Текст книги "Пробуждение скромницы"

– Итак, вы встретились в Неаполе, а что было дальше?

– Принц заработал целое состояние на мозаике, продав ее музею в Неаполе, – натянуто сообщил Эндрю. – После этого он направился в археологическую экспедицию в Грецию. Я был заинтригован и тоже поехал. Мы раскопали храм и еще какую-то ерунду неподалеку от Афин и собрались по домам. – Эндрю откинулся на спинку стула и сложил руки на животе. – Я рассказал ему о нашей местной римской вилле, где никогда не велись раскопки. – Он засмеялся.

Напряжения больше не ощущалось, и Эви сумела убедить себя, что оно ей померещилось. Визит завершился по-дружески. Гости доели все пирожные, допили лимонад и только после этого встали.

Принц, как и при их первой встрече, коснулся губами ее руки. Взгляд Дмитрия был проницательным и очень внимательным, а прикосновение – теплым. Эви поспешно напомнила себе, что все это абсолютно ничего не значит, но тем не менее в животе словно затрепетали бабочки.

– Я тут подумал, мисс Милхэм… Вы не хотели бы помочь на раскопках? Вы прекрасная художница, в чем я уже успел убедиться, а мне необходим человек, который стал бы зарисовывать все наши находки для составления каталога.

У Эви тревожно забилось сердце. Наконец-то ее таланты кто-то заметил. Какая честь! Ни о чем таком она и мечтать не смела! Несколько мгновений она не могла вымолвить ни слова и, выйдя из ступора, тихо пробормотала:

– С радостью. – А когда их взгляды встретились, и Эви снова заглянула в его невероятные шоколадные глаза, она почувствовала себя принцессой. Почти.

– Тогда приходите завтра на раскопки. – Принц отвел глаза, и волшебство исчезло.

Она снова стала скромной простушкой Эви Милхэм, которая взирает снизу вверх на людей, стоящих на пьедестале, а не принцессой, возведенной на пьедестал другими. За таких девушек, как она, мужчины не дерутся. И принцы никогда не обращают на них серьезного внимания – разве что им нужно выполнить какую-то работу.

Глава 5

Возвращаясь в дом Эндрю, друзья молчали. Обычно, куда бы они ни шли, Эндрю болтал без умолку. Как правило, Дмитрию это не мешало. Но сегодня все было иначе. Слышался только звук шагов и постукивание трости Эндрю. Дмитрий предпочел ждать. Когда Эндрю надоест думать, он заговорит.

– Что это было? – Эндрю нанес удар тростью по высокой траве. – В какой-то момент мне показалось, что мы поругаемся из-за Эви Милхэм. – Последнюю фразу он произнес таким тоном, словно сама идея изначально была безумной.

Однако Дмитрию она таковой не казалась. Неужели Эндрю настолько слеп и не видит истинной красоты под простой одеждой и скромной прической? Как можно не заметить неизбывного запаса нежности и преданности, который Эви готова излить на него…

– По-моему, ругаться было не о чем, – сказал Дмитрий и криво усмехнулся. – Она твоя, поскольку сама так решила. – Возможно, Эндрю необходимо слегка подтолкнуть к Эви, избавить его от благополучного неведения. Эви не обойтись без помощи. Она слишком старается во всем угодить ему. А ведь Эндрю никогда не станет уважать женщину, которая предугадывает каждое его желание. Но он может использовать такую женщину. Сердце Дмитрия сжалось. Он почти не знал Эви Милхэм, но не мог допустить, чтобы ее использовали.

Эндрю удивленно поднял брови.

– Кажется, грядет пари? В иные времена тебе было достаточно щелкнуть пальцами, чтобы деревенская девушка потеряла голову. – Он с усмешкой покосился на принца. – Или ты теряешь хватку? Признаю, у меня есть преимущество – она знает меня всю жизнь. Но ты принц. – Он снова усмехнулся. – Это уравнивает шансы.

– Такие игры хороши с придворными дамами, – неприязненно ответил Дмитрий. Он обнаружил, что ему совсем не хочется подталкивать Эндрю к Эви, хотя вчера это казалось правильным, ему хотелось помочь мисс Милхэм. – Между прочим, подобные игры весьма жестки, особенно если в них играть с неискушенными деревенскими девушками. – Внезапно у него заболел живот. Скорее, всему виной пирожные. Слишком много пирожных.

Во всем надо соблюдать умеренность, всегда говорила его старая няня после того, как он чем-то злоупотреблял. Когда-нибудь он усвоит эту нехитрую истину, но, очевидно, не сегодня. Его соревнование с Эндрю – кто больше съест пирожных – было глупостью. Судя по гримасе Эндрю, тот тоже ощутил эффект от переедания. Они оба вели себя как глупые подростки. Эндрю громко рыгнул, и оба засмеялись.

– Так лучше.

Напряжение, возникшее между ними, исчезло, и Эндрю обнял друга за плечи. Он уже позабыл о мисс Милхэм и глупом пари. Это даже к лучшему. Дмитрий точно знал, что не должен втягиваться в бессмысленные игры с чувствами милой девушки. Для него здесь не могло быть никаких связей. Он вернется домой. А если он примет пари, то сердце невинной девушки будет разбито. И все же кое-что он может для нее сделать. Он поможет ей понять собственную значимость, разглядеть свою красоту, многократно повысить ее самооценку. Она не должна тратить силы на человека вроде Эдэра.

Эндрю любил только себя и всеми силами старался быть в центре внимания. Даже теперь, когда они были только вдвоем, он «работал на публику». Дмитрий неоднократно отмечал умение Эндрю привлекать людей. Во время их совместных путешествий по Европе бойкий язык Эндрю несколько раз оказывал бесценную помощь. Но здесь, в Англии, его самолюбование граничило с нарциссизмом. Подумав, Дмитрий решил, что мисс Эви Милхэм все же будет хорошей партией для его своенравного и бесцеремонного друга. Она будет любить его, несмотря ни на что, и со временем, возможно, сумеет заставить его увидеть, что в жизни главное. Но какую цену ей придется за это заплатить? Следовало найти ответ на другой вопрос: достаточно ли Эндрю хорош для Эви?

Дмитрий рассмеялся, удивленный направлением, которое приняли его мысли. Эндрю наверняка подумает, что друг смеется над его историей. А Дмитрий смеялся над собой. Кто он такой, чтобы вмешиваться в их жизни, решать их будущее? Он едва знал Эви Милхэм, а с Эндрю был знаком всего лишь около года. Ему не следует интересоваться чужими делами. Если не считать любопытства, он даже не мог сказать, что влечет его к тихой мисс Милхэм. Да и зачем? Возможно, все это знак, что ему пора возвращаться домой, осесть и зажить жизнью, которая была ему предназначена с рождения.

Все что ни делается – к лучшему. Его возвращение в отчий дом и брак неизбежны. Дмитрий тряхнул головой, чтобы избавиться от неприятных мыслей. Он не станет об этом думать. Пока не станет. У него еще есть время. Сейчас ему следует сконцентрироваться на ближайшем будущем. А дальше будет видно. Предстояло заняться раскопками, которыми он намеревался насладиться сполна.

На следующее утро, когда Эви и ее отец прибыли к месту раскопок, там кипела работа. Ее масштабы впечатляли. Несколько рабочих вывозили тележки с камнями и мусором, другие обметали пыль с крупных плит, надеясь обнаружить, что скрыто под ней. Много людей было занято просеиванием земли через сито в поисках мелких артефактов.

– Принц привез свою команду, – заметил отец Эви, когда они шли между работающими, стараясь никому не мешать. – Он очень методичен и эффективен. Его люди наблюдают за отдельными участками работ, так что ему не приходится обучать новых мастеров. – Это было напоминание о том, что Эви так легко позабыла накануне. Дмитрий Петрович – человек высокого происхождения, который привык, чтобы ему служили, привык руководить и направлять других. Он путешествовал со свитой, как и следовало ожидать.

Стоявший в отдалении Дмитрий помахал им рукой и жестом предложил подойти ближе.

– А вот и он, – сказал отец Эви со смешком. – Хорошо, что он сам нас заметил. А то я не сразу узнал его в таком одеянии.

Эви мысленно не согласилась с отцом. Дмитрий мог быть одет, как все рабочие – в прочные штаны, заправленные в пыльные сапоги, и свободную льняную рубашку – одежду труженика, а не принца; но она узнала бы его в любом облачении. Невозможно спрятать высокие скулы и невероятные глаза.

– Сэр Холлис, мисс Милхэм, добро пожаловать. – Дмитрий уже шел им навстречу. Его рубашка была расстегнута на шее, обнажая участок загорелой кожи, и уже покрыта пятнами пота и пыли. Он не просто работал вместе со всеми. Он напряженно работал. – Простите мой внешний вид. На сегодняшний день мы возлагаем большие надежды. Мы раскапываем столовую. По крайней мере, мы думаем, что это столовая. – Он широко улыбнулся. Его энтузиазм был заразителен. – Позвольте, я вам покажу. У нас есть нечто вроде карты. – Дмитрий подвел их к стоящему в стороне столу, на котором бумаги были придавлены большими и маленькими камнями.

Он взял книгу и раскрыл ее на испещренной пометками странице.

– Здесь есть двухстраничное описание аналогичной виллы, со ссылкой на выходящую на запад столовую, откуда можно было любоваться закатным солнцем. Если мы не ошиблись, это вилла военачальника Луция Артория. – Воздух вокруг них, казалось, потрескивал от владевшего принцем восторга, и Эви тоже почувствовала возбуждение. Но ее волновала не только перспектива интересной работы, но и близость потрясающего мужчины.

Он передал книгу отцу Эви.

– Описание короткое, но достаточно подробное. Здесь даже перечисляются некоторые предметы, находившиеся в доме. Мы уже нашли несколько артефактов – не тех, что указаны в книге, но предполагающих, что здесь жил человек, занимавший высокое положение на социальной лестнице. – Он тепло улыбнулся Эви. – Вы готовы рисовать? Я велел устроить для вас рабочее место в департаменте инвентаризации. – Он весело подмигнул. – Слово «департамент» у нас используют очень свободно. Надеюсь, условия работы не слишком грубы для вас. У нас есть только полотняный навес и несколько столов. Но мой ассистент Стефан обладает уникальными способностями и обеспечит вас абсолютно всем, что вам может понадобиться.

Эви почувствовала, что возбуждение немного улеглось. Ассистент. Конечно. Принц даже не собирался работать с ней. Что ж, это к лучшему. В его присутствии она не смогла бы сосредоточиться на рисовании. И нечего забивать себе голову всякими глупостями.

Дмитрий провел отца и дочь по площадке, обращая их внимание на самое интересное.

– Слева кухня. Мы обеспечиваем рабочих трехразовым питанием. Справа музей. Там мы храним находки, которые уже занесены в каталог.

Размах работ впечатлял. Это место вполне можно было назвать небольшим городом. Она даже не представляла, сколько людей необходимо задействовать для обслуживания такого масштабного проекта.

– Эта палатка – мои личные апартаменты. – Дмитрий махнул рукой влево.

Палатка? Эви почувствовала, что у нее сам по себе раскрылся рот, и закрыла его. Это было похоже на небольшой дом. Шатер возвышался в отдалении от площадки, вероятно, для обеспечения личного пространства.

– Вы здесь живете? – Она увидела, что отстала от мужчин, и ускорила шаги.

Принц кивнул:

– Да. Это необходимо. Следует соблюдать бдительность. Раскопки часто подвергаются разграблению. Я обнаружил, что только человеческое присутствие позволяет отпугнуть нежелательных гостей. – Дмитрий многозначительно взглянул на отца Эви. – Отлично помогает то, что я хороший стрелок. – Мужчины рассмеялись. Судя по всему, между ними возникло взаимопонимание, способное преодолеть любые социальные барьеры.

Вандализм? Эви все еще старалась осознать тот факт, что принц живет, как обычный землекоп, прямо на раскопках. И не важно, что для него построили едва ли не целый дом. Жизнь на открытом воздухе связана с целым рядом неудобств, особенно если человек всегда был окружен королевской роскошью.

– Вот ваше рабочее место, мисс Милхэм. – Принц привел ее под навес – полотно было укреплено между большими деревьями. Под ним были расставлены столы, разложены коробки, принадлежности для письма и рисования. Один из клерков уже трудился и при их приближении не поднял головы. Принц придвинул для нее стул. – Артефакты, которые необходимо зарисовать, находятся в этой коробке. К каждому прикреплена записка. Не поручусь, что все они написаны разборчивым почерком. Информацию необходимо скопировать вместе с рисунками. Нам потребуется три копии каждого рисунка.

Эви кивнула и села на предложенный ей стул. Мысленно она уже прикидывала, как лучше организовать работу. Ей не терпелось начать. Она внимательно изучила все, что лежало на столе, и заверила принца, что у нее есть все необходимое.

– Прекрасно. Тогда я вас оставлю. Позвольте мне еще раз отметить, как я благодарен вам за то, что вы согласились принять участие в моем проекте. – Он повернулся к отцу Эви. – Могу я рассчитывать на вашу помощь тоже, сэр Холлис? У меня есть вопросы.

Эви проводила мужчин взглядом. Оба довольно улыбались. Когда Дмитрий пришел в их дом, Эви боялась, что и обстановка, и люди покажутся ему слишком простыми. Но теперь она воочию убедилась, что он изо всех сил старается помочь собеседникам забыть о своем высоком статусе, заставить их чувствовать себя комфортно. Ему явно понравилась добродушная легкость ее отца, который вел тихую жизнь и предлагал дружбу и гостеприимство всем, независимо от социального статуса. Дмитрий откликнулся на это. Точно так же она откликнулась на искреннее восхищение принца своими работами. Эви потрясла головой, желая придать мыслям другую направленность. Она должна проявить себя, доказать, что Дмитрий не ошибся, выбрав ее. Она не сможет этого сделать, если будет весь день таращиться на него.

Ей потребовалось несколько минут, чтобы с головой уйти в работу. Сначала она заточила карандаши и приготовила бумагу. Затем, сделав глубокий вздох, приступила к делу. Это была очень приятная работа, полезная и позволяющая расслабиться. Рисуя, Эви могла забыть обо всем. Первым артефактом оказалась украшенная расческа. Эви положила ее на стол и начала рисовать.

Работать было несложно. Легкий ветерок делал воздух прохладным, но не сдувал со стола бумагу. Но так было только утром. Работа во второй половине дня показалась Эви намного менее приятной. Ветерок стих, и стало очень жарко. А еще ее одолевали мухи. Ничего страшного, сказала себе Эви, в сотый раз отгоняя назойливое насекомое. Всего лишь небольшое неудобство. Достаточно было взглянуть на место раскопок, чтобы понять, насколько комфортные условия созданы для нее. Там под палящим августовским солнцем люди грузили в тележки камни, возили их, очищали, просеивали мусор. Все они были потными и пропыленными, и принц в том числе. Археология – грязный труд. У Дмитрия растрепались волосы, рубашка стала серой. Он никак не был похож на представителя королевской семьи. В этот момент он был обычным мужчиной. Возможно, по этой причине ему так нравилась эта работа.

– Эви! – На ее стол упала тень, и девушка вздрогнула. – Что ты здесь делаешь? Я думал, ты уже давно ушла! – Эндрю сдвинул бумаги, собираясь присесть на край стола.

– Осторожно! – воскликнула она, досадуя на его невнимательность. – Чернила еще не высохли!

Эндрю отпрянул от стола и, изогнувшись, посмотрел, не успел ли испачкать панталоны.

– Спасибо за предупреждение. Не хотелось бы испачкаться.

– Вообще-то, я думала о рисунках, – буркнула Эви. Было бы крайне неприятно потерять плоды своих трудов из-за бездумной небрежности. – Я над ними трудилась весь день. – А он думает о панталонах. Рисунки важнее. У Эндрю, наверное, не меньше двадцати пар панталонов. Он настоящий фанат одежды. Раньше ей это нравилось.

– Что ты, Эви, – проворковал Эндрю, глядя на нее намного внимательнее, чем на рисунки. – Я же тебе нравлюсь. – Его губы сложились в озорную мальчишескую улыбку. Он выглядел удивительно красивым, одетый, как всегда, с иголочки.

Вероятно, она повела себя как сварливая мегера, причем не с кем-нибудь, а с Эндрю. Так ей никогда не удастся завоевать внимание этого мужчины.

– Извини, просто работа довольно сложная и очень трудоемкая. – Она понимала, что Эндрю не был художником и не мог оценить рисунки, выполненные свежими чернилами.

Эндрю стал рассматривать рисунки, впервые проявив к ним внимание. Некоторые он брал в руки и подносил к лицу, желая разглядеть детали. А Эви переживала, надеясь, что чернила уже высохли и не размажутся.

– Эви, а ведь это здорово. У тебя отлично получается.

– Спасибо. – Эви покраснела.

Когда Эндрю в последний раз делал ей комплимент? И делал ли вообще? Нет, не делал. Это первый.

– Мы должны тебя поблагодарить. – Эндрю положил рисунки на стол. – Дмитрий будет очень доволен. Кстати, он нашел сегодня что-нибудь интересное? – Он улыбнулся. Его глаза блестели.

– Ничего из столовой пока не найдено. Но люди работают.

– Плохо. Я знаю, он возлагает большие надежды на эти раскопки. – Эндрю потянулся к коробке с оформленными артефактами. – Что здесь?

– Украшенная драгоценными камнями расческа. – Эви перебрала свои рисунки. – Я ее сегодня рисовала первой. – Она нашла рисунок, показала Эндрю и с удовольствием отметила, что его глаза вспыхнули. Эви считала этот рисунок своей лучшей работой за весь день. Было нелегко изобразить маленькие драгоценные камешки, которыми была украшена расческа.

– Красиво. Музеи всегда проявляют интерес к таким вещицам. – Он внимательно смотрел на рисунок. – А где сама расческа? – Как раз в это время клерк унес коробку.

– Ее только что унесли в «музей». – Она указала на устроенное Дмитрием хранилище.

Эндрю не сводил глаз с рисунка.

– Ты не могла бы сделать для меня копию? Хочется иметь свой личный экземпляр.

– Я сделаю это завтра. – Эви было чрезвычайно приятно.

Подошел принц, и Эндрю с некоторой поспешностью отошел от стола.

– Ах, вот и ты. Давно пора появиться. Уже почти вечер. – Принц шутил. Он похлопал Эндрю по плечу и спросил: – Как наши дела? Тебе удалось обеспечить для нас необходимые припасы?

– Да. Твоя небольшая армия работяг будет получать продовольствие начиная с завтрашнего дня. Много овощей – как ты любишь. – Эндрю подмигнул Эви и взял в руки рисунок. – Мне кажется, Эви превзошла саму себя. – Он протянул рисунок принцу, и Эви неожиданно обнаружила, что волнуется. Она бы предпочла, чтобы Дмитрий увидел плоды ее трудов, когда она будет дома. Она затаила дыхание, с замиранием сердца ожидая вердикта.

– Превосходно, – объявил принц и улыбнулся. – Вы заслужили право идти домой. – Он покосился на Эндрю. – Надеюсь, ты найдешь возможность проводить Эви домой?

Сердце Эви забилось в ускоренном ритме. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Сначала Эндрю признал ее талант, а теперь отвезет ее домой. Зачем ей смотреть на Дмитрия, грязного, вспотевшего и усталого от тяжелой работы, если есть Эндрю – аккуратный, изысканно одетый, очаровательный?

– Нет проблем. – Эндрю протянул ей руку. – Всегда к твоим услугам, Эви.

Глава 6

Поездка домой оказалась совсем не такой волнующей, какой могла бы стать. Эви не могла не чувствовать себя разочарованной. Тем не менее она, как всегда, старалась оправдать Эндрю. Возможно, весь день с самого утра был слишком волнующим, и поездка не выдержала сравнения. Ведь не каждый день девушке удается вносить в каталог и рисовать предметы, которым более тысячи лет. Тот факт, что ее пригласили заниматься рисованием и инвентаризацией, казался ей невероятным. А то, что ей это не приснилось, доказывали чернильные пятна на пальцах. Она сжала кулаки, надеясь, что Эндрю не заметит пятен. Ведь в его внешности невозможно было найти ни одного изъяна. Его волосы сияли на солнце, одежда была сшита по самой последней моде.

Коляска остановилась, и Эви позволила фантазии разгуляться. Что, если такой будет ее будущая жизнь с Эндрю? Они вместе будут подъезжать к своему общему дому после дня, проведенного на археологической площадке. Они вместе войдут в дом и выпьют холодного лимонада перед ужином, потом, сидя на открытой веранде, обсудят находки дня. Последует ужин при свечах, и Эндрю, взяв ее за руку, отведет в спальню…

Ей пришло в голову, что раньше, мечтая об Эндрю, она никогда не думала об интеллектуальных разговорах, общности интересов. Этот человек привлекал ее своей внешностью и манерами. Именно это она замечала первым делом. И не только она одна. Говоря об Эндрю Эдэре, все местные девушки восторгались его красотой, прекрасными волосами, изысканной одеждой. Теперь же, когда Эви узнала, что объект ее девичьих грез увлекается историей, она поняла, что просто обязана заполучить его. Ведь у них столько общего. Они будут жить и работать вместе. Значит, она была права все прошедшие годы, издалека следя за Эндрю. Она и Эндрю созданы друг для друга, и не важно, что Беатрис он не нравится.

Эндрю обошел коляску и приблизился к ней, чтобы помочь ей спуститься. Он взял ее за талию, приподнял и поставил на землю, бесцеремонно вырвав из царства грез. Она на мгновение покачнулась, потеряв равновесие, и Эндрю, смеясь, поддержал ее.

– Эви, ты где? – спросил он. – Витаешь в облаках?

Эви обожала смотреть на него, когда он смеялся. В его синих глазах при этом вспыхивали яркие искры. Сегодня эти искры были для нее. Это можно считать победой. Как же долго она ждала этого?

– Я просто наслаждалась красотой пейзажа. – Что это? Эви сама себе удивилась. Неужели она отважилась на легкий флирт? Она взглянула на мужчину снизу вверх и улыбнулась. Эндрю был высок, почти так же высок, как принц, рост которого был больше шести футов. Она получила в ответ лучезарную улыбку, но ничего больше. А чего она ждала? Эндрю – джентльмен.

Он повел ее вверх по лестнице к передней двери. Его рука слегка обнимала ее за талию, но на этот жест ее разум и тело почти не отреагировали. Она ждала большего – тепла, признания. Но тщетно. Ей не хотелось отпускать Эндрю на такой минорной ноте.

– Зайдешь? Уверена, папа с радостью обсудит с тобой проект. Принц все ему показал сегодня утром. – Она старалась не задерживать дыхание и не выдавать своего сожаления. Ее приглашение должно было выглядеть обычной вежливостью по отношению к соседу.

Эндрю снова одарил ее улыбкой, после чего покачал головой.

– Я очень признателен за приглашение, – сказал он, – но я вынужден отказаться. Сегодня у меня был длинный день, и завтра рано вставать. Тебе, кстати, тоже. Принцу повезло заполучить такую замечательную помощницу. – Он несколько секунд смотрел ей прямо в глаза. – Буду ждать обещанного рисунка.

Только после ужина с родителями, сидя за сыром и фруктами, Эви поняла, чего она ждала и почему. Она хотела, чтобы ее тело отреагировало на прикосновение Эндрю так же, как на прикосновение принца – теплом и острым чувством узнавания.

Эви едва не подавилась кусочком персика. Что она делает? Сравнивает принца и Эндрю? Это же самое настоящее порочное безумие… если такое, конечно, существует. Она попыталась рационализировать направление своих мыслей. Быть может, она и не должна была что-то почувствовать, когда Эндрю к ней прикоснулся? Но почему нет? В конце концов, принц всего лишь коснулся ее руки посреди толпы на публичном мероприятии! Его прикосновение было актом вежливости, не более. Но это прикосновение ее пробудило!

– Ты нормально себя чувствуешь, дорогая? – Мама смотрела на нее с тревогой. Надо взять себя в руки, иначе ее беспокойная мать будет хлопотать вокруг нее всю ночь и не даст выспаться.

Эви отпила воды. Она не могла придумать, как ответить на этот вопрос максимально правдиво. Мама бы упала в обморок, если бы узнала, о чем ее дочь думает за ужином. Эви уже давно научилась обуздывать свое богатое воображение.

Мама встала из-за стола и улыбнулась отцу.

– Почему бы нам не перейти в гостиную? Миссис Брукс оставила двери открытыми, чтобы там было больше воздуха. – Эви она сказала: – Я получила письмо от одной из твоих сестер. – Она достала письмо из кармана и показала его, словно желанную награду.

Таков был ежевечерний ритуал после отъезда сестер. Эви ужинала с родителями, потом они переходили в гостиную, где каждый приступал к своим делам. Папа читал исторические книги, мама читала и писала письма, а Эви занималась рукоделием. Но сегодня ей этого было мало. Как можно перейти от жара, пыли и пота раскопок прямо в гостиную, где мама все устроила по своему вкусу? К письмам о жизни других людей? Как это возможно, если ее голова забита мыслями об Эндрю Эдэре и загадочном принце, от прикосновения которого бросает в жар? Ее жизнь неожиданно стала интересной сама по себе, без помощи сестер.

Эви вежливо извинилась.

– Думаю, мне лучше пойти к себе. Я сегодня очень устала, – солгала она со слабой улыбкой. – Возможно, перед сном я напишу короткое письмо Мэй. – Это была чистая правда. Мэй и Беатрис обязательно посоветуют ей, что делать с внезапно появившейся привычкой сравнивать двух мужчин.

Однако ей было трудно сосредоточиться на письме. Ее мысли постоянно возвращались к раскопкам и всему, что она там увидела, – расческе, которой кто-то пользовался тысячу лет назад, и белой палатке – дому, где сейчас, когда на небе уже появилась полная луна, темноволосый мужчина готовится ко сну. И только когда Эви легла в постель, ей пришло в голову, что она никогда не представляла Эндрю в постели. Эти чувства еще придут, уверенно заявила она сама себе. Конечно, придут. Как же иначе? Она без ума от Эндрю уже много лет. С принцем все совсем не так. Дмитрий – человек, способный произвести впечатление. У нее пока еще не было времени подумать о нем, привыкнуть к мыслям о нем. Она не знала, чего от него можно ждать, в то время как ее увлеченность Эндрю – проторенная тропа.

Нет никакого вреда в том, что она находит Дмитрия мужчиной волнующим. Почему бы не насладиться новизной подобных фантазий, пока он здесь? Он уедет, а она останется. Ведь он – принц, а она – Эви. У них нет и не может быть никакого будущего, несмотря на то что от его прикосновений и взгляда шоколадных глаз ее бросает в жар. Тем не менее на какое-то время, пусть даже очень короткое, госпожа Удача ей улыбнулась.

Фортуна определенно повернулась к нему лицом. Эндрю налил себе бренди и задумался. Он с самого начала знал, что объединиться с Дмитрием Петровичем – отличная идея, а теперь понял, что эту связь легко можно превратить в стабильный поток наличности. Расческа, которую ему показала Эви, – хорошее начало. И будет еще лучше.

Он сел перед холодным камином и стал вспоминать. В свое время он был потрясен огромностью суммы, которую музей заплатил Дмитрию за мозаику из Геркуланума. Тогда у Эндрю появились далекоидущие планы. Если музеи выплачивают такие астрономические суммы, сколько заплатят частные коллекционеры за привилегию обладать исторической реликвией? Это же золотое дно! Дмитрий был категорически против такой постановки вопроса. В частных коллекциях артефакты скрыты от широкой общественности. По его мнению, музеи являются для народа ключом к пониманию и правильной оценке своего прошлого. Эндрю не было никакого дела для народа. Все имеет свою цену, даже прошлое, и Эндрю постарается не продешевить.

История может быть очень прибыльной, если, конечно, его друг выкопает что-нибудь стоящее. Разумеется, здесь присутствует элемент риска. Но этот риск не стоит ему ровным счетом ничего, кроме времени. На раскопках могут ничего не найти. Но только Эндрю верил в интуицию и опыт принца. Дмитрий знает, что искать, и понимает, какие именно предметы имеют самую высокую ценность и почему они так привлекают людей. Как только удастся раскопать что-нибудь ценное, надо будет привлечь к раскопкам внимание правильной клиентуры. В этом помогут рисунки Эви. Он может использовать их как рекламу для могущественных и, главное, богатых клиентов. А потом у него были и другие планы на эти рисунки, тоже направленные на пополнение своих карманов. Ему надо только немного пофлиртовать с Эви, что будет несложно, если Дмитрий прав относительно ее привязанности к нему. И еще следует позаботиться, чтобы никто не узнал о его планах, пока не будет слишком поздно. Когда принц вернется домой, он уже ничего не сможет изменить. Остается только дождаться октября. Эндрю довольно улыбнулся и отхлебнул бренди. Все складывается даже удачнее, чем он ожидал.

Дела шли отлично, но это не значит, что ему было легко. Дмитрий встал, потянулся и повел плечами, желая облегчить боль в шее. Большую часть дня он работал, стоя на четвереньках и со всей тщательностью очищая то, что, он надеялся, было изразцами из столовой военачальника Луция Артория. Ситуация выглядела многообещающей. Теперь, когда они добрались до середины комнаты, начала появляться элегантная мозаика на полу – роза, окруженная узорами. Было обнаружено несколько осколков керамики, которые были сразу отправлены Эви с поспешно сделанными сопроводительными надписями.

Ах, эта Эви. Она – сущий дар небес. Он позволил себе взглянуть на нее, сидящую за столом. Ее голова склонилась над листом бумаги, рука непрерывно двигалась. Она не отвлекалась ни на какие внешние раздражители. Интересно, знает ли она, как часто он за ней наблюдает? Он слишком много думает о ней, о ее жизни в Западном Суссексе. Да, его интерес к ней растет, но, если не считать этого, привлечение ее к сотрудничеству на раскопках стало удачным деловым решением. Ее рисунки выше всяких похвал.

Он снова взглянул на Эви и улыбнулся. Стопка ее рисунков каждый день становилась выше. Они станут превосходными иллюстрациями к книге, которую он напишет после окончания раскопок. Кроме того, они будут выставлены в музее у него дома. Эви, безусловно, была талантливым и в высшей степени организованным человеком. Даже Стефан был впечатлен, увидев, как Эви переделала их привычную организационную схему, сделав ее более эффективной.

Эви понятия не имела, с каким нетерпением он ждал их коротких встреч, которые начинали и заканчивали каждый день. Дмитрию нравилось даже само ожидание этих разговоров. Он представлял, как они обсудят перспективы на день, он расскажет, что рассчитывает обнаружить. А потом, когда становилось ясно, оправдались ли его надежды, можно было подвести итоги, как говорится, отправить день в постель.

Впрочем, слово «постель» – не лучший способ завершить рассуждения о мисс Эви Милхэм. Мысли о ней его волновали. Нельзя сказать, что она осталась невосприимчивой к его обаянию. Дмитрий нередко замечал, что она смотрит на него, если думает, что он этого не замечает. И когда он подходил, ее сердцебиение учащалось – об этом можно было судить по пульсации жилки на шее. Да, он выискивал доказательства того, что она не осталась к нему совершенно равнодушной. Он, в конце концов, живой человек. Мужчина.

Но все же он не был сконцентрирован только на самом себе. Невозможно было не заметить, что рядом с ним она оживала и с каждым днем чувствовала себя все более свободно в его присутствии. Ее глаза начинали сверкать, а речь становилась плавной и уверенной. Теперь уже она позволяла себе дразнить его из-за неразборчивого почерка на тех пояснительных записках, которыми он сопровождал каждый найденный предмет. Рядом с ним она не превращалась в другого человека. Она становилась собой настоящей. Дмитрий не знал, как долго Эви Милхэм показывает миру только свою внешнюю оболочку и почему никто не заметил, что под ней она совсем другая. А он, чужак, увидел это сразу.