Текст книги "Литературная деятельность Иосифа Сталина"

Литературная деятельность Иосифа Сталина
Дали Ивериели

Редактор Э. Самсонадзе

© Дали Ивериели, 2017

ISBN 978-5-4485-5805-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Сегодня уже известно широкой общественности, что в юности Сталин (Иосиф Виссарионович Джугашвили) писал стихи. Однако не многим известно, что его стихи имели успех в грузинских литературных кругах того времени, и что его зарождающейся литературной карьере могли позавидовать многие начинающие поэты. Поэтому, думаю, что эта сторона биографии вождя заслуживает по возможности полного освещения. Вот поэтому я и задалась целью собрать воедино факты, имеющие отношение к литературной деятельности Сталина, как ранней, его юности, так и скрываемой им редакционной деятельности зрелого возраста. Именно этим вопросам и посвящена настоящая книга. Состоит она из маленького сборника дошедших до нас стихов Сталина, в моем переводе, и исторического очерка. Некоторые малоизвестные факты из жизни вождя, приведенные в нем, добавляют новые штрихи к его противоречивому психологическому портрету.

Приведенные в книге переводы сталинских стихов осуществлены мною непосредственно с грузинских текстов, без подстрочников (поскольку родной язык для меня – грузинский). Думаю, что эти переводы достаточно точно отражают содержание оригиналов, а местами дословны. Единственная существенная разница с последними – в употреблении видов/времен глаголов в первой строфе стихотворения «Бутончик розы расцветал…». Однако надо заметить, что в данном случае такое несоответствие перевода с оригиналом неизбежно из-за особенностей языков.

Архивы советского периода уже рассекречены и, надо думать, что время от времени будут всплывать доселе неизвестные документы, проливающие новый свет на затронутые вопросы. Возможно, найдутся и другие стихотворения. Однако, основываясь на старых и новых переводах уже имеющихся стихов, а также на приведенных здесь исторических фактах, надеемся, что читатель уже сегодня сможет составить себе несколько более полное представление о литературной деятельности Сталина.

От автора

Стихотворения
(1895—1896)

«Бутончик розы расцветал…»

 
Бутончик розы расцветал,
Фиалку к сердцу прижимал,
И ландыш глазки раскрывал,
Головку ветру преклонял.
 
 
А жаворонков в небе стая
Нам песнопенья исполняла,
И соловьиных звуков эхо
Такую песню напевало:
 
 
«Иверия11
  Иверией в Византийский период и позже называлась Грузия. Предполагают, что такое наименование Грузии произошло от Иберии – древнегреческого и латинского названия восточной Грузии, употреблявшегося с IV в. до н. э., которое впоследствии распространилось на всю Грузию. Что касается самого топонима «Иберия», то по поводу его этимологии высказан ряд гипотез, но единого мнения среди ученых нет. Что можно с точностью утверждать – это то, что корень «бер» и его производные широко встречаются в грузинских топонимах, а также в словах, связанных с древнейшими дохристианскими обрядами, и везде они каким-то образом связаны с водной стихией. С вопросом этимологии этого термина тесно связана так называемая баскско-кавказская проблема, суть которой заключается в следующем. Читатель, вероятно, уже обратил внимание на идентичность топонима «Иберия» с древним наименованием Пиренейского полуострова. Так вот, единственными потомками доиндоевропейского населения Европы, не подвергнувшимися индоевропейской ассимиляции, считаются баски [Э]. Более двадцати веков в истории человечества бытует мнение о возможном родстве басков и грузин, и причина этому не только совпадение географических названий, но также языковые и культурные сходства (см., например, книги Н. Марра [М1], [М2], Р. Лафона [Л]). Об этом вопросе высказывали свое мнение греческие и римские историки еще в античный период (Варрон, Мегастен, Страбон, Евсевий Кесарийский, Иосиф Флавий, и др.). С тех пор историки различных стран и эпох построили множество теорий по этому поводу. Со всей остротой этот вопрос был поставлен в новой европейской науке (К. Боуда, Р. Лафон, Ж. Дюмезиль, А. Товар, Ю. Зыцарь, В. Шишмарев, И. Джавахишвили, Н. Марр, Ш. Дзидзигури и др.). Большинство теорий объясняют указанные выше сходства миграционными процессами (в одном или другом направлении) в далеком прошлом [Дз]. Что касается Сталина, он был сторонником теории французского ученого XIX-го века Ф. Дюбуа де Монпере и немецкого ученого XIX—XX веков Ф. Хоммеля, которую впоследствии развил грузинский ученый XX-го века С. Джанашия. Согласно этой теории в IV—III тысячелетии до нашей эры баски и грузины имели общих предков, которые занимали обширную территорию Передней Азии, а позднее распространились по всей территории южной Европы и северной, прибрежной полосы Африки (подавляющее большинство населения которых в дальнейшем, под натиском индоевропейских и других племен, подверглось этнической ассимиляции). Отметим, что и в русских источниках XII—XVI веков, наряду с другими наименованиями Грузии, встречаются названия «Ивер», «Иверская Земля» [П] (см., например, популярную на древней Руси повесть XVI века «Дивна и зело полезна о девице, дщери Иверского царя, Динаре царице, како победи перского царя Адрамелеха» о Грузинской царице Динаре и ее мужестве. Отметим, что северную стену Золотой Царицыной палаты Московского Кремля и сегодня украшает роспись, посвященная житию Царицы Динары [О], [Су]). В русской церковной литературе Грузия и по сей день называется Иверией (отсюда наименования Иверской иконы Божьей Матери [Бю], Иверского монастыря (на Афоне) [Ни]). Что касается топонима «Грузия», то он происходит от персидско-арабско-сирийского наименования Грузии «Гурджистан» и появляется в русских источниках с конца XIV века [П].


[Закрыть] пусть процветает!
Пусть силы много обретает!
Твоей прилежною учебой
Себе пусть сердце согревает!»
 

«Вновь когда на небосводе…»

 
Вновь когда на небосводе
Встанет полная луна,
И нам синим горизонтом
Засверкается она,
 
 
Соловей когда игриво
Нежной песней одарит,
И свирели звуков эхо
Гор вершины облетит,
 
 
Ручеек когда застывший
Вновь источником пробьет,
Ветерком когда разбужен,
Лес дремучий запоет,
 
 
Вновь когда святой изгнанник
Возвратится в отчий край,
И когда слепой прозреет
И увидит солнце, даль,
 
 
Вот тогда и я воспряну,
Скорбь, тоска с души уйдет,
И надежда возродится —
Благоденствие придет!
 
 
Сердце с трепетом ликует,
Я надеждой окрылен,
Неужели можно верить,
Что она не подведет?!
 

Луне

 
Плыви без устали, родная,
Не сокрушайся так теперь,
Ведь Промысл велик так Бога,
Тумана сумрак ты рассей.
 
 
Ты нежно улыбнись красотам,
Раскинуты что под тобой,
И ледникам, горе Казбеку
Ты колыбельную напой.
 
 
Ты твердо знай, что раз сраженный,
Тесненный вновь к Горе Святой22
  Имеется в виду горный массив Мтацминда (Святая Гора) в Тбилиси. Такое его наименование обусловлено историческими обстоятельствами. В IX—XIV, XVI веках здесь стояла церковь Иверской Божьей Матери, которая находилась под церковной юрисдикцией Иверского монастыря на Афонской Горе. Поэтому, подобно Афонской Горе, и ее назвали Святой. С 1810 года и по сегодняшний день на Мтацминде стоит церковь Св. Давида Гареджийского.


[Закрыть]
Стремится с новым упоением,
Надеждой полною душoй.
 
 
Так вновь, красавица, как прежде,
Сияй, не прячься в облаках,
На темно-синем небосводе
Лучами нежными взыграй.
 
 
Себе раскрою я рубаху,
Тебе, Луне, подставлю грудь,
И с распростертыми руками
Я Свету мира поклонюсь!
 

К. Р. Эристави

 
Когда стенаниях о крестьянских
Ты безутешно горевал,
Столь преданный поэт народный,
И к Небу с воплем ты взывал;
 
 
Когда с надеждой о народном
Ты благоденствии мечтал,
Земле родной стихи и оды
Посланник Неба посвящал,
 
 
Когда ты пел твоей Отчизне,
Она одна твоя любовь,
Лишь для нее играли струны,
И зажигали сердце, кровь,
 
 
Почет народ тебе готовил,
И Столп Небесный воздвигал,
И все твои труды, отвагу,
Венцом златым знаменовал.
 
 
Слова твои в сердцах народных,
Их не сотрет никто, ничто,
Святой Старец, готова жатва,
Где сеял долго так добро.
 
 
Любовь народа не остынет,
Она уже тебе поет:
«Ах, Рафаил, пусть Бог умножит
Тебе подобных нам сынов!»
 

«Тонкой тенью он по свету…»

 
Тонкой тенью он по свету
Все ходил, ходил, бродил,
Старый, ласковый пандури33
  Грузинский народный трехструнный щипковый инструмент.


[Закрыть]
Он всегда с собой носил.
 
 
Дивным звуком инструмента
Воспевал он солнца луч,
Проповедовал он святость
И небесную любовь.
 
 
Сердца каменные многим
Словом Истины он жег,
Разум многих недостойных
Освещал, как света сонм.
 
 
Но где слава? Где почтенье?
Долгожданным он не слыл,
Яд и чашу оскорблений
Обречен испить он был.
 
 
И сказали: «Пей, будь проклят,
Вот твой жребий, сгинь теперь,
Не нужны нам песнопенья,
Небо, Истина, Свирель».
 

Старик Ниника

 
Стал старым наш, увы, Ниника,
В плечах героя сил уж нет,
И мощь железну одолела
Седин проклятых злая спесь.
 
 
Ах, сколько раз, не счесть, бывало
Свирепым со своим серпом,
С открытой грудью, на всем поле
Сражался с нивой молодцом.
 
 
Он Хелауровские горы
Упрямо, с шумом, залпом брал,
И на лице, покрытом потом,
Румянец пламенем пылал.
 
 
А сeйчас не слушают колени,
Что подкосились стариной,
Лежит, мечтает, молодежи
Дарит рассказы о былом.
 
 
Бывает, с пашень долетают
Знакомых песен голоса,
В восторге сердце замирает,
Все еще крепкое тогда.
 
 
На посох свой с трудом опершись,
Приподнимается дрожа,
Приметив парней, он с отрадой
Им улыбается тогда.
 

О литературной деятельности Иосифа Сталина

Кроме шести грузинских стихотворений, переводы которых приведены в этом маленьком сборнике, из поэтического творчества Сталина до нас дошел русский перевод одной строфы поэмы «Витязь в Тигровой Шкуре» Шота Руставели и недавно найденный в сталинском архиве стих «Послушник» в переводе неизвестного автора (предполагается, что он был написан/переведен в 1949—1952 годах). Из истории первых русских переводов сталинских стихов, изложенной ниже, явствует, что имелось и много других его грузинских стихотворений. Имеется основание предполагать, что Сталин написал также некоторое количество русских стихотворений, куда, возможно, вошли его переводы своих же собственных стихов (подробнее об этом читайте ниже на стр. 40). Отметим также, что в годы своей власти он иногда занимался редакционной деятельностью (например, был первым редактором перевода «Витязя в тигровой шкуре» известным философом и литературоведом Шалвой Нуцубидзе; см. стр. 42). Но при этом не разрешал разглашать свою причастность к текстам.

Рис. 344
  См. раздел «К фотографиям».


[Закрыть]. Тифлисская духовная семинария

Первые55
  Первые, если не считать переводов самого вождя, существовавших согласно нашему предположению.


[Закрыть] русские переводы сталинских стихов связаны с некоторыми засекреченными обстоятельствами. Завеса тайны частично приоткрылась после выхода в свет статьи [Кот] Льва Котюкова в 2002 году, но все детали этой истории восстановить не удалось. Из рассказов очевидцев известно, что в 1949 году, к 70-летию Сталина, но втайне от него, Лаврентий Берия задумал издать сборник стихотворений юбиляра в русских переводах, в подарочном оформлении, многотысячным тиражом. Для этой цели к работе были привлечены такие замечательные поэты, как Арсений Тарковский, Павел Антокольский, Александр Ойслендер, возможно, и другие. Некоторые авторы пишут, что среди них был и Борис Пастернак. О количестве стихов можно судить по свидетельству А. Тарковского о том, что только ему одному было передано для перевода 22 стихотворения [Ку]. «Но в самый разгар работы над переводами был получен грозный приказ: срочно прекратить сию деятельность» [Кот]. Очевидно, что этот приказ последовал от кого-то более влиятельного, чем Л. Берия. Ясно, что им был Сталин. Несмотря на то, что работа не была завершена66
  Так, например, А. Тарковский успел перевести лишь семь из двадцати двух стихов [Ку].


[Закрыть], поэтам, тем не менее, выплатили солидные гонорары. Но у них забрали все черновики и даже копирки. Дальнейшая судьба черновиков неизвестна. Вернее, нашли черновой вариант русского перевода только «Послушника», все же остальное утеряно.

Рис. 477
  См. раздел «К фотографиям».


[Закрыть]. Студенты Тифлисской духовной семинарии. И. Джугашвили в верхнем ряду, слева второй

Обратимся теперь к истории создания стихотворений. Известно, что уцелевшие на сегодняшний день стихотворения (не считая «Послушника») были написаны Сталиным в юности, будучи студентом Тифлисской духовной семинарии, и были опубликованы в Тифлисе в 1895—1896 годах. Вот, что рассказал в своих воспоминаниях [К] близкий друг детства Сталина, одноклассник сначала по Горийской, а позднее и по Тифлисской духовной семинарии, Петр Капанадзе:

«Сосо88
  Ласкательное от имени Иосиф.


[Закрыть] был во втором классе семинарии, когда и сам попробовал писать. Первыми его произведениями были стихи. Несколько стихов он прочитал узкому кругу своих друзей. Стихи друзьям чрезвычайно понравились, а некоторые даже были восторжены. Друзья посоветовали напечатать их в газете. В ту пору выходила в свет газета „Иверия“99
  В ту поры в Тифлисе выходило в свет и много других газет («Дила», «Момавали», «Дроеба» и др.). О вероятной причине того, что выбор пал на «Иверию», читайте на стр. 53. См. так же примечание 1.


[Закрыть], редактором которой был Илья Чавчавадзе. Сосо был категорически против, стеснялся, но, в конце концов, по настоятельной просьбе друзей направился в редакцию. В редакции его встретил „Полевод“1010
  Псевдоним Давида Микеладзе.


[Закрыть] (Давид Микеладзе) и на заявление Сосо „желаю увидеться с редактором Ильей Чавчавадзе“ ответил, что в данный момент Ильи нет в редакции, но с ним можно будет увидеться завтра. Однако Сосо больше не хотел идти в редакцию. Но друзья не отставали. На следующий день Сосо, следуя совету „Полевода“, осторожно приоткрыл дверь кабинета Ильи и с почтением поздоровался с большим писателем. Когда Илья спросил „молодой человек, что вам угодно?“, Сосо, стесняясь, протянул ему свое стихотворение. С сердечным трепетом ждал Сосо суда Ильи. Когда Илья кончил читать стихотворение, немного передохнул, несколько раз взглянул на его автора, встал, положил руку на плечо Сосо и сказал: „Хорошее стихотворение, молодой человек. Занимайся, пиши и будешь хорошим писателем“. Сосо вернулся домой радостный и довольный. Но не менее обрадовало это обстоятельство нас, его друзей. Вскоре стих был опубликован в „Иверии“, и нашей радости не было предела. Помню, тот номер газеты переходил из рук в руки…»

Рис. 51111
  См. раздел «К фотографиям».


[Закрыть]. Поэт, писатель и общественный деятель Илья Чавчавадзе

Это свидетельство проливает свет на главные вопросы, связанные с поэтической деятельностью вождя1212
  П. Капанадзе был не единственным, свидетельствующим о поэтической деятельности Сталина. Как указано в воспоминаниях грузинского поэта Ираклия Абашидзе, в 1933 году одновременно несколько старых друзей вождя рассказали о его детстве и отрочестве, некоторые даже в печатной форме. Именно тогда и стало известно широкой грузинской общественности, что в юности генсек писал стихи.


[Закрыть]: вопрос об аутентичности, а также художественной ценности стихотворений. Однако, поскольку воспоминания были опубликованы в 1945 году, дабы избежать недоверчивого отношения ко всему, изложенному в этом маленьком очерке, мы не будем делать из них никаких выводов и нигде в наших рассуждениях не будем на них ссылаться. Но одно заключение из них мы все-таки сделаем – такое изложение событий юности Сталина соответствовало его желанию. Для наших дальнейших рассуждений важен тот факт, что в этом свидетельстве выдающийся грузинский поэт, писатель и общественный деятель, классик грузинской литературы Илья Чавчавадзе (по праву) назван «большим писателем». К этому вопросу мы еще вернемся. А сейчас продолжим повествование.

В 1895 году в «Иверии» юный Иосиф опубликовал еще пять стихотворений, а одно – в журнале «Квали». В литературе разбросана масса противоречивых данных о них: в каких именно газетах/журналах и когда опубликовались впервые, какими псевдонимами подписаны, озаглавлены или нет, и т. д.1313
  Неточные данные приведены даже в 17-ом томе сочинений Сталина.


[Закрыть] Поставить все точки над «и» не составило большого труда. Полистав пожелтевшие страницы газет конца XIX-го столетия в таких же старых стенах1414
  Правильнее было бы написать «в почти таких же старых стенах», т. к. упомянутый корпус библиотеки был построен в 1910-м году (хотя сама публичная библиотека и была основана в 1846 году). Отметим, что с 1931 года главный корпус этой библиотеки располагается в здании бывшего дворянского земельного банка, основателем которого был Илья Чавчавадзе.


[Закрыть] тбилисской публичной библиотеки, я выяснила следующее (представляю полученные данные в виде таблицы на стр. 27).

Итак, как видим, псевдонимом И. Дж-швили подписано лишь первое стихотворение, а не все пять, опубликованных в газете «Иверия», как утверждают некоторые. Также безосновательна гипотеза о том, что «И. Дж-швили» означает не Иосифа Джугашвили, а другого молодого человека, например, будущего известного историка, академика и общественного деятеля Ивана Джавахишвили. И действительно, тогда в грузинском языке существовала традиция, согласно которой при сокращении имени, начинающегося на гласную, оставлялась ровно та часть имени, которая предшествовала его следующей гласной. Поэтому, если бы автором первого стихотворения был Иван Джавахишвили, то стих был бы подписан «Ив. Дж-швили», а не «И. Дж-швили». А в том, что авторы публикаций газеты «Иверия» следовали этому правилу, можно легко убедиться, полистав страницы выпусков, например, того же 1895 года. Там читатель легко найдет авторов Ив. Букураули, Ив. Джаиани, Ил. Агладзе, Ил. Понтели, и т. д. То, что тогда эта традиция не нарушалась и в отношении имени Ивана Джавахишвили, следует из того, что его имя и сегодня принято сокращать в виде Ив. Джавахишвили (а не И. Джавахишвили), в то время как относительно подавляющего большинства других имен эта старая традиция сегодня уже не соблюдается.

Далее, в пользу того, что И. Дж-швили и Сосело – одно и то же лицо, свидельствует тот факт, что стихотворение «Бутончик розы расцветал…» имеет некоторые существенные общие черты с остальными стихами, напечатанными в газете «Иверия», а именно:

1. Стихотворения «Бутончик розы расцветал…», «К. Р. Эристави» и «Тонкой тенью…» кончаются прямой речью.

2. Стихотворения «Бутончик розы расцветал…», «Вновь когда на небосводе…» и «Луне» сочетают в себе лирику и гражданский пафос. При этом два стиха «Бутончик розы расцветал…» и «Вновь когда на небосводе…» имеют в некотором смысле одинаковую структуру – оба начинаются с лирики и кончаются гражданским пафосом.

Учитывая все вышесказанное, не вызывает никакого сомнения, что автором всех упомянутых стихотворений действительно был Иосиф Джугашвили. Еще одним аргументом в пользу этого может служить тот факт, что сам Сталин не отрицал своего авторства, как это следует из тех же воспоминаний П. Капанадзе (в них, кроме всего прочего, приведены два стиха – «Старик Ниника» и «Тонкой тенью…»), а также из публикации этих стихотворений под именем «товарища Сталина» в Грузии в 1937-ом году1515
  О мотивах этой публикации читайте на стр. 58.


[Закрыть], когда без его согласия такой материал никак не мог появиться в печати. А то, что плагиат не был приемлем для Сталина, следует из того, что в зрелом возрасте Сталин не искал литературной славы (в противном случае зачем бы он стал отказываться от лавров успеха, обеспеченных ему в случае, если бы в 1949 году Л. Берия довел свой замысел издать стихи вождя до исполнения).

Рис. 61616
  См. раздел «К фотографиям».


[Закрыть]. Поэт, драматург, этнограф и общественный деятель князь Рафаил Эристави

Неудивительно, что все вышеупомянутые стихотворения вызывают недоумение у непосвященного читателя, т. к. полностью противоречат сложившемуся имиджу Сталина. Но стихотворение «К. Р. Эристави» (посвященное князю Рафаилу Эристави) все-таки вызывает особое удивление. «Как? – вопрошает озадаченный читатель. – Неужели Сталин мог так восхвалять своего классового врага?» Должна ввести читателя в еще большее недоумение заметив, что Р. Эристави был не единственным князем, которым восхищался Сталин, и не только в юные годы (читатель уже встретился с фактом, что Сталин (справедливо) называл князя Илью Чавчавадзе «большим»! ). Существует свидетельство очевидца, утверждающего, что в 1944 году Сталин вслух, публично высказал свои симпатии не к отдельно взятому представителю антагонистического класса, а к княжеству в целом. Но об этом читайте ниже… И все-таки, кем был князь Р. Эристави? Почему Иосиф посвятил ему такие теплые слова? Может быть, князь сделал юному Сосело какое-нибудь одолжение? Не найдено никаких документальных подтверждений тому, что Сосо был лично знаком с князем. Скорее всего, молодой человек просто разделял ту всеобщую любовь к старцу, которая царила в обществе. Князь Р. Эристави был известным грузинским поэтом, драматургом, этнографом и общественным деятелем. Он заслуженно пользовался всеобщим глубоким уважением как среди знатной части общества, так и среди простолюдинов.

Теперь коснемся вопроса о художественной ценности стихотворений. Уверена, что этот вопрос интересует многих. Ясно, что по переводам, какими бы точными они ни были, читатель не может сделать серьезных выводов относительно оригиналов. Поэтому давайте обратимся к мнениям экспертов грузинской литературы. Но здесь одной только оценки Ильи Чавчавадзе из воспоминаний П. Капанадзе, приведенной выше, было бы больше чем достаточно. Однако, как уже договорились, мы не будем на них ссылаться. Поэтому обратимся к другим аргументам. Отметим, что первым факты, имеющие отношение к этому вопросу, собрал воедино Н. Николаишвили в своей статье «Стихи юного Сталина» [Ни], опубликованной в газете «Заря Востока» (1939 г.). Приведем их.

Рис. 71717
  См. раздел «К фотографиям».


[Закрыть]. Типография газеты «Иверия», 1902

Начнем с того, что напечататься в газете «Иверия» было не так-то просто. И. Чавчавадзе славился своей бескомпромиссностью, когда дело касалось поэзии, и ни для кого не делал никаких исключений. Вот, что писала редакция этой газеты1818
  Статья не имела названия и никем не была подписана. В 1927-м году ее автором, основываясь на рукописном варианте, известными литературоведами П. Ингороквой и А. Абашели был признан И. Чавчавадзе, и под наименованием «Любящей поэзию молодежи» статья вошла в 5-й том сочинений И. Чавчавадзе.


[Закрыть] на первой странице номера 139 от 28 июня 1886 года: «Мы получаем огромное количество стихотворений с большой просьбой опубликовать их. Но, к сожалению, как правило, лишь одно из тысячи заслуживает нашего внимания… Мы, конечно же, исходя из нашего обязательства, вынуждены читать все… Читаем и жалеем время, потраченное на такую писанину… Но в этом неблагодарном, но обязательном для нас труде нас согревает надежда. Мы думаем, а вдруг встретится действительно хорошее стихотворение, одно из тысячи, и когда это случается, хватаем его, как жемчужину. Тогда мы радуемся и наслаждаемся, и даем радоваться и наслаждаться читателю».

Поэтому тот факт, что И. Чавчавадзе только за шесть месяцев принял к печати пять стихотворений юного И. Джугашвили, свидетельствует о многом. Что касается последнего стихотворения «Старик Ниника», то о причинах того, что оно было опубликовано не в газете «Иверия», как все предыдущие, а в журнале «Квали», совершенно противоположного идейного направления, остается только гадать. Бытует мнение, что И. Чавчавадзе не понравилось указанное стихотворение, и он отказался его печатать. Возможно. Но некоторые исследователи идут дальше и предполагают, что якобы к тому же И. Чавчавадзе дал Иосифу судьбоносный совет бросить поэзию и заняться другим делом (что, кстати, полностью противоречит свидетельству П. Капанадзе), в результате чего молодой человек обратился в революционную деятельность. И. Чавчавадзе могло, конечно, не понравиться то или иное конкретное стихотворение, но прогнать юный талант из поэзии он никак не мог (тем более что в то время вокруг И. Чавчавадзе не было перспективных, преданных его идеям молодых людей. Поэтому поэт, приближающийся к своему преклонному возрасту, с большой вероятностью должен был задумываться о будущем преемнике его деятельности [Гу]). А то, что поэт считал Сосо талантливым молодым человеком, быть может, даже находкой, с очевидностью следует из всего вышесказанного (и без свидетельства П. Капанадзе).

Газета «Иверия» и журнал «Квали» были не единственными издательствами, напечатавшими стихотворения Иосифа Джугашвили в ту эпоху. Так, в 1899-м году вышла в свет книга, посвященная 70-летнему юбилею князя Рафаила Эристави [Вс]. Наряду с подробным документальным описанием всенародного празднования этой даты, в книгу включено было также около двадцати стихотворений, посвященных князю. Одним из них было стихотворение юного Сосело.

Рис. 81919
  См. раздел «К фотографиям».


[Закрыть]. Духовный и общественный деятель, педагог и фольклорист Мелитон Келенджеридзе

Далее, в том же 1899 году вышла в свет книга «Теория Словесности, с Разбором Грузинских Литературных Образцов» известного грузинского духовного и общественного деятеля, педагога, фольклориста, и, что самое главное, ведущего эксперта по нормам грузинского языка того времени [Гу] Мелитона Келенджеридзе, куда, наряду с фрагментами из произведений таких классиков грузинской литературы, как Ш. Руставели, И. Чавчавадзе, А. Церетели, Н. Бараташвили, и др., в сборник вошли… фрагменты двух стихотворений Сосело, «К. Р. Эристави» (от начала до слов «Венцом златым знаменовал» моего перевода) и «Вновь когда на небосводе…» (от начала до слов «Благоденствие придет!» моего перевода), как примеры употребления в поэзии сложного периода времени. В 1907 году вышло второе издание этой же книги, где количество примеров, иллюстрирующих те или иные поэтические приемы, было значительно сокращено. Однако в нем опять-таки присутствовало (и на этот раз уже полностью) стихотворение «Вновь когда не небосводе…» под авторством Сосело.

В том же году М. Келенджеридзе опубликовал «Грузинскую Хрестоматию, или Сборник Наилучших Образцов Грузинской Словесности». И, опять же, рядом с фрагментами произведений классиков грузинской поэзии поместил стихотворение Сосело «К. Р. Эристави» полностью. Как указывает Н. Николаишвили в своей статье, М. Келенджеридзе, уже будучи глубоким стариком, признался, что узнал о том, кто был автором стихотворений, включенных в его книги, только в самые последние годы (да и как он мог знать это в 1889 и 1907 годах?), и что «не представлял себе, что эти вполне зрелые стихи были написаны 16-летним2020
  На самом деле 17-летним юношей. Найдена выписка из метрической книги Горийской Успенской церкви, настоящая дата рождения Сталина – 6 декабря (по старому стилю) 1878 года. Эта же дата указана в «Свидетельстве», выданном жандармерии Тифлисской духовной семинарией [Гу].


[Закрыть] юношей».

Рис. 92121
  См. раздел «К фотографиям».


[Закрыть]. Детский писатель и общественный деятель, автор букваря «Деда Эна» Яков Гогебашвили

Приведем еще некоторые факты. В 1876 году основатель современной грузинской педагогической науки2222
  Педагогическая наука и традиции как индивидуального, так и классно-урочного обучения существуют в Грузии с незапамятных времен. Приведем здесь лишь некоторые факты. 1. Основой любого образования, как известно, является письменность. Первое дошедшее до нас завершенное грузинское литературное произведение датируется V веком (агиографическое произведение «Мученичество Шушаник» Якова Цуртавели). Что касается археологического материала, то до совсем недавнего времени считалось, что самые ранние найденные грузинские письмена датируются III—V веком (Бир-эль-Куттская надпись на древнегрузинском монастыре в Палестине, а также Болнисская и Некресская надписи). Однако в 2008-м году археологическая экспедиция Тбилисского Государственного Университета во главе с профессором Вахтангом Личели обнаружила две надписи на жертвенном каменном постаменте языческого храма в окрестностях г. Каспи (восточная Грузия), которые, по предварительным данным Вета-Лаборатории Майями (США), датитуются XI—VII веками до нашей эры (точный возраст надписей станет известным в ближайшие месяцы). Поэтому теперь уже не кажутся неправдоподобными и свидетельства нескольких историков античного и Византийского периодов – Аполлония Родосского, Палефата, Клавдия Харакс Пергамского, Иоанна Антиохийского, Свида и Евстафия Фессалоникийского – о том, что письменность существовала еще в древней Колхиде (т. е. западной Грузии) времен аргонавтов (XIV—XIII в. до н. э.) [Ло]. 2. О том, что в I веке в Иберии (восточной Грузии; см. Примечание 3) существовала практика обучения «наукам и искусствам», указано в 44-м параграфе XII-й книги «Анналов» известного римского историка I—II веков Корнелия Тацитa [Т, стр. 213]. Там мы читаем, что у иберийского царя Фарасмана «… был сын по имени Радамист, …, овладевший всеми науками и искусствами, которым обучают на его родине…». 3. О высшей школе философии, риторики и искусств «Храме Муз» в Фасис-Поти (окрестности современного г. Поти в западной Грузии), пишет знаменитый Византийский философ IV-го века Фемистий в своей XXVII-й речи [Ка]. Он отмечает, что именно в этой школе получил образование его отец, не менее прославленный философ Евгений, a позднее, по рекомендации последнего, и сам Фемистий. Существование высшей школы риторики в древней Колхиде подтверждается работами и других Византийских историков – Прокопия Кессарийского (VI в.) и Агафия Схоластика (VI в.). 4. В XII—XVI веках в западной Грузии функционировало высшее учебное заведение типа Византийской Академии Мангана – Гелатская Академия. В академии изучались так называемые trivium-quadrium предметы – геометрия, арифметика, география, астрономия, философия, риторика, – а также и медицина. До нас дошли не только археологические экспонаты и письменные документы, свидетельствующие о существовании этого высшего учебного заведения, но и многие другие материалы: учебники, документ регулирующий права и обязанности ректора академии, и даже ода, посвященная ей [Г]. В XII—XIII веках в Гелатской Академии была разработана последовательная система грузинской научной терминологии, модели которой действуют и в современной грузинской науке [Ме]. В ту же эпоху в западной Грузии действовала и другая академия того же типа – Академия Икалто.


[Закрыть], детский писатель, публицист и общественный деятель Яков Гогебашвили издал свой впоследствии широко известный букварь грузинского языка «Деда Эна» («Родной Язык»)2323
  Надо отметить, что, наряду с «Деда Эна», несколькими литературными произведениями, множеством других учебников и научных педагогических трудов, Яков Гогебашвили написал также первый учебник русского языка «Русское слово» для грузинских школ.


[Закрыть], где за основу обучения грузинского письма взят звуковой аналитико-синтетический метод. Этот букварь по праву признан жемчужиной педагогического творчества не только грузинскими, но и международными экспертами2424
  Один из более поздних грузинских букварей за принципы построения алфавитной части и тематической стороны, заимствованные из «Деда Эна», был удостоен первой премии и почетной медали на международном конкурсе букварей в г. Каракас (Венесуела) в 1960 году.


[Закрыть]. Он переиздавался в Грузии 78 раз (из них 33 раза при жизни И. Гогебашвили). Так вот, в 38-е издание букваря, вышедшее в свет в 1916 году, вошло стихотворение И. Дж-швили «Бутончик розы расцветал…», которое вошло и во все последующие издания этого учебника, вплоть до «оттепели».

Рис. 10. Стихотворение «Бутончик розы расцветал…» («Утро») в букваре «Деда Эна» (слева внизу)

Т. к. Я. Гогебашвили скончался в 1912 году, то очевидно, что он не мог быть издателем этого выпуска. Однако на титульном листе 38-го издания указано «Составлено Яковом Гогебашвили», в то время как в последующих изданиях указано «Составлено по Якову Гогебашвили». Поэтому не лишено основания предположение, что Я. Гогебашвили сам скомпилировал 38-е издание, а позднее опубликовал его некто другой. Но становится ясным, что на самом деле не так важно, сам ли Я. Гогебашвили обратил внимание на стихотворение И. Дж-швили и внес его в арсенал для будущих изданий букваря2525
  Эта версия кажется еще более правдоподобной, если принять во внимание тот факт, что Я. Гогебашвили имел дружбу и литературное сотрудничество с И. Чавчавадзе, и последний вполне мог порекомендовать указанное выше стихотворение. Известно, что Я. Гогебашвили внес большое количество стихов И. Чавчавадзе в различные издания букваря, а И. Чавчавадзе не раз печатал статьи Я. Гогебашвили в своем журнале «Иверия».


[Закрыть], или то был другой педагог, кто посчитал стих достойным включения в учебник, если учесть, с какой ответственностью Я. Гогебашвили относился к вопросу о том, кому передать авторские права на учебник после его смерти, как это явствует из его письма к редакции газеты «Цнобис фурцели»2626
  «Листок новостей».


[Закрыть] в 1896 году [Го]. В итоге Я. Гогебашвили наследником (большей части недвижимости и) своих авторских прав, с правом вносить изменения в учебник, назвал основанное им, И. Чавчавадзе и несколькими другими общественными деятелями в 1879 году Общество Распространения Письма и Чтения Среди Грузинского Населения2727
  Одним из членов этого общества был вышеупомянутый князь Р. Эристави.


[Закрыть] [От]; а оно, в свою очередь, после смерти Я. Гогебашвили, уполномочило известного педагога, методиста и идейного наследника Я. Гогебашвили Луарсаба Боцвадзе2828
  Известно, что Л. Боцвадзе еще при жизни Я. Гогебашвили многократно помогал ему в работе над букварем, особенно в последние годы жизни последнего, когда Я. Гогебашвили болел. Я. Гогебашвили высоко ценил своего помощника, называя его «наилучшим из опытных и заслуженных педагогов» [Го1]. Как отмечено там же, «он (Л. Боцвадзе) не только признан нашими ревизорами и членами дирекции замечательным педагогом, но и известен в образованном обществе как развитой педагог, который, как говорят, в курсе дел». О том, что Л. Боцвадзе был «в курсе» не только грузинских и русских дел, но даже… американских, свидетельствует его статья о специфике американских методов обучения различным предметам в начальных классах [Бо].


[Закрыть] подготавливать новые издания букваря. Он занимался этим делом до самой смерти в 1919 году. Внесенные педагогом изменения в учебник утверждала комиссия указанного выше общества [Р].

Рис2929
  См. раздел «К фотографиям».


[Закрыть]. 11. Педагог, публицист и общественный деятель Луарсаб Боцвадзе, 1913 г.

Как мы уже отметили, стихотворение «Бутончик розы расцветал…» присутствовало в букваре с 1916 года, в течение нескольких десятков лет. Интересно, что, как указано в воспоминаниях грузинского поэта, председателя Союза Писателей ГССР в 1953—1967 годах Ираклия Абашидзе [А], до начала 30-ых годов никто даже не подозревал, кто был автором этого полюбившегося грузинской детворе стихотворения. А когда это выяснилось в 1933 году, «…это была действительно потрясающая новость, Иосиф Сталин – поэт!..».

Теперь, исходя из всех перечисленных фактов, свидетельство П. Капанадзе, приведенное в начале очерка и содержащаяся в нем цитата Ильи Чавчавадзе не кажутся вымышленными… и читатель сам может сделать вывод о том, имеют или нет стихотворения Сталина художественную ценность… Казалось бы в противоположность вышеприведенным фактам, в воспоминаниях Галины Нейгауз (невестки супруги Бориса Пастернака) приводится следующая история, рассказанная ей Б. Пастернаком [Н]. Однажды (в 30-ые годы) И. Сталин позвонил Б. Пастернаку и попросил оценить некоторые стихотворения, но утаил от последнего тот факт, что автором стихов являлся он сам, и представил их как стихотворения своего некоего друга. После некоторого времени Б. Пастернак высказал Сталину свое мнение, что стихи плохие, и добавил, что лучше бы его друг занимался своим делом, «если оно у него есть». Помолчав, Сталин ответил: «Спасибо за откровенность, я так и передам!» и больше уже никогда не возвращался к этой теме3030
  Т. к. Б. Пастернак догадывался, кто был автором этих стихов, то он ожидал, что его посадят. Однако этого не случилось. Как указано в воспоминаниях подруги и музы Б. Пастернака О. Ивинской [И], ходили слухи, что Сталин не дал санкции на арест поэта, сказав: «Не трогайте этого небожителя». И действительно, жизнь Б. Пастернака «проходила спокойно, он получил квартиру в Лаврушенском, его по-прежнему печатали» [Н].


[Закрыть].

Однако если внимательно проанализировать эту историю, то легко можно заметить, что она никоим образом не противоречит вышеприведенным фактам. И действительно, давайте задумаемся над тем, как Сталин мог попросить Б. Пастернака оценить стихи, написанные на грузинском языке, если Б. Пастернак не владел грузинским? Разве есть сведения о том, что он владел грузинским языком? A если даже Б. Пастернак и владел грузинским, то настолько хорошо, что мог рассматриваться Сталиным как эксперт грузинской поэзии, который мог оценить ее образцы в подлинниках? A если Сталин попросил Б. Пастернака оценить грузинские стихи по их переводам/подстрочникам, то вряд ли такой серьезный поэт, как Б. Пастернак, стал бы делать такие категорические выводы об оригиналах. Ясно, что Сталин мог передать Б. Пастернаку, а Б. Пастернак мог принять к рассмотрению либо русские стихи, либо свои русские переводы, но никак не грузинские стихи, т. к. художественная ценность стихотворения и художественная ценность его перевода, как известно, – это две совершенно разные вещи. Вся эта история имеет смысл, только если предположить, что Сталин либо писал стихи и на русском языке, либо имел свои собственные переводы грузинских стихов (которые и передал на рассмотрение Б. Пастернаку). И в таком случае нужно отдать должное скромности И. Сталина, столь беспрекословно принявшему строгий приговор своему русскому творчеству.

В пользу гипотезы о том, что существовали сталинские русские стихи и/или сталинские русские переводы своих грузинских стихотворений, свидетельствует и история перевода на русский язык поэмы «Витязь в Тигровой Шкуре» великого Шота Руставели известным философом и литературоведом Шалвой Нуцубидзе, рассказанная им в письме к директору института литературы имени Ш. Руставели А. Барамидзе [Ш], в интервью ученого журналу «Ахалгазрда журналисти3131
  «Молодой журналист».


[Закрыть]» [Ок], а также в воспоминаниях супруги Ш. Нуцубидзе Кетеван Нуцубидзе [Ну]. Из этой истории, приведенной ниже, явствует, что Сталин пробовал себя и в русской поэзии. Прежде чем изложить ее, отметим, что Сталин был глубоким почитателем и знатоком «Витязя». По свидетельству различных очевидцев, Сталин систематически уделял много времени чтению поэмы и часто цитировал афоризмы из нее. Один из них приведен даже в его публикации «Вскользь о партийных разногласиях».

В начале 30-х годов Сталин запланировал торжественное празднование 750-летнего юбилея поэмы в 1937-м году по всему Советскому Союзу. Сталин лично курировал все дела, имеющие отношение к подготовке юбилея. Особое значение он придавал вопросу перевода поэмы на русский язык. К тому времени уже существовало множество частичных переводов поэмы3232
  Первая попытка перевода поэмы на русский язык принадлежит Е. Болховитинову. В труде обзорного характера «Историческое изображение Грузии в политическом, церковном и учебном ее состоянии», опубликованном в 1802 году, отдельно рассмотрена поэма, и в качестве примера приводится перевод начальной строфы. Первый перевод существенной части поэмы был сделан поэтом И. Бартдинским и был опубликован в 1845 году в Петербурге на страницах журнала «Иллюстрация». На сегодняшний день поэма переведена на 51 язык мира.


[Закрыть]. Существовал также полный поэтический перевод известного русского поэта Константина Бальмонта, опубликованный в 1933 году в Париже, где он находился в эмиграции. Этот перевод Сталин не считал безукоризненным, но все-таки, за неимением другого, распорядился издать сначала в Тифлисе (1935 г.), а затем и в Москве (1936 г.). В предисловии к этим изданиям, которое, конечно же, отражало точку зрения Сталина, главным недостатком перевода была названа произвольная трактовка поэтической формы, вследствие чего имели место отступления от оригинала не только по форме, но и по содержанию. Поэтому в повестке дня стоял вопрос о новом переводе поэмы.

В 1937-м году вышел в свет свободный перевод Николая Заболоцкого3333
  В отличие от Ш. Нуцубидзе (см. ниже), Н. Заболоцкому, к сожалению, «Витязь» не помог: как известно, вскоре он стал жертвой репрессий, отбывал срок в 1938—1945 годах. Позднее, в 50-х годах Н. Заболоцкий осуществил полный поэтический перевод поэмы, который был издан в 1958-м году.


[Закрыть] в обработке для юношества. К юбилею «Витязя» приурочил свой полный поэтический перевод грузинский поэт и кинодраматург Георгий Цагарели. К этой же дате готовил перевод поэмы молодой поэт Пантелеймон Петренко. Однако, к глубокому сожалению, не сумел докончить его по причине безвременной трагической кончины3434
  Перевод Пантелеймона Петренко был докончен русским поэтом Борисом Бриком при участии грузинского поэта Константина Чичинадзе.


[Закрыть].

Независимо от всех, не посвящая в свои планы никого из партийного руководства, в 1936 году начал работу над еще одним русским переводом поэмы Ш. Нуцубидзе. Работа успешно продвигалась вперед, но вскоре ее пришлось прервать, т. к. ученого арестовали как агента немецкого фашизма. А это абсурдное обвинение ему было предъявлено по причине его неоднократных научных командировок в Германию3535
  На самом деле это был лишь повод для ареста. Настоящей причиной был отказ Ш. Нуцубидзе от предложения за определенные блага быть доносчиком на своих коллег.


[Закрыть]. Через некоторое время во время одного из допросов Ш. Нуцубидзе спросили, имеет ли он желание продолжить перевод, на что ученый с нескрываемым удивлением, откуда им было известно о его работе, дал положительный ответ. С того времени он возобновил работу над переводом (все еще находясь в заключении). Переведенное за неделю уносили по субботам, а через некоторое время приносили обратно с небольшими поправками. Как узнал позднее Ш. Нуцубидзе, с этими материалами знакомился и редактировал их сам Сталин. Они, несомненно, понравились вождю, т. к. вскоре после этого он распорядился освободить ученого, а отдал это распоряжение в риторической форме: «Вы когда-нибудь слышали дрозда, поющего в клетке?» Через несколько недель Ш. Нуцубидзе действительно освободили3636
  Ш. Нуцубидзе освободили из тюрьмы, но не давали разрешения на выезд из Москвы. Освобождение в полном смысле этого слова наступило только после полного завершения перевода.


[Закрыть], но с обязательством завершить перевод поэмы в заранее обговоренный срок, что и было выполнено.

Итак, как мы видим, первым редактором перевода был Сталин (окончательное же редактирование выполняли другие3737
  Окончательное редактирование выполняли русские поэты С. Городецкий, Н. Тихонов, также старый друг Сталина, славившийся своей эрудицией, знаток грузинской литературы С. Кавтарадзе и, наконец, сам Ш. Нуцибидзе [Ти].


[Закрыть]).

Рис. 12. Письмо Сталина со своим переводом 1416-й строфы поэмы «Витязь в тигровой шкуре» Ш. Руставели

Когда готовился выпуск книги, Сталин лично внес последние изменения в текст. А именно, он не согласился с одной строфой и предложил заменить ее на свой вариант (который и вошел в окончательный вариант перевода). По поводу того, какая именно это была строфа, долгое время существовало множество противоречивых домыслов, причиной чему был тот факт, что Сталин запрещал разглашать свою причастность к работе. Но сегодня этот вопрос исчерпан, поскольку на этот счет имеются два независимых друг от друга свидетельства: одно самого Сталина, приведенное в его письме (адресованном, предположительно, Л. Берии3838
  Имя адресата письма, как видим из фотоснимка, сокрыто под семью чернильными печатями, вероятно, по номенклатурным причинам. Однако в [Ш] Ш. Нуцубидзе цитирует некое письмо Сталина Л. Берии, которое, хоть и не идентично, но очень близко и по форме и по содержанию этому посланию. Если допустить, что Ш. Нуцубидзе цитировал письмо по памяти, то с большой вероятностью можно предположить, что речь шла как раз об этом письме, и соответственно, его адресатом являлся Л. Берия. В пользу этого заключения свидетельствует и величина чернильного пятна, которое не может покрыть длинную фамилию.


[Закрыть] и хранящемся в одном из московских архивов; см. рис. 12), а другое – Ш. Нуцубидзе, которое приведено во всех трех вышеупомянутых источниках, и оба свидетельства указывают на одну и ту же строфу. Вот письмо Сталина: