Текст книги "Ни воды, ни луны"

Глава 4
Ответ мертвеца

Впоследствии Мамия стал известным учителем, но когда он обучался у мастера, тот попросил его объяснить значение хлопка одной ладони.

Хотя Мамия усердно трудился над этим, мастер как-то сказал ему: «Ты недостаточно усерден. Ты слишком привязан к еде, богатству, прочим вещам – и этому хлопку. Лучше бы ты умер».

Когда Мамия предстал перед мастером в следующий раз, тот снова попросил его показать хлопок одной ладонью. Мамия в тот же миг свалился как мертвый.

«То, что ты умер, хорошо, – сказал мастер, – но как насчет хлопка одной ладонью?»

Приоткрыв глаза, Мамия ответил: «Я еще не выполнил задание».

«Что? – рявкнул мастер. – Мертвецы не разговаривают. Убирайся!»

Нужна абсурдная ситуация, чтобы выйти из ума, потому что ум размышляет. С помощью размышления вы не можете выйти из него. Размышляя, вы будете двигаться и двигаться, но это движение по кругу.

Это то, что вы делали в течение многих жизней. Одно ведет к другому, но это «другое» – такая же часть круга, как и первое. Вы чувствуете, что двигаетесь, потому что есть изменения, но вы следуете по кругу. Вы продолжаете двигаться вокруг и вокруг, по кругу и по кругу – вы не можете выбраться из него. Чем больше вы размышляете, как выбраться, чем больше вы придумываете способов, приемов, методов, как выбраться из него, тем более вовлеченным в него вы становитесь. Потому что основная проблема в том, что размышления не могут помочь вам выбраться, так как размышления и есть тот самый круг.

Что-то иррациональное необходимо. Что-то, выходящее за пределы разума, необходимо. Что-то абсурдное, что-то безумное – только это может вырвать вас. Все великие мастера были искусными выдумщиками: все их проделки абсурдны. Если вы думаете о них, вы упускаете. Вы должны придерживаться их пути, не размышляя. Вот почему от философии мало пользы. Только религия может помочь, религия – религия абсолютно безрассудна.

Тертуллиан сказал: «Я верю в Бога, потому что Бог – это абсурд». Нет никаких причин верить в него – есть ли хоть одна причина верить в Бога? Хоть кто-нибудь когда-нибудь умудрился доказать, что Бог существует? Нет размышлений, которые могли бы доказать это, – только вера. Вера и есть абсурд. Вера означает, что нет причин верить, но ты веришь. Вера означает, что нет доводов, нет доказательств, и вы всю жизнь ставите на кон. Никто не может доказать, что Бог есть, а вы совершаете прыжок в пропасть. Любой разумный человек скажет, что вы сошли с ума, так всегда говорили разумные люди. Будда, Кришна, Иисус – они были безумцами, они говорили вздор.

Есть целая философская школа на Западе, которая доказывает, что все религии – это вздор. Я религиозный человек, и я говорю: они правы – они правы из-за изначально неправильных рассуждений. Они думают: если мы докажем, что религия – это вздор, мы обесценим религию, докажем ее несостоятельность. Нет!

Религиозные люди всегда говорили: «Мы нелепы! Мы принадлежим не миру здравого смысла, мы принадлежим чему-то за его пределами». А за его пределами норма – это абсурд. Какой смысл можно видеть в религии? Если вы можете видеть в религии какой-либо смысл, вы упустили. Вы принадлежите миру теологии, философии, систем, но вы никогда не сможете достичь той чистоты, которая за пределами разума.

Тертуллиан прав, он справедлив. Он говорит: «Я верю, потому что Бог – это абсурд». Вера означает веру в абсурдное. Вам нет необходимости верить в мир, который окружает вас, – он уже здесь. Никому не надо верить в него. Как можно в него не верить? Он такой реальный, такой настоящий, все доказывает его существование. Кто-нибудь может бросить в вас камень, и это будет доказательством, потому что польется кровь. Вас ударили, вот камень.

Но Бог не может поразить вас, как камень. Вы не можете даже дотронуться до него. Это невозможно. Как почувствовать его запах? Как увидеть его? И все же вы верите. Вера всегда означает верование в абсурд.

Но что происходит, когда кто-то способен верить в абсурд? Он вне разума. Вдруг круг прерывается, колесо останавливается, вы больше не поддерживаете его. Доказательства исчерпаны, мысли закончились. Внезапно вы оказались вне всего этого, как будто вы пробудились ото сна. А величайший сон проистекает из разума, потому что разум создает такие прекрасные сновидения, такие реальные, что вводят всех в заблуждение.

Как только вы проснулись и вырвались из порочного круга, есть Бог, больше ничего нет. Теперь нет необходимости верить. Теперь ты знаешь. Но пока это узнавание не случится, вера будет нужна. Все эти философы, которые веками пытались доказать, что Бог есть, они не были религиозными, они не служили Богу, они служили плохую службу. Потому что, когда вы находите доказательства, вы делаете Бога обычной частью ума. А когда кто-нибудь верит вследствие того, что Бог – доказанный факт, он не может выбраться за пределы ума.

Поэтому все религиозные люди, все мастера завещали вам пути выхода за пределы разумного. У дзен есть своя особая техника, эта техника известна как коан. Коан – это бессмысленная загадка. Вы не можете ее решить. Как бы вы ни старались, ваши усилия бесполезны. «Усердней, усердней, – повторяет мастер, – твоих усилий недостаточно». Он обманывает вас, поскольку, что бы вы ни делали, ваших усилий будет недостаточно, чтобы решить загадку, – потому что загадка нерешаема! Неважно, усердно вы трудитесь или нет. Но если вы погружены в это тотально, внезапно вам откроется вся абсурдность поставленной задачи – не раньше. Внезапно вы начнете смеяться. Все это оказалось бессмысленным. И если вы сможете рассмеяться, как смеется сумасшедший, когда его разум перестает функционировать…

Вы когда-нибудь видели, как смеется сумасшедший? Его смех тотально отличается от вашего смеха. Ваш смех вызван определенной причиной, есть причина для него. Кто-то пошутил, кто-то упал на улице, поскользнувшись на банановой кожуре, – и вы смеетесь. Есть причина, случилось что-то смешное. Почему вы смеетесь, когда человек падает на улице, поскользнувшись на банановой кожуре? Почему? Что в этом смешного? Дело в том, что эго – самое нелепое, что есть в человеке, и когда кто-то падает, поскользнувшись на банановой кожуре, очевидно, что даже банановая кожура сильнее его. Это доказывает полную бессмысленность эго, человеческую ничтожность – даже банановая кожура может вывести вас из равновесия.

Вся человеческая цивилизация эгоцентрична. Целые культуры, нации, грезы о величии явились человеку только потому, что он единственное животное, прямо стоящее на двух ногах, именно поэтому человек продолжает считать, что он не животное – он иной, он уникальный, он не относится к животному миру. Но когда вы поскальзываетесь на банановой кожуре, вертикальная поза неожиданно пропадает. Неожиданно вы попадаете в животный мир, вы беспомощное животное, и никто больше. Вот почему смешно видеть упавшего человека.

И вот еще что – если нищий поскользнется на банановой кожуре, вы не будете очень сильно смеяться, но если упадет премьер-министр, вы будете смеяться гораздо сильнее. Почему? – потому что нищий – это нищий, он и так уже почти часть животного мира, ничтожество. Но премьер-министр, президент, король, королева – разве можно представить, что королева Англии может упасть, как обычный человек?! Невозможно! Они создали обманчивый ореол непогрешимости вокруг себя. И вдруг банановая кожура! Вы разоблачены – вы лишь беспомощное человеческое существо. И не просто беспомощное человеческое существо, а животное – на всех четырех, а не на двух конечностях.

Это смешно. Вы смеетесь, но есть причина. Понаблюдайте за смеющимся сумасшедшим – его смех без причины. Вот почему вы называете его сумасшедшим. Вы спрашиваете его: «Почему ты смеешься?» Если он может ответить – почему, он не сумасшедший. Если он не может ответить – почему, вы говорите, что он сошел с ума.

Когда коан изучен в первый раз… не решен, потому что коан не может быть решен, коан неразрешим, он не может быть решен. Нет способа решить его, это невозможно, это тупик для ума – вы не можете двигаться дальше. Вдруг вы застряли, а мастер продолжает говорить: «Трудись усердней! Ты недостаточно усердно трудишься». И чем более усердно вы трудитесь, тем больше застреваете, никуда не продвигаетесь: вы не можете идти назад, вы не можете идти вперед – вы застряли. А мастер продолжает долбить вас: «Быстрее, быстрее, упорней! Трудись упорней!» Приходит момент, когда вы не контролируете ни одну часть своего существа, все ваше существо вовлечено, но все равно вы застряли.

Внезапно, когда вовлечена вся энергия, вы становитесь осознанным. Это случается только тогда, когда вы полностью вовлечены, когда вы вложили все, что могли. Только на этом пике, в высшей точке энергии, вы осознаете, что задача бессмысленна – ее невозможно решить. Смех разливается по всему вашему существу, это безумный смех. С этим смехом все изменяется, трансформируется. Это первое.

Второе – а потом мы приступим к той истории – второе: вы все великие подражатели. Легче подражать, чем быть подлинным, потому что подражание на поверхности. Подлинности нужен ваш центр, нужны вы в вашей тотальности. Это очень много. А вы вовлекаетесь на поверхности, глубоко внутри вы остаетесь отстраненными.

Подражать очень просто, вся культура, все общество построены на подражании. Все рассказывают вам, как себя вести, и все, чему вас учат, не что иное, как подражание. Религиозные люди – так называемые религиозные люди: священники, теологи – они тоже учат вас: «Будь как Иисус, будь как Будда, будь как Кришна». Никто никогда не говорит вам: «Просто будь самим собой», – никто. Кажется, что все против тебя. Никто не позволяет вам быть самим собой, никто не предоставляет вам свободу. Вы можете оставаться в этом мире, но вы должны подражать кому-либо.

Все это нелепо, потому что даже Будде говорили то же самое. Будде говорили: «Будь как Рама, будь как Кришна». Он не пошел по их следам, поэтому и стал Буддой. Он достиг просветления, потому что не стал жертвой подражания. Никто не может преуспеть в подражании. Если ты подражаешь, ты всегда будешь фальшивым.

Я слышал…

Лев и заяц пришли в ресторан. Заяц сказал официанту: «Принесите мне простой салат, без приправы».

Официант был напуган, но все-таки переспросил: «А что для вашего друга? Что принести ему?»

Заяц ответил: «Ничего».

Официант поинтересовался: «Разве он не голоден?»

Заяц посмотрел на официанта и сказал: «Если бы это был настоящий лев, как вы думаете, сидел бы я здесь сейчас? Это всего лишь актер».

Весь мир стал фальшивым, лицемерным, нет никого подлинного. Очень трудно встретить настоящего человека. Если вам посчастливится встретить такого человека, не покидайте его, будьте рядом с ним, его неподдельность однажды перейдет и на вас. Просто будьте рядом с ним – этого будет достаточно для вашей трансформации. Не надо ничего делать. Это то, что мы называем сатсангом: быть рядом с искренним человеком, настоящим человеком, с подлинным человеком. Больше ничего не нужно. Просто быть рядом с ним, наблюдать за ним, чувствовать его – этого достаточно.

Но общество сделало вас подражателями, актерами. Вы ненастоящие, вы фальшивые. Вам никогда не позволяли быть самими собой, но это единственное, кем вы можете быть, больше никем вы быть не можете. Вы можете стараться, подражать, но все это останется только на поверхности, глубоко внутри вы всегда будете самими собой… так и должно быть. Фальшь, которой вы покрываете себя, никогда не сможет стать вашей сущностью. Как такое возможно? Самое большее, она может стать маской.

Весь мир способствует тому, чтобы вы были подражателем. Поэтому, когда вы приходите в монастырь, около мастера вы используете старые трюки, которыми вы пользовались в миру. Вы начинаете подражать и здесь. Но здесь от трюков не будет никакой пользы, здесь они – препятствия. В миру – да, потому что весь мир – мир подражателей. Если вы настоящий, вы окажетесь в беде, если вы фальшивый, вас примут. Этот так называемый мир хочет, чтобы вы были тенью, а не настоящим человеком, потому что настоящий человек опасен.

Только тени могут быть покорными, тени могут быть послушными, тени могут подчиняться; что бы им ни сказали сделать, они сделают. Реальный человек не всегда говорит «да», иногда он говорит «нет», а когда он говорит «нет», это значит «нет»! Вы не можете покорить его, вы не можете подавить его.

Поэтому с самого детства мы учим детей фальшивить. И это то, что мы называем «репутацией». Если они становятся действительно фальшивыми, ненастоящими, мы высоко оцениваем их, мы награждаем их медалями, мы говорим, что они настоящие. Такую фальшивку называют настоящей, идеальной. А если ребенок бунтует, пытается быть самим собой, его называют «проблемным ребенком». Его необходимо показать психоаналитику или отправить в какое-либо заведение, где смогут исправить его, – с ним что-то не так. На самом деле он просто отстаивает свое право быть собой. Он говорит: «Разрешите мне быть собой».

Один малыш по имени Томми первый раз в жизни попал на свадебную церемонию. Кто-то из гостей спросил его: «Томми, на ком бы ты хотел жениться и когда?»

Томми ответил: «Никогда. Я не хочу жениться».

Спрашивающий удивился: «Почему?»

Томми сказал: «Я давно живу с женатыми людьми, они такие ненастоящие».

Жена не позволяет мужу быть самим собой. Муж не позволяет жене быть самой собой. Никто не позволяет никому быть собой, потому что это считается опасным.

Подавление! И оно подавило все общество. Если общество печально, так и должно быть, это естественно. Фальшивые люди не могут быть счастливы. В лучшем случае, они могут быть печальными; в лучшем случае, на своем пике они могут быть печальными, унылыми. Фрейд сказал, что для человечества нет возможности, нет надежды познать счастье. И он прав: на пути, по которому движется человечество, если оно собирается и дальше по нему двигаться, его ждут только печаль, уныние, безнадежность. Только тащить себя как-нибудь, как непомерную ношу – ни танцев, ни бурлящей энергии, ни жизни, ни пения, ничего, ни цветов – только понуро тащиться.

Фальшивые люди способны только на это. Но когда фальшивые люди начинают скучать, пресыщаются этим так называемым обществом, они идут к мастеру в поисках истины. Там они тоже используют свои старые трюки, но очень скоро они начнут скучать и там. Нормально быть фальшивым в кругу фальшивых людей, потому что сложно быть с ними настоящим. Но когда вы в поиске истины, когда вы пришли к мастеру и почувствовали желание узнать, что такое реальность, вам притворяться нельзя. Если вы притворяетесь, вы несете с собой вашу старую систему, ваш образ жизни, и этот образ жизни станет препятствием.

В религии притворство непозволительно. Но взгляните на религиозных деятелей: вы увидите храмы, церкви, мечети, и там вы обнаружите величайших притворщиков. Это значит, что там не осталось религии, храмы, церкви, мечети – сейчас мертвые склепы. С Иисусом вы были бы настоящими, но с Папой из Ватикана вы вынуждены быть притворщиками. Теперь христианство Ватикана – часть общества.

Иисус никогда не был частью общества. Он оставался странником. Все по-настоящему религиозные люди оставались странниками, они посторонние. Когда они умирают, на месте их упокоения воздвигают церковь. Эта церковь – часть общества, она управляется обществом, контролируется обществом.

У общества множество хитроумных планов. Если вы ускользаете с рынка, вас заманят в церковь, потому что церковь – просто продолжение рынка. Рынок снабжает церковь, рынок контролирует церковь, рынок на самом деле – хозяин церкви. И священник представляет не божественное, он представляет рынок.

Священник представляет экономику общества. И Маркс прав, когда говорит, что религия играет на руку капиталистам, феодалам, эксплуататорам и власть имущим. Религия до наших дней используется ими как орудие эксплуатации. И Маркс прав, если речь идет о религии Ватикана, или о религии Пури Шанкарачарьи, или о религии Мекки и Медины. Но это не так, если мы говорим о Магомете, это не так, если мы говорим о подлинном Шанкарачарьи, это не так, если мы говорим об Иисусе. Он неправ, потому что они существовали не как часть общества, они жили в уединении, они жили как странники, они были против общества и подражания. Они жили как посланники божественного. В этом смысл существования аватара, в этом смысл существования Сына Божьего, в этом смысл существования пророка, паигамбера – они жили, как посланники запредельного.

Помните о первом и о втором, а теперь мы приступаем к самой истории.

Впоследствии Мамия стал известным учителем…

И помните: только тот, кто был настоящим учеником, способен стать учителем. Тот, кто никогда не был учеником, тот, кто никогда не знал, что такое ученичество, тот, кто никогда не был учащимся, не сможет стать учителем. Прежде чем учить, вы должны учиться. Но все хотят быть учителями, не обучаясь. Ваше эго хочет быть мастером, а не учеником, – и вы становитесь фальшивым мастером. И тогда не только вы в опасности, вы ведете к опасности многих других. Слепой ведет слепых – они обязательно упадут.

Помните об этом, потому что эго хочет учить. Для эго так приятно давать советы, учить. Время от времени сдерживайте свое эго, потому что вам это тоже свойственно. Вы не упускаете возможности поучить. Вы упускаете тысячи возможностей поучиться, но вы не можете упустить возможность… Кто-то беседует, вы тут как тут. Кто-то задает вопрос – вы не поняли смысла вопроса, вы не знаете ответа, но вы дадите ответ, потому что эго чувствует себя прекрасно, когда вы производите впечатление знающего человека. Вы знаете, а остальные невежды, вот почему так привлекательно сделаться учителем. Учи – и ты знаток, а другие превращаются в невежд.

Это старый фокус: если у тебя есть богатство, то остальные – бедняки; если у тебя есть положение, то остальные – ничтожества; если ты знающий, то остальные – невежды. Когда бы вы ни почувствовали, что другой отброшен далеко назад, вы на вершине. Это эксплуатация, вот почему в мире так много учителей, но так мало подлинных мастеров. Но так будет всегда, так было всегда.

Когда Махавира родился… он был настоящим мастером, и джайны в Индии ждали тиртханкару много-много лет. Двадцать четвертый мастер должен был прийти, двадцать четвертого ждали. У джайнов был расчет, что в каждой калпе рождаются двадцать четыре великих мастера. Двадцать три уже были рождены, ждали двадцать четвертого. Очень ждали двадцать четвертого, но как узнать, кто двадцать четвертый? Когда появился Махавира, он и был двадцать четвертым, но еще восемь человек объявили, что они настоящие, – и эти восемь многих сбили с толку.

Они были великими учителями, но не мастерами. Они умели говорить, умели проповедовать, умели спорить; они были убедительными, непревзойденными ораторами, они влияли на многих людей – потому что вас убеждают аргументы. Вас не убеждает сущность, так как, чтобы видеть сущность, вы должны поднимать ваше сознание выше и выше. Только тогда вы сможете увидеть вершины. Если вы живете в долине, как вы сможете увидеть вершины? Вы должны подняться выше.

Заметить Махавиру было сложно, потому что был Гашалак, был Прабуддха Катяян, был Пурн Кашьяп и другие. Они были обычными людьми, но с необычными умами. Обычными в том смысле, что их осознанность не была развита, они не были просветленными. Но они были великими учеными, более великими, чем Махавира, они были великими спорщиками – они могли заставить замолчать любого – софистов, казуистов. И многие люди слушали их заявления, тогда как Махавира оставался в абсолютном молчании двенадцать лет.

Кто бы пришел к Махавире? Его прогоняли из каждой деревни. Куда бы он ни пришел, люди прогоняли его, потому что он молчал. Вроде бы мелочь, но вы всегда с подозрением относитесь к молчащему человеку: он может быть из полиции, из ФБР. Поэтому в каждой деревне Махавиру встречали настороженно. Этот человек ничего не говорил, он даже ни на кого не смотрел. И он был голый! Это создавало еще больше проблем, потому что люди спрашивали: «Почему ты без одежды?» А он ничего не отвечал. Так что он был либо сбежавшим каторжником, либо голым сумасшедшим, ведь только сумасшедшие ходят голышом. Почему он голый? Должно быть, он безнравственный человек, потому что нет ничего безнравственнее, чем появляться голым в обществе.

Да еще и не отвечает! Либо он глуп и поэтому не может ничего ответить, либо он шпион из другой страны или кто-нибудь в этом роде. Его изгоняли из города, его прогоняли отовсюду в течение двенадцати лет. А мы помним, люди ждали его.

Но просто ждать недостаточно. Вам нужны глаза, чтобы видеть. Евреи ждали Иисуса тысячи лет. Они все еще ждут, а Иисус уже приходил. Что делать с человеческим умом? Евреи все еще ждут, когда же придет мессия, а он уже приходил. Прошло двадцать столетий. Он пришел к ним, он постучал в их двери, а они отказались признавать его, потому что он говорил не то, что они ожидали услышать. Ну как может божественный посланник говорить то, что вы ждете? Он не такой как вы, он приходит из запредельного, он не может говорить на вашем языке. Что бы он ни сказал будет разрушительно для вас, это разрушит вас. Вы, такой, какой вы есть сейчас, должны быть разрушены, только тогда родится новое. Но евреи отказались поверить, и они все еще ждут.

И знаете, если он снова найдет в себе мужество… Я думаю, Иисус больше не найдет в себе мужества, потому что того, как вы с ним обошлись, вполне достаточно! Если он снова найдет в себе мужество, если забудет то, что случилось двадцать веков назад, как вы распяли его, как вы оскорбляли его, как вы отвратительно себя вели, если он забудет это и снова придет и постучит в двери евреев – которые до сих пор ждут – они снова откажутся от него.

Они могут принять обычных людей с необычными умами, но они не могут принять людей с необычным принятием бытия. Чтобы принять такое бытие, вы должны трансформироваться. Такие, какие вы сейчас, вы не можете увидеть Иисуса, не можете понять его.

Помните: эго хочет стать мессией, эго хочет стать тиртханкарой, эго требует того, чего у него нет. Эго – великий стяжатель, у него ничего нет, но оно требует и требует. Вокруг много учителей, будьте бдительны, иначе можете оказаться жертвой.

Помните: не давайте никому советов, пока не научитесь сами, пока не пройдете процесс ученичества. Учиться трудно, потому что для этого вам необходимо сдаться. Вы должны отбросить ваше эго, стать не-«Я». В этом парадокс: до тех пор, пока вы не станете не-«Я», вы не станете собой. Фальшивое должно быть отброшено, только тогда проявляется настоящее. Фальшивка должна быть выброшена, только после этого начнется поиск настоящего и подлинного.

Впоследствии Мамия стал известным учителем, но когда он обучался у мастера, тот попросил его объяснить значение хлопка одной ладони.

Позже Мамия сам стал великим учителем, но прежде, чем это произошло, он прошел школу ученичества у мастера. Ему нужно было решить одну задачу…

«Каким будет звук хлопка одной ладонью?» – это один из самых известных коанов дзен.

Ум немедленно говорит: «Бесполезно! Искать ответ бесполезно, бессмысленно, потому что как можно хлопнуть одной ладонью? Чтобы хлопать, нужна еще одна ладонь. Какой же может быть звук при хлопке одной ладонью? Звук возникает, когда два предмета ударяются друг о друга. Все звуки возникают, когда два предмета ударяются друг о друга, так что какой звук можно издать одной ладонью? Поэтому, если у вас все в порядке с логикой, вы немедленно покинете этого мастера, ведь он говорит вздор. Это невозможно, что бы вы ни делали, у вас ничего не получится. Это простая логика, простое объяснение. Но вы упустили суть дела. Вот суть!

Много раз в ваших прошлых жизнях вы уходили от мастера, потому что он требовал невозможного. Но мастер всегда будет требовать невозможного, только так вы сможете измениться. Выполняя возможное, вы останетесь тем же. Все, что ваш ум считает возможным, в его пределах. Все, что ваш ум считает невозможным, за его пределами. Попытайтесь достичь невозможного. Религия – это попытка достичь невозможного. Религия – это попытка заставить случиться то, что случиться не может.

…тот попросил его объяснить значение хлопка одной ладони.

Если бы он был логичным человеком, он бы ушел немедленно. Но Мамия остался с мастером, прекрасно зная, что тот требует невозможного. «Если мастер так говорит, должно быть, что-то в этом есть. Это может быть невозможным, это может казаться мне абсурдным, но если мастер требует этого, в этом должно быть что-то, что я не могу пока понять». Это вера. Это доверие.

Если вы говорите: «Я не понимаю. Пока ты не объяснишь мне, я не собираюсь прикладывать никаких усилий…» Но мастер не сможет объяснить вам ничего, потому что объяснять нечего, дело не в объяснении. Только изменение вашего сознания даст вам глаза, с которыми вы сможете познавать и смеяться вместе с мастером; но и тогда не будет никакого объяснения.

Мастер требует невозможного – он требует доверия. Если бы он требовал возможного – доверие было бы не нужно. Вы сами могли бы все объяснить, вы сами могли бы все понять. Вы доверяете своему уму, когда все понимаете. Но когда вы не можете чего-либо понять, когда ваш ум чувствует себя неспособным что-либо сделать, когда он просто отказывается что-либо делать, а вы все равно остаетесь, – это доверие. Мамия остался, он доверял своему мастеру.

Хотя Мамия усердно трудился над этим…

И он начал трудиться.

Есть только два пути: либо вы отказываетесь от мастера, либо вы отказываетесь от ума. Сражение происходит не между вами и мастером, сражение происходит между вашим умом и мастером. Когда ум повержен и нет препятствий между вами и мастером, вы становитесь единым целым. Ученик становится мастером, мастер становится учеником, все преграды разрушены. Преграда – это ум, ум скажет то и это и попробует… «Этот мастер сумасшедший. Он требует чего-то невозможного – никто не сможет этого сделать. Не трать время понапрасну. Найди кого-нибудь более благоразумного».

Но Мамия старался, он усердно трудился над задачей. Он отказался от ума, отказ от ума – это доверие. Ум благоразумен, доверие неблагоразумно.

Мастер как-то сказал ему: «Ты недостаточно усерден».

А он был усерден! Но мастера невыносимы, им никогда не угодишь. Они продолжают долбить вас, настойчиво, безжалостно, потому что вы сами не знаете, как много вы можете сделать. Вы ничего не знаете о себе.

Когда вы говорите: «Я стараюсь изо всех сил», мастер знает, что трудится лишь часть вас. Психологи знают, что даже очень талантливый человек, даже гений, никогда не использует более пятнадцати процентов своей энергии. Даже Эйнштейн никогда не использовал более пятнадцати процентов своей энергии. А что говорить об обычных людях? Они используют около трех процентов, пяти процентов в лучшем случае. Девяносто пять процентов вашей жизненной энергии растрачивается впустую. Поэтому, когда вы говорите: «Я стараюсь изо всех сил», – вы не осознаете, что говорите. Только одна часть, которую вы используете, возможно, трудится усердно, но это лишь одна десятая, а девять десятых спят. Мастеру же нужно, чтобы вы были вовлечены тотально, потому что, когда вы вовлечены тотально… только тогда происходит трансформация.

«Ты недостаточно усерден. Ты слишком привязан к еде, богатству, прочим вещам – и этому хлопку. Лучше бы ты умер».

Что имел в виду этот мастер? Это обычные мирские привязанности. Еда – это привязанность, и она становится крепче после отказа от секса.

В монастыре, в буддийском монастыре, вы отказываетесь от секса, вы принимаете обет безбрачия. Когда вы отказываетесь от секса, вся ваша энергия все больше и больше привязывается к еде. Это проблема, которую надо понять: секс и еда – две самые сильные привязанности.

Если вы озабочены сексом, вы не будете излишне беспокоиться о еде. Но если вы не занимаетесь сексом, вся ваша энергия устремляется к еде. Поэтому все ваши святые – те, которые отказались от секса, – всегда очень привязаны к еде. Посмотрите на индуистских садху, индуистских саньясинов с большими животами. Что случилось? Почему у этих индуистских саньясинов такие огромные животы? Они едят, едят и едят – но это вполне естественно; надо понимать, почему так происходит. Они отказались от секса, поэтому энергия, которая превращалась в секс, во что ей теперь превращаться?

Еда и секс – это основы. Еда – более фундаментальная потребность, чем секс, потому что без секса прожить можно, без еды прожить нельзя. Прожить без секса – вообще не проблема. На самом деле те, кто знает, что такое секс, однажды обнаруживают, что без секса жить легче, потому что в секс вовлечен еще один человек, а это создает дополнительные сложности. Вы сами переполнены проблемами, а другой человек добавит к ним свои. Когда же два человека начинают жить вместе, проблемы не удваиваются, нет, они умножаются. Это не просто сложение, это умножение.

Поэтому тот, кто знает, что такое секс, прекрасно понимает, что секс создает больше проблем, чем решает. Но к тому времени, когда вы осознаете это, вы уже настолько привязаны, что выбраться не можете. В этом проблема: опыт приходит с опытом – но поздно, потому что вы уже вляпались. И если вы поделитесь своим опытом с кем-то, кто еще не пережил этого, он не станет вас слушать, он скажет, что очень тяжело быть одному, что нужен кто-нибудь, с кем можно поделиться. Он не представляет, что будет, когда он начнет делиться. Потому что тогда вы начнете делиться проблемами – больше вам делиться нечем.

Еда важнее, чем секс. Еда нужна с самого первого момента появления ребенка на свет. Не секс. Четырнадцать лет ребенок может жить без всякого секса. Но в самый первый день, в самый первый миг самый первый крик – о еде, потому что еда – основа вашего биологического существования. Секс – это не основа вашего биологического существования, секс – это основа биологического существования общества – не вашего. Без секса общество исчезнет, вы сможете жить без секса, но не сможете размножаться, не будут рождаться дети – общество исчезнет.

Если бы все стали брахмачарья, придерживались целибата, что невозможно, по всей Земле воцарился бы мир, подлинный мир, потому что никого бы не осталось. Это было бы глобальное самоубийство. Но вы можете жить без секса, это не слишком большая проблема.

Так что, когда энергия, которая превращается в секс, остановлена, та же самая энергия направляется на еду. Это основа. Индуистские саньясины слишком много едят. Поэтому все писания – джайнов, буддистов, индуистов – требуют ограничивать себя в еде. Почему? Потому что, если вы перестали заниматься сексом, вы должны знать, что теперь энергия будет направлена на еду. Поэтому необходимы правила, чтобы защитить саньясина, иначе он станет рабом еды, он сойдет с ума – будет есть, и есть, и есть.