Текст книги "Тайна человека с кинжалом"

ТРЕВОЖНОЕ ПОСЛАНИЕ

Руайер привел своих гостей в беседку, куда Сесиль уже подала прохладительные напитки.

– В вашей коллекции есть прекрасные вещи, – заметил мэтр Робьон.

– Вы еще не все видели. На втором этаже, например, находится ценная мебель – в частности, круглый столик золоченой бронзы с чудесным подносом из порфира, опирающимся на сложенные руки трех египтянок.

Без Козыря отстал от взрослых на несколько шагов. Из всей коллекции Руайера в памяти у него остался только портрет незнакомца в маске; он напомнил ему Фантомаса, темным облаком летящего над Парижем. В этой картине было что-то магическое. Художник сумел передать на полотне самые потаенные, самые темные мысли своего героя. Что означают морщины на его лбу: раздражение, заботу или страдание? Не зреют ли в этом мозгу новые кровавые планы? Излил ли этот человек свою желчь или замышляет новое преступление? И что может значить разрезанное полотно? Может, это предупреждение?..

Без Козыря не разделял мнение своего отца. Он чувствовал, что виновник преступления – Человек с кинжалом. Как это могло произойти? У Франсуа уже было готово объяснение – реальное, но в то же время достаточно романтическое. Сесиль была загипнотизирована! В самом деле, разве эти блестящие глаза не могли погрузить человека в гипнотический сон, заставить делать самые невероятные вещи? Без Козыря и сам уже ощутил на себе непреодолимую силу взгляда Человека с кинжалом, а что было бы, если бы он еще глубже погрузился в созерцание портрета?.. А ведь Сесиль каждый день вытирала пыль в гостиной; она постоянно подвергалась мистическому воздействию портрета, мало-помалу поддаваясь его пагубному влиянию… И вот в один прекрасный день ее сопротивление было сломлено – она разрезала картину.

Может, эта версия и была притянута за уши, зато она разом объясняла все происшедшее. Никто не входил в дом, никто из него не выходил, а Сесиль, сама того не ведая, стала послушным орудием Человека с кинжалом.

Еще два года назад такое объяснение, может, и удовлетворило бы Франсуа. Но теперь он уже больше не ребенок – ну, разве что в те моменты, когда демон игры толкает его под локоть… Однако, если рассуждать хладнокровно, гипотеза о картине, выступающей в качестве гипнотизера, критики не выдерживала. В общем, не стоит пока ни с кем делиться этой мыслью.

В беседке стояла приятная прохлада. Без Козыря вошел туда и взял предложенный ему сок.

– Понимаете, что меня смущает? – говорил Руайер. – Сколько я ни анализирую эту проблему, сколько ни кручу ее так и сяк, а решения найти не могу. Бог с ним, с этим Февром, все равно он никакой ценности не представляет. Но что, если завтра настанет очередь Дега?..

– Я думаю, это не повторится, если вы примете надлежащие меры, проговорил мэтр Робьон. – Надо только покрепче закрывать окна и двери…

– К несчастью, – вздохнул Руайер, – преступник может находиться в доме!

– Можно я поснимаю? – спросил Без Козыря, которому вдруг захотелось еще раз увидеть Человека с кинжалом. – Я хотел бы снять фасад и, если вы позволите, гостиную.

– Разумеется, мой мальчик, – улыбнулся Руайер. – Будьте как дома. – Он наклонился к адвокату и прошептал:

– Моему сыну было бы столько же лет.

А Без Козыря был уже далеко. Он пробежал вдоль хозяйственных построек, заметив в сарае легкий экипаж, так тщательно начищенный, что казался новым. Что за странная фантазия совершать прогулки в этом старинном экипаже, когда можно купить новый автомобиль с откидным верхом – «феррари», «мерседес» или «лам бор джини»? Правда, доктор что-то об этом говорил… Когда он, Без Козыря, вырастет и станет знаменитым, как отец, он купит себе «порше» – настоящую спортивную «порше»… Мальчик заметил Сесильона чистила овощи на кухне, а Бенуа и Леонард болтали, стоя возле легкого грузовичка перед гаражом. Бенуа был так похож на киношного метрдотеля, что Без Козыря даже прыснул. Ускорив шаг, он вышел к фасаду.

Здесь ему и правда захотелось воспользоваться камерой. Мальчик вынул ее из чехла, настроил, как было написано в инструкции, прикинул расстояние и выбрал интересный ракурс. Мотор! Мальчик вообразил себя известным кинорежиссером, снимающим приключенческий фильм под названием «Человек с кинжалом». Стоп! Жужжание камеры прекратилось. «Хорошо, теперь общий план, а потом крупным планом вход в замок. Буду подниматься по ступенькам и все время снимать. Человек с кинжалом слышит мои приближающиеся шаги… Я уже вхожу в дверь холла… Стоп! Здесь освещение более слабое, надо перенастроить камеру. Готово. Я уже в столовой. Прохожу ее. Как раз напротив меня – дверь в гостиную. Он прислушивается. Он смотрит в мою сторону… Ну, что я говорил! Он смотрит на меня, но теперь, ему не до усмешек. Он видит эту странную штуку, похожую на пистолет, которая нацелена на него. Его кинжал хорошо режет холсты, но здесь он ему не поможет. Он пытается запугать меня, но, несмотря на маску, я вижу, что ему самому страшно. Что, старик, думал, что всегда сможешь наносить удары, а сам оставаться в безопасности на своем полотне? Нет! Мне достаточно только нажать кнопку, и – гоп! – ты уже у меня на пленке. Ты стал моим пленником. Теперь ты мой! Теперь ты будешь задирать нос для меня, по моему приказанию, когда мне захочется позабавиться… Что, не нравится? Ты в ярости? Не любишь, когда тебя похищают? Очень жаль, но у Без Козыря есть на этот раз один козырь камера, и в ней моя сила. Вот сейчас увидишь… Я кладу камеру на стол, нажимаю кнопку вот здесь, сбоку, и встаю рядом с тобой. Мы будем на пленке вместе… Внимание! Не моргай… Готово! Все в порядке. Без Козыря заснят со своим приятелем, можно сказать, рука об руку. Ну что, тебе уже не хочется смеяться? Ты сердишься на меня? Ну полно, я закончил».

Без Козыря спрятал камеру в чехол и почтительно поклонился портрету. «Монсеньор, я к услугам Вашего превосходительства…» Собираясь уже выйти из гостиной, он вдруг заметил на одном из столиков большой конверт с надписью «Господину Этьену Руайеру».

Какой странный почерк! С завитушками, чересчур сильным нажимом, старательно выписанными петлями, и все это вперемешку с кляксами, которые случаются, когда пишут гусиными перьями. Совсем недавно конверта тут еще не было! Странно… Без Козыря задумался – и невольно бросил взгляд на Человека с кинжалом. Не поменялись ли они ролями? Не настала ли теперь очередь портрета смеяться над ним?

Без Козыря взял письмо и вышел. По дороге он ощупал конверт плотная, немного шероховатая бумага типа пергамента. Только сургучной печати не хватает! Любопытство мальчика все возрастало; он ускорил шаг и, как только увидел хозяина замка, сразу протянул ему конверт.

– Это вам, господин Руайер. Лежало в гостиной.

– Что такое? – удивился Руайер. – С вашего разрешения… – Он разорвал конверт, развернул лист бумаги и прочел:

– «Я ни дня больше не останусь в вашем доме. И вы знаете почему».

– Бессмыслица какая-то. – Доктор пожал плечами.

– Покажите-ка, – попросил мэтр Робьон. – Подписи нет, вместо нее какой-то рисунок… Похоже на кинжал.

– На кинжал?! – воскликнул Руайер.

Он снова взял письмо и стал потрясенно рассматривать крестообразный знак внизу листа. Доктор заглянул ему через плечо.

– Да, – прошептал он. – Действительно, кинжал. Вот и рукоятка… Ошибки быть не может.

– О Господи! – простонал Руайер.

– Я выходил из гостиной, – объяснил Без Козыря, – и заметил письмо на столике возле двери.

– Это он, – прошептал Руайер. – Человек с кинжалом.

– Послушайте, вас просто кто-то хочет испугать, – вступил в разговор адвокат. – Прошу вас, сохраняйте хладнокровие. Во-первых, бумага вам знакома? Это ваша бумага?

– Нет, – покачал головой Руайер. – Но такую бумагу производят недалеко отсюда. В наших краях еще сохранились ремесленники, которые используют старые рецепты для изготовления тонкого пергамента.

– Значит, – продолжал адвокат, – будет нетрудно определить, кто покупал бумагу. У вас есть враги, господин Руайер?

– Раньше были, конечно. Но с тех пор как я отошел от дел, я ни у кого не стою поперек дороги… Да зачем далеко ходить; кто меня не любит, так это портрет. Я не должен был вешать напротив него этого жалкого Февра! У Человека с кинжалом он вызвал отвращение, и я его понимаю. Смотрите, здесь ясно написано: «Я ни дня больше не останусь в вашем доме».

Адвокат и доктор над головой хозяина обменялись взглядами. Доктор Доден положил руку на плечо своего друга,

– Я думаю, мэтр Робьон прав. Кто-то старается вас запугать. «Человек с кинжалом» – всего лишь картина, и вы это знаете. Он не может выйти из рамы и написать письмо. Вы согласны?

– Но разрезал же он картину!

– Будьте же разумны, – вздохнул доктор. – Вы чересчур впечатлительны. Я прошу вас просто немного поразмыслить…

– Поразмыслить! А он пока пусть делает, что хочет? У тех, других, было время поразмыслить – у маркиза де Фревилля, у Оливье д'Арбикура… Я вам о них рассказывал. Я тоже поразмыслил, прежде чем его купить. А потом потерял жену и сына. А теперь он собирается сбежать, он сам меня предупреждает! И вы призываете меня поразмыслить?..

– Нет, – тихо сказал мэтр Робьон. – Он не сбежит. Скорее, кто-то собирается организовать его побег, а это совсем другое дело. Картину просто-напросто хотят украсть, поэтому кто-то и заставляет вас волноваться. Очевидно, это часть их плана… Франсуа, ты был там – ты ничего не заметил необычного?

– Нет, папа, ничего. Я вошел в холл, пересек столовую, потом заснял портрет на пленку. Я был один. Письмо, видимо, уже лежало там некоторое время.

– Не более нескольких минут. Когда мы выходили, его там не было. Сколько времени мы находимся в беседке? Не более четверти часа. Потом Франсуа вернулся в дом; в этот момент письмо должно было уже быть там.

Руайер поднялся.

– Пойдемте в гостиную, – предложил он, – Уверяю вас – если уж он решит уйти, он найдет к кому обратиться за помощью.

Доктор нагнулся к уху адвоката.

– Это у него уже навязчивая идея. Он верит, что портрет живой.

Трое мужчин направились к замку. Расстроенный Франсуа плелся следом. «Не мои ли кривлянья вызвали такой гнев у Человека с кинжалом? – думал он. – Тон его записки достаточно категоричен: „Я ни дня больше не останусь в вашем доме…“ Кажется, он сильно оскорблен – Руайер прав. Но Руайер еще не знает, что Человек с кинжалом был мною осмеян, как ярмарочный шут…» Без Козыря догнал отца и прислушался к его разговору с Руайером.

– У меня нет еще убедительной версии, но, кажется, появились кое-какие подозрения, – говорил мэтр Робьон. – Сколько сейчас может стоить эта картина?

– Около миллиона. Точнее сказать не могу, так как трудно предсказать развитие событий на аукционе.

– Иными словами, у вора есть веская причина заинтересоваться картиной. Моя предварительная гипотеза: ее хотят украсть, и для этого в вашем доме намеренно создается тревожная обстановка. Я говорю вам это специально, чтобы вы поняли всю абсурдность этой жестокой затеи. Впрочем, частично их план уже удался, потому что семена тревоги посеяны, это очевидно.

Руайер взял руку мэтра Робьона.

– Пожалуйста, продолжайте. Ваши слова меня успокаивают.

– Рассмотрим второй эпизод: письмо. Какова его основная мысль? Что Человек с кинжалом покинет замок, каковы бы ни были ваши меры предосторожности. Вы поверили в эту угрозу, тем самым приняв его игру. Теперь партию уже ведет ваш вор, а вы – всего лишь напуганная жертва.

– Это правда, – признал Руайер.

– Что предпримет теперь ваш враг? Здесь могут быть разные варианты. Вполне возможно, что он прячется где-то в доме или рядом.

– Мы же все осмотрели, – возразил хозяин.

– Вы произвели всего лишь беглый осмотр, желая убедиться, что ничего не пропало… Но вернемся к делу. Наш вор ждет ночи, чтобы начать действовать. Как только настанет его час, он откроет дверь или окно. А вы и ваши слуги и пальцем не пошевельнете, потому что вы уже наполовину… нет, даже полностью сломлены.

– А потом? – спросил Руайер. – Куда денется картина?

– Конечно, вернется к вам. Обычно дела подобного рода заканчиваются именно так.

Они вошли в библиотеку. Руайер усадил всех в кресла, а сам сел за письменный стол. Вид у него был совсем несчастный.

– Имейте в виду, – заметил адвокат, – что даже самый хитрый преступник не может всего предусмотреть. «Какой все же умный у меня отец! – восхитился Без Козыря. – За три минуты убедил обоих, не имея на руках ни одного доказательства, просто рассуждая вслух. Конечно, он хочет успокоить Руайера…»

– Злоумышленник упустил из виду, – продолжал мэтр Робьон, – что именно в тот день, когда он изрезал картину, у вас будут гости. Теперь вы должны чувствовать себя увереннее: вы не один, нас трое.

– Четверо, – вставил Без Козыря. Адвокат улыбнулся.

– Да, четверо. И мы все вместе организуем вашу защиту.

Робьон посмотрел на свои часы, прекрасные водонепроницаемые часы со множеством делений и цифр. Без Козыря не смог удержаться, чтобы тоже не бросить на них взгляд. Камера – это, конечно, хорошо, но такие часы…

– Скоро семь, – сказал адвокат. – Через час стемнеет. Если вы, господин Руайер, будете так любезны и приютите нас на эту ночь, мы превратим Ла Шенэ в настоящую крепость, и я гарантирую, что завтра утром «Человек с кинжалом» еще будет на месте.

Руайер не скрывал своей радости, но напомнил, что тогда у госпожи Робьон появятся основания быть им недовольной.

– Я позвоню ей и предупрежу, – успокоил его мэтр Робьон. – Наоборот, это нам должно быть неудобно: ведь мы как бы навязываем вам свое общество. Но обстоятельства таковы, что…

– Я полностью разделяю мнение господина Робьона, – вмешался доктор. – Сегодня мы не можем оставить вас одного. Я опасаюсь только, что молодой человек будет скучать…

Без Козыря покраснел. Он не любил, когда его называли «молодым человеком». Хозяин дома пришел к нему на помощь.

– Я сохранил в библиотеке книги моего сына. Он обожал детективные романы. Вы можете ими располагать.

– Благодарю вас, – вежливо откликнулся Без Козыря.

Краем глаза он наблюдал за отцом. Разрешит ли он ему остаться в замке или отошлет в гостиницу? Но, слава Богу, мэтр Робьон прекрасно понимал, что для Франсуа этот необычный вечер станет самым интересным моментом каникул. К тому же адвокат был почти уверен, что ночь пройдет без осложнений.

– Ну что ж, – Руайер через силу улыбнулся, – я попрошу Бенуа приготовить для вас комнаты. Пойду распоряжусь насчет обеда. Письмо я оставляю вам; может быть, вы найдете в нем что-то новое.

Хозяин замка вышел, но звук его шагов по старому паркету был слышен еще долго.

– Бесшумно пройти здесь невозможно, – заметил мэтр Робьон. – Ну что ж, давайте еще раз взглянем на письмо. Хорошо бы найти человека, купившего эту бумагу.

– Не надейтесь на это, – покачал головой доктор. – Наши ремесленники известны по всей стране, и к ним приезжает множество людей.

– Что меня удивляет, – продолжал мэтр Робьон, – так это вторая фраза письма: «И вы знаете почему». Если ее развернуть, то получается что-то вроде: «Вы сунули мне под нос ужасную мазню. Вы оскорбили меня. Вы меня спровоцировали». Доктор, вы согласны со мной?

– Полностью, – кивнул тот.

– Мы продолжаем считать, что за всем этим кто-то стоит. Когда она была приобретена, новая картина?

– Вчера утром.

– Это значит, что за нашим другом следят с очень близкого расстояния. Этот «кто-то» узнал о покупке картины буквально в тот же день и решил воспользоваться дурной славой «Человека с кинжалом», чтобы осуществить свой план. Правда, этот план кажется мне очень уж сложным. Согласитесь если наш подозреваемый имеет возможность шпионить за Руайером, ходить за ним по пятам по всему замку, не будучи обнаруженным, то почему он до сих пор не украл Караваджо? Зачем весь этот спектакль? Почему он хочет внушить Руайеру мысль, что исчезновение «Человека с кинжалом» будет ему возмездием? Этот момент возмездия меня особенно интересует…

Без Козыря считал, что его отец, как истинный адвокат, слишком увлекся мелочами. Франсуа же ситуация казалась совершенно ясной. Человек с кинжалом предупредил, что намерен покинуть замок. Заговор это или не заговор, существует вор или нет, но портрет сдержит свое слово, несмотря на все меры предосторожности. Надо только подождать. Да, это немножко жутко, зато как интересно!

Из уважения к хозяину Без Козыря проглядел книги его сына. Но Агата Кристи, Джон Диксон Карр и другие мэтры детектива его уже не занимали. То, что происходило у него на глазах, было куда интереснее!

Вернулся Руайер.

– Прошу за стол, – объявил он. – Старушка Сесиль, когда захочет, может творить чудеса. Она приготовила жареного зайца и чудесный омлет. И этим я обязан вам, дорогой мэтр.

– Я предлагаю, – сказал адвокат, – сначала закрыть окна и двери, а потом осмотреть все комнаты. Давайте начнем с голубого салона.

Руайер на глазах гостей закрыл в библиотеке ставни.

– Как видите, – заметил он, – каждая из створок имеет для страховки еще и цепочку. И так во всем доме.

Они вышли, и Робьон запер дверь, соединяющую библиотеку с гостиной. Протягивая ключ Руайеру, он спросил:

– У вас есть еще ключи от этой двери?

– Нет, только этот.

– Прекрасно. Теперь мы можем быть уверены, что с этой стороны никто не войдет. Перейдем к окнам…

Человек с кинжалом с большим интересом следил за их манипуляциями. Мэтр Робьон зажег люстру, и глаза на портрете блеснули.

– Я предлагаю оставить приоткрытой дверь из гостиной в столовую, продолжал адвокат. – Просто смешно оставлять здесь охрану, раз мы будем рядом.

Хозяин дома согласился. Сесиль заканчивала раскладывать приборы.

– Пока мы здесь, Сесиль, – предупредил ее Руайер, – мы запрем и кухонную дверь. Не открывайте ее до завтрашнего утра.

Старая служанка подняла на хозяина преданные глаза.

– Хорошо, мсье.

– Франсуа вам поможет, – сказал ей мэтр Робьон.

Без Козыря предпочел бы осмотреть дом вместе с отцом, но возразить не посмел. Ведь он был здесь не более чем статист, что-то вроде юнги на корабле. И Франсуа покорно принялся таскать в столовую хлеб, бутылки, кофейные чашки, сахар… Проходя мимо двери в гостиную, он осторожно заглядывал туда. Похоже, Человек с кинжалом размышлял, скосив глаза в сторону столовой… Еще никогда в жизни Без Козыря не переживал таких волнующих моментов! Он уже не жалел, что не попал в Кермол.

Вскоре хозяин и гости вернулись в столовую.

– Я звонил маме, – сообщил мэтр Робьон, – она передает тебе привет. – И, обернувшись к своим спутникам, продолжил:

– Думаю, что мы приняли все меры предосторожности. Двери закрыты; мы знаем, что в доме никто не прячется. Бенуа и Леонард будут регулярно обходить комнаты. А если кто-то захочет войти в гостиную, он вынужден будет пройти через столовую, где мы с вами находимся.

– Итак, за стол, – пригласил хозяин дома. – Благодаря вам, друзья, я успокоился. Спасибо.

– А я, – сказал доктор, – хотел бы задать вам один вопрос. Не отвечайте, если он покажется вам нескромным. Итак: зачем вы сохранили эту картину, которая связана с таким количеством несчастий? На вашем месте я бы давно ее продал!

Руайер взял кусочек ветчины, дожидаясь, пока Сесиль выйдет из комнаты.

– Это трудно объяснить. Возможно, я сохранил «Человека с кинжалом», потому что надеялся, что он принесет в мой дом еще одно несчастье и на сей раз оно коснется меня лично. Я мало дорожу жизнью. А еще… Прошло время, я смирился со своим горем. Я живу здесь словно на необитаемом острове, но меня это устраивает. Забвение не пришло и не придет никогда, только раны немного затянулись… Но сегодня они вновь открылись. Я надеюсь, что Человек с кинжалом снова начал действовать… Поговорим о чем-нибудь другом.

Мэтр Робьон тут же перевел разговор на более приятную тему. Он знал столько интереснейших историй! Руайер слушал его с увлечением. Время от времени он вставал, подходил к двери в гостиную, потом возвращался на место, пожимая плечами. Картина была на месте.

Они попробовали вина – оно оказалось великолепным. Без Козыря уже начал скучать. Тишина и спокойствие! Человеку с кинжалом отрезали все пути…

Сесиль подала кофе.

– Когда будете выходить, – попросил Руайер, – закройте дверь в коридор. Нам дует.

– Она закрыта, мсье, – ответила Сесиль. Руайер нахмурил брови.

– Но этот сквозняк…

Он резко вскочил, кинулся к двери в гостиную и вскрикнул. Без Козыря тут же оказался рядом с ним. Картина исчезла! Окно в сад было открыто; ночной ветерок шевелил драпировки. Франсуа выпрыгнул в сад…

– Вон он! – закричал мальчик. – Я его вижу!…

Высокий силуэт мгновенно растворился во тьме. Без Козыря едва успел разглядеть его красный плащ. Человек с кинжалом сбежал.