Текст книги "Новые цели. Серия «Хутор Магистра». Книга 4"

Глава 3. Зимние забавы

На другой день Магистр отправил Диню и Журавля на поиски козы.

– Зона небольшая, за день обойдёте. Коза не иголка в стоге сена. Правда, холодно уже, но не замёрзнете, не замёрзла бы коза. Вообще всё это довольно странно. Волков здесь нет… Но я обещал… Идите уже.

Юзеку пришлось поехать на хутор за рыбой.

Диня и Журавль вернулись к обеду ни с чем. Вернулся Юзек с рыбой. Заметно было, что он не в духе. Все расположились в гостиной в ожидании обеда.

– Как съездил? – поинтересовался Журавль.

– Замучился рыбу из зоны в машину таскать. Хорошо хоть Лёха помог. Машина вся провоняла. Просто тошнит от её запаха.

– Надо было Диню с собой взять, тогда бы без проблем…

– Так Диню послали козу искать, не подумали мы кого куда лучше отправить.

– А где теперь эта рыба? – спросил Диня.

– Где, где… в машине, конечно. Что ей сделается? Мороз на улице, не протухнет. Вот пообедаем, тогда ты, Диня, и перетаскаешь… с твоими способностями тебе труда не составит.

– Нам после обеда козу искать надо, – грустно сказал Журавль.

– Что, до сих пор не нашли? Что-то тут не так. Я после обеда рыбой заниматься не хочу, лучше давай, Женька, с тобой козу поищем.

***

Юзек с Журавлем, плотно пообедав, вышли на поиски козы.

– Где она может быть? – спросил Журавль.

– Сдохла давно.

– Ты, правда, так думаешь?

– А чего тут думать… кто её видел за последние несколько недель? Тут даже схрона нет никакого, где бы она могла затаиться. Просто Нюрка хочет козу, вот подайте ей козу и всё. И она её получит, Магистр пообещал. А потом ей корм для козы понадобится, придётся купить, ведь она кормом не запаслась. Не косила, в стожки не складывала… Ох, чувствую, что от Нюрки этой одни проблемы будут. Постой-ка, а это ещё что за холмики? Вы с Диней здесь были?

Журавль кивнул.

– Это же стожки. Пошли, посмотрим. Где сено, там и коза.

Вдоль ручья действительно стояли аккуратные стожки, припорошенные первым снегом.

– И кто же их сложил? Кроме Нюрки некому.

И тут вдруг Юзек насторожился. «Что это… неужели это то, о чём я думаю… тень в тени». Юзек сделал несколько шагов в сторону и пропал. Журавль застыл от неожиданности, не зная, что делать. И вдруг Юзек появился и не один, он вел за собой хорошо упитанную козочку.

– Вот и потеря нашлась. Представляешь, Женька, здесь, как и у нас в зоне, есть небольшая зона внутри зоны. Тень в Тени. Вы с Диней никогда бы козу не нашли, вы даже стожки не заметили. Так вот там, в тени тепло, и вода есть для козы, и еда. А это значит, что кто-то за ней ухаживает. И как ты думаешь кому это надо? Нюрке конечно же. Ну, аферистка… одну козу припрятала, хотела вторую заполучить… Думала, что умнее всех. Пошли к Магистру.

Глава 4. Хочу другую внешность

Валя хлопотала по хозяйству. Замесила тесто для пирожков, которые у неё всегда хорошо получались. Все уехали, в деревне теперь оставались только она, Алексей и в последний момент, по непонятной никому причине, решил остаться Журавль. Он и Юзеку предлагал остаться, но Юзек не согласился.

– Меня зимой на приключения не тянет.

Магистр желание Жени оценил:

– Правильно, смени обстановку, человеку иногда нужно побыть наедине с собой.

Журавль сначала жил с Валей и Алексеем, но потом ушёл в Теневую зону и поселился в новом домике, иногда пересекаясь с Алексеем, который периодически чем-то занимался в лаборатории, которая одновременно служила мастерской.

В дверь постучали.

– Входите, не заперто.

Валя знала, что пришла Нюра, которая как-то раз высказалась, что не понимает, для чего стучать, если всё равно не заперто, но раз положено, «как велел этот ваш Лев…» стучала. Она упорно не хотела называть Магистра по имени и отчеству, но Валя поняла, что Нюра его по-своему уважает, но и побаивается. Никто не знал, что сказал ей Магистр, когда лично привёл ей найденную козу, которую она сама и спрятала. Все помнили, как возмущался Юзек «… я, значит, для неё за рыбой мотался, на своём горбу в машину таскал… сколько раз из зоны выходил и входил… путь-то не близкий, рыбой этой пропах, а она – аферистка, козу запрятала… и – помогите, люди добрые, пропала коза. Это что… как это называется… может это награда за добрые дела? Не буду я никакую ей ограду строить… я итак уже много дел добрых для неё сделал… Да она нас всех за дураков держит, ишь, тень в тени нашла… можно подумать, что кроме неё никто не умеет…» И непонятно было, чем больше возмущён Юзек… тем, что Шишига хотела обманом вторую козу получить или тем, что она умеет находить Теневые зоны. Валя решила, что и тем и другим.

А когда Магистр сказал, что ограда – это пункт договора, а договор нарушать нельзя, Юзек сгоряча выдал:

– Я никакого договора не подписывал, кто подписал, тот пусть и строит… – повернулся и ушёл.

Ограду пришлось строить Одину с Журавлем, после её постройки все уехали на хутор.

Дверь открылась, на пороге стояла Нюра.

– Учиться пришла.

Когда Нюра пришла в первый раз и попыталась объяснить, что ей нужно от Вали, Валя сначала не могла понять, а поняв, не могла удержаться от смеха. Пришлось объяснять, что она на самом деле такая, какой её видит Нюра, что она наоборот вынуждена была долго скрывать свою настоящую внешность, и привыкла поддерживать постоянный морок в любой ситуации. А научить Нюру она, конечно, сможет, тем более Нюра это итак умеет делать. Главное научиться себя контролировать. И потом нужно выбрать внешность. «Как хочет Нюра выглядеть?» Нюра не знала, пришлось включать компьютер и показывать ей фотографии разных людей. Но из всех фотографий Нюру больше всего заинтересовали артисты. Нюра задавала множество вопросов: «кто такие артисты?», «почему их любят?», «потому что они красивые?», «расскажи об этой, о той». Валя рассказывала, а потом научила Нюру набирать в интернете имя понравившейся актрисы и читать всю информацию о ней. Нюра читала и опять задавала вопросы. Выбрать внешность она не могла, как говорится, глаза разбегались. Однажды после очередного просмотра, она грустно сказала:

– Любят только красивых. Я некрасивая, вот от меня и отказались, отправили в эту деревню с нянькой.

– И не навещали?

– Ни разу. Доктор приезжал, Иван Иванович. Гостинцы привозил. Осмотр проводил, вопросы задавал, кровь из пальца брал. Хвалил, что читать учусь. А потом они мне стали просто не нужны, ни он, ни нянька Марфа Ивановна. Я зону эту нашла, могла без них жить и многое умела, что им и не снилось. Добрые люди были…

– Знаешь, Нюра, мы все здесь люди особенные, у каждого своя особенность. Ты среди нас оказалась волею судьбы, а мы все ко Льву Спиридоновичу пришли сами. Он искал таких как мы, писал объявления в газетах. Там, среди обычных людей, мы были страшно одиноки. Не буду говорить за всех, но я ему благодарна. Думаю, что и другие тоже. Здесь мы не одиноки, мы нужны друг другу. Хутор – это наш дом. Ты там ещё не была, но когда-нибудь побываешь, это от тебя зависит… Ну, кем ты сегодня хочешь быть?

Нюра пришла с журналом, который ей недавно купила Валя в местном магазинчике.

– Вот, – показала Нюра.

– О-о, это же Вивьен Ли. Давай попробуем.

Лицо у Нюры получалось довольно быстро, а вот с фигурой получалось не всегда. У Нюры были довольно длинные руки и создать видимость нормальных рук было трудно. Довольно часто руки получались разной длины.

Нюра встала перед зеркалом и преобразования начались. С каждым разом преобразования проходили быстрее, но держать форму долго не удавалось. Сначала изменялась фигура и Нюра, начиная нервничать, возвращалась к обычному виду.

В этот раз всё казалось безупречным. Нюра стояла перед зеркалом и любовалась собой. Прошло десять минут.

– Молодец, – воскликнула Валя и захлопала в ладоши, – пошли чай пить, и форму держи.

Они уселись за стол, Валя налила чай, достала печенье. Нюра держала форму.

– Здорово, мне даже стало казаться, что я пью чай с самой Вивьен. Нюра, я тебя не спрашивала… а для чего тебе это?

– Надоело всё время здесь сидеть. Я хочу среди людей ходить, чтобы они от меня не шарахались.

Валя задумалась. «Тогда ей нужно выбрать постоянную форму, приятную, но не бросающуюся в глаза… а пока… пока пусть развлекается».

– Что ты печенье не берёшь? – спросила Валя.

– Невкусное. Если бы это были хотя бы пирожки с рыбой, я бы съела. А лучше просто рыба.

– На вкус и цвет товарищей нет. Я завтра что-нибудь из рыбы сделаю.

– Не утруждайся, у меня рыбы много и готовить её не нужно, только разморозить.

Валя решила перевести разговор на другую тему.

– Ты там, в Тени, Женю не видишь? Что-то давно не приходил.

– Вижу. Ходит туда-сюда. Снег у дома разгребал… не интересен он мне.

Кстати, где твой пёс? Что-то сегодня никто на меня не гавкал.

Нюра, чтобы не идти по двору и не пересекаться с Айком телепортировалась прямо при выходе из зоны на крыльцо дома и начинала стучать в дверь, чем и привлекала Айка. Айк на Нюру не бросался, но относился к ней с недоверием.

– Алексей в магазин пошел и взял его с собой.

Нюра положила руку на стол и вместо изящной ручки увидела свою руку.

– Всё, я поплыла, теряю форму, – огорчённо сказала она, – пожалуй, я пойду.

– Интересно, – сказала Валя, провожая Нюру до двери. – Неужели ты ничего не знаешь о своих родителях? Я тут подумала, что если они тебе няньку могли оплачивать, то не бедные были.

– Доктор знал. А мне теперь неинтересно то, что сто лет назад было. Может в бумагах сказано, которые он в последний приезд в саду зарыл под старой яблоней.

– А давай отроем.

– Яблони той давно нет, а зимой мне точно место не указать.

Глава 5. Элизабет Тейлор

Журавль сидел в комнате у печки и размышлял. «Отчего я такой… не такой, как все? Кто дал мне эти мои способности, зачем? Вообще для чего я здесь в этом мире… Кому я нужен, кроме наших хуторских. Хватит, отдохнул, а то от всех этих мыслей можно с ума сойти. Прав был Магистр, иногда нужно самому с собой побыть, чтобы в себе разобраться. Я почти разобрался: самые лучшие люди, с которыми я встречался в своей жизни, живут в Теневой зоне. Пора на хутор…» И тут в дверь постучали. «Кто бы это мог быть…» подумал он и пошёл открывать.

На пороге стояла необыкновенно красивая женщина, одетая почему-то не по сезону. На ней было лёгкое белое платье, подол которого поднимался вверх от ветра, которого, как отметил Журавль, не было.

– Можно войти?

Журавль отошёл в сторону, освобождая проход. «Откуда она взялась… пусть войдёт, замерзла, наверное…» Женщина вошла, неощущаемый Журавлем ветер продолжал поднимать подол её платья. «Становится интересно…» подумал Журавль. Он обычно робел перед любой женщиной, а перед такой красивой вообще лишился дара речи.

– Ты здесь живёшь?

Журавль кивнул.

– Чего столбом стоишь, хоть бы улыбнулся… мне понравилась твоя улыбка.

«Откуда она знает, как я улыбаюсь…» Он совсем выкинул из головы Шишигу, он никогда её не видел, только по рассказам знал, что внешности она неприятной, а то, что он улыбнулся волку, в образе которого была Шишига, просто забыл. «Действительно, у меня гостья, надо быть полюбезней» и улыбнулся.

– Улыбка просто ослепительная… А ты милый…

И тут что-то начало меняться в облике гостьи, и она исчезла так, как исчезал Юзек, входя в Теневую зону. Журавль замер от неожиданности, а потом стал вспоминать всё от появления женщины до её исчезновения.

«Что с ней произошло перед исчезновением…» вспоминал он «по-моему, что-то с носом… он стал удлиняться… бред какой-то. Рассказать Юзеку… на смех поднимет… засиделся я здесь, пора на хутор, как только Паганель туда поедет, поеду с ним».

На другой день после обеда Журавль опять услышал стук в дверь. «Не буду открывать», подумал он, но стучали настойчиво, и он открыл.

В этот раз на пороге стояла брюнетка, одетая в шикарную шубку. И тоже красавица. Если бы Журавль смотрел фильмы, но на хуторе не было телевизора, там это был бесполезный предмет. Никакие волны не проникали в Теневую зону, а для звонка приходилось выходить с её территории.

Так вот, если бы Журавль смотрел фильмы и телевизионные передачи, то он, несомненно, узнал бы посетивших его женщин. Потому что это были самые узнаваемые актрисы: Мэрилин Монро и Элизабет Тейлор.

– Не хочешь прогуляться? – спросила женщина.

Журавль отрицательно мотнул головой.

– Мне нравится твоя улыбка и зубки, а особенно один, и поэтому я взяла с собой одну вещь…

И тут красавица вытащила из-за спины огромные клещи. У Журавля потемнело в глазах, он попятился, а шикарная брюнетка выставила клещи вперёд и стала приближаться.

Журавль интуитивно вытянул вперёд руку и тут у него в голове возник ответ на вопрос, который он недавно сам себе задавал: «его дар не только для того, чтобы жечь мусор, он для защиты…» и с пальцев Журавля в сторону женщины полетела огненная струя. Женщина взвизгнула, выставила вперёд руки, как выставляют их для защиты, причём клещей в руках не было, начала мерцать и исчезла. Журавль опустил руку. «Клещи обронила, надо бы поискать…» Он наклонился и стал внимательно осматривать пол, но клещей не было, только у самого порога он обнаружил слегка обгорелый журнал, с обложки которого на него смотрела посетившая его женщина. Впервые за всю свою жизнь Журавль осознал, какая сила ему дана, но он думал не об использовании её в нападении, он думал о том, что теперь он может защищаться. «Нет, больше я здесь не останусь… Пойду и расскажу всё Паганелю. У меня и доказательства есть», подумал Журавль взглянув на журнал. Он оделся, открыл дверь, осмотрелся и, никого не заметив, направился к выходу из Теневой зоны.

***

Нюра стояла в комнате перед зеркалом, которое, как и обещал Магистр, было ей доставлено. После того, как на неё обрушилась огненная струя, она переместилась сюда, в избушку, во вновь обретенный дом.

– Чуть не сгорела… – сказала она вслух. – Зазевалась.

Она продолжала рассматривать себя в зеркало. «Волосы опалило, и бровей нет, сгорели. Одежду можно выбросить, обгорелые лохмотья… и руки болят, кожа пузырями покрылась. Дня два и руки заживут. В общем, невелики потери». О том, что у неё все раны заживают очень быстро, Нюра знала с детства. Помнила и о том, как в войну в их деревне стояли немцы, и она попала под град пуль, случайно переместившись не в то место и, видимо, не в то время. Тогда ей еле хватило сил переместиться к переходу в зону её обитания или, как говорят эти, с хутора, в Теневую зону, а потом вползти в неё через переход.

Почему-то, сколько она ни пробовала, перемещение из зоны в деревню и обратно было невозможно, только через переход. Пройдя через переход, она с большим трудом сосредоточилась и переместилась в землянку. Дальше она помнила смутно. Сколько провалялась в землянке, не знает, очнулась, когда раны уже затягивались, а рядом с ней лежали три пули, которые вышли сами, без всякого хирургического вмешательства. Её организм их вытолкнул.

«А мне он нравится… Журавль этот, нет, не Журавль, а Женя», подумала она, а вслух произнесла:

– Женя, Женечка… Евгений, – на разные лады, причмокивая, как будто пробовала имя на вкус. – Дурачок. Совсем шуток не понимает. Хотя, если быть честной, надо признаться, что шутка была неудачная.

Нюра задумалась «А может, это я дура… люди так не шутят, а Магистр сказал, что я человек».

Нюра легла на кровать, болели руки, и она решила поспать, «во сне всё заживет», и заснула, а проснулась через два дня с совершенно здоровыми руками.

1914 год.

«В этом году я последний раз видел Нюру. Смутное время, война. Семейство графа приняло решение уехать из страны. Мне было предложено уехать с ними.

Детей у графа больше не было, и иногда он интересовался моими поездками в деревню. Я рассказывал ему о Нюре. Он молча выслушивал и уходил. В этот раз перед поездкой он вручил мне кулон, изображавший его семейный герб, и велел передать его Марфе Ивановне. «Это пропуск для неё… возможно окажется в Европе, хотя вряд ли… С этим пропуском двери нашего дома будут для неё всегда открыты, даже если нас в это время там не будет».

«А как же быть с Нюрой?»

«Дорогой доктор, вы всего не знаете, не все семейные материалы Вы прочли… Этому существу тринадцатый год. Скоро нянька ей будет не нужна. Кстати, Марфа Ивановна ни о чём необычном не сообщала?»

Я задумался.

«Говорила, что Нюра очень хорошо играет в прятки. Спрячется так, что ни за что не сыскать. А потом, как будто из ниоткуда возникает, как снег на голову».

Граф как-то странно улыбнулся и сказал: «А толи ещё будет…»

Глава 6. А он мне нравится

«В этот последний приезд, увидев Марфу Ивановну, я понял по её виду, что не всё в порядке. Она меня ждала.

«Уезжать мне отсюда надо, Иван Иванович».

«А как же быть с Нюрой?»

«Она не пропадёт. Мне с ней больше не справится. Исчезает прямо на глазах. Только вот рядом была, а уже и нет её. Возвращается, приносит разные чужие вещи. Иван Иванович, ведь всё закрыто и ворота и калитка… В доме запру, исчезает. И как она это делает… раз только заметила… стояла она у окна и вдруг мерцать стала… А потом нет её и всё. Хочешь верь, хочешь не верь. Да и в деревне поговаривать начали, что шишига объявилась… какую-то старушку в бане напугала».

Я передал Марфе Ивановне деньги и кулон и объяснил для чего он ей.

«Европа?… Какая Европа… я домой уеду. Я ведь из Псковской… там и домик у меня. А герб этот я Нюрке оставлю на память обо мне».

И тут появилась Нюра. Такая же несуразная, но приветливо улыбающаяся, во весь рот, выставляя напоказ весь набор своих острых и крепких зубов.

«Добрый дядя, Нюра скучала, ждала…».

Я знал, что каждый раз ждёт Нюра и привозил. Она ждала рыбу, хорошую дорогую рыбу осетровых пород. Такая рыба для неё как конфеты для обычного ребёнка. И этот раз не был исключением. Я выложил рыбу на стол. У Нюры загорелись глаза. Я думал, что Марфа Ивановна как всегда приготовит рыбу, но вышло по-другому. Нюра взяла одну рыбину и буквально за несколько минут съела сырую и нечищеную. У Марфы Ивановны округлились глаза, я тоже испытал шок. Мы стояли и слушали хруст от перемалывания рыбных костей. Хорошо, что Нюра ограничилась одной рыбкой».

Выйдя из Теневой зоны, Журавль направился к дому. Айк, увидев Журавля, подбежал к нему и, виляя хвостом, пару раз тявкнул, вероятно, приветствуя его по-своему, по-собачьи.

А потом не удержался, подпрыгнул и ухитрился лизнуть его в щеку. Журавль погладил собаку.

– Здравствуй, Айк. Неужели успел соскучиться? А хочешь, возьму тебя на хутор, я как раз туда собираюсь. Ты тут подумай пока, а я к Алексею.

Айк думать не стал, вбежал в дом вслед за Журавлем, пробежал в гостиную и улёгся у дивана, на котором сидела Валя, и тявкнул в сторону вошедшего Журавля, как бы отвечая на его приглашение, мол, без Вали никуда не поеду.

– Женя, здравствуй.

– Я к Алексею, в зоне чёрт знает, что происходит, или я схожу с ума.

Алексей вышел из своей комнаты, в которой работал за компьютером.

– Ты успокойся и толком говори.

И Журавль рассказал о своих посетительницах.

– А если вы мне не верите, то у меня и доказательства имеются. Вот дамочка журнальчик потеряла, – в заключение сказал он, положив журнал на стол.

Валя сразу узнала журнал, ведь это она его купила. Она верила каждому слову, а Алексей слушал с недоверием.

– Ты, Женя, не волнуйся. Разберёмся. Может галлюцинации… ты случайно ничего из аптечки доктора не принимал? Там и сильно действующие препараты могли быть, а от них… кто знает, какие побочные эффекты могут быть.

«Придётся всё рассказать», подумала Валя.

– Всё правда, всё так и есть, – сказала она. – Сейчас всё расскажу, этот журнал я купила для Нюры…»

И Валя рассказала, чем они с Нюрой занимались последнее время.

– Говоришь, что был доктор, который всё о ней знал и что-то закопал во дворе? – спросил Алексей. – Зачем тянуть до лета? Чем раньше мы всё о ней узнаем, тем понятней будет, кто она и откуда взялась. Пусть укажет место.

Снега мало, очистим двор. От деревьев обычно остаются пеньки. Женя, останешься здесь. Завтра с утра и займёмся. Не возражаешь?

– Нет. Теперь хоть что-то понятно стало.

***

Двор был очищен от снега за два дня. Нюра не появлялась.

– У нас всё готово. Где же твоя подружка? – шутливо спросил Алексей.

– Сама не пойму. Может, Женя её травмировал… Если завтра не появиться, придётся сходить к ней.

А назавтра, пошёл снег.

– Я, пожалуй, дойду до Нюры, – сказала, одеваясь, Валя. – А то все ваши труды насмарку.

Тропинка в сторону домика в зоне была видна, а вот в сторону избушки Нюры был сплошной снежный покров. Пришлось идти, проваливаясь в сугробы и загребая снег в валенки. Когда Валя добралась до избушки, с неё, как говорится, семь потов сошло.

Остановившись у калитки, Валя поняла, что её не открыть. Чтобы открыть калитку, нужно было её откопать. Ничего не оставалось делать, как перелезть через забор. «И двор не расчищен… а зачем ей его расчищать, если она прямо с порога телепортируется туда, куда ей надо».

Наконец, Валя добралась до двери и постучала.

– Входи, не заперто, – услышала она и открыла дверь.

В избушке было тепло, топилась печка, сильно пахло рыбой, которая, как поняла Валя, размораживалась на печке. Нюра сидела за столом и ела, конечно же, рыбу, сырую, недавно размороженную рыбу.

– Проголодалась сильно, – сообщила она, – два дня спала, восстанавливалась после свидания. Думаю, ты знаешь, о чём я говорю.

– Знаю. Господи, а с волосами-то что у тебя? И бровей нет…

– Брови обгорели, отрастут. А волосы я срезала, тоже отрастут. Не ходить же с обгорелыми…

– А зачем ты Женю пугала?

– Он мне нравится.

– Да разве пугают того, кто нравится?

– Хотелось его впечатлить.

– Впечатлила. Он уехать думает.

– Что же мне теперь делать… никто никогда не нравился, как он.

– Об этом мы с тобой позже подумаем, когда подберём тебе внешность подходящую, и эту внешность ты научишься никогда не снимать. А сейчас ты нам нужна. Алексей с Женей весь снег во дворе убрали, хотят откопать то, что доктор закопал.

– Зачем?

– Чтобы тебе помочь, узнать всё о тебе. Тогда понятней станет, какую внешность тебе подобрать.

– Помочь мне… мне никто ещё не помогал.

Нюра задумалась.

– Ладно. Ты иди, а я через часок перемещусь к переходу и выйду к вам. Мне козу проведать надо… А пса своего в дом забери, чтобы под ногами не болтался. Мешать будет.

Валя отправилась домой, а примерно через час во дворе появилась Нюра.

– Ну, где это место? – спросила Валя.

– Подожди.

Нюра закрыла глаза и мысленно перенеслась на много, много лет назад в прошлое. Перед её мысленным взором возник старый домик и сад, сплошной забор вокруг участка. Старая яблоня, вся в цвету, недалеко от колодца, и доктор, роющий землю… «Всё так и было… ориентир – колодец», подумала она и открыла глаза.

– Тут должен быть колодец. Если встать у колодца лицом к забору, то справа метрах в двух росла яблоня. Под ней доктор зарыл сундук. Всё, я пойду.

– Постой, тебе что, не интересно, что там будет.

– Я знаю, что там одни бумаги. Ты прочитаешь их и расскажешь…