Текст книги "Стеклянная магия"

Глава 5

Когда Сиони и Лэнгстон миновали барьер иллюзий, прятавший дом мага от зевак, то первым делом увидели Эмери. Мг. Тейн стоял на коленях прямо на земле и возился с своими бумажными растениями. Маг наклонился над полукруглой клумбой с искусно Сложенными цветами, и менял красные, похожие на тюльпаны, головки на голубые соцветия, с чашечками, как у лилий. Фенхель суетился неподалеку. Песик жевал брошенные в сторону зачарованные лепестки и относил мятые комки бумаги в мусорную корзину, которая лежала на боку.

При виде Сиони Фенхель возбужденно затявкал.

– Лэнгстон? – вопросительным тоном произнес Эмери, поднимаясь и отряхивая комья земли с балахона. – Не рассчитывал сегодня оказаться в твоем обществе.

Но молодой Складыватель не успел ничего ответить: Сиони перебила его.

– Грат Кобальт в Лондоне, а я, по-моему… я кое-что взорвала, – выдохнула она.

Лицо Эмери окаменело. Даже глаза потемнели, явственно напомнив Сиони о третьей камере его сердца, где она узрела ошибки Эмери и душераздирающие подробности его жизни. Его темную сторону.

– Вы уверены? – уточнил он, хотя эти слова и не прозвучали как вопрос. Скорее как… предупреждение о близкой опасности.

Сиони кивнула.

– Я узнала его в лицо по… прошлым временам, – пролепетала она, стрельнув взглядом в грудь Эмери. – Он заговорил со мной в бистро.

Эмери посерел.

– Вы оба – заходите в дом, – буркнул он и, отвернувшись от садика, рассеянно раздавил каблуком голубую лилию. – Там и поговорим.

* * *

Лэнгстон сразу направился в загроможденную вещами гостиную и плюхнулся на диван, а Сиони прошагала по коридору на кухню. Она частенько бывала здесь, если требовалось разобраться с чем-нибудь трудным. Решив хоть как-то отвлечься, она разожгла плиту, налила в чайник воды и проверила содержимое шкафов. В конце концов, она отыскала, что ей требовалось, – сухие листья перечной мяты. Простого чая ей совершенно не хотелось, и Сиони разложила мяту по трем керамическим кружкам. Правда, она сомневалась, что Эмери изъявит желание пить горьковатый травяной настой.

Эмери переступил порог кухни, прежде чем вода успела закипеть. Однако Сиони все же сняла чайник с плиты.

Она принялась разливать недокипевшую воду по кружкам. Маг застыл у нее за спиной.

– Итак, Сиони, что же случилось?

– Я полагаю, никто не пострадал, – промямлила Сиони.

Она имела в виду: «Никто, кроме Грата». Заклинание Сиони сделала слабенькое, поэтому магия не задела других посетителей бистро, хотя, вероятно, и напугала их до полусмерти.

Эмери отнял у нее чайник и поставил его на плиту. Взяв Сиони за плечи, маг развернул ее лицом к себе.

– Сиони, – сказал он, отчетливо произнося каждый звук, хотя и говорил почти шепотом. Он даже нагнулся, и его яркие зеленые глаза оказались на одном уровне с ее глазами. – Что произошло на самом деле?

И Сиони прорвало. Она подробно рассказала обо всем – о встрече с Дилайлой за ланчем, о небрежной маскировке Грата и его расспросах насчет Лиры. С каждой новой фразой Сиони губы Эмери сжимались во все более тонкую линию, однако они невольно приоткрылись, когда она процитировала угрозы Потрошителя.

Пожалуй, не стоило пересказывать разговор с Гратом дословно. Повторение реплик Грата своими же устами придало им дополнительный вес, сделало их реальными. Сиони повернулась к открытой двери, откуда виднелась столовая. Именно там Лира буквально пришпилила Эмери к стене, после чего вырвала из его груди сердце. Сиони подумала о трупах, сваленных в мясном складе, – пожалуй, о самом страшном из видений, с которым она столкнулась, когда блуждала по сердцу Эмери. И о том тревожном тепле, пробежавшем по ее коже, когда Лира схватила ее и начала колдовать.

Сиони передернула плечами.

– Надо было связаться с вами через заклинание копирования, но оно осталось в моей сумке. Зато я наткнулась на Лэнгстона. Ох, зря я его в это втянула, но теперь, боюсь, поздно сожалеть.

– Сомневаюсь, что он станет мишенью Потрошителей, – мрачно проворчал Эмери. – Будем надеяться, что Грат не видел его или не обратил на него внимания. Он, вообще-то, предпочитает охотиться за… весьма своеобразной дичью.

Эмери взял Сиони под локоть, что одновременно успокоило и взбудоражило ее нервы, и повел в гостиную. Впрочем, перед тем как они оказались в поле зрения Лэнгстона, он выпустил ее руку.

Тейн попросил бывшего ученика рассказать свою версию случившегося, но Лэнгстон не смог добавить никаких важных деталей, поскольку встретился с Сиони уже после ее конфликта с Гратом.

– Лэнгстон, ты ведь не откажешь мне в услуге? – вымолвил Эмери, когда младший Складыватель закончил говорить. – Будь добр, составь от моего имени рапорт в полицию.

Лэнгстон молниеносно извлек из внутреннего кармана пиджака лист бумаги, а из узкого пенала, который лежал на низком столике, – ручку. Прошептав ей магический приказ, он заколдовал чернила, чтобы ручка сама записывала «показания» Сиони. Когда Сиони стала вторично пересказывать угрозы Грата, Лэнгстон сильно побледнел, но промолчал – то ли из вежливости, то ли чтобы не нарушить заклинание диктовки.

Когда Сиони завершила свой рассказ, Лэнгстон свернул листок в восемь раз и сунул в карман.

– Рапорт будет доставлен в полицию – об этом-то я позабочусь, – пообещал он и пригладил свои редкие пряди мышиного оттенка. Когда он поднялся, диван облегченно крякнул. – Я рад, Сиони, что вовремя наткнулся на вас. Страшно подумать о том, что… – Он осекся и продолжил: – Сиони, будьте осторожны. Вы знаете, где меня найти, – добавил Лэнгстон, обратившись к Эмери.

Тейн кивнул и проводил бывшего ученика в холл. Затем оживил Джонто и послал во двор, чтобы скелет собрал «мертвые» бумажные цветы.

– Когда мы жили в Беркшире, Грат был нашим соседом, – заявил Эмери, вернувшись в комнату. – Тогда он носил имя Грегори. Занимался, в частности, торговлей коврами. У меня в гостиной было кое-что, купленное у него, – он вяло махнул рукой, – но недавно я избавился от хлама.

Сиони кивнула. Она, естественно, не собиралась ни в чем обвинять наставника. У Эмери более чем достаточно причин для ненависти к Грату Кобальту. Хотя Сиони не видела в его сердце никаких подтверждений, она подозревала, что Лира… связалась… с Гратом еще до того момента, как Эмери заполнил прошение о разводе. Сиони не на шутку удивлялась, вернее, ее потрясало то, что сердце Эмери не разорвалось в клочья задолго до того, как Лира запустила пальцы в его плоть.

Она потерла лоб ладонью. Беркшир. Сиони предполагала, что именно там находился старый дом, который она видела в воспоминаниях Эмери.

– Вы считаете, что в трагедии, случившейся на фабрике, виноват он? – спросила она у Эмери, и у нее ком подкатил к горлу.

Неужели вчерашний взрыв – и погибшие из-за него люди – связаны с ней, Сиони?

Эмери прислонился к стене, скрестил руки на груди и после паузы ответил:

– Возможно. Но Грат не любит «светиться», он слишком умен. Взрывы не в его стиле. Если попытаться связать эти два случая, можно предположить кое-что другое… Думаю, Грат возложил ответственность за фабрику на Сараджа. – Он нахмурился. – Интересно, они еще ладят между собой?

Сиони подавила тревогу.

– Сарадж?

Перед тем как покинуть остров Фаулнесс, взяв с собой сердце Эмери, она заметила лодку, а в ней – двоих мужчин.

Эмери пренебрежительно хмыкнул.

– Сарадж – опытный Потрошитель, который, если у него есть соответствующее настроение, ведет делишки с Гратом… Хотя не важно. – Он расчесал волосы пятерней. – Ситуация донельзя усложнилась.

Сиони подмывало задать еще вопрос, а то и несколько, но когда она поняла, как подавлен Эмери, то прикусила язык. Запереть бы весь этот кошмар с Потрошителями в погреб, а ключ зашвырнуть в море!

Она робко положила ладонь на его скрещенные руки.

– Их обязательно выведут на чистую воду. Тайное всегда становится явным.

Эмери усмехнулся.

– Знаете, как-то забавно, моя дорогая, что вы пытаетесь успокоить меня, когда опасность грозит вам. – Он опять погрустнел. – Будем надеяться, что в Лондоне нет других Потрошителей, кроме Грата. Как бы я хотел, чтобы с ними было покончено!

И Эмери, как он часто поступал, когда бывал расстроен, принялся за работу. Маг взял из своего кабинета толстый рулон бумаги высотой в ярд и вынес его во двор. Затем попросил Сиони нарезать из рулонов, хранящихся под письменным столом, побольше листов – восемь с половиной на одиннадцать и шесть на шесть дюймов. В доске для Складывания Тейн сейчас не нуждался: он виртуозно пользовался ножницами, которые материализовались из недр его индигового балахона. Сиони сообразила, что он меняет охранные заклинания вокруг дома. Не желая мешать Эмери, она устроилась вместе с Фенхелем на крыльце. Когда магу требовалась помощь, он обращался к Джонто.

Эмери работал с поразительной быстротой и делал столь сложные и затейливые вещи, что Сиони невольно задумалась, сумеет ли она освоить необходимые навыки хотя бы за два года. Да уж, учиться на Складывателя оказалось совсем не просто! Эмери что-то рвал и без конца подрезал. Он Складывал бумагу вроде бы совершенно случайным образом, а в итоге получал длинные веерные и квадратичные Складки.

Спустя час он обратился к Сиони:

– Вы не могли бы выйти за ворота и поведать мне о своих впечатлениях?

Сиони зашагала по дорожке, ведущей от крыльца к воротам, и, миновав периметр бумажной иллюзии, очутилась на улице. Оглянувшись на коттедж, она увидела не мрачный обветшавший особняк, а унылый и почти голый пустырь. Одинокие кусты перекати-поля торчали из растрескавшейся песчаной почвы.

Эмери сделал дом полностью невидимым.

Спустя секунду Эмери тоже прошел сквозь зачарованное заклинание и замер возле Сиони. Из-за жары Тейн снял свой безразмерный балахон и набросил его на плечо. Маг постукивал двумя пальцами по подбородку и хмурился одними глазами, без мимики, что встревожило Сиони. Она промолчала, но поняла – Эмери не слишком удовлетворен результатом.

Сиони приготовила на обед второе из любимых блюд Эмери, пастушью запеканку (первым номером в списке его предпочтений являлся палтус, а рыбы дома не нашлось), а на десерт испекла пирог-коблер – или пирог-перевертыш – с крыжовником. Эмери вполне искренне ее поблагодарил, но Сиони догадалась, что его мысли блуждали где-то далеко. Она знала, что в такие дни она не сможет угнаться за Бумажным магом, куда бы тот в своих размышлениях ни направился.

И на следующее утро он опять думал о чем-то своем, поэтому Сиони решила не приставать к наставнику и углубилась в домашние задания. Она читала «Искусство восточного оригами» и корпела над бумажной куклой. К счастью, вечером Эмери вышел из оцепенения. Как раз в тот момент, когда Сиони доставала из шкафа блюдо для салата, Эмери объявил ей, что они уезжают из коттеджа.

– Уезжаем? – повторила Сиони и чуть не выронила тарелку. – Зачем?

– Разве это не очевидно? – спросил Эмери.

Увы, тут не было ничего очевидного. Нейтральный тон Эмери надежно скрывал его мысли, а выражение лица Бумажного мага показалось Сиони непроницаемым.

– Грат в городе, а вы, Сиони, его цель. Вероятно, он явился в Лондон именно ради вас, поэтому твердо намерен загнать вас в ловушку и поймать. Сиони, я несколько лет подряд гонялся за Гратом. Он, даже зная, что преследователи находятся рядом, никогда не стремился воспользоваться простейшим и скорейшим способом бегства. Он всегда… доводил все до конца, – добавил Эмери дрогнувшим голосом.

Сиони всплеснула руками и выдавила:

– Он был на… складе?

Она вспомнила тронутые тлением тела, которые сволокли туда ради крови и органов. А если Грат сам заживо расчленял этих несчастных?

Ее память услужливо выталкивала на поверхность леденящее душу видение. Трупы жертв гнили на полу и постепенно разлагались…

Сиони крепко зажмурилась и отогнала чудовищную картину прочь. Аккуратно поставила блюдо обратно в шкаф, сразу лишившись аппетита.

– И он в том числе, – ответил Эмери, пожалуй, самым мрачным тоном, какой Сиони когда-либо слышала у него.

У нее чуть сердце не разорвалось. Она шагнула к Эмери, но резко остановилась. Пожалуй, сейчас лучше не выходить за рамки отношений наставника и подмастерья.

– Так будет безопаснее, – сказал Эмери, встретившись с ней взглядом. – Меня легко найти, несмотря на охранные заклинания. К великому сожалению, Кабинет требует, чтобы каждый маг предоставлял чиновникам адреса своего местожительства, поэтому нам очень трудно стать настоящими отшельниками. Кроме того, я не доверяю Кабинету по части хранения сведений. Мы отправимся в город. Там легче затеряться.

– Но вы же ненавидите город.

Эмери тяжело вздохнул.

– Вы правы. Сейчас отправлю телеграмму, чтобы прислали автомобиль. А вы, Сиони, собирайте вещи. Постарайтесь взять с собой только самое необходимое. Не представляю, сколько времен нам придется скрываться, но мы должны быть начеку и постоянно перемещаться. Нам нельзя нигде подолгу задерживаться.

– Мне жаль, что…

– И почему я не потратил деньги на этот новомодный телефон! – перебил ее Эмери, перейдя в свою манеру избирательного восприятия слов собеседника.

Что-то прогудев себе под нос, он удалился в кабинет.

Поднявшись наверх, Сиони вытащила из-под кровати чемодан, но решила, что он чересчур велик. Незачем таскать за собой такую тяжесть, если жизнь висит на волоске и в любую минуту надо будет второпях бежать из очередного убежища!

Сиони откинула крышку чемодана и вытащила вязаную сумку, с которой путешествовала по сердцу Эмери. Сумку пришлось долго отстирывать, чинить, понадобилось даже наложить две заплатки, но Сиони не могла заставить себя выкинуть ее. Сумка была буквально битком набита воспоминаниями, и Сиони попросту не могла с ней распрощаться.

Сиони решила ограничиться одной сменой одежды (если понадобится, то, что на ней, всегда можно постирать) и сложила на дно. Затем последовал набор косметики и предметы женской гигиены, учебник по оригами и изрядный запас бумаги. Ее Сиони спрятала в книгу, чтобы листы ненароком не помялись.

Фенхель, похоже, узнал сумку, которая была связана с их общими приключениями.

Сиони подхватила песика и обняла его так крепко, насколько можно позволить себе обнять бумажную собачку.

– Если хочешь отправиться со мной, то лучше бы тебе, малыш, свернуться, как раньше. Ненадолго.

Фенхель завилял хвостом и фыркнул.

– Свернись!

Фенхель лизнул ее сухим язычком, нагнул голову и послушно вытянул задние лапы. Сиони Сложила его в плоский, хотя и кривобокий многоугольник и с величайшей осторожностью спрятала в сумку. Убедившись, что песик не помнется, она перекинула лямку через плечо.

Окинув комнату прощальным взглядом, Сиони нахмурилась и направилась к лестнице.

Что бы ни ждало ее впереди, по крайней мере, Эмери будет с ней.

Когда в четверть девятого к дому подъехал автомобиль, облака на западе ярко вспыхнули под добравшимися до них лучами-щупальцами закатного солнца. Эмери кое-как побросал свой скарб в сумку, где обычно хранилось белье, предназначенное для стирки. Набив ее до половины, он вышел из дома, направился к машине и кинул сумку на заднее сиденье. В салоне пахло новой кожей – вероятно, сиденья недавно обтянули. Эмери протянул Сиони руку, чтобы помочь девушке забраться в машину, и вскарабкался следом за ней.

– На Бёрли-род, если вас не затруднит, – сказал Эмери шоферу и, обратившись к Сиони, пояснил: – Мы остановимся в гостинице. Вполне приличное место.

Сиони делано улыбнулась. Водитель включил фары и развернул автомобиль.

Им предстоял неблизкий путь в Лондон. Прохладный к вечеру летний воздух врывался в окна без стекол, теребил кудри Эмери. Мимо мелькали раскидистые деревья, милостиво скрывавшие реку от взора Сиони.

– Эмери, мне так жаль!… – посетовала Сиони, прижав к груди вязаную сумку.

– Вряд ли вас можно в чем-то винить, – возразил маг и дружески обнял Сиони за плечи.

Сердце Сиони лихорадочно забилось под тяжестью его руки. Она не решалась пошевелиться, чтобы, не дай бог, не спугнуть Эмери.

– Если уж кто и виноват, то я, – продолжил Тейн. – Если бы не я, Сиони, вы бы не оказались замешаны в эту историю. – Он помолчал и добавил: – Хотя, в принципе, нет. Во всем виновата Патрисия Эйвиоски – ведь именно она направила вас на обучение ко мне. Пусть отдувается она.

Сиони рассмеялась и пробормотала, подавив зевок:

– Я рада, что она это сделала.

– Вы, несомненно, самая замечательная из всех учеников, какие у меня были, – заметил Эмери, по-видимому, косвенным образом соглашаясь с репликой Сиони. – Кстати, Лэнгстон оказался королем зануд.

– А он чуть-чуть моложе вас!

– Да, – подтвердил Эмери. Его палец невзначай прошелся по краю косы Сиони, и девушка обрадовалась, что уже наступили сумерки и Эмери не видит, как покраснели ее щеки. – Я взял его в обучение, когда мне исполнилось двадцать четыре – через два года после того, как получил диплом. Но число Складывателей уменьшалось с катастрофической быстротой, и поэтому Прафф был готов назначить кого угодно и к кому угодно. Лэнгстон мог отправиться ко мне или поплыть на пароходе через океан и учиться у мага в Новом Орлеане. Но он предпочел остаться в Англии, поскольку ухаживал за девушкой.

Сиони тихо откашлялась, чтобы прочистить горло, и попыталась скрыть дрожь, которую у нее вызывала близость Эмери.

– Значит, он сейчас женат? – осведомилась она.

Эмери ухмыльнулся.

– Слава богу, нет. Через две недели после начала обучения она прислала ему очень обидное и оскорбительное письмо. После разрыва Лэнгстон на целый месяц превратился в лужу слюней, но в конце концов опомнился. А вот с Дэниелом получилось по-другому – из-за него я и переехал в этот коттедж и начал маскировать ворота.

Сиони позволила себе немного расслабиться. Рука Эмери до сих пор лежала на ее плечах.

– Он был скандалистом?

– Дамским угодником. Причем дерзким и беззастенчивым… Странно, но каким-то образом его более чем спорные достоинства привлекали женщин, – задумчиво вымолвил Эмери. – Каждую неделю, хотя, возможно, мне это просто казалось, у моих дверей появлялась новая дама. При столь несерьезном отношении к делу мальчишке понадобилось бы постигать науку Складывания в течение шести лет. Имелась и другая веская причина… Он не доучился у меня, потому что… Впрочем, вы имеете о ней представление.

Сиони кивнула, подавив зевок. Во время скитаний по сердцу Эмери она получила лишь намек о втором подмастерье Бумажного мага: Дэниелу пришлось переехать из-за проблем с Лирой.

Эмери усмехнулся.

– Одна из обожавших его девиц никак не могла быть школьницей, сбежавшей из пансиона на уик-энд. Ростом она не уступала Лэнгстону. Дэниел же был довольно миниатюрным и вовсе не обрадовался ее приезду. Однако я пригласил барышню в дом, подумав, что, вероятно, этот случай отучит его раздавать всем мой адрес, как конфеты на Хеллоуин…

Машину подбросило, и Сиони очнулась. Она даже не заметила, как задремала. Возможно, это проскочило и мимо внимания Эмери, поскольку маг как ни в чем не бывало продолжал свой рассказ. Голова Сиони покоилась на его плече. Девушка поспешно выпрямилась и снова (в который раз) залилась краской.

– …Это была креветка, – заявил Эмери и вздохнул. – Но кто вообще кладет креветки в тарелку со сладкими сливками? Уверен, вы о таком никогда не слыхали.

– Я… – Сиони заморгала, стряхивая сон с глаз. – Рецепт блюда очень похож на тот суп, который я пробовала в Девоншире. Но я сомневаюсь…

Она, прищурившись, взглянула сквозь единственное ветровое стекло машины. Не человек ли стоит впереди на дороге – за пределами участка, освещенного автомобильными фарами?

Свет выхватил из мрака высокий силуэт, и время остановилось.

Человек вскинул руку. Ветровое стекло не разбилось, и Сиони не услышала пистолетного выстрела, но голова шофера дернулась назад – и сразу же и его сиденье, и стекло обдало брызгами крови.

Водитель обмяк и навалился на руль. Свет фар отклонился от дороги и озарил растения, землю и наконец – к ужасу Сиони – бурную воду реки. Эмери крепко схватил ее за плечо, а другой рукой уперся в потолок.

Когда автомобиль влетел в черную воду, время вновь сдвинулось с места. Сиони вздрогнула и вцепилась в спинку переднего сиденья. Ее запястья прострелило болью. В салоне потемнело. Ноги обдало речной водой.

Сиони не могла пошевелиться. Смертельный холод затопил ее до самой макушки, начисто лишив способности соображать. Мысли оборвались. Сердце перестало биться. В горле пересохло. Мышцы онемели.

– Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет! – закричала она, но собственный голос доносился до нее откуда-то издалека.

Вода затекала в автомобиль – и словно тысячи ледяных, как снег, пауков карабкались вверх по голеням Сиони, ее коленям, бедрам…

Эмери толкнул дверь, когда вода хлынула в не защищенные стеклами окна автомобиля.

Машина, косо уставившись носом в реку, скатывалась все глубже.

Тонет. Она тонет. По щекам Сиони потекли слезы, но ее парализовало. Она не могла двигаться, несмотря на то что вода захлестнула ее ноги, залила сиденья и уже подбиралась к блузке.

– Я вытащу тебя, – донесся до нее глухой голос Эмери.

– Нет-нет-нет… – повторяла Сиони, распахнув глаза и вцепившись в кожаную обивку так, что костяшки пальцев побелели. – Нет-нет-нет-нет…

Эмери оторвал ее руки от спинки водительского сиденья и заставил Сиони обхватить его за шею.

– Глубоко вдохни! – крикнул он. – Держись за меня. Не дыши, пока не вынырнем!

Вода добралась до ее живота, груди, ключиц.

Сиони забилась в конвульсиях.

Эмери выругался, сделал глубокий вдох и стиснул губы.

Вода достигла их подбородков, лбов, захлестнула обоих с головой.

Сиони отчаянно зажмурилась и впилась ногтями в шею Эмери, вернее, в воротничок его сорочки. Она продолжала биться, а Эмери тащил ее, и она ощущала, как ее спина и ягодицы трутся о спинку сиденья.

В следующее мгновение Сиони окутала тьма. Все стало холодным, кроме шеи Эмери и огня, пылавшего в ее легких. Она чувствовала, как Эмери рядом с ней яростно греб одной рукой, но вода… она никак не кончалась. Не кончалась, и все!

Вдруг Сиони вновь сделалась семилетней и очутилась в рыбном садке Хендерсонов. Она рвалась к поверхности, но ее пальцы находили только грязь и ил.

Ей было нечем дышать!

Внезапно все вокруг разорвалось, и Сиони ощутила кожей прикосновение теплого летнего воздуха. Сиони громко фыркнула и жадно глотнула его, но кислород обжег ей гортань.

Сиони уцепилась за Эмери в водяной невесомости, как будто падала…

– Тс-с-с, тс-с-с, – прошипел ей на ухо Эмери. Одной рукой он обнимал торс Сиони, прижимая ее к себе, а вторая мерно двигалась взад и вперед, рассекая речное течение. Неожиданно он замер, и они начали тонуть. Сиони вскрикнула, но рука, обнимавшая ее за талию, метнулась вверх и зажала ей рот.

Эмери с усилием дернулся, и они опять поплыли, только теперь Эмери держал в свободной руке маленький непромокающий пакет. Маг открыл его зубами. Внутри оказался Сложенный в несколько раз чистый лист.

Эмери достал его губами, бросил пакет и перехватил добычу свободной рукой. Река попыталась утянуть Тейна и Сиони на дно, но Эмери прошептал «Спрячь!» и подбросил бумагу вверх.

Сиони смотрела на белый квадрат – он разворачивался в свете звезд и вскоре раскинулся над ней и Эмери зонтиком размахом в несколько футов.

Эмери продолжал грести, направляясь к берегу, а маскирующее заклинание двигалось вместе с ними. К Сиони, постепенно вытесняя владевшую ею панику, возвращалась способность здраво мыслить. Автомобиль, вода…

Как она выбралась на поверхность?

Эмери?

Она взглянула на освещенную звездным светом дорогу и разглядела смутно вырисовывавшийся возле берега силуэт.

Человек в свете фар! Она видела его.

Ее ноги коснулись илистого дна, и Эмери застыл, всматриваясь в темные очертания того, кто караулил их на суше.

Вдруг дорога озарилась – по ней ехал автомобиль. На мгновение фары осветили смуглого поджарого мужчину. Сиони сумела разглядеть его курчавые волосы. Сиони прищурилась, почувствовав, что узнает его, но тот уже исчез в облаке дыма, прежде чем ей удалось отождествить его с кем-то, виденным раньше.

Движение автомобильных фар замедлилось, вероятно, водитель затормозил возле места, где случилась авария.

Теперь Эмери обнимал Сиони обеими руками.

– Прости меня, – прошептал он в ее мокрые волосы. – Прости. Теперь все в порядке. Тебе ничего не грозит.

Он поцеловал ее в лоб.

Сиони полностью пришла в себя. Она поняла, что продолжает плакать: слезы обжигали кожу так же, как холодная речная вода. И зубы стучали.

Сиони бил озноб. Она уткнулась лицом в мокрую одежду Эмери и стояла так, пока на дороге не появилась вторая пара фар.

Кто-то осветил реку ослепительно-ярким заколдованным фонарем.

– Они ищут нас, – проговорил Эмери. – Открой! – приказал он, и прятавшее их заклинание сложилось и упало в воду.

Течение унесло ненужную бумагу прочь.

Эмери помог Сиони выбраться на крутой берег. Она не отпускала его – даже когда он замахал рукой, призывая добровольных спасателей на помощь.

Один из них бросился к своей машине, наверное, за веревкой или другим фонарем.

– Это был не Грат, – вполголоса выдавила Сиони.

– Не Грат, – согласился Эмери.

Сиони уловила в его голосе уверенность.

Эмери знал напавшего на них человека, кем бы тот ни был.