Текст книги "Волкодлак. На службе у Лешего"

– Возможно, следует остановить бой, – обеспокоенно предложил Голостел другим старейшинам.

– Я поддерживаю, – согласился Печек.

– Будьте терпеливы! Это еще не поражение. Пусть продолжают, – ответил Ходимир.

Главеш почувствовал вкус победы, глядя на противника. Стиснув зубы от боли, сын колдуна крепко обхватил меч обеими руками. Он стал наносить однообразную серию ударов, и сосредоточено следил за движениями противника. Затем нашел его слабую позицию в защите и вовремя ударил навершием своего меча по кисти, заставив соперника обронить саблю. Дардан вновь замахнулся, и Главешу пришлось отскочить назад. Теперь они сцепились на равных. Меч против меча. Громкий стук деревянного оружия друг об друга разносился по поляне. Они оба сильно вспотели, раны защипали на их телах. Поединок приобретал более свирепый характер. Словно на смерть сражался каждый из них. Главеш был поражен усердием и напором двенадцатилетнего пацана. Ярость закипала в крови. Он жестко отбил очередной замах, а затем ударил мальчика кулаком в живот. Дардан согнулся, застыл на пару секунд, и сразу ощутил новый порез на плече. Следующий размашистый удар кулака шел ему прямо в грудь. Тогда мальчик вспомнил о кинжале на поясе, плавно увернулся и бросил его в соперника. Кинжал угодил рукоятью в лоб Главешу, оставив там красное пятно. Подобного внук старейшины не ожидал и ошарашено замер. Чем воспользовался Дардан и приставил к его горлу меч. Рингольд облегченно выдохнул.

– Вот так поворот! Во имя Богов у нас есть победитель! – закричал Голостел.

Главеш недовольно отодвинул меч от горла. Все захлопали мальчику, даже проигравшие Воибор и Остроглаз. Седой старик Алабор кинулся к подросткам с лечебными мазями. Старейшины окружили в центре финалистов. Лишь на лице Печека была заметна неестественная радость.

– Юный Дардан! Ты доблестно сражался и отстоял свое право перенять колдовские знания отца. Однако, это еще не все. Твоей наградой за победу в состязании будет настоящее оружие… – тут старейшина Ходимир замолчал.

Кузнец Бенеш нес в руке короткий боевой топор, полностью выплавленный из чистого серебра. Выглядел он довольно необычно. Изогнутое лезвие и толстый обух, на котором вырезаны изображение волка, леса и символы воина с обеих сторон. Мальчик засветился от счастья, когда взял в руки это оружие. Эмоции переполняли его изнутри. Каждый мужчина общины подходил к победителю с поздравлениями и жал ему руку.

– Ребятам нужно время восстановить силы, – посоветовал Алабор, заканчивая осматривать ранения мальчиков.

– Кхм, да, несомненно. Итак, участники состязания сегодня свободны от любого физического труда. Все остальные извольте вернуться к своим обязанностям, – подытожил старейшина Ходимир, постучав посохом по земле, чтобы привлечь внимание и заглушить разговоры.

Толпа покорно разошлась за лошадьми и повозками. Время только подходило к полудню. Солнце палило не на шутку. Кто не переносил жару – надевал соломенную шляпу, другие пили воду либо травяные настойки. Всем было чем заняться до конца дня, и каждый знал, что необходимо выполнить по плану на сегодня. Такие задачи решались и распределялись на собрании общины каждый вечер. На тропинке вдалеке от тренировочного поля выстроилась вереница из повозок с людьми и одиноких всадников. Двое мужчин затянули шуточную песню, вскоре к ним присоединились и другие. Лишь общинный колдун со своим отпрыском еще стояли на месте.

– Я горжусь тобой сынок! – сказал Рингольд, поцеловав в лоб Дардана. – Теперь скачи домой и дождись меня. Вечером нам с тобой предстоит маленькое путешествие.

Отец шлепнул по бедру молодого Летника и тот помчал мальчика к родной хате, поднимая ввысь столбы пыли.

ГЛАВА II

«Колдовской ритуал»

Дардан томился в ожидании отца. Он долгое время ворочался на прохладной печи, пытаясь поспать, чтобы скоротать время, но ему так и не удалось. Толи от порезов и царапин на теле, толи от нескончаемых размышлений. Мальчик частенько любил копаться в собственных воспоминаниях и фантазировать на разные темы. Сейчас его больше всего интриговало, что же ему расскажет отец на посвящении. Под боком сладко спал щенок Горыня, свернувшись калачиком. Домовой полдня убирался по хате. Подметал полы, везде вытирал пыль, переставлял и перекладывал вещи туда-сюда, где следовало им находиться по его мнению. При этом старичок постоянно бурчал себе что-то под нос, а иногда напевал одну задорную мелодию, которую придумал сам.

Медленно наступил вечер. На удивление мать вернулась одна. Первым делом она зашла в дом, чтобы поздравить сына с победой. Как только Медея увидела порез на щеке мальчика, ею тут же овладела доля злости. Она обеспокоенно осмотрела Дардана. Найдя его другие боевые отметины – она ужаснулась. Ребенок быстро догадался о последствиях подобной реакции и заверил, что знахарь Алабор сделал все необходимое, чтобы раны скорее затянулись. Но Медея пропустила сказанное мимо ушей. Она уже металась по дому в поисках ингредиентов для лечебного отвара и очищающей мази. При этом она все время причитала и выказывала свое недовольство. Сначала в отношении возраста сына и его участия в состязании. Затем переключилась на мужа, якобы он виноват во всем, что выпало на плечи их столь юному ребенку. После переключилась на себя, что сама вышла замуж за такого человека. А в конце досталось старику Алабору, что его методы лечения, не идут ни в какое сравнение с методами лечения её прабабки, известная знахарка. Медея промыла сыну раны водой, нанесла особую мазь и заставила его выпить жутко невкусный горький, но по ее словам очень целебный отвар. Только потом она чуть-чуть успокоилась и с чистой душой вышла заниматься хозяйством во двор.

– Заботливая у тебя мамка! Не перестаю ей дивиться, – подметил Домовой.

– Иногда чрезмерно, – признался Дардан. – Тьфу, гадость!

Он выплюнул застрявший в зубах листик травы. С лежанки на печи заскулил Горыня. Щенок проснулся и не мог сам спрыгнуть с такой высоты. Мальчик опустил его на пол рядом с миской полной еды.

– Где же отец? Почему он до сих пор не вернулся?

– Да куда ему деться-то? Придёт! Потерпи малость, молодой человек. Всему свое время!

Дардан сел у распахнутого окна дожидаться возвращения отца. К нему присоединился старичок, держа в руке надкусанный кусок хлеба. От дома тянулась тропинка до самого оврага, оттуда должен был появиться скачущий верхом на Буяне всадник. На той стороне виднелось жилище семьи ювелира Зденека. Из окон его дома тускло светил мерцающий огонь и выплывал дым бледно-серого оттенка. Подобная картина не менялась очень долго. И даже, когда небо совсем потемнело, а луна пожелтела и окружила себя множеством звезд, на дороге так никто и не появился. Из лесу послышался одинокий волчий вой. На душе стало совсем тоскливо. За окном поднялся ветер, и мальчику пришлось запереть ставни. В дом вернулась матушка. За целый день усталость изрядно накопилась в ее теле, что было видно по ее общему состоянию.

– Ты чего сидишь тут с таким кислым лицом? – поинтересовалась Медея, а затем присела на скамью перевести дух.

– Отца жду, – грустно ответил Дардан.

– В поле работы накопилось, а из-за проходившего состязания многим пришлось задержаться. Он вернется за тобой, скорее всего поздней ночью. Не переживай! А сейчас лучше помоги мне накрыть на стол.

Впервые за вечерним столом собрались только двое. Желая, наконец, узнать все подробности, Медея расспрашивала сына о состязании. В эмоциональном порыве Дардан вскочил из-за стола и начал размахивать в воздухе ложкой, пытаясь хвастливо изобразить утренние сражения. Его история была полна жестов и смешных интонаций голоса. Он с удовольствием показывал свою награду и хоть ненадолго отвлекся от тоскливых мыслей в голове. Мать слушала его рассказ с большим интересом, сочувствовала ему в неудачах, гордилась им за его стремления, волю к победе и отвагу в бою. Но вместе с тем она все глубже прятала свой страх за предстоящую ночь в жизни мальчика. Ей почему-то очень захотелось подольше посидеть вместе и просто поговорить. Она решила рассказать о новостях и слухах в общине, услышанных за день. Самым главным известием была свадьба старшей дочери бортника Беримира за парня из соседней общины в конце лета. Медея с сыном еще немного посидели, но, так и не дождавшись Рингольда, все-таки легли спать.

Снаружи перестал завывать ветер, и наступила умиротворенная тишина. Лунный свет пробирался через щели створок на окнах, слегка разгоняя кромешную темноту в доме. Вдруг скрип деревянных полов разнесся по комнате. На пороге показался глава семейства. Он осторожно продолжил шагать к печи, где спал Дардан и бережно потряс его за бок.

– Нам пора, – услышал заветные слова от отца мальчик. – Бери подаренный топор и выходи.

Когда мальчик выскочил во двор, Рингольд дожидался его верхом на лошади. Взгляд у отца был слишком серьезным. За спиной у него развивался темно-зеленый плащ, а сам он был одет в кожаные доспехи с металлическими пластинами. Так он одевался лишь во время боевых походов. В ножнах на поясе виднелась рукоять его старого меча. К седлу Буяна отец зачем-то подвязал крохотные мешочки с неизвестным содержимым.

– Запрыгивай! – велел Рингольд и протянул сыну руку, чтобы помочь поскорее взобраться.

– А куда мы? – искренне любопытствовал Дардан.

– Туда, где ты получишь все ответы, мой мальчик, – ласково произнес он и дернул за поводья.

Буян помчался к югу от дома в направлении Бескрайнего леса. К нему вела прямая дорога через обросший сорняками луг. В лицо дул холодный ветер. Дардан едва держался в седле, сидя позади отца. Одной рукой мальчик крепко обхватил его за торс, а в другой сжимал полюбившейся топор. Они быстро приближались к кромке леса. Вдоль нее протекал узенький ручей. Конь резво проскакал по воде, обрызгивая ноги всадникам.

– Стой Буян! – скомандовал Рингольд. – Дальше мы пойдем пешком!

Густые ряды хвойных деревьев тянулись до самого горизонта в обе стороны. Неспокойный шелест листьев почему-то насторожил мальчика. По небу плавали темные облака, изредка заслоняющие лик круглого месяца. Рингольд привязал поводья Буяна к стволу молодой сосны, а затем перевесил себе на пояс кожаные мешочки с седла. Из одного он достал мамины испечённые лепешки и кусочек хлеба, а затем выложил их на ближайшем пеньке.

– Хранитель лесной, – взмолился отец. – Прими эти угощения и позволь нам войти в твои владения. Обязуемся мы следовать законам на твоей земле, не причинять вреда дому твоему. Спасибо за дары, которые ты нам даешь день ото дня и защищаешь нас от напастей…

Рингольд поклонился. Он продолжил неподвижно стоять над подношениями, выжидая какого-то знака. Его сын повторял за ним. Долго ничего не происходило. По-прежнему шумели листья, журчал ручей, недовольно фыркал привязанный конь, и стрекотали насекомые. Наконец, однообразие звуков природы разбавило уханье филина.

– Следуй за мной, – решился отец. – Не отставай. Нам предстоит пройти длинный путь.

Дардан послушно кивнул. Он строго соблюдал все указания, и даже решил не произносить ни слова, пока его не спросит отец. Мальчик осторожно шагал за ним по следу. Повсюду их окружали высокие сосны. В это время суток они грозно нависали над головой, будто безмолвные стражи. Ветер качал верхушки, помогая разносить их шепот друг другу. Внизу на земле цвели кустарники, мелкие растения и сорняки. Пахло травами и хвоей, дополняемыми чистым прохладным воздухом. К счастью, путники не повстречали диких животных. Отец то и дело останавливался, осматривался вокруг, возможно, он вспоминал путь, а затем они продолжали углубляться в лесную чащу. От долгого пребывания в полумраке Дардану становилось не по себе. Ему казалось, что за ними кто-то постоянно следит. Но как бы ребенок ни старался, разглядеть хоть что-либо дальше десяти шагов практически невозможно. Их продвижение изрядно затянулось. Кое-где дорогу перекрывали заросли, поэтому отцу приходилось расчищать ее при помощи меча. Несколько раз они возвращались назад, потом шли в противоположном направлении. Дардан устал окончательно, в горле пересохло, в лапти набралась земля, в который раз он зацепился за ветку волосами. В голове у него возникла мысль, что отец собирается пересечь весь лес, или он заблудился и молчит, или это такой план измотать его ночной прогулкой. Ему надоело теряться в догадках и соблюдать молчание.

– Долго еще? – не выдержал Дардан.

– Нет. Мы почти пришли, – обнадежил Рингольд. – Ах, нам вот сюда!

Путники очутились на уютной тихой поляне, на которой росла только трава. Впереди за бугром виднелась невысокая скала. Отец попросил насобирать хвороста в округе. Уж чего-чего, а сухих палок здесь было предостаточно. Совместными усилиями они оба насобирали по большой охапке, перевязали их веревками и, закинув связку через плечо, пошли в сторону скалы. Она представляла собой громадный обросший зеленью валун, что одиноко расположился в лесных зарослях. Пришлось немного вскарабкаться по ее каменистым выступам, но зато дикие звери там их не побеспокоят. Вся вершина скалы оказалась ровной и широкой.

– Надо развести костер, – констатировал Рингольд.

Дардан выстроил горой тоненькие сухие ветки. Из мешочка на поясе отец достал кремень, трут и огниво. Сам подложил в основание трут, а разжечь костер доверил сыну. С шестой попытки мальчику удалось получить нужную искру. Сухой хворост быстро разгорелся, образуя тонкий слой серого дыма. Затем отец попросил ребенка сесть и слушать внимательно.

– Сынок, сейчас я расскажу тебе историю той части моей жизни, о которой мало кто знает, так что прошу не перебивать меня. Все вопросы ты сможешь задать после. Итак, начну с того, что в молодости, когда ты еще не родился на свет и я не был знаком с твоей мамой, я обладал не только колдовскими способностями, а еще и силой волкодлака. Это такое существо подобное волку. Все началось, когда я в семнадцатилетнем возрасте помогал соплеменникам отвоевывать захваченные земли, один из вражеских темных колдунов, как оказалось, наслал на меня проклятие. Прежде чем я убил его, он бормотал непонятные слова, а глядел на меня почерневшими глазами. Тогда я только начинал практиковать колдовство, и мне было сложно разобрать хоть что-то из его речи. После, пока я находился в облике человека, я ощущал прилив сил, стал выносливее, ловчее, видел и слышал также хорошо, словно я волк. Но уже через два или три дня проявилась обратная сторона моих сил. Я стал превращаться в яростного зверя, неспособный помешать этому ни волей, ни защитными чарами. Чтобы не причинять людям вреда, мне приходилось убегать подальше, когда я чувствовал, что скоро превращусь в это существо. В облике волкодлака я продолжал все видеть, слышать, ощущать, но физически я не управлял своим новым телом. Меня словно запирали внутри него. Каждый раз я наблюдал, как зверь неистово рыщет в поисках добычи. А когда находил маленького зверька или что-либо покрупнее, то он быстро убивал и поедал свою жертву. Так продолжалось долгие годы. И вот однажды существо наткнулось на людей в лесу. Женщины и дети собирали грибы и ягоды… – тут Рингольд замолчал на мгновенье, по-видимому, его до сих пор терзало чувство вины, он подкинул хвороста в огонь и продолжил. – В общем, после этого случая, я принял решение, во что бы то ни стало снять проклятье, лишь бы избавиться от этой напасти. Я прочитал много записей по колдовству, что только попадались в руки. Но так и не нашел ничего внятного. Тогда я стал расспрашивать других колдунов, жрецов, чародеев, волхвов, ведьм в каждой общине или городе. К сожалению, многие ничего не знали, либо не хотели говорить, либо попросту указывали на дверь. Я долго странствовал. Где мне только не приходилось побывать. Наконец, мне посчастливилось повстречать опытного колдуна, который поведал мне об обряде очищения. И вот почти тринадцать лет назад я провел его на этом самом месте. И мне удалось. Проклятый дух волка покинул мое тело. Как вдруг передо мной появился полупрозрачный мерцающий силуэт зверя, словно отражение на воде. И перед тем, как он окончательно исчез, он взглянул мне в глаза и в моей голове зазвучали чужие слова, его обращение ко мне. Дух молил о помощи. Он рассказал о том, что всю его стаю и других обитателей его мира хочет истребить нечто очень зловещее. Я уже не помню, как он называл тех созданий. Имя их я не слышал как прежде, так и поныне. Не могу проще объяснить. В общем, тот темный колдун, который наслал на меня проклятие, как бы вырвал дух из его мира и исказил своим злом, поэтому, когда я обращался волком, мной овладевала эта скрытая недобрая сила. Но дух пообещал наделить своего освободителя истинной силой волкодлака. Чистой, не затронутой тьмой, содержащей в себе мощь десяти воинов, и самое главное получить скорость, ловкость, зрение и нюх как у волка. Вот только попасть в иной мир мне было уже нельзя по ряду причин. Я отрекся от силы, убивал невинных. Путь в его мир открыт лишь чистым душой, поэтому я ждал, пока ты подрастешь и будешь готов к этому. Он сказал, что года в его мире текут, не так быстро как у нас, поэтому все еще остается возможность ему помочь даже спустя столько лет. Представь себе, мой мальчик, подобное преимущество в бою! Ты сможешь использовать эту силу во благо, будешь защищать других людей.

– Не совсем понимаю, что ты хочешь от меня, пап? – недоумевал Дардан. – Мне надо отправиться в иной мир, чтобы спасти этого духа?

– Именно так. Я тебя, конечно, не заставляю, но мне бы очень хотелось, чтобы ты это сделал. Прими решение самостоятельно как поступить.

– Отец, но ты же убил тех женщин и детей, будучи волком. А что если дух солгал и пытается завладеть кем-то еще раз?

– Исключено! До того, как передо мной возник дух волкодлака, я увидел, как нечто темное вышло из моего тела и растворилось в воздухе. И если на то пошло, я снова сниму проклятие.

– А если бы в состязании я не победил. Что тогда? Ты бы отправил любого из претендентов за этой силой?

– Что ты! Не любого. Других детей я бы просто научил азам колдовства. А тебя в скором времени все равно ожидал бы такой выбор. Теперь убьем двух зайцев сразу. О силе волкодлака никто в общине не знает. Кроме твоей матери, и вот теперь еще тебя.

– Может, я познаю тайны магии и хватит? Колдовство – это тоже сила и преимущество в бою. Верно?

– Магия не всегда побеждает, Дардан! И ее лучше не использовать налево и направо. Ты очень способный. Я чувствую в тебе зачатки магии, возможно, это дар от Богов при твоем рождении. Ты вырастешь очень сильным магом, – Рингольд с умилением взъерошил мальчику волосы. – Поэтому я в тебя верю. Ты сможешь спасти волка, подчинить себе его силу, и благополучно вернуться из иного мира. Чтобы никто не воспользовался ею во зло. Надеюсь, он все еще жив. Прошло столько лет…

– Я… я не знаю, что сказать, – мальчик был в замешательстве. – Как я выберусь оттуда?

– Дух поведал мне рецепт снадобья, способного погрузить тебя в сон. Так ты попадешь в иной мир. Я проверял ингредиенты, описания в древних летописях по алхимии, все сходится. Оно подействует! Выбраться оттуда тебе поможет волк, – настойчиво заверял отец.

Наступило молчание. Дардан встал с места и отошел от костра на пару шагов. Он посмотрел задумчиво на лунный шар, скрестив руки на груди. Рингольд вновь подкинул хвороста в угасающий огонь. Ему оставалось только ждать ответа. Внимание его захватило пламя, пожирающее с треском порцию веток.

– Почему именно сегодня, папа? – поинтересовался ребенок. – Из-за этого перенесли состязание?

– Угу, – кивнул Рингольд. – Я попросил. Дух назвал, сколько должно пройти лет и дней, чтобы попытаться вызволить его. Я все пересчитал, и вышло сегодня. Почти тринадцать лет спустя. По-моему, дух говорил, что в этот день граница между мирами слабеет. И можно легко зайти туда и обратно. Вообще, теперь мне кажется, что он ждет тебя, мой мальчик. Именно ты должен ему помочь.

– Ладно, я согласен вызволить духа, – решился Дардан. – Что нужно делать?

Резко подул слабый ветерок. Вдалеке второй раз за ночь завыла стая волков. Весь лесной шум притих на фоне угрюмого плача на луну. Рингольд вскочил, потирая ладони, и довольно подвел сына к костру.

– Для начала дай мне, пожалуйста, свой топор, – вежливо попросил отец.

Затем он достал из еще одного мешочка на поясе стеклянный пузырек. Такого рода посуду Дардан видел только у иностранных торговцев на ярмарке. Она была жутко дорогой. Поэтому мальчик очень удивился, увидев в руках отца подобную вещицу. Ведь их семья не настолько богата, чтобы позволить себе такую роскошь. Да во всей общине стеклянного ничего ни у кого не было. Рингольд капнул из пузыречка тёмно-зелёной жидкостью на лезвие и поднес его к огню.

– Теперь повторяй за мной, сынок… Роде Всевышний! Зовем Свет твой оживляющий! Силу Отца Сварога и Лады-Матушки, и всех Богов Светлых, придите, благословите, да путь укажите! Осветите помыслы наши, как утренний луч освещает луга и леса! Слава Родным Богам!

Жидкость странным образом впиталась в лезвие топора. Он начал испускать ослепляющий свет в руке отца. Рингольд занес оружие над головой и швырнул его вперед изо всех сил. Однако топор полетел так далеко, что и сказочным богатырям не суметь настолько закинуть. Мальчик даже открыл рот от изумления.

– Огонь обжигающий! Огонь разрушающий! Огонь согревающий! Умерь свой пыл и жар ненадолго! Позволь мне прикоснуться к тебе Великому, тебе Древнему, тебе Изначальному, тебе Божьему! – громко говорил Рингольд.

Он поднес пузырек со снадобьем в самое сердце пламени и рука его не дрогнула. Огненные языки не жгли ему кожу. От нагрева жидкость внутри быстро сменяла оттенки. Сначала бардового цвета, потом коричневого, а как только стала мутно-желтой, Рингольд мгновенно убрал пузырек.

– Ты водою не была, но на воду, лишь по вкусу своему, стать похожею должна! – произнес отец, а после отдал пузырек мальчику.

С виду жидкость выглядела просто отвратительно, и пить ее совсем не хотелось. Дардан вынул пробку из пузырька, и, скривив лицо, выпил все до дна. На вкус она оказалась действительно похожей на воду, только очень горячая.

– Что теперь? – спросил ребенок.

– Теперь тебе нужно прилечь. Скоро ты уснешь и попадешь в иной мир.

Рингольд снял с себя плащ, скомкал его и подложил под голову мальчику.

– Пап, а кто был тот колдун, который помог тебе? Ты его больше не видел?

– От чего же? Видел. Это твой дедушка, отец Медеи. Я тогда остался жить в общине, а вскоре женился на твоей матери.

– Мама мне другое рассказывала. А то, что случилось с твоими родители – это правда? – сонным голосом спрашивал Дардан.

– Да. Они очень давно умерли от болезни. Тут все истинно. Ну ладно, хватит вопросов. Запомни! Где топор упал там и встретишь волкодлака. В том направлении держи путь. А теперь закрывай скорее глаза.

Едва мальчик покорно опустил веки, снадобье тут же подействовало, и он крепко уснул. Отец приготовился читать очередную молитву над его телом.

– Роде Всевышний! Славят Тебя дети кровные Твои! И как ночь на Землю ступает, Велес по Земле святой похаживает. И души наши в Правь через Навь идут, через сон глубокий пращуров зовут. Посему Велеса-Отца просим души наши от Нави беречь, и в мир Яви, утром здоровым и крепким прийти. Слава Родным Богам!

Рингольд поклонился, подкинул последнюю охапку собранных веток и сел возле спящего сына, дожидаясь его пробуждения…

Как после страшного сна, вдруг очнулся Дардан. Он стоял рядом с собой только что уснувшим. Ему захотелось прикоснуться к лицу двойника, но рука прошла сквозь кожу, не оказав никакого воздействия. Тогда мальчик пристальней осмотрел себя. Он был полупрозрачным бестелесным, словно дух или призрак какой-то.

«По-видимому, я уже в ином мире!» – подумал Дардан.

От него исходило слабое свечение, которое рассеивало тьму вокруг. Внимание его переключилось на окружающую местность. Мальчик находился на той же скале в лесу, но вокруг все выглядело совершенно иначе. Луна и звезды исчезли, а само небо потемнело, как во время грозы. Голые без листьев деревья как-то странно искривлялись, двоились в глазах, словно после ушиба головой. Однако Дардан чувствовал себя нормально. Тут царила тишина, не было слышно ни звука, и даже когда Дардан попытался что-либо сказать, то у него ничего не вышло. Он всего лишь открывал рот, как пойманная речная рыба. Где-то очень далеко во тьме среди серых деревьев ненадолго показался большой пучок света, плавно пролетел направо и вновь исчез. Там же должен находиться заброшенный колдовством отца топор.

Дардан спустился вниз по склону на бывшую зеленоватую поляну. Под его ногами извивалась черная высокая трава, похожая больше на водоросли. Стебли словно почуяли чье-то присутствие и сразу же потянулись к мальчику. Они цеплялись за ноги, стараясь задержать его, оставить здесь с ними, навсегда. Мальчика это очень рассердило, он постарался прибавить ходу, стремительно продвигаясь вперед и твердо ступая по земле. Черные стебли рвались на кусочки, не способные противостоять его силе. К счастью, поляна занимала малую территорию, поэтому ребенок быстро очутился за ее границей.

Дальше простиралась безжизненная сухая земля. На ней не было ни травы, ни цветов, ни кустов, лишь мертвые деревья сохраняли подобие леса. Мальчик осторожно шел по заданному ориентиру. Его окружала мгла. Таинственный пучок света продолжал изредка появляться, подсказывая дорогу к месту. Неожиданно, пара маленьких огоньков зависла на одной высоте чуть дальше от Дардана. Он остановился. Его охватило чувство, что за ним наблюдают. Огоньки постоянно, то исчезали, то вновь появлялись, что очень походило на моргание глаз.

«Кто вы?» – закралась мысль в голову мальчика.

Вдруг рядом с огоньками, появилась еще пара, затем с другой стороны, еще и еще. Десятки пар огоньков вспыхивали одна за другой. И они беззвучно приближались к Дардану. Он не стал долго думать и сразу же бросился наутек.

«Только бы не догнали, только бы не догнали!»

За спиной ребенка неслась уже сотня огоньков. Он бежал сломя голову, а страх ему придавал скорости. Сухие ветки деревьев, их торчащие из-под земли корни, крутые возвышенности, резкие спуски, насыпь камней затрудняли его продвижение к месту. Впопыхах мальчик не раз падал на землю, но он тут же поднимался и продолжал бежать. Наконец-таки он приблизился к хорошо освещенной зоне. Любопытство взяло верх и заставило его повернуть голову, чтобы искоса разглядеть преследователей. За ним гнались черные силуэты похожие на тени людей, их глаза горели тусклым оранжевым оттенком. Они тянулись своей когтистой рукой к мальчику, пытаясь дотронуться до него. Дардан выбежал на лысую освещенную полянку. Свет здесь горел неизвестно откуда, но загадочные обитатели леса не переступили черту между тьмой и светом. Они остались ждать во тьме, продолжая сверкать глазами. Сотни пар огоньков окружали ребенка. Он тяжело хватал прелый воздух, и был рад уйти от погони хотя бы таким образом. Пока что он был в безопасности.

«Слава Богам! Я нашел тебя!» – воскликнул знакомый голос.

Дардан обернулся. Сзади стоял отец, готовый обнять сына. Но все же мальчик не торопился лезть в его радушные объятия.

«Отец? Что он здесь делает?»

«Я пришел за тобой. Помочь тебе выбраться отсюда!» – мысленно ответил мальчику Рингольд, не шевеля губами.

Дардан оказался в замешательстве. Он не мог поверить в то, что отец слышит его мысли, а тем более общается при помощи них.

«Как ты это делаешь? Колдовство?»

«Нет. Все дело в особенностях этого мира. В нем не нужен голос, здесь достаточно мыслей. Нам пора уходить отсюда, мой мальчик»

«Я же только недавно сюда попал, и я не нашел свой топор и волкодлака»

«Боюсь что-то пошло не так. У тебя останавливается сердце. Ты едва дышишь. Поэтому я отправился за тобой, ты не выживешь, если еще задержишься здесь»

Мальчик разочарованно выдохнул. Он был готов принять силу мифического зверя, поэтому уже не мог и не хотел отступать от задуманного. Сдаться вот так легко и уйти ни с чем. Он так не поступит.

«Не кори себя, сынок. Есть и другие способы добиться силы, могущества, власти. Я научу тебя, покажу как, дам все, что ты пожелаешь. Только давай уйдем отсюда, уйдем вместе»

«Я совсем не мечтаю о власти и могуществе»

Дардан храбро подошел к границе освещенного поля, чтобы поближе рассмотреть своих преследователей. Однако они, как и раньше, полностью сливались с кромешной тьмой, и только их горящие глаза жадно уставились на него.

«Кто они? Что им от меня надо?»

«Мертвые души, проклятые и забытые, беспомощные и злые. Пленники этого мира. Отсюда у них нет обратной дороги. Они материал для колдовства. Они чуют в тебе жизнь, пытаются отобрать ее у тебя, так как лишились своей собственной. Нельзя давать им прикоснуться к себе, а не то рискуешь стать ими в лучшем случае»

«Если они были людьми. То почему я не слышу их мысли?»

«В них не осталось человеческого. Утратившие все – стали ничем. Сейчас они больше похожи на голодных диких животных, пытающихся разорвать тебя на куски, да поживиться твоей плотью»

«Как же ты прошел через них?»

«Я же колдун. Создал зону из света, куда ты благополучно добрался. А твари очень бояться света, и если переступят черту, сразу сотрутся в пыль» – объяснял Рингольд, незаметно он спрятал за спиной руку и крепко сжал пальцы в кулак.

«А как ты тут оказался раньше меня? Далековато тебя забросило от того места, где ты проводил…»

В груди ребенка резко сжалось сердце. Боль настолько оказалась сильной, что даже ноги подкосились, и он упал на землю.

«Вот видишь, сынок. Ты умираешь. Быстрее дай мне свою руку, мы возвращаемся домой» – отец с довольным видом подбежал к Дардану и протягивал ему руку.

Мальчик потянулся в ответ, но вдруг на одно мгновение глаза отца изменились, стали нечеловеческими кроваво-красными. Дардан тут же отпрянул, он поднялся и отошел подальше от самозванца.

«Ты не мой отец!»

«Сынок, что с тобой? Конечно же, я твой отец. Не глупи. Иди ко мне»

«Я видел твои глаза, ты существо из иного мира»

«Не говори так, мой мальчик. Ты ранишь мою душу» – с обеспокоенным взглядом продолжал думать Рингольд.

«Ты не он, перестань прикидываться им»

«Так, так, так… Значит, по плохому будем, пацан» – голос Рингольда резко изменился, стал шипящим, грубым, властным.

Он щелкнул один раз пальцами. Зона из света слегка сузилась. Затем он щелкнул еще раз, и вновь поле уменьшилось. Твари из тени довольно подступали ближе.

«Выбор за тобой, мальчуган. Либо ты идешь со мной в свой мир, либо я позволю этим животным растерзать твою мелкую душонку»