Текст книги "Возрождение"

Глава 3
Миранда

Как всегда, путешествие по сверхсветовой Бозе-сети слегка напоминало галлюцинацию. Было что-то неестественное в мгновенном прыжке на сотни и тысячи световых лет, и даже самому тренированному человеческому мозгу требовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к резкой смене окружающей обстановки.

Дари Лэнг стояла, зажмурившись. Пять секунд назад она находилась в узловой точке Бозе-сети у Врат Стражника, на дальней границе Четвертого Альянса. А сейчас перед ней окажется порт Миранды – на расстоянии шестисот двадцати световых лет!

Ну все, хватит. Три-четыре!

Она моргнула, с трудом веря собственным глазам. Внешняя оболочка планеты находилась слишком далеко, и детали различались с трудом. Однако бесчисленные точки, похожие на мух, запутавшихся в полупрозрачной паутине, могли быть только межзвездными кораблями. Их тут висело больше миллиона – самый большой космопорт в спиральном рукаве! – от крошечных, облегающих человеческое тело, до гигантских орбитальных фортов.

Как следует поглазеть на окружающие чудеса Дари не удалось. Чья-то рука уже держала ее за локоть.

– Профессор Дари Лэнг? Она обернулась.

– Да, это я.

– Наконец-то вы прибыли! Я помощник советника Грейвса, – вежливо произнес невзрачного вида мужчина, не выпуская руки Дари. – Будьте добры, пройдемте со мной: сегодняшнее заседание давно уже началось.

Заседание? Прямо здесь, на Бозе-узле, в порту Миранды? Даже не на поверхности планеты? Но женщина промолчала, позволив увести себя от сияющего великолепия Паутины. Впереди ждали другие вопросы, куда более важные.

* * *

Загадки начались в кабинете Дари, в Институте артефактов на Вратах Стражника. Уже близились сумерки, и через открытое окно доносились первые трели ночных птиц, когда дверь неожиданно открылась и вошел профессор Мерада. Впрочем, ничего особенно странного в этом визите не было. Мерада был известен формализмом и пристрастием к точности, когда дело касалось составления отчетов, И одновременно он считал, что для исследовательской работы полезнее, когда ею руководят в неформальной манере. Иными словами, Мерада любил врываться без приглашения когда угодно и куда угодно.

Дари с трудом оторвалась от своих записей. Она весь день усердно занималась сопоставлением отчетов об артефакте Строителей, известном как Мальстрем, и теперь позволила себе отдохнуть, перейдя от точных фактов к легендам и слухам. Однако, взглянув на лицо профессора Мерады, Лэнг поняла: расслабиться не удастся. «Охо-хо, в чем же я теперь провинилась?» – вздохнула она про себя.

Профессор не одобрял ее неожиданных вылазок к артефактам, хотя со времени последней из них прошли годы… С тех пор Дари прочно осела в Институте, составляя всеобъемлющую монографию о Строителях и стараясь не упустить ни единого обрывка информации о тысяче с лишним артефактов, когда-то разбросанных по всему спиральному рукаву. Единственное, в чем исследовательницу, пожалуй, можно было обвинить, – это некоторое злоупотребление институтскими линиями связи. За последние два месяца она послала несколько десятков писем на одну из планет Круга Фемуса – правда, ответа Дари так и не получила…

В чем же дело? Мерада с сердитым видом помахивал листком бумаги.

– Ничего не понимаю! – пропел он своим козлиным тенором. – В конце концов, это даже несколько оскорбительно! Если где-то в спиральном рукаве планируется срочное совещание, имеющее отношение к Строителям, то, казалось бы, элементарная вежливость требует направить приглашение мне как директору Института. А этот документ почему-то требует – и даже более того, настаивает! – чтобы на совещании присутствовали именно вы. – Профессор слегка поморщился, глядя на Дари и смутно осознавая, что допустил бестактность. – Я, разумеется, не подвергаю сомнению вашу компетентность, милочка, – в конце концов, вы редактор двух последних изданий «Всеобщего каталога артефактов»…

«Всеобщий каталог артефактов Лэнг». Однако Дари не решилась произнести это вслух.

– Можно мне взглянуть? – Она чувствовала некоторое раздражение, но еще больше была удивлена. С какой стати и кому понадобилось устраивать совещание по поводу Строителей? И ладно бы еще здесь, в Институте, который специализируется на этой теме, а так… И самое странное: почему совещание названо срочным? Ведь последние следы артефактов исчезли больше двух лет назад, а самих Строителей нет уже три миллиона лет!

Листок бумаги мало что прояснил – скорее наоборот. Во-первых, в письме содержалось официальное требование Единого Совета: профессор Дари Лэнг должна была «присутствовать лично». Виртуальное общение по информационной Бозе-сети организаторов не устраивало. Во-вторых, совещание должно было состояться на Миранде, крупном политическом центре Четвертого Альянса. В-третьих… Дари вгляделась в дату. Похоже, кто-то здесь, в Институте, слишком долго держал письмо под сукном. Она едва успеет на совещание – даже если отправится немедленно!

Что Дари и сделала.

Теперь же, не вполне придя в себя после Бозе-перехода, она неуверенно шагала рядом с «проводником». Преодолеть шестьсот двадцать световых лет за считанные дни – и все-таки опоздать! И самое главное – она до сих пор понятия не имела, зачем ее вызвали.

В помещении царил почти полный мрак, хотя глухо резонирующая пустота вокруг говорила о том, что это огромный зал. Сопровождающий незаметно скользнул в сторону, предоставив Дари на ощупь искать себе место. Когда глаза немного привыкли к окружающему мраку, она поняла, насколько здесь все роскошно обставлено – даже по меркам богатого мира вроде Врат Стражника. Напротив сиденья Лэнг располагался персональный изолирующий экран и терминал информационной Бозе-сети. Неужели так оборудованы все кресла? В этом случае любой участник совещания может легко послать запрос домой и, если повезет, вовремя получить ответ!

Внезапно перед Дари вспыхнул яркий свет, окончательно погрузив во тьму остальную часть зала. В трехмерном дисплее появилась карта спирального рукава галактики. Территории основных клайдов были выделены цветом. Внутри цветных областей сияли россыпи огненных искр, обозначавших артефакты Строителей.

Тускло-оранжевые владения Сообщества Зардалу постепенно сужались по мере удаления от центра галактики. На самом краю Сообщества мерцал огонек, в котором Дари узнала Иглу. Этот артефакт она давно мечтала увидеть. Только теперь эта мечта никогда не исполнится… «Ушко» Иглы без всякого ускорения и перегрузок увеличивало скорость любого проходившего корабля. Однако Иглы больше не было, так же как и всех остальных артефактов.

Справа от Сообщества, растянувшегося на пятнадцать сотен световых лет, находился «пустой» район, с множеством звезд, но почти без артефактов. В каталоге Лэнг упоминались только два: Линза и Факел. Никто, включая Дари, так и не смог предложить объяснения этому факту.

Ниже Провала царил бледно-зеленый цвет – это была территория Четвертого Альянса, собственного клайда Дари Лэнг. Абсолютное большинство разумных существ здесь составляли люди. Родная планета Дари, Врата Стражника, находилась на дальней правой границе региона, рядом с самим Стражником, знаменитым артефактом. Еще ниже, слева от Четвертого Альянса, начиналась Кекропийская Федерация, простиравшаяся по направлению к центру галактики. Федерация была выделена пронзительно-голубым цветом. Впрочем, сами кекропийцы, «видевшие» с помощью звуковых волн и эхолокации, не смогли бы этот цвет оценить.

Дари нашла и Круг Фемуса: крошечное скопление двадцати трех солнц и шестидесяти двух обитаемых планет было окрашено грязно-коричневым и находилось там, где сходились границы трех основных клайдов. Цвет казался вполне подходящим: миры Круга Фемуса отличались крайней бедностью и отсталостью. Как только их не клеймили! Унылые, грязные, опасные… Нищие, жестокие, варварские… Ни один из трех главных клайдов не стремился контролировать Круг Фемуса.

Эта стилизованная трехмерная карта была до боли знакома каждому, кто посвятил жизнь изучению артефактов Строителей. Дари могла бы нарисовать ее по памяти. Внезапно картинка на дисплее съежилась и сместилась, уступая место более обширному району галактики. Внизу появился и начал расширяться Провал (или Щель, как его иногда называли) – многие сотни световых лет пустоты, разделяющие галактические ветви. В этой бездне светились лишь отдельные редкие звезды и дрейфовали одинокие планеты. За Провалом постепенно вырисовывались контуры рукава Стрельца – следующей ветви спиральной галактики.

Ни Дари, ни знакомые ей ученые до сих пор не изучали толком рукав Стрельца, хотя это был такой же огромный и наполненный звездами регион, как и местная ветвь спирали. Провал представлял собой чудовищный барьер: лишь наиболее долгоживущие виды живых существ могли потратить целые столетия, чтобы преодолеть его на субсветовых скоростях. Люди, увы, не принадлежали к этой избранной компании.

И зачем вообще показывать рукав Стрельца? Кому это вдруг понадобилось?

Яркий свет дисплея не давал рассмотреть весь зал. Дари смутно различала в соседнем кресле какую-то скорчившуюся фигуру явно нечеловеческих пропорций, однако разобрать детали было невозможно. Ноздри щекотал аромат духов – странная смесь корицы и мяты. Слева послышалась какая-то возня, похожая на звуки борьбы. Дари вдруг почувствовала на колене чью-то руку и невольно вскрикнула.

– Профессор Лэнг? Вы? – произнес хриплый голос. – А я-то думал, будто Ат пытается меня обойти.

– Что… Кто вы? – Дари инстинктивно сбросила нахальную руку и в этот момент разглядела какую-то тень у себя под ногами.

– Это я, Луис Ненда. Вот уж не думал тебя здесь встретить!

Дари удивилась охватившему ее вдруг теплому чувству.

– Я и сама не думала еще четыре дня назад. Луис, зачем нас…

Не успела она произнести эти слова, как Ненду что-то внезапно подняло в воздух, и он исчез. Таинственная фигура слева молча выпрямилась, оказавшись намного выше, чем казалась вначале. Пропорции у нее были явно кекропийские. Дари услышала шипение и почувствовала, как что-то живое, угловатое, с жестким экзоскелетом ткнулось ей в колени.

– Прошу прощения, – прозвучал знакомый голос, – но мы не думаем, что сейчас самый подходящий момент для возобновления старых знакомств.

– Ж'мерлия?

– Совершенно верно. Хотя в данный момент я, конечно же, говорю от имени своей хозяйки Атвар Х'сиал. Она сидит рядом с вами.

Слева вновь послышалась возня. Затем раздраженное шипение, серия резких щелчков и глухой удар, сопровождавшийся хриплыми ругательствами Луиса Ненды. Дисплей перед Дари исчез, и в зале внезапно вспыхнул свет.

– Я полагал, – произнес глубокий звучный голос, – что остаток сегодняшнего заседания мы посвятим спокойному изучению рукавов Ориона и Стрельца, поскольку это пригодится нам всем. Не ожидал, что некоторые предпочтут устроить частную дискуссию и скандал.

Дари взглянула на говорившего. Долговязый мужчина с большой лысой головой, который стоял на подиуме. Так-так, этого следовало ожидать… Джулиан Грейвс, член Этического Совета, единственный знакомый ей уроженец Миранды. Глубоко посаженные голубые глаза советника смотрели прямо на Дари. Женщина кивнула в знак приветствия.

– О! – Грейвс кивнул в ответ. – Профессор Дари Лэнг! Ну конечно… Мне следовало это предвидеть. Вокруг вас, как всегда, вихрь эмоций. Добро пожаловать на совещание! Лучше поздно, чем никогда. Впрочем, вы не последняя… Я жду еще одного участника, который, как мне сообщили, прибудет в течение дня. Учитывая этот факт, а также нерабочее настроение в зале, я думаю, лучше отложить обсуждение и ответы на вопросы. – Грейвс окинул собравшихся пронзительным взглядом. – Изучите карту. Я вас оставляю. Остаток дня можете возобновлять старые знакомства – так, как считаете нужным.

* * *

Можно подумать, это она сорвала заседание! Все, что она сделала, – это вошла и тихонько села, причем тогда, когда все и так почти уже закончилось.

Дари огляделась. Идя сюда, Лэнг думала, что вокруг будут в основном люди, и преимущественно – незнакомые. А оказалось, людей-то почти и нет, хотя все присутствующие ей хорошо известны.

У нее под ногами похожий на восьминогую палку сидел Ж'мерлия – лотфианин, умевший переводить феромонную речь своей кекропийской хозяйки Атвар Х'сиал. Он поднял голову и в знак приветствия повращал фасеточными глазами лимонного цвета, торчавшими на коротких стебельках. Дари лотфианин нравился, однако она не одобряла его добровольного рабства у Атвар Х'сиал. Тем более что честность и добрые намерения последней вызывали глубокие сомнения. Кстати, учитывая это, теплое отношение Дари к Луису Ненде тоже было трудно объяснить. Ненда давно сотрудничал с Атвар Х'сиал и не скрывал своего криминального прошлого. Луис родился на Карелле, на задворках Сообщества Зардалу, и общие знакомые не раз намекали Дари, будто ужасные преступления, совершенные там, не позволяют дельцу вернуться домой. Ненда тоже имел личную рабыню – хайменоптку по имени Каллик, но в отличие от Атвар Х'сиал не мог оправдать это тем, что ему нужен переводчик.

Каллик сидела у ног Луиса Ненды, по другую сторону от кекропийки. Ее бочкообразное тело в метр длиной покрывал короткий черный мех. Маленькая круглая головка, усеянная многочисленными парами блестящих черных глазок, придавала ей кроткий и безобидный вид. Правда, Дари хорошо знала, что в кончике круглого брюшка хайменоптки, спрятано блестящее желтое жало. Его полая игла впрыскивала нейротоксины, противоядия от которых не существовало. Состав яда хайменопты регулировали, меняя его действие от легкой анестезии до мгновенной смерти. Нервная система Каллик обеспечивала скорость реакции, в десять раз превышающую человеческую. Восемь пружинистых ног могли в две секунды перенести ее на сотню метров на земле или поднять на пятнадцать метров в воздух при стандартном тяготении. Самое удивительное было то, что Каллик считала Луиса Ненду своим владельцем и позволяла водить себя на поводке. Ненда любил прикрикнуть на хайменоптку, а иногда и хватался за хлыст. В то же время Дари давно убедилась: отношения рабыни с хозяином не так просты, как казалось со стороны. В частности, личная каюта Ненды на борту «Все – мое» была отделана с невероятной роскошью, даже по меркам богатых планет типа Врат Стражника. Однако каюта Каллик ничем не уступала апартаментам Луиса, будучи столь же просторной и хорошо обставленной. У хайменоптки имелся и свой личный кабинет, оборудованный мощными компьютерами и научными приборами.

Каллик протиснулась мимо Атвар Х'сиал, чье огромное тело загораживало Луиса Ненду, и стремительно подкатилась к Дари. Хайменоптка и Ж'мерлия обменялись короткими сериями щелчков и посвистываний, затем Каллик сказала:

– Приветствуем! Возможно, теперь, когда вы приехали, мы получим какие-то разъяснения.

Ж'мерлия и Каллик, которых Лэнг при первой встрече приняла за безмозглых домашних животных, обладали чрезвычайно развитым интеллектом. Пока сама Дари с грехом пополам выучила простейшие хайменоптские щелчки, Каллик освоила в совершенстве десяток человеческих языков.

– От меня разъяснений не будет, – мотнула головой исследовательница. – Я понятия не имею, зачем нас собрали.

– Хозяин говорит, что совещание посвящено Строителям и их артефактам.

– Я в курсе. Но Строители исчезли из нашего рукава более трех миллионов лет назад. А теперь исчезли и все их артефакты.

– Ты уверена? – Луису Ненде наконец-то удалось обмануть бдительность кекропийки, обогнув ряд кресел и подойдя к Дари справа.

– Насколько это вообще возможно. – Дари скинула руку Ненды со своего плеча. – Институт артефактов – главный центр обмена информацией о Строителях и их сооружениях. Каждый день я лично проверяю базы данных. За последние месяцы – даже годы! – не произошло абсолютно ничего нового.

– И все же они насильно вытащили тебя на Миранду?

– Пожалуй, что так. У меня просто не было выбора.

– Как и у нас с Ат. Ничего не понимаю. То есть она-то по крайней мере разбирается в Строителях, как, впрочем, и Каллик. И ты тоже. Но я-то тут каким боком? Ставить на меня как на эксперта – дохлый номер.

– Ты был причастен к исчезновению артефактов. Летний прилив в системе Добеллии, потом Лабиринт…

– Это уже история. Я и не помню половины того, что случилось, хоть и побывал в самом пекле. Нет, тут дело в другом, можешь мне поверить.

– Это интуиция, или у тебя есть факты?

– Просто задницей чувствую. А она побывала в стольких переделках, что ей стоит доверять. Хотя нет, один факт у меня все-таки есть. Когда пришло письмо, мы с Ат, Каллик, Ж'мерлией и… еще одним человеком были на Ксерархосе – на задворках Сообщества Зардалу, далеко отсюда. Поэтому я послал запрос на Миранду, чтобы они оплатили нам Бозе-переходы…

Луис Ненда был, как всегда, небрит, глаза налиты кровью, костюм измят. Только вот его взгляд… Дари ощутила приятное возбуждение.

– Ну что ж, это вполне разумно, раз вы испытывали финансовые затруднения, – отведя глаза, заметила она. – Я полагаю, они согласились немного помочь?

– Не в этом дело. Последние год-два нам с Атвар везло, мы просто купались в деньгах. Конечно, мы это не афишировали, только ведь все вокруг не слепые. Обычная банковская проверка показала бы – ни в какой помощи мы не нуждаемся. А когда я писал запрос, то нарочно затребовал побольше, поднял сумму до небес, чтобы заставить их подергаться. Надеялся понять что-нибудь из ответа…

Дари невольно снова взглянула на Луиса. – И?

– Даже не пикнули. Дали все, что я просил.

– А что это, по-твоему, значит?

– Без понятия. Ясно одно: кто-то считает совещание и в самом деле архиважным делом. Впрочем, завтра Грейвс все расскажет, поэтому не будем гадать на кофейной гуще. – Ненда наклонился к Дари, не обращая внимания на сердитое шипение нависшей над ними великанши-кекропийки. – Выходит, сегодня делать больше нечего. Может, пообедаем вместе, обменяемся новостями?

Глава 4
Ночь в порту Миранды

Если у тебя есть дело, делай его. Если делать нечего, спи.

Ханс Ребка усвоил это правило на Тойфеле еще шестилетним ребенком. Оно ни разу не подвело его за двадцать лет работы специальным агентом и еще больше пригодилось в последние два изматывающих года, когда Ханс пытался свергнуть продажное правительство Круга Фемуса. Попытка провалилась, и до его собственной казни оставалось меньше двенадцати часов… Впрочем, теперь, пока космический корабль покидал Канделу, Ребка постарался выкинуть подобные мысли из головы. Перелет на Миранду с переходом через несколько Бозе-узлов требовал тщательного пилотирования, но это его не касалось. Ханс ел, пока живот не раздулся до предела, потом ушел в каюту и через тридцать секунд уже крепко спал. Недели, проведенные в камере, исчерпали все силы. Следующие пять дней капитан намеревался только набивать брюхо и валяться в постели, стараясь даже не гадать, какие события заставили Единый Совет вытащить его из тюрьмы и везти в такую даль.

Ребке добрый десяток раз приходилось быть на волосок от смерти, и это внушило ему немалое уважение к собственным способностям. Он выжил, когда его настиг Ремулер-точильщик, страшный предрассветный ветер Тойфеля; он помог уцелеть целой колонии на Пеликаньем Следе; он спас экспедицию на Тектоне в разгар Летнего прилива… И это были опасные миры, где человек едва мог существовать, а не сытая, безопасная и самодовольная Миранда, заселенная тысячелетия назад.

Ханс зевнул, перевернулся на другой бок и поплотнее закутался в одеяло. Почему Миранда? Ладно, сами расскажут, а пока…

Они совершили последний сверхсветовой переход и прибыли в порт Миранды за полночь. Какая-то женщина с заспанными глазами зашла к Ребке в каюту и сказала, что совещание продолжится утром, а пока он может оставаться на борту. Ханс кивнул. Едва женщина вышла, он встал и оделся в летную форму, которую ему одолжили на корабле. Этому капитана тоже научила богатая приключениями жизнь: в незнакомой ситуации любая крупинка дополнительной информации может оказаться решающей. Никогда не забывай смотреть по сторонам.

Ребка вышел из корабля и огляделся. В отличие от Дари Лэнг он не стал тратить время, любуясь мириадами космических кораблей, пойманными в величественную Паутину. Ханс не единожды бывал в порту Миранды, и к тому же в прошлый раз покинул его без особого сожаления. Их с Грейвсом тогда подняли на смех: они пытались убедить Совет, что зардалу, которых считали вымершими одиннадцать тысяч лет, снова появились в спиральном рукаве. Может быть, и на этот раз все дело в них? Ну что ж, в таком случае пусть Совет убеждает его, что зардалу следует принимать всерьез!

Примерное расположение стыковочных узлов и центра управления портом сохранилось у Ханса в памяти со времени предыдущего визита. Он шел по пустым притихшим коридорам. Навстречу попадались лишь уборщики и техники – роботы с примитивным интеллектом, которые вытягивались по стойке «смирно», ожидая, пока человек пройдет мимо. Все залы были также пустынны. В одном мерцал гигантский голографический дисплей, занимавший почти все внутреннее пространство. Войдя в зал, Ребка оказался внутри изображения – это была карта галактики, хорошо ему известный рукав спирали. Он подошел к грязновато-коричневому облаку, обозначавшему территорию Круга Фемуса, и тронул пальцем крошечную яркую искорку Канделы. Искорка мигнула и исчезла. Если бы было так же просто скинуть тамошнее правительство…

Ханс убрал палец – искорка снова засветилась. Теперь, когда некому больше продолжать борьбу, коррупция в Круге Фемуса снова наберет силу. В следующий раз – если только он будет, этот следующий раз, – надо найти союзников в других клайдах, иначе с окопавшимися бюрократами не справиться.

За системой Добеллии начинался участок галактики, принадлежавший Кекропийской Федерации. Здесь светились незнакомые звезды и точки расположения старых артефактов. Ребка остановился возле Тантала. Это была граница сферы влияния кекропийцев, потом начинался Провал. Двигаясь дальше, по направлению к центру галактики, путешественнику пришлось бы преодолеть тысячи световых лет пустоты, чтобы достигнуть звезд и пылевых облаков рукава Стрельца.

И все же что-то в этой пустоте было! Мрак Провала в голографической карте был разорван линией светящихся точек. Что это, звезды? Бродячие планеты? Гигантские искусственные структуры в открытом космосе? Строители могли создавать такие вещи из ничего! Они поместили Ясность в тридцати тысячах световых лет от галактической плоскости. (В свое время Ханс побывал там, хотя и не по своей воле.) И никто до сих пор не имел понятия о назначении этого сооружения. Нет, Ребка не знал, что за цепь огоньков пересекает Провал.

Капитан вышел из зала и двинулся дальше по темному коридору. Все местные обитатели спали у себя в каютах, но привычка к осторожности заставляла Ханса ступать бесшумно. В силу той же привычки он остановился, прежде чем войти в следующую комнату.

Раздвижная дверь была слегка приоткрыта. Ребка замер на месте, настороженно прислушиваясь и вглядываясь в сантиметровую щель. Ничего… За дверью царила полная темнота. Он убеждал себя, что у него просто разыгралась фантазия, но продолжал стоять неподвижно. Почему-то Ханс не сомневался, что в комнате кто-то есть.

* * *

Спор велся исключительно на языке феромонов, однако от этого был не менее горячим, чем обычная перепалка. Скорее наоборот. Облака молекул, которыми обменивались Луис Ненда и Атвар Х'сиал, несли в себе столько гнева, подозрения и справедливого негодования, что простые слова оказались бы бессильны.

– Ты предатель! – Похожие на папоротники антенны, которыми была украшена голова кекропийки, туго сжались, выражая крайнее возмущение. – Ты настаивал, что послание Совета, требовавшее нашего присутствия, выражало крайнюю степень необходимости.

– Ну да, так и было!

– Кроме того, по пути сюда ты говорил о коммерческих выгодах, которые мы сможем получить на этой богатой планете. И я, по своей невинности и простодушию, согласилась!

– Невинность? Ты ее потеряла, еще не вылупившись из яйца!

– Я и не подозревала, что эта человеческая самка Дари Лэнг будет здесь. А ты знал!

– Да с чего ты взяла, черт побери! Я удивился так же, как и ты!

– Что бы ты ни говорил, характер феромонного приветствия, которое она тебе послала, не оставляет никаких сомнений. И ты собирался с ней встретиться позже!

– Я всего лишь предложил пообедать! Во имя Креза, что такого страшного в обеде? Я нуждаюсь в пище, черт побери! А кроме того, она отказалась!

– И это тебя явно разочаровало. Теперь понятно, почему ты настаивал, чтобы твоя верная спутница и мой незаменимый учитель человеческого языка Тленна Омар была брошена на произвол судьбы на Вратах Стражника!

– Чушь! Я тебе тысячу раз говорил, что Врата Стражника – идея Тленны, а не моя! Она думала, что нам предстоит что-то опасное, а это не в ее стиле.

– Зато предательство – в твоем стиле!

– Ну да, конечно. Иначе бы ты не выбрала меня своим деловым партнером!

– Не передергивай, Луис Ненда! Предательство по отношению ко мне – совсем другое дело. Теперь я полностью убедилась: ты точно знаешь, зачем мы здесь. И подозреваю, что ты подстроил все с самого начала! Все эти послания… – Поток феромонов внезапно иссяк.

– Ат, я еще раз повторяю…

Щетинистая лапа кекропийки внезапно зажала Луису рот, другая – узелки рецепторов на груди. Короткий мощный выброс феромонов содержал послание: «Мы не одни! Ни звука!»

Ненда молча оглядел темную комнату.

– Что? Где?

– За дверью. Человек. Мужчина.

– Ты уверена?

– Конечно, я же чувствую запах! – Хоботок Атвар Х'сиал мелко задрожал, желтые рожки задвигались, антенны развернулись широким веером. – Я могу даже определить личность. Это капитан Ханс Ребка, твой старый соперник в борьбе за сексуальное расположение Дари Лэнг.

Ненда заскрипел зубами, но сдержался.

– Я не знал, что Ребка в порту Миранды, – произнес он, помолчав.

– Днем его не было. В смысле – поблизости от нас. Мы с Ж'мерлией учуяли бы запах капитана даже за километр. Погоди… – Антенны Атвар Х'сиал снова качнулись. – Он не знает, что мы здесь, и тем не менее что-то подозревает. Запах выражает тревогу. Так… теперь он уходит по коридору. Интересно, как он догадался?

– Этот Ребка – заносчивый индюк, но вовсе не дурак. Он чует опасность не хуже меня и знает, как себя защитить. Кстати, Ат, ты хотела доказательств, что я ничего не скрываю. Пожалуйста! Ты же знаешь, что я терпеть не могу Ребку, так?

– Тебе никогда не удавалось это скрыть, по крайней мере от меня. Эти ваши беспрестанные ссоры из-за человеческой…

– Да забудь ты эту чертову человеческую самку! То есть наоборот – вспомни! Подумай вот о чем: если бы я действительно имел на нее виды, как ты утверждаешь, то разве бы я пригласил сюда Ребку?

– Пожалуй, это маловероятно, – неохотно признала кекропийка.

– Маловероятно? Да просто смешно!

– Итак, ты признаешь свой интерес к этой женщине?

– Ничего подобного! Я не знаю, зачем Этический Совет собрал совещание, и не знаю, зачем здесь Ханс Ребка. И Дари Лэнг тут совершенно ни при чем! Однако Ребка – эксперт-оперативник, причем хороший – ему приходилось выбираться из самых отчаянных ситуаций. Поэтому его присутствие означает, что впереди большие проблемы, и мы скорее всего увязнем в них по уши.

Во время разговора Луис Ненда сидел на корточках вплотную к широкому панцирю Атвар Х'сиал – так ему было удобнее общаться с помощью феромонов. Теперь же он встал, открыл раздвижную дверь и выглянул в коридор.

– Все, ушел. Да, если Ребку вызвали на совещание, то впереди нас ждет совсем не пикник в саду. Так что, Ат, будь готова к неприятностям. Ничего хорошего мы завтра не услышим, можешь мне поверить.

* * *

Стоя у приоткрытой двери, Ханс Ребка почувствовал – или это была игра воображения? – легкий аромат, исходящий из комнаты. Странный, сернисто-травяной, с примесью чего-то совсем незнакомого. Чужак… Непонятно, правда, какой расы. Постаравшись не издать ни звука, капитан быстро удалился по коридору.

До сих пор блуждания Ребки по центру управления портом носили более-менее беспорядочный характер. Теперь же у него появилась определенная цель. Он искал ближайший обзорный салон, откуда было бы видно звезды.

Ханс отвлекся от своей цели лишь на минуту. Одна из многочисленных комнат с компьютерным оборудованием была ярко освещена. Ряд окон, выходящих в коридор, позволял заглянуть внутрь. Единственным обитателем комнаты оказался мужчина, сидевший у компьютера. Ханс увидел лишь его аккуратно подстриженный затылок. Что-то вроде тонкой трубки или кабеля тянулось от приборной панели к рукам или к груди мужчины – точнее Ханс разглядеть не мог. Нервный жгут? Он задумался. Ладно, не его это дело. Постояв еще несколько секунд, капитан пошел дальше.

Обзорный салон оказался в конце короткого туннеля, начинавшегося от внешней оболочки порта. Ребка сел в кресло, которое могло поворачиваться в любую сторону, давая возможность наблюдать любой участок звездного неба, не закрытый корпусом станции-порта. Впрочем, как и следовало ожидать, именно того, что интересовало Ханса, в этот момент не было видно. Но ждать предстояло не более пяти минут, поскольку космопорт Миранды медленно вращался вокруг своей оси.

А пока можно было рассмотреть содержимое Паутины. Гигантская сеть, простиравшаяся над планетой, сохраняла ошеломляющее количество космических аппаратов всевозможного размера, формы, происхождения и возраста. Один из ближайших кораблей привлек внимание Ребки странными, хоть и чем-то знакомыми очертаниями. Он уже видел эту конструкцию, напоминающую молот с двумя головками, – правда, только один раз, на окраине Сообщества Зардалу, где крошечный пограничный мирок вращался вокруг нейтронной звезды. Ребка тогда установил, что корабль построен не в этом спиральном рукаве, а где-то очень далеко – существами, известными как полифемы.

Как корабль сюда попал? Может, для рекламы? Ведь власти Миранды утверждают, что в Паутине можно найти абсолютно все типы кораблей…

Наконец станция достаточно развернулась, чтобы Ханс мог рассмотреть то, что хотел, и это заставило забыть о чужом корабле. Сияющая полоса Млечного Пути была видна отсюда лучше, чем с поверхности планеты, через толщу атмосферы. Однако другие спиральные рукава галактики, скрытые за облаками звездной пыли и газа, разглядеть простым зрением было невозможно. Ребка знал это и заранее подобрал нужные для обзора длины волн. Капитан переключился на них. Теперь «прозрачные» стены салона демонстрировали преобразованное изображение, полученное датчиками в спектральном диапазоне, недоступном человеческому глазу. Это позволяло «пронзить взором» пыль и газ. Увидеть, где заканчивается наш спиральный рукав. Заглянуть за Провал. Рассмотреть рукав Стрельца и там, за ним – сам центр галактики с черной дырой массой в миллион звезд.