Книга: Сумеречные рассказы - Борис Лего

Это, в общем, сборник рассказов, рассказы маленькие. Транслируемый посыл: Россия - это проклятое место, здесь мужики - тупые уроды и убийцы, здесь воцарился дьявол, и все ему служат... особенно православные, которые приносят перед иконами Сталина кровавые жертвы... и всегда готовы убить какого-нибудь интеллигента... (а если женщина православная, то это обязательно проститутка, а вернее всего и лесбиянка)... От неукротимого рвения на рисованной заставке перед одним из рассказов даже изобразили человека, похожего на Путина, в шапке Мономаха и на паучьем теле - один из демонов Сатаны.

Заглянув в какие-то отзывы-рецензии-странички, узнала, что автор тусуется где-то там на "Эхе Москвы" и за эту книжку ему дали литературную премию "Нос" - это меня нисколько не удивило. )) Ясное дело - за что же еще давать отечественные литературные премии. За рассказы о том, как подлый русский мужик молится на Сталина и убивает несчастных интеллигентов. Ну, там еще чуть ли не на каждой странице восхваления Сатаны, но ладно, не буду об этом... ))) Самое неожиданное в том, что автор все-таки неплохо пишет... где-то как-то... в смысле, художественно, выразительно и все такое. Изредка прорывается. По причине чего у меня возникает стойкая картинка организма, пораженного раковой опухолью практически в финальной стадии. Вот как-то все размышляешь - если бы человеку не разъело мозг (или душу, я не знаю) и он вырвался бы из этих жестких канонов, устанавливающих, о чем должен писать отечественный либеральный интеллигент (об ужасах совка и русского мужика - они же вообще ни о чем другом не пишут), то что бы он мог написать... Этого мы уже не узнаем, я полагаю.

И ведь, что показательно - все это начисто сделанное, то есть, не само по себе написалось от какой-то там внутренней потребности творить (или как там это происходит у творческих людей), а скрупулезно разработано с использованием общепризнанных трендов-брендов. Скажем, принято в креативно-либеральной тусовке поливать грязью быдло и ватников, изобличать Сталина и Путина, презирать патриотизм и скорбеть о судьбах интеллигенции и Украины - и автор в своих рассказах изображает православного мужика, который встал утром, помолился на икону Сталина, приготовил пирожки с ядом и пошел ими травить несчастных последних интеллигентов, которых загнали в бараки, сурово рассуждая: "Когда торжествует сила патриотизма, когда мы должны быть верны Родине и достойны памяти отцов и дедов" и т.д. А рядом быдло-подростки с раёна приносят в жертву Сатане кошек и, когда объявляют призыв для войны на Украине, бегут туда записываться. И все это без малейших следов юмора-иронии.

Или, скажем, (18+)

"Говорят, навигация стратегических ракет основана на ориентировании по звездам. Значит, война кончится тогда, когда погаснут звезды." *** "Сунул книгу в жерло печки. Вечером затоплю ее опять, и сотни тысяч букв радостно вылетят в трубу искать себе более достойное применение." *** "Пока что он идет по заснеженной улице к зданию администрации, спрятав за пазухой ржавый немецкий штык-нож из крупповской стали, ржавый, но крепкий, история оставляет оружие и свидетельства более реальные, чем все признаки прошедшей недели в спальном районе возле городского парка, поэтому надо действовать." *** "Федор жаждал услышать о катастрофах, войнах и падениях самолетов. Он считал количество жертв и записывал в блокнот, понимая, что в этих цифрах скрывается незримый лик справедливости." *** "Мертвые мужики в могилах слушают музыку вод, струящихся сквозь ребра, черепа и лохмотья." *** "Никола на крыльце. От ветра шелестят искусственные цветы и ленты венков на могилах, шелестят листья уродливых яблонь. Над дальним лесом летит самолет, пересекая созвездия. Просигналил ночной поезд. Время то ли набухло, то ли съежилось и при этом рассеивается сразу во всех направлениях, в том числе внутрь себя. Глубоко затянувшись сигаретой, Никола закрывает глаза и видит, как на костях самого первого мужика лежат археологические пласты империй." *** "Никола понимает: мужик меняется быстро и непредсказуемо, поэтому скоро мы, русские, не узнаем прежнего мужика, мы вернемся к своим домам и увидим спирали злых и веселых галактик вместо дверей."

Начать стоит с того, что книга и вышла провокативно. Обложка в духе всякой хоррор-попсы с кричащими логотипами "самая страшная книга года!!11", жанр обозначен как "русская готика", в общем, словно эта книга скорее феномен массовой жанровки. Вы бы стали брать эту аляповатую бесвкусицу? Я бы тоже не стал. Возможно, на неё бы клюнули любители хоррора. А внутри их бы ожидал небольшой сюрприз. Ну, то есть, некоторые рассказы можно читать как эксплуатационные ужастики, но их не так много. Атмосфера там вовсе не хоррорная, а скорее гротесковая, фантасмагорическая. Вот если условно взять Пелевина и Сорокина как два полюса, то рассказы в книге где-то посередине будут. И с того немного взяли, и с того. И мамлеевской духоты добавили. Говорю же, явный клон. Но.

Вот Сорокин в нескольких своих последних книгах аккуратно снимал тренды нынешней российской атмосферы и вил из них лубочную антиутопию в своей особой образной манере. Лего рубит сплеча колуном, пишет гораздо прямее.

Структура книги основана на некоем "древнем" (не ручаюсь, что не фейк) демонологическом трактате, в котором рассказывается о 19 демонах ада с их именами, "должностями", гравюрами и печатями призыва для юных сатанистов. Каждому рассказу соответствует свой демон. В начале рассказа приводится гравюра, а в конце книги есть демонологический словарь, где про каждого демона есть краткая информация (и печати, да). Обычно эта информация позволяет считывать в рассказе новые смыслы, ну, или просто так или иначе связана с темой рассказа.

Итак, в книге представлена Россия, в которой все современные ретроградные тренды гротесково усилены. Это усиление уже готово сделать новый качественный шаг, о котором пока вслух не говорят, но дух его уже витает в воздухе: православие не справляется с оправданием действующей власти, система моральных ценностей не та, и на помощь ему движется сатанизм. В языке рассказчиков и героев книги ещё буксуют старые артефакты, православие и духовность, но за ними всё чаще скрываются совсем иные, инфернальные силы. Каждый рассказ осенён печатью демона, и именно демоны управляют героями, ходят где-то рядом тревожными тенями. Будь то патриот, отравивший интеллигентов, группа подростков, отправившаяся воевать на Украину, чтобы потом вернуться и добить всех кошек в округе (печать Баала), мужик, блуждающий в вологодских лесах в поисках глушилки вражеского западного радио, или одержимый парень, силой пытающийся покрестить свою девушку в проруби. В некоторых рассказах о сатанизме говорится прямо. Наркоман, катающийся обдолбанный в метро и слушающий там голоса, обретает у себя на лбу кровавую пентаграмму (там пародия на сюжет с Нерукотворным Спасом). Или такой очень важный рассказ: на сходке активистов один предлагает построить на пустыре вместо бездуховных жилых домов, где будут только трахаться, храм Сатаны. Он ждёт баттхёрта, но все молчат. Все чувствуют необходимость в этом, но пока открыто говорить опасаются, ждут распоряжения сверху. В книге Россия медленно погружается в сумерки, когда вроде ещё светло, но холод ночи уже чувствуется. Оттуда, из сумерек, и возникают эти рассказы. Заканчивается книга зачатием Антихриста.

Это хоррор, но особого рода. Это не просто эксплуатация демонической темы ради страха (с банальными философскими или фрейдистскими подкладками, как бывает в популярных сюжетах на эту тему), а увеличенная в кривом зеркале самая мякотка (пусть и явно алармистская) нынешней атмосферы в стране. Вот где ужас: когда за фантасмагорией угадываешь черты реальности.

И, если подумать, то в контексте остальных книг шорт-листа НОСа выбор "Сумеречных рассказов" — вполне себе оптимальный, не самый худший уж точно. Особенно если делать упор на социальности. Потому что в сфере словесности там особо блестящих вещей и не было. Разве что Мартынова можно было отметить за регулярность его жеста отказа от старой словесности, за этакую войну с ветряными мельницами логоцентризма. Ничего более свежего в этот раз просто не наблюдалось. Это в прошлом году был Ильянен, была Барскова. А тут пришлось, видимо, сосредоточиться на связке словесности и социальности, и в этом отношении Лего более чем хорош. Он пишет о настоящем хотя бы, и пишет тревожно. Мартынов упивается своими миксами, Петрова — своим Римом, Кузнецов создаёт сентиментальную антологию 20 века и все они мимо настоящего России. А Лего вырывает свои мрачные фантазии прямо из наших тревожных дум о происходящем и даже успевает более-менее оформить, пусть и не так виртуозно, пусть и несколько попсово, но не до уровня Авиатора, с претензией как бы.

Но мой вкус книга не особо удовлетворила: это ещё не литература, это скорее некий нервный крик-смешок на грани дискурсивности, прямая реакция на повестку дня.