Текст книги "Лироневротические смыслы. Рифмотексты разных лет"

ВОЗВРАЩЕНИЕ ПОЭТА

Георгию Иванову

«Но я не забыл, что обещано мне

Воскреснуть. Вернуться в Россию – стихами»

Георгий Иванов

1.

Яркий поэт эмиграции,

волшебник пронзительных строк

распят раздвоением нации

и смят, как ненужный листок.

В поэме истории пыток,

блужданья Державы во мгле,

трагической боли избыток

Ваш сборник приносит ко мне.

И музыку бренной печали,

и красочность солнечных дней.

Воскресли стихи, зазвучали…

Изгнанник России своей

вернулся усмешкою жизни,

вновь шепчет сквозь лет чепуху,

«в бессмысленной этой Отчизне,

понять ничего не могу».

Но, дар неприкаянной лиры

растрачен в мученьях не зря —

отраженьем ушедшего мира

прорвался сквозь злость Октября!

Звучит над трёхцветностью стяга —

заветные строчки донёс

пижон, эмигрантский бродяга.

Сжимается сердце до слёз!

Окончены дни в богадельне.

Смертельный безжалостен миг.

Талант воскресил неподдельный,

мистично чарующий лик…

2.

Упрямо трезвость пораженья

в игре добра и зла черпал!

Познал взаимоискаженье

взаимоотражения зеркал.

И вот мечтанья о свободе

сбылись – возрадуйтесь поэт!

Прозрение в страждущем народе —

восторгов возрожденья нет…

Взирайте вечностью заката

на наш мучительный рассвет.

Там – с бесконечностью расплата,

здесь – алчности кордебалет.

Вернулся соловей изгнанья

в свои ущербные края,

где онанирует сознанье

на извращенья бытия…

3.

Отслужила лира пессимизму,

муть пороков в душу нанесло.

Сила отвращенья к большевизму

и фашистское затмила зло…

Век за веком – муки для России —

окровавлен неизбывный путь.

Все поэты норовят в мессии,

но историю не обмануть.

Ваш талант прощён за убежденья,

за непониманье меры зла…

Приняв неизбежность пораженья

в вечность Ваша музыка вошла.

Лишь она не ведает забвенья,

звук не искажают зеркала…

Пепел горечи самосожженья

ледяная вечность унесла…

4.

Париж и Вы улыбающийся…

Мысли о: мире, жизни, Боге,

Француженке подмывающейся,

но так редко моющей ноги.

О другой красавице – голой —

кровь,… череп раскроён топором.

Мысли об эпохе невесёлой,

о вечной борьбе добра со злом…

Образы мерзкие зло змеятся

из грешного подсознания.

С мёртвой девочкой совокупляться —

просто, «как после купания»…

Опять: о мире, жизни и Боге,

тайнах вечности, добре и зле,

плотской, свободной, грязной эпохе,

музыке, прощающей во мгле…

Мчится, изощряясь распаду мир,

лишь, устало сердце поэта,

и вечности леденящий эфир,

погасил проблеск ответа…

Вы канули в безвозвратную даль…

Плачь поэзия любимая —

вековечная вдова – пей печаль…

Жизнь – штука необратимая…

(201?)

* * *

Я делал стишки из страданий,

а надо бы радости из…

Томительны рифмы рыданий,

как духа стриптизного низ.

Строчится мура сожалений,

а надо бы радости для,

воспеть красоту постижений,

но, шепчется горькое bля…

Разиней размок покаянно,

потоком судьбы ублажён,

священной греховности странно —

порочно – печальный пижон…

Не даст мне неБЕСная сила

в святые взлететь небеса —

греховная блажь обмочила,

а я верил – божья роса…

(20??)

КОНЦЕРТ БЕЛИБЕРДЫ

1.

Вновь дозу абсурдизма принял на ночь —

стойко в заумь строчек проникал,

превозмочь стараясь смелых смыслов мощь

распаливших мозговой накал…

В мутных дебрях лирики кривых зеркал,

в сумбурных лабиринтах мозг свихнёшь —

резво

извилины

по

пе

реп

ле

тал…

Устал…

Переполнился помыслов омут —

сумасшедшие образы прут

и на дне подсознания тонут.

Маразма щупальцами

мозга спрут

обвил ошалелость рассудка.

Миазмы гениальности гнетут —

жутко,

концерт в дурдоме будто…

И в нём участвую я тоже —

стишки читаю с умной рожей,

про то, что вижу в странном мире.

Угодно повыпендриваться лире!

Бушует бред – концерт белиберды…

Что думаете Вы – мне до …звезды…

Я – поэт тридесятого ряда,

с мутной музою запанибрата…

2.

Вижу: звёзды лапают лучами

похоть извращённости земли;

месяц льнёт печальными очами

к goпaм облаков что разлеглись

рыхлой, сочной, похотливой массой,

ожидая сочный ветродуй;

хитрый мрак с таинственной гримасой

зреет как обдолбанный колдун;

в небесах парит ангел – губитель,

дьяволу – спасителю на зло —

крышевать постылую обитель

и блажить ему не западло…

Чую: чудеса гниют тихонько;

доброй подлостью блажит порок;

тянется непрочная тесёмка

жизни, извиваясь в тьме тревог;

лезут лапы вечности – мерзавки

остатком трупной плоти обладать.

Лишь, блудливо тешит благодать.

Плату смерти принимает морг,

Города – прогресса бородавки

вожделенью впрыснули восторг,

денежность посасывая рьяно.

Щедро опьянит нужда дурмана…

Залупы золотые куполов,

под вековечной святостью крестов,

к звёздной, вселенской, вздыблены вагине,

молитвы исторгая и поныне —

дабы Божья снисходила благодать —

во спасение спокойнее страдать…

Мир порой таков – поверишь в Дьявола —

умного, всесильного, лукавого…

Гноится благодатность бытия —

повсюду бед и горя до … хрена.

Быдловатая ублюдочность везде —

в беспардонной человечьей череде,

в вещах весьма серьёзных, в пустяке,

и в этом извратившемся стихе…

Многоаспектна в суете планета

неутомимостью кордебалета…

Слышу, снова в свой печальный рог

резво трубит всесильный тайный рок.

Крепнет базис, тужится надстройка,

капитал балдеет толстомордый,

орды рыщут в поисках комфорта.

Прёт на новостройку новостройка.

Пёстрые авто с рычаньем бойко

бензинный поглощают терпкий сок.

Тромбы пробок – в артериях дорог.

В сонный мир, словно из тела негра,

истекает сумрачно журча

пенистого отрешенья нега

тёплым таинством ночным урча…

3.

На блюдах площадей подана мгла,

чтоб её мякоть жрали духи

таящегося в подворотнях зла —

посланников чёрной старухи,

с безжалостной, трагической косой…

Но, жизнь хитра – проворною лисой,

на фиг пошлёт ворону – вечность.

А сыр спасительный вниз упадёт —

чревоугодная беспечность.

Шарахнутся шакалы страха

вновь исторгая испражненья бед,

добро воспрявшее из праха,

визжать восторженно им будет вслед:

Гав – гав – гав – гав! Мяу – мяу!

Ку – ка – ре – ку!

Подайте счастья с хреном чудаку!

Стерва судьба – мерси боку! —

съедобна в собственном соку.

Плоть сладко предана греху.

4.

Ходят чудо – слухи по Земле —

дуб растёт большой у нас в Кремле,

и златая цепь на дубе этом.

Да не одна цепь – по типу связка,

впрочем, не про это эта сказка.

По той цепи Кот авторитетом —

пойдёт налево, потом направо —

мяучит властно и величаво.

Рассказывают буд – то бы баюн,

хотя не молод, но душою юн.

Мелькают белки вокруг дуба,

ловко орешки дивные грызут,

и прославляют свой не лёгкий труд.

Их прыть – подвластна мощи чуда —

в ушко угольное верблюда,

легко, коль будет надо, занесут…

5.

Там чудеса, там леших водят,

русалок засекреченных блюдут,

о сём, в народе знают вроде,

только у дуба здесь, там вам не тут…

Там на изведанных дорожках,

следы весьма загадочных людей —

поднаторевшие в делёжках

в лукошках тащат сытость желудей —

(и счастлив даже, кто не иудей!)

там всё как у людей, что помудрей…

А я мечтал о вкусных крошках!

Заначки там до верха полны,

жаль, кризисов хреначат волны,

на благолепия настой густой.

Хранит их дух всегрешности святой,

благодать восходов и закатов,

важная отлаженность откатов…

Не фиг завидовать – заткнись и пой,

легкодоступной ублажись тщетой.

Кому – то, век брильянтово – златой,

кому – то наслаждаться простотой

припоминая канувший застой,

молится неизвестности святой…

Стих напрягая бойкой чередой

так много лезет рифм на «ой»!

Пускай я увлечён белибердой,

и долго издеваюсь над тобой,

читатель редкостный, мой дорогой,

на время рифме «ой» даю отбой…

И для испуганного «ай». Ваяй

взведённый мозг о всевозможном…

Итак, по Пушкину опять продолжим

описывать чудесность бытия.

Пока дух может,

мутить мозг должен,

без приворотов честного вранья,

любовно – блядскую фигню браня

распластывать, хоть, это и брехня…

Там в облаках над всем народом,

в необъятной высоте державы,

пленяя вопреки невзгодам,

давно главенствует двуглавый

орёл, суля народу благодать,

хотя нельзя в России не страдать,

как впрочем, очевидно и везде —

знать, селяви, и дело не в вожде…

Жизнь, сказочней реалий сказки —

пороки бытия длят пляски.

Лишь, дивные, видений полны

духовные прихлынут волны,

и толпы витязей прекрасных,

согласных или несогласных,

или счастливых, иль несчастных,

купаются в чудесных водах —

демократических свободах.

Бабы ягистые всласть, и Кощеи,

химеры зла, которые ловчее —

колдуны страны и чародеи,

добро несут, о нас радея…

Всем хочется пожить балдея!

Капитализма плоть сочно мудреет.

Нам к горьким глупостям не привыкать.

Лишь кризисы пройдут как гонорея,

и будем, потребляя кайфовать…

Жаль, в сей рассказ всё не впихнуть, отнюдь.

Нить бытия клубка Земли тянуть

обречено время всемерно —

путь сказочной длины наверно…

Космоса божественная сперма

смак вдохновения животворя,

звёздными ликует сгустками.

Высасывает вечность втихаря,

грешность ледяными губками.

Весьма о многом, хваля, хуля,

позже расскажу когда – нибудь,

взболтаю глубже сказочную муть.

Так хочется быстрей заснуть…

Душа, конкретно сладко мякнет —

там русский дух, там Русью пахнет!

И здесь попахивает Русью,

хотя грустнее ароматы.

Давно вдыхать их не боюсь я…

Прости меня за бред родная Русь,

Вновь, бесшабашно, резво, к счастью прусь…

Грызут сознанье компроматы,

вновь испражняясь на пенаты.

Пусть пива – мёда не в избытке,

не разлюблю и в страшной пытке

мне предназначенное свыше…

Не дремлет кот – спасайтесь мыши!

И загибаясь в тягостной беде,

вновь отдаётся дух белиберде…

Qu avons – nous а perdre?*

Жаль, истина трындит так мелко —

весьма давно уже не целка —

абортов сделала не мало

от хитро – млядско обмана…

6.

Мудрёный кот – виват ему поют.

Расскажет он про счастия уют,

и золотых орешков белкам

раздаст не думая о мелком,

и присягающим ему мышам,

и гиппопотамам – крепышам,

и оборзевшим бизнесменам,

и по вполне доступным ценам…

За это мы его и ценим,

поругивая втихаря не зря…

А сколько роздано друзьям – котам?

Не устаю дивиться чудесам…

Не мало лет, кот бродит по цепям,

грозно шипит и гадит сволочам.

Коль надо – острыми когтями,

вправляет нужными путями…

Да не расстроит завтра нас зазря —

душа у врат надежды алтаря!

Мы верим – возрождения заря,

взойдёт вовсю животворя…

Напарил Вам немножечко мозги.

Не напуская больше пара

скажу – совсем даже не даром,

вновь по цепям мотает кот круги.

Немало доброго свершил котяра,

но, время властного лишает дара…

7.

В свете демократии друзья,

нынче звёзды вымокли в дожде.

Завтра суету превосходя,

побежим от счастья по нужде.

Насыщайтесь вожделея кайф —

сорвано бельё и бесприютность.

По утру, увянет блядский драйв

и наглея влезет в анус юность.

Перезреют зрелости отбросы,

ублажая старости вопросы…

Всласть кувыркается страна и мир!

Я тоже приглашён на странный пир

белиберды. Вселенной до звезды.

Её глаза холодные пусты.

А метеоров яркие хвосты —

чертей межзвёздных начертания.

Не зря по ним загадывал желания…

Стишки пописываю с наглой рожей —

как будто в кайфе в кал кидаю дрожжи —

культурный уровень так отморожен.

Пегас, незнамо где стреножен,

корёжу строчки и корёжу…

8.

Стоп! Укрощу лироабсурд в себе,

а мог бы загибать Вам и т. д.

Всё что наплёл —

просто п р и с н и л о с ь мне…

А я, лишь разболтал о смутном сне…

Чу! Чувствую в душевной глубине

сумбур безумствует в печали,

стиховно мысли одичали —

быстрей бы стиховать кончали!

Мозг заумью подзадолбали

сплетенья смыслов извращенных

для чрезвычайно посвящённых…

Трындел об чём я? О том, о сём…

Заумность сущности сосём…

Вновь, слов ворочая мешки —

в мозг загружал типа стишки…

Простите, разгружал для Вас —

экстаз лиричных метастаз…

* Что нам терять? (Французский)

(2019)

КАКОЕ МЯСО!

(Чревоугодный стих)

«Мне дан желудок, что мне делать с ним,

Таким голодным и таким моим»

Осип Мандельштам

Стол ломится от дивных блюд

и замутняется рассудок.

Ты знаешь – слаб я на желудок,

покушать вкусненько люблю…

Благоухает ветчина,

колбаска стелется кружками,

вот и картошечка с грибками,

форель изысканно нежна.

Ты наклоняешься ко мне

и шепчешь, что любишь готовить.

Глаза танцуют, губы, брови…

– Ещё добавь мне оливье!

Я наполняю твой фужер —

шампанское шипит игриво.

Спасибо, что взяла мне пиво

и водочки. Как пионер,

готов я буду. Но, сперва

отведаю моя красотка,

как насыщает негой водка

и какова твоя жратва…

О, превосходные котлеты,

да и дерзкий вырез декольте…

Оседают яства в животе.

Лишь, нервно теребишь колье ты…

Звенит бутылка о бокал.

Какая у тебя улыбка!

Какая вкусненькая рыбка!

Какая прелесть! Я пропал…

Жаркое очень удалось!

А грудка тоже, то, что надо!

– Выпьем опять моя отрада!

Ещё картошечки подбрось…

«И чтобы елось и пилось…» —

провозглашаю тост привычно

(всё начинается отлично!) —

«Чтобы хотелось и смоглось!

Какие милые глаза!

Да за такое за жаркое, —

моё исконное мужское,

готово делать чудеса!

Я в декольте смотрю сопя…

Барабанит кровь височная…

– Такое мясо у тебя!

Такое с – с – соч – но – е – е …

(2019)

ПОЭТ И ПЛОТЬ

Четвёртый час поэт девице читал,

как льнёт туман к росе,

как высоте подвластны птицы

и что к любви стремятся все.

Вновь, после выпитой бутылки

взор устремляя в небеса,

шептал он ей о счастье пылко,

про бытие и чудеса….

И глядя на груди вздыманье

и набухание сосков,

он возбуждал её вниманье

необычайностью стихов.

И говорил, гордясь и млея:

– Пойми, я не такой как все!

Мой путь талантом возлелеян —

как в нашей средней полосе

теплолюбивой страсти пальма

в своей единственной красе…»

Девица молвила печально:

– Да лучше б ты был, как и все…»

Под кофточкой соски обмякли.

Парят слова, но плачет плоть…

Покуда силы не иссякли

он может зёрна рифм молоть…

P.S.:

Про путь зерна не забывая,

вздымай твердеющий росток,

чтоб колосилась страсть шальная

и приносила плоть восторг!

Пусть, разум творчеством повязан

и можешь рифмой всё покрыть —

поэтом можешь ты не быть,

но, быть мужчиною обязан!

Р.Р.S.:

Стараясь душу жечь своим глаголом,

не забывай о теле девы голом!

(2019)

НАРОДНЫЙ ПЕРСОНАЖ

«С утра причалила ко мне

Бутылка русской водки»

Владимир Бояринов

Опять замутилось сознание,

тепло разливается в теле,

ликует бухое создание:

конец наконец–то недели!..

Мир снова прекрасен и бражен,

кайфует душевная плоть…

Как тигр, наш воитель отважен

и может всех нах побороть…

Девахи порхают, как птахи,

красотами брызжет пейзаж.

Во рваных штанах и рубахе —

народный восстал персонаж.

Он снова накатит и вдует,

как только отважится вдуть…

Он ног под собою не чует,

а может быть, чует чуть–чуть.

Глаза к небесам устремились,

асфальтом согрета спина.

Всё клёво! Но жаль, что излились

с блевотой остатки вина.

Забота мозги не тревожит

и кризис его не скребёт.

День отполирован и прожит,

другой – похмелит и спасёт.

Бухальщик свободной России,

свободного общества член —

изрядно опухший и синий,

из лужи встающий с колен.

Чихал он на курсы валюты,

налоги ему до звезды.

Отлажены чётко маршруты,

пробиты в пивную ходы.

На радость себе и на горе

согнутой в погибель жене

он отматерится и вскоре

забудется в сладостном сне.

Так было, так есть и так будет —

порочен людской океан…

И стаи обыдленных судеб

ныряют в бездонный стакан…

Я тоже причастен к стакану —

не стану себя обелять,

скрывать понапрасну не стану —

и мне приходилось блевать…

Похмелье мне мозг разрывало,

когда я радел за народ.

Я вылакал водки не мало,

но это пусть Вас не скребёт!

Мне трезвому лучше по жизни!

Но если я несколько пьян,

то скорбь по несчастной Отчизне

сама преподносит стакан.

Забью на печаль и тревогу,

на всё, что жена не простит,

и выйду один на дорогу,

где путь мой кремнистый блестит!

(2019)

МОЙ ДЕДУШКА ЖАРИТ НА САКСЕ

(Подражание Гарику Сукачеву)

Мой дедушка жарит на саксе.

Он – Чарли Паркер* нынешних дней.

Мой дедушка жарит на саксе.

Он джазовый лихой чародей!

А мой дедушка любит блюзы,

обожает армянский коньяк.

А когда я к дедуле

заскочу на минутку —

у него, всё всегда ништяк!

У него до фига оптимизма,

денег мало и часто хмельной.

Но, мой дедушка жарит на саксе.

На саксе жарит дедушка мой!

Мой дедушка жарит на саксе

и заводит весь вечерний квартал.

Его люто хотят растерзать соседки,

а он, смеясь, наполняет бокал.

Он рычит: «Где вы лучшие шлюхи?!

Вы со мною играли, а я играл вам!»

Разливает коньяк на майку и брюки,

и подносит мундштук к губам…

У него ни черта не осталось.

Он весёлый, больной и хмельной.

Но, мой дедушка жарит на саксе.

Так на саксе жарит дедушка мой!

Мой дедушка жарит на саксе

в комнатёнке хрущёвки своей.

Мой дедушка жарит на саксе —

рвёт мелодией сумрачность дней.

Его уважают менты и ребята

за его бесшабашный и лёгкий нрав.

Он пьяный похож на лихого пирата.

Он жарит на саксе и поэтому прав…

Он плюёт на прохожих с балкона.

Он жжёт в сумраке муторных дней.

Хохочет и плачет медь саксофона

и душа старика вместе с ней…

У него столько в прошлом осталось!

И пускай, дверь ломают опять,

он жарит круче, чем признанный Бутман**,

и не будет ментам открывать…

У него ни черта не осталось.

Он весёлый, больной и хмельной.

Но, дедушка яростно жарит на саксе.

На саксе жарит дедушка мой!

* Ча́рли (Чарльз) Па́ркер (29.8.1020 — 12.03.1955) – американский джазовый саксофонист и композитор, один из основателей стиля бибоп. Наряду с Луи Армстронгом и Дюком Эллингтоном, считается одним из самых влиятельных музыкантов в истории джаза.

** Бу́тман И́горь Миха́йлович (род. 27.10.1961) – советский и российский саксофонист; народный артист РФ, лауреат Гос. премии РФ. Арт – директор московских джазовых клубов, основатель Московского джазового оркестра.

(2020)

ПРИЯТНЕЕ

Нет, спасибо, не хочу Анисовую.

Лучше просто, тёмного пивка.

Да, ты прав, стишки ещё пописываю,

а вернее, балуюсь слегка…

Так… О том, о сём, о временном и вечном:

про любовь, разлуку, смерть, тоску…

Изумляет жизнь потоком быстротечным,

и влечёт мгновения в строку —

света мрак и мглу сиянья в странном мире,

верность красоте и бардаку…

Знаю, много не дано исправить лире,

но, за то в стишках поменьше лгу.

Пускай читают хотя бы и в сортире!

А поймут? Ручаться не могу…

Да, ты прав, что сочиняют миллионы —

наполовину пессимисты.

Ну, не все же графоманские кондомы!

Не наезжай! Остепенись ты!

Уговорил, сейчас сымпровизирую…

Чуточку плесни Анисовой.

Порой, поэты едко фантазируют —

запоминай мужик или записывай…

Эти звуки, строки, творческие муки —

оазис мой священный и тюрьма.

Но, не каждой, даже очень умной мухе

полезный мёд приятнее дерьма…

(2020)

ЖАЛЬ

Наружу вскрыты потроха небес —

нам явлены беспечно и отрадно.

И откликов мистических чудес

душой немало вымучено складно.

В тех потрохах живёт разгон стиха,

лишь для него они отфокусированы.

Найдешь ли в мыслях свет ты без греха,

покуда злые думы не кастрированы?

Есть в душах паразиты неизбежные,

что очарованы чертями зла,

они съедают помыслы все нежные —

пирам чревоугодным нет числа…

Вооружу добра целебной силой

все мысли в правде светлой беспощадные —

злых, упокою братскою могилой —

пускай умрут во мгле мыслишки смрадные!

Мышленья муть в метаниях души,

взаимосвязь связевзаимности —

до бездны хоть нутро распотроши,

убийца ты своей неисправимости…

Ты знаешь, человечье не случайно

нутро, что оказалось в промежутке,

отпущенном нам невозможной тайной,

непостижимой мозговой раскрутке.

И ты снуешь в промежности времён,

взбивая сладость временных потуг.

Длишь продолжение пути семян

что жаждет в чревах прорасти подруг.

Судьба кривляка, злая как чертовка,

по дебрям дьявольским бредущая.

То, вновь ангел – хранитель, то уловка,

алчно будущее блюдущая…

P.S.:

Свет источается во мглу заката.

Засасывает вечность века плоть.

Жаль, лжива истины святой засада,

в которой, канул, ради Вас Господь…

(2023)

* * *

Жизнь пронизана нитями грусти

как заштопанное полотно,

и печаль до конца не отпустит,

и не снимет тревогу вино…

Хохочи в искромётной браваде,

мир улыбкой целуй от души

и в печалящем взор листопаде

утешенье судьбе отыщи…

Жмут в мозгах запрессованных мысли,

как в час пик давит масса в метро,

и надежды бродившие скисли

и грядущее смотрит хитро…

Пусть не нравишься нынче судьбе

и запас ожиданий растрачен,

но, зачем – то же ты предназначен…

Нуждается кто – то в тебе…

(201?)

* * *

Зима не замедляет бег,

белесой пеной окна мутит.

Средь улиц, фонарей, аптек,

в домах – коробках смутных судеб,

мы копошимся как жуки,

злых насекомых проявленье…

Разворошу рывком строки

и помещу в стихотворенье

то, что волнует и болит.

Терзает душу нервный быт.

Скандальность зреет в человеке,

жажда раздоров и обид,

и ныне, присно, и во веки…

Устал шептать судьбе «Аминь!»,

легко, немилосердно лгущей.

Вот, Homo sapiens, прикинь —

средь гущи жизни вопиюще

друг друга истязаем мы —

обожествлённые созданья!

Зверь злобы из душевной тьмы

жрёт радость сосуществованья…

Впитав отвратность пустяков,

характеры бушуют в схватке

и ненависть жестоких слов

псих посвящает психопатке.

Шлёт мерзости ему она…

Трагедия любовной темы —

внутрисемейная война:

один фронт – муж, другой – жена.

Испепеляет пыл вражды —

сжигают за собой мосты.

И злой бедой полна победа…

Над головой разгул сюжета —

вновь у соседей сверху бой.

Мудреют мысли от испуга —

кровавая с экрана вьюга

метёт к тому же, боже ж твой!

Моих терпимых дней подруга,

давай, умерим норов свой!

Так тяжек быт прифронтовой.

Зачем мы ссоримся с тобой?

Давай, побережём друг друга…

(2023)

* * *

Скрыт тайный свет незримый в темноте —

неочевидность призрачной загадки.

Снуём в необратимой череде —

душа вбирает бытия порядки…

Лишь прошлого миражные ручьи,

по руслам времени питают вечность.

Неявного грядущего лучи —

невольно обретённая погрешность.

Пророчества – догадки лгущего.

Пред тайной, мы – извечные невежды.

Незнаньем явности грядущего

утешится терпение надежды…

(2023)

* * *

Всё меньше времени остаётся.

Милый эгоист, не трусь!

Ты – кончаешься, оно – несётся

лишь усугубляя грусть.

Покинешь пространство,

время просрочишь,

даже если отличник.

Торопись, если что – то

успеть хочешь —

траурный ждёт мотивчик…

Так живи не как тля, не прозябая,

вцепись времени отчаянно в шкуру!

Живи:

«над»,

«под»,

«внутри»,

«для»,

постигая сквозь камеру – обскуру

удивлённого усвоенным мозга.

Мир

перевёрнут

давно!

Если сумеешь продержаться,

можно счастливо взойти на дно

вечности,

мир от себя освободив…

Слышишь прощальный мотив?

Значит, бренный бедолага поспеши…

Надеждой тоску заглуши.

Дыши!

Будь здесь.

Спеши!

Будь жив…

(2019)