Текст книги "Маскарад"

Глава 8
Замечательный замысел

Лизи села на кровать в комнате, которую они прежде делили с Анной. Это была все еще ее комната, но она не находила комфорта в двух кроватях, в розово-белых обоях или старом комоде, у которого они обычно причесывались с Анной по утрам. Знакомая обстановка сейчас казалась тюрьмой, которую она сама создала. Лизи подтянула колени к подбородку, пока Нэд ползал по полу, исследуя новую обстановку под чутким наблюдением Лизи. У нее болело в груди.

Что ей теперь делать? Было ужасное чувство, что никто не рад здесь, в Рейвен-Холле, ни ей, ни Нэду.

На ум пришел образ красавца Тайрела, а вместе с ним нежелательная мысль о том, что он помог бы, если бы она пришла к нему. Она так сильно закусила губу, что из нее пошла кровь; из глаз полились слезы. Ее близкие были злы на нее, злы и огорчены, даже Джорджи теперь была против нее. И она никогда не подойдет к Тайрелу.

Всегда есть Глен-Берри. Всегда есть дом на Мэрион-сквер.

Лизи еще сильнее прижала колени к груди, боясь, что больше не может злоупотреблять радушным приемом тети. У нее не было средств, не было дохода. Боже, ей были не рады дома, скоро она может оказаться на улице, как бродяга.

Раздался тихий стук в дверь.

– Кто там? – напряглась Лизи.

– Это я, – ответила Джорджи, открывая дверь. Она застыла на пороге, ее лицо выражало боль, обиду и злость.

Лизи заплакала.

Джорджи стояла как солдат. На глазах у нее выступили слезы.

– Почему ты не сказала мне?

Лизи покачала головой, не в состоянии ответить.

– Я думала, мы близки. Но ты не рассказала мне о самом важном моменте своей жизни – ты рассказала Анне! – воскликнула Джорджи с порога комнаты.

Лизи наконец взяла себя в руки. Жалость к себе не поможет ей с сыном.

– Я собиралась сказать тебе в Дублине. – Это была правда. – Но ты отказалась ехать, Джорджи. И ты должна понимать, что я не могла поделиться такой новостью в письме. Что, если бы мама прочла его?

Джорджи вошла в комнату, закрыв за собой дверь. Она взглянула на Нэда, напряжение немного спало.

– Я должна была поехать к тете Элеонор с тобой и Анной! Тогда бы я помогла! Я так тебя люблю! Я бы что угодно для тебя сделала! – воскликнула она.

Лизи вскочила и, подбежав к сестре, обняла ее.

– Я не хотела тебя обидеть, – прошептала Лизи.

– Я знаю, – ответила Джорджи, когда Лизи отстранилась от нее. – Прости за то, что я думала только о себе, Лизи. Не могу себе представить, через что ты прошла!

– Мы были напуганы, – сказала Лизи. – Мы даже не знали, пустит ли нас тетя Элеонор на порог дома. Особенно после того, как она узнает правду. Джорджи, ты сейчас нужна мне как никогда. Мне так страшно. Мама никогда не простит меня, и папа так зол. Я никогда не видела его таким! Не думаю, что мне здесь рады. Прости, если я обидела тебя, – никогда не хотела этого. Пожалуйста, помоги мне и моему сыну.

Джорджи задохнулась, хватая ее за руку.

– Лизи, это твой дом. Никто тебя не выгонит. – Их взгляды встретились перед тем, как она посмотрела на Нэда. – И он – Фицджеральд. Они успокоятся. Им нужно время. Это был шок.

Лизи кивнула, отчаянно надеясь, что Джорджи права, но не уверенная в этом. Без сил она опустилась на кровать:

– Что мне теперь делать?

– Пусть пройдет кризис, – сказала Джорджи. Она опустилась на колени перед Нэдом. – Привет. Я тетушка Джорджи.

Нэд нашел одну из туфель Лизи, которые она отбросила в сторону, и осматривал ее с большим вниманием, но встретил взгляд Джорджи с ослепительной улыбкой.

– Нэд, – объявил он, стуча туфлей по полу, словно это молоток. – Нэд!

Джорджи улыбнулась:

– Да, ты Нэд, а я тетя Джорджи.

Улыбка Нэда исчезла, и он серьезно уставился на Джорджи.

– Он пытается понять, – объяснила Лизи.

– У него такие красивые голубые глаза, – выдохнула Джорджи. – Тетя Джорджи, – объявила она.

– Дж, – властно произнес он. – Дж! – выкрикнул он, уронив туфлю и захлопав в ладоши.

– Мой умный мальчик, – прошептала Лизи с улыбкой.

– Он очень умный, – согласилась Джорджи, вставая. – Не могу еще оправиться от шока, – сказала она, пристально посмотрев на сестру.

У Лизи возникло неприятное чувство. Чем шокирована Джорджи? Тем, кто отец Нэда? Она встала.

– Как ты сказала, потрясение пройдет.

Джорджи схватила ее за руку:

– Лиз. Отец – Тайрел де Уоренн?

У Лизи закружилась голова. Она никогда не думала, что кто-то догадается, когда приехала домой с Нэдом. Но ее сестра все поняла, всего лишь взглянув на Нэда.

Если Джорджи так легко узнала Тайрела в Нэде, удастся ли это кому-нибудь еще?

– Не говори так! – дрожа, воскликнула она.

– Я же не глупая. Нэд совсем не похож на тебя. И как много смуглых ирландцев мы знаем? Особенно когда ты любишь Тайрела де Уоренна всю жизнь.

Торговец вином был смуглым, «темным» ирландцем, уныло подумала Лизи, но не стала говорить такую глупость.

– Это так очевидно?

– Это очевидно для меня, поскольку я знаю твою историю. Он такой смуглый, а глаза как у де Уореннов! – сказала Джорджи.

Лизи снова села.

– Если он когда-нибудь узнает правду, то заберет его у меня! Джорджи, я буду отрицать это. Нэд мой.

Джорджи положила руку ей на плечо:

– Я знаю, он никогда не женится на той, кто ниже его по положению в обществе. Ходят слухи о его приближающейся помолвке с очень богатой английской наследницей из влиятельной семьи Уиг. Ты права. Он может забрать у тебя Нэда. – В ее глазах был вопрос.

Лизи отвела взгляд.

Джорджи дотронулась до ее руки:

– Это случилось той ночью на Хеллоуин? Ты сказала, что не пошла на встречу с ним.

Лизи вздохнула:

– Я не могу, Джорджи. Не могу сейчас обсуждать эту тему. – Она помедлила и взглянула на нее, добавив: – Это очень больно. – Она не будет лгать своей сестре. К счастью, раз в жизни она могла быть такой же решительной, как Джорджи.

Джорджи пристально ее рассматривала.

– Значит, ты планируешь скрывать от него ребенка? Ты будешь воспитывать Нэда одна?

Джорджи еще не сказала о том, что Нэд лишается своего права по рождению; этот факт преследовал Лизи еще больше теперь, когда она приехала домой и находится так близко к «Адару». Лизи облизала губы.

– Когда он достигнет совершеннолетия, я расскажу правду.

Казалось, Джорджи согласилась с этим.

– Может, у Тайрела больше не будет наследников мужского пола, – предположила она. – И Нэда примут легче.

– Знаю, это будет еще один кризис, но я должна с этим справиться.

– Конечно, должна, – обняла ее Джорджи. – И я хочу помочь.

– Спасибо, – прошептала Лизи. – Она старалась не быть глупой и не обращать внимания на ноющую боль в груди. – Так, значит, он скоро будет помолвлен?

– Этот слух распространился по всему Лимерику. Его невеста как будто дочь виконта Хэррингтона.

Лизи закрыла глаза. Даже она, хоть и не интересовалась политикой, знала, как влиятелен лорд Хэррингтон. Он работал в Тайном совете и оставался председателем палаты лордов. Он был богатым, выдающимся англичанином. Если слухи правдивы, помолвка имела бы много преимуществ для семьи де Уоренн.

– Лизи, ты же знаешь, он не для тебя… – сказала Джорджи.

– Я знаю! Джорджи, самым лучшим будет, если он женится и заведет больше детей. Я хочу, чтобы он был счастлив, – кое-как сумела произнести она.

Джорджи грустно улыбнулась.

– Конечно же хочешь, – проговорила она.

Прошло несколько дней, но в доме еще не оправились от потрясения. Лидия не выходила из своей комнаты, очевидно слишком грустная, чтобы спуститься.

Джеральд сидел в своем кабинете и был странно молчалив за едой. Казалось, словно кто-то умер и все в доме в трауре, прокомментировала Элеонор; это замечание не облегчило беспокойство Лизи и не изменило ее мрачного настроения. Джорджи пыталась забавлять Нэда, но это не помогало. Никто, даже Элеонор, не мог заставить Лидию спуститься. Джеральду, казалось, было все равно.

Лизи была на грани. Весь год она старалась не думать о том, что случится, если она привезет Нэда домой. Старалась убедить себя, когда осмеливалась подумать о будущем, что все как-нибудь уладится. Теперь она поняла, как сильно обидела родителей, – и это было только начало. Если ее родители так шокированы, то как же отреагируют их знакомые? Лизи боялась, что скандал будет еще грандиознее, чем она могла себе представить.

Первой прибыла леди О'Дэл. Лизи сидела в гостиной с Элеонор, Джорджи и Нэдом, когда красивая черная карета въехала во двор. Леди О'Дэл была хорошей подругой Лидии и всегда была добра к Лизи – хотя никогда не заботилась об Анне. Но это потому, что ее дочь Хелен, довольно хорошенькая девушка, но никогда не получала столько внимания, как Анна, и леди О'Дэл всегда возмущалась из-за этого. Она была одной из женщин, которые за ее спиной называли Анну распутной.

Лизи выглянула из окна, когда леди О'Дэл вышла из кареты. Нэд спал в плетеной кроватке, а Элеонор с Джорджи играли за карточным столом в кункен. В желудке у нее появилось неприятное чувство, когда она увидела, как приближается мамина подруга.

Джорджи тоже подошла к окну.

– Это леди О'Дэл! Что ты собираешься делать? – воскликнула она, повернувшись к Лизи и напряженно посмотрев на нее.

Лизи не медлила, хотя чувствовала себя ужасно.

– Думаю, у меня небольшой выбор. В конце концов, рано или поздно она узнает, что я падшая женщина. Возможно, лучше побыстрее покончить с этим.

– О, Лизи, ты прошла уже через многое! Ты же можешь подождать со скандалом.

– Его не избежать. – Лизи удалось пожать плечами.

– Можно. – Джорджи наконец улыбнулась, пытаясь ободрить сестру. – Может, все будет не так уж плохо. Леди О'Дэл пребывает в восторге от свадьбы Хелен прошлой осенью. Она еще никогда не была в таком хорошем настроении.

Лизи посмотрела в сторону. Маргарет О'Дэл будет в шоке, свадьба дочери не поможет, а затем она ее осудит. Но Лизи напомнила себе, что ее сын стоит этих порицаний. Его благосостояние было важно, а не ее собственное.

Бетти провела грузную матрону в гостиную. Она ослепительно улыбнулась всем.

– Элизабет! Девочка моя, прошло так много времени. Как прекрасно ты выглядишь! И леди де Берри! Как здорово увидеть вас снова. – И она вошла в гостиную.

– Как вы, леди О'Дэл? – улыбнулась Элеонор, вставая. – Да стоит ли вообще спрашивать – выглядите так хорошо!

Сердце Лизи забилось, и она обменялась взглядом с Джорджи. Элеонор никогда не была такой любезной в Лимерике, но Лизи знала, почему она ведет себя так учтиво.

– О, спасибо. Я слышала, вы были больны, но выглядите так, словно полностью поправили здоровье, – сказала леди О'Дэл. Она заметила спящего ребенка в кроватке и казалась слегка озадаченной, но потом вновь обратила свое внимание на Элеонор.

– Пожалуйста, зовите меня Элеонор, ведь мы знаем друг друга уже… много лет, не так ли? И мои поздравления, Маргарет. Я слышала, у Хелен очень удачный брак.

Маргарет О'Дэл просияла:

– Его годовой доход шестьсот фунтов! Да, это просто великолепный брак. – Она снова посмотрела на Нэда: – Какой очаровательный малыш! Это мальчик?

Лизи прошла мимо тети и леди О'Дэл, понимая, что ее ноги дрожат.

– Да, это мальчик.

Она не разбудила Нэда, лишь поправила одеяло. Затем она провела рукой по его нежной щеке. Когда она выпрямилась, Маргарет смотрела на нее огромными любопытными глазами.

– Это родственник? – спросила она.

Лизи удалось посмотреть ей в глаза.

– Это мой сын.

Было еще больше посетителей, поскольку каждый хотел посмотреть на Лизи и ее сына. Когда карета въезжала во двор, напряжение Лизи увеличивалось до такой степени, что она была готова упасть в обморок. Она никогда не была популярной, но с ней всегда обращались с теплотой и уважением. Внезапно она оказалась на вершине популярности… самым унизительным образом. Было так много комментариев за спиной и недомолвок. Лизи знала, что все графство обсуждает, кто же отец Нэда. И почти каждый говорил, что эта «застенчивая Элизабет Энн» оказалась в такой ситуации.

Каждый раз, когда Лизи слышала, как кто-то говорил, что в таком положении должна была оказаться Анна, с ее свободной манерой поведения, она съеживалась.

Именно Джорджи настояла на том, чтобы они днем пошли в город за покупками.

– Ты не можешь вечно прятаться, и самое худшее закончилось, – сказала Джорджи, когда они шли по главной улице; обе сестры были одеты в белые платья, украшенные вышивкой, и шелковые мантильи. Нэда в коляске катила Рози.

– Они смотрят на меня так, словно я проститутка. – Лизи крепко прижимала к себе сумочку. Было прекрасное утро, но стало ветрено и серо, полуденное небо предвещало дождь. Ей было все равно. Ее жизнь перевернулась вверх дном, и она отчаянно хотела вернуть все на прежнее место. Она ненавидела быть в центре внимания, в центре такого мерзкого скандала. – Я почти чувствую себя проституткой.

– Ты не проститутка! – воскликнула Джорджи. – Эти женщины знакомы с тобой всю жизнь, и они все знают, какая ты хорошая. Я слышала, как кто-то говорил, будто тебя, должно быть, соблазнили – что ты, должно быть, была влюблена. Я думаю, они просто в шоке оттого, что их застенчивая маленькая Лизи попала в такую ситуацию. – Джорджи улыбнулась ей: – Они оправятся. Ни один скандал не длится вечно.

Лизи сомневалась, что когда-либо будет с кем-нибудь из своих бывших друзей в приятельских отношениях. Даже сейчас, когда они проходили мимо многих магазинов вдоль центральной улицы, владельцы отмечали их передвижение. Лизи знала, что они шепчутся о ней.

– Не знаю, стоит ли мне оставаться здесь, Джорджи, – наконец сказала она. – Может, для мамы с папой будет лучше, если я уеду. – Она все еще боялась, что ей не обрадуются у тети дома, если ей придется покинуть Рейвен-Холл.

– Ерунда! Мама, как всегда, слишком все преувеличивает. Папе грустно, но он будет в порядке, поскольку ты его любимая дочь. Лизи, время лечит все раны. Мы справимся с этим, – твердо сказала Джорджи, крепко взяв ее за руку и сжав ее. – Обещаю.

– По крайней мере, он разговаривает со мной, – уныло проговорила Лизи. Интересно, отец сможет когда-нибудь полюбить ее снова так же всецело и с доверием.

Джорджи внезапно остановилась.

Лизи была так поглощена своими размышлениями, что не обратила внимания на прохожего. Она споткнулась, проследив за взглядом сестры.

К ним приближался Тайрел де Уоренн.

Он был на расстоянии половины квартала, но его высокую широкоплечую фигуру нельзя было не узнать. Лизи узнала бы его везде, даже спустя полтора года. Он шел пешком, его шаги были широкими и уверенными, и с ним был другой джентльмен. Они были поглощены беседой и пока не заметили их.

Лизи развернулась в панике.

– Рози! Иди с Нэдом в булочную и не выходи оттуда! – лихорадочно воскликнула она. Ее страх не знал границ. Она потратила кучу времени, стараясь убедить себя в том, что они с Тайрелом вряд ли встретятся в Лимерике, поскольку он теперь часто ездил в Дублин. Но он был здесь, на улице, всего в нескольких шагах!

Рози побледнела и молча покатила коляску с Нэдом в булочную.

Рациональные мысли покинули ее. Она по-прежнему стояла спиной к приближающемуся Тайрелу и молилась, чтобы он пересек улицу или зашел в паб, который был вдалеке. Но даже когда она молилась, чтобы он ушел, его смуглое красивое лицо, его томные глаза, его сильное, стройное тело заполняли ее разум. Она закрыла глаза, вспотев, но его мужественный образ оставался. Она любила его уже так давно!

– О! Они идут сюда! Думаю, они приближаются к нам! – не веря, воскликнула Джорджи.

– Невозможно, – ахнула Лизи.

Сзади раздался очень знакомый голос:

– Лизи? Лизи, это ты?

Это был Рори Макбейн. Лизи, не веря, повернулась и встретилась с дружелюбным взглядом его зеленых глаз, не смея смотреть на мужчину рядом с ним.

– Это ты! – радостно воскликнул он. Его взгляд переместился на Джорджи, оценивая ее, а потом снова быстро вернулся к Лизи. Он низко поклонился. – Я и забыл, что твой дом здесь, в Лимерике. Я почему-то решил, что ты осталась с тетей в Глен-Берри.

Лизи знала, что должна ответить. Ее щеки стали обжигающе горячими. Она сделала реверанс. И наконец взглянула на Тайрела.

Он смотрел на нее долгим взглядом, широко раскрыв глаза, словно узнал ее. Конечно, это было невозможно, не так ли? Он никогда еще не выглядел так мужественно, так взросло. Был одет в темное, безукоризненно сшитое голубое пальто, замшевые бриджи и высокие блестящие сапоги для скачек. У Лизи захватило дух, словно ее ударили. Недоразумение нарастало.

– Лизи? – привлек ее внимание Рори.

Лизи вышла из транса. Она повернулась к нему лицом, зная, что жар распространяется от щек к горлу и груди; ее тело оживало в первый раз после того, как она узнала о предательстве Анны.

– При… Привет, – промямлила она. – Я… Я так рада видеть тебя, Рори.

– Ты в порядке? – с возрастающей озабоченностью спросил он.

Ей удалось кивнуть, и она осмелилась посмотреть на Тайрела. Выражение его лица ожесточилось, словно было вырезано из камня, а взгляд потемнел. На самом деле, он выглядел рассерженным, очень рассерженным.

Округлив глаза, Рори произнес:

– Где мои манеры? Лизи, познакомься, это лорд Тайрел де Уоренн, мой хороший друг. Тай, это мисс Элизабет Фидджеральд.

Лизи молилась, чтобы не упасть в обморок. Рори и Тайрел друзья? Ей конец.

– Моя сестра, – прошептала она. – Мисс Джорджина Мей Фицджеральд.

Лизи смутно видела, как Джорджи делает реверанс, хотя тоже была напряжена от волнения. Рори галантно поклонился в ответ и улыбнулся своей самой обольстительной улыбкой:

– Очень приятно, мисс Фицджеральд. Могу только сказать, что мне жаль, что мы не познакомились прошлым летом в Глен-Берри. Мне так понравилось общество вашей сестры. Вы пропустили некоторые веселые моменты.

Щеки Джорджи покрыл легкий румянец, что сделало ее невероятно привлекательной. Она была почти одного с ним роста и смотрела ему в глаза, когда говорила:

– Я провела прошлое лето ухаживая за нашими родителями. Лизи не… Она не рассказывала о вас. – Ее румянец стал гуще, когда она поняла, что сказала бестактность.

– Что за впечатление я, должно быть, произвел! – пробормотал Рори. Он улыбнулся Джорджи. – Как это благородно – заботиться о родителях. Я очень надеюсь, что у них не было тяжелых болезней?

Джорджи отвела взгляд:

– Все в порядке, спасибо, сэр.

Джорджи казалась очень взволнованной, что было не похоже на нее, но Лизи не могла об этом думать. Тайрел не отводил взгляд. Она снова попыталась вздохнуть и обнаружила, что это еще труднее.

Узнав о предательстве Анны, она отказывалась думать о нем иначе, кроме как об отце Нэда. Она отказывалась мечтать о нем, особенно как о любовнике. И любые постыдные сны она отказывалась вспоминать.

Сейчас, глядя на него, она могла думать только о том вечере, на балу на Хеллоуин, когда она встретила его впервые.

Тайрел сделал шаг вперед и поклонился.

– Но мы же с вами уже встречались, не правда ли, миледи? – Его голос был опасно мягким.

Тревога Лизи не знала границ. Как он мог узнать ее? Она должна была оставаться анонимной. На самом деле она могла бы быть от него так далеко, как только возможно!

– Сэр, боюсь, что вы ошиблись, – наконец удалось сказать ей.

– Моя память редко подводит меня, особенно когда встречаешь такую красавицу, – произнес он и бросил на нее выразительный взгляд.

Лизи потеряла дар речи. Удивительно, он считал ее привлекательной? Она снова заговорила:

– Сэр, боюсь, что этот разговор неуместен. Такая лесть характерна для бальных комнат. – Сообразив, что сказала, она заморгала.

Он рассмеялся, но без веселья.

– Я буду льстить там, где захочу, – резко сказал он.

Лизи вздохнула:

– Ваши глаза вас подводят, сэр.

Повисло молчание; он оценивал ее взглядом.

– Вы разве не слышали, что красота в глазах наблюдателя?

Лизи сглотнула. Он считает ее красивой?

– Так говорят. Но не здесь. Извините, мы с сестрой опаздываем. – Она сделала реверанс и собиралась сбежать. Но у нее не было шансов.

Тайрел схватил ее за руку.

– Почему вы притворяетесь, что мы незнакомы? – спросил он.

Его касание воспламенило ее так, как не воспламеняло ничто за последние два года.

– Если бы нас представили, я бы это запомнила.

– Так, значит, я незабываем?

Она напряглась; в голове крутилось множество ответов.

Он улыбнулся:

– Я принимаю ваше молчание как «да». Вы играете в веселую игру, миледи, – сказал он. – И ведете веселую охоту.

Он флиртовал с ней так, как делал это на Хеллоуин, и это было так же непонятно, как тогда. Она не могла отвести взгляд, но и признать, что они знакомы, тоже не могла.

– Вы перепутали меня с другой, – наконец сказала она. – Вряд ли я лиса, которую можно преследовать в лесу.

– Держу пари, что другая, – спокойно сказал он. – И я всегда узнаю игру, когда в нее играют.

– Тогда вы играете сам, сэр, – твердо сказала Лизи.

– И кто над кем смеется? – поинтересовался он. – Я никогда не играю один.

Ее сердце бешено забилось. Этот флирт слишком быстро развивался. Хуже того, ей почти нравилось.

– Приношу свои извинения, милорд.

Но он закончил шутливую беседу:

– Мы познакомились, мадам. В Шервудском лесу.

Лизи отступила. Что ей теперь делать?

– Не отрицайте это, – предупредил он.

Лизи продолжала пребывать в унынии и одновременно ликовала. Он знал, что она была девой Мэриан. Прошло более полутора лет с того костюмированного бала, но он не только помнил их пылкое знакомство, но и запомнил достаточно хорошо, чтобы узнать без маски. Часть ее разума, больше не скованная, открылась как дамба, и тысячи огненных фантазий хлынули наружу. Тайные образы мелькали у нее в уме, в каждом из них она была в объятиях Тайрела де Уоренна.

– Вы двое встретились в Шервудском лесу? – спросил Рори, и Лизи вспомнила, что она и Тайрел были не одни. Они стояли на центральной улице между парой торговцев, продающих кукурузные хлопья и выпечку, мимо них проезжали повозки и проходили крестьяне, разбрызгивая грязь. Взгляд Рори был пристальным. – Ты хочешь сказать, Шервудский лес? – спросил он.

– Мы встретились на балу по случаю Хеллоуина, – сказал Тайрел. – Мисс Фиццжеральд была одета девой Мэриан.

Лизи открыла рот, чтобы отрицать это, но слова застряли у нее в горле. Он не поверит ни единому слову, которое она скажет.

Рори поднял брови и переводил взгляд с одного на другую.

– Ах. Тогда это конечно же все объясняет, – криво усмехнулся он.

Лизи вздохнула, потрясенная до глубины души и все еще поглощенная желанием того мужчины, который никогда не будет ее. Услышав, как у кого-то на улице плачет ребенок, она с болью вспомнила о Нэде. Тайрел представлял для нее угрозу. Самую большую угрозу, с которой она когда-либо сталкивалась. Она облизала губы. Нужно покончить с этим. Раз и навсегда.

– Боюсь, что вы приняли меня за кого-то другого.

– Боюсь, что вы притворяетесь, мисс Фицджеральд. Я не перепутал вас, о нет. И возникает единственный вопрос: почему?

Лизи закусила губу? Как теперь продолжать? Инстинктивно она понимала, что играть с ним – все равно что шутить с огнем.

Джорджи подошла к ней, крепко сжав ее руку в своей.

– Милорд, боюсь, что вы и в самом деле ошиблись. Видите ли, Лизи не была на балу в том костюме. Она пошла в костюме вдовы. Но она немного похожа на нашу сестру Анну. Анна была в костюме девы Мэриан, – сказала она.

Лизи застонала. Джорджи не понимала, почему не должна говорить про Анну. Но Тайрел не обратил на Джорджи внимания. Глядя только на Лизи, он произнес:

– Тогда я признаю поражение. Вы победительница, мадам. Мои искренние извинения, мисс Фицджеральд.

Лизи знала, что его слова всего лишь насмешка. Этот мужчина знал, что она была на балу в том костюме, и его было не переубедить.

– Как вы великодушны, – прошептала она.

Тайрел предостерегающе посмотрел на нее и резко повернулся к Рори.

– Откуда ты знаешь мисс Фиццжеральд? – отрывисто спросил он.

– Отец Лизи – брат моей тети, Элеонор Фиццжеральд де Берри, – ответил Рори. – Мы кузены по браку и познакомились больше года назад.

Тайрел сложил руки на груди, обратив строгий взгляд на Лизи.

– Так, значит, вы – кузина Рори, – задумчиво произнес он. – Как интересно.

Лизи была в замешательстве. К чему он сейчас клонит? Ей не понравился его тон. Она посмотрела на сестру, надеясь на помощь.

– Было очень приятно, господа, – решительно сказала Джорджи. – Но мы опаздываем на встречу.

Рори посмотрел на нее и поклонился:

– Тогда примите мои извинения. Пожалуйста, не позволяйте нам нарушать ваш распорядок. И мне тоже было приятно, – улыбнулся он.

Но Тайрел еще не собирался уходить. Он посмотрел на Лизи:

– Где вы живете?

Ее сердце бешено забилось.

– Что?

– Рори сказал, что вы из этого графства. Здесь полдюжины Фиццжеральдов. Где вы живете? Кто ваш отец? – Он говорил быстро, ему не терпелось услышать ответы, и это было заметно.

Лизи заморгала. Ее щеки вспыхнули. Пока она пыталась придумать, как не позволить ему ее найти – найти ее и его сына, – заговорил Рори:

– Они живут в Рейвен-Холле.

Лизи умоляюще взглянула на Рори; это его очень смутило.

– Вы из Рейвен-Холла, – медленно проговорил Тайрел, и Лизи знала, что он о чем-то напряженно думает, но не могла понять почему. Он прищурил глаза: – Значит, вы дочь Джеральда Фицджеральда.

Он смотрел на нее с любопытством, и наконец ей стало страшно.

– Да. – Она не могла этого отрицать, но теперь он знал ее имя, ее семью и место, где она живет с Нэдом.

Тайрел сложил руки на груди, странно удовлетворенный.

– Можно я приду в гости? – спросил Рори, и она знала, что его озадачил их разговор.

Лизи пришла в ужас. Все могло обернуться только хуже. Она очень любила Рори, но он не должен появляться в Рейвен-Холле.

Джорджи выступила вперед, чтобы спасти положение. Не улыбаясь, она сказала:

– Боюсь, что наша мама очень больна. Она уже несколько дней не выходит из спальни. Сейчас не самое подходящее время.

Рори казался ошеломленным, но Тайрелу было просто весело.

– Тогда мы придем через неделю, – сказал он, прикрыв ресницами глаза. И поклонился: – Приятного дня.

Лизи не могла ответить.

Рори тоже поклонился, и, не оглядываясь, мужчины пошли прочь.

Лизи с недоверием посмотрела на Джорджи, вытаращив глаза:

– Он хочет прийти в гости?

Сначала Джорджи, казалось, не слышала ее. Она смотрела на них, и ей потребовалась минута для ответа.

– Да. Он хочет прийти в гости, и, если я не ошибаюсь, его ничто не остановит, – мрачно ответила она.