Книга: Рождение звука - Чак Паланик

Но Митци не единственный герой первого плана в этом романе. На уровне с ней, страницу за страницей, мы встречаем убитого горем отца. Много лет назад он потерял дочь, и теперь окончательно свихнулся. Фостер по сети, и в реальности, ищет маньяков-педофилов, создал аккаунт своей малышки, нанял шлюху, чтобы она играла её… Что же объединяет этих героев? 

Конечно, не всегда творчество Паланика - это восторг. Последние книги меня не цепляли, но это как будто глоток свежего воздуха! 

Отлично построенный сюжет. Особенно покорила глубина погружения в мир кинематографа и звукового сопровождения! Никогда даже не задумывалась, как в фильме появляется звук грома, скрипа снега или перелома костей! Просто браво автору за такие подробные детали.

Герои отбитые на всю голову. Настоящие рабы своих тараканов!

Ну и, конечно, романы Паланика мы любим не за сюжет и героев, а за трэш, грязь и вынос мозга! Тут этого достаточно.

Голливудское кино насквозь пропитано фальшью: фальшивые декорации, дорогие спецэффекты, актёры с лживыми эмоциями на экране. Единственное, что в нём настоящего – это крик. Митци занимается тем, что поставляет голливудским режиссёрам плёнки с душераздирающими криками. Никто не знает, где эта загадочная женщина берёт плёнки, но то, что крик на них заставляет любого человека в ужасе снять наушники и содрогнуться – факт. Такие записи продаются за миллионы долларов, поэтому за Митци идёт настоящая охота. И пока голливудские продюсеры и правительственные агенты только готовятся осуществить планы по изъятию той самой, смертельно опасной плёнки, обезумевший от горя отец, чья дочь бесследно пропала несколько лет назад, уже вышел на её след.

Чак Паланик после личного кризиса, комиксов по «Бойцовскому клубу» и книжкам по писательскому мастерству наконец вернулся в прежнее русло и начал делать то, что у него получается лучше всего – писать абсурдную художественную литературу. «Рождение звука» – полностью хулиганский, безумный, кровавый роман, чем могут похвастаться лишь ранние работы автора. Тут смешались триллер и детектив, голливудская драма и личная трагедия, жестокие убийства и поиски истины. И всё это, словно изысканное блюдо, подаётся читателю на блюдечке.

Люди вот думают, что это хрустить кость, когда её ломают. На самом деле достали пучок сельдерея из морозилки, завернули в кусок замши и хрясь его напополам. Откуда им знать, с каким звуком черепушка встречается с тротуаром после прыжка с небоскрёба? А это лишь солёные крекеры: налепили в два слоя на арбуз и хрясь его бейсбольной битой

Первое, чему я так радовался в романе – это персонажам. У Паланика они всегда не просто сумасшедшие – они наглухо отбитые. Со своими демонами в голове и скелетами в шкафах, с ненормальными увлечениями, со странными целями. Чего стоит только Митци, которая глушит сознание таблетками и делает с людьми ужасные вещи, на утро не помня ни секунды из того, что произошло. Или Фостер – медленно слетающий с катушек мужчина, который целыми днями отыскивает по сети педофилов, и нанимающий шлюху, чтобы та заменяла ему бесследно пропавшую дочь и выдавала заранее подготовленный текст за воспоминания. Митци и Фостер, ещё сами того не зная, связаны страшной тайной, которая рано или поздно приведёт их к кровавой развязке.

И Паланик не был бы Палаником, если бы обошёлся без иронии. В этот раз его жертвой стали голливудские звёзды и продюсеры, которые готовы пойти на всё, чтобы повысить свою популярность. Они лгут и притворяются даже тогда, когда в этом нет необходимости. Играют чувствами других людей, используя их для достижения целей. И невольно больше симпатизируешь отбитым маньякам и психопатам, которые честны хотя бы с собой, чем этим фальшивым людям, созданными для декораций.

Лист железа сойдёт за раскаты грома. Крылья летучей мыши? Быстро раскрываем и закрываем зонтик

Всем кто любит лютый треш и книжки в оранжевых обложках, очень советую прочитать. Всё же Паланик в последнее время не часто балует читателей полноценными художественными произведениями. Но в этот раз он взял лучшее из всех своих романов и создал «Рождение звука» – абсолютно безумную и даже несколько сюрреалистичную историю.

Если не открывать глаза, мир прекрасен

"Рождение звука" – роман не захватывающий (даже далеко не), который не проглатываешь от корки до корки, но вполне неплохой, эксплуатирующий все плюсы (и здесь не к сожалению, а просто) минусы стиля и манеры именитого писателя. И, что самое забавное, по словам Паланика, это второй текст в его библиографии о сне (не в прямом смысле "одеяла и подушки"). Первый был ... да-да, "Бойцовский клуб".

Возьмите самые известные книги американца, положите их в блендер, получите результат. Эта проза предсказуемо узнаваемая, кидающая сюжетные повороты и героев читателю в лицо, избавленная от зудящей политкорретности, так интенсивно взращиваемой литературной тусовкой.

Завязка интригует, а общая обстановка лёгкого, странного и эксцентричного триллера заставляет на миг усомниться, а не так ли там всё "запущено", в Голливуде, вдруг в роскошных домиках на холмах оккультисты реально  проводят ритуалы. Паланик провоцирует, иронизирует над читателем и происходящим, не скрывает этого. Текст, сотканный из разных сюжетов, ближе к концу пытается слиться в единое целое, словно пазл. Ну и сама атмосфера раннего творчества автора притягивает.

Впрочем, будут и но, поскольку подспудно погоня за новым "Бойцовским клубом" у "старичка" продолжается. Всё-таки удерживать внимание до конца в моём случае он не смог, а образы и сюжетные ходы его прозы за десятилетия стали чрезмерно навязчивыми. Мне скорее хотелось не разгадки (тут она всё-таки возникает чисто номинально), а понимания, как Паланик решит литературную задачу – в некотором смысле графоманскую, учитывая его стиль. Мой итог: элегантно не получилось, хвосты торчат, а в последних десятках страниц стройное повествование как-то рассыпается, не предлагая чёткой картины. Всё скатывает в "кровь и кишки", до определённого уровня.

Но если вам нравится ранний Паланик, то шанс "Рождению звука" точно стоит дать. Если не только, то тем более отмечать его ДР вы будете в обнимку с книжкой.