Текст книги "Стеклянная магия"

Чарли Хольмберг
Стеклянная магия

Charlie N. Holmberg

The Glass Magician

© 2014, Charlie N. Holmberg

© Гришин А. В., перевод на русский язык, 2018

© Издание на русском языке. Оформление ООО «Издательство «Э», 2018

* * *

Посвящается моей сестре Алекс, которая поверила в меня раньше всех остальных

Глава 1

Крохотные огоньки двадцати свечей, воткнутых в юбилейный торт Сиони, весело приплясывали на фитильках под порывами легкого ветерка, который врывался в распахнутое окно кухни и возвещал о конце лета. Естественно, Сиони сегодня не занималась готовкой – никто ведь не печет праздничный торт к собственному дню рождения! Кроме того, ее мать была отличной поварихой, а вдобавок и превосходным пекарем, поэтому Сиони не сомневалась, что торт, прослоенный желе и украшенный розовой вишневой глазурью, будет изумительным.

Однако не успели родители, сестры и брат пропеть поздравительную песню в честь «новорожденной», как она уже отвлеклась от угощения и праздника. Сиони целиком сосредоточились на видении, которое возникло в «коробке случайностей» некоторое время назад – как раз после того, как она прочла там судьбу мага Эмери Тейна. Зеленый цветущий холм, аромат клевера, закатное солнце. Возле нее сидит Эмери с сияющими изумрудными глазами, а рядом играют двое ребятишек.

С тех пор минуло три месяца, но ничегошеньки пока даже не воплощалось в действительность. Сиони, конечно, не ожидала, что все сразу сбудется, поскольку в видении фигурировали дети, но ей страстно хотелось уловить хотя бы крошечный намек на предсказанное. За время ее стажировки у Эмери – вернее, мг. Тейна – и срочной необходимости спасти его похищенное сердце они оба изрядно сблизились…

И теперь она мечтала о еще большей близости.

А сейчас, обдумывая свои желания ко дню рождения, Сиони не могла решить, чего ей просить: любви или терпения.

– Воск капает на торт! – воскликнула Зина, которая была на два с половиной года младше Сиони, и, топнув ногой, сдула со лба непослушный темный локон.

А одиннадцатилетняя Марго (самая младшая из сестер) толкнула Сиони локтем:

– Загадывай желание!

Набрав полную грудь воздуха и удерживая в памяти хрупкий образ зеленого холма и заката, Сиони собралась с силами. Она наклонилась, постаралась, чтобы волосы не попали в огонь, и подула на свечи.

Девятнадцать сразу погасли, и по стенам кухни забегали длинные тени. Сиони дунула снова и погасила последнюю свечу, мысленно взмолившись, чтобы оплошность не вышла ей боком.

Все зааплодировали. Зина мигом вскочила со стула и включила единственную электрическую лампочку, свисающую с потолка. Та трижды мигнула и лопнула, осыпав собравшихся осколками. Кухня погрузилась в темноту.

– Ну, вообще!.. – произнес тринадцатилетний Маршалл, единственный брат Сиони.

Она услышала, как ладони Маршалла шарили по скатерти – то ли он искал спички, то ли надеялся обогнать остальных и расправиться с тортом.

– Внимательно смотрите под ноги! – приказала мать.

– Сейчас, сейчас… – приговаривал отец, шаркая ногами и подбираясь к буфету, который прятался в дальнем углу кухни.

Спустя несколько секунд отец зажег толстую свечу и полез в ящик в поисках новой лампочки.

– Когда они работают, с ними действительно удобно, – бормотал он себе под нос.

– Ладно, полумрак еще никому не повредил, – заметила мать Сиони, удостоверившись в том, что осколки стекла не попали в сладкое. – Давайте-ка резать торт! Марго, жуй осторожно!

– Наконец-то… – вздохнула Зина.

– Спасибо, – сказала Сиони, когда мать ловко положила ей на тарелку высокий кусок бисквита, облитого глазурью. – Мне очень приятно, правда.

– Сиони, для тебя-то мы всегда найдем кусочек юбилейного торта, сколько бы лет тебе ни исполнилось, – притворно сердитым тоном ответила мать. – Ты у нас теперь ученица мага… – Она замолчала и зарделась от гордости за Сиони.

– А ты сделала мне что-нибудь? – встрял Маршалл, упорно разглядывающий карманы красного фартука подмастерья, в котором щеголяла Сиони. – Ты еще в позапозапрошлом письме обещала, помнишь?

Сиони кивнула. Потом откусила кусок торта, отставила тарелку в сторону и направилась в тесную гостиную, где на вбитом в стену ржавом крюке висела ее сумка. За старшей сестрой, как пришитый, следовал Маршалл, а за ним – Марго.

Из сумки Сиони извлекла Сложенный лист лиловой бумаги, и, как всегда, в ее пальцах возникло знакомое щекочущее покалывание. Маршалл встал рядом с Сиони и не сводил с нее горящих глаз.

Сиони приложила лист к стене, тщательно разровняла края, чтобы не разрушилась магия, и сделала пару завершающих Складок, создав треугольные крылья и уши.

– Дыши! – прошептала Сиони, положив готовую летучую мышь себе на ладонь.

Зверюшка приподнялась и оттолкнулась от ладони девушки маленькими бумажными крючками – их Сиони смастерила в основании крыльев.

– Потрясно! – завопил Маршалл и сгреб в охапку мышь, пока та не взвилась под потолок.

– Аккуратнее! – крикнула Сиони, но брат уже бежал по коридору в комнату, которую делил с сестрами.

Сиони улыбнулась, извлекла из сумки простую книжную закладку, заостренную с одного конца, и протянула ее Зине.

Сестра удивленно вскинула брови.

– М-м… И что это такое?

– Закладка, – объяснила Сиони. – Положи ее на тумбочку и произнеси вслух название книги, которую читаешь. Увидишь, она сама будет следить за тем, сколько страниц ты одолела. – Сиони ткнула пальцем в середину закладки, где был добавлен прямоугольный клочок бумаги. – Здесь появится номер страницы, написанный моим почерком. Кстати, для твоих тетрадей с набросками эта штука тебе тоже пригодится.

– С ума сойти! Спасибо! – заверещала Зина.

Марго всплеснула руками и сцепила ладони под подбородком.

– А мне?

Сиони погладила Марго по огненно-рыжим волосам – точно таким же, как у нее самой. Из бокового кармана сумки она выудила миниатюрный тюльпан. Стебель был Сложен из зеленой бумаги, а шесть заходящих друг на дружку лепестков – из чередовавшейся красной и желтой.

Когда Сиони протянула сестре цветок, рот Марго открылся идеальной буквой «О».

– Поставь его на окно, и по утрам он будет раскрываться, как настоящий! – заявила Сиони. – Только не вздумай его поливать!

Марго радостно закивала и умчалась из гостиной прочь, держа цветок так, словно он был стеклянным.

А Сиони присоединилась к родителям, которые уже расположились в гостиной и уплетали праздничный торт. Маршалл и Марго забавлялись с волшебными игрушками у себя в комнате. Зина отправилась на Парламент-сквер, где ей назначили свидание. Биззи, джек-рассел-терьер, которого Сиони была вынуждена оставить дома, когда она получила направление в подмастерья мг. Тейна, блаженно свернулся у ног хозяйки. Время от времени песик вскидывал вверх свою лохматую голову, выпрашивая у Сиони очередную подачку.

– Похоже, дела у тебя идут вполне прилично, – подытожила мать Сиони после того, как ее дочь справилась со вторым куском торта. – А маг Тейн, судя по твоим рассказам, замечательный учитель.

– Совершенно верно, – подтвердила Сиони, надеясь, что в полумраке гостиной родители не заметят румянца, залившего ее щеки. На всякий случай она нагнулась и поставила тарелку на пол, чтобы Биззи облизал ее. – Он замечательный.

Отец Сиони хлопнул ладонями по коленям и тяжело вздохнул.

– Пожалуй, надо будет вызвать шофера, чтобы ты вернулась не слишком поздно. – Он взглянул на вечернее небо за окном и поднялся, распахнув дочери объятия.

Сиони встала и крепко обняла отца и мать.

– Я навещу вас! – пообещала она.

Даже когда улицы не были переполнены, на дорогу от коттеджа Эмери до Уайтчепелс-Милл-сквотс требовалось больше часа, поэтому Сиони навещала свою семью совсем не так часто, как ей хотелось. Разумеется, на крупном бумажном голубке Эмери она долетела бы до родного дома за пятнадцать минут, но наставник убедил ее, что мир еще не готов к столь эксцентричному способу передвижения.

Отец связался с автомобильной конторой (Сиони настояла на том, что за проезд заплатит сама), и вскоре девушка уже тряслась на заднем сиденье четырехколесного экипажа. Сперва колымага покатила по мощеной дороге, которая змеилась между прижавшимися друг к другу домишками Милл-сквотс. Автомобиль миновал почту, бакалейную лавку, поворот, ведущий к детскому парку, и городской шум совсем стих. Потом так стемнело, что свет фар освещал лишь булыжную мостовую. Сиони решила смотреть на звезды – чем ближе она подъезжала к дому Эмери, тем больше их становилось на небе. В буйной траве, окаймлявшей дорогу за пределами Лондона, пели невидимые сверчки. Было отчетливо слышно, как журчит река, текущая где-то неподалеку.

Когда машина плавно остановилась, сердце Сиони забилось чаще. Расплатившись, она вылезла из автомобиля и миновала магическую маскировку, созданную стараниями Бумажного мага. Именно благодаря иллюзорным чарам жилье Эмери выглядело пугающим и нелепым особняком с выбитыми стеклами и дырявой крышей. Но Сиони знала, что когда она откроет ворота, то мираж рассеется в мгновение ока. На самом деле трехэтажный желто-кирпичный коттедж Эмери был очень уютным – его даже окружал сад из разноцветных бумажных цветов. Кстати, лиловые и желтые тюльпаны уже закрыли свои чашечки на ночь. А в окне библиотеки горел свет. Неужто Эмери вернулся? Ведь он целую неделю отсутствовал: по настоятельной просьбе Магического кабинета, мг. Тейн был на конференции по вопросам применения разнообразных материалов в архитектуре.

Сиони быстро оправила юбку и пригладила растрепавшиеся волосы.

Топот бумажных лап за дверью Сиони услышала раньше, чем успела повернуть ключ в замке. Едва она переступила через порог, как Фенхель запрыгнул ей на руки. Песик махал хвостиком и тихо взлаивал бумажным шепотком. Сухой язычок прошелся по подбородку Сиони.

Она рассмеялась.

– Глупыш, я ведь уезжала меньше чем на день, – сказала Сиони и, почесав Фенхеля за ушами, опустила песика на пол.

Фенхель описал два коротких круга и вскочил на груду бумажных костей, валявшихся в углу прихожей. После соответствующего заклинания кости превращались в скелет Джонто, который исполнял у Эмери обязанности дворецкого. Сиони в конце концов привыкла и к Джонто. Однако услужливость Джонто вызывала у нее оторопь, а когда он однажды разбудил ее утром, хорошенько встряхнув матрас на кровати, Сиони начала запирать дверь спальни. Все хорошо в меру!

– Осторожнее, – предупредила Сиони песика, увидев, что Фенхель вознамерился погрызть бедренную кость Джонто.

К счастью, зубки Фенхеля не представляли опасности для хрупкого дворецкого. Сиони миновала столовую и зажгла свет в неплохо обставленной кухне. Здесь было все, что нужно в хозяйстве, имелись старомодная плита и ледник. Между подковообразными шкафами располагалась дверь черного хода.

Сиони не обнаружила в раковине ни единой использованной тарелки. Эмери хотя бы ел в ее отсутствие?

Она подумала, что нужно заняться готовкой – просто на всякий случай, но внезапно ее внимание привлекло незамеченное впопыхах яркое пятно в столовой.

Сиони вернулась в комнату и едва не ахнула от изумления. На обеденном столе красовалась деревянная ваза с бумажными розами, которые были Сложены настолько искусно, что практически не отличались от настоящих. Сиони медленно приблизилась к столу и прикоснулась к нежным лепесткам, скрученным из тонких папиросных листов. Да, такая бумага могла быть только в запасах Эмери! У цветов были и листья сложной формы, похожие на папоротник, и скругленные шипы.

Рядом лежала овальная брошь-заколка для волос, сделанная из бумажных шариков и туго свитых спиралей. Она оказалась покрыта густым слоем лака, и Сиони могла не бояться, что украшение сомнется или сломается. Девушка взяла подарок и погладила его пальцем. Ей, чтобы сделать такой шедевр, потребовался бы не один час, а что уж там о розах говорить…

Розы! Сиони извлекла из середины букета квадратную карточку из плотного картона. На ней Эмери каллиграфическим курсивом вывел: «С днем рождения!»

В груди у Сиони разлилось тепло.

Она прикрепила заколку над ухом, а записку спрятала в боковой карман передника, чтобы та не помялась. Затем Сиони поднялась по лестнице на второй этаж, пощипывая на ходу щеки и тщательно оправляя блузку. Дверь библиотеки оказалась приоткрыта: свет электрической лампы высветлил на паркетном полу коридора кривобокий четырехугольник.

Эмери сидел спиной к Сиони у дальней стены комнаты, сплошь заставленной книжными стеллажами. Подперев голову правой рукой, Эмери взъерошил пальцами свои темные кудри и перевернул страницу какой-то старинной книги. (Сиони не могла угадать, что он читает.) Длинное пальто (или, вернее, балахон) оттенка шалфея было перекинуто через спинку кресла. У Эмери имелось множество балахонов всех цветов радуги, и он носил их каждый день в любое время года. Правда, разгар лета, а точнее, двадцать четвертое июля, стал исключением из правил. Тогда Эмери выбросил индиговый балахон в окно и провел остаток дня, Складывая и вырезая снежинки, которых хватило бы на хорошую метель. Сиони до сих пор находила снежинки повсюду: то возле ледника и посудного шкафа, то – целый ворох! – под подстилкой Фенхеля.

Сиони постучала костяшкой указательного пальца по дверному косяку. Эмери вздрогнул и обернулся. Что, он и впрямь не слышал, как она пришла?

Эмери выглядел усталым – вероятно, он ехал домой весь день, чтобы успеть вернуться к вечеру, – но его зеленые глаза лучились ярким светом.

– Вы являете собой истинную отраду для усталого путника. Я неделю не делал ровным счетом ничего, только сидел на жестких неудобных стульях и разговаривал с напыщенными англичанами. – Он нахмурился. – И еще полагаю, что благодаря вашему прекрасному кулинарному таланту я стал настоящим привередой по части еды.

Сиони улыбнулась и, конечно, пожалела о том, что усердно нащипывала щеки. Она повернула голову, чтобы продемонстрировать Эмери заколку.

– Что вы скажете?

Выражение лица Эмери смягчилось.

– По-моему, вам очень идет. Я старался.

Сиони закатила глаза.

– Какая скромность! Огромное вам спасибо! И за цветы – тоже.

Эмери кивнул.

– Думаю, за время моего отсутствия вы отстали от магической программы. Наверняка на неделю, не меньше.

– Но вы сами говорили, что я на два месяца опережаю ее, – парировала Сиони и насупилась.

– Вы отстали на неделю, – повторил маг, игнорируя ответ Сиони. Может, так оно и было. Сиони давно усвоила, что Эмери Тейн обладал талантом избирательного слушания. – Я пришел к твердому убеждению, что вам будет чрезвычайно полезно изучить корни Складывания.

– Деревья? – уточнила Сиони, поглаживая заколку.

– В некотором роде да, – подтвердил Эмери. – В наших краях, немного восточнее, в Дартфорде, работает бумажная фабрика. К слову, там есть отделение магических материалов. Патрисия изъявила настоятельное желание, чтобы послезавтра вы совершили экскурсию на фабрику.

Сиони промолчала. Она уже получила от мг. Эйвиоски телеграмму на этот счет.

– Там мы и начнем нашу лекцию. Занимательная будет поездка, – усмехнулся Эмери.

Сиони вздохнула. Разумеется, ни о какой занимательности и речи идти не может, что, впрочем, совсем неудивительно. Разве есть что-то увлекательное в скучном бумажном производстве?

– Отправимся в дорогу на машине, в восемь утра, – продолжал Бумажный маг. – Вам, Сиони, надо встать пораньше. Я прикажу Джонто…

– Нет, нет, не стоит! – перебила его Сиони. Она сделала шаг назад, чтобы выйти в коридор, но замерла на пороге. – Вы хотя бы перекусывали? Если вы голодны, я с удовольствием приготовлю что-нибудь…

Эмери улыбнулся одними глазами, но его губы оставались неподвижны. Сиони нравилось, когда он так улыбался.

– Я сыт, Сиони, – ответил он, – но все равно спасибо. Спокойной ночи, Сиони.

– И вам спокойной ночи. Не засиживайтесь допоздна.

Эмери вновь углубился в чтение. Сиони позволила своему взгляду задержаться на лице Эмери еще секунду и отправилась готовиться ко сну.

Перед тем как лечь, она поставила розы на свой ночной столик.

Глава 2

Поджарив к завтраку блинов и достав из ледника клубнику и сметану, Сиони поднялась наверх. Распахнула дверь своей спальни настежь и широко открыла окно, чтобы проветрить чересчур нагревшуюся комнату. Затем пять минут поиграла с Фенхелем – кидала ему свернутые в комок чулки, а он приносил – и вернулась к заклинанию, которое Эмери задал ей перед отъездом на конференцию.

Сиони нужно было Сложить бумажную куклу – сделать свою собственную копию.

Изготовить двойника оказалось сложно, и вовсе не из-за каких-то абстрактных концепций, а потому, что на начальном этапе требовалась помощь со стороны. Сиони не могла нарисовать свой силуэт. Эмери уехал, а Джонто не сумел крепко держать карандаш. В результате Сиони отправила мг. Эйвиоски телеграмму, в которой попросила, чтобы магичка прислала ей на подмогу свою ученицу Дилайлу Берджет. Девушка была на год старше Сиони, но прошла курс магической школы Таджис-Прафф за два года (Сиони уложилась в один), и они обе, в общем-то, «сравняли счет». Мг. Эйвиоски специализировалась на стекле и загружала будущую Осветительницу с головой, поэтому силуэт был создан лишь вечером накануне дня рождения Сиони.

Сейчас Сиони расположилась на полу спальни и вооружилась ножницами: их она приобрела у Плавильщиков пару лет тому назад. Острые лезвия резали что угодно и никогда не тупились. Прежде чем взяться за длинное полотнище бумаги, на котором был начерчен ее силуэт анфас, Сиони некоторое время разглядывала ножницы. Если бы она стала Плавильщицей, как мечтала еще совсем недавно, то наверняка бы уже освоила заклинание их изготовления. Не то чтобы она жалела о том, что попала учиться к Эмери, пусть это и было решено за нее и без нее…

Вырезание оказалось трудоемким делом. Эмери заранее предупредил Сиони, что любое неверное движение разрушит заклинание, а Сиони не хотелось начинать все заново. Поэтому прежде чем в дверях появился Эмери в ярко-синем балахоне, полы которого при каждом шаге хлестали его по лодыжкам, Сиони справилась только с частью куклы, вырезав ее левую ногу от ступни до колена.

Сиони аккуратно отложила работу и взглянула на наставника. Глаза Эмери сверкали весельем. Она сделала что-то смешное?

– Сиони, сегодня на первом уроке буду учить вас жульничеству! – объявил маг.

Она выронила ножницы.

– Я так и знала, что вы жульничаете!

– Верно подмечено, но недостаточно тонко, – ответил Бумажный маг и добавил, постучав указательным пальцем по голове: – У вас есть какие-нибудь идеи, Сиони?

– Это… что-то вроде заклинаний поиска?

Он улыбнулся.

– Что-то вроде. За мной, Сиони! – Он махнул рукой.

Подхватив Фенхеля под передние лапы, чтобы песик не измял бумажную куклу, Сиони вышла вслед за Эмери в коридор. Закрыв дверь спальни, она опустила Фенхеля на паркет. Фенхель старательно обнюхал половицы, заинтересовался чем-то возле ванной комнаты и скрылся из виду.

В библиотеке Эмери устроился прямо на полу возле письменного стола, на котором громоздились ровные стопки бумаги, разобранной по цветам и степеням плотности. Перед собой он положил доску для Складывания и извлек из внутреннего кармана балахона колоду игральных карт.

Сиони, как обычно, уселась напротив наставника. Эмери перетасовал колоду так ловко, что Сиони невольно задумалась о том, чем занимался мг. Тейн до того, как стал Складывателем. Путешествуя по сердцу Эмери, она ничегошеньки об этом не узнала, но решила, что лучше не любопытствовать.

– Вы ведь не забыли заклинание поиска в ряду, которое я для вас сотворил? – осведомился маг.

Сиони кивнула. Здесь-то у нее не было проблем: почти все события, которые происходили в ее жизни, отпечатывались в мозгу Сиони – зачастую помимо ее воли. Что ни говори, а фотографическая память была для нее благом. Эмери продемонстрировал Сиони «заклинание поиска» на следующий же день после того, как оправился от ужасной истории с похищением сердца – как раз тогда Сиони и начала называть его по имени.

Она встрепенулась.

– Сохраняя физический контакт с нужной бумагой, я даю команду «отыщись» и четко произношу вслух слово или слова, которые необходимо найти.

Как бы Сиони пригодилось это заклинание, когда она готовилась к сдаче экзаменов в магической школе Таджис-Прафф для одаренных детей и подростков!

– Вы правы, – произнес Эмери. – То же самое можно проделать и с картами, если они не из шулерской колоды. Можно дать карте не имя, а жест, и данный жест вызовет ее в определенный момент игры. Позвольте… – Он развернул карты веером, удостоверился в том, что прикоснулся к каждой из них, и приказал: – Отыщись! Король бубен.

Одна из лежавших сверху карт слегка сдвинулась в сторону мага. Эмери вытащил ее и показал Сиони.

Ученица сразу убедилась, что это действительно король бубен.

Маг ловко повернул карту рубашкой к Сиони.

– Спрячься. Жест, – проговорил Эмери, обратившись к изображению короля, и стукнул себя пальцем по носу.

Засунув карту обратно в колоду, Эмери перетасовал, а потом сдал себе и Сиони по пять карт, будто они играли в покер. Кстати, это развлечение вошло у них в привычку – покеру уделялось вечернее время, с четверти восьмого, по вторникам.

– Итак, – проговорил Эмери, поднимая свои карты, – если я прошепчу «отыщись» или скажу это слово где-нибудь, откуда карты меня услышат, то смогу позднее дать сигнал королю бубен, стукнув себя по носу. В принципе, я предпочитаю произносить приказ за дверью, перед тем как войти в комнату, где сидят заядлые игроки. Но учтите, Сиони, что если вы вознамеритесь вести шулерскую игру всерьез, нужно настроить на отыскание все карты.

Маг кашлянул (Сиони послышалось в наборе звуков слово «отыщись») и стукнул себя пальцем по носу. Король бубен выскочил из колоды и влетел в ладонь Эмери.

– Нехорошо с вашей стороны! – воскликнула Сиони, но не удержалась и подмигнула Эмери.

Как же Зина разозлится, если Сиони, когда они в следующий раз сядут играть в «Червы», использует новый магический трюк!

– Легче всего скрыть использование этого приема, когда тасуете или сдаете карты, – пояснил Эмери, – или когда партнер отвлекается на что-то, к примеру, на запахи, которые доносятся из кухни.

Сиони открыла рот, чтобы возразить, но тотчас закрыла его и ограничилась неодобрительным взглядом. В прошлый вторник Эмери выиграл, а Сиони тогда побежала на кухню: ей срочно понадобилось проверить рулет с корицей, который подрумянивался в духовке. Она испугалась, что он подгорит. Похоже, Эмери именно поэтому никогда не забирал ее проигрыш, каким бы тот ни оказался.

Жулик!

– А как мне повлиять на колоду? – поинтересовалась она.

В глазах мага сверкнула насмешка.

– Дождитесь другого урока, Сиони. Не могу же я раскрыть вам все свои секреты сию минуту. – Он вручил колоду Сиони, и она попробовала заклинание, выбрав даму пик.

К ее радости, карта подчинилась ее команде, как только Сиони дернула себя за косу.

– А теперь проверим, кто играет лучше, – усмехнулся Эмери и убрал колоду во внутренний карман безразмерного балахона.

Для очередного заклинания он взял два листа белой бумаги средней толщины размером восемь с половиной на одиннадцать дюймов и положил их на доску для Складывания. Поудобнее устроившись на своем месте, Эмери пристально посмотрел в глаза Сиони, но та не смогла угадать, что у него на уме. А с некоторых пор Эмери Тейн научился отлично прятать свои мысли!

– Я хочу научить вас заклинанию ряби, которую нельзя разогнать, – сказал маг, повертев лист бумаги в руках. – Между прочим, толщина влияет на результат: чем толще бумага, тем сильнее будет рябь.

– Что еще за рябь? – спросила Сиони, сдвинув брови. – Я ничего не читала о таких заклинаниях.

Теперь уже Эмери подмигнул ей и сделал Складку квадрата – треугольник, который, если отрезать лишнюю полосу и развернуть остаток, превращается в квадрат. Маг воспользовался дисковым ножом и сделал остроконечную Складку, уменьшив первоначальный треугольник вдвое.

– Главное – избавляться от излишков, – пояснил он. – Не пытайтесь работать с квадратным листом. Не подадите ли мне линейку?

Сиони вынула линейку из верхнего ящика стола. Когда она задвигала его, там перекатилось несколько карандашей. Эмери нахмурился. Разумеется, прежде чем покинуть библиотеку, он вновь переложит свои вещи в ящике, – догадалась Сиони. По сути, Эмери принадлежал к породе людей, которых часто называют барахольщиками, и предпочитал, чтобы его бесценные запасы находились в идеальном порядке. По крайней мере, в идеальном – для него.

Эмери приложил линейку к основанию треугольника и измерил его высоту.

– Пять восьмых дюйма – магическое число. Советую его запомнить, – сказал он.

Взяв дисковый нож, Эмери провел разрез вдоль линии, но закончил его, не дойдя до основания треугольника. Повернул бумагу и сделал с другой стороны очередной разрез – на пять восьмых дюйма выше.

– Похоже на шитье, – заметила Сиони, наблюдая за движениями его рук.

Она-то, конечно, легко запомнит все разрезы, но подготовка к изготовлению заклинания отнимет кучу времени. Как ему удается так проворно делать замеры?

– Неужели? – бросил Эмери и мельком взглянул на Сиони.

Повернув заготовку, он опять принялся за работу. Еще два разреза – и в руках мага оказался идеальный треугольник с ровными дольками разрезов.

Маг осторожно развернул его и получил ажурный квадрат. Подцепив бумагу за середину, Эмери продемонстрировал свое произведение Сиони. Она впилась глазами в изделие учителя – квадрат напоминал многослойную медузу геометрически правильной формы. Ни одно другое описание здесь не годилось.

Эмери поднялся, Сиони тоже поспешно встала.

– Эту штуку я всегда ношу в заднем кармане, когда… сотрудничаю с правоохранительными органами, – заявил Эмери.

Сиони знала, что он охотится за Потрошителями, которые практиковали запретную магию крови (или магию плоти), но сам Эмери избегал разговоров на данную тему.

– Она полезна, если нужно кого-то отвлечь или обеспечить неприятной персоне головную боль. – Эмери вытянул руку вперед и приказал: – Дрожи! – и тотчас принялся подергивать бумажный квадрат вверх и вниз, отчего тот приобрел еще большее сходство с медузой.

Очертания магического изделия утратили четкость, но вместе с ним расплылась и библиотека. Сиони заморгала, тщетно стараясь вернуть себе ясность зрения. «Медуза» словно заставила вибрировать сам воздух, подобно тому, как камень, брошенный в середину пруда, заставляет рябь разбегаться до берега. Пол подпрыгивал, книжные стеллажи приплясывали. Потолок изгибался, а мебель куда-то плыла. Тело Сиони мелко-мелко дрыгалось туда-сюда…

Голова Сиони закружилась, мысли разбежались. Она хотела опереться на стол или стул, но ее пальцы ничего не нащупали, и она покачнулась, едва держась на ногах.

Эмери, отшвырнув квадрат в сторону, шагнул к Сиони и поддержал ее, крепко обняв рукой за плечи. Спустя мгновение комната приобрела привычный облик с прямыми и четкими линиями.

– Надо было заранее посоветовать вам сесть, – произнес маг извиняющимся тоном.

Сиони замотала головой и попыталась выпрямиться.

– Нет… это очень… полезно.

Когда библиотека перестала мельтешить у Сиони перед глазами, она с чрезвычайной остротой ощутила руку Эмери на своих плечах. Теперь, как ни старалась она совладать с собой, у нее ничего не получалось – и ее лицо просто пылало.

А Эмери застыл, как будто не мог решиться убрать свою руку. Вероятно, он опасался, что Сиони все-таки шлепнется на пол… Или нет?

Кашлянув и прочистив горло, Эмери потер затылок.

– Вам следует попрактиковаться, Сиони. Полагаю, что начать лучше всего с тонкой бумаги. Вы согласны? – Он посмотрел на дверь и перевел взгляд на письменный стол, в котором несколько минут назад взбунтовались карандаши. Обойдя Сиони, маг принялся восстанавливать порядок в злосчастном ящике. – И, конечно, не забудьте о бумажном силуэте. Думаю, вам этих заданий хватит с лихвой до завтрашней поездки.

Сиони тайком вздохнула, надеясь, что он не заметил густого румянца на ее щеках.

– Вы правы. Только сначала я закончу с куклой. Вырезать ее… как-то… спокойнее.

Эмери кивнул. Сиони, поняла, что лекция окончена, и удалилась.

Войдя к себе в комнату, она оставила дверь чуть-чуть приоткрытой и расположилась посередине спальни. Однако когда Сиони взяла зачарованные ножницы и поднесла их к бумаге, то обнаружила, что не способна твердо удержать их в руке и должна внимательно следить за собой.