Текст книги "Убежденный холостяк"

Глава 4

Его сомнения, естественно, не подтвердились, так как Эндрю увиделся с леди Челсианой Блейк очень скоро – на следующий день.

Он был еще в постели, когда гравий на подъездной аллее захрустел под колесами экипажа. Залаяли собаки. Первой его мыслью было, что Люсьен привез очередного доктора-шарлатана. Но, услышав женский голос, Эндрю понял, что прибыл не врач, а леди Челсиана Блейк собственной персоной.

«Уж лучше бы врач, – раздраженно подумал он и, натянув на голову одеяло, попытался заснуть. – Черт, сколько времени? Восемь? Или девять?»

Внизу, в холле, уже звучал голос Люсьена. Обычно герцог спал не более четырех часов, поэтому не было ничего удивительного в том, что он бодрствует. И, естественно, спустя несколько минут Эндрю услышал стук в дверь. Это был Джеймс, его камердинер.

– Милорд? Его сиятельство велел сообщить вам, что к вам приехали. Леди Челсиана Блейк и ее брат, граф Сомерфилд. Вас просят спуститься вниз.

Эндрю, не открывая глаз, перевернулся на другой бок.

– Никуда я не пойду. Передай его чертовому сиятельству, чтобы он сам общался с ее светлостью. Не желаю тратить день на споры с этой вздорной девицей.

– Как пожелаете, милорд.

Эндрю дождался, когда шаги камердинера стихли в конце коридора, потянулся и заснул. Вернее, предпринял попытку.

Он уже погружался в сладкую дрему, когда его разбудил яркий свет. Открыв глаза, он обнаружил, что Люсьен уже раздвинул все шторы, и комната залита солнцем.

– Послушай, Эндрю, это невежливо – заставлять гостей ждать.

– А разве вежливо вытаскивать человека из постели только ради того, чтобы бросить его на растерзание хищникам? – парировал Эндрю и спрятался под подушку, но солнечный свет, казалось, проникал и туда. Отчаявшись, он потер глаза и разлепил веки. – Что, черт побери, она здесь делает?

– Я сам пригласил ее.

– Ты?!

– Ты был так расстроен моим… гм, скажем так: небольшим преувеличением в отношении твоих экспериментов, что я взял на себя труд пригласить ее в Блэкхит, дабы она могла уяснить истинное положение вещей.

– Люсьен, – процедил Эндрю сквозь стиснутые зубы, – я вполне способен справиться с леди Челсианой Блейк без твоей помощи.

– Прошу! Иди справляйся. Они с братом ждут тебя в Золотом кабинете.

– Это Джеральд ждет его в Золотом кабинете, – раздался женский голос. – А я нет.

– Что вы здесь делаете? – закричал Эндрю, резко садясь в постели. Если учесть, что он обычно спал без ночной сорочки, без колпака и вообще без всего, то это было большой ошибкой, так как леди Челсиана за короткое мгновение успела разглядеть и курчавые каштановые волосы на его груди, и широкие плечи, и мускулистые руки, и плоский живот.

– Меня привел сюда слуга! – закричала она в ответ, не в силах оторвать взгляд от его голой груди и краснея.

– Сюда?

– Герцог сказал, что меня проводят в вашу лабораторию!

– Проклятие, Люсьен! – заорал Эндрю. – Что все это значит?

Лицо Люсьена, как всегда, оставалось бесстрастным, а взгляд – бесхитростным.

– Послушай, Эндрю, я все же настаиваю на том, чтобы ты следил за своим языком. Здесь же дама.

– Здесь больше нет дамы! – Челси гордо вскинула подбородок, резко повернулась и уверенным шагом вышла из комнаты.

– Надо бы догнать ее, – задумчиво проговорил Люсьен. – Кажется, она направляется в твою лабораторию. Мне бы не хотелось, чтобы она обнаружила животных, которые участвуют в твоем эксперименте, а?

– Негодяй! – завопил Эндрю, выскочил из кровати, завернулся в одеяло и босиком побежал за гостьей.

Челси была уже на полпути к лаборатории, когда услышала позади себя шлепанье босых ног. Она ускорила шаг, завернула за угол и приготовилась к встрече со своим преследователем. Бушевавший в ней праведный гнев уступил место смущению, стоило ей увидеть полуобнаженного Эндрю.

– Неужели ваши слуги не знают расположения комнат в доме? – набросилась она на него, стараясь скрыть свое замешательство. – Ваш брат приказал слуге проводить меня в лабораторию! А тот привел не в лабораторию, а в вашу… вашу…

– Спальню! – закричал Эндрю.

– Меня никогда так не унижали!

– Что вы смотрите на меня так, будто я насильно затащил вас туда?

– Знай я, что это спальня, а не лаборатория, ноги бы моей там не было!

– А в лаборатории? У вас хватило бы наглости войти сюда без моего разрешения?

– Я получила разрешение от вашего брата!

– Черт бы побрал моего брата! Я не желаю, чтобы кто-либо – вы или другая – переступал порог моей лаборатории!

– Значит, у вас есть что прятать? – прищурившись, осведомилась Челси.

Они стояли и сверлили друг друга глазами. Челси дрожала от ярости, а Эндрю гневно сжимал и разжимал кулаки. Наконец Челси оторвала взгляд от лица своего противника, но вместо того, чтобы обратить его на какой-нибудь более безопасный предмет, уставилась на мускулистую грудь Эндрю. Затем непроизвольно посмотрела ниже, туда, где под одеялом скрывалось мужское естество. Опомнившись, Челси поспешно подняла глаза к его лицу, к плотно сжатым губам, небритому подбородку и копне всклокоченных каштановых волос, отливавших золотом в солнечном свете.

– О! – выдохнула она, а ее своевольный взгляд упал на босые ноги Эндрю, и Челси обнаружила что его щиколотки и икры являют собой такое же совершенство, как и грудь. – Я ухожу, – объявила она совершенно другим голосом и поспешила в холл.

Эндрю пошел за ней. Его длинная тень скользила впереди Челси, и девушка, как ни старалась, никак не могла выбраться за ее очертания.

– Отлично, – буркнул он.

– Я знала, что мне не следует сюда приезжать!

– Вы абсолютно правы, вам не следовало сюда приезжать, тем более в такую рань.

Челси вдруг резко остановилась и повернулась. Эндрю налетел на нее, она ткнулась носом ему. в грудь и тут же отпихнула его.

– Что значит «в такую рань»? Уже почти полдень. Откуда я могла знать, что вы в это время спите? Следовательно, эксперименты на животных вы ставите при лунном свете, чтобы Господь не видел, какое зло вы творите, так?

– Я ставлю свои порочные эксперименты в течение всего дня, кроме, естественно, того времени, когда меня донимают назойливые посетительницы!

– Значит, я назойливая?

– Вы ведете себя назойливо с той минуты, как мы встретились.

– А вы – надменный анахорет со странностями! Взгляните на себя. – Челси отступила на шаг и окинула Эндрю презрительным взглядом. – Стоите перед дамой в одном одеяле!

Стоило Эндрю услышать слово «странности», как он тут же потерял самообладание.

– А вы бы предпочли, чтобы я остался без одеяла? – прищурившись, сердито осведомился он.

– Я ухожу!

Он стоял и смотрел вслед идущей по коридору Челси. Спина прямая, плечи расправлены, голова гордо поднята. Уложенные в красивую прическу темно-рыжие волосы только подчеркивали стройность ее шеи. «Со странностями». Ее слова потрясли его, привели в бешенство. И испугали, так как свидетельствовали о том, что его поведение вызывает у людей недоумение. Ему вдруг захотелось сбросить это чертово одеяло и окликнуть Челси, чтобы шокировать ее по-настоящему. Но нет, уже достаточно. А теперь пора насладиться местью и отплатить ей за ее наскоки.

Челси должна была вот-вот завернуть за угол. В иной ситуации Эндрю позволил бы ей спокойно добраться до лестницы, однако на этот раз он твердо решил, что последнее слово останется за ним. Дождавшись, когда она приблизится к первой ступеньке, он безоглядно ринулся в бой – в бой, который перевернул всю его жизнь.

– Кстати, леди Челсиана, – насмешливо позвал он. Челси продолжала двигаться вперед. Она держалась прямо, как будто палку проглотила.

– Послушайте, мадам, мне все же хотелось бы показать вам порочные эксперименты!

Это заявление заставило Челси остановиться.

– Кажется, вы не желаете, чтобы в вашу драгоценную лабораторию заглядывали любопытные? – напомнила она.

– Вы забыли «приставучие».

– Просто я не считаю, что мои усилия по спасению несчастных животных – это приставание, хотя и допускаю, что собако-ненавистники вроде вас со мной не согласятся!

– Вот и я не согласен! В жизни не встречал более упрямой женщины.

Челси едва удержалась от очередной колкости и отвернулась, чтобы не смотреть на Эндрю. Его полуобнаженное тело действовало на нее странным образом, вызывая в душе непонятное смятение и заставляя сердце биться учащенно. Жаль, что она не может прикрыть свои мысли одеялом. Жаль, что у нее вообще появляются мысли.

– Итак, – продолжал подначивать ее Эндрю, – вы будете осматривать мою лабораторию или нет?

– Нет. То, что я там увижу, только расстроит меня. Хотя я и так огорчена. Я совершила глупость, приехав сюда.

Эндрю упер руки в бока, чтобы придержать одеяло, которое уже съехало на середину бедер.

– Трусиха.

Челси будто кнутом ударили.

– Прошу прощения?

– Вы претендуете на звание защитника животных, а сами бежите, боитесь увидеть нечто, что может испортить вам настроение.

Челси аж затрясло от негодования. Ей захотелось чем-нибудь швырнуть в Эндрю. Она устремила на него возмущенный взгляд и вдруг обнаружила, что в его глазах горит насмешливый огонек, а на губах играет усмешка.

– Отлично, – заявила она, складывая руки на груди. – Итак, вы желаете продемонстрировать мне свои эксперименты? Что ж, ведите!

Глава 5

Эндрю подал ей руку. Челси, сохраняя на лице чопорное выражение, милостиво приняла ее. И мысленно взмолилась, чтобы Эндрю оделся, накинул на себя хоть что-нибудь. Господи, пусть даже пальто – и этого было бы достаточно!

«Хватит думать о том, что скрывается под одеялом!» Но она не могла. Как не могла избавиться от странных ощущений, столь неожиданно завладевших ее душой.

Они молча шли рядом, и воздух вокруг, казалось, уплотнился от напряжения. Челси, к собственному изумлению, обнаружила, что ей приятно идти с мужчиной, рядом с которым она чувствует себя маленькой и такой… Что ж, скажем прямо – нескладехой.

«Интересно, – она покосилась на одеяло, еле державшееся на бедрах, – он и там являет собой такое же совершенство?»

Челси мгновенно зарделась, сообразив, что ее тело откликается на близость этого красивого, стройного и мускулистого мужчины. Открытие ее совсем не обрадовало.

– Сомневаюсь, что это хорошая идея, – нарушила она тягостное молчание.

– Напротив, это гениальная идея.

– Вы почти голый, в одном одеяле, я – без горничной, и при этом вы куда-то ведете меня – одному Богу известно куда! Не вижу ничего гениального.

– Идея гениальна, так как она не вписывается в план Люсьена.

– А при чем тут Люсьен?

Эндрю открыл дверь, ведущую в то крыло, где находилась лаборатория.

– Послушайте, мадам, вы действительно верите в то, что слуга, который привел вас в мою спальню, сделал это случайно?

– Возможно, он заблудился, пытаясь разыскать вашу лабораторию.

– Чушь. Он служит у нас более двадцати лет, а до этого у нас служил его отец. Он отлично знал, куда вас вести. Готов спорить на все, что у меня есть, что он просто выполнял приказ. Приказ Люсьена. Ведь это братец пригласил вас сюда, не так ли?

– Нет, я сама решила приехать. Я хотела своими глазами увидеть, какие ужасы творятся в вашей лаборатории.

Губы Эндрю растянулись в недоброй улыбке.

– Понимаю.

– Я рада, что вы понимаете, так как очень смущена тем, что произошло. Почему вы сказали, что меня пригласил ваш брат? И почему он приказал слуге отвести меня в ваши апартаменты, хотя знал, что вы еще не готовы принимать гостей?

– Потому что он чудовище, которое любит создавать неприятности, и получает удовольствие, когда ставит меня в неловкое положение. – Эндрю распахнул дубовую дверь. – Мы пришли. Смотрите не впутайтесь во что-нибудь.

Челси поспешно отстранилась от Эндрю и огляделась. Они находились в просторной комнате с книжными полками до потолка, широкими окнами и отполированным до блеска тиковым паркетом. В центре ее стоял огромный стол, на котором теснились бутылки и банки вперемежку с бумагами, книгами и огарками свечей. Поверх всего этого беспорядка валялся халат. Возле грифельной доски, на которой были написаны какие-то математические или химические – Челси не знала – формулы, стоял высокий табурет. В комнате пахло свежей краской и мастикой для паркета, однако девушка ощутила слабый запах серы, уксуса и чего-то еще, что недавно жгли на спиртовке. Вот и все. И никаких животных.

Ни клеток, ни цепей, ни жалких трупиков.

– Как же так? – Челси беспомощно взглянула на Эндрю. – А где же животные, с которыми вы экспериментируете?

– Я не экспериментирую с животными.

– Но на балу вы сказали…

– Нет, это сказал не я, а мой брат. И когда вы прилюдно набросились на меня, я так разозлился, что решил вас не разубеждать. Однако припомните, я ведь и не подтверждал ваши вздорные предположения, верно?

Челси с открытым ртом молча смотрела на него. Наконец она пришла в себя и отвела глаза.

– О, – тихо произнесла она, – о, простите меня.

– Я редко бываю на людях, мадам, но когда все же выезжаю в свет, то предпочитаю не усугублять ситуацию: вы же знаете, какая у меня репутация, – зачем же ее ухудшать?

– Я не знала, что у вас такая плохая репутация, – призналась Челси, стараясь не встречаться с ним взглядом.

– Вы же сами назвали меня человеком со странностями, разве не так?

Она внезапно почувствовала себя маленькой.

– Гм? Да, назвала. И сейчас об этом сожалею. Я вас обидела, но ведь не вы один были злы.

Эндрю повернулся к ней спиной и отошел на несколько шагов. Казалось, ему трудно принять ее извинения.

– Я повторяю: я очень об этом сожалею, – сказала Челси.

Никакой реакции.

Впервые в жизни она оказалась в столь затруднительном положении. Только потому, что она сделала неверные выводы и публично унизила его, он вынужден был уехать с бала. Теперь у людей уж точно сложилось о нем неправильное впечатление, и только потому, что она, ослепленная любовью к собакам, дала волю своему темпераменту. Как всегда.

Челси в сердцах сжала вышитый кошелек, висевший на поясе. Если кто и заслуживает ее гнева, так это герцог. Именно он вынудил ее и Эндрю сыграть главные роли в этом жестоком спектакле. Именно ему нужно предъявлять претензии, и сейчас она этим займется!

Девушка решительно вздернула подбородок, стараясь сохранить остатки достоинства, и собралась уйти. Вдруг она услышала стук коготков по паркету в коридоре, и через минуту в комнату, виляя хвостом, вбежал длинноногий бело-рыжий сеттер и ринулся к лорду Эндрю. Тот принялся гладить собаку по голове. Челси наблюдала, как его длинные пальцы перебирают мягкую шерсть.

– Раз собака любит вас, значит, мне не о чем беспокоиться, – с наигранной веселостью сказала она, чтобы нарушить напряженное молчание.

Лорд Эндрю не посчитал нужным повернуться к ней.

– Это Эсмеральда, – холодно бросил он.

– Красивое имя, – промямлила Челси.

– Брат подарил мне ее на день рождения три года назад. Думал, что я научу ее охотиться на птиц, но я не люблю стрелять.

– О… – Челси нервно рассмеялась, чувствуя себя ужасно неловко, – а я думала, что всем мужчинам нравится убивать.

– Да, я другой. Вернее, как вы правильно заметили, мадам, я со странностями.

Челси казалось, что его мрачный взгляд прожигает ее насквозь. Она покраснела и сосредоточила свое внимание на Эсмеральде, которая стояла, привалившись к ноге лорда Эндрю и с благоговением смотрела на хозяина. Челси снова, как тогда, на балу, почувствовала себя лишней. И еще у нее возникло ощущение, будто ее сурово наказали. Она уже жалела о том, что сразу не ушла из лаборатории. Резкость лорда Эндрю только усугубляла ситуацию. Неужели он не способен прощать? Господи, с Тонтоном и даже с Бонкли значительно проще! Она хотя бы знает, как ими управлять.

– Думаю, мне лучше уйти, – сказала Челси.

– Зачем? Вы ведь хотели увидеть мою лабораторию.

– Да, но я не желаю докучать вам своим присутствием. – Челси пыталась произнести это с насмешкой, однако у нее плохо получалось.

– Неужели?

Челси набрала в грудь побольше воздуха, намереваясь досчитать до десяти. Или до двадцати, если понадобится.

– Лорд Эндрю?

– Ладно, уходите, – перебил он ее, нетерпеливым жестом указывая на дверь. – Я вообще вас сюда не звал. Я всегда был против того, чтобы женщины переступали порог моей лаборатории, потому что им сразу же становится неинтересно. И вам, я уверен, тоже. Поэтому идите, пока ваш взгляд не остекленел от скуки.

– Мне не скучно, просто я в затруднительном положении. Ваши манеры не способствуют тому, чтобы человек чувствовал себя желанным гостем.

Эндрю саркастически улыбнулся:

– Тысяча извинений. Просто мои манеры свидетельствуют о моей искренности.

Челси посмотрела на него и увидела в его глазах то, что он отчаянно пытался скрыть. Прежде чем он успел отвести взгляд, она все поняла.

Он ошибается. Не манеры свидетельствуют о его искренности, а глаза, в которых одновременно отражаются и упрямство, и страх, и надежда. Они выдают все его тайные мысли. Он не хочет, чтобы она уходила. Но он, конечно, не скажет об этом вслух.

– Я принимаю ваши извинения. – Челси глубоко вздохнула, стараясь успокоиться, и позволила себе робко улыбнуться. – А теперь давайте перестанем пререкаться, хорошо? Я хочу взглянуть на вашу лабораторию. Обещаю, что мне не будет скучно.

– Женщины никогда не держат слово.

– К тому же я впервые в жизни беседую с ученым, – закончила Челси, проигнорировав его замечание. – Это вы пишете формулы на грифельной доске?

– Да, – ответил Эндрю. Его взгляд будто говорил: «А кто еще, черт побери, мог их написать?»

– И вы сконструировали и собрали ту сложную машину на полу?

– Да.

– Ваши книги? Кажется, это научные труды по математике и алхимии? Вы все в них понимаете?

Эндрю снова посмотрел на нее с удивлением.

– Я сам написал некоторые из них, – буркнул он, взял одну книгу и протянул ее Челси. Затем он принялся что-то искать среди кипы бумаг. – Это тезисы моей докторской.

– О чем она?

– А по виду вы не можете определить?

– По виду она написана на латыни, – ответила Челси, под бодрой улыбкой пряча свою обиду на его грубость и сарказм.

– Да любой сразу поймет, что это монография о компонентах воздуха.

– Любой, но только мужчина и при этом очень образованный.

– Что вы имеете в виду?

– То, что я сказала. Мужчины считают нас глупыми, безмозглыми созданиями. Но мужчины учатся в Итоне, Кембридже и Оксфорде. Именно вы путешествуете по Франции, Италии, Швейцарии и другим странам для завершения образования. Вы обсуждаете политику во всех лондонских кофейнях, частных клубах, в гостиных за рюмкой бренди после того, как отошлете женщин прочь, полагая, что подобные разговоры перегружают наш слабый мозг. Как вы можете ожидать, что мы узнаем латынь и поймем основные тезисы научной монографии, если наше образование включает лишь умение правильно обмахиваться веером, заботиться о детях и шить?

Эндрю внимательно смотрел на Челси, но по его взгляду ничего нельзя было понять, и это ее нервировало.

– Не разглядывайте меня, как жука под микроскопом, – попросила она.

Эндрю отвернулся и прошелся по просторной комнате.

– Я согласен, что у мужчин есть преимущество, – проговорил он, – но большинство из тех, кто попадает в университет, вместо учебы тратят время на пьянство, азартные игры и шлюх. «««

– А вы?

– Я – нет.

– А хотели бы?

– Нет.

– Почему?

– Потому что обнаружил, что исследования и лекции интересуют меня гораздо больше, чем юные красавицы, которыми увлекаются большинство студентов старших курсов. – Эндрю обошел стол. Эсмеральда неотрывно следовала за ним. – Кроме того, я младший сын и вряд ли когда-либо унаследую герцогский титул, а на жизнь зарабатывать надо. Было бы глупо упустить шанс получить хорошее образование.

«Ну что же, – подумала Челси, – мне хотя бы удалось разговорить его и заставить вести себя цивилизованно, а не отделываться короткими фразами и бросать на меня нетерпеливые взгляды».

– Надеюсь, когда-нибудь мое открытие или изобретение сделает меня знаменитым, – продолжал Эндрю. – Хотелось бы, чтобы мой труд принес пользу миру и изменил его в лучшую сторону до того, как мой мозг… – Он внезапно запнулся и густо покраснел. – До того, как я покину грешную землю. Только полный глупец будет зря растрачивать свое время в университете. А я, мадам, кто угодно, только не глупец.

Эндрю встал на колени и принялся рыться в бумагах на полу, отбрасывая их в сторону.

– Ага. Вот они. – Он вытащил из стопки несколько больших помятых листов веленевой бумаги и положил на стол.

Челси подошла поближе и увидела, что это чертежи.

– Что это?

– Моя идея по усовершенствованию дилижансов.

– Понимаю.

Эндрю недоверчиво прищурился:

– Понимаете?

– Естественно, нет. Почему бы вам не объяснить?

Он пристально вглядывался в девушку, пытаясь определить, не насмехается ли она над ним. Наконец, видимо, придя к какому-то выводу, он разгладил листы ладонью.

– Я всегда переживал за тех людей, кому приходится путешествовать на крыше дилижанса, так как внутри не хватает места. Вы задумывались об этом?

– Да. Их поливает дождь, кидает во все стороны, подбрасывает на каждой кочке.

– Абсолютно верно. – Эндрю поближе подвинулся к Челси, и его обнаженное плечо оказалось всего в дюйме от ее лица. – Как видите, у этого дилижанса, – рассказывал он, водя пальцем по чертежу, – есть откидные лесенки, ведущие на крышу, где имеется второй ярус сидений. У моего дилижанса вместо одного внутреннего отделения два, одно над другим. Это позволяет не только перевозить больше пассажиров за один раз, но и уменьшить количество несчастных случаев, увечий и смертей.

Челси несколько минут рассматривала чертежи, а потом перевела восхищенный взгляд на изобретателя.

– Вы действительно очень умны.

– Нет, просто непреклонен в стремлении идти вперед, – возразил он, однако Челси заметила, что на его щеках появился румянец, а взгляд потеплел.

«Лучше не смущать его», – подумала она и указала на другой лист, выглядывавший из-под чертежа дилижанса.

– А это что?

– Моя идея системы пожаротушения, – ответил Эндрю. – Она произведет революцию в области предупреждения пожаров в больших зданиях типа этого. – Он наклонился ниже, и длинные волосы скрыли его лицо от Челси. – Вот насос, который будет качать воду и наполнять эту бочку. Под действием силы тяжести она поступит в трубы, закрепленные на потолке. При первых признаках возгорания нужно всего лишь дернуть за этот рычаг, и на огонь обрушится настоящий водопад. Не пострадают ни дом, ни его обитатели. А это… – продолжил он, доставая новый чертеж.

– Лорд Эндрю. – Эндрю резко выпрямился и недовольно посмотрел на Челси, которая уже успела поднять чертеж дилижанса с пола и сейчас с интересом его рассматривала. – У вас есть действующие модели ваших изобретений? Я бы с удовольствием взглянула на них.

– Только дилижанса, но она в конюшне. Уверяю вас, строить модель, которая потом оказывается никому не нужна, не так приятно, как изобретать ее.

– Но вы же изобрели летательный аппарат! Я помню, как вы в прошлом году запустили его с крыши замка. Настоящая сенсация! Весь Лондон только об этом и говорил. Даже король сказал, что никогда не видел столь эффектного зрелища.

Челси поняла, что совершила ошибку. Эндрю мгновенно помрачнел, на его лице отразились раздражение и испуг, он стал лихорадочно рыться в стопке чертежей.

– Мой проект с летательным аппаратом потерпел полный крах.

– Но все отчеты утверждали, что именно он спас жизнь вам и вашему брату Чарльзу.

– Он не выполнил того, для чего был создан.

– Значит, вы построите новый?

– Нет. У меня есть другие идеи, более полезные для общества.

– Лорд Эндрю?

Молодой человек откинул со лба длинную прядь волос и мрачно взглянул на Челси.

– Да?

– Почему герцог сказал, что вы ставите эксперименты на животных?

– Я же объяснил: чтобы позлить меня.

– И все же я не понимаю… – Челси посмотрела на Эсмеральду, которая лежала на полу, прижавшись к голым ногам хозяина. – Он сказал, что с вашими собаками произошла трагедия и они не в себе.

– Не в себе? – Эндрю на мгновение задумался, затем его губы растянулись в улыбке. Эта улыбка – мальчишеская, задорная – потрясла ее до глубины души. – А, это…

– Это?

Почему-то Эндрю внезапно заинтересовался чертежами. Челси обратила внимание, что он избегает ее взгляда.

– В тот день я случайно совершил одно открытие. Я готовил раствор, но в мыслях был где-то далеко и не следил за своими действиями. Не помню уже, что я смешал. Мы с Люсьеном поругались, Эсмеральда и Порк занервничали, проклятый раствор вылился на пол, и собаки бросились его слизывать.

– О Господи!

– Да, я тоже так отреагировал. Я пытался оттащить их, но не успел. А через несколько минут они…

– Что?

К изумлению Челси, лорд Эндрю покраснел, как рак.

– Они попытались… попытались сделать щенков.

– Щенков? У суки была течка?

При этих словах Эндрю из красного стал пунцовым.

– Нет, не было.

– И все же они?.. – Челси сделала странное движение руками.

– Да.

– Боже мой, лорд Эндрю, вы открыли возбуждающее средство! А вы испытывали его на ком-то другом, кроме собак?

Эндрю ошеломленно уставился на нее:

– Черт побери, вы серьезно? Что я, по-вашему, чудовище?

– Ну, мне просто стало любопытно. Подобное открытие, знаете ли, действительно очень полезно. Только представьте, сколь широка область его применения!

– Я бы предпочел, чтобы с таким восторгом встретили мой дилижанс или систему пожаротушения, – мрачно проговорил Эндрю.

– Простите. Я не хотела вас обидеть.

– То открытие было случайным. Я бы не смог воспроизвести его, даже если бы хотел, следовательно, оно никому не принесет пользы.

– Можно на него взглянуть?

– Оно заперто в сейфе у Люсьена.

– Все?

– Большая часть.

– А вы не могли бы продать мне немного?

На лице Эндрю снова отразилось изумление.

– Для чего?

Теперь настала очередь Челси зардеться.

– Видите ли, у меня есть отличный жеребец, но он не интересуется кобылами. Он очень красивый, у него великолепный костяк, длинная шея. Он чрезвычайно умен. Я бы хотела сделать из него племенного жеребца, чтобы он передал эти качества своему потомству, однако он не хочет крыть кобыл. Вот я и подумала, что несколько капель вашего возбуждающего средства помогли бы мне.

– И вы еще смеете обвинять меня в том, что я произвожу эксперименты на животных? – воскликнул Эндрю, с недоверием глядя на нее.

Челси вспыхнула:

– Я бы никогда не дала жеребцу то, что может причинить вред!

– Никогда?

– Никогда! И чтобы доказать это, я предлагаю вам испытать ваше так называемое возбуждающее средство на мне! Полагаю, в нем нет ничего, что вызвало бы опасную реакцию! Что же.до собак, то в тот день у них просто было игривое настроение, вот и все!

– Итак, вы хотите испробовать мое возбуждающее средство на себе?

– Да, я хочу доказать вам, что даю своим животным только то, что выпила бы или приняла сама!

Эндрю минуту смотрел на Челси, обдумывая ее предложение.

– Нет.

– И вы еще смеете обвинять меня в трусости?!

– Мне даже страшно думать о последствиях подобной авантюры.

– Вы боитесь, что я наброшусь на вас? – Челси рассмеялась, уверенная, что такого быть просто не может. – Послушайте, мы с вами едва знакомы, поэтому вам не грозит, что я кинусь в ваши объятия.

Эндрю продолжал сомневаться – Челси видела это по его лицу.

– Милорд, я заплачу вам целое состояние за несколько капель. И в благодарность подарю жеребенка Шейха.

– Значит, вы не шутите?

– Естественно, не шучу. Эндрю пожал плечами.

– Отлично, – сказал он, подходя к застекленному шкафу и вставляя ключ в замок. – Только потом не говорите, что я не предупреждал вас.