Книга: Собрание сочинений. Том 2. Измерение вещей - Даниил Хармс

Письма… Знаете, они вовсе не означают полного понимания. То, что вы прочли их, заглянули в чужую душу, встретились с ним взглядом, не значит, что вы поняли его. Но прочтя эти обрывки жизни оказываешься перед фактом – это не просто писатель, это Человек с большой буквы.

Нет, он не геройствовал. Он не старался показаться лучше, чем он был. В письмах он смеется и грустит, негодует и тоскует. Эти строчки напоминают следы от капель дождя на стекле. Невесомые, прозрачные, но все-таки следы…

«Моя радуга»… Вы слышали более трогательное и нежное обращение к любимой женщине? Хармс любит безгранично и безнадежно… Его письма – не оды любви. Это ее шепот. Шорох шагов в тишине… Когда одиночество неотступно преследует ночами, а образ любимой далек как яркая звезда…

Дальше...

Я не рассматриваю эти письма как наследие писателя. Возможно это не верно. Но мне кажется, что воспринимая их именно как след жизни обычного человека, который любил и страдал, получаешь от писем значительно больше. Получаешь, как можешь получить созерцая картину или слушая музыку. Когда слова не столь важны как то, что стоит за ними. Письма Хамса ценны теми эмоциями, тем настроением, что они несут. Он не претендует на величие. Но поверьте, иногда покоряет одна только сила чувств.

«В мире нет ничего нехорошего, только то, что прошло сквозь человека, может стать нехорошим»

«Зачем нам стыдиться своего хорошего тела, данного нам природой, когда мы не стыдимся своих мерзких поступков, созданных нами самими?»

Ну и обещанное:

Тигр на улице

«Я долго думал, откуда на улице взялся тигр. Думал, думал, думал, думал, думал, думал, думал, думал… В это время ветер дунул, и я забыл, о чем я думал. Так я и не знаю, откуда на улице взялся тигр»

Дальше...

А потом стандартный цикл признания. Спустя почти 40 лет после смерти – первое собрание сочинений. «Открытие» филологами и причисление к лику классиков. Внесение в пантеон, помещение в один ряд с Эженом Ионеско и Сэмюэлом Беккетом, и выдача почетного ярлыка отца литературы абсурда. (Впрочем, это больше на западе. У нас до сих пор Хармса считают детским писателем.) *** Долго выбирал, что может наиболее ярко представить творчество поэта. Остановился на нескольких стихотворениях разных периодов.

* * * По вторникам над мостовой Воздушный шар летал пустой. Он тихо в воздухе парил; В нем кто-то трубочку курил. Смотрел на площади, сады, Смотрел спокойно до среды, А в среду лампу потушив, Он говорил: «Ну, город жив».

Удивительная кошка Несчастная кошка порезала лапу, Сидит и ни шагу не может ступить. Скорей, чтобы вылечить кошкину лапу, Воздушные шарики надо купить!

И сразу столпился народ на дороге, Шумит, и кричит, и на кошку глядит. А кошка отчасти идет по дороге, Отчасти по воздуху плавно летит!

Иван Топорышкин Иван Топорышкин пошёл на охоту, С ним пудель пошёл, перепрыгнув забор. Иван, как бревно, провалился в болото, А пудель в реке утонул, как топор.

Иван Топорышкин пошёл на охоту, С ним пудель вприпрыжку пошёл, как топор. Иван повалился бревном на болото, А пудель в реке перепрыгнул забор.

Иван Топорышкин пошёл на охоту, С ним пудель в реке провалился в забор. Иван, как бревно, перепрыгнул болото, А пудель вприпрыжку попал на топор.

(«Ивана Топорышкина» актуализировал Дмитрий Быков в своем проекте «Гражданин поэт». Что бы сказал Хармс по поводу попытки Ивана Охлобыстина выдвинуть свою кандидатуру в Президенты РФ, очень образно представляет заслуженный артист России Михаил Ефремов). *** Остальное – в Цитатнике. А в разделе «Истории» выложен пост «Хармс в мультипликации».

P.S. Рецензии на творчество других поэтов – Саша Черный, Артюр Рембо, Поль Элюар, Иосиф Бродский.