Текст книги "Легенда о Льюке"

9

Теперь тени стало совсем мало. Ручей сделался глубже, а течение – медленнее. Весь долгий жаркий день путешественники сменяли друг друга на веслах, стараясь дать отдохнуть гребцам-землеройкам. Только маленькому Чаггеру несусветная жара, казалось, совсем не мешала. Вооружившись прутиком, он скакал по плоту, сражаясь с целой армией воображаемых лебедей.

Как только тени стали удлиняться, Лог-а-Лог вынул из воды свое весло и дал команду, которую все давно уже ждали:

– Правьте вон туда, забирайте вправо, друзья! Разобьем там лагерь и отдохнем до завтра.

Тримп возблагодарила небо, когда их утлое суденышко вошло в мелкие воды уютной бухточки. Здесь был хороший пологий берег, но кое-где вода омывала скалы, принесшие долгожданную тень. Повара из Гуосима сразу же принялись за дело. Остальные молча сидели на плоту и с надеждой смотрели на своего командира, . ожидая дальнейших распоряжений.

Фурмо Лог-а-Лог то сходил на берег, то снова возвращался на плот, время от времени поглядывая вниз, на прозрачную чистую воду. Он в раздумье потирал подбородок. Потом сделал предостерегающий жест своей команде:

– Ну вот что! Не дальше того конца плота. И держитесь подальше от течения и глубоких мест. Мне вовсе не улыбается принести домой вашим родным печальные вести о том, что кто-то утонул.

Не успел он договорить, как несколько молодых землероек с визгом кинулись в ручей.

– Йа-хо-хо!

Лог-а-Лог спрыгнул на берег, чтобы не быть обрызганным ныряльщиками.

– Только посмотри на них, – сказал он Мартину и покачал головой. – Просто лягушатник какой-то! Резвятся, как диббаны.

Воитель между тем снял свой пояс и меч. Гонфф и Мартин перемигнулись, незаметно подступили к Фурмо с обеих сторон, и… Лог-а-Лог полетел в воду. Застигнутый врасплох командир вынырнул, судорожно хватая ртом воздух, и выпустил по фонтанчику воды из каждой ноздри:

– Ах негодяи! Вот вы как?

Гонфф кинулся в воду следом и опять потопил Фурмо:

– Вот тебе, старый зануда! Признайся, ты ведь сам мечтал искупаться, правда?

Лог-а-Лог проворно отплыл подальше от Мышеплута:

– Честно говоря, да, дружище, только не говори об этом моим подчиненным. Я считаюсь серьезным и разумным командиром, и потом, я ведь за них отвечаю!

Тут он опять хлебнул водички, потому что прямо на него с берега плюхнулся Чаггер:

– Никакой не командир, ты – большущая рыба, и Чаггер прокатится на твоей спине. Давай, рыбка, шевелись! Вперед!

Как весело было плескаться, брызгаться, нырять! Лог-а-Лог был прав: землеройки устроили настоящий лягушатник. Но все тут же выскочили из воды, как только вернулись те, что ходили за едой и закричали с берега:

– Эй, друзья! Сюда! Мы нашли землянику! Землеройки принесли в лагерь два мешка мелкой, но сочной и сладкой земляники. Освеженная купанием Тримп устроилась вместе с Чаггером и Динни на нагретых солнцем камнях и собралась полакомиться. Один из собирателей доложил Фурмо:

– Мы видели следы выдр там, на пустоши. Судя по следам, выдр не меньше пятнадцати, а то и больше, и все крупные.

Командир пожал плечами, выбирая ягоду побольше:

– Что ж, выдры – добрые звери, их бояться нечего. Если придут к нам в лагерь, угостим их ужином.

Небо окрасилось в вечерние тона. Действительно, вскоре появились выдры. Они держали путь вверх по течению. Их капитан, крупный и жилистый, вытянул вперед лапы, приветствуя хозяев лагеря:

– Добрый вечер вам, друзья. Неужто этот фруктовый салат – с земляникой? Выглядит очень аппетитно!

Лог-а-Лог улыбнулся проголодавшимся выдрам, приглашая их к столу:

– Добро пожаловать, друг! Мы с тобой не встречались раньше?

Присев на свой толстый широкий хвост, предводитель выдр ответил:

– Может быть, наши пути и пересекались раз или два. Я Тунгро. Наше племя живет в большой норе, там, на реке, к северу отсюда.

Фурмо кивнул:

– Да-да, Тунгро. Я слышал о тебе. А что привело вас в эти места?

Тут подошла Тримп и подала Тунгро еду. Он поблагодарил. Тунгро держался свободно и естественно, и все же у Фурмо возникло подозрение, что ой что-то скрывает или недоговаривает.

– О, ничего особенного! – наконец ответил Тунгро. – Просто хотим посмотреть, что там, по другую сторону холма. Кстати, не встречал ли сегодня кто-нибудь из вас такую старую, оборванную выдру?

Лог-а-Лог кинул камешек в ручей и долго задумчиво разглядывал круги на воде, прежде чем ответить:

– Нет, приятель. А почему ты спрашиваешь?

Тунгро не ответил. Он доел, сделал знак своей команде и вежливо наклонил голову:

– Спасибо за угощение, друзья. Да сопутствует вам удача! Да, кстати! Если вы все же столкнетесь с тем стариком, о котором я говорил, передайте ему, что он может вернуться в племя, если только оставит прежние привычки.

И Тунгро вручил Фурмо кольцо для хвоста, какие обычно носят выдры:

– Отдай ему это и скажи, что вы мои друзья. Прощайте.

Без единого всплеска выдры соскользнули в воду и уплыли. Мартин и Гонфф сели рядом с Фурмо, и Мышеплут озадаченно присвистнул:

– Фью! Недолго же они погостили! Что-то тут не так, как ты думаешь, Фурмо?

Лог-а-Лог ответил осторожно:

– Простите, если я не расскажу вам всей истории, потому что во многом я сам не уверен. Да, я слыхал о Тунгро и о его брате Фолгриме. Оба – настоящие воины. Говорили, впрочем, что Фолгрим был неистовее и неукротимее брата в бою, хотя и меньше его. Ну вот, когда умер их старый отец, они стали вместе управлять племенем. Однажды зимой на них напали хищники, но с выдрами, как известно, шутки плохи. Они задали хищникам хорошую трепку и выгнали. И Тунгро решил, что этого достаточно. Тунгро, но не Фолгрим. Тот пустился в погоню за врагом. Фолгрим возвратился домой только через полгода. Рассказывают, что враги заманили его в ловушку и взяли в плен. Он вернулся изголодавшимся, избитым и измученным. Вид его был ужасен: израненный, покалеченный, без глаза. Рассудок тоже помутился. Фолгрим так никогда и не стал прежним. Я слыхал от путешественников, что, вернувшись, он стал вести себя столь странным и неподобающим образом, что Тунгро несколько раз изгонял его из племени, но тот всякий раз возвращался, и Тунгро прощал его и принимал обратно. Что ж, трудно ведь взять и прогнать навсегда родного брата, даже если у него неладно с головой. Ведь верно?

Мартин не смог не согласиться:

– Ты прав. Кровь – не вода. А что это он велел тебе передать своему брату?

Лог-а-Лог достал кольцо, сработанное из позвонка какой-то крупной рыбы:

– Правда, красивое? Надеюсь все же, что Фолгрима мы не встретим.

Больше о Фолгриме, брате Тунгро, не говорили. Каждый, улегшись спать, остался один на один со своими мыслями об услышанном. Гонффу, с его ненасытным любопытством, конечно, хотелось бы увидеть этого странного субъекта. Засыпая, он и не подозревал, что его желание исполнится на следующий день.

Утро выдалось сырое, туманное, небо заволокло грязно-серыми тучами, моросил дождик. Плот медленно плыл по рябой от дождевых капель воде. Тримп и Чаггер укрылись под навесом, который землеройки соорудили из единственного паруса. Ежиха с жалостью смотрела на остальных: усы у всех обвисли, мех намок и висел сосульками, лапы соскальзывали с мокрых весел. К полудню ничего не изменилось: дождь продолжал моросить. Гребцы смотрели на своего командира умоляющими глазами. Лог-а-Лог, отерев капли дождя, застилавшие ему глаза, высматривал подходящее место для лагеря на том же берегу, где они останавливались накануне. Наконец он крикнул:

– Сюда, друзья! Тут, похоже, есть пещера.

Навес натянули у входа, под ним сложили мешки с провизией, чтобы сохранить продовольствие сухим. Все сбились в кучу в небольшой пещере. На Чаггера надели плащ с капюшоном. Тримп соорудила его из пустого мешка из-под яблок. Ежиха опекала бельчонка, как наседка, и все же Чаггер ухитрился улизнуть и отправился обследовать окрестности. Куда опять подевался этот чертенок?! Высунувшись из укрытия, Тримп сразу увидела беглеца. Чаггер карабкался по скалам и уже добрался до самой высокой точки берега. Обернувшись, он состроил Тримп милую гримаску и помахал лапкой:

– Не волнуйся за Чагга! Чагг пошел сражаться с лебедями!

И, размахивая веточкой ясеня, шалун скрылся из виду. Оскальзываясь на мокрых камнях, Тримп полезла вверх за ним.

Не успел Мартин развести небольшой костерок, как вдруг услышал сверху взволнованный голос Тримп:

– Помогите! Скорее!

Схватившись за меч, Мартин бросился на помощь, опередив землероек. Мартин, Гонфф и Фурмо, страхуя друг друга, быстро взобрались на скалу. За ними следовали Динни и землеройки.

Тримп припала к земле, укрыв собою Чаггера.

– Сюда, Мартин! Помогите ему!

Две водяные крысы издевались над каким-то несчастным созданием. Сквозь пелену дождя Мартин попытался разглядеть жертву. Это был старик-выдра, хромой, в рваном плаще, сгорбленный. Крысы хлестали его ивовыми ветками, пинали, плевались:

– Шевелись, старая развалина, привяжем камни к твоим лапам и пустим тебя по течению малой скоростью. Давай, безмозглый идиот!

Мартин вынул меч и рванулся было вперед. Но Лог-а-Лог удержал его, твердо положив ему лапу на плечо:

– Стой, Воитель, не вмешивайся. Это Фолгрим сражается с врагами.

Гонфф кивком указал на двух крыс, которые все еще не замечали их:

– Сражается, говоришь? По-моему, это называется каким-то другим словом.

Лог-а-Лог мрачно покачал головой и негромко приказал своим землеройкам:

– Уведите Тримп и малыша обратно в пещеру – нечего им на это смотреть. А ты, Мартин, постарайся не шуметь. Затаись и наблюдай. Ты тоже, Гонфф.

Одна из крыс сильно пнула задней лапой хромого старика, и тот тяжело рухнул. Обе крысы принялись изо всех сил хлестать несчастного. Он умолял:

– Пожалуйста, не топите меня! Я всего лишь бедный странник, я сбился с дороги. Не бейте меня! О-о!

Тут одна из крыс неосторожно подошла слишком близко к жертве. С быстротой молнии Фолгрим бросился на нее, как волк. Он вцепился во врага мертвой хваткой, вонзив зубы ему в горло. Онемев от изумления, вторая крыса секунду-другую стояла на месте и, дрожа, смотрела, как расправляются с ее соплеменником, а потом с воплем ужаса кинулась прочь. Окровавленный Фолгрим оторвался на мгновение от своей жертвы и прокричал:

– Беги, беги, крыска! Фолгрим еще достанет тебя!

По сигналу Фурмо путешественники отступили незамеченными и пробрались обратно в свой лагерь. Гонфф сел у огня выпить кружку горячего грибного бульона. Он долго смотрел на пламя, потом весь передернулся и сказал:

– Уф-ф! Никогда еще не видел, чтобы вот так убивали! Мартин подал кружку Фурмо:

– Итак, это Фолгрим, брат Тунгро. Ну, Фурмо, а теперь ты веришь слухам?

Лог-а-Лог кивнул:

– Да, дружище, теперь верю каждому слову, каждому ужасному слову!

Они насторожились, услышав, как кто-то царапает когтями камни. В следующую секунду появился хромой Фолгрим. Рот его все еще был красен от крови. У Чаггера округлились глаза при виде страшного зверя. Старик подмигнул ему единственным глазом и сел к огню:

– Э-эх, хорошо бывает погреться! Льет и льет, до костей пробирает.

Динни поспешно наполнил кружку грибным бульоном:

– Юрр, отведайте супчика, господин выдра. Фолгрим улыбнулся и покачал головой. Мартин успел заметить, что зубы у Фолгрима сточены, а вместо некоторых торчат лишь острые обломки.

– Нет, эта еда не для меня, крот! – возразил старик. – Я уже добыл себе пропитание на сегодня.

Подошла Тримп и подала Фолгриму ломоть хлеба и кусок сыру:

– Тогда возьмите это с собой на завтра.

Она в испуге отступила на шаг, разглядев физиономию выдры, густо вымазанную соками растений и грязью, которые тем не менее не могли скрыть ужасных рубцов и шрамов. Единственный горящий безумием глаз с белком, окаймленным красным, уставился на ежиху:

– Нет, спасибо, барышня. Завтра у меня будет еда. Я достану того, второго. Землеройка, не дашь ли мне трут и кремень? При такой погоде зверю не помешает хороший костерок, а у меня с собой ничего нет, чтобы развести огонь.

Лог-а-Лог дал Фолгриму мешок мягкого сухого мха и два кремня:

– Возьми это, друг. И еще: твой брат Тунгро велел передать тебе это кольцо. Он сказал, что ты можешь вернуться в племя, если откажешься от своих привычек. Мы друзья твоего брата.

Фолгрим схватил Тримп за лапку, быстро и ловко надел ей кольцо и отпустил ее:

– Красивый браслет – для красивой барышни. Если встретите моего брата, передайте ему, что он добрый зверь. Но племени будет лучше без меня. К тому же мне поздно менять свои привычки. А теперь я должен идти. Надо развести костер, приготовить себе поесть. А потом идти дальше, поймать еще одну крысу, опять развести костер, снова приготовить еду…

Фолгрим улыбнулся, показав свои заостренные зубы, встал и через секунду скрылся в пелене дождя.

Тримп вдруг сильно побледнела, даже, скорее, позеленела и зажала себе рот лапкой. Лог-а-Лог усадил ее поближе к огню и накинул ей на плечи сухую мешковину:

– Тебе дурно, деточка? Что-то вид у тебя не слишком веселый!

Тримп судорожно глотнула воздуха, прежде чем ответить:

– Разве вы не слышали? Он собирается сварить крысу и съесть ее. Просто не могу поверить!

Гонфф незаметно подмигнул остальным и ласково погладил Тримп по плечу:

– А ты и поверила! Надо же такое придумать: чтобы выдра съела крысу! Ты только послушай, Мартин! Чтобы выдра ела вареных крыс!

Мартин и Фурмо деланно рассмеялись:

– Ха-ха-ха! Не всему можно верить, что говорят, Тримп!

– Конечно же, он пошутил. – Неискренний смех Мартина как-то осекся.

А чуть ниже по ручью, укрывшись за выступом скалы, Фолгрим раскладывал костер и вел тихую неспешную беседу с убитой крысой:

– Да, жаль, что я не достал твоего приятеля. Он-то пожирнее тебя будет! Но ничего, не волнуйся. Я его придушу завтра, не успеет и солнце зайти! Славный костерок, а? Этот проклятый дождь до костей пробирает. Люблю огонь. Славный костерок, славный.

10

На следующее утро все проснулись поздно. Дождь прекратился, и солнце щедро проливало свой свет с чистого летнего неба. Чаггер, как только встал, сразу улизнул к ручью. Туман после вчерашнего дождя низко висел над берегом, ожидая, пока солнце растопит его. Крошечный бельчонок нырял в него, заливаясь радостным смехом и пытаясь поймать лапками его дымные клочки:

– Ур-ра! Дурман! Какой дурман! Ур-ра!

Гонфф и Тримп, позевывая, выбрались из пещеры. Услыхав возгласы Чаггера, Гонфф нахмурился:

– Что это еще за дурман?

– Он хочет сказать, туман! – смеясь, объяснила Тримп Мышеплуту. – Посмотри-ка вокруг.

Тут из тумана прямо на них сломя голову выскочил Чаггер. Гонфф схватил бельчонка и принялся подбрасывать его и щекотать, приговаривая:

– Я тебе покажу дурман, маленький негодник!

Скоро все поднялись. Фурмо и его землеройки развели костер и начали готовить завтрак. Из тумана появился Динни с ведром воды:

– Гурр, похоже, мы уже совсем рядом с морем. Посмотри-ка на этот дурман, Мартин.

Мартин улыбнулся. Он вскарабкался на камни и выглянул за занавеску тумана:

– Ты прав, Дин. У нас, вдали от моря, не бывает таких туманов. Море где-то рядом. Тише! Всем тихо! Я слышу: кто-то плывет к нам.

Это оказался Тунгро со своими выдрами. Как только Мартин узнал голоса, он окликнул их:

– Доброе утро, друзья! Завтрак почти готов. Надеюсь, не откажетесь поесть с нами?

Тунгро вылез на берег. Со шкурки его ручьями бежала вода.

– Спасибо, добрые звери! Признаться, мы не прочь перекусить. Моя команда сегодня еще ничего не ела.

Гонфф толкнул Фурмо в бок:

– Надо поджарить побольше хлеба на горячих камнях. Ну вот, я-то надеялся на тихий, спокойный, обильный завтрак, а тут, когда столько гостей, придется есть в суматохе и помалу!

Остальные выдры Тунгро пришли берегом. Они привели с собой и Фолгрима. Ему связали лапы, а вокруг пояса обмотали веревку, достаточно длинную, чтобы он мог плыть. Фолгрим подмигнул Тримп, как старой знакомой:

– Приветствую вас, барышня. Надеюсь, вы в добром здравии?

Ежиха сначала отшатнулась, но потом совладала с собой, вежливо присела и изобразила улыбку:

– Я здорова, спасибо.

Тунгро отвел Мартина и Фурмо в сторону. Ему было неловко. Он долго колебался, потом сказал:

– Надеюсь, вы простите меня за то, что я привел сюда своего брата Фолгрима. Он не плохой зверь, просто у него неладно с головой.

Мартин понимающе кивнул и похлопал Тунгро по плечу:

– Не волнуйся, друг, мы уже успели немного узнать Фолгрима и слыхали о его злоключениях. Он заходил к нам вчера днем и вел себя пристойно.

Тунгро с облегчением вздохнул:

– Мы наткнулись на него, когда он только что выследил и убил крысу. Он развел костер. Так мы его и заметили. Мы, конечно, его немного помяли, пока связывали, но все же справились с ним, а останки крысы закопали, прежде чем он успел их… ну, в общем, понятно.

Фурмо налил выдре настойки:

– Все нормально. Ничего не надо объяснять. Мы знаем, что стало с той, первой крысой, которую Фолгрим прикончил здесь, на берегу. А теперь лучше тебе поесть чего-нибудь.

Все, кроме Фолгрима, занялись едой.

– Послушай, Фол, – уговаривал Тунгро, – это очень вкусно! Это приготовили землеройки, а они отличные повара. Попробуй-ка вот этот пирожок, старина!

Но Фолгрим лишь упрямо тряс головой. Тунгро заметил, что на них смотрят. Ему стало неловко:

– Простите, друзья. Он ничего не ест вовсе не потому, что у вас невкусная еда. Ничего вкуснее я в жизни не пробовал!

Как ни старалась Тримп удержать Чаггера, он вырвался от нее и со всех лап бросился к Фолгриму. Широко улыбнувшись прямо в изуродованную физиономию выдры, Чаггер поднес к его рту пирожок и принялся уговаривать Фолгрима, как белка-мама своего детеныша:

– Скушай этот пирожок, а то не вырастешь большим и сильным, как я. Ешь, а не то я сам съем, старый ты дуралей!

В конце концов Фолгрим расхохотался над ужимками бельчонка и откусил большой кусок пирога:

– Э-э, нет, маленький пройдоха, тебе не удастся поживиться моим завтраком! Нет уж, дудки!

Тунгро изумленно смотрел, как маленький Чаггер кормит его страшного брата завтраком, болтая с ним, как со старым приятелем.

– Дерните меня за хвост! Нельзя сказать, чтобы Фолгрим был уж очень общителен. Дома он вообще ни с кем не разговаривал, а уж смеяться и шутить! Похоже, ваш бельчонок околдовал моего брата.

Недоверчивая Тримп шепотом, чтобы никто не услышал, поделилась с Дином своими опасениями:

– Не нравится мне, что Чаггер подходит так близко к Фолгриму. В конце концов этот старик ест своих врагов, и вообще он не в своем уме. Разве можно предугадать, что вдруг взбредет ему в голову?

Крот отвлекся от еды и внимательно посмотрел на Фолгрима и Чаггера:

– Я думаю, не стоит волноваться, барышня. Только посмотрите на эту выдру: прямо как бабушка – кротиха над кротенком! Нет, он и волоску не даст упасть с головки Чагга. Бурр, нет-нет!

Ежиха в конце концов согласилась со своим другом кротом:

– Наверно, ты прав, Дин. Кажется, они в самом деле подружились.

Но все оказалось не так просто. После завтрака Фолгрим ни за что не соглашался идти. Закопавшись в песок, он не давал стронуть себя с места. Тунгро гладил своего несчастного брата по голове и уговаривал:

– Давай же, Фол, пойдем домой. Пойдем, дружище! Твоя кровать дожидается тебя. Все в племени соскучились по тебе. Что? Что ты говоришь?

Чаггер спрыгнул с плота, обхватил Фолгрима лапками и жалостно запричитал:

– А-а-а! Не уводите Фола! А-а-а!

И как будто было еще недостаточно сыро, из единственного глаза Фолгрима тоже ручьем полились слезы:

– Бухурр! Не отнимайте у меня моего маленького друга! Я хочу с ним! Бухурр!

Тунгро был глубоко тронут. Смахнув непрошеную слезу, он обратился к Мартину:

– Скажи, друг, ну что я могу поделать?

Воитель тоже спрыгнул на берег. Два быстрых взмаха мечом перерезали веревки на лапах и на поясе Фолгрима.

– Сделать можно только одно. Отпусти своего брата с нами. Мы вернем его целым и невредимым в племя на обратном пути, обещаю.

Фолгрим вскочил. Вместе с Чаггером, который уже сидел у него на закорках, он быстро забрался на плот. Оба, и старик, и малыш, улыбались от уха до уха. Тунгро горячо пожал лапу Мартину:

– Я знаю, что мой брат будет в безопасности с такими добрыми зверями, как вы. Может быть, это путешествие принесет ему пользу.

Они отплыли, на прощание помахав выдрам на берегу.

– Увидимся осенью!

Итак, тихим летним утром этот странный плот, со шлюпками по бокам, отчалил от берега и поплыл вниз по течению. Тунгро и его выдры в последний раз помахали путешественникам, неслышно скользнули в воду и поплыли вверх по течению, к своей норе.

К полудню Лог-а-Лог нашел уютный уголок для стоянки. Когда Фурмо вскарабкался по скалистому берегу, Мартин снизу спросил:

– Зачем мы остановились, Фурмо? Еще не время обедать. Мы почти не продвинулись сегодня.

– Поднимайся сюда и посмотри сам, Мартин! Воитель сошел на берег и скоро был рядом со своим другом. Вдали темнел густой сосновый лес, раскинувшийся по обеим сторонам ручья. Мартин напряженно вглядывался в темную зелень:

– Ты думаешь, там опасно?

– Я заметил, что течение стало быстрее, и решил, что лучше пристать и обследовать окрестности. Неприятности нам ни к чему, – поделился своими опасениями командир партизанского отряда.

Мартин с минуту размышлял, переводя взгляд с плота на сосновый лес и обратно, потом решился:

– Вот что я предлагаю. Ты берешь Гонффа, я – Фолгрима, я уверен: он чует хищников за версту. Итак, мы разделимся на две группы, пройдем вдоль обоих берегов и обследуем эти леса. Остальные пусть ждут нас на плоту. Надо бросить верп с кормы – это замедлит движение, их не отнесет в сосновый лес, пока мы не вернемся.

Фурмо согласился с планом Мартина. К тяжелой ивовой ветке, раздвоенной с одного конца, привязали увесистые обломки скалы. Потом ее положили на корму плота. Ветка тянулась за плотом, скребя по дну ручья и замедляя движение.

Фурмо и Гонфф выбрали северный берег, а Мартин и Фолгрим сошли на землю на южном. Чаггер погрозил Мартину крошечным кулачком:

– Смотри хорошенько за Фолом, а не то я тебе хвост оборву!

Мартин с серьезным видом кивнул парнишке:

– Слушаюсь, капитан Чагг, я пригляжу за ним, не беспокойтесь!

Лог-а-Лог оказался прав. Ручей теперь бежал быстрее и к тому же стал глубже. Мартин заметил это, когда они с Фолгримом шли по берегу. Если бы не верп на корме, плот и шлюпки унеслись бы вниз по течению со страшной скоростью.

К полудню разведчики подошли к опушке соснового леса. Гонфф и Фурмо помахали Мартину с противоположного берега. Он поднял обе лапы вверх – сигнал ждать. Через некоторое время вернулся Фолгрим, который немного углубился в лес. Он принес горстку золы и пучок травы, запачканный красным и бурым, влажный, только что из ручья. Он жестами показал им, что надо срочно отступить подальше от сосен.

Когда Фолгрим счел, что они уже отошли достаточно далеко от леса, он сделал всем знак спуститься в ручей, чтобы поговорить. Гонфф и Фурмо зашли так глубоко, как только могли, Мартин и Фолгрим – тоже. Сильное течение едва не сбивало их с лап. Старик-выдра показал красный пучок травы и сказал:

– В этом лесу Раскрашенные! Берегитесь!

Гонфф и Фурмо тотчас вернулись на землю. Фолгрим крикнул вдогонку:

– Встретимся на плоту!

Тримп помогла землеройкам втащить разведчиков на плот. Она вопросительно посмотрела на Фурмо, когда тот велел пристать к южному берегу, за выступом:

– Что случилось?

Командир землероек объяснил:

– В том сосновом лесу Раскрашенные. Фолгрим нашел следы этих негодяев.

Тримп удивленно спросила:

– А что значит: раскрашенные?

– Никто этого толком не знает, но считается, что это такой вид древесных крыс. Должно быть, их выгнали откуда-нибудь и они поселились здесь. Этот лес – идеальное для разбойников место. Раскрашенные – злобные дикари, они всегда селятся большими стаями. Раскрашивают себя с ног до головы и совершенно сливаются с фоном, пользуясь тем, что в лесу всегда причудливая игра света и тени. Они живут на деревьях, и горе бедному путешественнику, который забредет на их территорию. Убивать для них так же просто, как дышать. О, маскироваться они умеют! Идешь по лесу и думаешь, что вокруг никого нет, и вдруг – р-раз, и ты уже в лапах этих негодяев. А если попался им, считай, ты уже покойник!

Динни с сожалением покачал головой:

– Вот незадача! А ведь мы уже совсем недалеко от моря! Я просто чувствую его кончиками своих когтей!

Тримп грустно вздохнула:

– Но дальше путь нам закрыт.

Гонфф ласково потрепал ее по подбородку:

– О, вы только посмотрите, какая у нее сделалась кислая мина: точь-в-точь как у жабы, у которой зуб болит! Приободрись-ка, красавица, а то, глядишь, сейчас дождь пойдет! Предоставь все мне: у меня есть план!

Динни наморщил нос:

– У вас есть план, господин?

Гонфф напустил на себя бесшабашный вид:

– А почему, ты думаешь, меня называют принцем Мышеплутом? Уж конечно, у меня есть план, старый землекоп!

Мартин легонько ткнул приятеля в упитанный бок:

– Надеюсь, это план, который можно осуществить?

– А разве я когда-нибудь предлагал планы, которые нельзя осуществить? И разве я не осуществлял все свои планы, о ты, показывающий фокусы с мечом?

– Да таких неосуществленных наберется целая куча, о хитроумный пожиратель пирогов!

– Но этот не из их числа, о благородный усач!

– Эх, лучше бы он был из их числа, о толстопузый любитель супа! Ладно, давай рассказывай!

– Мы не станем ждать до завтра – ночью мы поставим парус и проскочим в темноте. Они и оглянуться не успеют.

Плот качался у берега до полуночи. Потом путешественники убрали верп и поставили парус. Темной, безлунной ночью плот отчалил от берега по сигналу Гонффа. Фурмо и его землеройки сидели в шлюпках и изо всех сил гребли. Мартин, Динни и Фолгрим, стоя на корме, отталкивались длинными шестами. Легкий бриз наполнил парус, и он красиво выгнулся. Гонфф и Тримп приготовили свои пращи и припасенные заранее гладкие камушки. Принц Мышеплут усмехнулся:

– С такой скоростью мы проскочим мимо них раньше, чем они догадаются, что мы вообще здесь были! А, барышня?

Тримп примостилась рядом со спящим Чаггером, тепло укрыв его пустыми мешками и парусиной.

– Надеюсь, что ты прав, Гонфф. Вдруг нам повезет, и, главное, что повезет вот этому малышу. Даже не знаю, что со мной будет, если с Чаггером что-нибудь случится.

Фолгрим обернулся, оскалил заостренные зубы и страшно сверкнул в темноте дико вращающимся единственным глазом:

– Если захотите взглянуть на мертвеца, барышня, посмотрите на того зверя, который осмелится тронуть моего дружка Чагга!

Тримп содрогнулась. Не приходилось сомневаться, что этот старик-выдра, обезображенный шрамами, не разбрасывается пустыми угрозами.

Когда флотилия подплыла к сосновому лесу, мириады злобных глаз зажглись дьявольским огнем в кронах деревьев по обе стороны ручья. Послышались шорохи и свистящий шепот:

– Й-и-киик-и-ик! Плывут!

– Сколько жирненьких мышек! Й-иккаикк!

– А сколько у них всякой жратвы в мешках!

– Давайте, плывите в наши сети, голубчики!

– И ты, толстячок-крот, и ты, малышка-ежиха! То-то поживимся!

Плот поравнялся с началом соснового леса. Мартин спокойно поздравил Гонффа с его рискованным планом:

– Неплохо придумано, приятель! Мы пролетаем мимо них, как стрела из лука. Нас теперь ничто не остановит.

Не успел он вымолвить эти слова, как плот запутался в виноградных лозах, натянутых на разной высоте над и под водой, все на плоту попадали. Шлюпки и плот угодили в хитро расставленную ловушку.