Текст книги "Анандамайи Ма. Мать, как она открылась мне. Голос Истины"

Об этих гимнах Мать однажды сказала:

«Единое Вечное Слово – первопричина Вселенной; прогресс материальной жизни творения идет параллельно с эволюцией этого вечносущего Слова».

На этом этапе жизни Матери, когда было открыто множество таких гимнов, Ее голос порой становился резким и пронзительным, словно меч; порой он успокаивал, как вечерний ветерок; а в некоторые дни дышал силой, излучающей безмятежность и глубокое блаженство: подобно тому, как воздействует ночное небо в полнолуние.

В некоторых случаях через Ее уста открывались гимны, которые сопровождались непрерывным потоком слез; восхитительно светлая, умиротворяющая улыбка и смех, которые сменялись плачем, словно солнце – дождем, придавали Ее блаженному лицу неземное очарование и безмятежность. Когда пение гимнов заканчивалось, Она либо долго молчала, либо ложилась на пол в позу глубочайшего поглощения.

Йогическая сила

Мать говорит, что на каком-то этапе ее тело само собой принимало разные йогические позы (асаны, мудры). Также они нередко возникали, когда Она находилась в уединении, вдали от людских глаз. В этой связи Мать однажды сказала: «Как семя нужно держать в темноте под тонким слоем земли, под воздействием света и воздуха, прежде чем оно прорастет, так и за всеми обычными внешними действиями преданного стоит множество тонких изменений, которые происходят с ним совершенно неявно под влиянием незримых сил».

Иногда Ее руки, стопы и шея изгибались и принимали такие жесткие формы, что казалось, они больше не вернутся в обычное положение.

Однажды Мать сказала: «Это тело излучало такой ореол света, что осветилось все окружающее пространство. Этот свет, казалось, постепенно растаял и окутал Вселенную». В таком состоянии Она целиком закутывалась в дополнительную одежду и надолго уходила в тихую часть дома, подальше от людских глаз.

В этот период Ее тело излучало такую Божественную силу, что при взгляде на Нее люди совсем забывали себя и погружались в состояние неземного восторга; прикоснувшись к Ее стопам, некоторые даже теряли сознание. Места, где Она лежала или сидела, сильно нагревались.

В Дакке я сам лично видел Мать в разных йогических позах. Иногда Она либо совсем не дышала долгое время, либо дыхание становилось таким слабым и неустойчивым, что мы опасались, что Ее жизнь оборвется из-за нехватки воздуха.

Однажды, когда я показал Ей изображения йогических поз в одной книге, Она указала, что они не очень точно описывают конкретное положение стоп, бедер, головы и других частей тела.

Те люди, которым посчастливилось быть рядом с Ней какое-то время, замечали, что Она совершенно неподвижно несколько часов подряд сидит в определенной позе или погружается в абсолютное молчание посреди разговора. В этом состоянии Ее тело застывало, словно статуя, глаза не моргали, а взор был неподвижным, устремленным в самую даль неба, и Она выглядела восхитительно приятно и безмятежно. Было cовершенно очевидно, что во всех этих состояниях Ее душа погружается в Высшее Блаженство, пока физическое тело механически занимается повседневным кругом обязанностей, связанным с Ее жизнью в обществе. В этих состояниях погруженности в Божественное Она не ощущала ни голода, ни жажды, ни сильного жара и холода, если ей на них специально не указывали. Даже когда к Ней возвращалось физическое сознание, Ей требовалось немало времени, чтобы восстановить нормальное состояние.

В нескольких случаях мы также замечали, что, если в эти периоды самопогруженности на несколько дней предоставить Ее самой себе, Она часто забывает как говорить, ходить или смеяться и даже перестает различать разные виды пищи и напитков. Многие люди жаждут увидеть проявления ее оккультных сил. Я бы предложил им провести пару дней в Ее обществе и ощутить чудесные духовные воздействия, которые Она непрерывно излучает; они заставят даже бесплоднейшее сердце расцвести, словно обрести вторую жизнь. Поскольку Ее естественное намерение – обеспечивать благополучие всех живых существ, людей незаметно увлекает путь Ее бескрайней духовной жизни.

Однажды в послеобеденное время я пришел в Шахбаг с Ниранджаном. Мать и Бхоланатх сидели. На полу были разложены какие-то картинки. Бхоланатх сказал: «Твоя Мать нарисовала изображения центров в человеческом теле». Услышав его слова, Она сказала: «Во время полуденной прогулки я села сюда в йогической позе и созерцала лотосоподобные жизненные центры, высочайший центр в головном мозге и другие, что идут вдоль позвоночника до самого его низа, в нескольких дюймах друг от друга. Я отчетливо видела, что выше самого низа позвоночника (muladharar urdhwam) лежат многочисленные все более и более тонкие центры; здесь я нарисовала только шесть главных. Я не рисовала их специально, моя рука сама собой двигалась по полу, и вот получились эти рисунки.

«Обратите внимание, что через эти жизненно-важные зоны сплетения нервов работают унаследованные импульсы, приобретенные склонности, эмоции, разные побуждения, циклы мыслей, представления о жизни и смерти и т. д., которые спускаются вниз от высшего мозгового центра в ответ на возбуждение любых органов чувств. Потоки жизни и жизненного флюида циркулируют по этим каналам быстро или медленно и руководят процессами жизни и потоками мысли человека. Можно заметить, что там, где нет атмосферы, земля, вода, огонь, воздух и пространство проникают друг в друга; так же и эти шесть главных центров в теле как будто находятся друг над другом, по сути же действуют взаимозависимо, как единая цепь жизни. Подумайте немного, и вы убедитесь, что когда ваши мысли чисты и наполнены блаженством, игра жизни происходит в верхних центрах вашего тела. Мы видим, что источники, залегающие на дне колодца или водоема, постоянно дают воду, а сила растительной жизни залегает глубоко под землей, возле корней, так и в самом низу позвоночника (muladharah) спит источник огромных жизненных сил, которые в конечном итоге исходят от Солнца, которое излучает потоки вашей жизни. Когда с большим терпением и чистыми намерениями человек стремится очиститься внутренне и внешне, возникают вибрации мыслей, которые захватывают все более и более высокие центры, снимая напряжение в них, высвобождая скованную жизненную силу в самом низшем центре, чтобы она смогла подняться вверх. Тогда всякая апатия, основные побуждения и самскары преданного искателя постепенно растворяются, словно туман под лучами солнца; с устранением препятствий наша привязанность к предметам чувств начинает ослабевать, и начинает формироваться внутренняя жизнь.

Когда восходящий импульс жизненной силы достигает жизненного центра между бровями, внутренний поток жизненного флюида с легкостью и чистотой начинает равномерно течь по всему организму, потому преданный искатель начинает сознавать природу эго, мира и творения. Если человек долго остается на этой стадии, все его врожденные, унаследованные склонности и побуждения постепенно ослабевают; его ум достигает все более высоких уровней созерцания, более глубоких центров жизненной силы.

Когда преданный искатель поднимается над высшим жизненным центром (двидалой, или двухлепестковой чакрой), который расположен между бровями, его ментальные силы погружаются в супраментальное, его эго растворяется в Махабхаве (состоянии глубокой любви к Божественному), и он находит вечное прибежище в Сварупе (Высшей реальности Атмана). Тогда он входит в Самадхи, состояние вечного блаженства.

По мере раскрытия разных жизненных центров, во внутреннем восприятии возникают разные звуки, и преданный искатель начинает воспринимать звуки раковин, колоколов, флейт и т. д., которые растворяются в космическом ритме единого великого голоса – бесконечной тишины. На этом этапе ни мысли, ни предметы внешнего мира не могут отвлечь его внимания. С продвижением вперед его существо начинает растворяться в бездонной глубине этой блаженной музыки, которая наполняет всю Вселенную, и он обретает вечный покой».

Через два-три года после этих слов Матери я показал Ей изображения шести жизненных центров, приведенные в книге Джона Вудроффа «Змеиная сила» [23]23
  См.: Джон Вудрофф. Змеиная сила. Издательство Общества ведической культуры, Экслибрис, 1994. – Прим. перев.


[Закрыть]. Мать даже не взглянула на них и, рассмеявшись, с чувством сказала: «Слушай, что говорит тебе это тело». Затем она описала каждый центр, природу этих лотосов, их цвет и количество лепестков, а также соответствующие им янтры и мантры. Я заметил, что изображения в книге точно соответствуют описаниям Матери.

Она добавила: «Я не читала об этих центрах и никогда прежде не слышала о них от других людей. Мое описание опирается на мой собственный опыт». При дальнейших расспросах Она ответила: «Цвета жизненных центров, которые ты видишь на изображениях, – всего лишь их внешний оттенок. Вещество, которое составляет наш мозг, формирует и эти сплетения, но они отличаются по форме, структуре и функциям; каждое из них имеет особые характеристики и отличительные черты, как зрение, слух, пупок или даже линии на ладонях рук. В них идет вечная игра разных цветов, звуков и их символов, которые называют мантрами (биджа, или семенная мантра), – все это естественно возникает из-за движения жизненной силы и потока жизненного флюида. Несколько раньше, когда эти губы произносили разные мантры, сопровождавшиеся изменениями дыхания, в уме иногда возникал вопрос: «Что это?» Ответ приходил изнутри, и я стала отчетливо видеть внутреннюю структуру всех этих центров, как на тех изображениях, которые ты мне показал. Когда человек непрерывно молится, совершает пуджи и йогические практики, медитирует и размышляет о высших истинах существования достаточно сосредоточенно и постоянно, материя ума очищается, мысли становятся тоньше, и центры раскрываются сами собой; иным способом нельзя спастись от бури и напряжения физических побуждений, таких как похоть, жадность и гнев».

Однажды Мать вместе со всеми своими спутниками отправилась в ашрам Сиддхешвари. Это место тогда пришло в запустение. В ашраме был жертвенник [размером] примерно 1¼ на полтора квадратных локтя. Мать села на него. Все люди молчаливо расселись кругом и погрузились в свои мысли. Постепенно ее тело уменьшилось настолько, что всем стало казаться, будто на жертвеннике лежит только Ее сари. Никто не мог Ее увидеть. Все с интересом ожидали, что случится дальше. Постепенно под тканью возникло движение, медленно и плавно оформилось тело, и явилась Она; она сидела с прямой спиной. Около получаса Она пристально смотрела в небо и затем сказала: «Ради дела своей жизни ты вернул это тело».

Мать говорит: «Как бумажный змей взмывает высоко в небо на тонкой нити, йогин, опираясь на свое жизненное дыхание и тонкую нить самскары, может парить в воздухе; он способен уменьшать свое физическое тело до размеров пылинки, принимать огромные размеры и даже исчезать».

Рассказывают, что многие люди получали от Матери посвящения во сне, а другие вместе с мантрами получали цветы, которые реально находили по пробуждении. Однако никто из нас не видел, чтобы Мать сама посвящала почитателей.

Также многие люди рассказывают, что, находясь у себя дома, вдали от Матери, с изумлением замечали Ее фигуру, которая реально являлась перед их взором на короткое время.

Когда я серьезно болел в Дакке – у меня был острый приступ туберкулеза, Мать находилась в Северо-Западной Индии. Когда Она вернулась в Дакку, Она сказала мне: «В полночь, такого-то и такого-то числа, это тело вошло в твою комнату через одну дверь дома и вышло через другую. В те два дня ты находился в очень тяжелом состоянии».

Когда я заглянул в учетную книгу, куда вносили ежедневные расходы, включая вознаграждения врачу и медицинские траты, оказалось, что в те два дня ночью на самом деле вызывали врачей.

Также случалось, что Мать проходила мимо группы людей, но лишь один или двое видели Ее. Она говорит: «Я всегда присутствую со всеми вами, но вы мало стремитесь видеть меня. Что я могу поделать? Будьте уверены, мои глаза всегда смотрят, что вы делаете, а что забываете сделать».

Однажды Матери нужно было сесть на поезд в Гоаландо. Подъем в вагон был очень высоко от платформы. Из-за ревматизма Ей трудно было двигать правой рукой. Когда по Ее велению Гуруприя Деви взяла Ее за левую руку и подняла в вагон, тело Матери казалось легким, словно детское. В других случаях, напротив, его находили необычайно тяжелым.

Мать говорит, что и когда занимается делами, и когда отдыхает, ничто не производит в Ней перемен. Она всегда полностью пробуждена. Иногда, встав с постели, Она говорит, что видела какие-то события, которые произошли в неком месте; дальнейшие расспросы подтверждают истинность Ее утверждений.

Мать обычно являлась передо мной либо как вспышка молнии, либо в виде призрачной, устойчивой фигуры; иногда она принимала отчетливую плотную форму и перемещалась, внося в окружающую среду перемены, которые оставались и после ее исчезновения.

Ближе к концу 1930 г. мать поселилась в Кокс-Базаре, примерно в 300 милях от Дакки. Ранним утром в Дакке я сидел на кровати и думал о Матери. Я услышал Ее шепот: «Возведи храм на территории ашрама».

Я подскочил, когда услышал эти слова. Я знал, что Мать никогда не приказывает что-то сделать. Я долго размышлял над этим случаем. Этот шепот, скорее всего, исходит от Матери, предположил я. Но ум омрачало сомнение: «Почему у Нее такой невнятный голос?» Обычно ее голос был отчетливым, ясным, звонким, живым. Но когда я написал письмо в Кокс-Базар, выяснилось, что Мать молчала несколько дней, и именно тем утром в 8 часов начала говорить. Когда Мать вернулась в Дакку, мне сообщили, что раньше тем же утром Она стала бормотать какие-то слова, но почти никто ничего не понял. После этого приказа Матери всерьез началось строительство храма.

Она всегда говорит, что может видеть эфирные тела многих святых, которые давно ушли из мира. Однажды Она заметила: «Так же, как вы сидите вокруг меня, здесь толпится множество бестелесных духов. Они так же реальны, как и вы».

Она также говорит, что может видеть разные формы, которыми обладают болезни. Когда они хотят пробраться в Ее тело, им предоставляется полная свобода. «Поскольку во Вселенной есть лишь Единая Жизнь, я не зову болезни и не прогоняю их. Все вы для меня – источник Анандама, они тоже приносят мне не меньше радости».

В мае 1929 г. Мать покинула Дакку, но почему-то многочисленные препятствия мешали Ей свободно путешествовать; когда в августе Она вернулась в Дакку, у нее начался жар. В Ее теле начали проявляться разные сверхъестественные признаки. Она распорядилась, чтобы Ее телу позволяли принимать разные асаны, сидя или лежа на земле, в зависимости от его спонтанных побуждений. Это продолжалось целый час. Позже Мать сказала, что все эти позы были йогическими. Видя эти проявления, люди боялись, что Она может покинуть Свое тело. Впоследствии заметили, что ее конечности двигаются несогласованно: когда она стояла или сидела, все Ее члены безвольно висели и не могли двигаться без соответствующей поддержки. Помимо этих реакций, у нее наблюдался жар, слабость кишечника, кровь в стуле и моче и все симптомы водянки. Через четыре-пять дней Брамачарини Гуруприя Деви взмолилась к Ней: «Мать, нам очень трудно заботиться о твоем теле; смилуйся над нами». После этой мольбы Ее тело перестало быть вялым, но жар и другие симптомы держались еще пять-шесть дней. С 11 утра до 5 вечера Ее голову обливали водой – уходило шестьдесят-семьдесят ведер. Но температура все не снижалась. Она продолжала отказываться от лекарств. Вызвали Кавираджа, который осмотрел Ее и сказал: «Мы можем лечить обычных людей, но у Матери все иначе». Видя, что Она без сил лежит в постели, почитатели сильно обеспокоились и стали молить Ее исцелить собственное тело.

Следующим утром Мать сказала: «Приготовьте блюдо из риса для этого тела». Хотя ее подкосили сильный жар и водянка, Она была обессилена и лежала почти неподвижно семнадцать-восемнадцать дней, Мать назначила себе обычную диету из риса, дала и овощей! Всех это поразило.

Тем не менее, согласно Ее указаниям, приготовили рис, дал и овощи; три– четыре человека поддерживали Ее тело и клали еду ей в рот. Она съела чуть-чуть каждого блюда. Многие опасались, что такое питание после затяжной лихорадки вызовет серьезные осложнения. Но постепенно Она поправилась.

О телесном расстройстве, описанном выше, Мать однажды сказала: «Это тело живет в гармонии с Природой, должно быть, произошел сбой в его естественных функциях. Чтобы вы осознали, что если препятствовать его естественным нуждам, возникнут печальные последствия, стали проявляться нарушения всех жизненно-важных функций. Если бы это была настоящая болезнь, это тело либо погибло бы, либо потеряло бы дееспособность».

«Лежа в постели, я не испытывала неудобств или неприятных ощущений. Я ощущала себя здоровой. Пока вы встревожено носились туда-сюда, а в этом теле происходили перемены, я сознавала симфонию музыки и восторга».

Из всех Ее действий явствует, что Природа, будто послушная Ее воле, помогает работе Ее тела. Я убежден, что если мы будем проявлять должное внимание к естественным проявлениям Ее воли, не станем нарушать атмосферу вокруг Нее колебаниями личной приязни и неприязни и станем безоговорочно выполнять то, что Она говорит, то сможем насладиться безграничным счастьем, созерцая превосходные проявления Ее Воли; в то же время у нас появится множество возможностей для совершенствования себя.

В детстве, следуя своим прихотям, мы играли в куклы; строили домики из песка и глины ради сиюминутного удовольствия, а затем нашли новые игрушки; до сих пор мы играем в игры, когда общаемся с Матерью – так же легкомысленно и импульсивно. Иногда такие опасения посещают мой ум.

В ашраме Виндхьячал во время беседы Мать сказала брахмачарину Камалаканте: «Хотя прошло уже много лет, мало кто понимает, чего я хочу; если бы люди понимали это, они не задавали бы бездумных вопросов: „Чего ты хочешь? Чего ты желаешь?“ Искренне старайтесь понять меня, насколько возможно, и чтобы постичь, чего я хочу, нужно освободить ум от самолюбия, жажды известности и славы, от гнева и печали, самомнения и, наконец, своеволия, когда вам кажется, что вы – свободный деятель в своих поступках».

Если бы под Ее вдохновляющем влиянием мы сумели постоянно очищаться, безмолвно следуя Ее предписаниям, мы достигли бы своей цели – поняли, что и в собственной жизни можем узреть славу Ее Вселенского Материнства.

Однажды я гулял с Матерью по земле Рамны. Она молчала. Я понял, что Ее охватил дух абсолютного безмолвия. Она немного побродила без цели и вернулась. За восемь-десять дней Она не произнесла ни звука. От нее не исходило никаких песен, жестов, предложений, даже улыбок. Обычно Она тихо сидела, погрузившись в Себя. Если кто-нибудь заговаривал с Ней, Она не смотрела и не обращала внимания на него. Она сидела в состоянии отрешенности, словно статуя Будды. Когда она ела, Ее губы едва приоткрывались и снова смыкались, стоило ей съесть маленький кусочек. В этом состоянии безмолвия казалось, будто Ее связь с внешним миром совершенно оборвалась. Восемь или десять дней спустя Она стала бормотать отдельные скомканные слова. Нам показалось, что Она заново учится пользоваться голосом и восстанавливает умение говорить. Только через три дня Она постепенно стала говорить как обычно. Два или три раза мне посчастливилось видеть Мать в подобных состояниях.

В эти периоды безмолвия Ее излучающий спокойствие вид, Ее твердая, но безмятежная собранность, Ее изящный облик и сияющее лицо пробуждали в нас любовь и благоговение. Чем больше человек тоскующе смотрел на нее, тем сильнее ему хотелось созерцать Ее лицо. Сначала, после Ее замужества, когда Мать хранила молчание три года, многие выражали печаль, потому что считали, что Она вообще не может говорить: «Ах, какая жалость, какая Божья несправедливость; Он сделал эту прекрасную девушку немой, хоть и даровал Ей все лучшие женские добродетели».

Мать говорит: «Если хочешь по-настоящему безмолвствовать, твои сердце и ум должны так тесно сплавиться, чтобы вся твоя природа, внутри и снаружи, как бы застыла в состоянии неподвижного камня. Но если ты просто хочешь воздерживаться от речи, это совсем другое дело».

Есть четыре фотографии Матери в йогических позах. О первом фото говорилось в первой главе; второе сделали после долгой болезни. Во время третьей и четвертой съемки сначала Она сидела естественно, но позднее в ней проявилось супраментальное состояние поглощенности.