Текст книги "Вирус тринадцатой вселенной"

Во время повисшей в воздухе, будто материальной паузы Бартез потянулся за бутылкой вина и произнёс:

– Я восхищён вашим отцом. Поднимем бокал за тех героев. И споём им славу и доблесть!

В этот момент, бешено вращая глазами и озираясь, Джим вскочил на ноги, выхватил откуда-то свою шпагу и заорал во всё своё молодое пиратское горло: «Свободу империи!» И тут же в ответ несколько десятков столиков подхватили: «Свобода, честь и слава героям!» И началась такая гулянка, что бармены перевыполнили план по прибыли на неделю вперёд.

* * *

Под конец застолья местная традиция предполагала чаепитие. Уже после воздействия местного чая «Киссам», подарившего несколько минут наслаждения, Бартез, вспомнив сцену в купе шаттла, спросил своего телохранителя:

– Разиня, скажи, пожалуйста, а что за стихи о девочках ты вдруг там забормотал?

Джим со смущением ответил:

– Капитан, я думал, что надо их чем-то отвлечь, а вы потом скинете с меня эту биокибернетическую бестию. А вдвоём-то мы бы их ушлёпали.

– Да, план был разумный… Только откуда ты взял эти басни о женщинах?

– Не помню. Я ведь частенько с вами засиживался в корабельной библиотеке. Наверное, прочитал в какой-нибудь книге. Там были интересные журнальчики про женщин. Называются они, кажется, «Космополитик»…

Принц, тоже решив принять участие в беседе, спросил:

– Джим, а вы-то сами какую категорию женщин из тех трёх предпочитаете, если можно так выразиться?

– Я-то?.. – Разиня растерянно перевёл взгляд с принца на капитана и обратно. – Я, в общем-то, предпочитаю молоденьких брюнеток, но люблю блондинок из третьей категории…

– Постой-ка, Джим. Значит, ты не прочь познакомиться с закомплексованной девушкой, которая втайне мечтает о превращении куколки в прекрасную бабочку? И что ты будешь с ней делать?

– Вот, капитан! Этого вопроса я ждал весь вечер! С ней-то я и стану настоящим психологом!

Взрыв хохота ознаменовал новую стадию замечательной пирушки пиратов и принца Альберта Третьего.

* * *

Утром Джим проснулся от лучей солнца, преломлявшихся в фацетном стекле. Окна отеля, застеклённые чистой горной слюдой, притягивали взгляд любого творческого человека. А Джим, разумеется, относил себя именно к этой категории людей. Приняв душ, он вышел в роскошно убранную гостиную и увидел на балконе Бартеза. Расположившись в мягком огромном кресле в стиле третьего имперского барокко, с дымящейся сигарой в углу рта, Бартез сидел напротив сигарного шкафа и листал местную газету. Перед ним стоял лейтенант Гротт, за которым числилась разведка и агентура:

– Шепни там, кому надо. Пусть передадут Рыжему, что в четырнадцать часов мы будем ждать его на набережной, в том же ресторане, где мы с ним сидели в прошлый раз.

Гротт что-то ответил, развернулся и вышел из номера.

Подойдя, Джим задал первый вопрос, пришедший ему на ум после пробуждения:

– Простите, адмирал, а откуда вчера взялись эти биоандроиды, брюнетка и блондинка, а с ними ещё две красотки?

Бартез невнятно ответил, перебрасывая во рту сигару:

– Как откуда? Да это же ты их вызвал, после третьей чашки чая. Ты закинул их фото, записанные в наших регистраторах, в поисковик, и вызвал их срочно для обеспечения безопасности принца!

– Я??

– Да, ты! Кто же ещё? Не я же?!

Джим смущённо протянул:

– Простите, адмирал, это, видимо, всё чай виноват. Никогда раньше не пил ничего подобного… Ещё раз простите. А куда же подевались эти девушки?

– Как куда? А ты что, не помнишь? Вы весь вечер танцевали, целовались, а потом ты заказал скутер и куда-то отвёз обеих девиц: чёрненькую и блондинку. Вернулся ты только через четыре часа. Куда же ты летал с ними, а Джимми? Ладно, расслабься, девчонки действительно неплохие. И манеры безупречные. Вот только когда ты решил подхватить свою брюнетку и крутануть в танце, ты не смог оторвать её от пола, дружок. Не забывай, они только кажутся такими лёгкими и спортивными, а вес боевого андроида доходит до трёхсот пятидесяти кэгэ.

Разиня, этот девятнадцатилетний пират двухметрового роста, с фигурой борцовской школы Юпитра, медленно повел носом и остановил взгляд на красивом заварочном чайнике.

– Капитан, если я не ошибаюсь, вокруг нас опять чувствуется аромат вчерашнего чая?

– Да, друг мой, это чудесное наваждение будет с нами ровно три дня. Этот напиток действует на человека по-разному, но неизменно приносит блаженство, энергию и здоровье.

– Капитан, тогда я должен попросить вас включить этот чай в список испрашиваемых нами привилегий. Такой чай нужно подавать раненым после абордажной схватки. Та-ак… кажется, ко мне возвращается память. С той девушкой, её имя Лер, мы были в одном необычном месте… Я просил их показать мне местные достопримечательности, и через полчаса бешеной гонки на север мы оказались среди каких-то древних развалин. Это был город в горах, вернее то, что от него осталось. Потом мы вдвоём спускались в подземелье. Её подруга осталась ждать нас в скутере. Снова был чай, но какой-то другой, и подземелье с бассейном, клубящимся парами сжиженного газа. И мы в нём купались и… и, в общем, всё такое… Они сказали, что это место очень древнее, которое может дать тебе силу, а может и забрать её.

– Да уж, парень, ты всё-таки ещё юнга, а не телохранитель. За тобой самим нужно следить в оба глаза.

– Бартез, а куда подевался принц?

– Ну… Он тоже уехал после тебя с одной из этих амазонок.

Помедлив, Джим произнёс:

– Неужели он тоже отправился в подземные источники?

Бартез недовольно хмыкнул.

– Ну, знаешь! Я бы такие вопросы имперскому принцу не задавал, хоть он и в изгнании!

Но Джим слушал капитана вполуха. Он прислушивался к новым ощущениям внутри себя, то ли действительно сила и энергия подземного источника влились в тело, то ли новые знакомства будоражили кровь. Так бывает с молодыми людьми, вдруг оказавшимися в гуще исторических событий, когда новые сильные ощущения переполняют ещё не закалённые души.

– Всё, Джим. До вечернего торжества по случаю независимости Басматти ещё есть время, и надо употребить его на главное, зачем мы сюда прибыли. На прогулку по набережной, местные креветки, ракушки и морепродукты, которые сейчас, наверное, уже дегустирует наш друг, Аскольд Пир, удачно скинувший пиратскую добычу. Мы встретимся с ним на берегу настоящего солёного моря, будут брызги в лицо и горы, спускающиеся к пляжам Басматти. На эти горы и море мы будем любоваться, просаживая в тавернах свои кровные пеньёзы, как говаривал наш старый добрый капитан Вилли.

И когда в прибрежном ресторане на оживлённой набережной они перестали уплетать синих омаров, Джим снова осторожно завёл разговор.

– Капитан, я вспоминаю вчерашнюю ночь урывками, наверное, это тоже действие чайного опьянения, но послушайте, что я ещё узнал от этой девушки. Ночью мы возвращались, мчась на скорости между горных ущелий. Её подруга вела скутер, как пилот высшего класса. Сказать по правде, мне ещё не доводилось видеть такой реакции у людей.

– Конечно, так как андроиды не люди, несмотря на приставку «био».

– Не знаю, капитан. Хотя вы правы, они не люди, но боюсь, и не обычные андроиды. Слушайте, что было дальше. Мы неслись по извилистым каньонам так, что я не раз думал, что это и есть мой последний путь, капитан. На мой вопрос, как она развила у себя такую реакцию и чувство скорости, Лер мне ответила:

– Это в нас с молоком матери.

– Но у андроида нет матери, – изумился я.

Девушка, глядя мне в глаза, произнесла:

– Джим! Когда мы с тобой плавали в священном источнике и сделали то, что ты назвал маленьким эротическим приключением… В общем, для меня это имеет важное значение. И я не андроид. О нас мало кто знает, но тебе я могу довериться. Мы живые существа – настоящие аборигены этой планеты. Тогда она ещё называлась по-другому. Но мы были покорены и вынуждены жить, скрываясь под маской биороботов-наёмников. Женщины нашей расы живут около двадцати тысяч лет, а мне только двести с небольшим, так что я всего лишь девочка. Ну, в смысле… Была до сегодняшней ночи…

– Ух ты, вот почему я почувствовал тогда, во время нашей близости, тепло и жар человеческого тела! Я не знаю, что и сказать…

– Ну всё, приехали… Захочешь что-то сказать, найдёшь меня.

Лер вытолкнула разинувшего рот парня на балкон отеля, скутер заложил крутой вираж и скрылся.

Теперь уже Бартез слушал своего юнгу, открыв рот.

– Это всё? – спросил Бартез.

– Нет, капитан, не всё. Когда мы ещё летели вперёд, через горные ущелья, я, восхитившись мастерством пилотажа её подруги, предложил им контракт, сэр.

– Что? Ну ты даёшь, парень! Ты что, сделал им пиратское предложение?

– Да, капитан, я, конечно, не должен был без вашего одобрения, но я вспомнил, как вы говорили охотнику, что неплохо было бы нанять таких андроидов. Да ещё этот чай…

– Да!.. Тебя точно надо оставить на корабле в следующей гавани. Ты забыл наш закон. Женщин не может быть на корабле в деловых рейдах и походах!

– Но, капитан, я тогда не знал, что они не роботы. Да они и не совсем женщины. Точнее, я хотел сказать не человеческой расы женщины. Я вот что думаю. Из таких бойцов мы могли бы скомплектовать женскую команду для отдельного корвета.

– Ну ты даёшь сегодня, Джим! Похоже, ты далеко пойдёшь, парень! Идея, может, и неплохая, но рановато нам думать о такой экзотике. Ну ладно, посмотрим, что из этого выйдет. А эти девочки, случаем, не подстава имперской контрразведки? Что скажешь, Джим? Отвечать придётся тебе!

– Да нет, капитан, не думаю… Уверен, что это случайная встреча. Как вы говорили, капитан: случай и судьбу часто встречают бок о бок.

* * *

Пираты приканчивали щупальца морских лягушек с соусом из хищных водорослей, взбитых с красным планктоном в молекулярном миксере. Бартез, как всегда, не упускал возможности поучить юнгу разным пиратским премудростям.

– Джим, ты знаешь, что блюда, особенно из рыбы и морских обитателей, первый раз желательно брать приготовленными не в соусе. Пусть это будет гриль или соте или слегка сдобренное приправами жаркое, чуть вспрыснутое лимоном. А соус, Джим, ты должен заказывать отдельно. Дело в том, что рыба или разные моллюски могут быть превосходно приготовлены и в соусе, но ты не почувствуешь вкуса самого мяса. А это необходимо, иначе ты просто нахватаешься верхушек, а в настоящей кулинарии разобраться не сможешь! Тем не менее соусы – это главное в искусстве кулинарии. И лучшие соусы в Галактике готовят здесь, на этой набережной, не приведи господь испортиться этому месту… – Бартез ещё хотел что-то сказать, но они и не заметили, как подошёл к ним мягкой походкой Рыжий Аскольд, старый товарищ и отважный норманн дальнего космоса.

– Хорошего дня, пираты! – приветствовал их викинг.

Бартез встал, обнялся со старым другом и представил Джима:

– Это мой юнга. От него у нас нет секретов.

– Прости, адмирал, в этом деле такие чудеса заворачиваются, что я уже никому не верю. Отпусти парня поплавать, а мы поговорим.

– Хорошо. Джим, я не успел тебе сказать… Ресторан, как видишь, расположен на платформе. В пяти метрах под нами маленькая бухта, полная морских обитателей из меню ресторана. Ты можешь сейчас позвать официанта, и вы с ним поныряете, чтобы набрать что-нибудь нам на майн кос – основное блюдо. Я тебе просигналю браслетом, когда всплывать.

Разиня быстро разделся, взял у официанта загубник для автономного дыхания минут на тридцать, шагнул за край платформы в центре зала и без всплеска вошёл в воду. За ним последовал официант.

– Давай ближе к делу, Пир! Поговаривают, ты слышал что-то о Томе?

– Адмирал, клянусь огнями Последнего Мира, тебя ввели в заблуждение. Ничего я не слышал о Томе! Я с ним сидел в тюрьме Призраков целый год! А потом мы бежали!

– Та-ак! – протянул Бартез. – А как ты оказался в тюрьме Призраков, Аскольд?

– Меня захватили в рейде. Похоже, на пиратских путях я перешёл кому-то дорожку, и меня заказали этим прозрачным монстрам. В рейде мы угодили в ловушку. После того как абордажная команда ворвалась на торговый парусник, мы начали потрошить трюмы и в одном из отсеков открыли контейнер. Бартез, это оказался настоящий троянский конь! Ящик Пандоры! Два десятка серых призраков скрутили мою команду, но им был нужен только я. Так я оказался в этом странном замке – их тюрьме.

– Ловушка… Опять ловушка… Что-то их стало многовато в последнее время. Сколько было узников в тюрьме?

– Не знаю, там совершенно не действовало колдовство. Но какой-то сильный колдун там был, так как нам удавалось иногда слышать друг друга и петь вместе песню Странствий. И однажды я узнал голос Тома… Ты помнишь, он пел её как-то по-особенному. Говорил, что научился у какого-то Фрэнка. Иногда нам удавалось переброситься парой фраз с другими узниками, но все сидели в одиночных камерах. Самое интересное, что мы бежали, Бартез. Почему-то я не помню момент побега, но мы бежали прямиком на Ледяной Скальд. Там мы с Томом участвовали в войне скальдов против Молота Ведьм. Это такой тёмный орден.

– Постой-ка, Аскольд, ты, часом, не перебрал с утра? Ты говоришь, что Том ждёт нашей помощи в тюрьме Призраков. И тут же объявляешь, что вы уже сбежали оттуда.

– В том-то и дело, что когда я думаю обо всём этом, у меня мозги закипают и дело кончается бутылкой бурбона. Но слушай меня внимательно, Бартез, время на Ледяном Скальде течёт назад, то есть из будущего в прошлое. Значит, мы с Томом там воевали в вашем будущем, и сбежим мы в будущем, а потом будем двигаться к настоящему. Понял что-нибудь? То-то! Я и сам целыми днями врубаюсь и не могу врубиться. А может, по бурбону, Бартез, и завтра договорим?

– Подожди с бурбоном, Пир. Что тебе передал для меня Том?

– Это проще простого. Том передал пиратскую карту с координатами тюрьмы и схемой, только вот загвоздка, эта тюрьма Призраков находится в безвременьи, между прошлым и будущим, в нулевой точке. Но Том сказал, что ты сам поймёшь, когда надо быть там и начать штурм, и ещё он сказал, что он в семнадцатой камере.

– А когда ты с ним расстался? И почему ты здесь, а его нет, если вы вместе сбежали?

– Том отправил меня через портал. Капитан, я и сам теперь не понимаю, в каком сейчас времени нахожусь.

– Аскольд, если бы я тебя не знал, я бы тебе не поверил. Извини меня, ты городишь такую фантастическую чепуху, что в неё невозможно поверить. Но я вижу карту и письмо, написанное рукой Тома. Последний вопрос. Ты пойдёшь с нами на штурм тюрьмы?

– Бартез, извини, но не могу. Я уже перестал вовсе понимать что-нибудь в этой истории. Ты знаешь, я ничего не боюсь, если со мной моя секира, но вдруг мы встретим там меня? И что тогда будет, капитан? Кроме того, мой помощник, Эрик Лунный, сообщил, что нашёл интересный фрахт, и через пятнадцать дней мы стартуем в рейд из системы Палии.

– Ладно, старина, передай привет Лунатику… С меня ящик доброго столетнего бурбона.

Аскольд встал и вышел из ресторана. У выхода он остановился.

– Чуть не забыл! Бартез, держи! – кинул викинг адмиралу небольшой блестящий предмет. Бартез поймал его. Это оказалась старинная зажигалка. – Том просил отдать её тебе, чтобы при встрече ты сразу её вернул. Он сказал, что это важно.

С этими словами они распрощались. Вернулся Разиня, чрезвычайно довольный уловом. Бартез вынужден был огорчить его, сказав, что в ресторане им больше нечего делать, так как пора готовиться к вечеринке в честь Дня независимости Басматти. Карта Тома, нарисованная на обрывке чёрной кожи, находилась в кармане капитана и жгла ему бедро.

– Джим, а кое-что становится понятным, – проговорил он. – Ты помнишь, когда нас атаковали крейсера Асмони? Том ведь тоже участвовал в абордаже?

– Точно, капитан. Они взяли на абордаж самую маленькую и роскошную яхту класса люкс, которая шла вместе с торговыми судами. Мы ещё предполагали, что Тому достанется самая богатая добыча. Но перед уходом в прыжок Том отстегнул яхту от своего звездолёта, и они ушли в подпространство.

– В том-то и дело, что когда они отстегнули яхту, та, судя по всему, уже была пуста. Никто не сравнится с серыми Призраками в ближнем бою. Про них мало что знают, потому что ещё не видели живым ни одного человека, встретившегося с ними. Том был захвачен вместе со своей командой.

– Бартез. Получается, мы только что разговаривали с единственным человеком, вырвавшимся из рук Призраков?

– Да. Впрочем, меня это не очень удивляет, ты же знаешь, Аскольд Пир не совсем человек. Отморозок и бывший берсерк, который может месяц пить свой эль с Призраками или с какими-нибудь негуманоидными Троллями, петь песни и считать, что находится на весёлой пирушке.

Пираты рассмеялись и направились в отель. Поднявшись на лифте, они два часа потратили на поход по бутикам торговой галереи отеля, чтобы подобрать себе одежду для вечернего торжественного приёма. На запрос Бартеза о дресс-коде работник МИДа прислал сообщение: форма одежды свободная, возможна парадная военная форма, обычные вечерние костюмы либо рубашки, допускаются элементы национальной одежды. Пираты остановили выбор на светлых двубортных пиджаках с форменными пуговицами и роскошными серебряными нашивками на рукавах и петлицах. В тёмно-синих брюках с узким лампасом по шву пираты выглядели, как капитаны круизного лайнера в своей парадной одежде. Однако лекала от кутюр и некоторые элементы костюма выдавали, что это не форма, а изделие модного дома Франческо Дюлон.

Пока продолжался шопинг, Бартез объявил сбор и общий совет команды у себя в каюте, через час. В номере отеля адмирал положил карту на стол. Только здесь удалось рассмотреть рисунок. В правом нижнем углу рукой Тома было начертано: «Атака 24.00. Астрон Тайм, только в 277-ю ночь с того известного сражения на черепахах».

Собрались все члены команды, высадившиеся вчера на Басматти-4.

Все пираты были одеты с иголочки, в шмотки модных брендов, только немного в разном стиле. Не потому, что Бартез приказал приодеться. Просто была такая пиратская традиция. После рейда нелегко было снять стресс вином, развлечениями или экзотическими массажами. Поэтому джентльмены удачи часами и днями могли прочёсывать бутики, переключая мысли на бренды, шмотки, аксессуары.

Несмотря на то что предусмотрительный специалист по электронной разведке включил аппаратуру, защищавшую помещение от прослушки, Бартез, сразу после предъявления пиратам, спрятал карту в походный сейф и объявил команде, что детали спасательной экспедиции Тома они обсудят позже, уже на корабле. Сказал только, что в этом деле есть обнадёживающая информация. А сейчас им необходимо провести рекогносцировку перед вечерним приёмом. Все знали, что ожидается нападение Фокусника, и относились к подготовке достаточно серьёзно. Боцман Монк сообщил:

– Адмирал, людей немного, поэтому на приёме мы будем втроём. Вы, я и Разиня. Остальные семь человек обеспечивают отход при экстремальной ситуации. Ночью мы, под видом туристической яхты, тихонько завели в лагуну наш эвакуационный шаттл. Несколько скутеров класса «вода-воздух» будут дежурить под террасами. Для эвакуации вам будет достаточно прыгнуть с любого балкона, включить режим дельтапланирования десантного корсета, и скутеры подхватят вас. А как защищать правительство Басматти, пусть думает служба безопасности планеты. Это мнение команды, адмирал.

Бартез оценил работу своих людей:

– Благодарю. Мы действительно не нанимались в охрану правителя, но что-то мне подсказывает: предстоит весёленькая вечеринка! Будем действовать по обстоятельствам. Уж совсем невероятные истории рассказывают про этого Коротышку Цилли.

Когда совет команды закончился, пираты начали обмениваться впечатлениями от множества торговых галерей и центров планеты. Боцман обратился к адмиралу:

– Капитан, а тут на Басматти есть чем заняться, надо бы почаще заглядывать на эту планету после удачных рейдов. В одном магазине для обуви две девушки-продавщицы на коленях битый час вокруг меня ползали, пока примеряли ботинки.

Второй помощник Нэшвилл, любивший пошутить, и тут поддел боцмана:

– А может, ты им понравился, старая калоша? А ты и не въехал!?

Пираты расхохотались.

Не удержался и самый младший член команды, матрос Симпли:

– Братва, захожу в магазин, а там продавщица! Местная! Наверное, с островов! Фигура – обалдеть! Губы, как у Джулии Кройл! Я ей говорю, девушка, а вы чем после работы занимаетесь? Она говорит – серфболом! Ну я, конечно, подкатываю со всех сторон. Мол, вечером делать совершенно нечего. В ресторан бы дорогой сходить и всё такое… А она на меня даже ни разу не взглянула. Тут я говорю, удачные деньки настали, денег у меня видимо-невидимо! Она на меня посмотрела вскользь, и вдруг в магазин заваливают четверо каких-то мелких спортсменов с Асмони. Видно – борцы. Уши у всех поломаны, носы тоже. Все одинаковые, как питбули. Она к этим инопланетным молодчикам бросается и давай вокруг них круги нарезать. Я от такой наглости дар речи потерял.

В полной тишине, когда зал, как бывает, застыл в преддверии взрыва смеха, после секундной паузы второй помощник Нэшвилл, следуя законам жанра, спросил матроса:

– И что дальше?!

– А дальше!.. Когда она начала перед ними ползать на коленях и примерять им кроссовки, я хлопнул дверью и ушёл в другое место!

– В какое? – тут же спросил помощник.

Симпли, запнувшись, выдавил то, что говорить вовсе не собирался:

– В… тренажёрный зал!

Взрыв дружного хохота ознаменовал окончание общей встречи.