Текст книги "Допустимый ущерб"

Глава 4

В этот день мы должны были улетать в Стамбул. Я успела познакомиться с Тамарой-ханум. Это оказалась веселая, задорная женщина пятидесяти пяти лет, которая все время шутила, громко смеялась и вообще производила впечатление очень жизнерадостного человека. На ее фоне я казалось мрачной и зажатой дурочкой.

Она рассказала мне, что едет в Мекку во второй раз. Мол, ее племянник работает с моим мужем. Он-то и попросил ее проследить за мной.

С этой стороны все было четко спланировано. Ее племянник действительно работал в Министерстве национальной безопасности с моим мужем. А я – в институте литературы и не могла вызывать подозрений.

Сама Тамара-ханум была врачом детской поликлиники. Узнав об этом, я еще подумала о том, что именно такими и должны быть детские доктора – добродушными, веселыми, открытыми.

Ей, конечно, легче. Не нужен сопровождающий мужчина в отличие от меня. Я еще раз подумала, что это правильно. Ведь полторы тысячи лет назад не было самолетов, вертолетов, машин, быстроходных кораблей, мобильных телефонов. Если женщина хотела отправиться в Мекку, то ей приходилось преодолевать такие невероятные препятствия, что об этом даже страшно подумать. Без сопровождения мужчины практически невозможно было совершить такое путешествие.

А самое главное – чистые помыслы. Именно поэтому сопровождать женщину может человек, который не будет думать о том, как соблазнить свою подопечную не только во время паломничества.

Расул сидел рядом со мной, и я видела, что ему было интересно. Для него вообще все необычно. У него двое детей и супруга, которая ждет третьего ребенка. Он вообще молодец, учитывая, что у него уже есть дочь и сын.

Наши мужчины поголовно хотят сына. Они заставляют женщин рожать по три-четыре, даже пять раз, лишь бы на свет появился мальчик. Это верующие люди, которые знают, что аборт аморален как с точки зрения Бога, так и по обычным человеческим понятиям. А вот неверующие заставляют жен делать по несколько абортов, если знают, что родится девочка.

Говорят, что у нас скоро запретят проверять пол ребенка, иначе появится жуткая диспропорция. Как в Китае, где в восьмидесятые годы в семьях было по одному ребенку.

Слишком многие хотят мальчика. В результате сегодня возник дикий дисбаланс. Теперь стало непонятно, где брать столько невест. Это может случиться в любой стране, где мужчины так озабочены сохранением своей фамилии.

Хотя их тоже нужно понимать. Ясно, что не все короли, но любому хочется иметь свое продолжение именно в лице сына.

А вот мой брат уже имеет сына и дочь, но хочет еще одного ребенка. И это здорово. Значит, они с женой просто любят друг друга и желают этого малыша, независимо от того, кто родится.

У моего дяди есть друг, известный народный поэт, родом из Грузии. Можете не верить, но еще в молодости, едва женившись, поэт сообщил друзьям, что хочет сына.

Когда родился первый мальчик, он объявил всем, что следующим ребенком должна быть девочка. Так и получилось. Тогда поэт сказал, что у сына должен быть брат, и через год родился еще один мальчик.

После этого он решил, что у дочери тоже должна быть сестра. Еще через полтора года родилась девочка.

Два мальчика и две девочки, словно по заказу. Такой идеальный вариант. Нужно по-хорошему порадоваться за этого человека. С годами понимаешь, что это самое важное для любого человека. Ладно, почти для любого.

Этим утром нас собрали на последнюю лекцию и в очередной раз пояснили, как мы должны себя вести. Мы ведь шииты, и следить за нами станут особенно пристально. Хотя там все будут равны.

Мы должны будем в белых одеяниях обойти Каабу, а затем бросать камни в символического шайтана или дьявола, если следовать европейской традиции. Но о ритуалах хаджа я еще успею вам рассказать.

А пока мы собрались вместе, знакомились и договаривались встретиться на стоянке, откуда нас повезут в аэропорт. Конечно, некоторые сразу предупредили, что приедут туда сами.

Мы с Арифом договорились, что попрощаемся дома, чтобы он не появлялся в аэропорту. К автобусу меня отвезет Расул.

Все последние дни он очень сосредоточен и молчалив. Для него это, наверное, самое главное событие в жизни, к которому он шел последние двадцать лет. Я ему даже немного завидую. Хорошо, когда человек имеет Бога в своей душе. Ведь хадж не обычная туристическая поездка. Это скорее путешествие внутри себя. Для познания собственной души.

Я приехала домой, где меня уже ждала собранная сумка. Но Арифа не было. Неужели он забыл, что я сегодня улетаю? Этого не может быть! Я позвонила ему, но у него телефон был отключен. Так часто происходит, все-таки он работает не в жилконторе.

Я отправилась к маме, у которой оставалась моя дочь. Они отнеслись к моему решению с некоторым подозрением. Ведь я никогда не была особенно религиозна.

Даже дочь поинтересовалась, что именно на меня нашло, почему я приняла такое необычное решение. Я лепетала что-то о поиске абсолюта в своей жизни, смысла собственного существования и вообще заявила, что собираюсь писать работу на некую религиозную тему.

Я все время перезванивала Арифу, который мне не отвечал. Меня это уже начинало злить. Как бы муж ни был занят, он может ответить или хотя бы вспомнить, что я сегодня еду в опасную командировку. Я дважды посылала ему СМС-сообщения, но по-прежнему не получала никакого ответа.

Оставалось пятнадцать минут, и я была готова выйти. Расул уже приехал и ждал меня в машине. Он позвонил снизу, а я едва не раскричалась. Ведь Арифа до сих пор не было!

В этот момент наконец-то появился мой супруг. Я стояла в коридоре с сумкой в руках и укоризненно смотрела на него.

– Кажется, ты забыл, что я сегодня уезжаю, – проговорила я раздраженным тоном.

Все-таки нельзя так по-хамски относиться к своей жене. Даже если у тебя много работы. Я ведь отправлялась не в увеселительную поездку. Но я благоразумно не произносила всех этих слов и сразу выяснила, что поступала правильно.

Могу дать дельный совет любой женщине. Прежде чем вы начнете говорить гадости своему мужу, немного успокойтесь и обдумайте свои слова. Уверяю вас, что это убережет вашу семью от многих потрясений. Мужчины не любят, когда женщины обращают внимание на их промахи, ошибки или недочеты. Еще больше они не переносят предъявление необоснованных претензий.

– Именно поэтому я и опоздал, – заявил Ариф. – Мне поручили тебе сообщить, что твой подопечный прибыл в Баку и два часа просидел в кафе. Сейчас он поехал в аэропорт.

Ему, конечно, не сказали, кто мой подопечный и почему он прибыл в Баку. У нас всегда сообщают только дозированную информацию. В нашем деле лучше не знать ничего лишнего. Арифу сказали только то, что он должен был передать мне. Он человек добросовестный, так и сделал.

Теперь я понимала, почему он опоздал. Его намеренно задержали, чтобы проследить за этим Джамаловым, который приехал в Баку с группой дагестанских паломников.

Когда Джамалов отправился в аэропорт, Арифу наконец-то разрешили уехать домой и сообщить мне о моем подопечном. Все правильно. А я собиралась выплеснуть на своего мужа все накопившееся раздражение. Бедный Ариф. Ему наверняка бывает иногда тяжело со мной.

Мы тепло попрощались друг с другом. Он не поедет меня провожать. Это не нужно. Его может узнать кто-то из наших паломников. К тому же я еду с Расулом.

Я поцеловала Арифа на прощание и вышла из квартиры. Он донес сумку до лифта. Дальше я должна управляться сама. Ему даже во двор сходить было нежелательно. Водитель такси, на котором приехал Расул, может оказаться знакомым. В любом случае так будет правильно.

Когда я уже стояла в кабине лифта, Ариф вылил мне вслед стакан воды. Я улыбнулась. Это давняя азербайджанская традиция. Так у нас желают путнику легкой дороги.

В такси, уже рядом с братом, я еще раз проверила паспорт, свое портмоне и все-таки немного волновалась. Я не представляла себя там, не знала, как буду держаться.

Мы с братом пока еще были в обычной одежде. Переодеться можно будет в Стамбуле, когда пойдем на посадку. Сейчас разрешено облачаться в белые одежды, которые называются ихрам, непосредственно перед вылетом в Джидду. Это, конечно, новшество, но ведь раньше не было никаких самолетов.

В нашей группе есть несколько человек из Кубы и Казаха. Это север и запад Азербайджана, где живут сунниты.

Должна сказать, что среди паломников не делается никаких различий. Мы все мусульмане, хотя противоречия между шиитами и суннитами начались еще полторы тысячи лет назад. Многие не подозревают, почему такой раскол произошел еще на заре ислама.

Сразу после смерти Пророка Мухаммеда власть должна была перейти к кому-то из близких ему людей. Шииты считали, что самым достойным был его двоюродный брат Али ибн Абу Талиб, женатый на Фатиме, дочери Пророка.

Но пока родственники Мухаммеда были заняты подготовкой к похоронам, собрались самые известные и уважаемые люди из племени курайшитов, к которому принадлежал и Пророк. Они решили, что новым халифом должен стать тесть Мухаммеда, отец его супруги Айши – Абу Бакр. Этот по-своему выдающийся человек принял ислам сразу после Пророка.

Все решали так называемые ансары – помощники Пророка, коренные жители Медины. Они приняли мусульман, изгнанных из Мекки, разместили их в своих домах, дали убежище, помогали беженцам деньгами и одеждой, а затем выступили на их стороне.

Большинство было за Абу Бакра. Он был избран халифом, правил два года и умер, назначив своим преемником Омара.

В некоторых книгах его называют Умаром. Полное имя его Омар ибн аль-Хаттаб аль-Фарух. Он был халифом в течение десяти лет. Интересно, что дочь Али и Фатимы Умму Гюльсум была выдана замуж за Омара.

Если Абу Бакр был спокойным и мягким человеком, то Омар выделялся своей храбростью и смелостью. Именно под его руководством были разгромлены византийские и персидские войска.

Интересно, что именно Омар отвоевал у византийцев Иерусалим. Он вошел в этот город пешком, в скромном плаще. Все жители Иерусалима были поражены его внешним видом, так как привыкли к богатым одеждам византийских правителей.

Омар принял ключи от города, которые ему вручил православный патриарх Софроний, и торжественно объявил, что ни одна христианская церковь не будет разрушена. Более того. Он попросил показать ему Гроб Господень, опустился рядом с ним на колени и помолился за Пророка Иисуса. При взятии Иерусалима арабами не был убит ни один христианин, ни один иудей.

Когда через четыреста лет сюда придут крестоносцы, они вырежут все мусульманское население, включая стариков, женщин и малолетних детей. Затем город снова перейдет к мусульманам. Салахаддин, новый мусульманский владыка, объявит, что все христианские храмы священны. Необходимо охранять Гроб Господень. Ни один христианин или иудей, захотевший остаться в городе, не будет убит или ограблен.

В шестьсот сорок четвертом году новой эры персидский раб Фируз по прозвищу Абу Лупа по время утреннего намаза подобрался к Омару и нанес ему шесть ударом ножом. Умирающему сообщили, что тяжелые ранения ему нанес огнепоклонник, и он поблагодарил Аллаха за то, что его убил не человек, исповедующий ислам. Через три дня Омар умер.

Затем был избран третий халиф, который правил еще двенадцать лет. Его звали Осман ибн Аффан аль-Умави аль-Кураши. Сперва его женой была Рукайя, дочь Пророка. Он овдовел и вступил в брак с Умму Кульсум, ее сестрой. Считалось, что Осман был четвертым мусульманином. Он принял ислам после Абу Бакра, Али и Зейда.

Против Османа восстали Египет и Ирак. Когда мятежники осадили его дом, он намеренно отказался от кровопролития между мусульманами и не вызвал никого на помощь. Но восставшие через некоторое время убили его, несмотря на все призывы к примирению.

Четвертым халифом стал наконец-то Али ибн Абу Талиб. Ему было уже пятьдесят шесть лет. Он был не только двоюродным братом Пророка и его зятем, но и самым близким к нему человеком.

Мухаммед говорил: «Если я город наук, то Али – ключ к этому городу».

Пророк взял к себе в дом маленького Али. Тот еще в девять лет принял ислам, а потом женился на дочери Мухаммеда.

Когда Али вырос, он стал знаменосцем мусульман. Ему не было равных в бою, его называли Львом Аллаха. В битве при горе Ухуд, когда мусульмане сражались с курайшитами, не принявшими ислам, Али получил шестнадцать ранений, но не ушел с поля боя.

Когда его избрали халифом, он обратился к людям с речью. Али отдал должное Абу-Бакру, Омару и Осману, заявил, что будет следовать пути Пророка.

Интересно, что халифа Али почитают как сунниты, так и шииты, но именно здесь и начался основной раскол. Шииты считают, что халифа невозможно избирать. Лишь Аллах может решить, кто достоин такой чести. Этим человеком мог быть только его самый близкий родственник, друг и последователь – Али.

Поэтому они не согласны с избранием трех первых халифов, тогда как сунниты признают всех четырех. Шииты верят в имамов, наследников Пророка, которые согласно воле Аллаха могут толковать богословские нормы. Сунниты отказываются признавать эти догмы, считают, что не может быть посредников между Аллахом и людьми, верящими в Него.

Али изо всех сил пытался примирить мусульман, когда против него выступил наместник Сирии и родственник убитого Османа – Муавия. Он выставил в мечети окровавленную рубашку Османа и отрубленные пальцы супруги халифа – Наили, которая пыталась его защитить.

Муавия был недоволен избранием Али и его попытками примирить мусульман. Он полагал, что убийцы его родственника халифа Османа должны быть сурово наказаны. Именно поэтому Муавия собрал войска и двинулся на Али.

Еще до этого против Али и его последователей выступила супруга Пророка Айша. В ожесточенном сражении, названным верблюжьей битвой, Али победил, но, верный своим принципам, не позволил тронуть женщину.

Только затем он выступил против Муавии. В знаменитой Сиффинской битве силы соперников были примерно равны. Али, которому к этому времени было уже пятьдесят семь лет, вызвал Муавию на личный поединок. Однако тот послал вместо себя переодетого воина, чем оскорбил халифа, который должен был драться с равным себе человеком. Али победил соперника.

Битва продолжалась девять дней с перерывами на молитвы. Потом стало понятно, что Муавия полностью разбит. Когда бой шел уже у его шатра, один из полководцев Муавии предложил прикрепить к копьям свитки Корана. Кровопролитие сразу прекратилось.

Некоторые предлагали Али добить мятежников. Но он отказался. Именно тогда от него ушел двенадцатитысячный отряд воинов, недовольный его мягкостью. Эти люди, которые теперь не хотели признавать ни Али, ни Муавию, стали называться хариджитами.

Они решили убить и Али, и Муавию в знак неповиновения обоим руководителям. Но покушение на Муавию не удалось. Он сумел избежать смерти, хотя и получил рану в ногу.

А сам халиф Али погиб в мечети Куфа. Убийца нанес ему удар отравленным кинжалом.

Новым халифом стал Муавия из династии Омейядов, близкий родственник погибшего Османа.

Самое поразительное, что старший сын Али – Хасан, который должен был стать следующим халифом, согласился пойти на мир с Муавией. Он вообще был мягким и спокойным человеком, избегавшим конфликтов.

Они подписали соглашение, по которому Муавия провозглашался халифом. После его смерти таковым должен был стать Хасан. Но Муавия не хотел отдавать власть сыну Али. Он мечтал передать халифат своему сыну Язиду. По его приказу супруга Хасана отравила своего мужа, убила внука Пророка. Во всяком случае, так считают не только шииты, но и многие сунниты.

В отличие от своего старшего брата Хусейн, младший сын Али, отказался признавать договор с Муавией. Затем, уже после смерти Муавии, он отказался присягать и его сыну Язиду. Хусейн считал, что халифом должен быть именно он, внук Пророка и сын праведного халифа Али, двоюродного брата самого Мухаммеда.

Во главе отряда из семидесяти двух человек Хусейн подошел к местечку Найнава, рядом с Кербелой. Многие шииты считают, что он был молодым человеком. На самом деле это не так. Ему было уже пятьдесят четыре года.

С ним было восемнадцать человек из рода Пророка и пятьдесят четыре последователя. Хусейн понимал, что идет на верную смерть, и поэтому предложил всем людям, окружающим его, добровольно уйти. Но все они отказались это сделать, решили разделить с ним его судьбу.

Опасаясь за своих родных, они взяли с собой детей и женщин. Их окружило войско Язида. Они простояли друг против друга почти семь дней.

Когда у отряда Хусейна закончилась вода, он крикнул противникам, показывая на своего шестимесячного сына:

«Вы враждуете со мной, но в чем вина этого ребенка? Напоите хотя бы его».

Из вражеского стана полетела трехконечная стрела, которая разорвала горло младенца.

В начавшейся битве все семьдесят два человека погибли как герои, сражаясь против тысячи врагов. Внук Пророка бился вместе со всеми. На его теле найдут двадцать девять колотых и двадцать семь резаных ран. Голову Хусейна отправят Язиду.

С этой минуты мусульманский мир разделится на суннитов и шиитов, признающих только праведных халифов, начиная с Али и его сыновей. В день убийства внука Пророка шииты по всему миру будут оплакивать человека, проявившего неслыханное мужество и принципиальность, боровшегося против тирании и несправедливости. Шииты считают, что он отмечен божественной благодатью и стал символом мученичества за веру.

В день поминовения Хусейна на улицы многих городов выходят тысячи шиитов. Некоторые из них даже истязают себя в знак преклонения перед мужеством и смелостью погибшего имама, в память о ранах, которые ему нанесли.

Тело Хусейна похоронят в Кербеле, где появится мечеть. Спустя почти тысячу лет там же был погребен великий поэт Физули. Больше никто не будет удостоен такой чести.

После такой трагедии шииты не будут признавать и первых трех халифов вместе с собакой Муавией. Ни один шиит больше никогда не назовет сына Язидом или Муавией.

Хотя и сунниты будут избегать подобных имен. Все-таки Язид лично отвечает за убийство внука Пророка, и никогда не будет ему прощения.

Наверное, можно много спорить о позициях суннитов и шиитов. Но нет сомнений в том, что мученическая, героическая смерть внука Пророка Хусейна сплотила весь шиитский мир, сделала этого человека подлинным имамом, примером для его последователей.

Поразительно, что все шиитские имамы, которых было одиннадцать, умерли насильственной смертью. Но никто не отказывался от своих воззрений и принципов.

Потом возникнут разные ответвления от основных направлений ислама. У шиитов появятся алавиты и исмаилиты, у суннитов – ваххабиты. Но весь исламский мир будет в основном поделен между двумя этими течениями.

Может, я не слишком объективна или не совсем точна в своих описаниях, но передаю вам эту историю так, как мне рассказывали о ней мусульманские богословы. И сунниты, и шииты.

Когда слышишь о людях, которые были основателями ислама, начинаешь лучше понимать истоки этой мировой религии, ее притягательность для миллионов людей. По статистическим данным, в мире миллиард двести миллионов человек исповедуют ислам. Сегодня в Европе, да и в некоторых других частях мира эту религию используют в качестве жупела для разжигания ненависти и вражды людей друг к другу.

А если им рассказать, как мусульмане несколько раз брали священный город Иерусалим и никогда не трогали христианских и иудейских храмов, не убивали иноверцев, более того, почитали Гроб Господень, то, наверное, мнение об этой религии сильно изменится. Если еще вспомнить, что спустя тысячу лет именно в Османской империи будут находить убежище тысячи иудеев, бежавших от погромов в Европе, то это тоже будет достаточно показательно.

Наконец самое главное.

«Нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммед Посланец Его».

Так говорят мусульмане. Но почему никто в мире не вспомнит, что оскорбление двух других древних Пророков тоже наказывается смертью по мусульманским канонам? Их имена известны. Моисей и Иисус. Муса и Иса.

Наверное, мне следовало упомянуть об этом, чтобы читателю стали понятны мои слова о шиитах и суннитах. Видимо, все-таки нужно рассказывать школьникам немного больше об истории мировых религий, так сильно повлиявших на развитие человеческой цивилизации. Ведь каждая из этих религий привнесла в нашу жизнь нечто особенно ценное, сделала нас мудрее, чище, лучше.

А если мы упрямо не хотим становиться лучше, то в этом виновата не религия, а наши собственные низменные страсти. Легче всего сослаться на шайтана. Куда труднее выбросить из своего сердца и души все эти низменные инстинкты.

Я вошла в салон большого «Боинга», который летел в Стамбул, и почти сразу увидела Джамалова, который сидел где-то в шестнадцатом ряду. Его сложно было не узнать. Я скользнула по нему взглядом и пошла искать свое место.

Расул сразу протиснулся к нашему ряду, семнадцатому, как раз за спиной Джамалова. Я еще подумала, что наши места нарочно оказались так близко друг к другу. Видимо, Кафаров постарался.

Я не могла знать, что к этому времени его уже не было в Баку. Он находился в Стамбуле, где встречался с нашим старым знакомым. Но об этом я узнала только много месяцев спустя.