Текст книги "Дорогами ислама Центральной России"

В 1870 г. вместо умершего Т. К. Агеева вторым имамом был избран Хасан Изатуллович Давлекамов (1847–1902). В 1878 г. должность имам-хатыба и мударриса получил Мухамедвали Изатуллович Давлекамов (22.10.1852–?), ставший в 1884 г. ахуном. Он активно участвовал в создании и становлении Касимовского мусульманского благотворительного общества. Последним имамом Ханской мечети, с 19 июля 1903 г., был Фатихиддин Хасанович Давлекамов (6.11.1875–?).

Значительный интерес для исследователей представляют впечатления дореволюционного историка Н. И. Шишкина, посетившего Ханскую мечеть в конце XIX в. Он отмечал, что михраб и стены мечети были мраморными; из здания мечети имелся заваленный подземный ход к текие Шах-Али.

Количество прихожан Ханской мечети, несмотря на постоянные миграции татар в крупные города, быстро росло: если в 1870 г. к общине (махалле) Ханской мечети принадлежало 206 человек, то в 1902 г. – 1365 человек. При этом прихожанами Ханской мечети, помимо жителей самого Касимова, являлись также татары из деревень, расположенных в окрестностях города: Баишево, Сафоново, Кучуково и других.

Все это вызывало необходимость в образовании еще одной махалли, и строительстве мечети. В 1906 г. было возведено кирпичное здание мечети, названной официально «второй соборной», а в обыденной речи татар Касимова – «Новой». Оплату строительства Новой мечети полностью взял на себя касимовский купец Нигматулла Ибрагимович Дуймакаев. Имамом мечети 6 октября 1907 г. был утвержден Фаттахутдин Садретдинович Баширов (1871–?). Позже, 15 октября 1907 г., Рязанским губернским правлением была утверждена новая мусульманская община, в которую вошли 220 душ мужского и 225 душ женского пола.

Традиционно считается, что в самом Касимове до постройки Новой мечети в 1906 г. была только одна – Ханская мечеть. Однако доподлинно известно еще об одной, дворцовой, либо усадебной, каменной мечети в Татарской слободе. Она, вероятно, была возведена еще во времена Касимовского ханства. Законность этой, и многих подобных, мечетей была аннулирована указом от 22 июня 1744 г., согласно которому строить культовые сооружения разрешалось только общинам. Здание мечети было разобрано в 1767 г. новым владельцем участка Дмитрием Симоновым. Возникший конфликт между нанятыми строителями и хозяином, с одной стороны, и местными мусульманами – с другой, был разрешен не в пользу последних. Синод признал действия владельца недвижимости правомочными, предписав мечеть сломать, а «разобранный кирпич употребить на церковное строение».

В XVII в. в Касимове и его окрестностях могло быть гораздо больше мечетей: после крещения султана Сеид-Бурхана он «послал разрушить все мечети». По версии С. Г. Томсинского, в действительности это сделал, очевидно, рязанский архиепископ Мисаил, начавший насильственное крещение татар и мордвы, и убитый восставшими в ходе бунта в 1656 г. Видимо, с усилением христианизации в середине XVII в. следует связать появление касимовских служилых татар в Шацком и Керенском уездах, где они фактически влились в состав шацких татар. К середине XIX в. в Касимовском уезде насчитывалось 10 мечетей. Кроме Касимова, по одной мечети было в селах Царицыно, Подлипки, Коверское, Торбаево, Болотце, Собакино, Мунтово, Четаево, Темгенево.

К мечетям современной Рязанщины относится также большая часть мечетей Тамбовской губернии. В конце XIX в. в Шацком уезде было 2 мечети – в Тархани (возведена в 1833 г.) и Алёшине (прошение на постройку было подано в 1875 г.). До 1876 г. жители последней относились к приходу тарханской мечети. В Елатомском – 10: в селах Шилино, Толстиково (по одной), Азеево (6 мечетей) и Бастаново (2 мечети). Население Шилина и Толстикова, а также прилегавших деревень относилось к касимовским татарам, хотя сами деревни находились в Тамбовской губернии. В Темниковском уезде в границах нынешней Рязанской области уже в 1862 г. насчитывалось 3 мечети: в селах Иванково, Верки, Молочная Гора. Все мечети были деревянные, соборные. Трудно установить точные даты появления мечетей в этих селах, поскольку обычно в ведомости приходов указывалась дата последней постройки здания (часто на том же месте, вместо сгоревшей, обветшавшей и пр.). В Алёшине здание мечети не сохранилось. В Тархани практически развалилось некогда мощное здание мечети. В Иванкове мечеть не сохранилась, ныне там пустое место. Кирпичная мечеть с минаретом возвышается в деревне Чернышево Кадомского района в 10 км от Иванкова, однако, ныне она нежилая. Мечеть была построена здесь в 1911 г. Каюмом Бахтиозиным (Бахтиозины составляли большинство жителей деревни).

Во 2-й половине XIX в. в регионе развернулась активная деятельность по крещению касимовских татар, центрами которой были Миссионерское общество в Касимове и православные учреждения в татарской деревне Карамышево. Есть основания полагать, что отдельные группы касимовских татар, проживавших в Касимове и на селе, в тот период приняли крещение и впоследствии обрусели. Несмотря на проводимую политику, действовали старые и возводились новые мечети. К 1914 г., по данным краеведа А. М. Ишимбаева, к прежним добавились мечети в Барамыкове, а также Елатьме и Иванчине.

Важным элементом мусульманской социальной инфраструктуры являлись образовательные учреждения. В относительно небольшом Касимове со сравнительно малочисленной мусульманской общиной уровень преподавания в них был крайне высок.

Кастровское медресе – мусульманское учебное заведение, существовавшее в XIX – начале XX в. в Касимове. Как уже отмечалось выше, медресе было основано в 1808 г. по инициативе имам-хатыба Ханской мечети А. И. Давликамова. Оставаясь на протяжении более ста лет имам-хатыбами Ханской мечети, династия Давликамовых руководила деятельностью медресе. При первых Давликамовых медресе располагалось в их собственном доме.

Сын А. И. Давликамова Ф. А. Давликамов за 20 лет работы мударрисом обучил более 1000 молодых мусульман. Главной целью мударриса являлось, по его собственным словам, «…обучение полезным наукам юношества, которые остались бы без просвещения и познания необходимого для человечества, в отношении религии и благонравной жизни, но закосневали бы в невежде и безнравственности, без ясного познания Всевышнего Творца Вселенной, его творений и самих себя…». Кастровское медресе не являлось учебным заведением локального масштаба, а было хорошо известно среди татар, живших в различных частях Российской империи. Большинство шакирдов медресе составляли выходцы из татарских сел Рязанской, Тамбовской, Пензенской и Симбирской губерний, а также из Казани, Астрахани, Уфимской губернии. Среди наиболее известных выпускников – будущий имам-хатыб Московской соборной мечети Абдулла Шамсутдинов (1878–1937). В 1847 г. медресе состояло из трех отделений. На первом из них (тюркском) обучали азбуке, основам веры, Корану и шариату; здесь училось 27 шакирдов. На втором, арабском, отделении получали духовное образование 23 шакирда. На третьем (персидском) историю ислама, историю пророков, толкование Корана, географию и другие дисциплины изучало 6 человек. Медресе имело богатую библиотеку.

Название медресе происходит от фамилии попечителя, которым с 1868 г. стал представитель богатой татарской семьи Сайфулла Мурсалимович Кастров – владелец мерлушечного производства. В дальнейшем семья Кастровых продолжала содержать медресе, построила здание для него неподалеку от Ханской мечети, выплачивала жалованье преподавателям. Так, на полном пансионе Кастровых жил преподаватель медресе Хасан Шамсутдинов и его семья. Финансовую помощь оказывали и другие меценаты. Во второй половине XIX в. и особенно в начале XX в., в эпоху борьбы в татарском обществе двух идеологических направлений (кадимизма и джадидизма), попечители Кастровского медресе оплачивали поездки преподавателей для освоения опыта в знаменитые новометодные медресе Казани и Оренбурга. Однако в целом медресе, в связи с позицией Давликамовых, оставалось кадимистским. Кастровское медресе было закрыто в советское время. В 1935 г. его здание перешло к городской организации «Жилкомхоз».

Помимо Кастровского, еще два медресе действовало в окрестностях Касимова. Одно из них – «Баймурад» – находилось в деревне Четаево (тат. Чутай). Его выпускником был знаменитый татарский общественный и религиозный деятель, основатель Санкт-Петербургской мечети Атаулла Баязитов. Другое располагалось в деревне Болотце (тат. Джавбаш) и являлось джадидистским. Им руководил имам Мухаметгариф Биктемиров.

В регионе были и другие медресе и мектебы. Так, к 1900 г. мектебы работали в селах Собакино, Четаево, Мунтово, Темгенево, Коверское, Подлипки, а также в населенных пунктах, относившихся к Тамбовской губернии – Азеево (медресе и мектеб отдельно), Иванково, Верки, Алешино, Бастаново, Тархани и др.

Высокого уровня достигло и мусульманское женское образование. Так, Галимательбанат Биктемирова (1876–1906) в деревне Болотце открыла мектеб для девочек, получивший широкую известность среди татар. Сама Г. Биктемирова была автором сочинений, посвященных роли женщины в семье и методам воспитания осиротевших детей.

В 1910 г. общественный деятель и педагог С. Х. Булатова (1882–1950) открыла в Касимове первую светскую школу для девочек, деятельность которой была тесно связана с Кастровским медресе.

Еще одним образовательным центром мусульман Касимова являлась библиотека-читальня Касимовского мусульманского благотворительного общества (1906 – после 1917 гг.). Библиотека-читальня, располагавшаяся в помещении правления общества, являлась местом проведения различных культурно-просветительских мероприятий и местом общения мусульман г. Касимова. Устав библиотеки-читальни был утвержден рязанским губернатором В. А. Левашовым 24 июня 1906 г. В 1910 г. правление Касимовского мусульманского благотворительного общества на свои средства построило в городе на Хлебной площади (современная площадь Чижова) отдельное здание для библиотеки-читальни.

Библиотека-читальня предоставляла возможность мусульманам г. Касимова и его ближайшей округи пользоваться книгами, журналами, газетами и специзданиями на татарском и русском языках. Средства на ее содержание складывались из сумм, отпускаемых Касимовским мусульманским благотворительным обществом; пожертвований деньгами и книгами; из платы, взимаемой за чтение книг и журналов на дому; сборов с публичных чтений, концертов, спектаклей и других культурно-просветительских мероприятий, проводимых в помещении библиотеки. Чтение книг, журналов, газет и других изданий в помещении для посетителей было бесплатным. Желающие брать книги для чтения на дом платили ежегодный взнос не более 5 рублей и залог, равный стоимости книги. Все почетные и действительные члены Касимовского мусульманского благотворительного общества и годовые подписчики, внесшие полную годовую плату, считались членами библиотеки и имели права голоса на общих собраниях ее членов.

Делами библиотеки-читальни заведовали: 1) собрание ее членов и 2) комитет и избранный комитетом заведующий библиотекой, которого утверждал рязанский губернатор. Плановые собрания проводились в конце ноября или в начале декабря. На них рассматривались и утверждались смета расходов на следующий год и годовой отчет, представленный комитетом (один экземпляр документа передавался на хранение в правление Касимовского мусульманского благотворительного общества), выбирались члены комитета и ревизионной комиссии, рассматривались меры по улучшению деятельности библиотеки. Все дела решались простым большинством голосов. Комитет состоял из председателя, одного из членов правления Касимовского мусульманского благотворительного общества или особо избранного правлением лица. Библиотека имела свою печать установленного образца. Все ее имущество считалось собственностью благотворительного общества.

В советское время сфера религиозной жизни мусульман Рязанской области была ограничена. Обе касимовские мечети перестали функционировать. В Новой мечети находился городской клуб, затем цехи пищекомбината, а позднее – кинопрокат Рязоблкинофонда. В здании Ханской мечети с 1930-х гг. размещается Касимовский краеведческий музей (основан в 1922 г.). Мусульманской общины в городе официально не существовало, однако многие местные татары соблюдали религиозные обряды, проводили меджлисы. Единственным местом в советском Касимове, где допускалось публичное выражение религиозности, были мусульманские кладбища. Там проводились ритуалы мусульманских похорон, неофициальные муллы (пожилые люди, получившие религиозное образование в дореволюционных мектебах и медресе или в семьях) читали поминальные молитвы.

С конца 1980-х гг. мусульмане Касимова добивались у городских властей возврата мечети. Аргументом чиновников в отказе освободить мечеть было то, что у мусульманской общины не хватит финансовых средств на содержание старинного здания Ханской мечети – памятника архитектуры. В середине 1990-х гг. было принято компромиссное решение: мусульманам передавалось здание Новой мечети Касимова, а в здании Ханской мечети оставалась лишь экспозиция, посвященная истории и культуре касимовских татар.

Позиция нынешнего руководства мусульманской общины г. Касимова заключается в том, что у общины пока действительно нет возможностей содержать Ханскую мечеть. Однако, поскольку она является прежде всего культовым сооружением, построена самими мусульманами, имеет богатейшую историю, необходимо обратиться к положительному опыту взаимодействия РПЦ и учреждений культуры для совместного ведения мечетью со стороны мусульманской общины и краеведческого музея.

В настоящее время в Касимове и Касимовском районе проживает около 2,5 тысячи татар, в среде которых наблюдается возрождение исламской религиозной и татарской национальной жизни.

26 апреля 1996 г. было зарегистрировано мусульманское религиозное объединение г. Касимова и Рязанской области (нынешний председатель – Мукаддяс Сафиуллович Ахунов), и уже 1 сентября 1996 г. городские власти возвратили верующим здание Новой мечети (ул. Нариманова, д. 20). Первый намаз в мечети прошел в январе 1999 г. К настоящему времени мечеть полностью отреставрирована, в частности восстановлен большой молитвенный зал, поделенный в советское время на несколько комнат. В 2002 г. был реконструирован сломанный в советское время минарет, расширен купол мечети, сделана ограда. Мусульмане из Судана преподнесли касимовской общине ковры для мечети. Реставрация мечети и возрождение религиозной жизни мусульман Касимова проходило под руководством имама М. С. Ахунова, являвшегося затем долгое время имам-хатыбом Новой мечети; А. Р. М. Агжитова, занимавшего пост заместителя главы администрации Касимовского района Рязанской области; краеведа А. М. Ишимбаева. Большую роль в возрождении мечети сыграли также жители города Юлай Мустафин, Ренат Байгузин, Шаукат Ахметов, Равиль Терегулов, Ильдар и Энвер Бикуевы, Нурия Ковалёва и др.

Ныне в Новой мечети имеются два зала – большой молитвенный (мужской) и малый (женский). При мечети действует религиозный центр, комната для омовений, учебный класс, административный кабинет, кухня и столовая. Ныне имам-хатыбом Новой мечети является выпускник каирского университета ал-Азхар Рашид Амирович Бултачеев, а имамом мечети – М. С. Ахунов. Важным событием в жизни мусульман Касимова стало посещение в сентябре 1999 г. Касимовской мечети председателем СМР муфтием Р. Гайнутдином. В ходе торжеств, посвященных 100-летию Новой мечети в 2006 г., была установлена мемориальная доска, посвященная основателю мечети, меценату Нигматулле Дуймакаеву.

Весьма значимым для успешной деятельности мечети является позиция местных органов власти, всегда поддерживающих начинания общины: так, в 2002 г. мусульманской общине было передано в пользование старинное здание Кастровского медресе, расположенное по адресу ул. Большакова, д. 31 (бывшая Долгая улица). В здании полностью заменены крыша, полы, оконные и дверные блоки, заново смонтирована система отопления, проведена канализация, сделана пристройка площадью 120 кв. метров. 25 октября 2007 г. по распоряжению Касимовской городской думы здание медресе стало собственностью мусульманской общины. Здесь планируется разместить мусульманское образовательное учреждение.

В 2010 г. был зарегистрирован ЦРОМ «Мухтасибат Рязанской области» (сайт: www.muslimkas.ru), председателем которого назначен Р. А. Бултачеев, также преподающий арабский язык в университете г. Рязани. Мухтасибат учрежден тремя местными религиозными организациями мусульман области: МРОМ Касимовского района (Подлипки), МРОМ города Касимова, МРОМ города Сасово и Сасовского района (Бастаново). Его целями является объединение мусульман, проживающих в Рязанской области, и создание условий для удовлетворения их религиозных нужд.

Татарские аулы Рязанщины

В ряду памятных мест мусульманской истории, необходимо упомянуть татарские села, располагавшиеся в окрестностях Касимова. Именно там протекала значительная часть культурной и общественной жизни местных мусульман. В них же сохранилось немало свидетельств старины, могущих пролить свет на жизнь российских последователей ислама ушедших эпох.

Преобладающая часть земель, розданных русским правительством служилым татарам, лежала за пределами Касимова. Как правило, это были небольшие поместья, принадлежавшие одному или нескольким владельцам. Часть землевладений находилась в районе Белого аймака. Так, например, в грамоте, выданной Булату Елегину в 1536 г., упоминается его поместье в Болотце, а в записи кн. Салтанглычева, датированной 1554 г., говорится о передаче касимовскому служилому татарину Каскею Карамышеву поместья в Подлипках. В записях о разделе земли между Кадриком Биманаковым и Даином Торгасовым и о наделении служилых татар поместной землей приводятся названия таких поселений, как Болотце, Старбаево и др. Другая часть земельных пожалований располагалась в безлюдных местах за Окой.

В середине XIX в. основная масса касимовских татар проживала в 62 поселениях сельского типа (сала, аул, иль). В них насчитывалось 4638 человек, что составляло почти 85 % общей численности татарского населения Касимовского уезда. Несколько населенных пунктов входили в состав Белого аймака (Ак əймə), большинство – в Черный аймак (Ара əймə). Их жители называли касимовских татар, живущих на противоположном берегу Оки, «Черные зыбыны (зипуны)» (Ара зыбыннар). Термин «аймак» употреблялся тюркоязычными народами для обозначения территориальных групп, касимовские татары использовали его для выделения различных частей поселений: «казак, мадьяр, курски аймаклары». Деление на белую и черную стороны, или на два больших отдела, было традиционным для тюркоязычных народов. Эпитет «белый» был связан с обозначением социальных верхов.

Поселения Белого и Черного аймаков размещались по левому берегу р. Оки недалеко от г. Касимова. В концу XIX в. в Белом аймаке (к северо-востоку от Касимова) насчитывалось 4 села, имевших одно общее название «дүрт сала»: Подлипки, Торбаево, Болотце, Царицыно; к ним примыкала маленькая деревенька Тебеньково. В состав Черного аймака, располагавшегося юго-восточнее г. Касимова, входило 30 небольших селений. К Черным зыбынам относили 7 поселений на правом берегу р. Оки.

У касимовских татар сохранились предания о том, что их предки жили поодиночке в поле и занимались земледелием. Жители дер. Колубердеево до сих пор помнят, что их деды были турецкими или крымскими пленниками, что нашло отражение в названии деревни (дословно «данная рабам»). Многие из малодворных поселений располагались в лесах, недалеко от трактовых дорог и, вероятно, первоначально выполняли функции сторожевых, дозорных пунктов, охраняя мещерские земли от внезапных набегов кочевников, о чем свидетельствуют предания и названия отдельных поселений. Так, татарское название дер. Карамышево – «Карамыш» означает «сторожевой пункт», а дер. Казаково – «Казаки» – поселение казаков. Название с. Собакино происходит от слова «суба», в основе которого лежит тюркский корень со значением: «сообщать, известие, вестник», и, видимо, свидетельствует о том, что когда-то там существовал дозорный пункт. По преданиям, Собакино являлось первым поселением татар в уезде. Некоторые поселения основывались переселенцами. В дер. Шилино (Тубəн аул) часть жителей являлись выходцами из Сибири (Тубеевы, Тугеевы, Бегловы). Их называли «табул халкы, турали». Внешне они отличались от других татар монголоидными чертами. Другие переселились в дер. Шилино из татарских населенных пунктов Пензенской, Тамбовской и Нижегородской губерний. В XIX в. произошла окончательная нивелировка этнокультурных отличий, и жители этой деревни стали считать себя касимовскими татарами. Постепенно, со временем, большинство мелких поселений разрослись в деревни (иль, аул) и села (сала). Вышеназванные 4 села (дүрт сала) Белого аймака были известны уже в XVI в. До последней четверти XVII в. там находились владения крупных феодалов. Так, в с. Царицыно (татарское Бием сала – сравните: «Бийим», титул жен крымских ханов) располагалась летняя резиденция ханши Фатимы-Султан. Село Торбаево (Татарбай) было местом жительства татарских баев. Татарское название с. Болотце (Жаубаш) переводится как «глава, начальник, власть»; возможно, там располагались владения представителей военных феодальных верхов. Со знатным родом князей Ширинских связано название с. Подлипки (Шорын). О том, что в селах размещались вотчины представителей социальных верхов татарского общества, говорит и тот факт, что в течение нескольких столетий татары Белого аймака и Старого Посада имели в г. Касимове одно общее кладбище. В процессе освоения новых лесных массивов, именуемого «топоровыми расчистками», возникали небольшие поселения – починки. Об одном из них, Татарском, расположенном в 3 верстах от Касимова, упоминал в своем травелоге А. Олеарий. Известны названия ряда других починков – Кудайберди, Чаукабаш, Джандай, Ярмаков, Баранаев.

Со временем, по мере увеличения населения, многие починки разрастались в малодворные деревни. Иногда это происходило путем объединения соседних починков. Так были основаны, судя по преданиям, деревни Танкачево и Поляны, с. Подлипки. Позднее починки вливались в состав уже существующих деревень. Например, в начале XIX в. починок Чаукабаш вошел в состав деревни Кадышево, хотя его жители продолжали хоронить умерших на своем родовом кладбище вплоть до начала ХХ в.

Особенности социально-исторических условий, в которых формировались поселения касимовских татар, оказали влияние и на размеры населенных пунктов. В 1868 г. 40 % сел представляли собой мелкие поселения с числом дворов не более 10, в 44 % находилось от 20 до 50 дворов. Лишь 4 % селений имело более 100 дворов. В конце XIX в. возросло количество деревень с числом дворов менее 10 и населенных пунктов со 100 и более дворами. Основная масса малодворных поселений приходилась на район Черного аймака, крупных – Белого аймака. К числу малочисленных относились и заокские поселения. Почти все они, за исключением дер. Ананьино, считались малодворными. К концу XIX в. многие села опустели, поскольку развитие капитализма ускорило процесс распыления поселений. Жители устремились в более крупные села и деревни с удобным расположением местности и благоприятной экономической ситуацией.

Можно предположить, что и в более ранний период села касимовских татар не отличались большими размерами так же, как и у большинства соседних народов. Объяснялось это пограничным положением Рязанского края, вследствие которого «крупному землевладению [было] трудно развиваться». Кроме того, их рост сдерживала лесистая местность, освоение которой представляло значительную трудность для местного населения. Уже в середине XIX в. произошло резкое сокращение числа средних и крупных поселений, особенно заметен этот процесс был в Черном аймаке. В то же время наблюдалось и снижение общей численности касимовских татар, что отражало процесс их миграции в другие города и губернии страны.

По типу заселения села делились на овражноречные или долинные. Для поселений Черного аймака был характерен притрактовый подтип заселения: их основная масса располагалась вдоль старинных трактов, связывавших между собой центры уездов Владимирской, Рязанской и Тамбовской губерний. Тип расселения касимовских татар был преимущественно гнездовым (Татарская слобода г. Касимова, Белый и Черный аймаки, Черные зыбыны). Внутри каждой из подгрупп гнездовой тип расселения наиболее ярко выражен в Черном аймаке и у Черных зыбынов, когда мелкие деревни разбросаны небольшими группами на значительном расстоянии друг от друга.

Сельские поселения имели различные формы, наиболее характерной являлась уличная форма. В этой местности преобладал один из ее вариантов – двусторонняя улица (авыл). Ее образовывали 2 ряда домов, фасады которых были обращены друг к другу. Встречался и вариант с односторонним расположением домов (например, в дер. Шегошаново). Некоторые поселения (дер. Алишево и др.) имели замкнутую или круговую форму. Особенно это было характерно для небольших поселений Черного аймака, на территории которого в далеком прошлом располагались дозорные пункты. С ними, возможно, и связано формирование данной формы поселений, наиболее удобной с точки зрения обороны. В Белом аймаке преобладала беспорядочная (кучевая) форма поселений. Возникновение ее могло быть вызвано тем, что семьи, принадлежавшие к одному роду, селились одна подле другой. Так, в сел. Подлипки рядом стояли 19 дворов, принадлежавших роду Ширинских, в сел. Торбаево – 6 дворов Ахматовых. Круговая и беспорядочная формы являются наиболее древними, бытовавшими до перепланировки селений. Они имели распространение на всей территории Поволжья. В результате перепланировки сел, осуществлявшейся в XVIII – 1-й половине XIX в., у касимовских татар появились смешанные формы поселений (дер. Собакино, Ахматово, Болотце и др.).

Кроме Касимова и окружавших его татарских сел в Средние века на территории современной Рязанской области проживал еще ряд этнолокальных татарских групп – михайловские, пронские, бордаковские, шацкие татары. Некоторые из них образовали свои самостоятельные городские центры. В Записной книге Полоцкого похода 1563 г. указано, что темниковских служилых татар насчитывалось 369 человек, цненских – 232, а кадомских князей, мурз и казаков – 825 человек.

Первое упоминание о мечетях на Рязанских землях относится к 1570 г. Русский посол в Стамбуле в указанный год, отговаривая султана от его намерения отвоевать Казань и Астрахань, говорил: «Мой государь не есть враг мусульманской веры. Слуга его Саин-Булат господствует в Касимове, царевич Кайбула [Гайбулла б. Аккубек] – в Юрьеве[-Польском], Ибак – в Сурожике, князья ногайские – в Романове: все они свободно и торжественно славят Магомета в своих мечетях… В Кадоме, в Мещере многие приказные государевы люди мусульманского закона….И в тех мещерских городах мусульманской веры люди по своему обычаю мизгити [мечети] и кошении [кладбища] держат, и государь их ничем от их веры не нудит и мольбищ их не рушит, всякий иноземец по своей вере живет».

После Смутного времени число темниковцев не изменилось, а вот кадомских татар значительно уменьшилось, причем появились арзамасские и алатырские татары. Впоследствии все кадомские татары проживали только в сельской местности вокруг Кадома – вероятно, по аналогии с ситуацией в Темникове, когда после прихода к власти династии Романовых их постепенно вытеснили за пределы города. Этот процесс был значительно растянут во времени: в сказках (сказками в те времена называли официальные документы) кадомских татар 1673 г. присутствуют указания на наличие в Кадоме мусульманского духовного лица – абыза. Дальнейшая судьба кадомских мечетей неизвестна; по утверждению Е. Тепловодской, на их месте были построены православные церкви.

Не сохранилось также никаких сведений о мечетях у пронских и михайловских татар на западе Рязанской области, бордаковских татар в ее центре. Однако тот факт, что последние крестились только в XVII в., свидетельствует в пользу существования до этого времени культовых сооружений.

К числу одного из городских центров, образованных служилыми татарами относится средневековый Андреев городок каменный. В последнее время исследователи отождествляют данный объект с единственным на востоке Рязанской области городищем с древнерусским культурным слоем XII–XV вв. в 0,8 км от с. Темгенева (ныне Сасовский район Рязанской области). Название «каменный» произошло не из-за каменной крепостной стены или церкви, а благодаря облицовке вала известняковыми плитами. Можно предположить, что некоторое время город являлся административным центром цненских (позднее шацких) татар. По преданию, здесь в 1298 г. принял крещение легендарный родоначальник князей Мещерских Беклемиш (Михаил) Усеинов, якобы происходивший из рода Ширин. По мнению П. Н. Черменского, Андреев городок – это «Новгород на Оце», он же г. Елатьма, пожалованный царевичу Муртазу б. Мустафе (очевидно, внук Улуг-Мухаммеда). В 1508 г. Андреев городок просил для своего отца сибирский царевич Ак-Даулет б. Аккурт. Город был разрушен объединенными крымскими и турецкими войсками с использованием артиллерии в 1515 г.

История мусульман Елатьмы совершенно не изучена. В. Н. Татищев, не указывая на свой, предположительно татарский, источник, отнес ее и другие города Мещеры к булгарским: «Месчора (очевидно, Городец-Мещерский, или Касимов. – А. М.), Елатьма, Кадом, Шатск и Елец, Темников, Ломов, Козлов, Танбов, митимдюди (тюркизированное устаревшее арабское «мутамаддуд» – «протяжение, пространство». – А. М.) болгары». Существует версия, что казанский царевич Муртаза, сын Мустафы б. Улуг-Мухаммеда, получил Елатьму в кормление в 1473 г., хотя в источнике упоминается «Новогородок на Оке». По некоторым данным, именно в Елатьме проживало наибольшее количество Чингисидов во всей царской России.

Достоверные данные о том, что здесь проживало мусульманское духовенство, относятся ко 2-й половине XVII в. О сеиде Якубе Шакулове (внучатый племянник касимовской царицы Фатимы-Султан) говорится, что он «был знатным лицом в г. Елатьме». По непроверенным данным, уже в 1789 г. в Елатьме действовала мечеть, однако ее история неизвестна.

В 1911 г., по данным словаря Брокгауза – Ефрона, из 9,3 тысячи человек населения Елатьмы было 350 татар, у которых имелась 1 мечеть. По некоторым предположениям, мечеть была деревянной. Ни фотографий, ни развалин, ни воспоминаний старожилов о месте ее нахождения не сохранилось. Около 1914 г. мечеть появилась в деревне Иванчино, которая примыкает с севера к Елатьме. Возможно, это та самая вторая елатомская мечеть, о которой упоминают современные краеведы. По данным на 1862 г., в Иванчине также имелась церковь.