Текст книги "Формула счастья – рецепт беды"

Красноярск

– Да все нормально, – улыбнулся Воеводский. – Товар дошел полностью, приступаю к реализации.

– Цены те же? – спросил мужчина.

– А с каких пор тебя это стало волновать? Ты свою долю получил, а дальше мое дело. Или ты желаешь пересмотреть…

– Хватит, Воевода. Просто сейчас много палева с нашей продукцией – то там взяли, то там груз накрылся. Поэтому не хотелось бы терять такого покупателя, как ты.

– За это не волнуйся, все будет как надо. Завтра позвоню и скажу, когда жду новую партию. – В комнату вошла Изабелла. – Пока. – Воеводский отключил телефон.

– Кто звонил? – спросила она.

– Знакомый.

– Сеня, Сеня, – насмешливо сказала Изабелла, – ты врать не умеешь. Ты говорил с поставщиком наркотиков. Партия пришла сегодня с московским поездом. А мне не говоришь – боишься, что узнает отец и снимет с тебя стружку. Но ты зря меня опасаешься, я совсем не против быстрых денег. А наркотики – это быстрые деньги. Но ты многое делаешь не так. Зачем тебе твои точки, если это увеличивает процент попадания в поле зрения милиции? Сейчас с ментами не договоришься. Я считаю, что наркобизнес очень хорошее и прибыльное дело, и не понимаю, почему папа не желает этим заниматься. Так что можешь рассчитывать на мою поддержку.

– А как ты узнала о прибытии товара?

– Есть своя агентура. Я собираюсь стать твоей женой, значит, должна знать о муже все.

– Выходит, у меня стукачок завелся.

– Ну что ты, милый. Просто есть верный мне человек. Я буду знать о тебе все. Кстати, надеюсь, ты больше не будешь встречаться с Милкой Зудиной.

«Твою мать, – подумал Воеводин. – В натуре кто-то на нее работает. Но кто?»

– Да не думай ты об этом, – посоветовала Изабелла. – Будь мне верен, и мы с тобой сможем очень многое. И насчет папы и его хозяйства и денег все решить сможем. Понимаешь, мне тридцать, и я порой задумываюсь, что будет дальше. А дальше все то же самое. Папа тиран, дает деньги только на карманные расходы. Ну еще те, что ты даешь. А я хочу самостоятельности. Но пока папочка жив, этого не будет. У него есть законный бизнес – лесоповал, стадо оленей, бригады рыбаков и охотников. А теперь он хочет добывать золото. Это незаконно и очень опасно. На золоте попадались многие. Да ты это и сам знаешь. Я хочу заняться и законным делом. Лес приносит неплохой доход, как и охота. Оленеводство тоже. Отдать наркотики кому-то из верных людей и только получать процент. Ну и платить боевому крылу папиной организации. Но все это возможно только после его смерти.

– Погоди, получается, что ты…

– А что я? Я хочу жить и самостоятельно решать свои проблемы. И очень надеюсь на твою поддержку.

– Да я сделаю все, что ты захочешь.

– Японцы хотят арендовать участок около Лужайки и поставить свою лесопилку, – сообщил коренастый бородач. – Договариваются с…

– Да с кем бы они ни договаривались, – усмехнулся Граббе, – ничего у них не выйдет. Меня сейчас волнует Воевода. Он занимается черт знает чем, по уши в долгах и только успевает рассчитаться, как снова влезает. Игрок, мать его. А публика очень серьезная…

– А зачем он вообще нужен? – спросил Ли. – Я сразу говорил, что Воевода не тот человек…

– Вот родит Изабелла, – сказал Граббе, – тогда он твой. Представляю, что ты с ним сделаешь. – Он засмеялся. Коренастый удивленно смотрел на них. – Чего вылупился? – усмехнулся Граббе. – Такова жизнь, мой таежный дружок. Ты-то, наверное, не забыл свою Аннушку.

– Зачем ты так? – Коренастый опустил голову.

– В общем, ты вот что, Афанасий, чтоб пушнина была через неделю, вся пушнина. И не забудь про пантокрин. Съезди к шаманам, пусть приготовят.

* * *

– Мама, – спросила Настя, – Женя уехал?

– Уехал, доченька, – улыбнулась Лидия Павловна. – Он тебе, я вижу, понравился. – Девушка смутилась. – Он хороший мальчик, стеснительный, не в пример нынешней молодежи. И воспитывался не в семье новых русских. Мама сама зарабатывает. Отца нет, есть отчим, но отношения там…

– Мама, мне это не интересно. Просто он мне понравился, с ним можно разговаривать обо всем.

– Да, это так. Меня особенно поразило то, что он, не умея драться, пытался меня защитить.

– А дядя Ярослав хорошо знал папу?

– Да. Но я только теперь узнала, что твой отец спас жизнь ему и еще троим раненым. Он погиб геройски. Знаешь, дочка, я бы никогда не подумала, что Яков Борисович воевал, и, судя по словам Ярослава и Артема, очень хорошо и смело. А я думала, что он просто…

– Внешность обманчива, – улыбнулась девушка. – Женя тоже не выглядит храбрецом. А оказался настоящим мужчиной. Знаешь, мама, я рада, что встретила Женю. Значит, и сейчас есть нормальные парни, для которых не главное объем мышц и резкий удар ногой. С ним интересно.

Чадобец

– А ничего девочка. – Анатолий подмигнул Алику. – Но тебя она, кажется, ненавидит. С чего бы это? Надеюсь, не за тот случай, о котором ты…

– Да мы пошутить хотели, – поморщился Алик. – А в результате запросто могли под суд попасть.

– Она хороша, – провожая взглядом проходившую Машу, усмехнулся Толик. – Я бы не против с ней познакомиться поближе.

– Она наверняка будет против, – сказал Алик.

* * *

– Сегодня мороз придавил. – Артем поежился. – Баньку истопим. А твой-то, смотри, прямо как ребенок, который увидел что-то впервые, – кивнул он на озиравшегося Женю. – На лыжах он, кстати, неплохо ходит. Я думал, сразу грохнется, а он ловко пошел. Правда, лыжи широкие и короткие, но все равно молодец.

– На лыжах он умеет, – кивнул Яков. – В волейбол играет. Пожалуй, это единственные его достижения в спорте. А главный интерес – книги. И что-то все пишет.

– Это понятно. Только я вот что-то в толк не возьму, с чего это вдруг ты его дядькой стал? Или в его матерь…

– Типун тебе на язык. Друзей вроде всегда полно было. А тут, понимаешь… Ну в общем, влез я в одно дело. И попал. На все, что у меня есть, поставил. И прогорел. Чувствую, конец. И друзья, и знакомые – все отвернулись. А еще надо было тридцать тысяч долларов отдать. Один мой знакомый, я его другом считал, придумал вроде беспроигрышное и полезное дело. Берешь деньги у людей, нуждающихся в жилье, и строишь дома. Земля уже была, и в течение лета нужно было построить дома. И люди довольны, и нам прибыль. Но это оказалось хорошо только на словах. Он собрал деньги и смылся. А крайним оказался я. И вот через неделю ко мне являются те, кто вложил деньги, и спрашивают, как идут работы. А я был в командировке как раз по этому делу, покупал стройматериалы. Ну и тут выясняется, что мой компаньон смылся с деньгами и за все платить должен я. И я все отдал и остался еще должен. Ну а нашего человека в горе утешает водка. Пьешь, и все кажется не таким безнадежным. И я твердо решил разыскать людей моего компаньона и убить их. Просыпаюсь утром в подсобке, меня дворник пустил, дядя Матвей, и чувствую, что ни на что не способен, не то что убить кого-то. В тот же день встретил моего преподавателя Николая Арсеньевича Антонова и по пьянке все ему рассказал. Трезвым промолчал бы. В общем, дал мне денег Николай Арсеньевич. И я себе поклялся, что, если Антоновым нужна будет помощь, помогу во что бы то ни стало. И вот так и вышло. Поэтому Женька со мной.

– А тот компаньон где сейчас? – спросил Артем.

– Не знаю, да и знать не хочу, потому что убью я его, если встречу. Сразу убью. И с тех пор у меня нет друзей, всех держу на расстоянии.

– Вот, значит, почему ты не приезжал. Думал, что и…

– Да ни о чем я не думал. Просто решил, что должен встать на ноги. Не мог я к тебе с бутылкой приехать, не мог, самолюбив я. А сейчас, – Яков кивнул на Женю, – к нему проявили интерес какие-то дельцы. Не знаю, что именно им от него нужно, но уже есть трупы, и нас ищут. Знают, что он со мной…

– И ты думаешь, я испугался? – Артем усмехнулся. – Да на хрену я видал всяких ореликов. После Чечни я никого не боюсь. Так что будь спокоен. Если тебе надо возвращаться, поезжай. Я присмотрю за пареньком. Нравится он мне.

– Да пока возвращаться нельзя. Поэтому я и не звоню его бабушке с дедом. Если что-то с дедом случится, придется ехать. Я сразу хотел с тобой поговорить об этом.

– Считай, поговорили и я дал ответ.

– Смотрите! – закричал Женя. – Лиса! Вон она бежит! – Яков и Артем, переглянувшись, рассмеялись. – Дядя Яков, – подошел к ним Женя, – научите меня стрелять. Пожалуйста.

– Это к хозяину. – Яков кивнул на Артема. – Он бьет без промаха. Я неплохо стреляю из пистолета, а ружье не мой тип оружия. Научишь его, Артем?

– И медведя учат на велосипеде кататься, – хмыкнул тот. – Пошли в распадок, там сейчас зайцы будут. Он так и называется – Заячья губа.

– Зайцы будут? – удивился Женя. – А они что, специально приходят, чтобы… – Не договорив, вздохнул. – Вы будете просто смотреть или…

– «Или», Женя, – кивнул Артем. – Здесь жизнь на этом построена. Зайцы – это и мясо в пищу, и шкурки для продажи. Может, тебе этого пока не надо видеть, все-таки…

– Знаете, дядя Артем, надо принимать жизнь такой, какая она есть. Я же совершенно спокойно ем мясо.

– Тогда пошли, – кивнул Артем. – Я хочу угостить вас зайчатиной с капустой – такого вы еще не ели.

– Верю, – кивнул Яков. – Например, таких щей, какими кормила твоя Алена, я не ел нигде и никогда. А котлеты!.. – вздохнул он. – Вспомнил, и есть захотелось. А…

– Тс-с… – Артем прижал приклад к плечу. – Ты вот что, когда я выстрелю, бей из обоих стволов туда, – указал он на заснеженные верхушки кустов. – После выстрела косые туда рванут.

– А мне можно ружье? – спросил Женя, дотронувшись до чехла на спине Артема. – Это же ружье?

– Карабин, – сказал Артем, – мелкокалиберный. Бери, только в нас не пульни. – Он достал из чехла карабин, передернул затвор. – К стрельбе готов. Все понял? – спросил Артем, объяснив Жене, как пользоваться карабином.

– Да. – Женя осторожно взял оружие, посмотрел на изготовившегося к стрельбе Якова и прижал приклад к плечу.

– Так, – сказал Артем, – приготовились. Я первым стреляю. Ты сразу поднимайся и бей в кусты из обоих стволов. Ну а ты ствол наводи на любого зайца и жми на курок. Желательно с небольшим опережением.

Женя кивнул:

– Я готов.

– Я тоже, – отозвался Яков.

Артем, привстав, начал стрелять. Яков сразу ударил из обоих стволов по кустам. Женя медлил с выстрелом. Широко раскрыв глаза, он смотрел на бегущих в разные стороны зайцев. Четыре лежали на снегу.

– Хватит! – крикнул Женя и схватил ствол винтовки Артема.

– Ну ты и… – проворчал тот. – С таким охотником голодным останешься. Пошли, соберем что есть. – Он перелез через наметенную на краю обрыва снежную полосу и заскользил на лыжах вниз.

Яков посмотрел на Женю:

– Раз-то хоть выстрелил?

– Нет. Они так забавно прыгали, красиво.

– Да идете вы или нет? – услышали они голос Артема.

Евгений стал спускаться. Яков за ним.

– Не так и плохо, – говорил Артем, укладывая в мешок зайцев. – Шесть есть. Посмотри в кустах, может, и ты кого зацепил. – Услышав сдавленный стон, повернулся. Женя, зажимая ладонью рот, отвернулся от двух окровавленных тушек.

– Да, – Артем посмотрел на Якова, – тяжко ему. А если бы не увидел, не поверил бы, что есть такие сейчас.

Яков бросился к нему.

– Если тошнит, не сдерживайся, – посоветовал Артем, – сразу легче станет.

– Ну как, – спросил Яков, – полегче стало?

– Да, – хрипло ответил Женя. – Я не знаю почему, но…

– Оно и понятно. Ты хоть раз видел, как…

– Нет. Да и где я мог видеть? В школе-интернате? Спасибо вам большое. Я не знаю, что делал бы сейчас. Несколько дней назад я думал, что жизнь кончена и хотел умереть. Обида на всех и на самого себя. И я возненавидел маму, дедушку и бабушку. Ненавидел своих учителей. Спасибо вам.

– Хватит, – усмехнулся Яков, – а то я сейчас заплачу от умиления своей персоной. Меня спас твой дед. В буквальном смысле этого слова. Он вернул к жизни не только меня, но и веру в людей. Я был близок к тому, чтобы начать убивать. Ну не всех, а сначала бы с удовольствием убил своего близкого товарища, каким его считал. А потом и всех, кто был причастен к этому. А заодно и еще человек пять, которых считал своими друзьями. Знаешь, я даже хотел, чтоб в вашей семье произошло что-то. Потому что жизнь в подарок, а твой дед подарил мне жизнь, нелегка. Поэтому я, честно говоря, даже обрадовался случившемуся с твоей мамой. А уж защитить тебя сам Бог велел. Но вот что я хотел бы знать: сделал ли ты в жизни что-то такое, из-за чего к тебе могут проявить интерес преступники? Может, кому-то в чем-то помог, возможно, кто-то спрашивал у тебя совета? Отвечать не торопись, подумай и вспомни.

– Хорошо. Я постараюсь вспомнить. Вы не можете сказать хоть примерно, что…

– Нет. К тому же, повторяю, примерно – это не точно. А врага надо знать наверняка.

– Хватит тебе жути на парня нагонять, – подошел Артем. – Он уже бледный как мел. Успокойся, Женька, ничего опасного нет. Тебя ищут какие-то типы, вот и хотелось бы знать зачем.

– Может, из-за завещания дедушки? – предположил Женя.

– Нет. Вспомни. И не волнуйся ты, – успокоил Яков. – Все хорошо.

– Значит, не так уж и хорошо, – испуганно проговорил Женя, – если вы увезли меня из Москвы и после телефонного разговора вчера ночью упоминали дедушку с бабушкой, просили присмотреть за мамой. А теперь хотите, чтобы я что-то вспомнил…

– Bo, – усмехнулся Артем, – молоток парнишка-то. Я и то внимания не обратил. Молоток. Но давай мы с тобой вот как решим: если что-то серьезное – вместе думать будем. Конечно, было бы лучше, если бы твои парни, Яков, там разузнали, что почем. Насчет его матери ты правильно дал приказ приглядывать за ней. Мать и остальные родственники – завсегда слабое место. А вот если бы причину знать, намного легче было бы. – Он посмотрел на часы. – Пора до дома двигаться, а то моя Алена волноваться начнет.

– А чего ей волноваться? – удивился Яков.

– Да, как говорят, и на старуху бывает проруха, – вздохнул Артем. – Тогда возле Хитрого ручья меня шатун подмял. Если б не Леший, так бабы меж собой Ярослава зовут, хана бы мне. Он же меня волок. А Алена, видать, что-то почувствовала, вся на нервах была. Кровь бьет в голову, ежели с близким беда. Да и со мной вы сейчас, а тут у нас всякое бывает, лихих людишек полно. Лагеря недалеко – бывает, бегут зэки. Тронулись до дому. Ты, Яков, еще троих подцепи в кустах.

– Ну хоть на что-то я сгодился, – подмигнул Яков.

«Жениться, что ли? – Потянувшись, Ярослав рывком встал на ноги. – А то надоело, все один да один. – Он закурил. – Жениться, конечно, неплохо. Вопрос, на ком. Да, самый, наверное, сложный вопрос. Скоро тридцать три стукнет. Армия, потом сверхсрочная, прапором чуть под трибунал не попал. И все, разуверился в людях. Хорошо, тайгу я с детства знаю, блуждал почти год. Потом вот Артема встретил. А тут здорово. Но еще лучше, если женщина будет. Может, еще и папашей стану. Так. – Он задумчиво посмотрел в окно. – Кто тут на роль невесты с последующим повышением до звания супруги имеется? Черт, нет никого. Я в Красноярск езжу из-за того, что здесь баб нормальных нет. Имеются, конечно, но замужние. А свободных нет. Ладно, по весне поеду и найду себе невесту».

В окно постучали. Он, схватив карабин, передернул затвор, прижался справа от окна.

– Чего кому надо?

– Дядя Ярослав, – узнал он голос Маши, – это я. Тетя Алена волнуется. Ушел дядя Артем с гостями за зайцами, и нет их.

– Пойду погляжу. – Поставив карабин, Ярослав начал натягивать свитер. – А ты следи за печкой, Маша. Я пошел. – Он натянул короткий тулуп и взял карабин.

– Дядя Ярослав! – раздался мальчишеский голос. – Тетя Алена сказала, чтоб к ним шли! Пришел дядя Артем с гостями!

– Ну вот, – Ярослав подмигнул Маше, – дело пьянкой оборачивается. Скажи, я минут через десять подойду.

– Погодь-ка, сын, – остановил Алика отец, – выходит, на меня глаз положили. Им, значит, золотишко нужно. Ну-ну. – Он сложил кукиш. – Пусть выкушают. Я не для них места искал. Ты у меня заменой будешь. Лизка-то, получается, отцом к тебе специально пристроена. Я уж, грешным делом, подумал, не любовь ли у вас. Оказывается, про любовь только в книгах пишут. Да и какая, к лешему, любовь. Сейчас она деньгами измеряется. Ай да Тимка! Значит, решил меня через свою дочурку подцепить. Вот уж не думал не гадал, что он на такое способен. Но ты что-то говорил и о девке другой, и о парне. Они тоже?…

– Тоже, – кивнул Алик. – У Таньки маман…

– Да помню я. Чхать мне на них. Я думал, ты шутейно, чтоб подразнить, а если все по правде, то вот что я тебе, сын, скажу: на мне где сядешь, там и слезешь. Золота тут немного, но имеется. И работать на других я не собираюсь. Если, конечно, так, как твой приятель говорит, все они будут делать, а я только места показывать и с этого деньги иметь. Если будет так, вот тогда и потолковать можно. Так пусть родителям и скажут. По мне, все одно, кто там – блатной или голодный. Понятно?

– Мне-то зачем это говорить? Да и тебе не стоило бы так отрезать. Мне еще четыре года учиться в Красноярске, а Толик не пустое место и в городе, и в институте. Мне с ним ссориться невыгодно. Да и ты сам знаешь, кто Лизкин отец.

– За горло, значит, берешь, сын, – усмехнулся Кабан. – Да я ж тебе сколько раз говорил: на кой хрен тебе этот институт? Ты после меня будешь.

– А толку-то? Жить, как ты, в глуши? Тогда на кой хрен нужно и золото это, и все остальное? Я хочу получить профессию, купить хорошую машину, отличный коттедж поставлю, буду ездить на курорты…

– Вот оно как. А я, выходит, зазря жизнь прожил. Ну ты и вразумил меня, сынок. Спасибо тебе, кровинушка моя родная. – Кабанов поклонился. – А вот что теперь я тебе скажу. Отныне ты имеешь от меня плату за институт, пару тысяч на расходы. Продукты привозить тебе будут. И все, больше от меня ты ничего не получишь. Значит, мы с тобой, Дашка, – посмотрел он на вошедшую в комнату жену, – жизнь свою загробили. Сын наш не желает здесь жить. На наши деньги, заработанные потом и кровью, он станет на курорты ездить. Вот так-то, милая моя старушка, все.

– Дурень ты, Алик, – сказала Дарья. – Ведь мы ради тебя всю жизнь работали. Понятно, кому охота жить в глуши, но зря ты так отцу говоришь.

– Да ты послушай, мама, – шагнул к ней Алик, – я не про то говорил. Да оставим мы тут кого понадежнее. Ну на лето приехать, могилы проведать. А жить за городом будем. Врач у вас собственный будет, все удобства. Телевизор смотри сколько хочешь – программ тьма. Хоть старость свою проживете в удобстве да роскоши. А здесь все так и останется. И работать на нас так же будут. Я и говорил о том, что заберу вас отсюда, как только смогу. И я это сделаю. И все здесь будет как прежде, все будет нашим. Мы станем жить вместе, вы будете воспитывать внуков. Я после института сразу женюсь. Я даже не думал в городе жить без вас, вы же живете ради меня, и я хочу, чтобы и вы были счастливы и ни в чем не нуждались, когда я получу образование.

* * *

– А он умеет убеждать, – усмехнулся Толик. – Я и то почти поверил.

– Зачем ты ему сказал? – сердито спросила Лиза. – Отец…

– А мне как-то начхать на твоего папашку. В конце концов, все должны быть в равных условиях. А уж выбирать будет старик Кабанов, а не сынок, которого ты можешь уболтать в постели.

– Я уверена, что Толик правильно поступил, – сказала Татьяна.

– И теперь в снег? – испуганно спросил Женя, облепленный листочками березы от веника.

– Ежели желаешь быть мужиком, – охлестывая себя веником, ответил Яков Борисович, – то вперед и желательно без воплей. Все-таки там девушка есть, Маша, и ты вроде как ей понравился. Кстати, это очень полезно для здоровья.

– А вы тоже? – с тоской посмотрев на запотевшее стекло, спросил Женя.

– По настроению. Может, да, а может, и нет.

Женя, шумно выдохнув, вышел в предбанник и, натянув трусы, остановился перед дверью. Втянул голову в плечи и толкнул дверь. Его обжег холодный воздух. Он выскочил на улицу и рухнул в сугроб. Потом вскочил и бросился назад в баню.

– И каково впечатление? – поинтересовался Яков Борисович.

– Показалось, что тело горячей водой окатили, – ответил выливавший на себя тазик горячей воды Женя. – Потом холод.

– Значит, я этого делать не стану, – пробормотал Яков.

– Почему? – посмотрел на него Женя.

– Всегда боялся холода. А ты будешь нормальным мужиком, для неженки это подвиг.

– Вы серьезно?

– Я никогда не был так серьезен.

– Ты чего вытворяешь? – В баню вошел Артем. – Алена убьет тебя. Чего надумал, Колобок хренов? Жека, ты живой?

– Живой. И знаете, чувствую себя отлично.

– Ну вот, – проворчал Яков, – а то сразу – убьет. Пора настала из щенка дворняжки волчонка делать. А там, глядишь, и зверем матерым станет.

– Станет, – буркнул Артем. – Из тихонь обычно герои и выходят. Ты первый из ненашенских, кто в такой мороз в сугроб нырнул, да лихо как.

– Правда? – смущенно спросил Женя.

– Вот те крест. На кой мне брехать-то?

– Молодец, парнишка, – усмехнулся Ярослав. – Вот тебе и цветок домашний. Например, я и то не всегда из бани в снег валюсь. Молодец.

– Дядя Ярослав, – сказала Маша, – вы бы научили его приемам.

– Ты приемам самозащиты учишься, а с такими, как он, я работать не могу. Еще сдохнет, а я потом отвечай. Да и надо ли ему это, у него башка другим забита.

– Надо, – проговорил вошедший в комнату Женя. – Извините, я не подслушивал, вошел, а вы как раз говорили обо мне. Я сам хотел просить вас научить меня приемам защиты и нападения.

– Прежде чем обучаться, надо здоровье поправить, а то нагрузки… – Ярослав замолчал.

– Я готов делать все, что вы скажете, обещаю выполнять все ваши требования. Готов начать хоть сейчас.

– Во муж кому-то достанется, – тихо сказала Маше Алена. – Дурного слова не услышишь.

Девушка улыбнулась.

– А что, Ярослав, – сказал, войдя, Артем, – это нужное дело для любого человека, а уж для него тем более. – Он взглянул на Женю: – Пойдем-ка поговорим.

– Покурим заодно, – отозвался Ярослав.

Они вышли. В сенях их ждал Яков.

– Понимаешь, в чем дело, – тихо начал Артем, – ищут парня какие-то духи. Не знаю, что там за дела, но Яшке сообщили, что парнишку ищут и одного из его знакомых убили, а другой пропал. И к деду с бабкой заглядывали не раз. Так что парню надо что-то дать от войсковой науки. Стрельбу я беру на себя. А дела с законом будет улаживать Яшка, он спец. А в рукопашном ты мастер. Так что…

– Да не смогу я, – ответил Ярослав. – Машка уговорить меня сумела. Но я ее учу азам самообороны.

– Но ты же был инструктором по рукопашному бою, а парню помочь надо. У него характер имеется. Попробуй хотя бы. Пока он здесь, мы его в обиду не дадим. Но ведь и две женщины у меня, Алена и Маша, за которых я в ответе.

– За меня ты не волнуйся, Женьку я не оставлю. И на то причина имеется довольно серьезная. Впрочем, не одна причина. – Яков улыбнулся. – Но об этом потом узнаете, если вдруг расчувствуюсь и в жилетку плакать начну. Да, я не воин по характеру, но в бою не брошу. И кое-что умею. В стрельбе из пистолета любому из вас фору дам. Кроме того, я еще и умный, – подмигнул он приятелям. – Прошу вас, не оставляйте парня. До весны из него надо сделать мужика, который сможет за себя постоять. Я обязательно узнаю, что там за дело и кому он так понадобился. Над этим уже работают. Конечно, если нас найдут, мы от тебя сразу уходим, – посмотрел он на Артема.

– Может, сразу ко мне? – предложил Ярослав. – А то дело, кажется, серьезное.

– Пусть здесь пока живут, – сказал Артем, – а там видно будет. Никто и подумать не может, что ты этого белоручку в тайгу увез. И не знает никто…

– Да вот в том-то и дело, – недовольно проговорил Яков, – что знает кое-кто, что я был у тебя. И могут проверить. Кстати, что за человек здешний участковый?

– Михалыч? – усмехнулся Ярослав. – Правильный человек и мент. Правда, он живет в Улучье – это поселок побольше, в двенадцати километрах отсюда, но приезжает частенько. Снегоход у него. Мужик смелый и честный. Меня доставал, когда я появился в этих местах. Чуть было не выгнал. Алена его уговорила не трогать меня. Ну а потом я ему пару раз помог…

– А ты хорошо в тайге себя чувствуешь, – удивленно произнес Яков.

– Я в Новосибирской области жил, в тайге. С детства по ней бродил. Сначала с охотниками, потом сам. Туда не поехал, причина есть, чтоб там не появляться. Повезло мне – в Красноярске знакомый по армии живет, подполковник Казин. Он меня прописал у себя сначала и карабин помог купить, и разрешение на него, и охотничий билет. Предлагал у него в охране работу, но не для меня быть сторожевым псом. Что касается парня, лады. Но вот что я вам скажу: времени на уговоры нет. Поэтому я его, как меня дядька Ден дрессировал, натаскивать буду. Но учить, если он начнет слезы лить и жаловаться, откажусь сразу. Договорились?

– Конечно, – кивнул Яков. – Я с ним поговорю.

– Никаких разговоров не надо, это он сам должен решить. В общем, завтра в семь я его жду. – Ярослав вернулся в комнату. – Ух ты, – покачал он головой, – запах какой. Повезло тебе с женой, Артем.

– Да и ей тоже, – весело ответил тот. – Не ошиблась она в муже. – Он подмигнул смеющейся жене.

– А что-то у вас пополнения нет? – спросил Яков. – Или считаете, что…

Алена стремительно выбежала из комнаты. Яков замер с открытым ртом.

– Ты при ней так больше не говори, – попросил Артем. – Не получается у нас детишек. – Взяв бутылку с самогоном, налил полстакана и залпом выпил. – И не знаем, чья вина. А узнавать опасаемся. Ладно я, а баба без ребенка полного счастья знать не может. – Он протянул руку к бутылке.

– Подождите, Артем Тимофеевич, – остановил его Женя. – Здесь могут быть два существенных фактора. Первый – это действительно кто-то из вас просто не может…

– Да оно и так понятно, – зло оборвал его Артем. – Ты бы не лез…

– Но вполне возможна и еще причина, – быстро проговорил Женя. – Насколько я понял, вы большую часть вашей совместной жизни проводите врозь. И возможно, именно в те дни, когда женщина может забеременеть.

– Погодь, – хмуро посмотрел на него Артем, – ты хочешь сказать – вполне может быть, что мы запросто состряпаем ребеночка?

– Именно это я и хочу сказать, – кивнул Женя. – И чтобы понять, так это или нет, вам лучше сделать анализы и узнать правду.

– Он прав, – кивнул Ярослав. – Чем вот так думать – смотались бы в райцентр, сдали анализы, и ясно будет, что и как. Ну а если кто-то из вас не может иметь детей, то какая разница, все равно живете вместе и расходиться не собираетесь. Возьмете ребенка из детского дома, и все дела, ты станешь папкой, а она мамкой.

– Артем не желает, – тихо проговорила вошедшая в комнату Алена. – Ведь кто знает, кто родители этого ребенка и…

– Да кто вам сказал, что дети обязательно во всем будут похожи на родителей? – снова вмешался Женя. – Черты лица, цвет глаз, сложение ребенок может унаследовать, но характер человека формируется воспитанием. А вы, дядя Артем, попробуйте побыть дома месяц. И вполне возможно, вы… – Он помолчал. – Надеюсь, вы меня поняли.

Ярослав громко рассмеялся. Его поддержал Яков.

– А я тебе что говорила? – напустилась на мужа Алена. – Ты и дома-то бываешь дня два-три в месяц. Может, не успеваем мы… – Она закрыла лицо руками и выбежала из комнаты, сопровождаемая смехом. Маша, покраснев, тоже вышла.

– Ну ты и овощ, паря, – посмотрел на Женю Артем. – Если родится ребеночек, вот те крест, Женькой назову. И девочку, и пацаненка. А за тебя тогда жизнь отдам.

– Кто же тогда будет воспитывать Женю? – улыбнулся юноша.

– Вот парень, – сказал Артем. – Из огня да в воду. Молодец ты, Жека. – Артем протянул ему руку. – Мы не выносили это на обсуждение. А сейчас, значит, вышло так. И сделаем мы все так, как ты говоришь. Завтра же поедем в больницу и сдадим анализы.

– Ты характер имеешь. Завтра посмотрю, на что ты годен. Вспомню, как меня Ден натаскивал. Чуть было не отказался я от занятий, – усмехнулся Ярослав.

– Ну а ты ничего такого не вспомнил? – тихо спросил Женю Яков. – Убили по крайней мере уже одного. И родители другого не сами взорвали себя газом. Суздальцев – тебе эта фамилия ни о чем не говорит?

– Говорит. Учились вместе. А он что, убит? – испуганно спросил Женя.

– Пропал. Значит, учились вместе. А что еще делали вместе?

– Ничего. Мы не были друзьями. Суздальцев завидовал мне, говорил – сколько ты знаешь, если бы мне так, я бы миллионером стал. Больше ничего.

– Женька, – сказала Маша, – ты хороший парень, я бы хотела иметь такого брата. Как ты к этому относишься? У меня есть парень, сейчас он в армии. Кстати, десантник. – Она посмотрела на Ярослава. – Зовут Дима.

– В неделю по три письма шлет, – усмехнулся Артем.

– Дядя Артем! – возмутилась Маша. – Как вы можете…

– Да не читаю я их. Хотя, признаюсь, очень иногда хочется. Фотографию видел, нормальный парень. Да покажи жениха-то.

Маша покраснела и вышла из комнаты.

– Завтра едем в район, – сказал Алене Артем. – Потом видно будет. Если выяснится, что своих детей у нас не будет, возьмем из детского дома. Нам дадут. И не дай бог хоть кто-то заикнется о том, что он не наш, сразу пришибу.

– Вырастет – пусть говорят, – кивнул Яков. – Главное, чтоб вырос нормальным человеком. А кого будете брать? Мальчонку или девочку?

– Мальчика, – ответил Артем.

– Девочку, – чуть опоздала с ответом Алена.

– И правильно сделаете, – кивнул Яков. – И девочку, и мальчика. Молодцы.

– Вот адвокат хренов, – усмехнулся Артем, – палец в рот не клади, по локоть руку отхватит.