом! Если открыть свое магическое зрение и попытаться узреть хотя бы несколько сотен вариантов будущего, информация мигом уничтожит тебя и сотрет в порошок подобно океанской волне.

Магический взгляд требует постоянной самодисциплины, необходима целеустремленность и максимальная сосредоточенность.

Полагаю, прорицателей так мало потому, что большинство или сходит с ума, или сознательно отключает свой дар. Я их не виню: зачем им проблемы?

Ну а оставшиеся смельчаки учатся видеть будущее с понятия силы. Каждый вырабатывает свой собственный код, способ интерпретации данных.

Мне будущее представляется лучами света в темноте. Чем более вероятен определенный вариант развития событий, тем ярче свечение. Далее нужно научиться разделять будущее и группировать те варианты, в которых определенные события произойдут именно так, а не иначе. А как только освоишь азы науки, достаточно будет лишь возвращаться назад по лучам света и определять, какие действия приведут к нужным последствиям.

В девяноста девяти вариантах будущего из ста исход моей авантюры был предрешен: когда я вваливался в холл, охранники сурово глазели на меня, а затем выдворяли непрошеного гостя обратно.

Но я отыскал то будущее, в котором меня не заметили, проследил за цепочкой событий и начал воплощать свой замысел в реальность.

И я не сомневался в успехе своего предприятия.

Для стороннего наблюдателя все показалось бы чистым везением. Один охранник указывает на что-то, другой оборачивается в тот самый момент, когда я вхожу и закрываю за собой дверь. Они продолжают что-то горячо обсуждать, а я бесшумно стою в тени дверной арки. Выждав ровно тридцать секунд, я быстро прохожу вперед. Мужчины заняты разговором: один из них наклоняется к письменному столу и роется в ящике.

Я быстро иду по холлу и скрываюсь в соседнем зале всего за секунду до того, как оба охранника отвлекаются на еле слышный шорох.

Впоследствии, когда начнется шум, эти ребята будут клятвенно утверждать, что не отрывали глаз от входной двери.

Крытый центральный двор Британского музея – весьма просторный и с высоченным потолком, а в самой его середине возвышается ротонда читального зала. Пол и стены выкрашены в белый цвет, что только увеличивает кубатуру, а потолок слегка выгнут куполом. Сколько себя помню, справа красуется конная статуя, слева – каменный лев скалится на информационную стойку с буклетами.

Я осторожно пересек дворик, изучая будущее в поисках наиболее безопасных вариантов. Я понял, что примерно через три минуты здесь появятся охранники, совершающие обход. Цапнув со стойки план музея, я принялся его изучать. Западное крыло первого этажа в основном посвящено постоянным экспозициям, связанным с Древней Грецией и Римом. Почему-то я не верил, что реликвия, о которой говорил Лайл, находится там: если бы в Розеттском камне или Элгиновских мраморах[4]4
  Розеттский камень – базальтовая стела, обнаруженная в 1799 году в Розетте в дельте Нила, с одним и тем же текстом, написанным древнегреческим письмом, демотическим шрифтом (древнеегипетской скорописью) и иероглифами. Элгиновские мраморы – коллекция античных скульптур, в том числе части фриза Парфенона, скульптуры были вывезены из Афин в 1803 году графом Элгином.


[Закрыть] скрывалось нечто магическое, кто-нибудь из Черных магов давно бы уже украл артефакты.

Я посмотрел на схему музея. Ясно – на третьем этаже были выставочные залы, где устраивались временные экспозиции. Это показалось мне обнадеживающим. Спрятав буклет в карман, я направился к винтовой лестнице, вьющейся вокруг читального зала.

Пока я поднимался по ступеням, у меня в подсознании не утихало недоумение по поводу того, каким образом в хранилище мог попасть магический артефакт. Маги, как правило, люди очень эгоистичные. Если они что-либо находят, то забирают это себе. А не выставляют на всеобщее обозрение.

Но, может, они попросту не смогли забрать реликвию? Если Совету не удалось переправить находку в безопасное место, становится понятно, почему Лайл в отчаянии попытался связаться со мной.

Я добрался до залов Эфиопии и коптского Египта, когда мой дар предвидения выдал мне новую порцию информации. Вскоре я сам убедился в том, что предупреждение оказалось весьма кстати: впереди замаячили два охранника. Я мигом впечатался в стену. Убедившись в том, что ни один из них не смотрит в мою сторону, я осторожно высунулся из-за угла.

Парни стояли шагах в тридцати, у лестницы, ведущей наверх, и они держали…

Отлично. Охранники у входных дверей щеголяли в черной форме и свитерах службы безопасности Британского музея с шевронами, на которых поблескивали серебряные буквы «БМ». Эти же двое были в штатском. Они не имели ни рации, ни электрошокеров, однако я ощутил ауру магического арсенала, буквально витающую в воздухе. Вдобавок у одного из этих типов был пистолет в кобуре. В общем, я незамедлительно сообразил, что здесь дежурят люди Совета.

Маги никогда не выполняют черную работу простых охранников – если только речь не идет о жизни или смерти. Оно и понятно, ведь некоторые колдуны считают себя слишком важными персонами и не любят отвлекаться на подобные мелочи. Для таких «примитивных» целей они нанимают сотрудников частных служб безопасности, оснащенных самым современным оружием и, конечно же, магическими приспособлениями.

Эти двое не являлись ни магами, ни адептами, но они знали свое дело и были начеку.

Я заметил, что лестница, возле которой они стояли, перегорожена барьером. В нем была спрятана сигнализация: любой, кто поднимется на четвертый этаж без магического ключа, неважно как, пешком или с помощью заклинания, вызовет ее бесшумное срабатывание. Зная Совет, я предположил, что охранникам ключ не доверили.

Умно!.. Маг, управляющий стихиями, легко расправится с охраной и преодолеет барьер, однако сигнализация все равно сработает. Более опытный колдун сможет обойти сигнализацию, но его остановит ограждение.

Столь жесткая и беспощадная система безопасности полностью соответствовала духу Совета. А задача охранников заключалась в том, чтобы послужить пушечным мясом. Если на них нападет маг, их шансы остаться в живых равняются нулю. Единственной их задачей было поднять тревогу и предупредить подмогу, оставленную Советом где-то поблизости. Но как бы я ни относился к подобным методам, я вынужден был признать их эффективность. Обычному магу для того, чтобы проскользнуть мимо охранников и преодолеть барьер, не поднимая тревогу, нужно готовиться несколько часов, а то и дней.

Но я справился с задачей за пять минут. Когда знаешь, что именно приведет к срабатыванию сигнализации, задумываешься и о последствиях. Вот что важно.

Четвертый этаж отделен от остального музея ширмами и экранами. Пол устилала протертая красная ковровая дорожка, а разбросанные тут и там лампы наполняли помещение тусклым светом.

Посреди зала возвышалась скульптура.

Вероятно, сейчас необходимо упомянуть, что моя авантюра даже по законам магов относилась к разряду непростительных выходок. Совет может закрыть глаза на истязания и убийство, но проникновение в чужие владения – это реальное правонарушение! Моя репутация в мире магов была очень шаткой, и я сам прекрасно понимал, что нарываюсь на крупные неприятности. Однако я не сомневался в том, что у меня были бы гораздо более серьезные проблемы, если бы я остался дома. У меня не возникло особого желания сидеть сложа руки и ждать, когда в меня выстрелит очередной Черный маг.

Я принялся озираться по сторонам.

Немногочисленные экспонаты были задвинуты по углам: ваза, высокий светильник, нечто вроде тотемного столба. Ничто не излучало магию. В противоположном конце находился лифт, но он был отключен. Окна отсутствовали напрочь. Кроме лестницы, по которой я сюда поднялся, других входов и выходов не было. Если сюда по какой-то причине сбегутся охранники, я не сумею отсюда улизнуть. Неужто я загнал себя в тупик? Ничего, позже разберемся, а в данный момент пора приниматься за работу.

Скульптура изображала бородатого мужчину в полный рост, облаченного в парадную тогу. Забавно! Я мысленно отметил, что такие одеяния по торжественным случаям предпочитают Белые маги. На вид мужчине было лет пятьдесят-шестьдесят. Правая его рука сжимала жезл, левую он держал перед собой, ладонью кверху и чуть согнув пальцы, словно что-то просил у посетителей музея.

Его лицо оказалось проработано в мельчайших подробностях, вплоть до старческих морщин и формы глаз. Естественно, талантливый автор воспользовался магией – а как же иначе?.. Выражение лица и поза мужчины были властными, гордыми. Я обошел изваяние еще раз, а затем – после недолгого колебания – опасливо прикоснулся к скульптуре.

Разумеется, не произошло ровным счетом ничего.

Я задумался. Статуя была каменной, хотя она показалась мне чуть холоднее, чем следовало… Несомненно, я набрел на ту самую реликвию, о которой твердил Лайл! Даже без своих магических способностей я чувствовал исходящую от нее силу. Я обвел взглядом зал, пытаясь сопоставить известные мне факты.

Музей завладел скульптурой и доставил ее сюда. Совет направил своих магических лазутчиков в этот зал. Их задачей было изучить находку, определить заключенную в ней мощь. Первым делом лазутчики должны были активировать статую, а когда у них ничего не получилось, они попробовали ее передвинуть.

А что случилось потом?

Повернувшись к изваянию, я всмотрелся в неподвижное лицо. Выражение его было спокойным, однако в нем присутствовала тень чего-то еще – высокомерия? Угрозы? Приглядевшись внимательнее, я различил следы старых шрамов. Значит, боевой маг, и хороший, раз он дожил до столь преклонного возраста.

И вдруг меня осенило. Ожидание – вот ключевое слово для этой скульптуры. Да, каменный маг явно чего-то ждет…

Чем больше я смотрел на статую, тем сильнее я уверялся в своей догадке. Но что же делать дальше?

Вытянутая рука застыла в приглашающем жесте. Я заглянул в будущее, проверяя, как развернутся события, если я что-нибудь положу на каменную ладонь.

Я лишь долю секунды смотрел на разворачивающуюся передо мной картину, после чего отключил видение и торопливо отступил назад, упершись спиной в стену. Внезапно я сообразил, почему Лайлу и Пеплу требовался прорицатель и что произошло с тем, кто попробовал активировать реликвию в предыдущий раз.

Скульптура прекрасно сохранилась, и ее оберег – тоже.

Я выяснил все, что требовалось. Надо возвращаться обратно.

Не успел я сделать и двух шагов к двери, как снизу донесся тихий звук. Как будто на пол упало что-то тяжелое и мягкое.

Я затаил дыхание.

Помните, что я говорил о необходимости учиться сосредоточиться только на самых важных для вас альтернативах будущего? Увы, и здесь имеется свой недостаток. Сконцентрировавшись на одной группе вариантов, ты не обращаешь внимания на все остальные. Поэтому если тебя должны загнать в угол те, с кем ты не особенно хочешь встречаться, ты ничегошеньки не будешь замечать! Ты отвлечешься, только если услышишь посторонние звуки, к примеру, стук тела, упавшего на пол.

Наверное, у меня выдался неудачный день.

Стандартной реакцией большинства людей на опасность является стремление убраться восвояси. Это инстинкт самосохранения, на протяжении многих и многих поколений подкрепленный естественным отбором. Но у любого правила есть исключения… поэтому те «смельчаки», чьей первой реакцией в экстремальных условиях было не бегство, а ступор, оказались безжалостно выкорчеваны из генофонда клыками, когтями, пулями или огненными шарами.

Лично у меня первая реакция на опасность заключается в том, что я начинаю наблюдать за происходящим. Смотрите выше мои слова о том, что немногочисленная когорта прорицателей отличается крайним любопытством. Я просканировал будущее и понял, что случится, если я помчусь вниз по лестнице, – я узрел все глазами своего грядущего «я».

Итак, я увидел двух охранников, дежуривших на лестничной площадке. Теперь оба они валялись на полу и не дышали. Над ними возвышались три мага. Как только «я-грядущий» заметил их, «они-грядущие» уставились на меня. Я лишь успел бросить мимолетный взгляд на то, что они сделают со мной, и резко отключил ясновидение. Но даже этого мне хватило с лихвой, чтобы понять: я не хочу быть застигнутым здесь.

С лестницы донеслись шаги, и я быстро высчитал, что в моем распоряжении меньше тридцати секунд. Бегство было исключено, так же как и сопротивление. Значит, надо прятаться. Кинувшись в угол, я скользнул за тотемный столб, чтобы его неровный силуэт нарушил очертания моего тела, и натянул на голову капюшон плаща-тумана.

Шаги стихли, и я понял, что маги приблизились к барьеру. На мгновение вспыхнул зеленый свет, и барьер исчез.

Маги беспрепятственно вошли в зал.

Их было трое, двое мужчин и женщина, проворные и ловкие. Повертев головами, они молниеносно проверили закутки музейного помещения. Хотя маги были в масках и в темной одежде, я сразу узнал внушительные габариты одного мужчины. Пепел – легок на помине! Он посмотрел прямо в тот угол, где прятался я, но его взгляд равнодушно скользнул по мне.

– Пусто.

– Ищем дальше! – рявкнул второй мужчина – Хазад.

Похоже, охота за мной была не единственным пунктом в списке его дел на сегодняшний вечер. Он хромал, от него несло гнилыми овощами. Вероятно, по пути вниз он угодил в мусорный бак.

– Я еще не закончил.

– Достаточно! – резко одернула его женщина, и звук ее голоса заставил меня начисто забыть о Хазаде.

Одежда скрывала ее силуэт, однако я увидел ее яркие льдисто-голубые глаза. Меня моментально пробрала холодная дрожь, и я поежился. Странно, почему-то мне показалось, что мы с ней уже встречались. Она была среднего роста и двигалась с грациозностью хищника.

– Пепел, продолжай проверку!

Пепел взмахнул рукой, и в зале заплясали темно-красные огоньки, маленькие язычки пламени, пылающие в воздухе. Пепел повернулся ко мне спиной, изучая в красноватом свечении скульптуру.

– Сколько у нас времени?

– Они еще валяются в кровати! – дрожащим от ярости голосом произнес Хазад. – А если они встанут у нас на пути, пусть пеняют на себя!