Текст книги "Мертвые девочки не проболтаются"

Челси Ичасо
Мертвые девочки не проболтаются

Посвящается Матиасу, с любовью

Серия «Neoclassic: Расследование»

Chelsey Ichaso

DEAD GIRLS CAN’T TELL SECRETS

Originally published in the United States by Sourcebooks Fire, an imprint of Sourcebooks, Inc.

www.sourcebooks.com.

Перевод с английского М. Жуковой

Печатается с разрешения издательства Sourcebooks, LLC и литературного агентства Nova Littera SIA.

© Chelsey Ichaso, 2022

© Перевод. М. Жукова, 2024

© Издание на русском языке AST Publishers, 2024

Глава 1

–Как Пайпер? Есть какие-то новости?

Преграждая мне путь в заполненном учениками школьном коридоре, передо мной внезапно появляется девушка с длинными волосами цвета воронова крыла. Она моргает влажными глазами и прикусывает нижнюю губу, словно вот-вот расплачется. Такое ощущение, что она не спала всю ночь, переживая за Пайпер.

Я сжимаю зубы и раздумываю, не проскочить ли мне быстренько мимо, но вместо этого качаю головой.

– Нет, ничего нового.

Хмурясь, девушка отходит. Она кричит мне вслед, но я ушла далеко и почти ее не слышу:

– Очень надеюсь, что она очнется.

Эти слова словно удар в живот. Должно быть, Ворона думает, что все так просто. Она, наверно, считает, что впасть в кому – это как заснуть в специальной капсуле, чтобы скоротать время в космосе, что-то похожее показывают в научно-фантастических фильмах. Человек просто лежит в ней много дней, а затем недель, в общем, сколько нужно, пока его организм не решит: достаточно. А потом просыпается как ни в чем не бывало.

Раньше я так же думала. В какой-то момент человек должен очнуться.

Но Пайпер не ложилась ни в какую капсулу, она так просто не проснется.

Я знаю, что она может не очнуться. Что так и умрет.

И я знаю, что это моя вина.

Я стараюсь выкинуть из головы девицу со смоляными волосами и фальшивыми слезами. На самом деле никого не волнует моя младшая сестра, которая была не очень популярна в школе. Скорее всего, просто пытаются добиться моего расположения. Но единственное, что у них получается, – это заставить меня заново вспоминать все то, что я сделала, чтобы довести Пайпер до точки, – то есть все то, что я не сделала. Еще одно напоминание, и я растекусь лужицей на жестком линолеуме.

В школьном коридоре царит оживление и суета: ученики спешат на первый урок. В коридоре сквозняк – осенью, часов до одиннадцати, пока не выглянет солнце, это обычное дело. Скидываю с плеч рюкзак и ищу в нем фирменную спортивную куртку женской футбольной команды школы «Грейлинг», но ее там нет. Видимо, забыла дома. Раздраженная, я обхватываю себя руками и тащусь в класс, по коже бегут мурашки.

Дохожу до конца шкафчиков и вспоминаю. Пайпер всегда холодно, поэтому она и держит в своем шкафчике запасной свитер. Что с нее взять: кожа да кости.

Я снова растираю замерзшие плечи, думаю, что она не станет возражать. Мы часто берем вещи друг у друга. То есть брали бы, если бы носили один размер.

И если бы нас объединяло что-то еще.

По телу опять пробегает холодок, но совсем другого рода. Ей сегодня свитер точно не понадобится.

Возвращаюсь тем же путем, проталкиваюсь сквозь толпу, добираюсь до шкафчика Пайпер. Никто не прикасался к нему с того дня, как она упала. Все, даже мои родители, ведут себя так, словно в любую секунду она уверенной походкой войдет в школу.

Но и они не знают, что будет с Пайпер.

Мои родители, несмотря на всю свою гениальность, очень упрямы.

Опускаю рюкзак на пол и пытаюсь открыть замок. Я не сразу вспоминаю, какой у нее код. Мы не из тех сестер, что делятся кодами от шкафчиков или паролями, но пару раз, когда она болела, я забирала ее учебники. Достаю свой телефон и в Заметках нахожу нужную комбинацию. После хватаюсь за холодный металлический замок и ввожу цифры, слышу щелчок. Шкаф открыт.

Тяну дверцу на себя, и сразу же чувствую запах Пайпер. Запах пыльных старых книг и малиново-ванильного шампуня. В груди у меня что-то сжимается. Шкафчик Пайпер – это отражение ее комнаты в нашем доме. Книги и учебники аккуратно стоят в ряд у задней стенки. Тетради на пружине – с левой стороны. Все остальное, включая свитер, кучей лежит справа.

Запоздало звенит звонок, который меня испугал, делаю вдох и тянусь за свитером, вытаскиваю его из-под груды тюбиков гигиенической помады, ручек и пачек жвачки. Опоздание меня не беспокоит. Обычно учителя делают исключение той, чья сестра сбросилась со смотровой площадки, откуда открывается самый живописный в городе вид.

Достав свитер, я закрываю шкафчик и прижимаю к себе столь любимую ярко-желтую хлопковую ткань. Когда Пайпер надевает этот свитер, то выглядит словно канарейка: ее вьющиеся светлые волосы рассыпаются по желтому материалу. Внезапно я не понимаю, почему решила, что взять этот свитер – хорошая мысль. Я не могу его надеть. В нем я буду выглядеть, как она. Пахнуть, как она.

С другой стороны, может, окутать себя чем-то, напоминающим о сестре, – это то, чего я заслуживаю. Встряхиваю свитер (он был идеально сложен), просовываю в него руку, но что-то падает на пол.

Записка.

Поднимаю ее. Обычная деловая записка, в которой Пайпер сообщают об изменении планов в одном из миллиона кружков, что она посещает после занятий.

«Сегодня после уроков в Школе выживания пройдет дополнительное занятие. Собираемся на Вандеруайлд-Пойнт.

Мистер Дэвис».

У меня учащается пульс. Вандеруайлд-Пойнт – как раз то место, где месяц назад Пайпер попыталась свести счеты с жизнью. Несмотря на то, что в коридоре холодно, у меня на лбу выступает пот. Записка подписана руководителем кружка, на ней также стоит дата.

Шестнадцатое сентября. В этот день Пайпер упала.

Глава 2

Весь первый урок я думаю, как занятие Школы выживания могло состояться в том же самом месте, где упала Пайпер, и в то же самое время. Звенит долгожданный звонок. Не обращая внимания на последние указания сеньоры Перес, вскакиваю из-за парты. Она что-то говорит про домашнее задание.

Выхожу в коридор и ищу взглядом своего парня Гранта, и наконец замечаю в толпе его темные локоны и атлетически сложенное тело. Он идет ко мне, чтобы проводить на урок мировой литературы. Я спешу к нему, хватаю за руку и оттаскиваю в пустой угол.

Прежде чем посмотреть в его глаза, я оглядываюсь. На его безупречной смуглой коже появился румянец.

– Что, соскучилась по мне?

Наклоняясь, он обеими руками обнимает меня за талию.

– Конечно, – говорю я, уворачиваясь от его поцелуя. – Но я хотела тебя кое о чем спросить, – вытаскиваю записку из кармана джинсов и показываю ему. Грант тоже ходит в Школу выживания. – Я нашла ее в шкафчике Пайпер. У вас было дополнительное занятие в тот день, когда она свалилась?

Даю ему записку. Он хмурится.

– Нет, – говорит он, рассматривая ее.

– Правда? – разочарование, которое я испытываю, напоминает удар футбольного мяча в грудь. Я очень надеялась, что он мне хоть что-нибудь расскажет. – Я не понимаю…

– Меня там не было, – перебивает он. – Просто потому, что в тот день никаких занятий не проводилось. Мы всегда собираемся по понедельникам.

По моей спине, вниз по позвоночнику пробегает холодок.

– Но тогда почему Пайпер получила записку, в которой говорится совсем другое?

Я забираю у него бумажку и верчу в руке.

Грант пожимает плечами.

– Может, мистер Дэвис решил, что ей требуется дополнительное занятие?

– На котором присутствуют только они двое? – скептически спрашиваю я. – И если бы это на самом деле было так (кстати, это было бы очень странно), то почему он о нем не упомянул? Он бы находился там, когда она… – печаль комом застревает у меня в горле, но я сглатываю. – Он бы видел ее всего за несколько часов, может, даже минут до случившегося. Так ведь?

Грант опускает руку мне на плечо и обеспокоенно смотрит своими светло-карими глазами.

– Просто спроси его об этом, Саванна. После химии.

– Я предпочла бы, чтобы ты был рядом, – говорю я.

– Тогда заскочи на собрание Школы выживания после уроков.

«Заскочи на собрание Школы выживания». В кабинет мистера Дэвиса.

Это может быть единственный способ узнать правду.

* * *

Два шага, и я в кабинете номер двадцать пять – мне хочется выскочить в коридор и закрыть за собой дверь, но я не могу.

Нужно выяснить, поднимался ли кто-нибудь на смотровую площадку в тот день вместе с Пайпер.

Ссутулившись, мистер Дэвис сидит на своем столе точно так же, как и во время уроков химии. Он в джинсах и сером поло, маленькими глотками потягивает кофе из кружки с надписью: «Лучший учитель». Он молодой, думаю, моложе его учителя в школе «Грейлинг» нет.

Пайпер его обожает. Она постоянно о нем говорит. Скорее всего, она пошла заниматься в Школу выживания из-за него. Она стала ходить на дополнительные уроки по химии на два года раньше своих одноклассников, потому что в этом была вся Пайпер – она и сейчас такая! А потом мистер Дэвис разрешил ей занять должность его ассистента. Это стало частью какой-то программы, которую она сможет включить в документы для поступления в колледж. Хотя никаких дополнительных программ ей не требовалось, хватало и тех, в которых она уже блистала.

На меня накатывает чувство вины, оно пробегает по телу, как рябь по воде, и я делаю глубокий вдох.

Чувствую, как кто-то смотрит на меня из другой части класса, бросаю туда взгляд и вижу Джейси Притчард, бывшую девушку Гранта. Она стоит в центре круга из стульев и гневно смотрит на меня.

От волнения у меня крутит в животе. Я забыла, что она будет здесь.

Где же Грант? Достаю телефон, собираюсь отправить ему сообщение, но неожиданно слышу низкий голос:

– Привет, Саванна.

У меня по спине пробегает холодок, такое ощущение, что по ней скатываются капли холодной воды, но я заставляю себя встретиться с ним взглядом.

– Ищешь Гранта?

При виде меня голубые глаза мистера Дэвиса сверкают от радости, он убирает со лба прядь волос песочного цвета. Улыбка никогда не сходит с его лица. Он – мечта всех девочек нашей школы. Все считают его таким привлекательным.

Раньше я тоже так думала, но теперь уверена, что мистер Дэвис замешан в каком-то деле. Из-за него наши идеальные отношения с Грантом могут разрушиться.

Подхожу поближе к его столу.

– Вообще-то я к вам, – у меня в голосе слышится дрожь. Я не разговаривала с мистером Дэвисом уже несколько недель. Если была бы такая возможность, то я вообще бы с ним больше не разговаривала. Каждый день на его уроке химии, который стоит у нас пятым в расписании, я сижу на последней парте и мечтаю стать невидимой. – Мне нужны внеклассные занятия, – вру я. – Решила выбрать этот кружок.

Мистер Дэвис явно удивлен.

– А что с футболом?

– Предсезонный период. Родители хотят, чтобы сейчас я чем-нибудь занялась.

– Даже несмотря на… – он опускает взгляд на свою кружку.

– Мне нужно отвлечься, – бормочу я достаточно громко, чтобы он меня услышал, несмотря на доносящийся из коридора шум. – Мне нужно чем-то заняться. Думаю, Пайпер хотела бы, чтобы я вступила в этот кружок. Ну… вроде как в ее честь.

– Понимаю, – ласково говорит он.

На самом деле после того, что я натворила в прошлом месяце, сестра отправила бы меня за решетку.

– Но есть загвоздка: мне нужно знать, вдруг собрание Школы проводится в то же время, что и какое-нибудь другое мое занятие.

– Ну, сейчас ты здесь, – говорит он, слегка склоняя голову набок, – а мы как раз сегодня и собираемся.

– Знаю, но Пайпер говорила, что вы иногда проводите дополнительные занятия по средам.

– Дополнительные занятия?

– Да, она что-то говорила про гору Либерти.

Он качает головой.

– Мы собираемся только по понедельникам. Еще два раза в год ходим в пешие турпоходы, и все. Сможешь в них участвовать?

Я отвечаю не сразу, словно задумываюсь, хотя с каждой новой его ложью мое сердце бьется все чаще и чаще. Я расстегиваю молнию рюкзака и достаю письмо, которое напечатала на компьютере в библиотеке во время обеденного перерыва.

– Думаю, да. Можете оказать мне любезность и подписать вот это? Мама велела показать ей эту записку, хочет убедиться, что я приложила усилия и постаралась в чем-то поучаствовать.

Мистер Дэвис берет листок в руку и вопросительно приподнимает бровь.

– Разве мне не следует поставить подпись после собрания?

– Ну, пожалуйста! Обещаю оставаться, пока не выясню, насколько тут скучно.

Он вздыхает с улыбкой, показывая тем самым, что слишком устал, чтобы такие вещи его волновали, берет со стола ручку и расписывается. Перед тем как отдать мне записку, он склоняется ко мне и говорит шепотом:

– Все мы на самом деле переживаем за твою сестру.

На секунду я замираю, потом выдавливаю из себя:

– Спасибо.

Я направляюсь к поставленным кругом стульям. Джейси продолжает смотреть на меня так, словно я какое-то насекомое, которое ей хотелось бы раздавить. Поэтому я плюхаюсь на самый дальний на стул, а после ставлю рюкзак себе на колени, чтобы Джейси не увидела, что я делаю.

Я сравниваю записку, которую будто бы написала моя мама, с той, что я нашла в шкафчике Пайпер. Я перевожу взгляд с одной подписи на другую, пульс учащенно бьется на моей шее.

Они совсем разные.

Мистер Дэвис сказал правду: в день падения Пайпер он не проводил никаких дополнительных занятий.

Но зачем кто-то подделал записку от его имени?

Обвожу взглядом круг из стульев, место, где после обеда по понедельникам Пайпер проводила время. Когда через две недели после начала учебного года сестра сказала мне, что вступила в Школу выживания, я рассмеялась.

– Крутой выбор, – усмехнулась я.

Пайпер не любит проводить время на природе.

Но она не шутила.

Перевожу взгляд c Джейси на девушку с брекетами и потрясающими кудрями – Александру Мартинес из старшей школы. Она все время пытается взять у меня интервью для какой-то статьи в школьную онлайн-газету. Школьный вечер с участием бывших учеников. Праздник по окончании учебного года. Футбол. Все ее статьи обо мне всегда были про победы, но пару недель назад она написала о том, как в школе проводили службу и молились за мою сестру.

Рядом с Александрой сидит парочка, держащаяся за руки, они в одинаковых туристических ботинках, на лицах – одинаковые отвратительные улыбки. О, еще и в одинаковых красных фланелевых рубашках. Выглядят как члены какого-то горного культа. Я видела в школе этого нечесаного парня, похожего на дровосека, а рыжую девицу я знаю как мисс Мурлыку. Это какое-то юное музыкальное дарование, которое мурлычет себе под нос в школьных коридорах и ведет себя так, словно мы все – второстепенные персонажи в диснеевском мультфильме, где она играет главную роль.

Через два стула от меня сидит незнакомый парень, который словно собрался на Хэллоуин. Он весь в черном: начиная с больших тяжелых сапог на ногах и заканчивая волосами на голове. С пояса, звенящим при каждом движении, свисают металлические цепи. Я никогда раньше его не видела, но меньше всего он похож на следопыта и любителя пеших походов в горы.

Остальные стулья свободны. До появления Гранта я не хочу ни с кем разговаривать, поэтому достаю телефон. Но это не срабатывает. Мистер Хэллоуин двигается поближе.

– Привет. Меня зовут Тайлер.

– Саванна Салливан, – представляюсь, хотя все в этой школе знают, кто я.

Уверена, теперь он спросит меня про Пайпер. От этой мысли у меня в сознании появляется ее образ – как она лежит в больнице. Теперь я жалею, что не села рядом с парой горцев.

– Решила ходить в походы? – вместо этого спрашивает он.

– Пришла на пробное занятие.

– Собрания, на которых я был, прошли интересно. Я вступил в Школу выживания всего две недели назад. Учусь в «Футхилле», похожих кружков у нас нет.

Он откидывается на спинку стула и скрещивает руки на груди. Теперь ясно, почему он не знает про меня и Пайпер.

– Хочешь стать проводником по дикой местности или кем-то в этом роде? Не зря же ты ездишь сюда после школы.

Тайлер пожимает плечами.

– Мне нравятся вылазки на свежем воздухе. Я люблю природу. Раньше мы с отцом часто ездили на рыбалку, ставили палатку, но… – он опускает взгляд на свои черные сапоги. – Отец умер в прошлом году.

У меня в горле появляется большой комок. «Он умер». Хоть Пайпер все еще жива, каждое утро я слышу мамины рыдания. Она просыпается и вспоминает, что это не сон. Две ночи назад я слышала, как после встречи с доктором Портером родители перешептывались между собой. Доктор считает, что Пайпер больше не очнется. Он рекомендовал отключить ее от аппаратов искусственного поддержания жизнедеятельности. Тело Пайпер еще цепляется за жизнь, но осталось ли в нем хоть что-то от нее прежней? Вряд ли.

Мое горло разрывают рыдания, и вот-вот польет из носа. Мне нужно выйти. Я начинаю извиняться, но тут со скрипом открывается дверь. Заходит Грант, и на душе мне становится спокойнее.

– Очень тебе сочувствую, – говорю я Тайлеру. – И прости, что я ляпнула насчет проводника по дикой местности, не умею держать рот на замке. Для меня это настоящая проблема.

У него на губах появляется легкая улыбка.

– Не беспокойся.

Машу Гранту, показывая на пустой стул слева от меня, на который он садится, и я, прикрыв рот рукой, шепчу ему на ухо:

– Мистер Дэвис ту записку не писал. Это сделал кто-то другой.

Грант вскидывает голову.

– Розыгрыш?

– Не знаю, но что-то тут не так.

– Наверное, ты думаешь, что тот, кто написал записку, был с Пайпер на горе?

– Да, – киваю я и снова оглядываю ребят вокруг нас.

Мистер Дэвис усаживается в круг, пресекая дальнейшее обсуждение.

– Видимо, в наш кружок теперь берут всех подряд, – громко шепчет Джейси Мурлыке, при этом глядя на меня.

Джейси закидывает ногу на ногу, кладет на них руки, демонстрируя ногти красного цвета. Джейси, она же лучшая подруга Пайпер с детского сада, не сразу начала одеваться стильно. Когда-то она носила футболки оверсайз, которые привезла из научного лагеря, и треники. Но последние пару лет она тщательно укладывает свои тусклые каштановые кудри и выбирает более подходящую одежду. Сегодня в рваных джинсах и обтягивающей майке она действительно выглядит хорошо. Раньше я много времени проводила перед зеркалом своего туалетного столика, пытаясь научить Пайпер и Джейси укладывать волосы и краситься. Я научила Джейси пользоваться подводкой, сегодня у нее получились шикарные стрелки. Вряд ли эти уроки по мейкапу продолжатся.

– Осторожно, – опять открывает рот Джейси. – Будь начеку, если не хочешь, чтобы у тебя что-то украли.

Рядом со мной Грант ерзает на стуле. У меня чешутся кулаки, но мистер Дэвис, не понимая, что происходит, просто хмурится. Я уже собираюсь сказать что-то, о чем точно пожалею, но тут резко распахивается дверь. Влетает порыв ветра, на стенах шуршат постеры, и в класс вваливается Ной Кроуфорд, который, как всегда, опоздал.

Он встречается со мной взглядом, и на его лице появляется удивление.

– Мистер Дэвис, извините за опоздание, – раскаяния в его голосе не слышится. Он неторопливо проходит, неся тяжелый рюкзак, наполненный книгами для «внеклассного чтения» (как говорит сам Ной). – Мне кое-что нужно было обсудить с одним чуваком, а потом у меня случился приступ амнезии. Не мог вспомнить, какой кабинет нужен. Вроде двадцать третий, а вроде двадцать четвертый…

– Присаживайтесь, мистер Кроуфорд, – неодобрительно качая головой, перебивает его мистер Дэвис. – Мы как раз собирались начать, но, пожалуйста, в выходные не забудьте взять компас.

Ной кивнул ему и сел рядом с Джейси. Она наклонилась и прошептала ему что-то, явно продолжая кампанию против меня.

Пока мистер Дэвис возвращался к своему столу, бормоча себе под нос, что о чем-то забыл, Ной схватил свой рюкзак и переместился на пустой стул справа от меня. Я разжала кулаки. В его присутствии было что-то успокаивающее – он мне как младший брат.

– Привет, – произносит он обеспокоенным голосом. – Что ты здесь делаешь?

Странно. Парень моей сестры не разговаривал со мной уже лет сто. Еще задолго до падения Пайпер он не обмолвился бы со мной ни словом. По правде говоря, на меня и Гранта Ной Кроуфорд не мог смотреть без отвращения почти год.

– Просто смотрю, что представляет собой кружок, в который ходила Пайпер. Пытаюсь стать к ней ближе любым способом.

На меня это непохоже, и в прищуренных зеленых глазах Ноя я вижу, что он тоже это понял. Он поправляет очки и начинает рыться в рюкзаке. Целую вечность он копается в своих книгах. Наверно, Ной – единственный в старшей школе, кто таскает с собой целую библиотеку.

Наконец из рюкзака появляется его рука, а в ней – книга в потрепанной мягкой обложке.

– Вот, – вручает он мне книгу и проводит пальцами по своим пепельно-каштановым волосам. – Это была книга Пайпер.

Внутри меня поднимается волна злости. Моя сестра не умерла. Во всяком случае, она еще жива.

– Спасибо, – тем не менее говорю я и убираю книгу в рюкзак. – Как ты?

Он пожимает плечами.

– Было бы лучше, если бы я мог ее навестить.

– Знаю, – киваю я, положив ладонь ему на руку, – дурацкие больничные правила.

В глазах Ноя была непередаваемая печаль. Похожее испытываю и я: порой мне хочется запереться в ванной и плакать. Пайпер всегда сохла по Ною. Они дружили много лет, но я всегда представляла его будущим мужем моей сестры. Я знала: когда-нибудь они будут вместе.

И это наконец случилось. Так почему же она решила свести счеты с жизнью?

С дрожью вспоминаю о записке, что лежит в моем заднем кармане. Может, Пайпер и не пыталась покончить с собой? Может, случилось что-то еще, а тот, кто написал эту записку (этот кто-то может сидеть в этом классе), о случившемся знает все?

Снова оглядываю присутствующих. Все здесь в той или иной степени связаны с моей сестрой.

Похоже, в моем расписании станет на одно внеклассное занятие больше.