Текст книги "Палеометалл северо-западной части Тихого океана"

ГЛАВА II
ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫЙ ОЧАГ ЧЕРНОЙ МЕТАЛЛУРГИИ (Археологическое изучение)

В этой главе рассматривается начальный этап производства и использования черного металла на территории Дальнего Востока со времени появления его первых следов и вплоть до того момента, когда железо полностью доказало свое превосходство над другим основным конструктивным материалом древности – бронзой, т.е. с середины II тыс. до н.э. до первых веков н.э. Термин «черная металлургия», используется отнюдь не случайно, потому что специфической чертой развития металлургии в дальневосточном регионе являлось широкое и совместное применение сразу нескольких видов черного металла: чугуна, кричного сыродутного железа и стали еще на начальном этапе. Для других же районов Старого Света абсолютно господствующим является использование металла, полученного в результате кричного сыродутного процесса.

Историческим ядром дальневосточного чернометаллургического очага являлись древнекитайские государства, вступившие в эпоху письменной истории в середине II тыс. до н.э. Поэтому в исторической и археологической литературе принята традиционная периодизация по династийному принципу: Инь – ХVII–ХI вв. до н.э. , Чжоу – XI–III вв. до н.э., Западная Чжоу (ранняя Чжоу) – XI в.до н.э. – 771 г. до н.э., Восточная Чжоу – 770–221 гг. до н.э., Чуньцю («Весны и осени») – 770–480 гг. до н.э., Чжаньго (период «Сражающихся царств») – 401–221 гг. до н.э., Цинь – 221–209 гг. до н.э., Западная (Ранняя) Хань – 206 (202) г. до н.э. – 9 г. н.э., Восточная (Поздняя) Хань – 25 – 220 гг. н.э.

Термин «железный век» в литературе на китайском языке встречается крайне редко. В работах, специально трактующих о черной металлургии, можно найти выражения: «эпоха начала применения железных изделий», «эпоха начала производства железные изделий. В советской литературе к раннему железному веку принято относить культуры периферийных по отношению к древним государствам бесписьменных этносов.

Историография вопроса. Советскими и зарубежными авторами ставились и рассматривались следующие вопросы: периодизация века железа на территориях расселения древнекитайского и сопредельных этносов, основные черты техники и технологии чернометаллургического производства, специфика дальневосточного очага черной металлургии.

В современных исследованиях при периодизации начального этапа железного века выделяют следующие стадии: знакомство с метеоритным железом, появление отдельных изделий из металлургического железа (т.е. произведенного человеком из руды); начало железного века в действительности тогда, когда железо становится конструктивным материалом для изготовления орудий труда, ремесленных инструментов и оружия. Решаются подобные вопросы в ключе объективной характеристики надежных археологических источников. До их получения и научной интерпретации ни данные письменных источников, ни косвенные данные археологии не могут служить достаточным основанием для определения времени зарождения и ранней эволюции черно-металлургического производства. В историографии КНР намечались попытки выработать научные критерии для периодизации освоения черного металла, оказавшиеся малоплодотворными. Большинство вышедших B КНР работ позволяют заключить, что китайские историки и археологи стремятся не всегда обоснованно как можно ниже опустить хронологические рамки начального этапа железного века на территории Китая. К раннечжоускому времени (XI–X вв. до н.э.) относил его Ян Куань к рубежу периодов ИньШан и Чжоу, т.е. еще раньше Цзянь Боцзань, Ян Гэнь, Хуа Цзюемин, Лю Эньчжу, Хуан Чжаньюэ. Го Можо отметил, что железо опережающими темпами использовалось для производства сельскохозяйственных орудий, а переход от бронзового к железному оружию произошел на рубеже периодов Цинь и Хань – (III–II вв. до н.э.).

Четкость по вопросам периодизации начального этапа отсутствует и в работах западных авторов. Так, У. Уотcон считает возможным применение железных изделий уже в ХI-VII вв. до н.э. К этому же склоняются Э. Эркес, Чжэн Дэкунь и другие авторы.

А.П. Окладниковым было высказано мнение, что обработка железа в Китае «имела глубокие исторические корни и на самом деле может восходить к рубежу II–I тыс. до н.э»1212
  Окладников А.П. Древнее поселение на полуострове Песчаном у Владивостока – МИА, № 112. М. – Л.: Наука, 1963, c.181.


[Закрыть]. Заслуживает внимания периодизация начального этапа знакомства древних китайцев с железом и начала железного века в действительности предложенная С. Кучерой. Он отмечает, что существенным моментом, который нельзя упускать из вида при изучении проблемы начала железного века в Китае, являются тайсийская и другие находки изделий из железа шанского и раннечжоуского времени (ХIV–Х вв. до н.э.). С. Кучера указывает также и на то, что примерно к VI–V в. до н.э. относятся самые ранние немногочисленные находки небольших и сравнительно простых железных предметов. В течение IV–III вв. до н.э. произошло резкое увеличение количества, разнообразия и территории распространения железных изделий, значительно расширилась сфера их применения1313
  Кучера С. Китайская археология. 1965–1974 гг. Палеолит эпоха Инь. Находки и проблемы, – М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1977, с. 96-105.


[Закрыть].

В специальной литературе получили освещение отдельные вопросы технико-технологического потенциала черной металлургии на Дальнем Востоке. Два наиболее крупных сочинения на эту тему принадлежат Ян Куаню и видному английскому историку науки и техники Джозефу Нидэму. В работах Ян Куаня и Дж. Нидэма было подтверждено то мнение, что отличительной чертой древнекитайской (дальневосточной) черной металлургии являлось раннее овладение приемами получения жидкого чугуна и литья чугуна в формы.

В китайской историографии господствует априорно принятое положение об автохтонном происхождении черного металла в Китае. Собственно вопрос о генезисе железа и не ставится.

Источники. В результате археологических исследований, проведенных в КНР, в последние годы полечен большой разнообразный фактический материал, который можно классифицировать следующим образом. Находки, сооружения и памятники условно разделить на две группы по характеру той информации, которую они несут.

Непосредственно о чернометаллургическом производстве свидетельствуют как монументальные, так и портативные источники. К этой первой группе относятся прежде всего горнорудные разработки (копи и рудники), железоплавильные и железообрабатывающие мастерские и центры. Эти памятники вскрывают географию производства, позволяют оценить масштабы производственной деятельности древних металлургов, помогают выяснить уровень разделения труда внутри мастерской, специализацию отдельных предприятий на выпуске той или иной продукции. Остатки печей и горнов различного назначения и находки литейных форм, горняцких орудий для добычи руды, инструмента для получения и обработки железа дают важнейший материал для оценки научно-технических знаний и навыков, для определения производственных возможностей предприятий. Об этом же свидетельствуют находки сырья (руда, древесный и каменный уголь, флюсы) и пустом породы, заготовок и шлаков, литейных и кузнечных полуфабрикатов и производственного брака. Информацию о технико-технологических приемах несут также находки изделий из черного металла, происходящие из различных закрытых комплексов. Изучение их проводится при камеральных работах (описание, составление типологических рядов, выявление литейных швов и т.п.) и путем естественно – научных методов (металлографический, спектральный, структурный и химический анализы, механические испытания). Эта работа позволяет выявить соотношение изделий из различных видов черного металла в общем объеме продукции, приемы литья, кузнечной и термической обработки и доводки.

Во вторую группу сводятся главным обозом портативные источники, свидетельствующие об использовании черного металла в повседневной жизни. Особенно велика роль этих материалов при изучении начальных стадий использования железа, когда не прослеживаются непосредственно памятники металлургического производства. Эти источники происходят в основном из закрытых археологических комплексов, связанных с обитанием, пребыванием или производственной деятельностью человека (городища, специализированные лагеря, мастерские, оборонительные и ирригационные сооружения, места древних сражений и т.п.). Часть источников происходит из могильников и погребений, а также из кладов. Изделия из железа позволяют выяснить ассортимент продукции, выходившей из рук литейщиков и кузнецов, эволюцию отдельных категорий и типов орудий труда, оружия и утвари. Типологический анализ освещает как региональные особенности употребления железа в различных сферах жизни, так и общие для всего очага моменты.

Совершенно особо стоит еще одна группа источников, добываемых с помощью археологии – ценные эпиграфические материалы. По характеру и внешним параметрам эта группа делится на следующие подгруппы: 1) железные орудия труда с клеймами; 2) формы литейные с зеркальным клеймом; 3) оружие с гравированными надписями; 4) печати и глиняные оттиски с этих печатей (пломбы). Условно к этой группе могут быть отнесены скульптурные и рельефные изображения бытовых сцен (см. рис. 3). Благодаря этим материалам значительно возрастают наши возможности для проведения исторических реконструкций. Данные эпиграфики вооружают нас сведениями по технологии производства, указаниями на время, место и даже имя и социальное положение изготовителя. Удается определить, в чьей собственности находились отдельные чернометаллургические предприятия, какова была система учета готовой продукции и некоторые другие моменты.

Многочисленные письменные источники, составленные в V в. до н.э. – начале н.э., следует выделить в особую группу, значение которой трудно переоценить.

Рис. 3. Сцены металлургического производства. Прорись рельефа из восточноханьского погребения в пров. Шаньдун (I–II вв. н.э.). Фрагмент а: слева – работа мехами; в центре – заливка формы сосуда под руководством мастера; справа – кузнец оружейник (?). Фрагмент б: слева – горнорудные разработки; в центре пудлингование чугуна(?)

Стадия метеоритного железа. В пятой главе «Исторических записок» Сыма Цяня имеется следующая запись: «На восемнадцатом году правления циньского Сянь-гуна (367 г. до н.э.) над Лияном прошел железный дождь». Это первое письменное свидетельство о метеоритном железе. Фактически же, знакомство с небесным металлом на Дальнем Востоке состоялось почти на тысячу лет раньше.

В 1931 г. в пров. Хэнань (д. Синьцунь уезда Цзюньсянь) были найдены секира и клевец с бронзовыми тангами (танг – не боевая плоская часть, при помощи которой оружие закреплялось в расщепленном сверху древке) и железными лезвиями. Последующие исследования показали, что лезвия были изготовлены из железа метеоритного происхождения, а секира и клевец могут быть датированы соответственно позднеиньским (XI в. до н.э.) и раннечжоуским (X в. до н.э.) временем. В 1972 г., в д. Тайси уезда Гаочэн пров. Хэбэй, несколько южнее Пекина была обнаружена еще одна бронзовая секира с железным лезвием. Она может датироваться ХIV в. до н.э. и позже. Металл, использованный для лезвия, – неземного происхождения. Было выявлено повышенное содержание никеля и кобальта, а также крайне незначительное содержание стекловидных и силикатных включений, которые бы свидетельствовали о производстве железа из руды.

В августе 1977 г. в уезде Пингу пров. Хэбэй (примерно в 350 км к северо-востоку от места тайсийской находки) при раскопках могильника, датированного серединой Инь (ХIV–ХIII вв. до н.э.), была обнаружена бронзовая секира о железным лезвием. Она несколько меньше секиры из Тайси (длина сохранившейся части 8,4 см, ширина лезвия ок. 5 см). Железная часть сильно корродирована, что затруднило исследование. Результаты анализа бронзового танга показали наличие олова, незначительное количество свинца, присутствие никеля в виде игольчатых включений. Обследование секиры в Х-лучах обнаружило, что железное лезвие углублялось в бронзовое тулово примерно на 1 см. по данным спектрального анализа железной ржавчины имеется крайне незначительное количество не окисленного железа, присутствует никель, наличие кобальта не отмечено, установлено, что лезвие выполнено из метеоритного железа, обработанного посредством ковки. Лезвие толщиной до 2 мм было соединено с тангом при отливке бронзовой части секиры, как и в трех приведенных выше случаях. Все четыре известные на сегодняшний день находки изделий из метеоритного железа имеют прямое типологическое сходство с синхронными образцами иньского оружия.

Раскопки в Пингу примечательны в нескольких отношениях. Во-первых, они свидетельствуют о том, что ареал распространения культуры Инь был довольно обширным (Пингу – самый северный из известных ныне иньских памятников). Во-вторых, подтверждается неслучайный характер находок в Тайси и уезде Дзюньсянь. В-третьих, знакомство носителей культуры Инь первоначально с «небесным» железом отражает типичный для мировой истории путь освоения нового металла.

Металлургическое железо (начальная стадия). Каким образом, где и когда приступили народ, населявшие Дальний Восток в древности, к производству железа из руд? Ни на один из поставленных вопросов сейчас нельзя дать окончательного ответа. Тем не менее, на пути к решению этих проблем имеются определенные успехи.

Общие историко-культурные исследования последних лет показывают, что между появлением керамического производства и распространением металлургии бронзы, а позже и железа, осуществлялось постепенное кумулятивное развитие, относившееся в целом к первоначально еще не дифференцированной, синкретической пиротехнической (связанной с использованием огня) деятельности древних. Первоначально, помещая в костер или примитивную печь гончарные изделия для обжига, человек наблюдал восстановление металла из руд. Позже, пытаясь получить медь, в качестве отходов производства имел частично восстановившееся железо. Как побочный продукт практически любого металлургического процесса, выбрасывался шлак, по существу некачественное стекло. Гончарное дело, бронзолитейное и чернометаллургическое производство и стекловарение выделялись как самостоятельные отрасли производства только по мере наращивания температурного потенциала. Имеющиеся в нашем распоряжении источники не позволяют проследить такое внутреннее развитие в дальневосточном регионе, нет здесь той длительной эволюции, которая наблюдалась в других обитаемых районах древнего мира. И бронза, и железо появились в районах Дальнего Востока с наиболее благоприятными для общественного развития условиями сразу в довольно развитой форме и во время, относительно позднее по сравнению с другими районами Старого Света. За появлением следовал стремительный прогресс, но прогресс уже в специфических только для Дальнего Востока формах. Именно эта ситуация заставляет некоторых исследователей склоняться к мысли о диффузии бронзолитейного и чернометаллургического производства на Дальнем востоке извне. Сторонники автохтонности металла не имеют надежных аргументов для подкрепления своих доводов.

Если на этапе становления пиротехнических производств их связи были спонтанными, то в пору зрелости абсолютно неизбежной оказывалась их взаимосвязь, взаимозависимость и взаимообусловленность. От надежности керамических огнеупорных материалов для сооружения металлургических устройств, от качества керамических литейных форм зависели успехи и бронзолитейного, и чугунолитейного производства. По существу, первый шаг к специфическому дальневосточному феномену (массовому чугунному литью) был сделан тогда, когда был обеспечен прочный союз между литейщиком бронзы и гончаром – мульдером на рубеже II–I тыс., до н.э. То есть генезис черного металла на Дальнем Востоке был тесно связан с высокоразвитым бронзолитейным производством. Характер связей бронзолитейного и чернометаллургического производства в древнем Китае вообще был достаточно сложным. Связь между ними была непосредственная и заключалась в технологической преемственности, в традициях литья, в использовании жидкого, текучего металла при изготовлении изделий.

Известно, что некоторые бронзовые изделия аньянского комплекса (XIII–XI вв. до н.э.) содержат, от 1,07 до 2,80 % железа. Это явление объясняется особенностями залегания медных руд. В ряде случаев имелись предпосылки к получению железа в качестве побочного продукта медеплавильных процессов. Так, в районе крупного меднорудного месторождения в пров. Хубэй, близ Дае, в горах Тунлушань в начале 70-х гг. был обследован древний комплекс по добыче и первичной переработке руды, действовавший на протяжении всего I тыс. до н.э. (см. рис. 4). Особенностью данного месторождения является залегание медных руд (халькопирита, синего колчедана, малахита и самородной меди) в обширной железной шляпе. Анализы металлургических шлаков показывают около 37 % железа и лишь 0,4–0,8 % меди. Древние горняки и металлурги Тунлушаня вообще считали железную руду пустой породой и отправляли ее в отвалы, не подвергая плавке. Химическое исследование железных орудий из Тунлушаньских горных разработок, датируемых IV–III вв. до н.э., показало, что они привозные. Если бы железо производилось из местных руд, то содержание меди в металле составило около 5 %. Бесспорных доказательств в пользу органического зарождения металлургии железа из бронзолитейного производства пока нет.

Рис. 4. Инструменты горняков Медный рудник периода Чуньцю – Чжаньго в горах Тунлушань пров. Хубэй (VII–III вв. до н.э.). Бронза: I, 2, 5 – кельты-топоры; 4 – шестиугольная тяпка. Чугун: 6 – кельт-топор; 8, 13 – шестиугольные тяпки; 9 – молот-ручник; 11 – кельт-отбойник ( верхняя часть деревянного тулова укреплена веревкой, имеет следы ударов); 12 – ⩏ – образная насадка и деревянное тулово.Железо: 7, 14 – скребки; 10 – клин; 3 – деревянная колотушка

Чтобы ответить на вопросы, «где?» и «когда?», обратимся к самым ранним находкам железных изделий. Ряд таких находок упомянут в монографии С. Кучеры1414
  Там же, с. 99–102.


[Закрыть]. В настоящее время датировка и атрибуция некоторых из наиболее древних железных изделий подвергается достаточно обоснованным сомнениям и критике. Среди этих изделий называются: железный крючок-застежка из Циндао, фрагменты лемеха из Хоума, 24 железных изделия из погребений № 12 и № 14 в Чанчжи, пров. Шаньси, короткий меч из погребения № 2040 в Хоучуане (уезд Шаньсянь, пров. Хэнань), маленький нож с бронзовым кольцевым навершием из погребения № 2717 в Лояне, пять крючков-застежек из погребения № 1 в Чантайгуань близ Синьяна, в пров. Хэнань, крючок-застежка из погребения № I в Цзянлине, пров. Хубэй. Все эта находки датируются как относительно поздние – IV–III вв. до н.э.

По уточненным данным временем около VI в. до н.э. могут быть датированы следующие находки; железный нож (кинжал) длиной около 19 см из погребения № 52.826 в Лундунпо, близ Чанша; кусок железа из погребения № 1 в Чэнцяо, близ Люхэ в пров. Цзянсу и обнаруженный там же в погребении № 2 железный прут длиной около 25,5 см; ⩏ -образная насадка (топор или мотыга) из погребения № 314 в Шицзылине, близ Чанша; нож из погребения № 12, вскрытого в Дэшань близ Чандэ в пров. Хунань. По данным металлографического анализа прут изготовлен из кузнечного железа, а насадка – из белого чугуна. Как видно, перечисленные находки происходят с территории древних царств Чу и У. В VII–VI вв. до н.э. эти царства считались «варварской» периферией, противопоставлявшейся Срединным государствам, этнической территории «хуася» – древних китайцев. Все перечисленные находки отличает простата внешнего вида, исключение составляет насадка. Такие же миниатюрные насадки (средняя ширина лезвия – 7–9 см) встречаются преимущественно в бассейне Янцзы и в более позднее время. Изготовление их сопряжено со значительными технологическими сложностями, поэтому может возникнуть сомнение в правильности археологической датировки. Но более вероятно, что орудие такого типа вполне может быть датировано именно VI в. до н.э., оно восходит как к своим бронзовым прототипам иньского времени, так и к синхронным бронзовым аналогам, распространенные именно в низовьях Янцзы.

Железоделательные центры и мастерские IV в. до н. э. – II в. н. э. По данным письменных источников можно определить ряд районов с развитым железоделательным производством. В «Шань хай цзине» указывается, что на территории Китая имелось 34 «железных горы», удается установить местоположение части из них (пров. Шаньси, Шэньси, Хэнань, Хубэй). Известными районами железообработки эпохи Чжаньго – начала Хань (ХV–II вв. до н.э.) считаются город Вань (близ совр. Наньяна) в царстве Хань, царства Чу и Ци, город Ханьдань царства Чжао, город Лян царства Вэй, город Линьцюн в Шу (совр. Сычуань). В середине I в. до н.э. железоделательные предприятия отмечены на территории современных провинций Шэньси, Шаньси, Хэнань, Хэбэй, Шаньдун, Цзянсу, Аньхой, Сычуань, Хунань, Ляонин, Ганьсу. В начале нашей эра письменный источники наряду с традиционно развитыми центрами черной металлургии, фиксируют новые и Юньнани, Гуанси, Гуандуне.

Археологические изыскания подтверждают письменные свидетельства и существенно дополняют и уточняют их. В результате раскопок и разведок выявлено около пяти десятков мастерских, отличающихся друг от друга местоположением, размерами, характером выпускаемой продукции. Изучены и описаны они неодинаково полно и квалифицированно. Наибольшее количество мастерских открыто на территории пров. Хэнань (.21 отдельный центр) и в пров. Шаньдун (20, включая 17 мастерских разного размера и назначения в древнем городище Линьцзы). Шесть мастерских зафиксировано в Хэбэе, из них три в «Нижней столице» царства Янь, по две в Шэньси и Цзянсу. Мастерские и промыслы функционировали различное время. Периодом Чжаньго (IV–III вв. до н.э.) могут датироваться 24 мастерских, 15 из них размещались в Линьцзы. 26 определяются как ханьские (II в. до н.э. – II в. н.э.), 4 из них работала в течение периода Западная Хань (II–I вв. до н.э.), 3 были организованы в связи о установлением казенной монополий на железо в 119 г. до н.э. и функционировали по период правления Ван Мана (по 23 г. н.э.), 4 – устроены в восточно-ханьский период (с 25 г. н.э.). Значительно варьирует площадь мастерских, фактически она не бывает менее 1–2 га, но порой достигает 40 га. По особенностям организации производства железоделательные предприятия можно разделить на несколько групп.

Часть мастерских устраивали в местах, приближенных к источникам сырья и топлива, в районах, относительно удаленных от городских центров. Цех по выплавке железа обычно находился в непосредственной близости от рудников (открытых карьеров и шахт). Среди мастерских такого типа в первую очередь нужно назвать железодобывающий и обрабатывающий центр конца IV–III вв. до н.э., в. уезде Синлун, вблизи Пекина (территория царства Янь). Общая площадь металлургических цехов определена в 300×100м². В 1,5 км к западу и 3 км к востоку от мастерской обнаружены две шахты, руда которых совпадает по составу с рудой, найденной в раскопе № 2 на территории мастерской. На памятнике выявлены остатки металлургических печей, древесный уголь, шлак. Найдено 87 конструктивных частей литейных форм из чугуна (кокилей). В уезде Синлун и соседнем уезде Лунхуа на других памятниках собраны 2 кельта-топора и 2 шестиугольные тяпки (см. рис. 5, 7, 16), по внешнему виду которых можно предполагать, что они отлиты в кокилях, найденных в мастерской.

Западноханьская железоделательная мастерская (II–I вв. до н.э.), располагавшаяся в одном километре к северу от рудника, раскопана у д. Гудэнцунь (уезда Синьань, пров. Хэнань). На территории мастерской обнаружены остатки плавильных и гончарных печей. На восточноханьской мастерской (I–II вв. н.э.) близ д. Чжанбанцунь (уезд Тунбо, пров. Хэнань) зафиксированы огромные (более 2000 т) запасы обогащенной руды, добытой в рудниках, размещавшихся вблизи металлургических центров. Найдены остатки железоплавильной печи, наковальни, чугунные чушки-полуфабрикаты, готовая продукция. В д. Цаодянь (уезд Нанъчжо, пров. Хэнань) на берегу небольшой речки располагалась 12 железоплавильных печей большого железоделательного комплекса ханьского времени (II в. до н.э. – II В. н.э.), неподалеку находился железорудный карьер размерами 30×10м² Восточноханьский комплекс (I–II вв. н.э.) вскрыт в Лигои к северу от Сюйчжоу (пров. Цзянсу). Здесь выявлена большая железоплавильная печь, чугунные и железные изделия; в непосредственной близости – 2 больших карьера по добыче железной руды, условия залегания которой довольно сложные. В этой же провинции, вблизи пос. Фэншаньчжэнь, уезда Сыхун, обнаружен чернометаллургический комплекс эпохи Хань площадью не менее 4 га, располагавшийся в непосредственной близости от крупного месторождения руд. Ханьские мастерские были обнаружены в Чэндэ пров. Хэбэй и в уезде Лушань пров. Хэнань.

Рис. 5. Чугунные литейные формы кокили и орудия, найденные в уезде Синлун близ Пекина, период Чжаньго, конец IV–III вв. до н.э., царство Янь: 1–6 – форма для отливки шестиугольной тяпки; 1–2 – верхняя створка; 3 – вкладыш; 4–5 – нижняя створка; 6 – форма в собранном состоянии; 7 – шестиугольная тяпка; 8–12 – форма для отливки кельта: 8–9 – створки; 10–11 – вкладыш; 12 – форма в собранном состояний; 13–15 – форма для отливки кельта-топора: 13 – створка, вид с внутренней стороны; 14 – вкладыш; 15 – форма в собранном состоянии; 16 – кельт-топор; 17 – надпись на кокилях и ее расшифровка внизу; 18–21 – форма для одновременной отливки двух долот; 22 – форма для одновременной отливки двух серпов– кос; 23 – форма для отливки втулки колеса

Бесспорно, самым замечательные; археологическим открытием является чернометаллургический комплекс периода казенной монополии на железо в западной Хань (после 119 г. до н.э.), раскопанный в Тешэнгоу, уезда Гунсянь, пров. Хэнань (рис. 6.). Площадь памятника около 22 тыс.м². Мастерская располагалась на террасах левого берега р. Улохэ. В непосредственной близости от мастерской обнаружены 3 синхронных ей места по добыча железной руды (карьеры и шахты). В северо-восточной части мастерской находился цех по обогащению руды. Анализ двадцати обследованных печей показывает, что большая часть остатков производства (сыродутные горны, домницы, отражательная печь и печь для пудлингования) была связана с получением черного металла в виде спецкриц и чугунных чушек, а меньшая – с производством изделий. Вскрыто семь ям-хранилищ полуфабрикатов, общий вес которых около 18 т. Изучение количества и ассортимента найденных в мастерских изделий показывает, что часть изделий служили древним металлургам в качестве орудий труда и предметов быта. Мастерская специализировалась на производстве сельскохозяйственных орудий (сошников, плугов и заступов).

Большинство названных выше мастерских являлись предприятиями полного цикла. На них добывалась и обогащалась руда, выплавлялись кузнечное железо, сталь и чугун, изготовлялись различные орудия труда и оружие. Вместе с тем, на таких комплексах как Тешэнгоу, Лушань и Чжанбанцунь значительное развитие получило производство металлургических полуфабрикатов – чугунных чушек и спецкриц.

Вторую большую группу железоделательных предприятий составляют мастерские и комплексы, устраивавшиеся в городах. Они отличаются друг от друга как размерами, так и расположением относительно городских стен. Внутри городских стен компактно располагались три чугунолитейные мастерские и – мастерская по изготовлению оружия в «Нижней столице» царства Янь.

Рис. 6. Рудники и чернометаллургический комплекс за падноханьского времени в дер. Тешэнгоу, уезд Гуноянь, пров. Хэнань (конец II в. до н.э. – начало I в. н.э.).

▲ – рудники, ◉ – комплекс металлообработки

Рис. 7. План города Линьцзы, царство Ци (вторая половина I тыс. до н. э.)

Одним из самых развитых в экономическом и культурном отношении центров древнего Китая была столица царства Ци – город Линьцзы, численность населения которого в период Чжаньго составляла 70 тыс. семей. Археологические обследования позволили выяснить размеры древнего городища и составить его общий план (рис. 7). На территории малого городища находились две железоделательные мастерские, остальные тринадцать в большом городище, в четырех, относительно удаленных друг от друга районах.

Внутри городских стен располагалась мастерская по обработке железа, которая была обследована в дер. Наньгучэн (близ города Фэнъи, пров. Шэньси). Следы чернометаллургического производства зафиксированы в верхнем слое ханьсксго времени, нижний же слой дал следы бронзолитейного. К северной стене городища Чжуфансян, обследованного в районе Пекина, примыкал железоделательный комплекс ханьского времени. Интересные находки были сделаны на железоделательной мастерской площадью 300×200 м², располагающейся в центральной части древнего городища Сэчэн в современном уезде Тэнсянь, пров. Шаньдун. В слоях западноханьского периода найдены керамические формы, железные орудия, руда, шлак, остатки гончарных печей и пр. Ханьская мастерская, обследованная в местечке Датечжун (уезд Цюешань пров. Хэнань), располагалась в древнем городище Ланьлин. К юго-западу от городища, в горах Телучшань, и поныне имеются значительные железорудные разработки.

Ряд железоделательных мастерских обнаружен либо на незначительном удалении от древних городищ и поселений, либо непосредственно у внешней стороны городских стен.

У южной стены городища Янчэн царства Хань эпохи Чжаньго (рис. 8) на расстоянии менее 100 м обнаружена железоделательная мастерская.

Рис. 8. План древнего городища.Янчэн (IV в. до н.э. – II в. н.э.). Совр. уезд Дэнфэн пров. Хэнань ▲– железоделательная мастерская

Материалы, собранные на территории мастерской, позволяют заключить, что значительная доля ее продукции (косы, мотыги, кельты) предназначалась для нужд земледелия. Другая часть (бородки стрел, наконечники копий) шла на оснащение войска. Чугунные полосы-заготовки после термической обработки могли находить применение в кузнечном деле. Как письменные источники, так и данные археологии показывают, что традиции черной металлургий в городе Янчэн были весьма устойчивыми. В этой жe провинции Хэнань в предместье городища Царств Чжэн и Хань конца эпохи Чжаньго (совр. дер. Цанчэн близ города Синьчжэн) обследована аналогичная мастерская, чугунолитейная мастерская ханьского времени, устроенная близ крупного поселения, зафиксирована в местечке Сядянь (уезд Линьжу, пров. Хэнань). Здесь обнаружен клад из 300 кельтов.

Большой чернометаллургический комплекс открыт в двух километрах от стен древнего города Вань. (дер.. Вафанчжуан вблизи города Наньян пров. Хэнанъ). Результаты археологических раскопок удачно согласуются с данными письменной традиции. Площадь мастерской, датированной периодом Западной Хань (II–I вв. до н.э.), составляет около 12 га. На памятнике обнаружены железная руда, древесный уголь, фрагменты литейных форм, чугунные слитки, следы выплавки железа, остатки домниц и других плавильных печей, гончарные печи, молоты, наковальни, остатки жилых и хозяйственных строений.