Текст книги "Военный канон в ста главах"

Цзе Сюань и его «Военный канон в ста главах»

Об авторе этой замечательной книги известно немногое. Он был родом из городка Гуанчан провинции Цзянси, и зрелые годы его жизни приходятся на вторую четверть XVII века – последние десятилетия царствования династии Мин. Автор его краткого жизнеописания отмечает, что отец Цзе Сюаня «днями напролет горевал о неустройстве в Поднебесном мире, пытался собрать верные минской династии войска, но, потерпев неудачу, вернулся домой. А сам Цзе Сюань в молодости, запершись дома, досконально изучил военные трактаты, после чего стал писать собственную книгу, «какой еще не бывало в мире», дав ей название «Военный канон в ста главах».

В биографии Цзе Сюаня сообщается, что он вместе с отцом воевал на стороне верных династии Мин войск, сражавшихся в южных областях Китая с завоевателями-маньчжурами. Он имел репутацию искусного и храброго полководца, неизменно предлагавшего лучшие военные планы.

О последних годах жизни Цзе Сюаня и обстоятельствах его смерти никаких сведений не сохранилось.

Трактат Цзе Сюаня написан рукой, по-видимому, еще молодого, но честолюбивого и, несомненно, чрезвычайно одаренного теоретика военного искусства. Автор постарался придать своей книге вид настоящей энциклопедии военной мудрости, по традиции выделив в ней сто глав («сто» по-китайски означает также «все»). В предисловии к своему трактату он подчеркивает всесторонний и систематический характер данного труда: «все сто глав пронизаны одной нитью, можно читать порой с начала, порой с конца, порой противопоставляя, порой дополняя одно суждение другим, в чтении этой книги не нужно сковывать себя». Каждая глава, продолжает Цзе Сюань, «имеет свое ключевое слово, значение которого подвижно и относится ко всей главе. Учащимся следует прилежно вникать в его смысл».

В целом книга Цзе Сюаня представляет основные понятия и принципы китайского военного искусства в столь кри-сталльно-четком, очищенном от исторических наслоений виде, что ее значение как памятника китайского мышления и культуры далеко выходит за рамки собственно военной мысли. Наибольший интерес для современного читателя представляют ее первый и последний разделы, посвященные общим категориям китайской традиции. Предлагаемые Цзе Сюанем трактовки вполне оригинальны и в то же время глубоко традиционны или, точнее сказать, выявляют глубинные, мало заметные и посвященному, и постороннему основы китайского миросозерцания. Между тем книга Цзе Сюаня остается не переведенной на иностранные языки и даже совершенно не известной за пределами Китая. Впрочем, мало знают о ней и в самом Китае.

Переводчик стремился сделать как можно более доступным широкому читателю смысл оригинального текста, не нарушая его ритмики и структуры. Перевод, таким образом, включает в себя элемент разъяснения, что, полагаю, позволительно в отношении необычайно лаконичного и емкого по смыслу классического книжного языка Китая. По той же причине комментарии и примечания к переводу сведены к необходимому минимуму. Читатель может самостоятельно сопоставить суждения Цзе Сюаня с кратким анализом принципов китайской военной стратегии, содержащимся во вступительной статье этой книги. К сожалению, заголовки отдельных глав, которые в оригинале везде представлены одним иероглифом, не во всех случаях удалось передать одним словом по-русски.

Мне были доступны два современных издания книги Цзе Сюаня. Тексты их почти полностью совпадают, но в одном из них, вошедшем в серию «Сокровищница китайской военной мысли», трактат Цзе Сюаня озаглавлен «Сто понятий военного канона». Возможно, это незначительное расхождение обусловлено существованием разных традиционных изданий. В обоих изданиях отсутствует редакторская работа над текстом, но имеется переложение оригинального текста на современный китайский язык и даются краткие пояснения к главам. Впрочем, и то и другое во многих случаях скорее затемняет подлинный смысл оригинала, нежели проясняет его.

Ниже приведены выходные данные изданий книги Цзе Сюа-ня, которыми пользовался переводчик:

Цзе Сюань. Бинцзин байпянь (Военный канон в ста главах). Гуанси миньцзу чубаньшэ, 1996.

Цзе Сюань. Бинцзин байянь (Сто понятий военного канона) / Серия «Чжунхуа биншу баоку». Т. 2. Пекин: Сицзюй чубаньшэ, 1999.

Цзе Сюань
Военный канон в ста главах

Раздел «Знание»

Прежде чем войско придет в движение, уже есть импульс действия и потенциал обстановки. Если сначала верно представить ход боевых действий в уме, военное противоборство будет успешным. Разве можно достичь мастерства, не читая со всем тщанием книг о военном искусстве? А что касается составления планов, то здесь надо действовать так: начинать с самого начала, по ходу дела вносить изменения и постоянно наращивать мощь. Уметь переворачивать в уме обстановку, обладать одухотворенностью, запутывать противника и заставлять его ошибиться – вот качества, обязательно приводящие к победе. А в безвыходном положении сделай вид, что неискусен.

Говоря в целом, тщательно готовь планы и имей запасные варианты, в основу всего положи всеохватную полноту и бдительность, умей пользоваться хитростями и используй шпионов – тогда сумеешь соблюсти секретность.

В применении войск есть предвосхищение небесное, предвосхищение в возможности, предвосхищение в маневре и предвосхищение в действии.

Когда полководец своими действиями разрушает планы противника, это значит, что он может «опережать в действии». Когда в бою в каждом маневре он может хотя бы на вершок упредить прием противника, это значит, что он может «опередить в маневре». Когда во время боевых действий полководец первым ловит возможность добиться решающей победы, это значит, что он умеет «опережать в возможности». Когда отсутствием боевых действий останавливают бой, миром преграждают путь войне, так что война прекращается, еще не начавшись, это называется «небесное предвосхищение».

На войне предвосхищение – самое важное дело, а польза «небесного предвосхищения» – самая великая.

Тот, кто постигнет суть предвосхищения, познает смысл всего военного канона.

Мощь войска, проистекающая из его расположения, имеет свой творческий импульс. Превратности течения событий в боевых действиях имеют свой импульс. Надобность в применении нового маневра в бою имеет свой импульс. Своевременное действие на поле сражения имеет свой импульс.

Импульс – это то, что происходит прямо перед нами. Стоит нам отвернуться – и мы уже упустим его. Протяни руку – и ты схватишь импульс. Отвлекись хотя бы на мгновение – и ты упустишь его.

Чтобы импульс почувствовать, надо вникать глубоко и скрываться тщательно.

Умение схватить импульс идет от большого знания, а выгоду из этого знания извлекают быстрым решительным действием.

Комментарий. Словосочетание «поворотный пункт» соответствует здесь понятию цзи, которое чаще переводят как «импульс» или «решающий удар». Речь идет о «семене» (цзин), «мельчайшем образе» (еэй) события, которое нужно постигать «предвосхищающим знанием», сверхчувствительностью духовной интуиции. Об этой способности говорится в поговорке китайских мастеров боевых искусств: «Он не двигается, и я не двигаюсь. Он едва сдвинулся, а я двинулся прежде него». В военном каноне «Сунь-цзы» к этой способности имеет отношение правило: «выступить позже противника, а прийти к цели раньше». В древних текстах это понятие нередко записывается сходным по звучанию и начертанию знаком, который означает «близость», «быть рядом». Таково пространство «таковости» (цзы жань) как вечно грядущей реальности. Таково же истинное пространство стратегического действия.

Лютый тигр не будет жить в низине, хищный орел разве сядет на непрочную ветку? Оттого же в применении войск нужно уметь оценивать стратегическое преимущество.

Когда, заняв какую-то позицию, держат под контролем всю округу, так что противник нигде не может чувствовать себя в безопасности, то это происходит потому, что мы обладаем превосходящей силой.

Когда малыми силами можно успешно противостоять многочисленной рати, то это происходит потому, что мы удерживаем неприступную позицию, дающую неоспоримое преимущество.

Когда от удара по одному укреплению приходят в расстройство все укрепления противника, а захват одной позиции вынуждает противника сдать все позиции, то это происходит потому, что удар наносится в самое уязвимое место.

Когда еще до начала сражения противник, завидев наш строй и знамена, обращается в бегство, то это происходит потому, что войско обладает грозным духом.

Тот, кто умеет воспользоваться преимуществами, предоставляемыми местностью, правильно расположить войска и добиться превосходства в применении боевых приемов, никогда не будет знать поражений.

Комментарий. Выражением «стратегическое преимущество» здесь передано китайское понятие ши – одно из самых самобытных и фундаментальных в китайской стратегии. Обычно оно переводится или толкуется как «потенциал обстановки», «сила вещей», «конфигурация сил». Речь идет о полном контроле над ситуацией и, следовательно, владении стратегической инициативой.

Услышав боевые сигналы в неприятельском стане и увидев построение неприятельских войск, можно узнать, на что способен противник.

Сделав вид, что отступаешь, показав противнику маленькую выгоду, можно определить качества вражеского полководца.

Пойдя в решительную атаку, смело наседая на неприятеля, можно узнать, насколько умеет командовать войсками вражеский полководец.

Вот такие знания можно добыть из наблюдения за тем, что происходит вокруг и какие действия предпринимает противник.

По малейшему движению неприятеля можно узнать его планы. Как бы ни скрывал противник свои намерения, как бы ни утаивал свои приемы, я могу узнать о них все.

Когда намерения противника еще не проявились, я могу разными приемами побудить его действовать и так узнать, что у него на уме. Противник же будет действовать вслед моим намерениям, как бы по моей указке, и его планы непременно потерпят поражение.

Искусный полководец безупречно оценивает обстановку и устанавливает образцы для позднейших поколений. Когда знание полководца достигает этого уровня, его сообразительность поистине не знает границ.

Когда войска сближаются друг с другом, нужно найти способ испытать противника. Когда войска стоят друг против друга, нужно уметь разведать силу неприятеля. Разведку в стане неприятеля проводят для того, чтобы не наносить удар впустую.

Если противник сам пытается разведать положение дел в наших войсках, нужно притворно показать ему свои слабые места, чтобы еще больше укрепить свою силу. Если противник будет введен в заблуждение, он будет иметь большие неприятности.

Вот почему в боевых действиях каждый маневр должен иметь двойное применение, дабы невозможно было разведать ваши истинные планы. Вот совершенство военного искусства и залог победы.

Военное противостояние есть по сути соперничество. Воины соперничают в удали, командиры соперничают в применении планов, полководцы соперничают в использовании благоприятных возможностей.

Все знают: надейся не на других, а на себя.

Все знают: соперничай с врагом не в действиях, а в мудрости.

Соперничай не за заслуги, а за то, что не может быть оценено заслугами.

Заслуга, которую нельзя оценить в заслугах, и есть настоящая заслуга.

Соперничество в не-соперничестве и есть самое искусное соперничество.

Рассуждать о событиях прошлого хуже, чем заниматься делами настоящего. Когда дел много, то и способов управляться с ними тоже великое множество. Времена меняются, и вместе с ними изменяется то, что истинно в данный момент.

Посему, читая суждения знатоков военного искусства древности, приходишь к пониманию, что многие их советы не соответствуют современному положению дел. Надобно понимать, что в этих советах уже перестало быть истинным. Надо знать, что в них сегодня неприменимо.

То, что в них есть поверхностного, надобно углублять. То, что в них есть отвлеченного, надо соотносить с действительностью. То, что в них есть поверхностного, надо выявлять и отбрасывать прочь.

Кое-что из того, что древние не признавали, можно использовать. Кое-что из того, что они считали невозможным, на самом деле возможно. Надо от общего понимания идти к частностям, а от частичного знания идти к знанию полному.

Поступая противно правилам, можно добиться необыкновенного успеха. Применив правило по-новому, сможешь выжить.

Пусть другие держатся за старые правила, я буду сам правила создавать. Пусть другие все меряют старыми законами, я буду законы учреждать.

Секрет успеха в боевых действиях – в духовном проникновении в законы войны.

Слова действенны более, чем острие меча, и способы их применения чрезвычайно разнообразны.

Иногда они распространяют ложь, чтобы удалась задуманная хитрость. Иногда они отвлекают внимание, чтобы можно было изготовиться. Иногда они вводят в заблуждение противника, чтобы стало возможным отсрочить нападение. Иногда они вселяют в противника самоуверенность, отчего он теряет бдительность. В таком случае, когда я раскрываю свои подлинные намерения, противник будет подозревать меня в стремлении обмануть его. А когда я распространю ложные сведения, поверит им.

Тот, кто распространяет неправду, вводит в заблуждение противника и может воодушевить собственное войско. Жалобная речь способна растрогать войско. Грозная речь способна напугать неприятельское войско.

Кроме того, можно прикинуться неразумным, представить себя легковерным, изобразить гнев или радость, сделать вид, что идешь наперекор обстоятельствам или покоряешься им. Можно говорить уклончиво и грубо, словно сумасшедший или лунатик, бессвязно или загадочно. Можно общаться взглядом, жестом, движением, походкой, смехом: все это тоже слово, тоже способ, как бы не говоря, добиваться своей цели.

А потому тот, кто искусно пользуется словом, непременно обеспечит себе победу.

Вникай в природу и судьбы человека, чтобы постичь тайну полководческого искусства.

Вчитывайся в древние книги, чтобы досконально узнать способы действия войск.

Изучай образы и числа мироздания, чтобы иметь полное знание о правилах организации войска.

Исполняй самолично все обязанности, чтобы разбираться в управлении войсками.

Исследуй различные предметы, чтобы быть сведущим в вопросах военного снаряжения.

В часы праздности размышляй о вещах невещественных и строй планы.

Выступая в поход, тщательно обдумай, как применить задуманное и распространить свою власть на весь Поднебесный мир.

Когда невозможно осуществить задуманное напрямую, нужно придумать какой-нибудь искусный ход, и это в особенности относится к полководцу на войне.

Уметь разбить сильную позицию неприятеля так, что неприятель бросает свои укрепления, но не имеет возможности убежать, – это искусство воспользоваться положением противника.

Уметь притворно показать неприятелю свою слабость, чтобы бросился в наступление, или задобрить неприятеля подношениями, чтобы тот легкомысленно поверил в нашу дружбу, долгое время спокойно располагаться рядом с неприятелем, чтобы тот почувствовал себя в безопасности, притвориться неумелым полководцем, чтобы неприятель ослабил бдительность, ложно угрожать неприятелю, чтобы он понапрасну готовился к обороне, осыпать неприятеля бранью, чтобы он впал в ярость, – все это искусство одурачивания и обмана противника.

Применяемые хитрости не должны повторять те, которые уже применялись в прошлом. Каждый прием можно применять только один раз. Его нужно придумать самому и держать в тайне от других. Вот что называется искусством создания планов.

Вторгшись на вражескую территорию, иди то напрямую, то в обход, то скрытно, то явно, чтобы запутать противника и навязать ему свою инициативу. Вот что называется искусством маневрирования.

Предпринимать стремительные действия, как будто оказываясь в опасности, а на деле не рискуя, сохранять спокойствие в опасном положении и тем спасать себя, не жалея жизни, бросаться навстречу смерти и так сохранять себя и добиваться успеха – это называется искусством поступать против правил.

На войне невозможно обойтись без хитростей, но хитрости должны быть безупречными.

В каждом деле имеется залог (цзи) успеха, в каждый момент времени есть благоприятные условия для действия. Следуя событиям и сообразовываясь с обстоятельствами времени, доводи свои хитрости до совершенства: на этом можно остановиться.

Древние различали три категории планов, и высшими среди них были планы безупречные. Однако бывало и так, что успеха добивались и применением плана среднего уровня и даже плана низшего уровня. Были даже случаи, когда и поражение обращали в победу.

Мудрость не может быть достоянием одного человека, хитрости лучше придумывать усилиями многих людей. Только досконально обдумав положение дел, можно придумать безупречную хитрость. Только глубоко вникнув в обстановку и составив проницательный план, можно выйти невредимым из сложного положения. А тот, кто оценивает обстановку поверхностно и составляет поверхностный план, не сможет преодолеть трудности.

Иными стратагемами можно одолеть глупца, но нельзя одолеть умного противника, а иными стратагемами можно победить знающего противника, но невозможно победить глупца.

Некоторые стратагемы – настоящие стратагемы. Порою же стратагемой может стать то, что стратагемой не является. Только при помощи досконально обдуманной стратагемы можно взять верх и над знающим, и над глупым.

По отношению к противнику, который только ложно мудр, а на деле глуп, используй стратагему, которая позволит одержать верх над глупцом. По отношению к противнику, который кажется глупым, а на деле искушен в военном искусстве, используй стратагему, предназначенную для победы над знающим.

Всякий раз, уразумев, что видит в тебе неприятель, поступай противно его намерениям, тогда твои стратагемы обязательно будут иметь успех.

Поэтому стратагемы нужно составлять исходя из действий неприятеля.

Жизненность – это исток всего живого, стебель, питающий цветок. Поэтому тот, кто искусен в создании планов, умеет наращивать свою жизненность благодаря и действиям противника, и собственному положению, и прошлому опыту, и написанному в книгах, и погоде, и особенностям местности, и разным происшествиям и предметам.

Можно стяжать жизненность и сопоставляя обстановку с правилами ведения войны, и самостоятельно обдумывая положение.

Полагаясь на пустые предположения, невозможно обрести жизненность, а опираясь на действительное положение дел – можно. Таков принцип жизненности.

Видимость событий лишена определенности, но в этом есть своя определенность. Измени то, что делаешь постоянно, а потом измени то, что постоянно изменяешь: так перемены будут неисчерпаемы.

Действенный прием можно повторить еще раз, но повторять его дважды не следует, потому что боевые действия должны заключать в себе перемены, а здесь перемены нет.

Если же прием нельзя применить, то нужно изменить его, а потом применить перемену еще раз, потому что, познав принцип перемены, нужно претворить его в деле.

Десять тысяч облаков несут в себе единое испарение, тысяча волн несет в себе одну и ту же воду. Все так и в то же время не так.

Комментарий. «Всепроницаемость перемен» (тун бянь) – главный принцип китайского военного искусства, стирающий грань между тактикой и стратегией.

Если я могу каким-то способом подчинить себе противника, то и он может таким же способом подчинить меня себе и поэтому выстроит соответствующую оборону.

Если я могу каким-то способом защититься от нападения противника, то и он может таким же способом защититься от моего нападения и потому выстроит еще более мощную оборону.

Если я могу прорвать его оборону, а он может прорвать мою, то нужно принимать дополнительные меры, чтобы получить возможность прорвать оборону противника. А эта дополнительная сила в свою очередь может быть подавлена превосходящей силой. Я же со своей стороны могу, зная средства противника, еще больше нарастить свою мощь, чтобы одолеть возросшую силу противника. В конечном счете моя сила окажется превосходящей.

Новые способы ведения боевых действий появляются по мере изменения обстановки и меняются сообразно обстоятельствам. Боевым приемам поистине нет конца!