Текст книги "Игрушка для монстра"

Глава 7

Когда я пришла в себя – напрочь отказалась верить в увиденное. Сложилось впечатление, что мои глаз… вовсе не мои, а принадлежат совершенно другому человеку. В данном случае, какому-нибудь преступнику особо опасному.

Первое, что я почувствовала – пульсирующую боль в висках и тошноту. Несколько раз хорошенько моргнув, я пытаюсь настроить резкость в глазах. А когда осознаю, где нахожусь, от шока дар речи теряю.

Что за бред?

Невозможно!

Это просто сон. Самый настоящий жуткий кошмар!

Я собираюсь ущипнуть себя, чтобы проснуться, как вдруг, с ужасом замечаю, что мои руки скованы наручниками.

Ну вот…

Допрыгалась.

Упекли, всё-таки на нары, мерзавцы проклятые!

Теперь-то что?

Сгнию тут как самая настоящая крыса ничтожная…

Я приподнимаюсь на локтях, сражаясь с сильным головокружением, и стараюсь более тщательно рассмотреть помещение, в которое меня насильно запихнули.

Лучше бы не рассматривала. Только хуже становится от полного осознания, что теперь я, похоже, официальная и особо опасная преступница.

Перед глазами мелькает небольшое подвальное помещение, в котором из мебели всего-навсего одна ржавая раскладушка имеется, такая же убогая раковина, ведро – а-ля туалет, и одно маленькое окошко, расположенное под самым потолком, наглухо закалочное решёткой. В добавок ко всему, тут жутко пахнет плесенью и температура воздуха как на хладокомбинате.

Но камера сего карцера смерти – воистину цветочки! Самое ужасное – это красующаяся на моём теле замызганная одежда тёмно-серого цвета с каким-то странным, номерным знаком, набитым в области сердца.

Индивидуальный номер заключённого, да?

С ума сойти…

Я правда не сплю?

Словно полжизни в отключке провела, что даже и не заметила, как за решётку попала!

Немного поразмыслив, я пришла к безумному выводу, что во всей этой ерунде виноват папенькин сынок олигарха.

Сдал без суда и следствия!

Хотя, я ведь не отказывалась должок за порчу имущества отрабатывать! В чём же тогда дело? И кто были те демоны бритоголовые, которые мне платок, отравленный в рот затолкали?

Обреченно вздохнув, я присела на скрипучей раскладушке и принялась терпеливо ждать объяснений. С истерическим смехом я заметила, как из-под старых тюремных штанов выглянули полосатые носки.

Миленько, блин!

Приколисты хреновы!

А кто же блин меня переодевал?

Рудковский, сволочь, убью!

Не знаю точно, сколько времени я провела в этой жуткой кладовке, но, судя по всему, наверно целую вечность. Ну ладно! Не вечность, но ночь так уж точно.

Скрутившись калачиком на кровати, я просто смотрела на толстую трещину в стене, пытаясь согреться. Замёрзла! А этим тварям плевать. Когда живот недовольно рыкнул, а мочевой пузырь заныл от давления, я резко вскочила с постели и побежала к входной двери, с имеющейся в ней небольшим встроенным окошком, и, требуя немедленных объяснений, принялась молотить кулаками по металлу.

Спустя несколько минут отчаянного бунта, я поняла, что про меня тупо забыли. Тогда я ещё пуще прежнего продолжила привлекать внимание, принявшись швырять ведро для испражнений в окно, а затем и в замаскированные в уголках комнаты видеокамеры.

Аллилуйя!

Снаружи послышались торопливые шаги, а затем и клацанье замка.

– Да как вы только смеете?! Меня здесь удерживать!

Схватив ведро, я с небывалой яростью к выходу бросилась, намереваясь запустить его в первого вошедшего урода.

Как вдруг…

– Стоять, мать твою! Живо к стене встала!

Ведро так и не долетело до цели. Мне в голову угрожающе тюкнулось дуло пистолета. Испугавшись, я так и застыла посреди комнаты, выронив ведро на пол. Но не от вида настоящего оружия я едва с жизнью от страха не рассталась, а от вида человека, неожиданно появившегося в комнате.

– Рудковский, блин! Ты чего так вырядился? И что тут вообще происходит? Я требую немедленных объяснений! Почему ты…

– Рот закрыла! Иначе на крыше на ночь запру! Голышом! Будешь мне тут ещё со старшими по званию пререкаться, соплячка! Рот захлопнула и со стеной чмокнулась!

Сказать, что я от шока остолбенела и язык проглотила – значит ничего не сказать.

Вот ведь придурок.

Что он сейчас исполняет?

Я не узнала мажорчика. Вместо дорогущего смокинга от «Армани» на нем красовалась ментовская форма с обилием звёзд на погонах.

– Ах-ха-ха! – на меня напал бурный приступ смеха. – Ты чего так вырядился? Совсем уже того, что ли?! Во даёт!

– Ты чё, дура, иностранка? Я же сказал быстро развернулась и в стену воткнулась! Не играй с огнём, деточка. В миг сгоришь…

– Слушайте, Господин мент, – решила подыграть придурку, – я правда очень устала. Если хочешь трахнуть, так давай, налетай, не стесняйся! Не зачем весь этот спектакль устраивать. Ну честное слово. Я ведь ещё вчера дала согласие на всё про всё. Только, прошу, не сдавай меня настоящим ментам. Нельзя мне на нары, понимаешь? Хватит прикалываться и запугивать! Кстати, пушка-то игрушка, поди! – и ещё громче добавила: – Блефуешь. Не очень реалистичный спектакль, знаешь ли.

Если бы можно было отмотать время назад, то я бы стёрла последние минуты жизни, особенно последнюю провоцирующую фразу. Рудковский, насмешливо усмехнувшись, развернулся и к выходу направился. Не веря собственным глазам, я облегчённо выдохнула, радуясь маленькой победе. Но сразу же мгновенно пожалела. Желтоглазый дьявол, лихо крутнувшись вокруг своей оси, неожиданно нажал на курок.

Оглушающий хлопок… и я ощутила лёгкий ветерок у левого уха, а когда обернулась – увидела свежую дырку в обшарпанной стене.

Всё!

Я поклялась не злить этого мудака. У Рудковского явно не все дома! Пистолет оказался настоящим. И, судя по всему, битком набит патронами.

Ноги подкосились, в глазах потемнело, а сердце забилось так лихо, словно я только что марафон на выживание пробежала.

– Ну что, дерзкая, закончила выделываться? – монстр, деловито поправив козырёк фуражки, снова принялся полную дичь шпарить. – Следующий в голову получишь! Поверь, у нас тут такого мусора, вроде тебя, дохуя! Никто и не заметит, если на одного меньше станет.

Стараясь не реагировать на безумные провокации, я решила дать психу всё, что он попросит. Просто потому, что хотела живой отсюда выбраться. Он ведь реально больной! Вдруг ещё пристрелит в порыве разбушевавшегося приступа.

Словно мысли мои прочитал, Рудковский, победно улыбнувшись, продолжил глумиться.

– За что сидим? – игриво поинтересовался, хотя и сам прекрасно знал. – Отвечай! – заорал так громко, что я, испугавшись, почти до самого потолка подпрыгнула.

Как вдруг, наконец-таки поняла, что в этой замаскированной психушке твориться.

Ролевые игры.

Богатый извращенец решил развлечься, выбрав меня.

Как же я сразу не догадалась.

Не, я конечно же знала, что у миллиардеров свои причуды! Но что бы такое… и в реале с этим бредом столкнуться – никогда бы не подумала.

Хорошо, мажорик. Хочешь поиграть? Давай поиграем!

Щас такой спектакль заарканю, вмиг пожалеешь, что с Авдеевой связался.

Я набираюсь смелости и выпаливаю:

– Ну трусики украла…

Бровки Оскара изогнулись дугой:

– Хм… Трусики говоришь? Да за такое пожизненное светит!

Ага! Как же! А за лифчик тогда что? Смертная казнь?

– Знаешь что, а ведь срок можно и скостить. – Рудковский, явно переигрывая, не стесняясь, как бы намекая, шлёпнул ладонью по своему выпирающему бугром члену, и с явным намёком на интим, потеребил ширинку. – Человек я, знаешь ли уступчивый, можем и договориться!

– Что это значит? – деловито скрещиваю руки на груди, продолжая дурацкую игру.

Лишь бы угодить, гаду!

– Это значит лишь одно, девочка моя ненаглядная, что я буду тебя иметь так лихо, как волк зайчишку! – глумливо посмеиваясь, он уверенной походкой направился ко мне.

В руках Оскара появилась дубинка. Хищно прищурившись, он несколько раз шлёпнул ей свою ладонь.

Я отскочила назад, пока не ударилась затылком об стену. А когда осознала, что деваться больше некуда, взмолилась:

– Оскар, чёрт побери! Мне не нравятся твои намеки! Мне страшно.

– Не Оскар, а Геннадий Петрович. Майор Геннадий Петрович! – гаркнул этот ударенный головой Петрович и, навалившись всей своей массой, лихо зажал меня в углу.

Горячее дыхание ошпарило губы. Глядя в омут пронзительных и таких опасных глаз, я вмиг взмолилась о пощаде, передумав отрабатывать долг телом:

– Оскар, прекрати!

– Цыц, я сказал! – вякнул извращенец, его горячие руки упали на мои плечи, а твёрдые бёдра – грубо вонзились в промежность.

Ощутив невероятную силу его королевского достоинства, я едва не лишилась чувств. Толстый, горячий, властный… он настойчиво вжался в мою маленькую щёлочку, всем своим видом давая понять, что теперь моя киска больше не моя. А его.

Его, черт подери.

Его собственность…

– Ну же, крошка! Давай показывай… Как ты договариваться умеешь! – руки похитителя упали на мои растрепанные волосы и он, вцепившись в локоны, намотав несколько прядей на кулак, властно дёрнул меня за косу, отправляя коленями на пол. – Давай, хулиганка! Расстегни-ка ширинку. Докажи, насколько дорога тебе свобода.

Глава 8

У меня дыхание перехватило от его сумасшедших желаний. Невероятно! Каков наглец… Соглашаясь на эту безумную сделку, я даже и предположить не могла во что влипну. С превеликим отчаянием я надеялась, что монстр просто полы в сортирах своего супермаркета заставит меня намывать, а не… член его сосать.

Как жаль, что ожидания не оправдались.

Но что же теперь делать?

Отказываться поздно.

Сделка есть сделка.

Ещё вчера, надев украденные трусики, тем самым я окончательно подтвердила согласие на сделку с монстром.

– Ну что, грязная воришка, долго ещё ждать? Начальство терпением не отличается! Быстро хуй в рот и за дело, пока не влетело, – Оскар ещё сильней дёрнул меня за волосы, отчего на глазах первые слёзы брызнули.

Помни, Ди, главное семья!

Алиса – вот кто главнее.

И не важно, что меня делать заставят. Ведь сестра, для меня всё. Мой самый сильный смысл жизни. Я за неё умру.

И плевать на всё!

Хочет минет?

Получит!

Дрожащими руками я тянусь к ширинке, пытаясь справиться с молнией, а Рудковский, тем временем, наслаждаясь зрелищем, избавляется от ремня, нарочно задевая мою макушку тяжёлой пряжкой.

– Давай же, давалка! Покажи на что способна! Покажи, как умеешь своих верных дружков-уголовников ублажать! Умеешь ведь? Тогда давай показывай!

Сволочь.

Достал!

Я уже оглохла от его криков!

Не в силах сдерживаться, с яростью я рванула штаны на пол. Невольно ухмыльнувшись, обнаружила там милые семейки, принтованные красными сердечками.

Ха! Забавно!

Но ещё забавней было наблюдать за тем, как его баснословного размера член, выпрыгнув из штанов, своей отдачей едва в нокаут меня не отправил. Будто боксёр на ринге по челюсти двинул.

– Насмотрелась, шлюшка? А теперь, соси давай.

Мне кажется, или монстр переигрывает?

Глядя на это пульсирующее, воистину гигантское чудо природы, я даже покраснела, сгорая от смущения.

– Но я никогда этого не делала, – ангельскими глазками исподлобья посмотрела на великого, мать его, генерала.

– Ой не ври, Снежанка! Знаю я тебя. От и до дело твоё шлюшечье изучил! Ого-го какой опыт имеется! Хочешь, чё ли, в девственницу поиграть? Ну, давай. Я мигом научу этому навыку полезному. Тебе понравится. Открой-ка широко ротик… А-а-а-а. Так, словно ты к стоматологу зубки пришла подлечить.

И я открыла.

Но не успела и пикнуть, как горячий инструмент Оскара резко толкнулся в мой рот, заполонив узкую глотку до упора.

– Вот, блять, Снежана! Какая же ты приятная! – мужчина начал медленно двигаться, постепенно наращивая темп, позволяя свыкнуться с его невероятным размером.

Почему ублюдок начал называть меня Снежаной?

Наверно, это всего лишь часть развесёлого шоу.

За всё свои двадцать лет я видела только два мужских органа. Папин и одного давнего приятеля, с которым девственности лишилась. Тогда я даже и предположить не могла, что уготовило для меня жуткое будущее. Конечно, работа стриптизёршей предполагала такого рода приключения. Но Оскар даже не дал мне хотя бы немного времени на моральную подготовку. А просто взял и наглым образом похитил, в первую очередь оттрахав несчастный рот.

– Ну что, может сама попробуешь? Поработай немного язычком… И тогда, обещаю, быстрее кончить. – Оскар отпустил мои волосы приказывая взять инициативу над ублажением члена в собственные руки. – Ну же, курочка, он не кусается.

Ладно.

Лишь бы весь этот безумный ад как можно скорее закончился.

Скованными руками, на которых позвякивали железные браслеты, я, обхватив горячее мужское изделие, принялась осторожно скользить губами, стараясь принять его как можно глубже и уверенней. Внутрь. Во всю длину. По самые яйца.

– О, фак! – «Петрович» выругался и одновременно застонал, запрокинув голову к потолку. – Языком… Языком тоже попробуй. И рукой… И яички поласкай.

Я попыталась исполнить приказ, пустив в дело язык вместе с поглаживанием подушечками пальцев гладенькой мошонки.

– Только с ногтями поосторожней! Будь паинькой, пожалуйста, и дядя Гена посодействует твоему скорейшему освобождению, крошка.

Странно… Но отвращение куда-то исчезло. Наверно, я тоже увлеклась игрой, так как движения моего языка заметно усилились.

Наверно, во вкус вошла…

А через минуту томных причмокиваний, я поняла, что практиковать минет не такое уж великое дело. Более того, половой гигант олигарха, на вкус был как чёрный шоколад. Его запах и вкус сводил меня с ума.

Никогда не занималась подобным… Опыта ноль! Думала засмеёт, изверг брутальный. Но судя по резко сменившемуся дыхания и стонам монстра, я поняла, что делаю всё правильно и услышала, как мужчина застонал ещё громче.

– Боже, девочка! Как же хорошо… Я сейчас кончу. Будь готова.

Нет!

Только не в рот!

Я попробовала отстраниться, но Оскар не позволил. Под собственные сумасшедшие крики он спустил всё своё жидкое возбуждение прямо мне в горло. От неожиданности я растерялась и запаниковала. А ещё жутко разозлилась. Так как не думала, что глотать придётся. Именно поэтому, теряя страх, я слегка надкусила зубами бархатную головку…

Стон наслаждения сменился болевым ором.

Зря, конечно, Диана, зря!

Ты ослушалась олигарха.

Он ведь просил, не играть с огнём.

А ты, глупая, возомнила себя огнетушителем.

Шлёп!

Меня резко в сторону отбросило, а лицо окатило жаром.

Глава 9

Смахнув с лица остатки спермы рукавом тюремного костюма, я приготовилась к расплате за попытку устроить бунт.

– Ну ты и придурок! – застонала, поглаживая пылающую болью щёку.

– Ведьма проклятая! Сюда иди! – гневно зашипел Оскар и, потирая член ладонью, следом бросился.

Но перед этим вытащил из кармана рацию и что-то невнятное туда гаркнул. В камере появился уже знакомый мне бритоголовый великан с каким-то пластиковым корытцем в руках.

– Спасибо. Теперь вали! Мы ещё не закончили. А как закончим, сообщу, когда тачку подогнать! – выплюнув приказ, Рудковский выхватил инвентарь из лап подчинённого.

Амбал же, покорно кивнув, за дверь выскочил. А монстр в погонах, злобно оскалившись, ко мне двинулся. Свернувшись в маленький комочек, я испуганно забилась в самый дальний угол кровати.

– Сейчас ты за всё ответишь, овца бешеная! Ты зачем меня укусила? Совсем страх потеряла?

– Я… случайно. Правда. Простите… – захныкала, умоляя о прощении.

Но вместо помилования, сильные руки мужлана упали на мои лодыжки и одним резким рывком он уложил меня в полный рост на кровати, пригвоздив запястья браслетами наручников к боковинкам.

Прикусив губы от страха, я забилась как несчастная курица перед казнью, сдавленная в острых тисках коршуна. В то время как Оскар, коварно улыбнувшись, одним ловким прыжком оседлал раскладушку, сдавив мои бёдра своими ногами.

Всё.

Это конец.

Но то, что начало твориться дальше… не поддавалось логическому объяснению! Рудковский принялся жадно разрывать тюремную униформу, пытаясь пробраться к самым сокровенным местам.

– Оскар, ну пожалуйста! – чуть слышно всплакнула, дикость в его огненных глазах начинала меня пугать.

– Молчать! Какой ещё Оскар? Это кто? Сутенёр твой, что ли? Петрович! Я – Геннадий Петрович, – рыкнул это зверь в погонах и одним быстрым рывком избавился меня от ужасных тряпок.

– О, Боже… – я обречённо застонала.

Не успела и моргнуть, как влажный язык миллионера накрыл мой сосок.

– Какая сладенькая… Аппетитная, маленькая засранка!

К языку подключились сильные руки. Теперь Оскар с хищной жадностью принялся мять мои груди ладонями. Колени затряслись от непередаваемых эмоций.

Вдоволь облапав мои скромные дыньки, утырок в погонах ехидно ухмыльнулся:

– А сейчас, Авдеева, ты будешь наказана!

Перед глазами сверкнула дубинка. Скривившись в хищном оскале, Оскар устрашающе ей замахнулся.

Я вскрикнула. Крепко зажмурилась. Ожидая чудовищной боли…

Но ничего неприятного не почувствовала. Лишь прохладный ветерок, застывший на дрожащих губах.

Вместо удара на губах, я почувствовала странную вибрацию. А когда открыла глаза – поняла, что ментовская дубинка – это не дубинка. А вибратор.

С удивительной страстью Оскар принялся водить вибратором по моим губам, отчетливо повторяя их контур.

Меня бросило в жар. Как при гриппе. Но хуже того, что этот жар, больше всего проявлялся в области промежности.

Злой мент стал непривычно добрым. Теперь в янтарных глазах монстра пылала похоть. И тогда я, с предательской радостью в киске, поняла, что теперь настал и мой черёд получить удовольствие.

Но как это будет выглядеть?

Вибрирующая дубинка медленно скользнула к шее, затем к декольте и остановилась у круглых вершинок. Когда Оскар надавил кончиком вибратора на выпирающий сосок – я возбуждённо вскрикнула, одновременно вздрогнув. А он, черт лукавый, довольно облизнулся.

Странно-приятные ощущения охватили каждую клеточку обнажённого тела, которое за секунду, перестало сопротивляться стремительно зарождающимся чувствам. Хоть я и ненавидела Оскара за подобное обращение, но на самом деле, похоже, грязно желала.

Красивый, богатый, порочный гад… заставит любую девушку сходить от него с ума.

С каждым прикосновением вибратора я нервно вздрагивала. Нежная кожа в районе пупка и груди мгновенно покрылась испариной. Не говоря уже о промежности. Там было слишком мокро! А когда кончик фаллоса достиг самого чувствительного места в женском теле я, изогнувшись дугой, предательски застонала.

Миллионер победно рассмеялся:

– Все вы сучки одинаковые! Драть, не передать! Кошки ебливые.

Без предупреждений, он дерзко надавил дубинкой на клитор. Так, что у меня пятна в глазах замелькали. После подобного наказания, я перестала сопротивляться и захотела ещё!

Оскар играл с моим телом. Мучил. Доводил до пика эйфории, не давая кончить. Засунув вибратор в трусики он творил невероятные вещи с несчастной щёлочкой. Я знала, что таким образом он исполняет наказание за попытку бунта. То есть за то, что я посмела укусить его бархатное местечко. Пусть даже самую малость.

В конце концов я начала вопить о помиловании, умоляя либо остановить весь этот сладостный ад, либо позволить мне получить разрядку.

– Так уж и быть! Сделаю тебе одолжение… Но если согласишься стать моей персональной шлюхой! А? Ты согласна?

– Д-да, генерал. Я согласна.

– Хах! Сообразительная плутовка! Быстро учишься. Лестью решила манипулировать? Генерал, генерал…

Ещё несколько минут Оскар издевался над моей бедной дырочкой. Оргазм на подходе… Он резко выдернул игрушку из трусиков и ехидно ухмыльнулся.

– Нет, шлюшка, оргазм ты не заслужила. До сих пор, блять, член болит! А если бы откусила?

– Не откусила! Я увлеклась просто. Сладенький он у вас уж, господин Петрович. Вот и не удержалась! – злобно огрызнулась, заодно и съязвила – Не фиг руки распускать! Да и вообще, достал уже со своими шуточками! Домой хочу! Хватит прикалываться. Достали блин эти игры твои извращенские! Отпусти меня… Или трахни, наконец.

– Что ж, я выбираю последний вариант. А за твой шикарный минетик тебя ждёт награда.

– Награда? – с надеждой облизала губы, прям как собака при виде любимого лакомства.

– Так точно!

Неужели долг простит?

Быстро как-то.

В душе запылал огонёк надежды, но тотчас же стух.

Когда мажорчик снова рот открыл:

– Собирайся, синичка! Переезжаешь. В другое СИЗО. Более комфортное. А твой арест сокращается на минус два года. Из пятнадцати лет строгача, – «Петрович» легонько треснул вибрирующей дубинкой прямо по кончику моего носа, явно подразнивая, и затем, выключив рокочущее устройство, ловко в задний карман штанов затолкал.

А когда его идеально красивые руки упали на наручники, отстёгивая браслеты, то с глубоким отчаянием я поняла, что игра ещё не закончилась.

А только начинается…

Вот ведь чудовище!

Кончить мне не позволил.

Зато, впопыхах, он кое как застегнул тюремную пижаму, освободил запястья вместе с лодыжками и снова меня сковал. А затем, одним рывком, вздернул с раскладушки, усадил в вертикальное положение и рыкнул:

– Значит так, заключённая, сейчас будешь переезжать! Только без глупостей, Снежана. Не то шокером в зад получишь! Усекла?

Чёрт плешивый!

Коленки в ужасе задрожали, а сердце ускорило ритм.

Ментяра, в край обезумев, натянул на мою голову какой-то мешок чёрного цвета.

– Теперь встала и на выход почапала, – холодно скомандовал, больно шлепнув по пятой точке.

– Оскааааааррр! – подпрыгнув, я зарычала, но тут же получила смирительный толчок в спину дулом пистолета.

– Шевелись, лахудра, если свобода дорога! За каждую выплюнутую гадость в мою честь, будешь тумака получать.

Делать было нечего. Прикусив язык ради целостности своей попы я потопала в неизвестном направлении, как калека незрячая. Оскар же, властно схватив меня под локоть, бесцеремонно к выходу меня потащил.

Шагать в мешке было безумно душно. К тому же ничего не видно. В этот ужасный миг я ненавидела всё на свете!

Неожиданно послышался настойчивый стук по металлу, за которым последовал властный рык тирана:

– Открывайте, олухи! Заключённая к перевозке готова!

Лязганье замка. Топот. Чьи-то хриплые голоса, от которых не на шутку дурно становится. Настолько, что я даже запуталась… Забывая где игра, а где реальность.