Текст книги "Страшные сказки и предания для детей"

Лесная дева

Мать молодой Бетушки была вдова. Она только и имела, что ветхий домик и двух коз, но Бетушка всегда бывала весела. С весны до осени пасла она коз в березняке.

Когда девушка уходила из дому, мать всегда клала ей в сумку кусок хлеба и веретено, наказывая принести его полным. Прицепить кудель было некуда, и мать наматывала её Бетушке на голову. Бетушка брала сумку и, весело распевая, вприпрыжку бежала за козами в берёзовый лес.

Пригнав коз в березняк, Бетушка садилась под дерево, левой рукой тянула с головы, на которую был намотан лён, нить, а правой пускала веретено так, что оно жужжало почти у земли. При этом Бетушка распевала на весь лес, а козочки паслись.

Когда солнце было в зените, девушка откладывала веретено, звала коз и давала им хлебца, чтобы не убежали, а сама уходила в лес, набрать ягод или что растёт там об эту пору, – лакомой добавки к хлебу. Наестся и пляшет. Солнышко сквозь кроны деревьев смеялось, на неё глядя, а козы, пощипывая травку, думали: то-то весёлая у нас пастушка. Наплясавшись, Бетушка опять усердно пряла, и вечером, когда пригоняла коз домой, мать никогда не ругала её за пустое веретено.

Однажды в полдень, когда Бетушка после скромного обеда собралась поплясать, – откуда ни возьмись, встала перед ней красивая девушка. Наряд белый, тонкий, как паутинка, с головы струятся до пояса золотые волосы, а на голове венок из лесных цветов. Бетушка обмерла. Девушка ей улыбнулась и говорит нежным голосом:

– Не хочешь ли, Бетушка, сплясать?

Когда девушка так ласково с ней заговорила, Бетушка перестала бояться и отвечает:

– Да я бы хоть целый день плясала!

– Тогда пойдём, потанцуем вместе, я тебя научу! – сказала девушка, подоткнула с боков юбку, схватила Бетушку за руки и потянула её танцевать. Едва они закружились, как где-то над головой зазвучала чу́дная музыка, и у Бетушки сердце в груди запело. Музыканты сидели на берёзовых ветках в чёрных, пепельных, коричневых и переливчатых фрачках. Самые лучшие и самые искусные сошлись по знаку прекрасной девушки: соловьи, жаворонки, вьюрки, щеглы, зеленушки, дрозды и малиновки.

Щёки у Бетушки раскраснелись, глаза сияют, забыла она и про лён, и про коз, только смотрела на свою подружку, которая так чудесно с ней танцевала, да так легко двигалась, что ни одна травинка под её маленькой ножкой не пригнулась. Плясали они с полудня до вечера – а у Бетушки ноги не устали, даже не заболели! Тут красавица остановилась, музыка как зазвучала, так и умолкла. Бетушка огляделась – солнце заходит за лес. Вскинула руки, нащупала неспрядённый лён да вспомнила про пустое веретено, в траву брошенное. Стащила девушка кудель с головы, уложила в сумку вместе с веретеном, кликнула коз и погнала их домой. По дороге не пела, а горько себя ругала, что дала той девушке себя околдовать. Решила, что если дева снова к ней явится, она, Бетушка, её и слушать не станет. Козочки, не слыша за собой весёлых песен, оглядывались – их ли пастушка идёт следом. Мать тоже удивилась и спросила дочку, отчего та не поёт – не заболела ли?

– Нет, матушка, я не заболела, у меня от пения горло пересохло – потому и не пою, – отговорилась Бетушка и пошла спрятать веретено и неспрядённый лён. Она знала, что мать не сразу будет мотать пряжу, и хотела на следующий день наверстать, чего накануне не успела, поэтому ни слова не сказала матери о прекрасной девушке.

На другой день погнала Бетушка коз в березняк – и опять весело пела. В березняке козы стали пастись, а девушка, усевшись под дерево, принялась прилежно прясть, да и петь не забыла – с песней работается ловчее. Настал полдень. Бетушка дала козам по куску хлеба, сбегала в лес за ягодами, вернулась, села обедать и заговорила с козочками.

– Ах, козушки, не плясать мне сегодня, – вздохнула она, когда после обеда собрала крошки с колен и положила их на камень, птицам.

– Отчего же? – послышался нежный голос, и красавица плясунья встала перед ней, словно из-под земли явилась. Бетушка испугалась ещё больше, чем вчера, и зажмурилась, чтобы не видеть девушку, а когда та спросила ещё раз, со стыдом ответила:

– Простите меня, милая девушка, не могу я с вами танцевать, если я снова не напряду льна, мать меня выругает.

– Идём танцевать, солнце закатится – помощь объявится!

С этими словами девушка подоткнула юбку и схватила Бетушку за руки. Музыканты на берёзовых ветках запели, и плясуньи закружились. Красавица танцевала ещё чудеснее, Бетушка от неё глаз отвести не могла, забыла и про коз, и про пряжу. Наконец плясунья устала, музыка умолкла, а солнце склонилось к закату. Нащупала Бетушка на голове неспряденную кудель – и в слёзы. Красавица дотронулась до её головы, сняла лён, намотала его на ствол тонкой берёзы, подхватила веретено и принялась прясть. Веретено жужжало у самой земли и на глазах становилось всё толще. Не успело солнце сесть за лес, как весь лён был спрядён – и тот, что Бетушка накануне не спряла, тоже. Подавая девушке полное веретено, красавица проговорила:

– Лён сучи – не ворчи, запомни мои слова: лён сучи – не ворчи!

Сказала – и пропала, будто сквозь землю провалилась.

Довольная Бетушка по дороге думала: коли она такая добрая, буду с ней снова плясать, если она ещё придёт. И снова запела, чтобы козочки веселее бежали. Однако мать её встретила неласково: хотела днём смотать пряжу, увидела, что веретено пустое, и разворчалась на дочку.

– Что ты вчера делала, почему не напряла ничего?

– Простите, матушка, затанцевалась я, – смиренно сказала Бетушка, и, показав матери веретено, прибавила: – Зато сегодня напряла больше!

Мать умолкла, пошла доить коз, и Бетушка положила веретено. Хотела рассказать матери, что с ней случилось, но подумала: «Нет, вот если та девушка ещё раз придёт – спрошу её, кто она, и тогда уж матушке расскажу». Решила так и промолчала.

На третье утро девушка, по своему обычаю, погнала коз в березняк. Козы убежали пастись, а Бетушка, усевшись под дерево, запела и стала прясть. Вот в полдень солнце встало над головой. Бетушка отложила веретено в траву, дала козочкам по куску хлеба, набрала ягод, пообедала и, ссыпая крошки птицам, весело сказала:

– Милые козушки, сегодня я вам станцую!

Вскочила, сложила руки и хотела попробовать, так ли ловко у неё получится, как у красавицы – а тут и она сама перед Бетушкой встала.

– Вместе будем танцевать, вместе, – засмеялась лесная плясунья, схватила Бетушку за руки – и в тот же миг зазвенела музыка у них над головой, и девушки легко закружились. Бетушка опять позабыла и про веретено, и про коз, ничего не видела, кроме красавицы – та, словно ивовый прутик, изгибалась во все стороны, ничего не слышала, кроме нежной музыки, под которую ноги сами плясали. Танцевали они от полудня до вечера. Наконец девушка остановилась – музыка умолкла. Бетушка огляделась: солнце уж за лес село. С плачем подняла она руки к голове и, посмотрев на неполное веретено, заплакала: что мать скажет.

– Дай мне свою сумку, я тебя награжу за то, что ты сегодня не напряла! – сказала красавица. Бетушка подала ей сумку, девушка на миг сделалась невидимой, а потом вернула сумку Бетушке со словами: «Сейчас не гляди, сперва домой приди!» – и пропала, словно в воздухе растаяла. Бетушка побоялась сразу заглянуть в сумку, однако на полпути не удержалась. Сумка была лёгкая, будто пустая. Хотела посмотреть, не обманула ли её девушка. Как же она испугалась, увидев, что сумка полна берёзовых листьев! Бетушка горько заплакала, ругая себя за легковерность. Со злости выбросила она пару пригоршней и хотела вытряхнуть сумку, но потом подумала: «Подстелю козочкам» – и оставила листья в сумке. Домой она и идти боялась. Опять козы не могли узнать свою пастушку.

Мать ждала на пороге перепуганная.

– Скажи, ради бога, что за пряжу ты вчера домой принесла? – были её первые слова.

– А что? – со страхом спросила Бетушка.

– Когда ты утром ушла, стала я мотать. Мотаю, мотаю, уже катушка полная, один моток, другой, третий – больше и сматывать некуда! Я разозлилась: «Что за нечистая сила пряла!» – и в тот же миг вся нить с веретена исчезла, словно её ветром сдуло. Так скажи мне, что это?

Тут Бетушка во всём призналась и рассказала о красивой девушке.

– Это лесная дева! – в испуге воскликнула мать. – Они свои козни устраивают в полдень и в полночь. Девушек они жалеют и многих богато одаривают. Что же ты мне ничего не сказала? Если бы я не ворчала, был бы пряжи полный дом.

Тут Бетушка вспомнила про сумку и подумала: нет ли чего под листьями. Вынула она веретено, неспряденый лён, заглянула, потом ещё…

– Смотрите, матушка!

Мать глянула и руками всплеснула. Берёзовые листья превратились в золото!

– Она мне наказывала: «Сейчас не гляди, сперва домой приди!», да я не послушалась! – сокрушалась Бетушка.

– Счастье, что всю сумку не вытряхнула! – заметила мать. Утром она сама пошла туда, где Бетушка выбросила листья, но на дороге лежали лишь свежие берёзовые листочки.

Но и то богатство, что Бетушка домой принесла, было немалым. Мать купила усадьбу, у них стало много скота, у Бетушки появились красивые платья, ей уж не нужно было пасти коз. Но что бы с ней ни случилось, как бы она ни была весела и счастлива – ничто ей не доставляло такой радости, как танцы с лесной девой. Бетушка часто ходила в берёзовый лесок, тянуло её туда, просила красавицу явиться ещё хоть раз – но больше никогда её не видела.

Чёрт и Кача

Жила в одной деревне девица по имени Кача. Был у неё домик с садом и к тому ещё немного золотишка. Но когда бы она и с ног до головы в золоте сидела, ни один самый бедный батрак к ней бы не посватался – была она злая, как чёрт, и языкастая. Когда бы кого крейцер мог спасти, а Кача бы дукаты платила, то и тогда никто бы минуты в её доме не остался – она в ответ на каждое слово судила и рядила так, что за десять дворов было слышно. К тому же она была некрасивая, засиделась в девках, а было ей без малого сорок лет.

В деревне по воскресеньям ближе к вечеру начиналась музыка, как у бурмистра или в трактире музыканты заиграют – сразу полон дом парней, в зале собираются девушки, под окнами дети. Кача всегда прибегала первая, парни подхватывали девушек, те собирались в кружок – а Каче того счастья, сколько жива была, не случалось, хоть она и не пропускала ни одного воскресенья. Вот однажды идёт она и думает: «Сколько живу, а с парнем ещё ни разу не танцевала, как тут не обозлиться? В пору хоть с чёртом танцевать».

Приходит Кача, злющая, в трактир, села к печке и смотрит, кто какую девушку выбирает. Вдруг является пан, одетый как охотник, садится за стол недалеко от Каченьки и велит принести выпить. Служанка принесла пиво, а пан это пиво – Каченьке на стол. Она с минуту молча подивилась, за что он ей такую честь оказывает, ещё с минуту поломалась, а потом охотно выпила. Пан кружку поставил, вытащил из кармана дукат, бросил музыканту и крикнул:

– Соло, ребята!

Парни расступились, а пан приглашает Качу танцевать.

– Да откуда он взялся? – спрашивают старики, вытягивая шеи, парни ухмыляются, а девушки прячутся друг за другом, закрывая лицо передниками, чтоб Кача не увидала, как они хохочут. Но Кача никого не замечала, она довольна была, что танцует, и пусть бы целый мир над нею смеялся – она бы не стала ругаться. Весь вечер танцевал пан только с Качей, и марципан ей купил, и наливки, а как настала пора идти домой, проводил через всю деревню.

– Вот бы мне с вами до самой смерти танцевать, как сегодня, – говорит Кача, когда они стали прощаться.

– Это можно устроить. Пойдём со мной.

– А вы где живёте?

– Обними меня за шею, я тебе скажу.

Кача обхватила его за шею, пан в тот же миг обернулся чёртом и полетел с ней прямиком в пекло. У ворот остановился и постучал, черти, друзья его, отперли, да как увидели, что он еле дышит, давай Качу с него стаскивать. Но та вцепилась как клещ и снять себя не дала, хочешь не хочешь – пришлось чёрту явиться к пану Антихристу с Качей на шее.

– Кого несёшь? – спросил хозяин.

Тут чёрт рассказал, как он ходил по земле, услышал, как Каченька мечтает о кавалере, и решил её немного попугать. Пошёл с нею плясать, а потом ещё хотел ей пекло показать.

– Я, – говорит, – не знал, что она меня не отпустит.

– Потому что ты дурак и ученья моего не помнишь, – напустился на него старый хозяин. – Прежде чем с кем-нибудь связаться, узнай, что у того человека на уме. Коли бы ты об этом вспомнил, когда Качу провожал, то не стал бы её брать с собой. Уйди и не показывайся мне на глаза, пока от неё не избавишься.

Мрачный чёрт потащился с Качей на землю. Обещал ей золотые горы, если она его отпустит, проклинал её – да всё напрасно. Уставший и злой, пришёл он со своим тяжким грузом на какой-то луг, а там молодой пастух, в громадный кожух закутанный, овец пасёт. Чёрт обернулся обычным человеком, и пастух его не узнал.

– Кого несёте, приятель? – доверчиво спросил он чёрта.

– Ах, добрый человек, еле дышу. Вообразите – шёл себе, ни о чём не думал, вдруг как прыгнет эта самая баба мне на плечи, вцепилась – и не отпускает. Хотел я её отнести в ближайшую деревню и там ссадить – да не могу, ноги уж подкашиваются.

– Ну, подождите минутку, я вам помогу – только недолго, мне стадо сторожить нужно, полдороги пронесу вашу бабу.

– И тому буду рад.

– Слышь, ты, хватайся за меня! – крикнул пастух Каче.

Едва Кача это услышала, как ухватилась за лохматый тулуп. Теперь сильному пастуху пришлось тащить и Качу, и ужасный огромный кожух, который он утром взял у хозяина. Однако ему это быстро надоело, и он стал думать, как от Качи избавиться. Рядом был пруд, пастуху пришло в голову её туда сбросить. Но как? Вот бы скинуть кожух вместе с ней! Кожух был пастуху великоват, и парень начал его потихоньку стаскивать. Ну-ка! Вытаскивает одну руку из рукава – Кача не замечает, вытаскивает другую – Кача не замечает, расстегнул первую пуговицу, расстегнул вторую, третью, и – бульк! – Кача уже в пруду вместе с кожухом.

Чёрт тем временем сидел на лугу и караулил овец, поглядывая, скоро ли вернётся пастух с Качей. Долго ждать ему не пришлось. С мокрым кожухом на плече спешил пастух на луг, тревожась, что прохожий давно ушёл в деревню, а овец бросил. Вот пастух с чёртом увидели друг друга и глаза вытаращили. Чёрт – что пастух возвращается без Качи, а пастух – что пан всё ещё на лугу сидит. Стали сговариваться. Чёрт говорит пастуху:

– Спасибо тебе, ты мне большую услугу оказал, иначе носить бы мне Качу до самого Страшного суда. Я этого никогда не забуду и тебя озолочу. А чтобы ты знал, кому помог в беде, скажу тебе: я чёрт.

Договорил и пропал. Пастух остался стоять как громом поражённый, а потом сказал себе: «Если у них в пекле все такие дурни, то и отлично».

Той землёй, где жил пастух, правил молодой князь. Богатств у него было немало. Будучи всему свободным хозяином, он ни в чём себе не отказывал. Каждый божий день купался он в роскоши, какую только может дать мир, а когда наступала ночь, в княжеских залах раздавалось разгульное пение молодых распутников. Дела вели двое управляющих, ничем не лучше хозяина. Чего не прокутит князь, то забирали себе они, а бедный народ не знал покоя. У кого была красивая дочь или деньги, тот и минуты не бывал спокоен, ожидая верного приказа о том, что князь потребует себе их как владыка, и да поможет бог тому, кто станет противиться его воле! Кто же мог почитать такого правителя? По всей стране проклинали люди князя и его управляющих.

Однажды, не зная, что ещё придумать, призвал князь звездочёта и велел предсказать будущее ему, князю, и двум его управляющим. Звездочёт послушался и стал разбирать по звёздам, каков будет конец жизни трёх расточителей.

– Прости, ваша княжеская милость, – сказал он, когда звёзды открыли ему будущее, – но тебе и твоим управляющим такая грозит опасность, что и сказать боюсь.

– Говори, что бы там ни было! Но останешься при мне: если твои слова не сбудутся, головы лишишься.

– С радостью подчинюсь справедливому приказу. Слушай: как луна начнёт расти, придёт за обоими управляющими чёрт, в такой-то и такой-то час, такой-то и такой-то день, а как луна до половины дорастёт, придёт чёрт и за твоей княжеской милостью – и вас всех троих живьём в пекло утащит.

– В тюрьму лживого мошенника! – велел князь, и слуги исполнили приказ. Однако на сердце у князя было не так легко, как он притворялся. Слова звездочёта потрясли его, как голос судьи небесного. В первый раз в нём заговорила совесть! Управляющих увезли домой мало не без чувств, хотя оба ни капли в рот не брали. Собрали они имущество, сели по каретам, уехали в свои имения и велели со всех сторон возвести стены покрепче, чтобы черти до них не добрались. Князь встал на праведный путь, зажил тихо, спокойно и мало-помалу начал управлять страной, надеясь, что жестокий приговор не исполнится.

Бедный пастух обо всём этом понятия не имел. Он каждый день пас своё стадо, и ему дела не было до того, что происходит на свете. Однажды явился к нему чёрт и говорит:

– Пришёл я, пастушок, чтобы тебя за помощь отблагодарить. Как начнёт луна расти, должен я утащить в пекло двух бывших управляющих, за то, что они обкрадывали бедных людей и князю дурные советы давали. Но как я вижу, дела пошли лучше, то оставлю я их здесь, а тебя награжу. В такой-то день приходи к первой крепости, там соберётся много народу. Как поднимется в крепости крик, слуги откроют ворота и я поведу хозяина прочь, ты подойди ко мне и скажи: «Уходи отсюда сей же час, а не уйдёшь – пеняй на себя!» Я тебя послушаюсь и уйду. Потом требуй от хозяина два мешка золота, а коли он не захочет их тебе дать, скажи, что меня позовёшь. Из этой крепости иди в другую, сделай так же и требуй таковую же плату. Деньгами распоряжайся хорошо и употреби их на дело. А как луна до половины дорастёт, я должен буду утащить самого князя, и ты в это дело не суйся, иначе собственной шкурой заплатишь. – Договорил и ушёл.

Пастух запомнил каждое слово. Как стала луна расти, он оставил своих овец и пошёл к крепости, где жил один из тех двух управляющих. Пришёл вовремя: толпы людей пришли посмотреть, как чёрт потащит хозяина в пекло. Вот раздался отчаянный крик, ворота открываются, и нечистый волочёт хозяина прочь, посиневшего и полумёртвого. Тут выходит из толпы пастух, берёт хозяина за руку и, оттолкнув чёрта, кричит:

– Прочь отсюда. Не уйдёшь – пеняй на себя!

В тот же миг чёрт пропал, а обрадованный хозяин давай руки пастуху целовать, спрашивая, чего тот хочет в награду. Пастух сказал, что хочет два мешка золота, и хозяин велел выдать ему золото, не мешкая.

Пастух, довольный, пошёл к другой крепости и там управился так же славно. Разумеется, князь быстро проведал о пастухе – он выспрашивал, что случилось с управляющими. Прознав обо всём, князь послал за пастухом карету с четвёркой коней. Когда парня привезли, князь давай его упрашивать, чтобы он и его из адских когтей освободил.

– Сударь, – отвечает пастух, – я вам этого обещать не могу. Вы великий грешник, но если захотите исправиться, справедливо, добродетельно и мудро править своим народом, как и полагается князьям, я попробую вас спасти, даже если бы мне самому пришлось отправиться за вас в пекло.

Князь поклялся, что будет добрым правителем, и пастух ушёл, сказав, что в назначенный день что-нибудь придумает.

Со страхом ждали все, когда луна дорастёт до половины. Как раньше князя бранили, так теперь его жалели, потому что с тех пор, как он исправился, лучшего правителя люди себе и не желали. Дни бегут, радостно ли, с печалью ли их считает человек! Не успел князь оглянуться, как настал день, когда звёзды судили ему проститься со всем, что было ему дорого. Одетый в чёрное, в смертельном страхе сидел князь и ждал – или пастуха, или чёрта. Вдруг отворяются двери – и вот перед ним нечистый.

– Готовься, князь, час настал, я пришёл за тобой.

Ни слова не ответил князь – только поднялся и пошёл за чёртом во двор, где собрались огромные толпы народа. Тут проталкивается вперёд пастух и бежит к чёрту с криком:

– Беги, беги, иначе тебе несдобровать!

– Как ты смеешь меня удерживать! Или забыл, что я тебе говорил? – зашипел чёрт пастуху.

– Да ты с ума сошёл, не в князе дело, а в тебе! Кача жива и про тебя спрашивала!

Как услышал чёрт о Каче – в ту же минуту его и след простыл, даже князя бросил. Пастух над ним от души посмеялся, довольный, что этой хитростью спас властителя. За это князь сделал его своим первым придворным и любил как родного брата. И не без пользы: бедный пастух оказался разумным советником и достойным придворным. Из четырёх мешков золота он не оставил себе ни крейцера. Всё роздал тем, у кого управляющие эти деньги отняли.