Текст книги "О детях. Революционный взгляд на воспитание: поощрение Духа Свободы и Любознательности"

(The Tantra Vision, Vol 1. #8)

Когда ребенок болен

С самого начала, с самого детства почти всегда совершается ошибка – заболевшему ребенку уделяется больше внимания. У ребенка появляется неправильное впечатление: тогда его больше любит мама, папа больше ухаживает за ним, вся семья возится с ним, он становится самой важной персоной. Когда он здоров, то никто особенно им не интересуется, как будто его вообще нет. Заболев, он превращается в диктатора, он диктует свои условия. Ребенок осознает, что во время болезни можно привлечь к себе внимание, и все будут внимательны к нему, и если они не проявляют внимания, то можно заставить их почувствовать вину. Никто ничего ребенку не скажет, ибо нельзя ему сказать, что он виноват в своей болезни.

Когда ребенок проказничает, вы говорите ему: «Ты виноват». Но если он заболел, вам нечего сказать, потому что он не управляет здоровьем – что он может сделать? Но вы не знаете факты, а они говорят, что девяносто процентов болезней появляются сами, ребенок их притягивает, чтобы на него обратили внимание, полюбили его, признали его значимость. Ребенок очень легко учится этому трюку, поскольку беспомощность – его основная проблема. Его основная проблема – чувствовать свою слабость, когда кругом все очень сильные. Болезнь делает его сильным, а всех остальных слабыми. Он быстро начинает понимать это.

Ребенок начинает четко осознавать некоторые вещи. Он узнает, что «Даже папа боится, мама боится, все боятся за меня, когда я болен». Болезнь становится чем-то значимым, стоящим. Когда он чувствует себя одиноким в жизни, когда он ощущает свою беспомощность, он начинает болеть, он придумывает болезнь. Это – проблема, большая проблема, а что делать? Когда ребенок болеет, все должны помогать ему.

Сегодня психологи советуют заботиться о заболевшем ребенке, но не уделять ему внимания больше, чем обычно. Надо заботиться о нем с помощью медицины, а не психологии. Не давайте человеку понять, что болеть выгодно, ибо он будет болеть всегда, когда почувствует себя несчастным. Тогда жена ему ничего не скажет, никто не сможет обвинить его в том, что он болен. Все будут жалеть его, любить его.

(The Mustard Seed, Chapter #14)

Три фазы секса

Первая фаза – это самоизучение.

Ребенок рождается самовлюбленным. Он любуется своим телом, оно прекрасно, он знает только его. Пососав свой палец, он впадает в эйфорию. Посмотрите на ребенка, сосущего свой палец, – какое блаженство у него на лице: просто поиграть со своим телом, попытаться взять в рот палец ноги, создавая циркулирующую энергию. Когда он берет палец ноги в рот, то образуется круг, и энергия начинает циркулировать. Энергия естественно циркулирует в ребенке, и ему это нравится, потому что, когда циркулирует свет, внутри рождается большая радость.

Ребенок играет со своими гениталиями, не догадываясь, что это сексуальные органы. Его разум еще чист, он представляет свое тело как единое целое. Естественно, гениталии – самая чувствительная часть тела. Ему очень нравится дотрагиваться до них, играть с ними.

В этот момент общество начинает вторгаться в психику ребенка: «Не трогай!» «Нет» – это первое непристойное слово из трех букв. После этого последуют другие непристойные слова. Ребенку говорят: «Нет!» – и он видит сердитое лицо отца или матери, и эти глаза… Он убирает ручку от гениталий, а это было так интересно. Ему действительно нравится это, он не занимается непристойностями. Просто это – самая чувствительная часть его тела, самая активная его часть.

Однако наши предвзятые мысли… он дотрагивается до сексуального органа, это плохо, мы убираем его руку. Мы создаем у него чувство вины.

Сейчас мы начали разрушать его естественную сексуальность. Мы стали отравлять первичный источник его радости, его естества. Мы создаем в нем лицемерие, он станет дипломатом. При родителях он не будет играть со своими гениталиями. В жизнь вошла первая ложь, он вынужден лгать. Сейчас он понял, что, оставаясь верным себе, уважительным к себе, к своему удовольствию, своему собственному инстинкту, он будет сердить родителей.

Больше всего в мире эксплуатируют ребенка. Никакой класс не подвергался такой эксплуатации, как дети. Они ничего не могут сделать: они не могут создавать профсоюзы для борьбы с взрослыми, они не могут обратиться в суд, они не могут пожаловаться правительству. Они не в состоянии защитить себя от нападок родителей.

Нанесена первая травма. Ребенок уже никогда не сможет естественно и радостно воспринимать свою сексуальность. Одна часть тела – это табу, одна часть тела мерзка, одна часть тела недостойна того, чтобы принадлежать ему, и он отказывается от нее. Где-то глубоко внутри он начинает кастрировать себя, и энергия иссякает. Энергия уже не будет так естественно разливаться после того, как появился этот запрет.

Это фаза самоизучения, и многие застревают на ней. По этой причине так много в мире мастурбации. Она бы сама прошла, эта фаза промежуточная, но родители вмешались в нее.

Мастурбация может превратиться в привычку, механическую привычку, и тогда никогда не бывать второй фазе. Он может застрять в первой, детской фазе. У него никогда не разовьется полноценная взрослая сексуальность. Он никогда не познает блаженства, которое может познать только созревший сексуальный индивидуум. Ирония заключается в том, что такие люди обвиняют мастурбацию, поднимают много шума вокруг нее. Они говорят, что от онанизма можно ослепнуть, можно стать зомби, из-за онанизма никогда не стать интеллигентным, можно навсегда остаться дураком. Современные научные исследования подтвердили, что мастурбация никому никогда не наносит вред. Однако такие предположения вредны.

Если позволить ребенку пройти естественную аутосексуальную фазу, то он переходит ко второй, гомосексуальной, хотя очень немногие переходят в эту фазу. Большинство застревают на первой. Даже во время секса с мужчиной или женщиной вы занимаетесь не чем иным, как обоюдной мастурбацией.

Вторая фаза – гомосексуальная. Немногие переходят в эту фазу, эта фаза естественна. Ребенок любит свое тело. Если это мальчик, то он любит свое мальчишеское тело. Перейти к телу женщины или девушки сразу нельзя – это слишком большой скачок. Поэтому он любит других мальчиков, а если это девочка, то она инстинктивно любит других девочек, потому что у них такое же тело, такая же структура. Ей легче понять девочек, чем мальчиков, мальчики – это иной мир.

Гомосексуальная фаза естественна. Опять же общество помогает застрять и здесь, создавая барьеры между мужчиной и женщиной, мальчиком и девочкой. Уберите барьеры, и гомосексуализм исчезнет, появится другой интерес – гетеросексуальный. Но общество не дает этому никаких шансов. В колледжах существуют раздельные общежития. Отвергаются их встречи и совместное времяпрепровождение.

Гомосексуализм порождается обществом и им же отвергается. В этом стоит разобраться. Общество обрушивается на гомосексуалистов, называя их извращенцами, преступниками. В некоторых странах за гомосексуализм можно попасть в тюрьму на много лет. И это происходит в том же обществе, которое его и порождает!

Третья фаза гетеросексуальна. Когда человек прошел стадии аутосексуализма и гомосексуализма, он созревает для любви к женщине, которая является совсем другим миром, другой субстанцией, другой психологией, другой духовностью. Тогда он в состоянии играть с этим другим миром, этим другим организмом.

(The Secret of Secrets, Vol. 2, Chapter #15)

Обусловленность

Имеет ли ребенок какие-то права на частную жизнь и свободу от родительской обусловленности и ожиданий? Сегодня это самая фундаментальная проблема человечества. От нашего решения зависит будущее. Эту проблему еще никогда не решали. Впервые человек вырос, пришла определенная зрелость, а при взрослении приходится решать новые проблемы.

Постепенно человек стал обращать внимание на некоторые виды незамеченного прежде рабства. Лишь недавно на Западе мы стали осознавать, что ребенок находится в самом большом рабстве. Об этом никогда ранее не задумывались, ни в каких писаниях об этом не упоминается. Кто бы мог подумать… ребенок и раб. Раб своих родителей, которые любят его, которые всем готовы пожертвовать ради него? Это похоже на чепуху, это нонсенс! Но сейчас, когда психологический взгляд устремился в глубины ума и его функций, стало абсолютно ясно, что ребенка эксплуатируют больше всех, никого так не эксплуатировали, как ребенка. Конечно, эта эксплуатация проходит под маской любви.

Не говорите, что родители знают, что эксплуатируют ребенка, что они порабощают его, разрушают его, оглупляют его; что все их попытки превратить ребенка в индуиста, мусульманина, буддиста – бесчеловечны; они не догадываются об этом, но от этого не легче.

Ребенка уродуют безобразными методами воспитания, а он не в состоянии противодействовать этому: он зависит от родителей. Он не может убежать, восстать, защитить себя. Он очень уязвим, а значит, его можно легко эксплуатировать.

Родительский диктат – самое большое рабство в мире. Его нужно вырвать с корнем, только тогда человек впервые за все времена познает настоящую свободу, действительную свободу, ибо рбенок – это отец человека. При неправильном воспитании все человечество будет ошибаться. Ребенок – это семя, а если само семя отравлено и испорчено заботливыми людьми, то не будет места надежде о свободном человеке, эту мечту никогда не воплотить.

То, что вы думаете о себе, не является индивидуальностью, это только личность. Это было культивировано в вас, в вашей природе – вашими родителями, обществом, священником, политиком, учителем. Учителя, от детского садика до университета, служат определенным интересам, они находятся на службе у общества. Их цель – уничтожить каждого ребенка таким образом, так изуродовать ребенка, чтобы он вписывался в данное общество.

Общество опасается. Оно боится того, что если ребенка не опутать общественным сознанием с самого детства, то он станет настолько разумным, настолько сознающим, что его стиль жизни будет похож на бунт. Никому не нужны бунтари, всем нужны послушные люди.

Родители любят послушных детей. Знайте, что послушные дети – самые глупые. Непослушный ребенок – самый толковый, но его не любят, не уважают. Учителя его не любят, общество не дает ему уважения, его проклинают. Ему остается либо пойти на компромисс с обществом, либо жить с чувством какой-то вины. Естественно, он будет чувствовать, что не принес счастья родителям, не принес им радости.

Хорошенько запомните, что родители Иисуса не были рады ему, родители Гаутамы Будды не были рады Гаутаме Будде. Эти люди были такими понятливыми, такими независимыми – как таких можно было любить?

Каждый ребенок рождается с такими великими возможностями и потенциалом, что, если не мешать и помогать развивать их индивидуальность без помех, у нас будет прекрасный мир, у нас будет невероятное число гениев. Гениев мало, но не потому, что гении редко рождаются, вовсе нет, а потому, что очень трудно избежать сетей общественного сознания. Лишь один раз в века кому-то удастся избежать его когтей.

Каждого ребенка обволакивают родители, общество, учителя, священники, любые заинтересованные лица – обволакивают толстым слоем предрассудков. Ребенку насаждают определенную религиозную идеологию. Когда вы кого-то заставляете, не даете самостоятельно решать свою судьбу, вы делаете из человека инвалида, вы разрушаете его интеллект, лишаете его права выбора, не даете действовать разумно, заставляете его вести себя механически, бездумно. Он станет христианином, но это не будет его собственным выбором. А что значит быть христианином против своей воли?

Те немногие, кто шел за Иисусом, были смелыми людьми. Они были единственными христианами: они рисковали своими жизнями, шли против течения, жили в опасности, они были готовы умереть, но не пойти на компромисс.

Те немногие, кто шел за Гаутамой Буддой, были настоящими буддистами. Однако в мире сегодня миллионы христиан и миллионы буддистов, но все они ненастоящие, псевдо-последователи. Они вынуждены притворяться – их к этому принудили. Они окутаны определенной религиозной идеологией, затем их окутывают определенной политической идеологией: им говорят, что они индусы, что они иранцы, что они китайцы, что они немцы; им навязывается определенная национальность. А человечество едино, и Земля одна. Однако политики не хотят единения – еще бы, ведь в объединенном мире им придется исчезнуть вместе со своими взглядами. Куда же им податься тогда – всем этим президентам и премьер-министрам? Они могут существовать только в разделенном мире.

Религия одна, но что тогда произойдет с Папой, со всеми этими глупыми религиозными учителями, с Аятоллой Хомейни? Что с ними случится? Они могут существовать только при условии многочисленных религий, церквей, культов, убеждений.

На земле триста религий и по меньшей мере три тысячи сект этих религий. Тогда, естественно, могут существовать священники, епископы, архиепископы, высшее духовенство, религиозные учителя. Этой возможности больше не будет.

И я говорю вам: религиозность едина! Она не имеет никакого отношения к Библии, Ведам, Гите. Она связана с любящим сердцем, с разумным существованием. Она имеет отношение к осознанности, медитативности. Но в этом случае будет нанесен удар по корыстным интересам очень многих.

Вот поэтому родители, принадлежащие к какой-то общине, нации, церкви, вероисповедованию, не могут не насаждать своих взглядов своим детям. Может показаться странным, но дети разумнее своих родителей, ибо родители принадлежат прошлому, а дети – будущему. Родители уже обусловлены, полны предрассудков, окутаны ложью. Их зеркала покрыты таким слоем пыли, что уже не в состоянии что-нибудь отражать, они слепы.

Только слепой может быть индуистом или мусульманином, или джайнистом, или христианином. Зрячий человек всего лишь религиозен. Он не ходит в церковь, или мечеть, или храм; он не будет обожествлять все эти глупые образы. Всех этих богов, все эти суеверия! А родители все это несут в себе. Ребенок рождается чистой пластинкой, табула раса, на ней ничего не написано. В этом его красота, его зеркало не покрыто пылью. Он может хорошо видеть.

Мать:

– Джимми, ты упал в своих новых брюках?

Джимми:

– Да, мама, у меня не было времени снять их.

Учительница начальных классов рассказывает классу о природе, тема называется «Мир вокруг нас». Она спрашивает маленькую Элен в первом ряду:

– А ну-ка, Элен, скажи нам всем, ты – животное, растение или минерал?

– Я ни то, ни другое, ни третье, – быстро отвечает ребенок. – Я – живая девочка!

Малыш ловил рыбу в конце пирса и, пытаясь схватить рыбу, потерял равновесие и полетел в воду. Находившиеся рядом другие рыбаки поспешили ему на помощь.

– Ты что, пришел сюда падать? – спросил один.

– Нет, – ответил мальчик. – Я пришел ловить рыбу.

Большая семья наконец смогла переселиться в просторный дом. Некоторое время спустя дядя спрашивает своего племянника:

– Как тебе твой новый дом?

– Нормально, – ответил мальчик. – У нас с братом отдельные комнаты. А вот бедной маме придется ютиться в одной комнате с папой!

Каждый ребенок рождается разумным, чистым, искренним, а мы начинаем заваливать его всяким мусором.

У него есть больше прав, чем у его родителей, ведь он только начинает свою жизнь. Разум родителей уже затуманен, они уже стали калеками, они уже не могут без костылей. У него есть право оставаться самим собой. Ему нужно уединение, но родители не позволяют ему этого, они очень боятся детского уединения. Они постоянно суют свой нос в его дела, им хочется во все вставить свое слово.

Ребенок нуждается в уединении, ибо все прекрасное растет в уединении. Запомните: это самый фундаментальный закон жизни. Корни находятся под землей, и, если вы их вытащите на поверхность, они начнут сохнуть. Ему нужно уединение, полное уединение. Ребенок развивается в утробе матери в темноте, в уединении. Все растущее нуждается в уединении. Взрослому уже не так нужно уединение, потому что он уже вырос, а вот ребенку оно очень нужно. Но его никогда не оставляют наедине с собой.

Родители обеспокоены тем, что ребенок скучает или одинок, они немедленно начинают волноваться. Они боятся, что наедине с собой ребенок начнет развивать свою индивидуальность. Его всегда нужно держать в рамках, чтобы родители могли наблюдать за ним, а это мешает расти индивидуальности, окутывает его предрассудками, развивает в нем личность.

Личность – это не что иное, как конверт. Она происходит от прекрасного слова «персона», персона означает маску. В греческих театрах актеры пользовались масками. «Сона» означает звук, а «пер» – «сквозь». Им приходилось говорить сквозь маску; нельзя было увидеть их настоящие лица и можно было слышать только их голоса. Маску назвали «персоной», потому что голос проходил через нее, а от «персоны» произошло слово «личность»[1]1
  Англ. personality.


[Закрыть].

Ребенок вынужден быть всегда начеку, потому что за ним постоянно наблюдают. Судите сами: в ванной комнате вы становитесь абсолютно другим человеком, в ванной вы снимаете маску. Даже самые серьезные взрослые начинают там петь, напевать что-то. Даже взрослые начинают гримасничать перед зеркалом! Вы знаете, что одни, вы помните, что закрыли дверь, но если поймете, что за вами наблюдают в замочную скважину, с вами происходит немедленное изменение. Вы снова становитесь серьезными, уже не поете, не гримасничаете, ведете себя подобающим образом. Вот это – личность, вы возвращаетесь в конверт.

Ребенку нужно много уединения, как можно больше, максимум свободы, чтобы он мог развивать свою индивидуальность без помех. Но мы постоянно врываемся в его жизнь. Родители спрашивают: «Чем ты занимаешься? О чем ты думаешь?» Их интересуют даже мысли. Они хотят заглянуть даже в ум.

На Дальнем Востоке есть племена, где каждое утро ребенок должен рассказывать родителям о своих снах, его не оставляют в покое даже в снах. У него могут быть неправильные сны, ему может сниться то, что не должно ему сниться, и родители должны быть в курсе.

Первым делом, перед завтраком, он должен рассказывать обо всем том, что он видел во сне.

Психоанализ на Западе появился лишь недавно, тогда как на Востоке, на этом Дальнем Востоке, родители практиковали его на протяжении тысяч лет. Конечно, ребенок не догадывается о причинах этого и просто рассказывает о своих снах. Он не знает их истинного значения, родители знают. Но это заходит слишком далеко. Это посягательство на самое тайное, это бесчеловечно, это вторжение на чужую территорию.

Почему вы думаете, что у вас есть право на это? Только потому, что ребенок зависит от вас? Потому что вы кормите, одеваете его, предоставляете ему крышу? Если ребенок сообщит, что он летал во сне, то родители немедленно сочтут это за сексуальные фантазии. Значит, надо добавить строгости, еще больше дисциплинировать. Они предоставят ему утром холодный душ! Они еще больше будут ему говорить о целибате, будут учить о том, что нарушающий целибат будет страдать. Сообщат, что тот, кто думает о сексе, станет глупцом, ослепнет и другую подобную чепуху.

Ребенку необходима огромная свобода. Родители могут только помогать ему, но не вмешиваться. Пусть делает то, что хочет. Нужно лишь следить за тем, чтобы он не повредил себя или других, этого вполне достаточно. Излишек этого всего будет отвратительным.

Турист заехал в маленький городок и спрашивает мальчика, сидящего на лавке перед почтой:

– Ты здесь давно живешь?

– Двенадцать лет.

– Это заброшенное место, не правда ли?

– Точно.

– Тут так скучно, не вижу чем бы ты тут мог заняться.

– И я не вижу, поэтому оно мне нравится.

Детям нравится, когда их оставляют в покое, для их роста необходимо пространство. Да, родители должны быть начеку, должны быть внимательными, чтобы ребенок не поранил себя, но то вмешательство, о котором мы вели речь, негативно, родителям нельзя во все совать свой нос. Они должны привить ребенку стремление к истине, но не свое трактование этой истины. Нельзя ребенка учить правде, но нужно учить искать ее. Нужно учить поиску, нужно учить стремлению к исследовательству, нужно учить приключениям.

Детей надо научить задавать вопросы, и родители не должны отвечать на них, если они точно не знают ответ. И даже если они знают ответ, им нужно говорить так, как Будда говорил своим ученикам: «Не верьте мне! Это мой опыт, и, как только я говорю что-то, для вас это становится ложью, потому что это не ваш опыт. Слушайте меня, но не верьте. Экспериментируйте, интересуйтесь, ищите. Если сами вы не знаете, то ваше знание бесполезно, оно опасно. Позаимствованное знание – это помеха».

Однако этим занимаются родители, они пичкают ребенка предрассудками.

Детям не нужны предрассудки, им не нужно руководство. Они сами себе помогут, сами себя поддержат, напитают и станут сильными. Настоящий отец, настоящая мать, настоящие родители будут для ребенка счастьем. Ребенок будет чувствовать их помощь в становлении самого себя, он станет уверенным в себе, целостным, будет любить себя, а не испытывать вину, начнет уважать себя.

Пока человек не полюбит себя, он не сможет полюбить никого в мире, помните об этом: пока ребенок не научится уважать себя, он никого в мире не будет уважать. Поэтому вся ваша любовь фиктивна, ваше уважение лживо, фальшиво. Если вы себя не уважаете, как же вы можете уважать еще кого-нибудь? Пока любовь не родится в вас самих, она не сможет никого согреть. Сначала станьте светом для самого себя, тогда ваш свет начнет светить и другим.

Во время школьного экзамена учитель строго спрашивает первоклассника о растениях и цветах. Ни на один вопрос ребенок не дает правильный ответ. В гневе учитель просит своего помощника:

– Иди и принеси мне охапку сена!

Когда помощник уже собирался выйти, малыш воскликнул:

– А мне чашечку кофе, пожалуйста!

Поляк ехал куда-то, когда заглох мотор его машины. Когда он ремонтировал его, подошел малыш и спросил:

– Что это?

– Домкрат.

– У моего папы таких два.

Через минуту он спрашивает снова:

– Что это?

– Это фонарь.

– У моего папы два таких. А это что? Разводной ключ?

– Да, – последовал раздраженный ответ.

– У моего папы два таких.

Так и проходила беседа. Наконец ремонт был завершен, водитель поднялся и пошел к обочине справить нужду. Он показал на свой репродуктивный орган:

– У твоего папы два таких?

– Нет, конечно, но у него в два раза длиннее!

Дети чрезвычайно сообразительны, дайте им шанс! Им необходимы условия для роста, нужный климат. Каждый ребенок рождается незашоренным, с возможностью просветления, но мы все разрушаем.

Во всей истории человечества это самая большая трагедия. Никакое рабство не было таким тяжелым, как рабство ребенка, и никакое другое рабство так не истощило человечество, как рабство ребенка, и самая трудная задача, стоящая перед всем человечеством, – избавить детей от рабства.

Пока мы полностью не изменим ситуацию, пока не произойдут коренные изменения, пока не исчезнет семья и не уступит место коммуне, избавления от рабства не будет.

Пока старый образец семьи не исчезнет, пока она не превратится в многомерное образование, у человечества не будет шанса заново возродиться. Нужен новый человек, и он принесет с собой тот рай, обрести который раньше люди мечтали лишь после своей смерти. Рай может быть здесь, но для этого нам нужно дать свободу ребенку.

(Zen, Zest, Zip, Zap & Zing, Сhapter #14)

? Почему люди добровольно себя подавляют и прибегают к уродливым защитным механизмам?

Для того, чтобы выжить.

Ребенок настолько беззащитен, что не может выжить сам. Можно заставить его выучить все, что вам угодно, – как раз этим и занимается в своей лаборатории бихевиорист Б. Ф. Скиннер. Он учит пингвинов играть в пинг-понг, но хитрость одна и та же – поощрение и наказание. Когда они играют, их поощряют; когда они не играют, когда им не хочется играть, их наказывают. Когда они делают движение правильно, их поощряют, дают им еду; когда они ошибаются – им дают заряд тока. Даже пингвины начинают играть в пинг-понг.

Так всегда происходило в цирке. Сходите и посмотрите сами. Даже львы, прекрасные львы, сидят в клетке, а слоны двигаются, подчиняясь плети дрессировщика. Их держали в голоде, а сейчас им дают еду – их наказывают и поощряют – вот и весь трюк.

Свое отношение в цирке к животным вы переносите на отношения с детьми. Однако вы делаете это неосознанно, ведь с вами делали то же самое; для вас это единственный способ воспитания детей. Это вы называете «воспитанием». На самом же деле это насилие, вы опускаете их с высокого уровня сознания на низкий уровень. Это все штучки и методики Скиннера, из-за них мы начинаем себя подавлять, прибегать к уродливым защитным механизмам.

Ребенок не знает, что такое хорошо и что такое плохо. Мы учим его этому. Мы учим его по своим меркам. Одно и то же может быть правильным в Тибете и неправильным в Индии, одно и то же может быть хорошим у вас в доме и плохим в доме соседа. Но вы заставляете ребенка верить вам: это правильно, делай так. Ребенка хвалят, когда он делает это, и ругают, когда он этого не делает. Когда он ходит за вами, вы довольны, вы гладите его; когда он не ходит за вами, вы злитесь и мучаете его, бьете его, не кормите его, не любите его.

Естественно, ребенок поймет, что его жизнь в опасности. Если он будет слушаться своих родителей, то все будет хорошо, они не убьют его. А что он может сделать? Как ему не согласиться с этими сильными людьми? Они такие большие. Они такие огромные, такие сильные, они могут все.

К тому времени когда ребенок подрастет, он уже становится обусловленным. Эта обусловленность проникла в него настолько глубоко, что родителям уже нет необходимости ходить за ним. Теперь его будет мучить внутренняя обусловленность, которую называют «сознанием».

Например, если ребенок начнет играть со своими гениталиями, а это для него радость, настоящая радость, так как тело ребенка очень чувствительно, то это совсем не сексуальность в том значении, что вы называете сексуальностью. Ребенок понастоящему очень чувствителен, а когда ребенок чувствителен, то его гениталии – самое чувствительное место тела. Там аккумулируется энергия жизни, это самое чувствительное место. Касание и игра с гениталиями приносит ребенку огромную радость, но вы боитесь. Это ваша проблема. Вы боитесь, что он мастурбирует. Глупости. Играть со своим телом так здорово. Это – любовь к своему телу, а не мастурбация.

Это ваша вина, ваш страх. Если кто-то увидит, что ваш сын мастурбирует, что же они подумают о воспитании ребенка? Надо чему-то его научить, сделать из него культурного человека. Вы кричите на него, останавливаете его. Вы говорите: «Прекрати» снова, и снова, и снова. Постепенно пробуждается сознательность. «Прекрати», «прекрати», «прекрати» – это проникает все глубже и глубже, пока не станет бессознательной частью ребенка.

Вы уже не нужны. Если он начнет играть с гениталиями, то что-то внутри прикажет: «Прекрати». Он пугается: может, отец смотрит или мать смотрит, и начинает испытывать вину. Потом мы учим его, что есть Бог Отец, который всегда следит, повсюду, даже в ванной. Бог следит везде.

Это присутствие Бога коробит. Даже в ванной нельзя уединиться. Нигде нельзя. Всемогущий Бог следит за вами, как детектив. Когда вы любите женщину, он стоит рядом. Он не позволит вам. Он суперполицейский, вдобавок к тому сознанию, что создали в вас родители.

Поэтому Будда говорит, что вы не освободитесь, пока не убьете своих родителей. Убить родителей – значит убить внутри родительский голос, убить обусловленность внутри вас, отбросить бредовые идеи и начать жить по своему усмотрению. Помните, что одной сознательности должно быть больше, а другой сознательности должно быть меньше. Постепенно старая сознательность исчезнет совсем, а с новой вы будете жить.

Сознательность – это закон, пусть это будет единственный закон. Тогда о чем бы вы ни думали – это будет ваша жизнь. Нужно выбирать. Эта жизнь принадлежит только вам, никто не имеет право выбирать за вас.

Я не утверждаю, что вы всегда будете совершать правильные поступки, иногда вы будете ошибаться. Но это тоже будет частью вашей свободы, частью вашего роста. Много раз вы будете заблуждаться, но ничего страшного нет, заблудиться – значит возвращаться домой. Кто не заблуждается, тот не возвращается домой, тот уже мертв. Тот, кто не ошибается, никогда не совершает и правильные поступки. Он просто раб. У него умственное рабство.

Ребенок долго зависит от своих родителей, по меньшей мере до двадцати одного – двадцати пяти лет. Это длинная дорога, почти треть жизни. Целую треть жизни его наполняют предрассудками. Подумать только – двадцать пять лет обусловленности! Ему можно навязать что угодно.

Научившись этим трюкам, вы с трудом сможете отказаться от них. Поэтому так трудно прыгнуть в реальность и начать новую жизнь. Вначале будет нелегко, вы будете часто содрогаться, ибо вам придется идти против родителей, против общества. Родители выполняют четкий приказ общества, они – всего лишь его агенты. Это заговор, а родители, учителя, полицейские, правительство, президент – заговорщики, они все вместе. И у них в руках будущее всех детей.

После того как вы привыкнете к чему-либо, вам будет нелегко разучиться, ибо двадцать лет вас постоянно гипнотизировали. Нужно найти противоядие, отказаться от обусловленности.

Да, это просто выживаемость, необходимость выживать. Ребенок хочет жить, поэтому он идет на компромисс. Он торгуется. Каждый будет торговаться, когда речь идет о жизни и смерти. Когда вы в пустыне умираете от жажды, а у кого-то есть вода, то он может запросить любую цену. Он все может, он может вам навязать что угодно. Этим мы и занимаемся с нашими детьми.

? Почему люди добровольно себя подавляют и прибегают к уродливым защитным механизмам?

Не добровольно. Это только кажется, что добровольно, потому что, пока вы повзрослеете, обусловленность уже проникла в вашу плоть. Все происходит не добровольно, дети ничему не учатся добровольно, им все навязывают, это насилие.

Понаблюдайте за любым ребенком. Каждый сопротивляется, борется до конца, доставляет столько хлопот родителям, каждый ребенок очень старается избежать этого уродливого механизма. Но в конце концов родители побеждают, потому что они сильнее. Это просто вопрос силы и бессилия.

Не удивительно, что, став взрослыми, дети начинают мстить родителям. Эта реакция естественна. Очень трудно простить ваших родителей, вот все общества и учат уважать их. Не можете простить их, то хотя бы уважайте их; не можете любить их, то хотя бы уважайте их. Однако это уважение фальшиво, формально. Глубоко внутри вы остаетесь недовольны.