Текст книги "Лироневротические смыслы. Рифмотексты разных лет"

КОРМЛЕНИЕ

Смеётся снег, ликует холод.

Весельем праздничных гирлянд,

сияет новогодний город —

полночный, захмелевший франт.

Вновь миллионные экраны

голос президентский множат.

Звенят бокалы, бьют куранты.

Времени облазит кожа…

В одной хрущёвке неказистой,

весёлой тешась кутерьмой,

семья под елочкой искристой.

А за стеной – сюжет иной.

Здесь рацион зверских кормёжек,

ужас горестной пирушки —

десяток истощенных кошек,

томясь в безвыходной ловушке,

объедают труп старушки…

Не скоро её примет морг.

Пушистые любимцы скалят,

отчаянье кровавых морд,

забыли, когда их ласкали…

Пусть мёртвая хозяйка кормит,

кусками губ, носа, ступней.

Давно всё безразлично ей.

Её давно никто не помнит…

Котам спасенье в мёртвом теле.

Возмущаться, чего ради,

ведь в блокадном Ленинграде,

люди кошек всех поели…

Мир, обречён быть натуральным.

Судьбе привычно ворожить,

пугая ужасом банальным.

Жизнь кормит смерть.

Смерть кормит жизнь…

(2023)

ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО

И снова над ящиком чёрным

гадают специалисты.

предсмертным отчаяньем полный…

Мрачнеют суровые лица…

В обрывочных переговорах

опасность рвёт голоса экипажа —

секунд не хватает, в которых,

выход из смертельного пилотажа…

Воскресли слова остатков тел

упокоившихся в закрытых гробах.

Малышам расскажут – отец улетел.

Душа

ввысь улетела.

Остался лишь прах.

бесформенная трупомасса —

Увы, бесформенная масса —

итогом кровавого пути.

Зрелый пилот первого класса

не смог себя и друга спасти…

Прими майор залп караула,

под слёзы вдовы, родни, товарищей.

Ошибки твои помянула комиссия

строго,

осуждающе.

Предъявлены доказательства —

безжалостный человеческий фактор.

Дьявольские обстоятельства…

Подпишет быстро некролог редактор,

для тех страшных ошмётков твоих,

что смогли собрать на ветвях и в земле.

Вас двоих на куски порвал «Миг» —

несутся души в вечной мгле…

И каплет дождь на крест, и жизнь летит.

И пьют друзья не чокаясь и молча…

Плачет мать у свечки догорающей —

долго не спит. Лишь не очень грустит

сосед, часто вдову посещающий…

Над тобой – глинистая толща.

Расплатился за свою вину —

лёг в кладбищенскую тишину…

Эх, командир, ты слыл везучим!

Мог бы катапультироваться, храбрец!

Выводил из пике сквозь тучи…

Низко.

Жутко.

Поздно…

– «Pizдeц!»…

P.S.:

Правда порой —

кровава,

грязна,

подцензурна,

не одета в нормы морали.

Привыкшие выражаться культурно,

вы когда-нибудь жизнь теряли?

Можете осуждать святоши

последнее слово нехорошее —

теперь, всё равно командиру…

Сытые черви обжили могилу…

(201?)

ЦВЕТОК

Давно хозяин устроен в лучшем мире, а вещи пыльные томятся одиноко здесь – в убогой, продаваемой квартире, под грустным взором старых, замутнённых окон. Печалит стариковский захламленный склад: лекарств, стаканчиков, фигурок, книг унылых; иконок, выстроенных на комоде в ряд; чеканок, слоников и безделушек милых…

Здесь омертвело время, вещи ждут помойки или к продаже иные раритеты… Брошюры Брежневские и Перестройки, пылятся Ленина и Сталина портреты… Богатством, видно, никогда не пахло тут… Лишь лик Христа беспечно, благостно сияет… Зато лощёных, золочёных грамот «За ударный труд», за полстолетия хватает…

Трагичность затаилась в затхлой тишине, вобравшей дух удушья и Корвалола… На черно-белом фото с паутиною – десятый «Б», какая-то там школа… И снова взгляд из прошлого – весёлая семья застыла под гипнозом объектива… Осматриваясь думал удрученно я – всем предначертана такая перспектива…

Риэлтор бойко про исполненную ренту и про готовность к быстрой сделке рассуждал, стараясь убедить и угодить клиенту, а я, как будто на поминках побывал… Внизу – благоухает солнечный, зелёный двор… Весенней ребятни возня, смешки и крики… Здесь – всё «убито»… Евроремонт еще не стёр былой эпохи тающие лики…

А на подоконнике, в углу за шторой, стонущий Столетник в каменной земле… Полуживой, глядит с мучительным укором, пытаясь, что-то прошептать бессильно мне… Его хозяин мёртв… Бедняга сникший, последовать за ним давным – давно готов… И током мечется отчаянье по коже… Сдавило комом горло… Не хватает слов…

Дрожащими руками цветок несу спеша к спасительному крану, еле сдержав бессильную слезу, и говорю: «Осмотрим ванную…».

Ко многим брошенным, забытым старикам, как и к цветам, что погибают одиноко, до наступления безжалостного срока ещё не поздно смилосердствоваться нам… Они увянут, как забытые растения… Уйдут, страданием не утомляя нас. Быть может, кто – то снизойдет в тяжелый час, протянет руку для спасения?

(2015)

* * *

В его пьяных глазах застыла бездна. В страшном шёпоте – звериная боль. Наливай браток… Ещё интересно? Не доведи, чтоб такое с тобой…

Тюремная жизнь источает гнильё. Здесь, среди зверей, людей не много. Почти омертвело нутро моё, вбирая безнадёгу спецблока. Воздух тошнотворной безысходности. Призраки надежд слепы, бесплотны. Концентрация маститой подлости. Мысли лишь пугливые свободны. В каждую клеточку яд страха проник. В камере знают, как спросить с кого. Но, ужаснее всего был сотрудник, любивший бутылкой шампанского…

И когда я блевал кровавой рвотой, в слезах и соплях корчась словно глист, представлял, как прадеда – замкомротой пытал до смерти такой же фашист. А подручные – звериная стая, мочились смеясь на падшую плоть. В кровавом тумане явился скоро спокойный, величественный господь. Орал я Христу: За что же спаситель, на адские муки меня обрёк?!! Но, он вознёсся в святую обитель, когда мне пустили по телу ток…

Глотку мне стоны и крик разрывали, бессильно бились в безжалостность стен – злых лабиринтов бетона и стали… И дальше жить не хотелось совсем… Чёрные ангелы стаей парили над полутрупом брошенным на пол. За отрицалово знатно гасили – вкалывало Родины гестапо…

Душа покинет, и труп отстрадавший унесёт тайну мучений с собой. Привычно вернётся палач уставший, после тяжёлой работы домой. Обнимет жену, расцелует детей, пережуёт у телека ужин. Он, как миллионы свободных людей, нашей Родине важен и нужен. Вежливые, чистенькие детишки, нежная, заботливая жена, узнают: «Оборзели зэки слишком. И завтра снова забот до хрена».

Лезут с экрана правильные слова: «демократия», «порядок», «закон». Дикторы щебечут про наши права. Мечется в пыточных зэковский стон.

Памяти хищной цепко проклятие – мучает, подкравшись исподтишка. И рвётся душа в её объятиях, как в том аду, конечная кишка…

В мутных глазах боль искупленья блестит. На пальцах синеют в лучах кресты. Снова Родина мерзость себе простит. Ей всё равно, простишь ли её ты…

(2021)

НОЧНАЯ СНЕДЬ

«И ты от ужаса проснёшься,

И к тайне смерти прикоснёшься,

Не покидая белый свет»

Валерий Баталеев

1.

Притихший мир в окне ночном.

Безмолвные крадутся тени,

скользят виденья странным сном

в бессвязности переплетений.

Расплывчатый сюжет правдив —

крадусь во тьме тропой волнений

бесцеремонно пробудив

броженье буйных отражений.

Дежурных мыслей патрули

пленяют плавностью движений,

сюрреализма смысл бурлит

безумным бредом откровений…

2.

Вдруг, сбоку свет – глаза болят.

Какой – то неизвестный город,

кружатся стаи дьяволят —

от чёрных крыльев веет холод.

И в замутнённой дымке мне

открылась жуткая картина —

у чёрной площади на дне

стоит большая гильотина.

Корзины полные голов

моргают мутными глазами,

а возле праздничных столов

снуют с кровавыми ножами,

вскрывают ловко черепа

официанты в чёрных фраках.

Здесь, блюд кровавых череда,

кровь плещется в огромных баках.

Вновь по кувшинам разливают,

разносят резво по столам…

Ножи без устали мелькают,

всё сортируют по тазам…

Чревоугодья труполюбы —

плоть ожидают едоки.

Тут – мозг парной, там – языки,

вот – потроха, щёки и губы.

Вот – пальцы и носы в тазах —

кровавые деликатесы.

Пируют озверело бесы,

красный туман плывёт в глазах…

На шабаш безумия нечисти:

кровавые груды грудей,

ягодиц, пенисов и печени…

Жрут жадно остатки людей,

чревоугодствуют уроды,

кровавой давятся слюной,

и чавкая лоснятся морды

смеясь о чём – то меж собой…

3.

Вдруг, луч прожектора ударил

исчадьем адского огня

и сотни глаз голодных тварей

впились безжалостно в меня!

Хватают, вяжут, волокут

под нож кровавой гильотины,

где без раздумий рассекут

на две неравных половины.

Сейчас безжалостно сожрут!

Каннибалический pizдeц!

Ору и рвусь из смертных пут —

и… п р о с ы п а ю с ь наконец…

Спасибо сну, что оборвался!

От снов таких с инфарктом мрут.

Трясёт, но я в живых остался!

Спасибо сон, что ты не явь!

Пускай подохла моя смелость,

Я жив! Я цел! И ни …фига

меня не удалось разделать!

P.S.:

Нет сил, я словно размазня,

страхом пропитана квартира…

А вдруг усну и там меня,

разделают, как снедь для пира…

(2019)

РАЗГОВОР В ПИВНОЙ

Разлив по – быстрому, гуторишь:

«Пол – литра на двоих – пустяк.

Здорово, первый встречный кореш!

Давай, по первой… всё ништяк!

Я не любитель холодов,

не закалённый в спорте «морж»,

не покоритель вечных льдов,

не баловень судьбы… и что ж?!

И душит боль меня порой:

чего достиг? Куда стремиться?

«Давай накатим по второй,

хочу напиться…»

Полвека давят на мозги,

вгрызаются сомненья в душу…

А впереди – опять ни зги…

Я выброшен, как карп, на сушу.

Не нужен морде важный вид,

судьба профукана под ноль.

Я неудачный индивид,

играющий плохую роль…

«Вот посуди, братан, бесстрастно:

куда бежим, зачем живём?!»

А собутыльник мне бессвязно

бубнит с улыбкой о своём.

И, проясняя мутный взор,

вопросом мучает: «Ты кто?»

Я сопрягаю разговор:

«Я – философский конь в пальто…»

Мороз по коже! Вздрогну снова

в толпе судьбою битых рож,

печально, что не тренирован,

жалею, что совсем не «морж»…

Так что же значит моё «я»,

бредущее в трудах к закату?

Когда ошибок до … хрена —

ты не протянешь на зарплату.

Отбросив сладость лживых грёз

и вздыбив мазохистски душу,

отвечу на больной вопрос —

и все сомненья вмиг разрушу.

«Пусть я – не «морж» на всё готовый,

Пусть я – затворник тёплых стен,

пусть член сообщества хреновый!

Но всё же – не моржовый хрен!»

Хохочет мой багровый кореш:

«Да, с оптимизмом не поспоришь!»

(2009)

МОНОЛОГ В ЧЕБУРЕЧНОЙ

Не еда, а отбросы! Здесь моча, а не пиво!

Угнетают вопросы. Мысли рыщут блудливо.

В чебуречной убогой многолюдно и шумно.

Мир наполнен тревогой. Я кажусь себе умным.

Заверчу мыслей смерч, обстаканю вникая,

и глубокую речь изложу, не икая.

И пока понесло… Для тебя дорогой,

для себя дорогого выплесну свою боль.

Посрываю покровы! Исповедаюсь я

неудачам назло. Не боюсь ни… чего…

Кто во всем виноват? В Украине – Майдан.

Отчуждённым стал брат – как же дальше быть нам?

Бред бушует вокруг, сатанеет страна,

Мой хмелеющий друг! Это всё на хрена?!

В суетливой судьбе перепачканной мной,

сын замкнулся в себе, я расстался с женой.

А ветра и дожди истощили мой пыл.

Обманули вожди. Рок страну изменил.

Потерялась мечта. Тьма вылазит на свет.

Мир спасёт красота? А мне кажется – нет!

Может я несу бред? Может быть, вовсе нет?!

Мир спасётся, сломив эволюции ход…

Под бездарный мотив опускают народ.

Спазм всеобщей любви жжёт порочную плоть.

Наслаждаясь, урви, что изволит господь.

Жизнь нуждается в лжи. Цель зависит от средств.

Умоляй и дрожи. Жди спасительных действ.

Ощущаем давно шелест алчущих крыл…

Всё одно – всё равно, за распилом распил…

За восходом закат. Мельтешня за баблом.

За откатом откат. Наслажденье добром…

Жаль, дерьмовая власть, только Путин хорош!

Обжираются всласть, тошнота от их рож.

Всенародный тупик… Но не кончилась Русь!

Жалко, эрос поник и бессмысленно мчусь.

Мой замедлится ритм, но продолжится век.

Бытия алгоритм не постиг Человек…

Я немного бухой. И ты тоже уже.

Пляски мысли лихой, как канкан в неглиже.

Кто во всём виноват? Суть плюёт на вину.

Неизбежен закат. Я навечно усну.

Частицей потока канет жизнь в никуда.

Смерть сметает жестоко в темноту навсегда.

Миг – и канешь на веки. Лишь – могильная тишь.

И закрыв тихо веки навсегда всех простишь.

Я дружище не плачу… Снова сделай ерша!

И давай за удачу, хоть её ни шиша…

(2015)

* * *

Порою, в судорогах вырванного счастья,

не понимаю сущность смутной суеты.

Пускай, в порочном естестве могу пропасть я,

но, нет желания вкушать до тошноты

безгрешности блаженные плоды…

Порочный мир. Порочный я. А ты?

(201?)

* * *

Пусть я ною порою и терзаюсь виною,

лицезрея зарю, сам себе говорю:

суетись фраерок – коль ты в зоне комфорта,

отбывающий срок не последнего сорта.

Не печалься вздыхая, не томись ожидая,

милости высшего вертухая…

Не смогу без греха я…

(201?)

* * *

Мистичный путь зерна,

банальный путь дерьма,

неотвратимы в любые времена…

Вновь прорастёт на свет зерно.

Из тьмы на свет попрёт оно…

Диалектична суть сего.

Хлеб поедаешь для чего,

вновь продолжая путь зерна

путём дерьма?

(201?)

* * *

Вновь человек, влиятельный заложник обстоятельств,

хозяин призрачно мелькающих годов,

в потугах счастья, боли и предательств

готов ползти, бежать, лететь готов…

Вперёд и вверх, к пленительным соблазнам,

победности успехов, сладости удач,

духовным и физическим, оргазмам и маразмам,

под телерадиогазетноинтернетный смех и плач…

(201?)

* * *

Вновь гонишь мысли, жаждой скорости увлёкся?

Притормози на перекрёстке парадокса —

чтоб по дороге смысла мчаться дальше

от тупиковых поворотов фальши…

(202?)

НА ПЕРЕКРЁСТКЕ

Красный глаз равнодушного светофора… На грязных обрубках оставшихся ног… Вёсла костылей – надежная опора… Вдыхает, улыбаясь, московский смог… Ловко скребёт вдоль авто – гирлянды цветной… Сжав безмолвные губы, отдыхает… Просветлённый взгляд встречается и со мной… Эх, бедняга, вот как в жизни бывает…

Торопливо отвожу виноватость глаз. Поскорей бы ковылял привычно дальше. Осознаю опустошенно, без прикрас, горечь его искренности или фальши. Пусть где – то воевал или не воевал… Или стал таким по своей глупости. Пускай камуфляж для жалости надевал. Каково нести груз неполноценности на измозоленных страданием культях?! Господи! Всех нас целых, за него прости! Нас, страдающих пустяшно второпях! Сумевших благополучие обрести! Господи! Спаси калеку и сохрани, если Ты существуешь в реальности! Глотаю, как чистый воздух светлые дни, подверженный горькой сентиментальности…

Мелочи в кошельке нет, крупных – жалко… Другие подадут. Всем бессилен помочь. Что – то в салоне становится жарко… Настрою климат – контроль и быстрее прочь…

Впереди зелёный свет… Есть Бог вне нас или нет? В какой день и час Он воскресает в нас? Он воскресает в нас?

(2012)

* * *

Люди как люди – распрекрасные твари

и ужасно шустрящие прелести…

Лишь, обстоятельства их околдовали,

пережевали бытия челюсти,

души расслюнявили нечистоплотно…

Лишь, алчуще подлость сочится ложью…

Искренне оправдывают всё, что угодно,

покоряясь божьему бездорожью…

(2012)

КОРЯЧУСЬ

«Нет в мире ничего прекрасней бытия.

Безмолвный мрак могил – томление пустое»

Николай Заболоцкий

Как незначительны ступени бытия

последних лет.

Легко струит осенняя судьба моя

прохладный свет

на суетливость мелочных лихих потуг,

купюрный раж.

Увы, огонь дерзания почти потух,

иссяк багаж

терпения и вдохновения,

мечтам облом…

Я фрукт с гнильцою, поколения

больных баблом.

Исчерпан милости небес кредит,

душа мутна,

постыдность груза неудач томит,

гнетёт у дна…

Я презираю слабость и печаль,

себя лишь жаль.

Любовница – порочная мораль —

скандаль, скандаль…

Я оптимистом был давным – давно,

да отболел.

Прощальным обелиском всё равно

грядёт предел.

Плевать на суетность мирофигни,

успех и прыть,

судьба, порадостней меня распни!

Усталость быть,

слабеющей душе дыхание

прервёт шутя.

Вновь слышу, шепчет мироздание:

«Сгинешь дитя…»

Покуда, вздох последний не угас,

небу хриплю:

«Продли, продли, последний жизни час,

я жить люблю!…»

Во всю хохочут небо и земля:

«Корячься, тля!»

Корячусь…

мля…

(2012)

СПАСЕНИЕ

Взираю равнодушно третий день,

как в дачной рукомоечной ловушке

мохнатый паучок, забившись в тень,

мечтает о залётной сочной мушке.

Скрываясь от искрящейся воды,

разрывов брызг на желтизне эмали

наш бедолага, в омуте беды,

испуганно следит, чтоб не поймали.

Не понимает вовсе, почему

не в силах одолеть отвесной глади,

покинуть ненавистную тюрьму

одной свободы да инстинкта ради…

Среди посуды, пены и воды

без треска рвутся лестниц паутинки.

Горьки его напрасные труды,

дрожат на теле мокрые щетинки.

В неволе всякий пленник некрасив.

Быть может, смыть тебя тугим потоком?

Пусть, как пушок, тебя подхватит слив

неумолимым равнодушным роком…

В мгновенье исчезают квадрильоны

таких же неприкаянных существ:

неумолимы смертные законы

в любом из многих биокоролевств.

Мне ничего не стоит покарать,

казнить тебя за то, что ты попался.

Когда пора приходит умирать —

любой бы обречённо растерялся…

Исчезнешь, перестанешь соки пить

жертв, спутанных коварной паутиной,

Зачем тебе на этом свете жить?

Кого ты огорчишь своей кончиной?

Но понимаю, что я так же слаб

и бесполезен в краткой, страшной жизни.

Своей свободы подневольный раб,

в ловушке неприкаянной Отчизны.

Я хищно ем животные куски

существ, убитых для прокорма плоти,

спасаясь от насилья и тоски

в погибельном, шальном водовороте.

Быть может, Бог взирает свысока,

как я ползу бесславным насекомым,

и где-то близко смертная река,

где сгину я, возмездием влекомый?

Я веточку подставлю паучку —

пусть он по ней рванётся из ловушки,

Пусть повезёт сегодня дурачку…

Спасайтесь, зазевавшиеся мушки!

(2008)

ТВАРЬ

Ты ль дрожащая тварь бесхребетная, копошась по сусекам судьбы, на проклятия зла безответная, источаешь истошно мольбы? Вновь изнываешь в бездушном угаре полыхающих бешенных чувств? Избавленьем от бренных безумств быть может скоро, небеса одарят…

Выдохлись мысли, истощился язык. Обломано всё, снова счастья затык… Ля – ля тополя, чик – чирик и …звездык! Трали – вали, про…стебали то да сё… Пусть, тошнотворно от душевной хмари, ты удостоен живучести твари, сотворённой пройти через всё…

(2020)

* * *

Искримся в ежедневность новизны.

Утяжеляют годы груз вины.

Добрее и нежнее шепчет Бес.

Всё меньше вижу света, больше тьмы.

Надежда явственно теряет вес.

Мне б, счастьем душу тщательней отмыть,

отпечатлеть кармическую малость,

необычайность мира приоткрыть

не много…

Не много и осталось…

Терзает душу свет неудержимый.

Пусть, сгинет скука в суете моей.

Лишь, постигая мир непостижимый,

я изживаю

тщетность

беглых дней.

(2020)

* * *

Душа, лучась неутолённым светом,

из тьмы пещерной, рвётся птицей ввысь.

Улыбки тёплых звёзд блуждают где–то,

и тайным смыслом насыщают жизнь.

Пока, во тьме, сияют мои звёзды,

не стёртые рассветом с небосклона,

Любые испытанья перенёс бы,

лишь бы, судьба была бы благосклонна,

ко мне, к моим родным, любимым, близким!

Ко всем, кто извлекает свет из мрака.

Приврал немного,… сокращаю списки.

Меркнут звёзды так быстро,

однако…

(2020)

НАДО

«Гул затих, я вышел на подмостки»

Борис Пастернак

1.

Дом затих. Я вышел на балкон

прислонясь к дверному косяку.

Во дворе компания бухих

разгоняет матерно тоску.

И уходят на …

хрен жизнь и сон.

Хоть, я псих, но понимаю их…

Ощущаю:

бренность вечеров

и восхода светозарный лик,

измождённость будней в суете,

как ворчит у мусорки старик,

сиротливость проходных дворов,

ветра свист в осенней пустоте,

теплоту твоей души родной,

и что сотворили со страной,

идеалов грустную труху,

who is who на самом на верху,

быдловатость ушлых фраеров,

зов полей, лесов и облаков,

тайный смысл неприхотливых слов,

голоса цветов, звёздных миров,

всяких умудрённых …

чудаков.

И себя – философа обочин.

Пусть наставлен сумрак этой ночи

тысячью биноклей на оси.

Пастернак! Пожалуйста, прости,

как бухие, буду чушь нести…

Не пойму – зачем, какого чёрта,

так безбожна сытой жизни морда,

так безбожна морда у голодной,

немудрёной жизни всенародной?

В суетном бедламе лицедейства

горький фокус ждёт в конце пути.

Праведно прожить без фарисейства —

просто – словно поле перейти

минное,

если судьба фартит…

Помилуй и прости!

2.

Что случится на моём веку?

Где нарвусь, какому косяку

буду посылать проклятий рык

средь интеллигентов и барыг?

Под окном компания бухих

и я понимаю радость их…

Одного не в силах осознать —

почему бессильна благодать?

Всё пройдёт – и радость и печаль,

музыка, любовь и фарисейство —

ускользнут в неведомую даль…

Неподвластен распорядок действий.

Что – то есть подобное у Блока —

бесполезна суеты морока:

Ночь, аптека, улица, фонарь…

Блок! Прости, я больше не бунтарь!

День, больница, шум шоссе и хмарь,

мир торговый, толпы индивидов,

банк, автомобили всяких видов,

тёмный двор и умерший фонарь.

Время обрывает календарь.

Всё повторяется как встарь —

алчет жертвы вечности алтарь…

Но, надо жить!

Хватит болтать…

(2018)

КОНЧИТЬ

Россия в половой порочной мгле!

Гнетутся дерзко мухи на столе

у Президента всей нашей страны,

инстинкту размножения верны!

Эх, епсель-мопсель, демократии плоды!

Вот бляха-муха, беспредел во власти!

А наш гарант творит нелегкие труды,

невозмутимо отвергая эти страсти…

Лишь со страной гнетется Президент

и весь его придворный контингент.

Гнетут чиновники опешивший народ —

всегда, везде… И в задницу, и в рот…

Гнетут меня, то сильно, то слегка,

поверившего песням власти… чудака!

А я уверенно крепчаю и балдею,

и славлю нашей демократии идею…

Ох, чувствую гнетут даже сейчас!

Когда придет судьбы счастливый час?

Хватит мычать, пора с этим кончать

и полноценные оргазмы получать…

Порой счастливой участи печать

восторженно штампует подлецов…

Им тоже хочется от радости кричать…

И с ними б кончить нам в конце концов…

P. S.

Дорогая моя власть – нас не сильно ***aрaсь!

(20??)