Текст книги "О кошках (сборник)"

Чарльз Буковски
О кошках: сборник

Charles Bukowski, edited by Abel Debritto

On Cats

Published by arrangement with William Morrow, an imprint of HarperCollins Publishers. Copyright © 2015 by Linda lee Bukowski

Перевод с английского Максима Немцова

Разработка серийного оформления Александра Кудрявцева

Бикер

***[1]1
  Отрывок из рассказа «Последствия многословного отказа», «Рассказ», март – апрель 1944 г. Опубликован в сборнике «Из блокнота в винных пятнах» (2008, рус. изд. Эксмо, 2016, пер. М. Немцова). – Прим. составителя. «Story» – литературный журнал, основанный в 1931 г. американским журналистом и редактором Уитом Бёрнеттом (1900–1972) и его женой Мартой Фоули (1897–1977) в Вене, с 1933-го по 1967 г. выходил в Нью-Йорке. Издание было возобновлено в 1989–2000 гг. – Прим. переводчика.


[Закрыть]

В это время ночи все едальные заведения были закрыты, а в город ехать далеко. Обратно к себе в комнату я привести его не мог, оставалось рискнуть с Милли. У нее всегда много еды. Во всяком случае, всегда есть сыр.

Я оказался прав. Она сделала нам сэндвичи с сыром к кофе. Кот меня узнал и запрыгнул мне на колени.

Я ссадил кота на пол.

– Смотрите, мистер Бёрнетт, – сказал я. – Поздоровайся! – сказал я коту. – За руку!

Кот сидел столбом.

– Забавно, раньше он всегда это делал, – сказал я. – Здоровайся!

Я вспомнил, как Шипки сказал мистеру Бёрнетту, что я разговариваю с птичками.

– Ну давай же! За руку!

Я стал ощущать себя глупо.

– Да-вай! Поздоровайся за руку!

Я прижался головой к голове кота и вложил в слова все, что мог.

– За руку!

Кот сидел столбом. Я вернулся на стул и снова взял бутерброд с сыром.

– Смешные животные коты, мистер Бёрнетт. Поди их знай. Милли, поставь 6-ю Чайковского мистеру Бёрнетту.

Мы послушали музыку. Милли подошла и села мне на колени. На ней было только неглиже. Сев, она привалилась ко мне. Сэндвич я отложил в сторону.

– Прошу отметить, – сказал я мистеру Бёрнетту, – ту часть, с которой в симфонии начинается марш. Мне кажется, это один из самых красивых фрагментов во всей музыке. А помимо красоты и силы, у него идеальная структура. Видно, как тут работает большой ум.

Кот запрыгнул на колени человека с бородкой. Милли прижалась своей щекой к моей, положила руку мне на грудь.

– Где ты был, малышок? Знашь, Милли по те скучала.

Пластинка доиграла, и человек с бородкой снял кота с колен, встал и перевернул ее. Надо было найти в альбоме пластинку № 2. Перевернув ее, до кульминации мы бы добрались довольно рано. Но я ничего не сказал, и мы слушали до конца.

– Как вам? – спросил я.

– Прекрасно! Просто отлично!

Кот у него сидел на полу.

– Поздороваемся! За руку! – сказал он коту.

Кот поздоровался с ним за руку.

– Видите, – сказал он, – я могу здороваться с котом.

– За руку!

Кот перевернулся.

– Нет, за руку! За руку здоровайся!

Кот сидел столбом.

Он нагнулся головой к коту поближе и произнес ему прямо на ухо:

– Здороваемся за руку!

Кот вытянул лапу прямиком ему в козлиную бородку.

– Видите? Я заставил его поздороваться! – Мистер Бёрнетт казался довольным.

Милли крепко прижалась ко мне.

– Поцелуй меня, малышок, – сказала она, – поцелуй меня.

– Нет.

– Батюшки-светы, совсем с дуба рухнул, малышок? Какая муха тя укусила? Ты сегодня что-то сам не свой, сразу видать! Расскажь-ка Милли! Милли за тя в прейсподню пойдет, малышок, даж не сомневайсь. Что такое, а? Ха?

– Теперь заставлю кота перевернуться, – сказал мистер Бёрнетт.

Милли туго обхватила меня руками и вгляделась в мой запрокинутый глаз. По виду ей было грустно, матерински, и она пахла сыром.

– Расскажь Милли, что тя гложет, малышок.

– Перевернись! – сказал мистер Бёрнетт коту.

Кот сидел столбом.

– Послушай, – сказал я Милли, – видишь этого человека?

– Ну, вижу.

– Так вот, это Уит Бёрнетт.

– Эт кто?

– Редактор журнала. Кому я свои рассказы посылал.

– Всмысь, это от него такие манькие записочки приходят?

– Отказы, Милли.

– Так гадкий он. Мне он не нравится.

– Перевернись! – сказал мистер Бёрнетт коту. Кот перевернулся. – Смотрите! – заорал он. – Я заставил кота перевернуться! Вот бы купить этого кота! Он изумителен!

Милли сжала на мне свою хватку и вгляделась мне в глаз. Я был вполне беспомощен. Будто еще-живая рыба на льду в лотке у мясника в пятницу утром.

– Слушь, – сказала она, – хошь, я заставлю его напечать твой какой-нибудь рассказ. Да хоть и все!

– Смотрите, как я заставлю кота перевернуться! – сказал мистер Бёрнетт.

– Нет, Милли, нет, ты не понимаешь. Редакторы – это тебе не усталые деловые люди. У редакторов есть прин– ципы!

– Принципы?

– Принципы.

– Перевернись! – сказал мистер Бёрнетт.

Кот сидел столбом.

– Знаю я про все эть ваши принципы! Ты за принципы не перживай! Малышок, я его заставлю напечать все твои рассказы!

– Перевернись! – сказал мистер Бёрнетт коту. Ничего не произошло.

– Нет, Милли, я на такое не согласен.

Она вся вокруг меня оплелась. Трудно дышать, а она довольно тяжелая. Я чувствовал, как у меня немеют ноги. Милли прижалась щекой к моей и терла рукой меня вверх и вниз по груди.

– Малышок, те неча сказать!

Мистер Бёрнетт опустил голову к голове кота и заговорил ему в ухо:

– Перевернись!

Кот сунул лапой ему в бородку.

– Мне кажется, этому коту хочется поесть, – сказал мистер Бёрнетт.

С этими словами он сел обратно на стул. Милли подошла и уселась ему на колени.

– Ты де се эту миленькую бородку надыбал? – спросила она.

– Прошу прощения, – сказал я, – схожу воды выпью.

Я зашел и сел в обеденном уголке, посмотрел на цветочные узоры на столе. Попробовал соскоблить их ногтем.

И без того было трудно делить любовь Милли с торговцем сыром и сварщиком. Милли с ее фигурой до самых бедер. Черт, черт.

***[2]2
  Отрывок из стихотворения «Стих для кадровиков», «Кихот» № 13, весна 1957 г. – Прим. сост. «Quixote» – литературный журнал, в 1954 г. его основали редактор Л. Раст Хиллз, его жена писательница Джин Хикофф Хиллс и Бёрт У. Миллер; издавался в Гибралтаре. – Прим. пер.


[Закрыть]

 
Кот проходит мимо и шугает Шекспира
у себя со спины.
 

***[3]3
  Отрывок из стихотворения «Сносите стропила», «Катафалк» № 4, начало 1959 г. – Прим. сост. «Hearse» (с подзаголовком «Транспортное средство для донесения мертвецов») – поэтический журнал независимого издательства «Катафалк-Пресс», публиковавшийся вместе с другими изданиями Э. В. Гриффитом (1927–2003) в Юреке, Калифорния, в 1957–1961 гг., издание было кратко возобновлено в 1969-м. – Прим. пер.


[Закрыть]

 
Я не хочу рисовать
как Мондриан,
я хочу рисовать, как воробей, съеденный кошкой.
 

Разговор по телефону [4]4
  «Мишени» № 4, декабрь 1960 г.; стихотворение вошло в сборник «Дни скачут прочь, как дикие кони по горам» (The Days Run Away Like Wild Horses Over the Hills, Black Sparrow Press, 1969). – Прим. сост. «Targets» – литературный поэтический ежеквартальник, выходивший в Нью-Мексико под редакцией У. Л. Гарнера и Ллойда Алпоу в начале 1960-х гг. – Прим. пер.


[Закрыть]

 
По тому, как кот пригнулся,
как сплющился,
я видел – он обезумел от добычи;
и когда моя машина подъехала,
он вскочил в сумерках
и сбежал
с птицей во рту,
очень крупной птицей, серой,
крылья вниз, как сломанная любовь,
клыки вонзены,
жизнь еще есть,
но не много,
совсем не много.
сломанная птица любви
кот бродит у меня на уме,
а я не могу его различить:
звонит телефон,
я отвечаю голосу,
а вижу его, вновь и вновь,
и вялые крылья
вялые серые крылья,
и штука эта в
голове, что не знает пощады;
то всё мир, он наш;
я кладу трубку
а котостены комнаты
наваливаются на меня
и я б закричал,
но у них особые места для людей
которые кричат;
а кот идет
кот идет вечно
у меня в мозгу
 

***[5]5
  Отрывок из письма Шери Мартинелли от 24 июля 1960 г.; «Пивоплюйная ночь и проклятья» (Beerspit Night and Cursing, 2001). – Прим. сост. Шери Мартинелли (Шёрли Бёрнз Бреннан, 1918–1996) – американская художница и поэтесса, протеже Анаис Нин, возлюбленная и муза Эзры Паунда, издавала собственный журнал «Анагогическое и пайдеумическое обозрение», в котором публиковала работы Буковски. – Прим. пер.


[Закрыть]

Я видел ту птицу, и руки держал на руле, и видел крылья, и они были опущены, как сломанная любовь, крылья так и говорили, и кот бросился от колес моей машины, как двигается кот, а меня тошнит, пока я это пишу, и вся сломанная любовь мира, и все сломанные птицы любви так и говорили, и небо, покрытое смогом и дешевыми тучами, и злодейскими богами.

***[6]6
  Отрывок из письма Джори Шёрмену от конца июля 1960 г.; «Вопли с балкона». – Прим. сост. Джори Тикэмсе Шёрмен (р. 1932) – американский поэт и прозаик, известный в первую очередь своими вестернами. «Screams from the Balcony» (1993) – первый том избранной переписки Буковски 1960–1970-х гг., составленный Шеймасом Куни и изданный «Блэк Спэрроу». – Прим. пер.


[Закрыть]

Я видел птицу, пока ехал домой с бегов как-то на днях. Она была во рту у кота, тот съежился на асфальтовой улице, над головой тучи, закат, над головой любовь и Бог, и он увидел мою машину и подскочил, подс-котчил, безумный, жесткая спина, словно развращенность безумной любви, и пошел к бордюру, и я увидел птицу, крупную серую, она болталась сломанно-крыло, крылья крупные и вывалены, уронены, перья расправлены, еще жива, пронзена кошачьими клыками; никто ничего не говорил, менялись сигналы, мотор у меня работал, а крылья крылья в уме у меня…

Кошка[7]7
  Ок. 1960–1961 г., рукопись; стихотворение ранее не публиковалось. – Прим. сост.


[Закрыть]

 
эта кошка шлендрает на пожарной лестнице
и она желта, как солнце
и никогда не видела она собаку
в этом районе, и ух, ну и толстая,
набита крысами и объедками из БАРА ХАРВИ
а я ходил по той пожарной лестнице
повидаться с дамой в гостинице
и она мне показывает письма сына
из Франции, а номер у нее очень маленький
в нем полно винных бутылок и печали,
и я иногда оставляю ей немного денег,
а когда спускаюсь по этой пожарной лестнице
там опять кошка и
она трется о мои ноги и
когда я иду к машине
она идет следом, и мне нужно осторожней
когда завожусь, но не слишком-то:
она довольно умная, она знает
машина ей не друг.
а однажды я поехал повидать эту даму
а она умерла. То есть, ее там не было,
в комнате пусто. Кровотечение,
сказали мне. и номер теперь сдается.
что ж, без толку грустить. Я спустился
по железным ступенькам и кошка была там. Я
взял ее на руки и погладил, но странно,
кошка была другая. шерсть грубая
а глаза злые. Я бросил ее наземь
и посмотрел, как она убегает и зыркает на меня.
потом сел в машину
и уехал.
 

Перышки

***[8]8
  Отрывок из письма Шери Мартинелли от 21 декабря 1960 г.; «Пивоплюйная ночь и проклятья». – Прим. сост.


[Закрыть]

Арабы восхищаются кошкой, смотрят на собак и женщин сверху вниз, потому что те проявляют нежность, а нежность, считают некоторые, признак слабости. Ну, может, и так. Я не слишком проявляю. Мои жены и подружки жалуются, поскольку я душу свою держу отдельно – и тело свое отдаю, быть может, пуритански; но вернемся к чртв. кошке. Кошка – лишь САМА ПО СЕБЕ. Именно поэтому, когда хватает бедную птицу, она ее не отпускает. Вот он, представитель могучих сил ЖИЗНИ, что не отпустит. Кошка – прыкрасный дьявол. И здесь мы можем употребить это слово даже без определения «какой-то». Некоторых собак и женщин можно заставить отпустить – и они отпустят. А вот кот, черт, грозовые стены домов уж давно будут раздолбаны, а он все равно продолжит мурлыкать себе в молоко. Кот сожрет тебя, когда умрешь. Сколько б вы ни прожили вместе. Был некогда один старик, умер в одиночестве, как Бук, у нево не было женщины, зато был кот, и умер он один, и прошли дни дни дни, бедный старик начал смердеть, он не виноват же, но земля вращается и стираются останки того, что следовало бы похоронить живущим духам земли, а кот унюхал хорошую, для него, вонь мертвого мяса, и когда их нашли, кот отбивался когтями с пола, прилипши к исподу матраса, как камень, проел матрас, висел, как моллюск на скале, и его не могли ни сшибить дубинкой, ни оторвать, ни отжечь, а потому пришлось взять его и выбросить с проклятым матрасом. Видимо, однажды лунной ночью сквозь росу луны и листву, остужающую запах смерти, он отпустил.

В кошке нет ни духов, ни богов, не ищи их, Шед. Кошка – картинка вечной машинерии, как море. Ты ж не гладишь море, потому что оно хорошенькое на вид, а вот кота гладишь – почему? – ТОЛЬКО ПОТОМУ, ЧТО ОН ДАЕТСЯ. И кот никогда не знает страха – наконец – он лишь скручивается в пружину моря и скалы и даже в смертельной драке не думает ни о чем, кроме величья тьмы.

***[9]9
  Ок. 1963 г., рукопись; стихотворение ранее не публиковалось. – Прим. сост.


[Закрыть]

 
Я Не Всегда Ненавижу Кота, Что Убивает Птицу,
Лишь Кота,
Что Убивает Меня…
друг луна, друг кот, ты не просишь ни милости ни халтур ни даров,
лишь неги и лаванды. и домов. кусты. движенья
как в миске.
о юноши Принстона что пыхают трубками
о юноши Гарварда что пыжатся
корябая книжки ради надежности,
ибо друг луна, друг кот
у тебя нет оправданья
ты лишь розовые пыхи и пастельные
облака
бесполезен, как исподнее моей подружки на полу
или как моя подружка на полу
что напучивается ко взрыву
как «Сосны Рима» Отторино Респиги[10]10
  «Сосны Рима» (1924) – симфоническая поэма итальянского композитора, музыковеда и виолончелиста Отторино Респиги (1879–1936). – Прим. пер.


[Закрыть].
…дерево где битком птиц несет право.
или земля где битком червей.
или люди где битком земли.
 
 
оправданье.
 
 
мы идем полуночным ковриком
ни пьяные ни привидясь ни приторчав.
и когда окно грохает вниз
с вальяжностью и бздехом орудья
либо гудок пыхает клаксоном как фаллос
либо носорог ревет в грезе пломбирной,
ревет как волос у тебя на руке
опуская иглу на «Комедиантов» Кабалевского[11]11
  «Комедианты» (соч. 26, из музыки к пьесе «Изобретатель и комедиант» М. Даниэля, 1940) – симфоническая сюита советского композитора, дирижера и пианиста Дмитрия Борисовича Кабалевского (1904–1987). – Прим. пер.


[Закрыть]
а даймы принимаются дышать
и Бедная старушка Долорес Костелло[12]12
  Долорес Костелло (1903–1979) – американская киноактриса, звезда немого кино. – Прим. пер.


[Закрыть]
скручивается на старом ролике в чулане
как леска.
 
 
я с тобой… друг луна и кот:
мы вострим ухо, глаз,
спокойны в их истории, потом
идем дальше, луна и кот
 
 
мимо
пыла старой служанки
мимо Ван Гогов и Рембрандтов
висящих как листва…
 
 
на вершину крыши, в ночи;
к континентам меткости,
к звуку что кружит мир.
 

***[13]13
  Эта строка стала подзаголовком сборника «Оно ловит сердце мое в ладони» (It Catches My Heart in Its Hands, 1963). – Прим. сост. Само название сборника представляет собой строку из стихотворения американского поэта Джона Робинсона Джефферса (1887–1962) «Эллинистика», написанного в 1930-х гг. – Прим. пер.


[Закрыть]

Птички, что ходят путем котов, поют внутри моей головы.

К жизни ошалев как пламя [14]14
  «Флоридское образование» № 42.4, декабрь 1964 г., где стихотворение было опубликовано под заголовком «К пару жизни ошалев как пламя». Вошло с сборник «И в воде горит, и в огне тонет» (Burning in Water Drowning in Flame: Selected Poems, 1955–1973, 1974). – Прим. сост.


[Закрыть]

 
в скорбном божестве кот мой
ходит всюду
 
 
он ходит круг за кругом
с электрическим хвостом и
глазами
кнопками
 
 
он
жив и
плюшев и
пределен как древо
слива
 
 
ни он ни я не понимаем
соборов или
человека снаружи
что поливает
газон
 
 
был бы я весь мужчиной
как он весь котом —
будь такие мужчины на свете
мир мог бы
начаться
 
 
он прыгает на тахту
и ходит средь
галерей моего
восхищенья.
 

Я родился торговать розами на проспектах мертвецов [15]15
  «Распятие в омертвелой руке» (Crucifix in a Deathhand, 1965). – Прим. сост. Сборник, изданный «Луджон Пресс» в Новом Орлеане. – Прим. пер.


[Закрыть]

2

 
ты пропустила спор котов серый
устал сбрендил бил хвостом и бесился
с черным которому не хотелось чтоб
его трогали а потом черный
погнался за серым лапнул его раз а
серый сказал яу
сбежал остановился почесал ухо
смахнул соломинку подскочил и
удрал побежденный и замышляя а
белый (другой) бежал вдоль
забора с другой стороны гонясь
за кузнечиком и тут кто-то застрелил м-ра
Кеннеди.
 

***[16]16
  Отрывок из письма Джиму Ромену от начала августа 1965 г.; ранее не публиковалось. – Прим. сост. Джин Ромен – коллекционер и книготорговец из Форт-Лодердейла, Флорида, поддерживал независимое издательство «Луджон Пресс». – Прим. пер.


[Закрыть]

Фабрики, тюрьмы, пьяные дни и ночи, больницы ослабили и растрясли меня, как мышь во рту хиппового кошака: жизнь.

Коварное добро спасенья страждущих [17]17
  «Спектроскоп» № 1, апрель 1966 г. Стихотворение в сборники не входило, основано на стихотворении «Кот», написанном 6 ноября 1964 г. – Прим. сост. «Spectroscope» – маленький литературный журнал, издававшийся в Форт-Смите с 1966 г. – Прим. пер.


[Закрыть]

 
некогда очень худой и нервный
как вечно голодный музыкант
я хорошо его кормил
и он растолстел
как техасский нефтяник и не такой уж
нервный
но все равно
странный.
 
 
сплю на кровати а проснусь
и его нос касается моего
носа и те
желтые громадные глаза
В Л И В А Ю Т С Я
в то что осталось от моей души
и тогда я скажу —
пошел, сволочь!
убери свой нос от моего
носа!
урча как паук полный
мух он отойдет
недалеко.
 
 
Вчера я сидел в ванне
а он вошел
ступая высоко
хвост мечется
а я сижу себе
курю сигару и читаю
НЬЮ-ЙОРКЕР
а он запрыгнул на край
ванны
держа равновесие на скользкой слоновой кости
выгибаясь
и я ему сказал:
сэр, вы кот а коты
воду не любят.
но он обошел по кругу к кранам
и повис черными лапами
а другая его часть была
вниз головой
нюхала воду а вода была
ГОРЯЧА и он стал ее пить
тонкий красный язык
робкий и чудесный
макался в горячую воду
и он все
принюхивался
не понимая что я тут делаю
что хорошего я в этом нашел
а потом этот толстый белый дурень
рухнул! —
мы вылетели оттуда
мокро и быстро;
кот, я, сигара и НЬЮ-ЙОРКЕР
плюясь, вопя, отхаркиваясь, промокши
и моя жена вбежала
БОЖЕ МОЙ! ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?
я заговорил сквозь распавшуюся сигару:
человеку даже одному нельзя побыть
в собственной ванне, вот что!
она лишь расхохоталась над нами
а кот даже не рассердился
он был по-прежнему мокр и пухл
кроме хвоста
тот выглядел сейчас худым все равно что
крысиный и очень грустный
он принялся вылизывать
себя.
я применил полотенце
затем вошел в спальню
лег в постель
и попробовал отыскать на чем остановился в
журнале.
 
 
но хороший настрой поломался
я отложил издание
и уставился в потолок
в пространство повыше где полагается быть
Богу
и тут услышал:
МЬЯАУУ!
 
 
следующий блудный кот что явится под мою дверь так и
останется
блудным.
 

Портрет души для мух [18]18
  «Антракт», сентябрь 1966 г.; стихотворение в сборники не входило. – Прим. сост. Литературный журнал «Intermission» издавался под редакцией Юджина Коула в 1960-х гг. в Чикаго импровизационной театральной труппой «Халл-Хаус» (1963–1969), располагавшейся в клубе (осн. в 1889 г.) общественного движения помощи беспризорникам «Сеттлмент» (с 1880-х гг.). – Прим. пер.


[Закрыть]

 
он мужчина в редеющей майке линялой
революции
двигает математику своей нечистоты к
предельному нулю
и просыпаясь нынче утром с лососевым привкусом
на языке
я подумал о нем
хоть чувство такое что попаґ подавай
или его экономку
погладить меня по причинным местам чтоб хоть искра
величья затеплилась
 
 
в руке у него письмо
от богача из Санта-Фе:
«ты скользишь, соскальзываешь, мы с В.
были твоими поклонниками много лет
серьезно тревожимся из-за твоего творческого
спада – хоть популярность твоя, похоже, идет
в гору. не сходить ли тебе к психиатру и не
выбить пробку из
задницы?
Дж.»
 
 
таблетки алказельцера пауками ползут к жизни
а его белый кот сидит в окне
глядя на него
мой кот хорошо выглядит, думает он,
моему коту не надо вечно ДОБИВАТЬСЯ
во всеамериканской молотьбе
и он сует свой нос
свой всеамериканский нос
в резкие пузырьки что никогда не нужны коту
и выпивает пузырьки
а пот 18 пив вчерашней ночи и пинты скотча
ползет вниз по ушам его и шее
 
 
надо позвать Жирного Фредди Говномета
надо найти латунную гору и спрятать под ней свою душу
лоточника
 
 
снаружи в кусте подымается птица
попавши меж солнцем и ним
и сень огромной тени крыла
проходит над ним
проходит над краем дома —
 
 
кот сигает на сетку
и всё сразу старше Нормандии и Сталинграда
и бомбежки портов
 
 
Уинстон Черчилль
с мозгом ребенка
на подбородке слюна
машет отуманенной любовью толпе
из высокого окна
и тут же мертв
как почти все
остальное
 
 
но мужчина в редеющей майке:
его кот сердит
сетка его предала
и желтые глаза кота спускаются к его
как глаза мелкого предпринимателя
кто некогда его уволил за то, что бил баклуши на
складе
 
 
«срать на тебя, – говорит он коту, – и
срать на все бесталанные замашки моего
усыхающего таланта».
30 минут спустя
та первая бутылка пива
лучше любого секса где бы ни было на земле
с какой ни возьми крупнозадой коровой
с кого он когда-либо шелка и кружева
срывал
 
 
он заходит в спальню где сидит его женщина
укачивая в животе его дитя
и берет из руки ее сигарету
сует ее себе в рот
и кашляет кашляет кашляет
и все равно усыхающий талант
думает он, я уже слышал такой кашель:
лошадь поперхнулась слюной закусивши железные удила
когда тянула первый помойный фургон
по морозному бесполезному утру
в каком-то городишке
где только у одного мужика
«мерседес»
 
 
он потеет
должно быть смердит
но стены учтивы
и он протягивает полпива в бутылке
а женщина говорит:
«надеюсь, ты не всерьез наговорил все это
вчера вечером».
«а, только хорошее».
 
 
«ну, так-то конкретнее».
«ты не собираешься сегодня бухать?»
 
 
«самую малость, милая. я же трус».
 
 
«покорми кота».
 
 
«ага».
 
 
у дверей мальчишка из «Западного союза». он ему дает
незначительные чаевые и мальчишка убегает
потея
американский ловчила
боже его спаси
 
 
КРАЙНИЙ СРОК НОМЕРА ОРИГИНАЛЬНОЙ ПОЭЗИИ
ВЫХОДИТ СЕНТЯБРЕ
СЕГОДНЯ 17 АВГУСТА БУДЕМ ПРИЗНАТЕЛЬНЫ ВАШ
ВКЛАД ЭТОТ
УНИКАЛЬНЫЙ НОМЕР НАИЛУЧШИМИ ПОЖЕЛАНИЯМИ
ДЖИН КОУЛ ЖУРНАЛ АНТРАКТ
3212 СЕВЕРНЫЙ БРОДУЭЙ
ШИКАГО
ИЛЛ
 
 
«кто-то умер?»
он протягивает ей
телеграмму
 
 
«ууу, ты знаменитый!»
 
 
«вижу как наяву: мы с Жене и Сартром
потягиваем выпивку в уличном кафе в
Пари».
 
 
«а они кто?»
 
 
«никто. другие гении».
 
 
«а. ладно, кота
покорми».
 
 
и я покормил кота
выпил еще 18 банок пива и
написал
вот это.
 

***[19]19
  Стихотворение без названия опубликовано в «Хайрэмском поэтическом обозрении» № 1, осень-зима 1966 г.; под заголовком «Кошка» вошло в сборник «Дни скачут прочь, как дикие кони по горам». – Прим. сост. «Hiram Poetry Review» – литературный журнал частного колледжа гуманитарных наук Хайрэм, Охайо, выходит с 1966 г. – Прим. пер.


[Закрыть]

 
здравые заросли, спящий
цветок, я просыпаюсь
 
 
мимо окна моего проходит охотник
4 ноги замкнуты в ярком покое
желтой и синей
ночи.
 
 
жестокая странность цепляется в войнах, в
садах —
желтая и синяя ночь взрывается предо
мной, атомная, хирургичная,
полная звездных соленых
бесов…
 
 
потом кот запрыгивает на
забор, пузатый испуг,
глупый, одинокий…
усы что старуха в
супермаркете
и голый как
луна.
 
 
я ненадолго
в восторге.
 

***[20]20
  Отрывок из письма Карлу Вайсснеру от 18 ноября 1966 г.; «Вопли с балкона». – Прим. сост. Карл Вайсснер (р. 1940) – немецкий писатель, редактор, переводчик, литературный агент и друг Буковски. – Прим. пер.


[Закрыть]

не люблю я любовь как приказ или поиск. пусть приходит к тебе, как голодная кошка к дверям.

Пересмешник [21]21
  Апрель 1971 г., рукопись; стихотворение вошло в сборник «Пересмешник, пожелай мне удачи» (Mockingbird Wish Me Luck, 1972). – Прим. сост.


[Закрыть]

 
пересмешник не отставал от кота
все лето
дразнил дразнил дразнил
насмешливый наглый;
кот уползал под качалки на верандах
мелькая хвостом
и говорил пересмешнику что-то очень сердитое
чего я не понимал.
 
 
вчера кот спокойно прошел по дорожке
с пересмешником живьем во рту,
крылья распахнуты, прекрасные крылья распахнуты бьются,
перья раскинуты будто женские ноги при сексе,
и птица больше не дразнила,
она просила, она молилась
но кот
шагая сквозь века
не слушал.
 
 
я видел, как залез он под желтую машину
с птицей
сторговать ее в другое место.
лето закончилось.
 

Глядя на котовьи яйца [22]22
  7 сентября 1971 г., рукопись; стихотворение прежде не издавалось. – Прим. сост.


[Закрыть]

 
сидя тут у окна
потея пивом
искалеченный летом
я гляжу на котовьи яйца.
 
 
не сам это выбрал.
он спит в старой качалке
на крыльце
и оттуда глядит на меня —
сзади —
привешен к своим котовьим яйцам.
 
 
вон его хвост, чертова штука,
свисает
в сторонку —
я обозреваю его мохнатые канистры —
о чем человеку думать,
глядя на котовьи яйца?
уж точно не о потопленных флотах
великих морских сражений.
уж точно не о программе помощи
беднякам.
уж точно не о цветочном рынке или дюжине
яиц.
уж точно не о сломанном выключателе.
 
 
яйца и яйца, вот и все —
и уж точно котовьи яйца,
мои довольно мяты на вид,
и, сообщают мне современники,
вполне велики:
«яйца у тебя что надо, Буковски!»
 
 
но котовьи яйца:
не могу понять, он ли к ним привешен
или они к нему —
видите ли, у них почти еженощная битва за
самку —
и нелегко в ней никому из нас.
 
 
вон видите —
в его левом ухе недостает куска;
однажды я подумал, что ему выцарапали
один глаз
но потом, когда отслоилась бляха запекшейся крови
неделю спустя
тот чистый
золотой зеленый глаз
глядел на меня.
 
 
все его тело болит от укусов
и как-то на днях,
когда я пытался погладить его по голове
он взвыл и чуть не тяпнул меня —
эта шерстистая кожа у него на черепе, бескровная,
раскроилась до кости.
никому из нас не легко.
вот тебе и котовьи яйца, бедняга.
 
 
теперь он спит и видит сны —
что? – жирного пересмешника в пасти? —
или в кругу течных кошкиных сучек? —
он грезит-то днем
а выяснит все это
вечером.
 
 
удачи, старина,
приходится нелегко,
мы к яйцам привешены, вот в чем штука,
мы привешены к своим яйцам,
и мне б самому чуток не помешало —
меж тем как —
следи за глазами и веди левой
и беги как черт
когда другое просто уже
бесполезно.
 

Самое странное [23]23
  Рукопись начала – середины 1970-х гг.; стихотворение вошло в сборник «Играй на пианино по пьяни, как на ударном инструменте, пока пальцы в кровь не собьешь» (Play the Piano Drunk Like A Percussion Instrument Until the Fingers Begin to Bleed A Bit, 1979). – Прим. сост.


[Закрыть]

 
я сидел в кресле впотьмах
как-то вечером
ничего не делал
и тут в кустах у меня под окном
раздались ужаснейшие
звуки
пыток.
очевидно не кот-самец и кошка —
самка а
самец и
самец
и судя по звуку
один вроде
гораздо крупней нападал
намереваясь
убить.
я сидел. потом все
прекратилось.
 
 
затем началось снова
на сей раз хуже;
звуки были до того ужасны
что я не мог
шевельнуться.
затем снова прекратилось.
 
 
Я встал с кресла
лег в постель и
уснул.
 
 
мне приснился сон. мелкий, очень мелкий
котик пришел ко мне во сне
и был очень
печален. он со мной заговорил, сказал:
«посмотри, что со мной сделал тот другой кот».
и повернулся у меня на коленях
и я увидел эти ссадины и
укусы. потом он спрыгнул
у меня с колен.
 
 
и на этом всё.
я проснулся в 8:45 вечера
оделся и вышел наружу и
огляделся.
 
 
там ничего не было.
я вернулся в дом и опустил два яйца
в кастрюльку с водой
и зажег посильнее
горелку.
 

Влажная ночь [24]24
  «И в воде горит, и в огне тонет». – Прим. сост.


[Закрыть]

 
тряпка.
она сидела, насупившись.
я ничего с ней поделать не мог.
шел дождь.
она встала и ушла.
что ж, черт, вот опять, подумал я,
взялся за выпивку и включил погромче радио,
снял с лампы абажур
и выкурил дешевую черную горькую сигару
импортную, из Германии.
в дверь постучали
и я открыл дверь
под дождем стоял человечек
он сказал:
вы не видели голубя у себя на крыльце?
я ответил ему, что голубя у себя на крыльце не видал
а он сказал, что если я увижу голубя у себя на крыльце
чтоб дал ему знать.
я закрыл дверь
уселся
и тут черный кот запрыгнул мне в
окно и вскочил мне на
колени и замурлыкал, прекрасное животное
и я отнес его в кухню, и мы оба съели по
ломтику ветчины.
 
 
потом я выключил весь свет
и лег в постель
и этот черный кот лег в постель со мной
и урчал
и я подумал, что ж, хоть кому-то я нравлюсь,
а потом кот стал ссать,
он обоссал всего меня и все простыни,
ссаки скатывались у меня по животу и скользили по бокам
и я сказал: эй, да ты чего вообще?
я взял кота и отвел его к двери
и вышвырнул под дождь
и подумал, это очень странно, тот кот
на меня нассал
и ссаки у него холодные как дождь.
потом позвонил ей
и сказал, слушай, ты чего вообще? ты совсем потеряла
рассудок, к черту?
я повесил трубку и стащил с постели простыни
и забрался, и улегся, слушая дождь.
порой человек не знает, что ему с чем поделать
и порой ему лучше лежать очень тихо
и пытаться не думать вообще
ни о чем.
 
 
тот кот был чей-то
у него блошиный ошейник.
насчет женщины
не знаю.
 

***[25]25
  Отрывок из «Шутки», 15 сентября 1975 г., рукопись; под названием «Космическая шутка» стихотворение вошло в сборник «Ночь разодрана шагами до безумия» (The Night Torn Mad with Footsteps, 2001). – Прим. сост.


[Закрыть]

 
[…]
коты убивают котов в
3 часа поутру
отгрызая передние
лапы и добираясь до
горла
оставляя шерсть
и окоченевшую кость
любому сборщику
мусора и жизни
просроченной.
 

Тигрики повсюду [26]26
  14 ноября 1975 г., рукопись; стихотворение вошло в сборник «Любовь – это адский пес» (Love Is a Dog from Hell, 1977). – Прим. сост.


[Закрыть]

 
У Сэма, мужика из борделя,
ботинки скрипят
а он ходит взад-вперед
по двору,
скрипя и беседуя
с кошками.
в нем 310 фунтов,
убийца
и беседует с кошками.
он видит женщин в массажном
салоне и у него нет подружек
нет автомобиля
он не пьет и не жалится
величайшие пороки его
жевать сигару и
кормить всех кошек в
 
 
окруґге.
некоторые кошки
беременеют
и кошек в итоге
становится больше и больше и
стоит мне открыть дверь
одна или две
вбегают в дом, и я иногда
забываю, что они там, а
они срут под кроватью
или я просыпаюсь ночью
услышав звуки
подскакиваю с ножом
крадусь в кухню и
вижу какую-нибудь кошку Сэма,
мужика из борделя, – ходит по
раковине или сидит на
холодильнике.
 
 
Сэм правит любовным салоном
за углом,
и его девушки стоят в
дверях на солнышке,
а светофор то
красный то зеленый то красный то зеленый
и все кошки Сэма
обладают каким-то смыслом
как дни и ночи.
 

***[27]27
  Отрывок из «Определения», 14 ноября 1975 г., рукопись; стихотворение вошло в сборник «Ночь разодрана шагами до безумия». – Прим. сост.


[Закрыть]

любовь есть давленые кошки

вселенной

Послано Шери Мартинелли в 1966 году – это единственный известный рисунок кошки, сделанный Буковски. При других попытках изобразить кошек, включая картину маслом, воспроизведенную на титульном листе, выходили собаки.

***[28]28
  Отрывок из последней главы романа «Женщины» (Women, 1978). – Прим. сост.


[Закрыть]

Я зашел в кухню, открыл пузырек витамина Е, 400 межд. ед. каждый шарик, и проглотил несколько, запив полстаканом воды «Перье». Хорошая у Чинаски будет ночь. Солнце наискось падало сквозь дыры в шторах, рисуя на ковре знакомый узор, а в холодильнике остывало белое вино.

Я открыл дверь и вышел на крыльцо. Там сидел незнакомый кот. Громадная тварь, кошак, с черной блестящей шерстью и светящимися желтыми глазами. Меня он не боялся. Подошел, урча, и потерся мне об ногу. Я хороший парень, и он это понимал. Животные такие штуки просекают. У них инстинкт. Я вернулся в дом, и он вошел следом.

Я открыл ему банку белого тунца «Стар-Кист». Закатан в родниковой воде. Вес нетто 7 унций.

Взяли за яйца [29]29
  13 июня 1978 г., рукопись; стихотворение вошло в сборник «Болтаясь на турнефортии» (Dangling in the Tournefortia, 1981). – Прим. сост.


[Закрыть]

 
старый Мужик, его оскопили
девчонки уже не особо
радуют глаз.
 
 
когда Большой Сэм съехал
с задворок,
большого Мужика унаследовал я,
70 по кошачьему счету,
старый,
кастрированный,
но по-прежнему здоровенный, таких
и старожилы не
упомнят.
 
 
он едва не отгрыз мне
к черту руку
ту что кормит его,
пару
раз
но я его простил,
он кастрат
и есть в нем что-то
такое
чему это не
нравится.
 
 
по ночам
я слышу, как он дерет и
гоняет других котов по
кустам.
Мужик, он по-прежнему великолепный
старый кот,
боец
даже без яиц.
 
 
какая же сволочь он был, наверное,
с ними
когда ему было 19 или 20
медленно расхаживал по
тропке
и даже теперь гляжу на
него
и по-прежнему чую отвагу
и силу
несмотря на человечью малость
несмотря на человечью научную
божественность,
старый Мужик
держится
выдерживает
 
 
глядя на меня этими
злыми желтыми глазами
на огромной своей
непобежденной
башке.
 

Дар [30]30
  16 июля 1978 г., рукопись; стихотворение в сборники не входило. – Прим. сост.


[Закрыть]

 
знаешь
мужик с задворок съехал
на жилье не наскребал
поэтому мне достался этот
громадный старый кот
со среднюю собаку
коварный
желтые глаза
старый и яростно сильный
когда бьет и одной
лапой
стены трясутся.
его звать «Мужик» и он
дурака не валяет
вздорный
у него свои представленья
усвоенные где-то
давным-давно.
у него оттяг
полностью свой
иногда он
пропадает
я глажу его бывало
и тут он меня цапает
рука моя в капкане его
нутра
зубы впиваются в
верх моей кисти
и держат меня
вот так
он срывает тылы
моих запястий
обеими задними лапами
когтями
полностью выпущенными…
я оставляю ему свою руку
пока не закончит
а потом
убираю
текут струйки
крови… он лишь
на меня смотрит.
 
 
я пришлю его тебе
в ящике из натурального
миндаля
прорежу дырки чтоб мог
дышать
 
 
но осторожней когда оторвешь
крышку
 
 
я пришлю его тебе
как раз вовремя
Авиа-Экспрессом
 
 
открой этот ящик в
Национальный день поэзии.
 

Мужик Ван Гог [31]31
  9 ноября 1978 г., рукопись; стихотворение вошло в сборник «Открыто всю ночь» (Open All Night, 2000). – Прим. сост.


[Закрыть]

 
перед тем как уехать из Голливуда мой кот ввязался в драку
в которой ухо ему уделали в капусту.
теперь на новом месте
я вчера отнес его к ветеринару.
у них есть дантисты звериные
мозгоправы для зверей
плюс НЕОТЛОЖКА
ему пришлось пережить операцию
анестезию
пилюли
припарки.
 
 
счет
дошел до $82.50.
 
 
«Боже, – сказал я ветеринару, – это десятилетний
бродячий кот без яиц. Я десяток таких могу добыть за
просто так».
ветеринар лишь рисовал кружочки на листке бумаги
карандашом.
 
 
«ладно, – сказал я, – валяйте».
 
 
«Мужик Буковски», – записал ветеринар имя пациента.
 
 
когда я вернулся за ним, ему забинтовали весь череп
и
похоже было просверлили в голове дырку.
из палаты номер 6 его вынесла медсестра.
 
 
«что вы ему сделали? – спросил я. – лоботомию?»
 
 
теперь он просто сидит на кухонной плите и пялится на меня.
Мужик Ван Гог Арто Буковски.
 
 
так вот мне один друг как-то сказал:
«дядя, все, что ты тронешь, превращается в говно!»
 
 
он прав.
я мастурбирую с одиннадцати
лет.
 

Читатель [32]32
  27 августа 1979 г., рукопись; прежде не публиковалось. – Прим. сост.


[Закрыть]

 
мой кот срет мне в архивы
залез в мой ящик из-под апельсинов
«Санкист Золотой Штат»
и насрал на мои стихи
мои оригинальные стихи
сбереженные для университетских архивов.
 
 
этот одноухий жирный черный критик
списал меня со счетов.
 

Мужик

Мэнкс [33]33
  23 декабря 1979 г., рукопись; вошло в «Открыто всю ночь». – Прим. сост.


[Закрыть]

 
это лишь долгий звонок
с краткого расстоянья.
не порождает
никакого особого блеска
знать что
у нас опять все не так.
мы меньше и меньше смеемся,
становимся более здравы.
нам нужно лишь
отсутствие других.
даже классическая музыка
слышана слишком часто,
хорошие книги все
читаны.
мы вновь подозреваем
как в самом начале
 
 
что мы
странны, увечны, никуда
тут не вписаны…
покуда мы это пишем
что-то уродски жужжит
и приземляется нам в
волосы
запутывается в них.
мы тянемся
выдергиваем
а оно кусает нас за палец.
что за чертово ничтожество
это
посреди
ночи?
пропало…
 
 
вот стеклянная дверь
на полозьях
а снаружи мы видим
белого мэнского кота, присел
один глаз у него косит.
язык вывален
набок.
мы тянем за дверь и он
ныряет вовнутрь
передние лапы бегут
в одну сторону,
задние
в другую.
он направляется к нам
подлым углом
взбегает нам по ногам
по груди
кладет передние лапы
как руки
у наших плеч
суется рылом своим
нам чуть не к носу
и смотрит на нас
как можно лучше;
так же попутав
мы смотрим в ответ.
 
 
будет ночь,
старина,
когда-нибудь,
как-нибудь.
мы тут слиплись
друг с другом.
мы снова улыбаемся
как раньше бывало.
вдруг мэнкс
отпрыгивает
разбегаясь вбок
по всему коврику
гонится за чем-то
чего никому из нас
не увидать.
 

***[34]34
  Отрывок из письма Карлу Вайсснеру от 10 июня 1981 г.; письмо ранее не публиковалось. – Прим. сост.


[Закрыть]

В понедельник международный вор задавил моего любимого кота (Мэнкса). По нему проехало переднее колесо машины. Он теперь в больнице. Возможно, больше не сможет ходить, говорит док. Понимать пока слишком рано. Рентген показывает, что позвоночнику пиздец. Отличный кот. Настоящая личность. Может, сумеют прооперировать или сделать ему комплект колесиков. Рентген еще показывает, что кто-то давно в него стрелял. Круто ему пришлось.

***[35]35
  Отрывок из письма Карлу Вайсснеру от 28 июня 1981 г.; письмо ранее не публиковалось. – Прим. сост.


[Закрыть]

Мэнкс снова ходит, хоть и немного боком. 7 дней он пролежал в кошачьей больнице. Док говорит, это чудо, он не рассчитывал, что Мэнкс снова пойдет. А кроме того, это не мэнский кот, ему кто-то хвост отрезал. Он наполовину сиамец. Очень странное животное, разумный, как черт. Парень, сбивший его, заходил вчера вечером, Мэнкс на него только глянул и тут же сбежал, взлетел по лестнице и спрятался за унитазом наверху. Он знал, кто был за рулем той машины.

***[36]36
  Отрывок из «Чарльз Буковски» – интервью Пенни Гренобл, «Южная бухта», ноябрь 1981 г.; интервью в сборники ранее не входило. – Прим. сост.


[Закрыть]

А вот прекрасный кот. Язык у него вывален, он косоглаз. У него обрублен хвост. Он красавец, он умник. Мы отвезли его к ветеринару на рентген. Врач говорит: «Этого кота машины сбивали дважды, в него стреляли, ему отрезали хвост». Я сказал: «Этот кот – я». Он пришел к моим дверям, подыхая от голода. Точно знал, куда прийти. Мы с ним оба уличные бродяги.

***[37]37
  Отрывок из письма Луиз Уэбб от 27 января 1982 г.; «Вопли с балкона». – Прим. сост. Джипси Лу Уэбб (Луиза Мадайо, р. 1917) – американская художница, вместе с мужем Джоном Эдгаром Уэббом (1905–1971), американским писателем, редактором и издателем, в 1960-х гг. издавала независимый литературный журнал «Изгой» (The Outsider) и другие книги в своем издательстве «Луджон Пресс» (1960–1970). – Прим. пер.


[Закрыть]

Однажды Мэнкс пришел к двери полумертвый. Мы его взяли, откормили, потом заехал пьяный знакомый и задавил его своей машиной. У меня на глазах. Кот просто смотрел на меня, пока это происходило. Мы отвезли его к ветеринару. Рентген. Он вовсе не мэнский кот. Ветеринар говорит, кто-то отрезал ему хвост. Кроме того, в него стреляли, пулька сидит до сих пор, и давили машиной, еще раньше – на рентгене хребет сросся. А еще он косоглаз. Сказали, ходить, наверно, больше не сможет. Теперь вот бегает, вывалив язык, косоглазый. Крутой он псих.

***[38]38
  Короткое примечание, опубликованное после перепечатки «Истории крутого хуилы» в «Арете» № 2.1, июль – август 1989 г.; в сборники ранее не входило. – Прим. сост. «Arete» – литературно-художественный журнал, единственный номер которого вышел летом 1989 г. в Сан-Диего и был наполовину посвящен творчеству Буковски. – Прим. пер.


[Закрыть]

Однажды под дверь пришел бесхвостый, косоглазый кот, и мы его впустили. Старые розовые глаза. Ну и парняга. Животные вдохновляют. Они не умеют лгать. Они – сила природы. От ТВ я заболеваю через пять минут, а на животных могу смотреть часами и видеть в них лишь изящество и блеск, жизнь, какой она должна быть.

Мэнкс

Ночная работа [39]39
  4 марта 1989 г., рукопись; стихотворение вошло в сборник «Болтаясь на турнефортии». – Прим. сост.


[Закрыть]

 
мой кот прыгнул в камин
горя
как Ван Гог
распорол заднюю ширму
и вошел
ища синюю шлюху
нигдешности.
 

***[40]40
  Отрывок из романа «Хлеб с ветчиной» (Ham on Rye, 1982). – Прим. сост.


[Закрыть]

Как-то раз отирался я себе, ждал, как обычно, с бандой мы не общались, больше вообще-то не хотелось, и тут ко мне кинулся Джин.

– Эй, Генри, пошли!

– Что такое?

– ПОШЛИ!

Джин побежал, и я побежал за ним. Мы пробежали по дорожке и на задний двор Гибсона. У Гибсонов вокруг всего заднего двора стояла большая кирпичная стена.