Текст книги "Вероятностная планета"

– Да, – кивнул Марвелл. – Перебрось нас на ту сторону. И поживее!

– Погоди, – остановила его Лиз. – Гораций, при каких вероятностях мы можем встретить таинственную силу?

– Хорошая собака, – заметил Марвелл. – Ну что, Гораций?

Гораций пребывал в нерешительности.

– У меня смутное ощущение, будто я сталкивался с данной ситуацией прежде. Но я могу заблуждаться. Мою память стерли основательно, если только что-нибудь застряло в узлах…

– Итак?

– По-моему, мисс Хэсселл права и в то же время не права.

– Слышишь, Лиз? – самодовольно усмехнулся Марвелл.

– Сначала скажи, в чем права, – потребовала Лиз, поглаживая собаку.

У той был сытый и ухоженный, но какой-то затравленный вид. Еще бы – одна, без людей, да на минных полях! Одиночество – несладкая штука, даже если тебе не грозит никакая опасность.

– Полагаю, мисс, – прервал ее размышления Гораций, – мы находимся на стыке двух отдельных Сцен – в этом ваша гипотеза верна. С одной стороны барьера мы имеем дело с воссозданием реальности на основе сельскохозяйственной общины, правда, с некоторыми непонятными отклонениями. С другой его стороны можно видеть реконструкцию совершенно иного типа. Похоже, что изначально существовала полная физическая изоляция двух Сцен с барьером в качестве санитарного заграждения.

– А теперь говори, в чем она не права! – перебил Марвелл. – Стало быть, происходит взаимное проникновение?

– О да, сэр! Гразеры действительно несовместимы с технологическим уровнем допарового века. Учитывая коэффициент, полученный по Кривой Вероятностей, можно предположить, что там, где Сцены соприкасаются, время от времени происходят структурные сдвиги.

– Я не очень понимаю, что это такое, – сказала Лиз. Марвелл улыбнулся.

– А я думал, ты у нас все знаешь.

– Ну, Спингарна то знал ты, а не я. Может, он рассказал тебе больше, чем ты открыл Директору? Марвелл угрюмо хмыкнул.

– Естественно. Что мне, самому в петлю лезть? Разумеется, Спингарн упоминал о структурных сдвигах.

Лиз ждала объяснений от Марвелла, но Гораций опередил его:

– Мое мнение, сэр, вытекающее из расшифровки Кривой Вероятностей, что если вы….. гм-м… мы попытаемся перебраться на ту сторону, то значительно продвинемся вперед.

– Так в чем же дело?

– Дело в том, что это непрошеное вторжение, а барьеры запрограммированы против таких вторжений. Как правило, всякого, кто без специального разрешения преодолевает структурный барьер, подвергают дознанию и в большинстве случаев возвращают на прежнее место.

– Попытка не пытка, – напомнила известную пословицу Лиз.

– Какие дознания на заброшенной планете! – поддержал ее Марвелл. – А, Гораций?

– К тому же, – продолжал робот, – в момент, когда мм будем преодолевать барьер, может произойти структурный сдвиг, что чревато печальными последствиями, сэр.

– То есть? – полюбопытствовала Лиз.

– При структурном сдвиге одна или несколько Сцеп могут рухнуть. И если вы и та мистер Марвелл в тот момент окажетесь на барьере, вас останется только пожалеть.

Марвелл, похоже, все больше входил в азарт.

– Это правда, Лиз. Спингарн говорил… – он осекся.

– Я так и знала, что ты в курсе, – заметила Лиз. Марвелл пожал плечами.

– Спингарн – кретин, но он способен па поступки!. По его словам, горные цепи, ледяные глыбы и многое другое в один миг превращались в ничто. Полное разрушение. Полное смещение слоев. Если не хочешь рисковать – держись подальше от барьера.

Лиз сглотнула комок, застрявший в горле.

– И здесь такое может произойти?

– Ты же слышала, ч го сказал Гораций. Теперь понимаешь, почему я не рвался в герои? Лиз потрепала собаку.

– Ну и что теперь нам делать?

Марвелл задумчиво смотрел, как огромная черная масса колеблется в утреннем воздухе.

– Гораций!

– Да, сэр?

– Ты как будто говорил, что имеешь возможность использовать местные ресурсы?

– Да, сэр.

– Перебрось нас туда.

– Но мне не дозволено пускать в ход собственные энергетические поля.

Сердце Лиз забилось от волнения. Она чувствовала, как работает богатое пространственное воображение Марвелла.

– Гразеры! Отыщи гразерную мину и запрограммируй се на небольшой радиус… Или придумай еще что-нибудь, только перенеси нас через барьер.

В следующие несколько секунд Лиз имела возможность полюбоваться расторопностью Горация. Обнаружить несколько простейших мин, заложенных в окрестностях фермы, было несложно, но для того, чтобы переориентировать их устаревшие системы контроля, требовалось изрядное умение. Длинные, похожие на кишки фосфоресцирующие спирали обвивали скелетообразные конечности Горация. Ему пришлось сплести из них целую сеть, и он справился с этим на удивление быстро. Марвелл, Лиз и собака с интересом наблюдали за его манипуляциями.

Наконец Гораций объявил:

– Транспортное средство готово, сэр.

– Оно безопасно? – снова всполошился Марвелл.

– Почти на сто процентов, – заверил Гораций. – Есть элемент риска, но он очень невелик.

Марвелл заискивающе улыбнулся, глядя на Лиз; она отметила, что па ферме он даже не подумал умыться и побриться.

– Ты первая, Лиз.

– Нет!

Марвелл покосился на черно-белую собаку.

– Тогда он.

– Она.

– Ну она.

– Нет! – отрезала Лиз, вне себя от возмущения. – Ты!

– Черт, ну и ассистентка у меня! Он сделал знак Горацию. Робот указал на небольшую выбоину в нескольких метрах от барьера

– Встаньте, пожалуйста, сюда, сэр.

– Гразеры! Стоило родиться на свет, чтобы отдать концы по технологии третьего тысячелетия! – посетовал Марвелл. – Только не говори потом, Лиз, что я тебя не предупреждал…

Гораций собрал спирали в один пучок, и огромная фигура Марвелла с неимоверной скоростью взметнулась вверх.

– Мисс! – произнес Гораций.

Лиз стала подталкивать вперед собаку, но та воспротивилась. Лиз была в смятении: собачьи страхи не давали ей покоя. Что за люди жили на опасном островке воссозданной реальности? Как таймаутеры Спингарна существовали среди минных полей этой примитивной Сцены? Кому охота жить в ожидании, что с минуты на минуту тебя может выбросить в стратосферу? Собака зарычала. Лиз отпустила ее, и в тот же миг земля провалилась, выпустив сноп сверкающих искр. Среди них она успела заметить полные ужаса глаза собаки, и мозг пронзили маленькие стрелы силовых полей. Спуск был столь же неприятным, как в первый раз.

Марвелл уже поднялся на ноги; зрачки его расширились от суеверного страха.

– Лиз! Черт возьми, давай вернемся! Это не для нас!

Лиз огляделась и поняла, что Талискер сыграл с ними еще одну недобрую шутку. За барьером им открылось жуткое зрелище. Они приземлились на пугающую своей гладкостью поверхность; увиденное оказалось страшнее самых невероятных предположений.

Лиз готова была закричать вместе с Марвеллом. Заброшенная планета предстала во всем своем нечеловеческом уродстве, сразу же убедив в том, что напряженное ожидание и рискованные Игры закончены.

У Лиз и Марвелла рассеялись все сомнения в существовании таинственной силы. И теперь они наверняка знали, что Спингарн встретился именно с нею.

Вот она, очевидность.

В Сценах ничего уже не изменить ни экспериментальным, ни каким-либо иным путем. Сцены – это только последний путь человечества к бегству. Сначала книги, фильмы, потом сенсорные устройства, весь прошлый опыт и наконец Сцены. Спасители цивилизации, в чьи одежды рядился также и Марвелл, задумали переселить американские племена в Европу, немецкие – в Испанию, английские – в Швейцарию, и так до бесконечности. Все время перемещать людей в проверенные ситуации! Сначала с помощью поездов, самолетов, потом – межпланетных кораблей.

Сцены стали логическим продолжением эксплуатации общественного транспорта, практиковавшейся в Механическом Веке. Теперь целые народности постоянно меняют свое место жительства. Для них воссоздаются новые миры. И все началось на Талискере.

У Лиз пересохло в горле.

Таинственная сила, превратившая планету в чудовищный голый пустырь, пока еще не проявилась больше пи в одном уголке Вселенной.

У Лиз подкосились ноги, и она мягко опустилась hi землю.

– Марвелл!

– Боже! – простонал он в ответ. – Всемогущий Боже!

Глава 6

Да, время Игр кончилось, в этом не может быть сомнений. Дрожа от страха, Лиз вспоминала свое первое впечатление от опустелой планеты, которую представили ей сканеры. Талискер уже тогда показался девушке похожим на огромное кладбище, невероятно далекое от всего живого.

На многие километры вдоль плоской пустыни распространялось холодное яростное сияние, излучаемое скользящими ломаными силовыми линиями. Ее насквозь пронизывали вихри сплетающихся сил, и все было чужое, непривычное, повергающее в состояние прострации. Трудно было представить, чтобы кто-то приложил руку к использованию столь необъятных запасов энергии. Какие бы фантастические усилия ни предпринял Талискер, все бледнело, меркло перед этой таинственностью.

Так вот зачем они летели сюда через межзвездное пространство! Теперь двусмысленные намеки Стражей, загадочные инструкции Директора получили свое объяснение. Вот она, цель!

– Боже правый, Лиз! – простонал Марвелл, заслоняясь рукой от слепящего сияния.

"Это была живая машина, во всяком случае, так представлялось Лиз. В ней чувствовались творчество, сила, жизнь, но только пропавшие втуне. У того, кто сотворил все это здесь, на краю Галактики, бесспорно, были иные намерения. Океан сил выказывал мучительную неопределенность в способах их приложения. Где, по идее, должен был осуществляться централизованный проект, пусть даже не подвластный человеческому разуму, там царил полный хаос. Лиз будто заглянула в черную пучину, в бездонный колодец, где извивалось, вырываясь па свет, существо, призванное родиться, где Вселенные силились возникнуть, согласно установленному порядку, где бесформенное ничто жаждало самовыражения и, не находя его, пропадало в кромешной тьме.

Она изумленно отпрянула перед гипнотическим силовым взрывом. Внутри Сцены (потому что это и впрямь была Сцена, хоть и разрушенная, по все же когда-то кем-то созданная с определенной целью) прочерчивались схеме; преобразования материи. В тонких, беспорядочно излучаемых потоках энергии Лиз улавливала следы осмысленно!? деятельности. Казалось бы, причудливый танец молекулярных структур должен дать начало новым формам человеческого существования, по генетические цепи росли, набирали силу и, словно играючи, вырождались.

Марвелл явно был застигнут врасплох. Лицо его напряглось, покраснело, по лысине и шее струился пот. Отдуваясь, он снял свой помятый, засаленный, продырявленный котелок, но от этого дыхание не стало более ровным. Изжеванная сигара как бы сама перекатывалась у ною во рту. Лиз понимала и чувствовала весь его ужас. Губы Марвелла еле шевелились, но ей все-таки удалось разобрать слова:

– Тайм-аут! Тайм-аут, ради всего святого! Глаза Лиз были прикованы к странному зрелищу. Здесь ядро, центр – это ясно. В вихре сил появлялись сверкающие обломки то ль квадратного монолитного здания, то ли утеса, а где-то внутри них даже просматривалась некая непрерывная взаимосвязь – если бы только ее можно было попять! Лиз вспомнила менторский топ Горация, впутавшего Марвеллу, что здесь действует в основном таинственная сила.

– Тайм-аут? – переспросил Марвелла Гораций. – Боюсь, что невозможно, сэр, ни при каких обстоятельствах! Как лицо, облеченное властью в предоставлении тайм-аутов, я нахожу вашу просьбу невыполнимой.

– Реальность, – рассуждал сам с собой Марвелл. – Нет, то, что мы видим, не часть ландшафта, но я не могу этого осмыслить – я не Спингарн!… Должно быть, они лишились рассудка, послав меня сюда! – Его голос звенел у Лиз в ушах. – Никто с этим не справится, никто! Здесь нет соответствия никаким Сцепам, которые я когда-либо видел или о которых слышал. Все это нечеловеческое и никогда не найдет признания у людей.

– Да, – согласилась Лиз, – это порождение таинственной силы.

– Какой еще силы! – Марвелл затряс своей бычьей головой. – Нет никакой силы! Все это бредовые идеи Спингарна! Он ошибался! Это… совершили машины.

Марвелл взглянул на Лиз, как бы ища поддержки, но она не знала, чем ему можно помочь.

– Нет, Марвелл. Мы нашли силу. Или она нашла нас. Одним словом, я полагаю, мы столкнулись с тем, что Спингарн называет генетическим кодом. Гораций!

– Вы желаете, чтобы я составил прогноз коэффициентов вероятностей?

– Пошел ты со своим прогнозом! – в сердцах воскликнул Марвелл.

– Да, почто наверняка это был генетический код, экстраполирующий на основании доступных очевидностей, – изрек Гораций. – Мы имеем дело с энергетическими полями, задействованными во внеуниверсальных комбинациях. А излучение из эпицентра не соотносится ни с одной из групп данных, которыми я располагаю.

– Боже мой!

Лиз попыталась взглянуть па своего спутника, что называется, беспристрастно. Пальто разодрано, шляпа заляпана. Правда, обычно обрюзгшее тело как-то подобралось, сделалось более упругим из-за того, что Марвеллу пришлось на какое-то время отказаться от своей питательной биологической кашки и выполнять физические упражнения. Но все равно, до чего же неподходящая фигура для контактов с таинственной силой! Драповое пальто, брюки в полоску и замызганная шляпа! Нетрудно представить, какое впечатление произведет такое чучело на таинственную силу!

– Лиз! – позвал вдруг Марвелл. – Ради Бога, сделай хоть что-нибудь, Лиз!

Лиз расхохоталась, ведь мысленно она уже представляла себе встречу Марвелла с чужаком Спингарна. Да как это возможно?! Чудовище, покинувшее свою Вселенную, наверное, сотни миллионов лет тому назад, – и старомодный джентльмен в шляпе!

– «Сделай хоть что-нибудь»! – передразнила она его. – О Боже, Марвелл, с тобой действительно рехнуться можно!

Марвелл посмотрел на нее как-то странно и повернулся к Горацию.

– Ты в этом уверен?

– Более чем уверен, сэр. Полагаю, что именно здесь и таким способом Спингарн с помощью таинственной силы добился эффекта случайного слияния клеток.

– Ох!… – Марвелл схватился за голову.

– Мы нашли таинственную силу, – повторила Лиз. – Марвелл, надо на что-то решаться!

Марвелл лихорадочно озирался – нет ли какой лазейки обратно в ту Сцену, которую они только что покинули.

– Зачем?

– Что – зачем?

– Да на что-то решаться! Мы нашли причину происходящего – и с нас взятки гладки! Сама полюбуйся. – Он указал па монолитный сверкающий призрак, опять сформировавшийся в центре паутины силовых линий. – Мы можем возвращаться. Когда доложим в Центре, что обнаружили треклятую таинственную силу, они пошлют сюда команду специалистов. Ну, ты понимаешь, о чем я…

Марвелл взмахнул руками. – Специалистов по стихийным бедствиям… Экспертов.

– Экспертов, ха-ха!

– Не смейся, Лиз; в Центре сотни теоретиков по силовым полям, им такие сведения необходимы как воздух. А дилетантам здесь нечего делать.

– Извините, что я вмешиваюсь, сэр, но в данных обстоятельствах вы и являетесь таким специалистом.

– Он… Он очумел! – задохнулся Марвелл, тыча пальцем в Горация. – Эти роботы высшего поколения иногда выходят из-под контроля!

– Ошибаетесь, сэр. Мои дедуктивные, индуктивные и проектирующие процессоры в отличном состоянии. Лиз с трудом отвела взгляд от сверкающей паутины.

– Гораций прав. Если бы у них было кого послать, они бы так и сделали.

– Но я… – Марвелл в отчаянии пнул свою помятую шляпу.

– Ты, именно ты! – твердо произнесла Лиз. Она перехватила его затравленный взгляд и вспомнила о колли, которая тоже была слишком напугана, чтобы покинуть опасные гразерные поля. Да, Марвелла можно пожалеть. Как и раньше, она взяла инициативу в свои руки. – Гораций!

– Да, мисс?

– Где бы нам раздобыть воды и какое-нибудь укрытие?

Солнце нещадно палило ее светлую кожу. Ей было неуютно в этих мехах, хотя то, что от нее наверняка несет потом, ее уже не смущало. Это Марвеллу нужен отдых, пища и моральная поддержка, прежде чем они приступят к реализации возникшего у нее плана. Робот выпустил из своего каркаса длинные антенны; тонкие проволочки заблестели на солнце. Генетический код – или фантастический вихрь несовместимых энергий, который Гораций называет так, – казалось, наползал на них. Полоса желтого песка, отделяющая их от силовых полей, вовсе не уменьшилась. Просто что-то неведомое воздействует на мозг, парализуя его и зловеще проявляя свою власть над процессами человеческого мышления.

Лиз почувствовала, что ее шатает.

– Ну так что, Гораций?

– Примерно в двух километрах отсюда, мисс, – ответил робот, – располагается небольшая долина, по которой течет ручей. Вон в том направлении.

– В каком? – подал голос Марвелл.

Лиз, напряженно всматриваясь в слепящее сияние, наконец увидела тень от деревьев, низко нависших над долиной.

– Хорошо, – сказала она Горацию. – Через три часа найдешь нас там.

– Слушаюсь, мисс.

– Бери котомку! – обратилась она к Марвеллу.

– Я?!

– Да, ты. А ты, Гораций, постарайся разузнать побольше о генетическом коде – все, что сможешь. В особенности – есть ли к нему подходы.

– Что?! – взревел Марвелл, уже согнувшийся под тяжестью котомки с провизией. – Лиз, не собираешься же ты…

– Мы должны попытаться, Марвелл, во что бы то ни стало. Если не выполним задания, с каким нас сюда прислали, то никогда не выберемся с Талискера, намотай на свой дурацкий ус! Вот спроси Горация.

Окутанный красным бархатом робот с любопытством уставился на Марвелла. Было что-то отталкивающее в том, как он наблюдал за чисто человеческой реакцией. Лиз не покидало чувство, что он больше симпатизирует своим шефам-роботам, чем людям, которым призван служить. Священный ужас Марвелла его явно забавлял.

– Гораций, Лиз не ведает, что творит, правда? Нам было сказано: найдите таинственную силу – и мы ее нашли, ведь так? Разве наша миссия не закончена?

Робот ухмыльнулся.

– Согласно коэффициенту вероятности, сэр, не вы ее нашли, а таинственная сила – вас. Вас и мисс Хэсселл.

– О Господи!

«Он прав», – сказала себе Лиз. Таинственная сила, занятая неизвестно какими делами, поймала их в свои сети. Теперь Лиз явственно ощущала ее присутствие. Сущее гко, сохранившееся со времен расцвета цивилизации. Маленький потерянный чужак!

Не такой уж он маленький и далеко не потерянный!

– Давай, – приказала она роботу, – осмотрись как следует!

– Хорошо, мисс Хэсселл.

– Пошли, Марвелл! – скомандовала Лиз.

– Погоди!

Гораций остановился по окрику Марвелла.

– Да, сэр?

– Как ты думаешь… – обращаясь к роботу, Марвелл смотрел на Лиз, – то, что там… – он указал на энергетические вихри, – для чего это все?

– Это не поддается гипотетическим построениям, – незамедлительно отозвался Гораций. – Не забывайте, сэр, что все ранее приобретенные мною сведения тщательно стерты.

– Но должны же у тебя быть хоть какие-нибудь предположения! – настаивал Марвелл. – Если нет ни уверенности, ни вероятности, то должна быть хотя бы возможность!

Робот потоптался на месте. Он терпеть не мог строить предположения. Его напичкали научным жаргоном, основанным на теории вероятностей, однако ему нужна была одна отправная точка, основанная па реальности. А простиравшееся перед ними энергетическое поле состояло из множества возможных реальностей. И все же Горацию ничего не оставалось, как подчиниться; он только медлил, ожидая новых вопросов.

– Это дело рук Спингарна? – спросила Лиз.

– Нет, – ответил робот. – Таинственной силы.

– Таинственной силы? – переспросил Марвелл. После очередной выходки Лиз ему расхотелось признавать, что цель их поисков находится перед ними – во всяком случае, частично.

– Да, сэр.

– А зачем все это?

– Полагаю, сэр, это часть какого-то эксперимента.

– Эксперимента?

«Откуда он взял раздражающую манеру переспрашивать?» – подумала Лиз.

– По всей видимости, Марвелл, так оно и есть, – решила она.

– Но почему выбран Талискер?

– Талискер безлюден. А ведь здесь должны быть тысячи таймаутеров – Спингарн несколько лет управлял планетой. Так вот, все они, наверное, участвуют в эксперименте, подобном тому, какой мы проводим с летательными аппаратами, только в более широком масштабе.

Марвелл в прямом смысле отшатнулся и от новой версии, и от призрачного белого здания, возникшего перед ними на поверхности энергетического поля,

– Ну вот что – меня увольте! – заявил он. – Пошевеливайся, Гораций, найди какой-нибудь способ вызволить нас отсюда.

Гораций отошел от них. Лиз, едва передвигая ноги от усталости, последовала за плетущимся через пески Марвеллом. Горячий песок стирал подошвы, по телу струился пот. Она выскользнула из шелковистого меха, и спину тут же опалило солнце. Верхушки пальм виднелись впереди, как зеленые шпили.

Они достигли гребня песчаного холмика и увидели зеленовато-голубой поток, струящийся среди пышной зелени маленького оазиса.

– Слава Богу! – воскликнул Марвелл. – Дай мне окунуться в него, Лиз, понеси сама свою чертову котомку!

Марвелл бросил наземь котомку с консервами и заскользил вниз по склону. Но едва он успел сделать несколько шагов, как сухой взрыв потряс мирную тишину долины.

– Стой, гунявый ублюдок! – прогремел чей-то голос.

Лиз уронила подхваченную было котомку. Марвелл от неожиданности упал навзничь. Оба увидели черный дымок, курившийся над небольшим строением в том месте, где ручей расширялся. Оно было почти скрыто растительностью, но, приглядевшись, можно было определить, что сарай построен человеком. Марвелл попытался ухватить свою шляпу, катившуюся вниз по песчаному склону.

– Руки вверх, жаба! – опять раздался резкий голос. – Еще шаг – и я всажу пулю в твои жабьи мозги!

Лиз похолодела. Из-за угла сарая высунулся краешек красного плаща. Неужели человек?… Правда, он изъясняется на каком-то архаичном языке. Гунявый ублюдок? Лиз быстро подвергла это выражение лингвистическому анализу и пришла к выводу, что оно означает высшее оскорбление. Гунявый – кажется, на древнем жаргоне это слово означает – пораженный венерической болезнью; ублюдок – зачатый вне брака. Но жаба? Что за странное сочетание амфибии с воспалением гениталий и внебрачными связями!

Лиз нагнулась за котомкой, подставив спину палящим лучам солнца.

– И ты тоже, ссученная жаба!

– Я? – непонимающе откликнулась Лиз.

– Ты, бесстыжая шлюха, прикрой свои титьки, побойся Бога! Совсем стыд потеряла!

– Маньяк! – закричал Марвелл. – Маньяк из Первобытной Сцены!

Лиз с облегчением вздохнула.

Скорее всего, обычный таймаутер, а вопит он в припадке бешенства, внушенного чересчур суровой реальностью, – все же какая-то разрядка. Да, слияние клеток довольно устойчиво. Человека поместили на раннюю стадию истории человеческой цивилизации, и он, водимо, до сих пор ощущает себя в том времени. Лиз попыталась определить эпоху. Дым и взрыв? Значит, у него имеется оружие. Черный дым образуется при горении пороха. Снаряд, который он именует пулей, – не что иное, как кусочек металла. Выстрел единичный – значит, оружие примитивное, не автоматическое. Видимо, начало Парового Века, решила она. Но что такое титьки?

– Лиз, прикрой грудь, а то он весь день нас здесь продержит! – заорал на нее Марвелл. – Видишь, он перезарядил свой мушкет!

В просвете между досками блеснул металлический ствол. Дуло простейшего оружия было похоже на черный глаз. Сумасшедший таймаутер может быть опасен. Она быстро накинула на себя мех.

– Так лучше?

– У-у, бесстыжая тварь! Теперь оба ко мне, на опознание! Медленно подходите, паписты, пожиратели младенцев!

Марвелл прищурился от солнца.

– Господи, твоя воля! – сказал он, рассматривая выглядывающее из щели одутловатое лицо законченного алкоголика с распухшим носом. – Знаешь, Лиз, а ведь это чокнутый сержант Хок.

– Что? Что такое? – отозвался надтреснутый голос. – Вы знаете мое имя, жабьи проходимцы! Черт побери, да они дезертиры! Стоять на месте, не то у меня для вас припасена граната!

– Кто-кто? – спросила Лиз.

– Десять шагов вперед! – скомандовал человек с мушкетом и вышел из своего укрытия.

Лиз с изумлением уставилась на его шутовской наряд: пеленая треуголка, ярко-красный плащ, перевязь. Однако оружие было вполне реальным, и зажатый в руке маленький цилиндрический предмет выглядел угрожающе. Граната?

– Делай все, как он просит, иначе взлетишь на воздух! – предупредил Марвелл. – Он думает, что мы его враги. Лиз, умоляю, шагай медленно!

Лиз ступала очень осторожно, следуя указаниям безумца. Титьки? Граната? Сержант?…

Только теперь до нее дошло, кто это, и Лиз невольно всплеснула руками.

– Боже милостивый! Сержант Хок! Сержант прицелился; за мушкетом виднелась его злобная физиономия. Лиз вскрикнула.

– Мы сдаемся! – завопил Марвелл. – Просим пощады! Но сержант и сам опустил оружие.

– Тысяча чертей, не могу я стрелять в бабу, хотя бы и в папистку, во французскую шлюху! – прорычал маньяк. – Можете сесть.

– Садись! – приказал Марвелл.

– Так ведь это компаньон Спингарна! – догадалась Лиз, все еще не оправившись от удивления. Как же она могла забыть второго члена экспедиции, посланной на Талискер! – Та самая «заблудшая душа», что была со Спингарном в Сцене Порохового Века во время Европейских Осад.

Марвелл со стоном закрыл глаза.

– Да, да! Попытайся его убедить, что знаешь Спингарна.

– Спингарн! Спингарн! – ревел сержант. – Так вы знаете Спингарна? Старого черта Спингарна? И мое имя как будто назвали! И что же вы за приблудные, дьявол вас подери! Ну, говорите, у кого вы пронюхали о двух доблестных гвардейцах королевы Анны? Выкладывайте как на духу, а то я вам устрою испанскую инквизицию!

Марвелл, скорчившись и заложив руки за голову, скатился с холма; за ним последовал его котелок, за котелком – консервные банки. А Лиз застыла на месте, все еще разглядывая появившегося из-за амбразуры человека. Настоящий дикарь. Ни малейшего проблеска интеллекта, бегающие глазки, узкий лоб, красная, как кирпич, рожа так и пышет враждебностью, – неужели он когда-нибудь принадлежал к цивилизованному обществу? От его гримасы Лиз невольно вскинула руки вверх.

– Сержант… – начал Марвелл.

– Заткнись, ссученная жаба!

Хок перелез через каменный бруствер вблизи сарая, держа наизготове мушкет, я осторожно приблизился к котомке, которая его явно заинтересовала.

– Военный трофей, а? Что там?

– Продукты, сержант, – ответил Марвелл.

– Продукты? А вино? Или хотя бы эль? Выпить ничего нету? Может, какой завалящим голландский ликер?

– Спиртного ничего нет, – смутилась Лиз. – Только мясные и овощные консервы… и немного фруктов.

– А-а-а, чума вам в глотку! – взревел сержант, пнув котомку тяжелым сапогом. – А ты, красотка, чего сюда притащилась?

Лиз догадалась, что у Хока разыгрался аппетит и консервы в качестве военных трофеев его не устроят. Его бегающие голубые глазки масляно заблестели.

– Хок, мы друзья Спингарна, – ответил за девушку Марвелл. – Нас послали, чтобы отыскать вас.

Колебания Марвелла тоже были ей понятны. Этот псих, видно, сжился с обстановкой, но насколько он утратил чувство реального? И сохранились ли у него какие-либо воспоминания о жизни в Центре? Хок в сомнении – Лиз видела это по его лицу. То вроде бы готов им поверить, то опять подозрительность не дает ему опустить мушкет.

– Найти меня? Так вы союзники? Тогда что вам известно о вражеской диспозиции? Вы уже побывали в когтях у чудовищ? Видели крокодилов? – Он сверлил Марвелла взглядом. – Вступили в адовы врата?

– Да! – ответил Марвелл.

– Нет! – в один голос с ним отозвалась Лиз.

– Это еще что? Промеж вами нет согласия? Ах вы, ублюдки! Небось, вы шпионы из бесовского легиона, и послали Вас выследить старого Хока, чтоб доставить его обратно в стан врага!

Дуло мушкета опять нацелилось на них, словно черный змеиный глаз, высматривающий жертву. А гримаса на лице сержанта напоминала звериный оскал. Как же подобраться к его неповоротливому уму, как отвести грызущие подозрения, как заставить бросить оружие?

– Какие еще врата? – подавленно спросил Марвелл. – Сержант, я не понимаю, о чем ты. Пойми же, ради Христа, что мы ищем твоего компаньона Спингарна и в мыслях у нас нет ничего худого.

– Ну да, ничего худого! – огрызнулся напуганный сержант. – Шпионить за бедным старым Хоком, когда он и так едва ноги унес от чудовищ и приплелся сюда погреть свои старые кости на песочке, – это называется ничего худого?! Врешь ты все! Подслушал где-то, собачий потрох, имя моего старого капитана-дьявола, небось думаешь, Хок я уши развесил! Да я тебя… Я вас сейчас гранатами па куски размечу! От Хока пощады не жди! – Он попятился и одной рукой схватил металлический цилиндр. Лиз заметила в нем восковую затычку.

– Марвелл, он хочет нас взорвать!

– Остановись, сержант! – взмолился Марвелл. – Мы друзья Спингарна, нас привел сюда Гораций. Робот, красный робот, помнишь его? Он здесь, с нами, чтобы помочь Спингарну!

Рука с гранатой застыла в воздухе.

– Не врешь?

– Ей-Богу, не вру! Ну неужели же мы похожи на жаб? Или как ты там нас обзывал?

– На жаб? Не то чтоб очень. Но они тоже хитрые твари… Гораций, говоришь? Красная такая машина?

– Ну да!

Лиз облегченно вздохнула. На этот раз, кажется, пронесло! Любопытный экземпляр! Еще бы ему не запутаться, когда в таком дремучем мозгу столько всего намешано: и титьки, и пораженные гениталии, и врата ада, и робот, и, конечно, Спингарн!

– Нас сюда доставил Гораций, – подтвердила Лиз. – Знаешь Горация?

– Ну! – недоверчиво промычал Хок. – Красная бархатная машина… А вы, подлые твари, не обманываете старого Хока?

– Нет! – хором ответили Марвелл и Лиз.

– Н-да… однако ж, как хотите, но вы не христиане, нет, чтоб я сдох! – Хок перевел дух и пристально посмотрел на них. – Вот ты, баба, носишь какие-то шкуры, ровно Дикарь лесной!

Лиз не сумела сдержать смешок.

– Смеешься! – озадаченно произнес Хок. – Смеешься над гвардии сержантом королевы Анны! Над герцогским ординарцем! Тебя бы плеткой отходить не мешало.

– Мы друзья, сержант! – уговаривал его Марвелл. – Друзья, понимаешь? Мы пришли, чтобы помочь твоему Спингарну!

– Пришли! А как, с позволения сказать, ты поможешь моему старому черту капитану, когда Его Сатанинское Величество затребовал Спингарна к себе? Как ты поможешь моему боевому товарищу, когда он попал в такую передрягу?

– Не понимаю твоих слов, сержант! – простонал Марвелл.

– Ну и плевал я на тебя, заморский невежда!

Поскольку у Хока появилась новая причина для недовольства, он совсем забыл, что его не устраивает одежд т Лиз.

– А вдруг нам все-таки удастся помочь Спингарну? – рискнула предположить Лиз.

– Капитану Спингарну! Изволь величать его по рангу!

– Да-да, сержант, капитану Спингарну! – примирительно отозвалась Лиз. – Нам бы только узнать, где найти капитана. Может, мы пройдем в тень и потолкуем спокойно?

Хок растерянно заморгал. Потом опустил маленькую бомбу – по понятиям Лиз, это была именно бомба – на каменный бруствер и засунул палец за полу своего па удивление опрятного красного плаща.