Текст книги "Юлька"
Автор книги: Данил Казаков
Жанр: Социальная фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц) [доступный отрывок для чтения: 1 страниц]
Хмурым осенним утром Павел Иванович на своей девятке подъехал к училищу позже обычного. На его месте уже стояла машина завуча Валентины Петровны. Ему пришлось втиснуться между машиной начальницы и стволом дерева. На ветровое стекло порывом ветра прилипло сразу несколько пожелтевших берёзовых листьев. Он спешил на работу и мельком взглянул на ряд студентов 15 группы, собравшихся на практику. Они ждали машину и зябко ёжились под строгим взглядом мастера Ираиды Серафимовны. Он пропустил мимо ушей её привычные наставления, но его зацепил короткий взгляд синих глаз худенькой девчушки, стоящей с краю. Глубоко засунув руки в карманы, она тихонько притопывала ногами. Павел Иванович переодевался, готовился к уроку материаловедения и привычно слушал приглушённый шёпот коллег. У кого-то заболел ребёнок, кто-то поругался с мужем. Семейные проблемы коллег не волновали его. Он жил вдвоём с матерью в благоустроенной квартире. Однако ему хотелось воспринимать их как доказательство своего затянувшегося вдовства. Его сейчас ни кто не ругает, ему не нужно переживать за детей. Хотя его мать часто намекает на будущих внуков. Ей хочется возиться с малышом, беспокоиться и растить его. Беглый взгляд девчушки смутил его покой. Она сильно похожа на его жену. Та тоже была худенькой, голубоглазой, так же ёжилась под порывами ветра. Ещё Павел Иванович поймал себя на мысли, что ему хочется укрыть девчушку от ветра, купить перчатки, тёплую шапку, хорошее пальто. Он подошёл к окну и посмотрел на входную дверь. Девчушка, приложив ладони к лицу, протирала его сверху вниз. Какие у неё красивые руки, слова удивился Павел Иванович, с такими руками и штукатурить? Несправедливо. У его Ани пальцы тоже были длинными с ровно закруглёнными ногтями. Тут же подкатила машина, и группа торопливо забралась в кузов. Та девчушка забралась последняя. Павел Иванович даже вспомнил её имя – Юлька. Её зовут Юлькой. Он как-то вёл уроки в её группе.
Павел Иванович всегда уверял своих учеников, что лучше быть хорошим рабочим, чем плохим инженером. В последнее время он втолковывал им, что квалифицированный мастер будет востребован на рынке труда больше, чем простой подмастерье. В последние годы Павел Иванович воспринимал учеников, как ровесников своего сына. Маленькому Данилу исполнилось бы сейчас 18 лет. К сожалению, он умер от пневмонии, не дожив и месяца. Аня только на неделю пережила сына.
Ученики равнодушно слушали его. Их ещё не коснулись проблемы безработицы. Они только старательно записывали материал. Пётр Иванович говорил им о фотообоях, и о жидких обоях. Такого в учебнике ещё не было, однако в крупных супермаркетах они уже продавались. Хотя Ираида Серафимовна по-прежнему будет продолжать учить своих учеников работать допотопным мастерком, правилом, краскопультом. А сейчас уже оборудуют подвесные потолки со светильниками.
Коллеги
На длинной перемене вокруг завуча сгрудились учителя. Женщины восторженно охали, восхищались. Павел Иванович старался не обращать на них внимание. После смерти жены с сыном он воспринимать их, как нечто незнакомое и чуждое. Светлана Ивановна, полная блондинка, уверено вложила в его руку маленький мобильный телефон. Она хотела показать коллегам и в первую очередь ему, что между ними сложились более близкие отношения, чем, кажется со стороны. Телефоны тогда ещё только появились в продаже. Прохожие на людей, говорящих по телефону, смотрели с недоумением. Им казалось, что человек разговаривает сам с собой. Светлана Ивановна подробно объясняла ему и окружающим, на какую кнопочку нажать, чтобы ответить. Как прибор заряжать, как узнать сумму на телефоне. Павел Иванович, боясь показаться грубым, равнодушно улыбался. Потом так же с равнодушной улыбкой вернул телефон владелице. В своей квартире в качестве жены он не представлял ни Светлану Ивановну, ни Валентину Петровну. Однако, обе они, устав от одиночества, имели его ввиду.
После уроков он снова остановился у окна, поджидая, когда вернётся с объекта 15 группа. Солнце слабо просачивалось сквозь редкие облака. Ветер к вечеру утих. С кончиков уцелевших берёзовых листьев свисали прозрачные капли. Островки зелени тёрлись о решётку железного забора, в поисках тепла и уюта. Дальше возвышалось кирпичное здание общежития. Интересно, за какими окнами проживает Юлька? Машины всё не было.
– Павел Иванович, – игриво окликнула его Светлана Ивановна. – Вы задержались? Может, меня подвезёте?
– Да, конечно, – задумчиво отозвался он, всё ещё непрерывно наблюдая за улицей. Завуч уже выходила, заводила свою машину. – Вот только, Валентина Петровна отъедет, а то мне плохо выехать.
– Так, я на вас надеюсь, мне так приятно с вами ездить. Вы никогда не превышаете скорость. С вами спокойно.
Подвозил Павел Иванович свою коллегу пару раз, хотя она говорила, словно её подвозят, как минимум раз в неделю.
Они уже подошли к девятке, когда из-за угла вывернула машина. Павел Иванович, тянул время, старательно убирал напавшие листочки, украткой всматриваясь в сторону машины. Быстро спрыгивали парни, осторожно слезали по лестнице девушки. Юлька снова спустилась по лестнице последней. Она с улыбкой глянула в его сторону. Павел Иванович быстро изобразил улыбку, стремясь прочесть что-то в её глазах.
– Павел Иванович, поехали. – Коллега приняла его улыбку на свой счёт и доверчиво положила ему руку на плечо. Все четыре квартала она мило щебетала, намекая о своих поклонниках, друзьях. Они вот-вот сделают ей предложение. Павел Иванович по-прежнему мило улыбался и отказался подняться и попить чайку.
Вдвоём с матерью
Комнаты в квартире Павла Ивановича оклеены дешёвыми полосатыми обоями. Во большой комнате, где в основном проживает хозяин с матерью Еленой Сергеевной, на полосках стелются розоватые цветы с мерцающими звёздочками. В комнате напротив обои зеленоватого оттенка. Ярким красочным пятном со цветущими розами там выделяется календарь за 1979 год. Его прикрепила ещё Анечка, двадцать лет назад. На широком подоконнике спокойно белеет куст разросшейся хризантемы. Её тоже посадила Анечка. Между кроватью и шифоньером на тумбочке сиротливо примостилась большая фотография Анечки с новорожденным сыном. Она улыбается прямо в камеру, заботливо прижимая сына к груди. Павлу Ивановичу иногда кажется, что Аня улыбается ему весело. Но иногда взгляд её кажется ему грустным и даже печальным, сердитым. Он старался сохранить хризантему и отрезал отростки, ставил в воду и выращивал новый цветок на смену старому. Здесь ремонта не было со смерти Анечки. Однако свекровь протирая полочки в серванте, тщательно переставляла вазочки, статуэтки, красивые фужеры и бокалы, подаренные молодым на свадьбу. Раз в неделю она мыла пол, по которому редко ступала нога человека. Павел Иванович только иногда заходил по вечерам, усаживался в широкое мягкое кресло, прикрывал глаза, задумывался. Елена Сергеевна в такие минуты замолкает, спицы в её руках перестают мелькать. Она не поворачиваясь к сыну, по слуху пытается угадать его настроение. Она боится услышать его приглушённые всхлипы. Пусть лучше молчит, тогда есть надежда, что сын задумался о будущем, а не вспоминает прошлое время.
В основной комнате, у хозяйки, растут герань и алоэ. Они росли ещё при жизни её матери. Елена Сергеевна посадила только зигокакстус. Понравились ей его пламенеющих зимней порой обилие пламенеющих звёздочек. Стену украшает пара картин с заросшим прудом и тремя охотниками. Была мода, в её цехе многие закупили такие картины, вместо ковров и цветных календарей. Купила и Елена Сергеевна, чтобы не отстать от своих подруг. Однако гордостью её является толстый пушистый бежевого цвета ковёр на полу. Ещё радуется вишнёвого цвета бархатной скатерти с кистями на квадратном столе. Там лежат только одинокие газеты и журналы, изредка просматриваемые хозяевами. У матери тоже есть своё мягкое кресло, куда она свободно помещается своим похудевшим и постаревшим телом. Оно стоит у окна, там старушка тихонько вяжет, смотрит телевизор, прислушивается к звукам, доносившимся с улицы, поджидая сына. Что бы Елена Сергеевна не приготовила на ужин, Павел Иванович всегда оставался довольным.
– Я давно мечтал о пельменях, – утверждал он. Или уверял, что об её блинах он думал ещё на работе. Тихие вечера проходили у них спокойно, со сдерживаемыми вздохами матери.
– Вот, вяжу, вяжу, – сетовала она, – вяжу, да распускаю. А надо бы уже и по делу вязать.
Она показывала сыну маленький мягкий носочек, красивую, тоже маленькую шапочку.
– Да и фотографию надо бы с тумбочки убрать. Для памяти, конечно, нужно оставить, положить в фотоальбом. А то она энергию из тебя вытягивает, спокойно жить не даёт. Ведь, всё было, было, до прошло, давно прошло.
Для старушки в словах было главное слово: прошло. А он в первую очередь слышал: было. Было, когда сын болел, а он всё надеялся на таблетки, Потом на уколы. Дальше так же произошло с Аней. Что он упустил? Ежевечерние сетование матери он, обычно, пропускал мимо ушей. Однако сегодня он хотел уловить в них более настойчивое желание, которое бы подвигло его на поступок. Ни Светлану Ивановну, ни Валентину Петровну он не хотел видеть в своей квартире. Только Юлька могла быть здесь. Но он понимал, что Юлька ещё девчонка, велика разница в возрасте между ними. Ей ровесники нужны, молодые безусые парни, ещё не ходившие в армию.
До Нового года Павел Иванович старался подъезжать чуть позже Валентины Петровны. Он старательно пристраивал свою «девятку» у березы, заботливо убирал с капота опавшие листья, потом их заменили снежинки. Он тянул время, поджидая, когда соберётся 15 группа на практику. Дальше шёл медленно, приветливо здоровался с мастером, но улыбался Юльке. Девчушка всегда встречала его взгляд приветливой улыбкой. Однако, только на мгновение встречались их осторожные взгляды. Оба не хотели, чтобы об их осторожном сближении узнали окружающие. Из окна учительской Павел Иванович наблюдал, как студенты садились в приезжавшую за ними машину. Вечером он встречал Юлькин взгляд на фотографии жены. Ему даже казалось, что губы жены двигаются, зрачок глаз шевелится, рука на пелёнке поднимается. Сейчас он охотно прислушивался к сетованию матери и даже присматривался к её вязаным носочкам, шапочкам, кофточкам.
– Вяжи – даже одобрил он, – пригодится.
– Когда! – Старушка привстала с кресла, приступила с вопросами, – когда? К весне или ближе к лету?
– Года не пройдёт, – отшутился Павел Иванович, – я ещё и сам ничего не знаю, да и она не знает.
Елена Сергеевна не стало больше ни о чём сына расспрашивать. Главное, что её Павлуша повеселел, хотя и смотрит по-прежнему на фотографию Анечки.
Загадка Юльки
Так продолжалось до Нового года. Дальше Павел Иванович неожиданно для себя заметил, что Юлька старается на него не смотреть. У 15 группы закончилась практика, они снова занимались. Девчушка низко склонялась над партой, не поднимала на учителя глаза. После урока стремилась первая выйти из класса. Павел Иванович терялся в догадках. Что с ней случилось? Жена с портрета сейчас смотрела грустно, печально, с жалобной улыбкой. Павел Иванович старался не поддерживать разговоры матери о своей будущей женитьбе. Он старательно отмалчивался, ссылался на усталость и головную боль. Только в начале февраля до него донеслись осторожные слухи о беременности учащейся. Ираида Серафимовна с оскорблённой невинностью нашёптывала Валентине Петровне. Она поджимала сухие губы, осуждающе качала головой, горестно вздыхала.
– Вот, что значит – детдомовская, – переживала и завуч. – Что теперь с ней делать? Какое пятно ляжет на училище, если его учащиеся беременеют до свадьбы. Однако, кто отец ребёнка? Может, он женится? С молодости свою жизнь испортит? И о чём только думает современная молодёжь?
Павел Иванович сразу подумал на Юльку. Сразу же рассердился на сетования завуча. Сама дожила до 40 лет, – мысленно парировал он, нет ни мужа, ни ребёнка и похожа на высохшую жердь. Сейчас бы вероятно, и рада была родить, да поздно. Вероятно, не прочь поменяться местами с Юлькой. Возражал мысленно, ибо не педагогично поощрять подобные поступки у девушек. Сейчас он понял смущение Юльки. Он очень боялся, что Юлька скоро выйдет замуж и будет для него навсегда потеряна. Сейчас он жадно ловил все короткие разговоры о Юльке. Он даже специально задерживался в учительской и старательно подвозил Светлану Ивановну. Из коротких отрывков сообщений Павлу Ивановичу удалось выяснить, что Юлька ничего об отце ребёнка не говорит. Скрывает.
– Никого у неё не было, – недоумевала Ираида Серафимовна. – Скромная девушка. Старательная, молчаливая, даже замкнутая. Никогда бы на неё ничего не подумала.
– В тихом озере черти водятся, – глубокомысленно изрекала завуч. – О чём она думала? Может, аборт сделает? Так, ведь поздно уже. Придётся ей ребёнка в роддоме оставить. Я бы его взяла – неожиданно вырвалось у неё. Многие учителя хотели, чтобы у Юльки всё закончилось хорошо. Это означала, что её парень одумается, женится на ней, и ребёнок родится в браке. Валентина Петровна, видимо, хотела, взять малыша Юльки себе на воспитания. Она даже спрашивала, дадут ли ей ребёнка, при условие, что у неё есть своя квартира и хорошая работа, но она одинока.
– Вам требуется срочно выйти замуж на Павла Ивановича, – шутливо заметила Светлана Ивановна. – – – Скажешь тоже, – загрустила Валентина Петровна, – Павлу Ивановичу молоденькую девушку подавай. Павел Иванович сделал вид, что не слышал разговора. Он прибрался на своём столе и поспешил уйти. Значит, Юлька беременна, значит, отец будущего ребёнка не находится. Непременно требуется поговорить с ней. Но как? Просто подождать и пригласить в свою машину вызовет совсем поток неприятных разговоров в училище. Тогда его станут допытывать об отце малыша. Да ещё подумают на него. Павел Иванович не должен был признать себя отцом будущего ребёнка Юльки. Если бы она была совершеннолетняя, а то его привлекут за совращение малолетней. Однако, в глубине души он даже находил положительной в беременности девушки. Сейчас её будет легче уговорить выйти за него замуж. В середине февраля он раздал ученикам проверочные работы.
– С работой все справились и свободны, кроме …, – громко объявил он в конце урока. Павел Иванович назвал троих учеников и последней Юлькину фамилию. Двоих он отпустил быстро, указав им несколько замечаний. Оставшись наедине с Юлькой, он вложил перед ней листок с предложением: «Сегодня в 6 около дворца культуры? Если да, то кивните».
Он переживал, когда Юлька читала его послание, морщила лобик, недоумевала, потом решительно кивнула головой. Да, она придёт. Павел Иванович облегчённо вздохнул, смял листок бумаги и положил его в карман. Потом он его выбросит, чтобы ни кто не догадался об его участие в судьбе девушки, по крайней мере
Свидание
«Я снова волнуюсь, как перед первым свиданием, грустно размышлял Павел Иванович, только цветов не хватает». Он сидел в машине у входа дворца культуры, на площади мела позёмка, спешили редкие прохожие. Густеющие сумерки разгоняли фонари. В их свете он старательно высматривал худощавую фигурку Юльки. До намеченного времени оставалось ещё полчаса, а Павел Иванович сердился, словно девушка опаздывала. Он и сам не мог точно определить, зачем она ему? Зачем ему проблемы с беременной несовершеннолетней? Только ли потому, что она похожа на его жену? Что она улыбалась ему? У него было ощущение, словно он снова встретил Анечку. И оставив в покое Юльку, он как бы предаст Аню. Девушка подошла незаметно, постучав по дверце не с той стороны, где её поджидал Павел Иванович. Серую шапочку, воротник и перчатки замело снегом. Голубые глаза задорно смеялись, губы сжимались в натянутой улыбке. – Там из моей группы ходят – торопливо объяснила она, отвечая на его недоумевающий взгляд. – Пойдёт, отъедем чуть дальше. Он послушно проехал на два квартала вперёд и вопросительно снова посмотрел. Так случалось и с Анечкой. Они часто без слов понимали друг друга.
– Нотации читать будете, – девушка усмехнулась, отряхнула шапочку, сняла рукавицы, – тепло тут у вас, я никогда не каталась на машине. Не получилось. – Нотации читать не буду, – загрустил Павел Иванович, – видимо, поздно уже. Что же ты сейчас будешь делать? Оставишь ребёнка в больнице?
– Нет! – Она решительно покачала головой. – Об этом не может быть и речи. Валентина Петровна уже подкатывалась ко мне. Что делать, я и сама не знаю, однако, малыша ни кому не отдам. Да, и как его отдать чужому человеку, если я уже слышала, как бьется его сердце. Оно такое крохотное, а уже стучит, уже живёт.
Она задумалась, смотрела сквозь него, на стелющую позёмку. Павел Иванович боялся пошевелиться, моргнуть глазами. Он опасался, что тогда девушка мгновенно исчезнет. Его манила призрачная возможность снова побыть с Анечкой. Так сильно они были похожи. Павел Иванович устало прикрыл глаза, стремясь чётче уяснить действительность. Он отвлечённо прислушивался к оправдывающему лепету Юльки.
– А это, – она застенчиво улыбнулась. – Случилось случайно. Я поздно возвращалась в общежитие, всё работу искала. Надоело со всеми скопом жить. По приказу вставать, зарядку делать, на занятие, обед ходить. А трое парней навстречу шли, один из них и пристал ко мне. Мне было всё ровно, я и не кричала, не сопротивлялась, было только немого любопытно. Люди столько об этом пишут, как о чуде каком. А на самом деле, даже немного противно. Но я устала от такой жизни. Мне любое другое существование, даже тяжёлее кажется интересней, чем сейчас. Я ведь внутри пустая, – с горечью посетовала Юлька, – словно во второй раз родилась. Мне кажется, что и дома, улицы эти я видела раньше. И вас словно где-то видела. Может, вы отец мне, я ведь детдомовская. Кто отец-мать не знаю. Павел Иванович даже вздрогнул от её слов. Его поразило не то, что заподозрили в отцовстве. Он удивился её словам об её втором рождении. Мистика. Ему тоже несладко живётся. Если соединить их судьбы вместе, то, возможно, они оба выиграют.
– Выходи-ка ты за меня замуж! – Выпалил он. Незавидное положение девушки подвигло его на такое предложение. Он, конечно, стар для неё. Юлька от неожиданности открыла рот, плаксиво шмыгнула носом, нахмурила лобик и потянулась к Павлу Ивановичу. Она провела узкой ладошкой по его лбу, погладила щёку и задержалась на скуле. Прохладная ладонь остудила его жар. Аня раньше случалось, так же одобряла его решения. Он наклонил голову к плечу, прижимая её ладошку.
– Только тебе нельзя так поступать, – охладила Юлька его пыл.
– Почему? – он резко вскинул голову, сердито посмотрел ей в глаза, – почему нельзя? Кто нам запретит?
– Закон. Мне же нет ещё 18 лет. Тебя могут посадить за совращение малолетней. Тебе это надо, мне нет. Я не собираюсь носить тебе передачи в тюрьму. Мне нужно ребёнка растить.
– Как же нам быть? – Он и не заметил, что девушка доверчиво перешла на ты, резко сократить расстояние между ними. Конечно, она будет носить ему передачи и даже ездить на свидание, но лучше избежать такой неприятности. Вывод напрашивался простой, но каждый не хотел озвучить его, не желая обидеть собеседника. Записаться следует после рождения ребёнка, но жить вместе можно и раньше. Всем будет сказано, что биологический отец ребёнка не Павел Иванович, кроме матери Павла Ивановича. Пусть она относится к ребёнку как к своему внуку. Каждый из них боялся, что слишком много требует от другого.
– Я никому и никогда не скажу, кто отец малыша, – робко пояснила Юлька. – Я знаю, – очнулся Павел Иванович. – Я сумею за себя постоять, за себя и за тебя, за всех нас троих. Тебе нужно есть больше витаминов, лучше питаться и теплее одеваться. Я тебе дам деньги, купи себе всё необходимое. На проверочной работе напиши мне письмо, я сейчас буду их часто проводить. Будет срочная необходимость поговорить, положи на стол учебник вниз головой. Я тогда буду ждать тебя у дворца культуры. Павел Иванович сообщил девушке свой домашний адрес, попросил приходить в любое время суток. Они встретят его как долгожданную гостью. Мать у него очень добрая. И весной они обязательно будут жить вместе. – У меня день рождения как раз перед женским праздником. Однако, однако, однако – быстро зашептала она, – зачем я вам? За вас любая пойдёт, даже наш завуч или Светлана Ивановна. Они очень хотят. Девочки между собой шушукаются. Они всё замечают, всё видят. – Тише, тише, – он прервал её торопливый шёпот. – Зачем мне они, когда у меня есть ты – моя Юлька.
Он чуть на назвал её Аней, но вовремя остановилось.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
