Текст книги "По Соседству"

Глава десятая

Даниэль сидела в машине Мартина, отвернувшись к окну и ненавидя себя за то, дуется на него, как ребенок на родителей, вместо того чтобы набраться смелости и поговорить. Она хотела спросить Мартина, почему он так грубил в доме Хлои и на квартальной вечеринке. Он всегда был немного раздражительным, но не до такой же степени. Но она не спрашивала его отчасти и потому, что была уверена, что знает ответ. Он поступил так по той же причине, что Даниэль было трудно смотреть Хлои в глаза, по той же причине, что рядом со Стивеном она всегда будто сжималась внутри.

Сегодня они попали в другой мир. Они пытались убедить себя, что презирают его, что он им не нужен, что им все равно. Но, по правде говоря, это был мир, о котором Даниэль всегда мечтала. Она зарабатывала приличные деньги в баре – в основном, на чаевых после одиннадцати, а тратила очень мало. Она знала, что однажды, если она продолжит в том же духе, то сможет позволить себе собственный дом – может быть, не в таком районе, как Левендер-Хиллз, но уж точно гораздо приятнее, чем ее скромная однушка.

С Мартином они это не обсуждали, но она знала, что в этом они похожи. Сегодня она впервые увидела его в непривычной обстановке, и он, мягко говоря, провалил экзамен.

«Этот Стивен – мудак», – сказал Мартин, подъезжая к ее квартире. «Напыщенный индюк, согласна?»

«Да, он такой». Даниэль не собиралась спорить – до Стивена ей не было дела.

«Он невзлюбил меня с самого начала», – сказал Мартин. «Это было очевидно».

«Скорее всего, ты прав», – признала Даниэль. «Но тебе обязательно было умничать?»

«Эй, ту фразу, которая его взбесила, я сказал тебе. Это не моя вина, он услышал. Как так вышло? Он подслушивал? Так и ждал момента, чтобы сорваться на мне перед своими новыми богатенькими соседями?

«Не знаю», – протянула Даниэль. «Но, если честно, я не думала, что ты из тех парней, которые пускают в дело оскорбления и кулаки, как только что-то идет не по-твоему. В конце концов… ты ударил его первым».

«Прости, что разочаровал», – сказал он. Он ударил рукой по рулю.

«В чем дело?» Спросила Даниэль. Она не боялась мелких колебаний его настроения. Они ее даже забавляли. Она не забыла, как он вышел из себя у нее дома, как толкнул на диван, как оставил синяк на руке. Но теперь она была готова и могла дать отпор.

"Ничего. Лампочка зажглась. У нас бензин заканчивается».

Даниэль ничего не сказала. Она просто выглянула в окно, думая о том, что плохое настроение Мартина держится слишком долго и распространяется даже на такие простые вещи, как заправка машины.

Он затормозил у ближайшей заправки и пошел к насосам с таким выражением лица, будто сегодня весь мир был против него. Даниэль никогда его таким не видела, и теперь чувствовала себя идиоткой – надо же, недавно ей казалось, что она нашла идеального мужчину.

Ей вспомнился вечер, когда он защищал свой телефон. Конечно, потом он сказал, что ему писали с работы. Но почему он не объяснил это сразу, когда она пыталась перевести все в шутку?

Сейчас телефон Мартина лежал на водительском сидении. Даниэль уже успела подсмотреть, как он вводил код экрана блокировки, поэтому знала, как войти. Она выглянула в окно и увидела, что он стоит спиной и смотрит в другую сторону, пока наливается бензин.

К черту все, – подумала она.

Схватив телефон, Даниэль быстро ввела четырехзначный код. Экран разблокировался, и она мгновенно перешла к сообщениям и стала искать присланные пару дней назад. Там были сообщения и от нее, и с работы, и от каких-то друзей-приятелей, но чуть ниже она наконец-то нашла то, что искала. Сообщения от несохраненного безымянного номера.

Она открыла беседу и оглянулась, чтобы посмотреть, не идет ли Мартин. Он был еще занят. До щелчка насоса оставалось несколько секунд.

Даниэль начала читать. С первых же фраз ей все стало ясно, но она продолжала листать, зная, что дальше будет хуже. Перед ней была переписка Мартина с какой-то капризной и, судя по всему, очень требовательной женщиной. Женщина начала разговор.

Она: Когда ты возвращаешься? Прошло 3 дня. Не могу больше ждать. Ты же знаешь, у девушки есть потребности…

Он: О, я знаю. И я планирую их удовлетворить. Завтра, хорошо?

Она: Обещаешь?

Он: Да.

Она: Ладно. Я вся мокрая от одной мысли о тебе. Ты даже не представляешь, что я с тобой сделаю…

Он: У меня хорошее воображение. Не стесняйся присылать свои идеи.

И она не постеснялась. Если бы Даниэль не была так сердита, она бы покраснела от таких идей. По крайней мере, теперь я знаю, почему он так избегает близости со мной, – подумала она. Потому что на нем запах другой женщины.

Послышался щелчок насоса. Дрожащими руками Даниэль закрыла папку с сообщениями, переключила телефон в спящий режим и бросила обратно на сидение. Она сделала все это с большим запасом времени – Мартин открыл дверь машины только через пять секунд.

Ей хотелось высказать ему все прямо там и тогда. Сказать, что она знает о другой женщине и обо всем, что та хотела с ним сделать – вернее, уже сделала.

Но Даниэль сдержалась. Ей хотелось посмотреть, как долго она сможет терпеть. Возможно, после нелепой драки на вечеринке ей откроются еще какие-нибудь стороны его личности.

Она так и сидела, отвернувшись к окну, пока он выруливал с заправки на дорогу. Ее посещали разные мысли, одна интересней другой, и, постепенно, на ее лице появилась улыбка. Сама Даниэль, вероятно, этого даже не заметила, а вот Хлои узнала бы эту улыбку с первого взгляда.

Но Хлои не догадалась бы, что она значила… Что заставляло ее сестру так улыбаться.

Думаешь, ты меня переиграл? – думала Даниэль. Посмотрим, как ты у меня попляшешь.

Она отпустила свои мысли, и, извилистыми путями, они забрели туда, где уже очень давно не бывали.

В темное место.

В место, которое, как она думала, навсегда осталось в прошлом. На самом же деле, оно всегда ждало ее, будто больше ей некуда было идти.

Глава одиннадцатая

Как бы Хлои ни старалась, зловещая улыбка Даниэль не шла у нее из головы. Она казалась ей смутно знакомой, и это ощущение грызло ее, не давая передышки. Она боролась с ним все воскресенье, и была полностью поглощена им, пока они со Стивеном сидели дома в разных углах, старательно избегая друг друга. Она видела, что Стивен начал раскаиваться за свои действия на квартальной вечеринке, но еще не был готов признать это публично.

Чем больше Хлои пыталась понять, чем ее так задела эта пассивно-агрессивная улыбочка Даниэль, тем яснее становилось, что она напоминает ее о чем-то из прошлого и вытаскивает на поверхность что-то давно забытое. Вот почему в понедельник Хлои не теряя времени позвонила доктору Скиннеру. Ей удалось назначить встречу на час дня.

Перед сеансом Хлои думала о том, как умудрялась лгать самой себе о прошлом – особенно, о том, что случилось с ее матерью. Да, она тогда была совсем ребенком, но даже психиатры, которые наблюдали ее в детстве, говорили, что от такой травмы сложно избавиться раз и навсегда. С этими тяжелыми мыслями она вошла в кабинет Скиннера.

«Вы сказали секретарю, что у вас выдались насыщенные выходные», – сказал Скиннер. «Хотите поговорить об этом?»

Хлои начала рассказ. Поначалу ей было очень стыдно, но возможность поговорить с кем-то, кроме Стивена, принесла облегчение. Она закончила упоминанием неприятной улыбки Даниэль, которая провоцировала у нее странные чувства.

«Как думаете, может, ей просто понравилось смотреть, как Стивена ставят на место перед вашими новыми соседями?» – предположил Скиннер.

«Честно, не знаю», – ответила Даниэль. «Но я думала об этом все выходные, и постоянно возвращалась ко дню смерти мамы – к тому самому эпизоду, через который вы провели меня на прошлой неделе. Возможно, там осталось что-то еще, какое-то затертое воспоминание».

«И вы надеетесь, что я помогу вам поднять его на поверхность? Если, кончено, там есть что поднимать?»

«Да, надеюсь».

«Что ж, можем попытаться, если хотите», – согласился Скиннер. «Но на прошлом сеансе вы сильно разволновались под конец. Это одна из причин, по которой я вас тогда остановил. Вы уверены, что хотите пройти через это снова?»

Хлои чуть было ни сказала «нет». У нее было такое чувство, что она ждет от Скиннера магического трюка – сейчас он залезет ей в голову и пинцетом вытащит то, что она ищет. Но пока она ругала себя за наивность и беспомощность и колебалась с ответом, Скиннер принял решение за нее.

«Как вам уже известно, – сказал он, – от вас требуется сесть поудобнее и расслабиться. Постарайтесь избавиться от ожиданий… надежд и сомнений. Сможете?»

Хлои откинулась в кресло и закрыла глаза. Помня прошлый сеанс, она сконцентрировалась на дыхании и проверила расслабление в каждой части тела, почти не прислушиваясь к Скиннеру, повторявшему инструкции. Она пыталась стереть из сознания все ненужное, забыть о квартальной вечеринке и об улыбке Даниэль…

«Помните кеды?» – спросил Скиннер. ««Чак Тейлорс»?»

«Да».

«Видите шнурки? Длинные, истрепанные?»

Хлои их видела. Они стояли у нее перед глазами во всех деталях, она даже видела прилипшую к ним грязь.

«Вы сейчас на крыльце своего дома?» – спросил Скиннер.

Она кивнула. Говорить было сложно – шнурки занимали все внимание. Еще до указаний Скиннера, она встала, не отрывая взгляда от шнурков. «Я иду в дом», – сказала она.

«Хорошо, очень хорошо. Теперь пришло время посмотреть на то, что вокруг тела вашей матери. Я попрошу вас не смотреть на кровь, а вместо этого перевести внимание на Даниэль. У вас получится?»

Она кивнула. На этот раз ее перемещение во времени произошло головокружительно быстро. Глядя на свои кеды, она пошла вверх по лестницы в подъезде и приблизилась к двери своей квартиры. Внутри были слышны крики отца – она знала, что звонит в «911». Стараясь не прислушиваться, как и просил Скиннер, она сделала усилие и посмотрела вперед, не задерживаясь на очертаниях тела на полу.

Грязные шнурки…

А вот и Даниэль.

«Я на месте», – сказала она Скиннеру сонным голосом. «Я вижу Даниэль. Она стоит над маминым телом».

«Вы видите ее такой, какой она была в тот день?» – спросил Скиннер.

«Да».

Кровь на одежде. Пустой взгляд в застывших на мамином теле глазах. Да, это однозначно была десятилетняя Даниэль.

«Ладно, теперь я прошу вас оторваться от шнурков и сосредоточиться на сестре. Не старайтесь слишком сильно. Просто смотрите на нее и ждите. Может, воспоминание придет само».

«Это не… Это не здесь. Не сейчас. Это что-то позже… после приезда копов. Мы сидим на заднем сидении бабушкиной машины».

«Вы видите машину?» – спросил Скиннер. «Вы видите сестру в этой ма…»

Кадр мгновенно переключился. Хлои больше не стояла у неподвижного тела матери. Она была на заднем сидении бабушкиной машины. Они с Даниэль прижимались друг к другу, и та впервые проявила настоящие эмоции. Она плакала, но совсем чуть-чуть.

О, боже, а я и забыла об этом, – подумала Хлои. Как я могла..?

«Это не он», – сказала Даниэль. «Это не папа. Он этого не делал. Я знаю, что это не он».

У бабушки на переднем сидении вырвался горестный стон. Этот звук из прошлого заставил Хлои очнуться от видения. С коротким резким выдохом она открыла глаза и с трудом сфокусировала взгляд на докторе Скиннере.

«Вы в порядке?» – спросил он.

«Да. Я… Я не знаю, как я могла это забыть».

«Вы нашли ответ, который искали?»

Она вспоминала лицо Даниэль тогда, в машине. На нем читалось искреннее горе, подлинная боль утраты. Слезы тоже были настоящими. Хлои ожидала увидеть нечто другое, но этот эпизод, так или иначе, приоткрыл несколько давно запертых дверей в прошлое.

«Не знаю», – ответила она честно.

«Что ж, раз у нас осталось время, расскажите мне, как проходит ваша стажировка».

Хлои начала рассказывать только из чувства долго, потому, что Скиннер попросил, но через пару минут увлеклась. Оказалось, ей и правда нужно было переключиться, перестать волноваться о Стивене и Даниэль, и вспомнить о главном в своей жизни – о стажировке в оперативной группе ФБР.

Следующие полчаса она говорила о стажировке, о своих планах и карьерных целях. Было здорово смотреть в будущее и видеть, как оно приобретает желаемую форму, но вместе с тем, Хлои отдавал себе отчет в том, что именно ее прошлое сделало ей той, кем она стала сейчас.

***

По пути к машине Хлои получила сообщение. Она рассчитывала, что пишет агент Грин, но высветившийся номер был ей незнаком, а текст гласил:

Привет, это Кэтлин. Прости, что не мы не пересеклись в субботу. Слышала о происшествии. Мне очень жаль. Надеюсь, все в порядке. В общем… Сегодня вечером мы с соседками идем выпить. Рутанна Картвиль тоже будет. Хотим тебя пригласить. Не думай, что ты теперь в черном списке! ЛОЛ.

Сперва Хлои немного обиделась, но потом напомнила себе, как просто ошибиться с тоном и посылом в текстовом сообщении. Насколько она успела узнать Кэтлин – и ее непомерный энтузиазм и жизнерадостность – та вряд ли ставила себе цель ее унизить.

Да и выпить бы Хлои не помешало.

Она вспомнила толпу, собравшуюся вокруг Стивена и Мартина во время их драки. Особенно ярко ей виделись выражения лиц – кто-то смеялся, кто-то отворачивался так, будто зрелище было ниже их достоинства. А еще была улыбающаяся Даниэль, безразличная и далекая.

Да, выпить бы не помешало. Черт… И чем больше, тем лучше.

Глава двенадцатая

Даниэль провела вечер на работе, следуя своим маленьким ритуалам и делая все возможное, чтобы выбросить Мартина из головы. Она смешивала напитки, разливала пиво, флиртовала, даже притворилась, что забрызгалась, открывая газировку, чтобы получить крупные чаевые ближе к концу смены.

Она всего дважды приводила домой мужчин из бара. Тех, кто хотел ее, было легко заметить. Как ни странно, они были не из болтливых, и не пытались произвести на нее впечатление. Как правило, это были тихие парни, сидящие на краю стойки бара и наблюдавшие за ее работой. Когда она заговаривала с ними, они отвечали уверенно и смотрели в глаза. Это поднимала Хлои самооценку.

Тем вечером, когда она закончила смену, таких парней в баре было двое. Она могла заполучить любого из них, но, все обдумав, отложила эту идею подальше, на будущее. Возможно, когда с Мартином все окончательно будет в прошлом, она позволит себе новую интрижку. Но сейчас она продолжала думать о сообщениях на его телефоне, о фото… и о том, что она собиралась сделать в отместку.

Объявляя о закрытии, она чуть не начала мимоходом флиртовать с одним из парней, но решила остановиться. Слишком много проблем. Слишком много драмы.

Тем не менее, на пути к дому ее согревала мысль о том, что ее хотят, а тот факт, что это был подвыпивший мужчина со свадебной лентой через плечо, ничего не портил. Она чувствовала себя ценной и желанной. Неужели Мартин думал, что он лучший для нее? Что ее выбор настолько ограничен?

Да что он понимает, – подумала она, паркуясь во дворе своего дома. Все еще наслаждаясь вниманием посетителей бара, сейчас она мечтала о долгом горячем душе. Она даже могла бы…

Все планы рухнули, когда она открыла дверь и вошла в квартиру.

На полу лежала очередная записка.

Она подняла ее и прочла. К тому времени, когда она перечитала ее во второй раз, ее ладони покрылись потом. Она медленно прошла в кухню, перечитывая слова на листке снова и снова. Сообщение было зашифровано, но она была уверена, что знает, что оно значит.

Положив записку на кухонный стол, она прочла ее еще раз.

УБЕЙ ЕГО, ИЛИ Я УБЬЮ.

Она на цыпочках подкралась к окну и выглянула на парковку за домом. Она не знала, что ищет. Может кого-то, кто подозрительно ошивается у машины. Может, какую-то странную тень. Но ей не удалось заметить ничего, кроме темной парковки с ярко-желтыми пятнами фонарей.

Когда подбросили записку? – спрашивала она себя. Мог этот человек пройти мимо меня в подъезде? Или он ехал за мной всю дорогу? Или сидел в баре?

Паранойя вонзилась в нее, как нож в сердце. Она подошла к кухонному столу и нашла свои таблетки. Сняв крышку, она заглянула в пузырек.

Нет, – подумала она. Нет. От них паранойя еще больше. С тех пор, как Хлои настояла, чтобы ты к ним вернулась, стало только хуже, верно?

Она была уверена, что именно так и было. Закрыв пузырек, она швырнула его в мусорное ведро, вернулась к записке и взяла ее в руки – почему-то, держа ее, она чувствовала себя в большей безопасности.

УБЕЙ ЕГО, ИЛИ Я УБЬЮ.

Это было первое письмо с инструкцией, с приказом, который нужно выполнить. И она знала, что это значит. Но был ли автор письма серьезен?

Внезапно ей стало невыносимо оставаться в квартире. Ей нужно было выбраться оттуда, нужно было убедиться, что она движется, что не стоит на месте и не ждет, пока автор письма придет за ней. Она схватила ключи, поспешила на улицу, и снова почувствовала себя в безопасности, только оказавшись в закрытой машине. И даже тогда она все время оглядывалась на заднее сиденье – на всякий случай.

Она не знала, куда едет. На мгновение ей захотелось поехать в Левендер-Хиллз. Было уже поздно… конечно, она застанет Хлои дома. Но нет. Тогда пришлось бы рассказать Хлои о письмах. И Бог знает, как Стивен отреагирует на визит в такой поздний час.

Она продолжала посматривать в зеркало заднего вида. Как знать, возможно, автор писем следил за ней и давно изучил маршруты всех ее передвижений?

УБЕЙ ЕГО, ИЛИ Я УБЬЮ.

Мартин… это был о нем. В любом случае, она так думала. Казалось, что все сходится. Это было правильно. Писатель, кем бы он ни был, знал о нем. И, возможно, даже знал о маленькой стычке в квартале Хлои. Черт, может, он даже знал о другой девушке Мартина.

У Даниэль перед глазами опять возникли сообщения и фото от той сучки. Ярость сжала ее голову в тиски. Она сцепила зубы, кипя от злости.

Скоро она ему все выскажет. Вероятно, при следующей встрече. Пусть не думает, что может так запросто ей лгать. Надрать задницу Стивену он, конечно, был способен, но вот к гневу Даниэль точно не был готов. Она собиралась превратить его жизнь в ад.

УБЕЙ ЕГО, ИЛИ Я УБЬЮ.

Неплохая идея, – подумала она с болезненным юмором.

И все же, она продолжала смотреть в зеркало заднего вида, уверенная, что кто-то сидит у нее хвосте и наблюдает за каждым ее движением. Но там никого не было. Все было чисто. Она была свободна.

Свободна, – подумала она, возвращаясь мыслями к сообщениям на телефоне Мартина. Как он мне лгал. Какая же я идиотка…

Вспышка гнева прошла сквозь нее, как электрический заряд, и у нее появилась идея… Идея, опасная, но не глупая. Он знал, что она на него запала. Она не говорила это словами, но знала, что он это почувствовал. И в награду он дал ей ключ от своей квартиры. Она вспомнила, что может без труда к нему войти.

И тогда у нее возникла другая мысль.

Его машина. Старый драндулет, Chevy Cavalier, который он как-то умудрялся держать на ходу уже десять лет. По сути – кусок дерьма, но он любил эту машину.

С улыбкой на лице Даниэль подумала о том, где он держал ключ: как полный идиот, прямо под пассажирским ковриком, потому что замки на дверях все равно не работали.

На ближайшей стоянке Даниэль круто развернулась, и помчалась в противоположном направлении. Она ехала к Мартину, лелея коварный план.

***

Даниэль не включала фары, поэтому было трудно понять, что было на дороге впереди. Гравий вылетал из-под колес и с лязгом царапал дно машины. Звучало плохо.

Но Даниэль было наплевать. Теперь она была за рулем машины Мартина.

Она хорошо знала эту дорогу, поскольку лишилась девственности прямо на ней, в четырнадцать лет. Потом она приезжала сюда со многими парнями, потому что здесь всегда было пусто. Когда-то, когда здешняя водонапорная башня еще снабжала Пайнкрест водой, этот участок был выделен для государственного транспорта, но в начале девяностых башню забросили, и на дорогу стали заезжать только подростки, которым хотелось побыть наедине, да нелегальные охотники зимой. Густая роща сосен и кленов огораживала дорогу туннелем, чуть не смыкаясь сверху и закрывая почти все небо.

На пассажирском сиденье зазвонил ее мобильный телефон… Опять… Она проигнорировала вызов, увидев имя Хлои на дисплее. Та звонила уже в третий раз за вечер.

Даниэль доехала до конца дороги, до самого края озера. Озеро, как она знала, простиралось дальше в окружающие леса. Не так давно оно стало магнитом для строительства, поскольку другой прилегало к одному из самых элитных районов Пайнкреста – еще более снобскому, чем Лавендер-Хиллс.

Даниэль сделала разворот и начала сдавать задом прямо в воду, пока не почувствовала, как задние шины погружаются в ил. Она остановилась, поставила ручник в нейтральное положение и стала смотреть, как легко задняя половина опускается вниз. Озеро поглощало машину с удивительной скоростью, и она даже испугалась, что не успеет вовремя выбраться.

Она быстро открыла дверь и выскочила из машины. Спрыгнув на берег и сумев удержаться на ногах, она обернулась и увидела, что машина уже наполовину ушла под воду.

Был момент, когда ей показалось, что передняя часть зацепится за грунт у берега, но вес машины и вязкость ила сделали свое. Даниэль оставалось только смотреть, как она тонет, и дивиться тому, как стремительно все произошло.

Она не задумывалась о том, что сделала. Было уже восемь тридцать, а до главной дороги нужно было идти не меньше полутора миль, а оттуда – еще мили две до ближайшей заправки – первого места, откуда можно вызвать такси.

В юности она бы просто поймала попутку. Она делала так много раз и так расплачивалась с некоторыми водителями за поездки, что предпочла бы никогда не вспоминать.

Это было в прошлом, –подумала она, пробираясь подальше в рощу, чтобы спрятаться от всех, кто мог оказаться на старой государственной гравийной дороге. Ты стала другой.

Конечно, оставался вопрос… А кем же я стала?

Она очень старалась не думать о машине, которую только что загнала в озеро, и о том, какой ответ напрашивался после этого на ее вопрос.