Текст книги "Русский Феникс. Между советским прошлым и евразийским будущим"

На самом деле, нельзя недооценивать и иррациональное поведение россиян, что делает их непредсказуемыми, поскольку не следует забывать, что они сами пожелали распада без давления извне, и здесь Горбачев случайно или нет, выбирает подходящий для русской психологии лозунг «Так жить нельзя»[57]57
  «Начиная с марта 1985 года все проистекало из знаменитой потом горбачевской фразы: «Так дальше жить нельзя»: Черняев А. С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. М., 1997. http://lib.ru/MEMUARY/GORBACHEV/chernow.txt


[Закрыть], который всегда может стать актуальным и является своеобразной ахиллесовой пятой России.

Современная история дает возможность историку одновременно быть участником, источником и наблюдателем а ля Фукидид, насколько это возможно. Верно, что дистанция времени дает преимущество чисто академическим историкам, которые не имеют связи со своими героями, как это обстоит с осмелившимися писать современную историю. Мне кажется, однако, что исторические знания могут прояснить анализ новейшего времени, потому что каким бы разнообразным ни был инструментарий различных гуманитарных наук, скользящих по современной поверхности: социологи, политологи, антропологи, философы и др., только историк в состоянии «увидеть» тенденции, которые распознал из ушедших веков, поскольку связь с прошлым существует, а то, что мы ее не замечаем, не исключает ее, а делает нас не только симпатично инфантильными с различным диоптрием близорукости, но и уязвимыми.

В исследовании постсоветской России в поиске своей идентичности мне помогли живые контакты с российскими, казахскими, белорусскими и украинскими коллегами, друзьями, студентами. Это сокращение дистанции, или полевая работа, как ее назвали бы этнологи, имеет свое преимущество (книжные знания лишены этой окраски человеческого общения с источником).

Особенно ценным для меня было увидеть реакции студенческих аудиторий после лекций по теме книги в Москве – в МГИМО, перед воспитанниками проф. Елены Пономаревой, которую я особенно благодарю за доверие и интерес к точке зрения болгарского историка-русиста на российскую идентичность, представленной перед российскими студентами-международниками.

В России, как и в СССР, сохранилось нечто от дореволюционного воспитания и поведения академической утонченности, серьезности, глубины и особой бодрости, а также и нечто очень важное – преподаватели создают школы, открывают горизонты перед своими студентами, не работают ультра-индивидуалистически сами для себя (что иногда является неизбежным, поскольку процесс написания это и отшельнический труд), и это отражается на академической атмосфере – в коридорах, на переменах, в кабинетах разговоры ведутся об истории, книгах, выставках, как нечто естественное, как дыхание (без малейшего снобизма или показушности).

Безусловно, имеет место и строгая иерархия, чуждая нашему эгалитаристскому и анархистскому балканскому духу, но это империя, все в ней большое (и хорошее, и плохое).

Совсем различным был опыт с аудиторией казахстанских студентов Евразийского национального университета им. Л. Н. Гумилева в Астане, где мне выдалась возможность провести целый курс лекций по истории евразийства благодаря коллегам с Кафедры евразийских исследований, за что выражаю им сердечную благодарность и, особенно, доц. Сагинтай Бердагуловой. Казахи имеют особое отношение к слову, вероятно благодаря их богатому эпосу и поздней письменной традиции. Стихи и песни компенсировали нехватку письменного слова и совершенствовали казахский музыкальный слух и память. Отношение к музыке и культ образования очень заметны. Студенты сохранили чисто детское любопытство одновременно с восточной почтительностью к преподавателю. Совсем не случаен тот факт, что национальное возрождение казахов связано с их поэтами: в XIX в. это был Абай (казахский Пушкин, создавший казахский литературный язык), а в XX в. это Олжас Сулейманов (писавший свои стихи на русском языке). Очень сильна и связь между поколениями у казахов, которой уже давно не хватает европейцам. Родовая память казахов («казах» означает «вольный») оберегает их от негативных тенденций глобализации, с одной стороны, а с другой, клановая психология/ поведение иногда мешает модернизации – все это вопрос баланса.

Глобализация в Казахстане чувствуется и в новой символике, не только в геометрии и архитектуре новой столицы (пирамида, Байтерек и прочие нестепные элементы), но и в дизайне национальной валюты – тенге. Первые банкноты после независимости в начале 90-х изображали лица казахских национальных героев и просветителей, на новых купюрах отсутствует национальный элемент, они стилизованы геометрическими фигурами, казахстанскими, а не казахскими. Понятие «казахстанец» равнозначно русскому «россиянин» как гражданская, а не национальная принадлежность.

Весьма интересным национально образующим элементом является язык. Студенты часто задавали мне вопрос: «На каком языке говорят болгары?», и очень удивлялись, когда я им отвечала «конечно, на болгарском». В Казахстане русификаторская советская политика 60-х гг. XX века довела до незнания казахского языка казахами. Казахи на Севере русскоязычные и высокообразованные, а казахи на Юге – казахоязычные и более близкие к традиционализму с точки зрения поведения.

Русский язык – особая точка пересечения казахской и русской культур. С одной стороны, русский язык и образование во времена Романовской империи, и особенно в СССР – проводник европейской культуры в степи. Казахстан европеизировался через Россию. Европеизация развивала просветительство. Казахский просветитель Чокан Валиханов, близкий друг Федора Достоевского, благодаря русской культуре стал «казахским европейцем», так же, как и Достоевский был «русским европейцем».

Европейская культура Валиханова и Достоевского оказала влияние на их национальные концепции: у Достоевского это русская идея, у Валиханова – можно сказать «казахская идея» национального возрождения через просветительство в сочетании с казахскими традициями. С другой стороны, при Хрущеве насильственная русификация привела к закрытию казахских школ и кафедр казахской литературы.

Однако чувство национальной принадлежности возродил именно на русском языке поэт и общественник Олжас Сулейманов, которого боготворят в Казахстане и до сих пор. На встрече Олжаса Сулейманова со студентами в Евразийском университете по озаренным лицам молодежи и преподавателей была видна духовная близость казахов к их поэту. Казахское отношение к поэзии роднит казахов с русскими и вызывает ассоциацию с поэтическими встречами в Москве 60-х годов, когда во Дворце спорта (в декабре 1962 г.) собирались 12 тысяч москвичей слушать поэзию!

У нас в начале перехода актер и певец с невероятно теплым и полным душевной добротой голосом Асен Кисимов посещал школы и читал болгарскую поэзию, и говорил о благодарной ученической публике, которой он овладевал мгновенно своим голосом, а был маленьким как воробушек. Его избили скинхеды из-за неарийской внешности…

Меня поразило доброжелательное отношение казахов к лагерникам различных народов во времена Сталина, когда Казахстан был одним из крупнейших центров ГУЛАГа. Человеческая жизнь ценна для казахов, это наследие кочевой жизни в степи, у них никогда не было смертного приговора, что исключительно показательно. Казахи помнят, и с благодарностью говорят о русских интеллигентах, ученых, которые работали на благо народа в лагерях в нечеловеческих условиях. В Карлаге (Карагандинский лагерь) создан очень интересный музей лагерной жизни, который подобен декорации к повести «Один день Ивана Денисовича» Александра Солженицына.

В АЛЖИРе (Акмолинский лагерь жен изменников Родины) создан музей, оригинальный своей архитектурой и редкий своей человечностью к памяти советских женщин, пострадавших от режима. Этих лагерниц отправляли в степь из-за того, что отказывались отречься от своих супругов, оклеветанных «врагами народа». С фотографий в музее смотрят интеллигентные лица советских писательниц (Галина Серебрякова), актрис (Рахиль Плисецкая, Татьяна Окуневская), певиц (Лидия Русланова), врачей, учительниц и др. Образованные женщины, декабристки XX в. Казахи из соседних деревень кормили их «куртом» (соленый сушеный творог, очень питательный), вывалянным в земле и становившимся от этого подобным небольшим камням, который подбрасывали через забор, и благодаря этому женщины выживали.

Русский и советский ученый (не могу назвать его только советским, поскольку он вообще не вписывается в тогдашнюю парадигму) Лев Гумилев возродил интерес к тюркской культуре, к казахам, к степным народам Средней Азии. Лагерная судьба Льва Гумилева свела его в одной камере с отцом Олжаса Сулейманова – Омаром Сулеймановым. «История наша несколько вспышек в ночной степи» – пишет Олжас. Одна из этих вспышек – Лев Гумилев с его теорией пассионарного евразийства, которая на данный момент является государственной доктриной (более прагматичной, нежели идеологической) Казахстана.

«Это кажется мне – Аз и Я – Азия, ошибаюсь. Мы кочуем навстречу себе, узнаваясь в другом»…

Другой мой опыт с белорусами – особая благодарность д-ру Сергею Мусиенко за приглашение познакомиться с этой славяно-балтийской культурой. Дискуссия после лекции на Факультете журналистики в Белорусском государственном университете в Минске заставила меня всмотреться в асинхронность между белорусской и украинскими постсоветскими идентичностями, что стало частью исследования российской идентичности. Невозможно описать русскую идентичность без украинской и без белорусской нации.

Наиболее частыми являются мои специализации на Историческом факультете МГУ им. М. В. Ломоносова, с которым у нас давнее межфакультетное сотрудничество, с кафедрой истории России XIX – начала XX вв. и с проф. Николаем Цимбаевым, моим учителем, с которым я работаю со своих ранних докторантских лет и которому я больше всех обязана своим становлением русистом.

Не могу не упомянуть Веру Бокову, заведующую отделом XIX в. в Государственном историческом музее на Красной площади (ГИМ), которая часто была нашим лектором, и благодаря которой мы знакомимся не только с музейной культурой России, но и с удивительными уголками Москвы, своеобразной метро-археологией, которая уплотняет картину отношения России к себе и к миру.

Сердечная благодарность и команде молодых и талантливых русистов, с которыми мы создали Евразийский центр VIA EVRASIA с одноименным альманахом к нему, а также и за поддержку утвердившихся ученых – его неизменной части, одного из лучших русистов в Болгарии – Нины Дюлгеровой, за дружбу и поддержку, особенно Александру Сивилову за дружескую коллегиальность и чувство командной работы – с ним мы задумали создание центра как академической площадки для различных точек зрения, выражаемых со знанием, уважением к инакомыслящему и без политкорректной стерилизации.

На написание этой книги меня больше всех вдохновил проф. Андрей Пантев, историческим пером которого, гражданской смелостью и преподавательской добротой, способной раскрыть способности любого студента, я восхищаюсь.

И, наконец, благодарю, хотя уже и поздно, но больше всего мою мать, Венедикту Григорову, которой посвящаю эту книгу. (Благодарю – вовремя, и моего отца, Григора Григорова, с его небалканским терпением и глубинной историософской мыслью, вероятно потому, что он классик.) Моя мать внесла в наш дом Россию, Москву, МГУ, где она изучала русскую филологию до четвертого курса, а после этого из-за безрассудного для тех времен свободолюбия и наивности – описывала в письмах дискуссии в МГУ в 50-е годы после смерти Сталина, когда у нас все еще главенствовало провинциальное дыхание товарищеской сдержанности, из-за чего местная подруга и коллега «разоблачила» ее, и, соответственно, она была лишена права окончить сразу свое образование (свою дипломную работу она защитила в нашем университете).

Благодарю наших российских друзей, унаследованных, благодаря пребыванию моей матери в Московсом университете, в первую очередь – опять-таки поздно, Маргариту Ивановну (Риту), самого русского человека, без которого Москва не смогла бы стать моим домом, и я не заговорила бы по-русски, хотя и с неизбежными для нас ошибками в окончаниях, с исключительно сильным чувством социальной справедливости (когда Путин во время своего первого мандата назначил символическую прибавку пенсионерам, она отправила ему телеграмму с текстом: «Ни в чем себе не отказывайте!»), в сочетании с эстетским представлением о жизни, с абсолютным презрением к материальному, и с острым глазом художника-плакатиста.

Советская публицистика – опять-таки благодаря моей матери, когда во время перестройки в Болгарии журналы и газеты стоили копейки, а мы жаждали новую информацию. В известном смысле я человек XX века, нежели XXI, принадлежу поколению, выросшему с перестроечными изданиями: «Новый мир», «Нева», «Дружба народов», «Иностранная литература», «Юность», «Огонек» прошлого времени, и многими другими – эта удивительная русская культура «толстых журналов» еще с XIX в., возродившаяся в диссидентские времена СССР, также является частью российской идентичности. Впрочем, и сейчас, в постсоветской России, эта традиция продолжается: лучшим является «Новое литературное обозрение» (НЛО), снова «Новый мир», хотя и не с той же силой, и др.

Я позволила себе это отклонение, поскольку оно иллюстрирует историю моего интереса к России и мои связи с ее современными реалиями, без чего я бы не написала эту книгу, ставшую фактом и благодаря стипендии Университетского комплекса по гуманитаристике «АЛЬМА МАТЕР» при Софийском университете им Св. Климента Охридского – искренне благодарю коллег за доверие и поддержку.

Глава первая
«Честная история»

1.1. «Честная история» – история и власть в постсоветской России

«Честная история – ключ к формированию доверительных отношений между народами»[58]58
  Нарышкин, С. Е. Честная история – ключ к формированию доверительных отношений между народами, с. 1. http://obrazovanie. viperson.ru/data/200908/naryshkin.pdf (19.09.09).


[Закрыть]…

К «честной истории» призывает правая рука президента России, наиболее осведомленный о будущих шагах Дмитрия Медведева, руководитель Администрации президента РФ Сергей Нарышкин.

Когда власть начинает применять морализаторские критерии к истории и к любой науке, будь то гуманитарная или нет, это симптом бессилия, напоминающего туфлю по столу Никиты Сергеевича. Если власть хочет влиять на общественную мысль, ее методы не должны быть назидательнобюрократическими.

15 мая 2009 г. указом № 549 Президент России создал «Комиссию при Президенте Российской

Федерации по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России»[59]59
  Указ Президента Российской Федерации от 15 мая 2009 г. № 549 «О Комиссии при Президенте Российской Федерации по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России». – Федеральное архивное агентство. http://archives. ru/documents/decree/ukaz549.shtml; Положение о Комиссии при Президенте Российской Федерации по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России. Утв. Указом Президента РФ от 15 мая 2009 г. № 549. http://archives.ru/ documents/decree/ukaz549_polojenie.shtml


[Закрыть], руководителем которой стал С. Е. Нарышкин. Сама формулировка комиссии сразу же стала объектом общественной иронии – а что произойдет с фальсификациями, которые могут нанести вред России?

Власть в России не впервые пыталась создать политкорректную историю, самым показательным примером имперской России XIX в. является казенный патриотизм Николая I, а в советском прошлом – краткий курс истории ВКП (б) Сталина[60]60
  Сталин, И. В. Историческая идеология в СССР в 1920-1950-е годы: Переписка с историками, статьи и заметки по истории, стенограммы выступлений. Сборник документов и материалов. Ч. 1. 1920-1930-е годы. Сост. М.В. Зеленов, СПб., 2006; Юрганов, А.Л. Русское национальное государство. Жизненный мир историков эпохи сталинизма. М., 2011.


[Закрыть]. В своем докладе на VII конгрессе Коминтерна (2 августа 1935 г.) Георгий Димитров также протестовал против «добровольного предоставления» «фашистским фальсификаторам всего, что есть ценного в историческом прошлом нации, для одурачивания народных масс. Нет! Товарищи! Нас касается всякий важный вопрос не только настоящего и будущего, но и прошлого нашего собственного народа»[61]61
  Димитров, Г. Об идеологической борьбе против фашизма. Наступление фашизма и задачи Коммунистического интернационала в борьбе за единство рабочего класса, против фашизма.
  Доклад на VII всемирном конгрессе Коммунистического интернационала 2 августа 1935 г.//VII конгресс Коммунистического интернационала и борьба против фашизма и войны. Сборник документов, М., 1975. С. 179.


[Закрыть]. Хрущев и Брежнев контролировали историческую память посредством специальных идеологических комиссий (1958–1966).

Новая идеология

Причины подобных инициатив всегда идеологические, а российская власть не проводит различия между историей и идеологией. В постсоветской России новая идеология, которой следуют последние два президента, это идеология государственного патриотизма, который наиболее успешно может заменить идеологический вакуум после 1991 г. Сакрализация государства в России не достаточна, необходима и идеологическая матрица.

Создание этой комиссии, однако, явилось, скорее, советским рефлексом бюрократии – риторика, преобладание чиновников над числом ученых в ее составе, ее цензурные функции.

Каждое государство хранит свою память, или свою идентичность – методы различны. Россия могла бы организовать экспертное мнение ученых, а не чиновников, и не упаковывать его в очередную комиссию с громким названием – академическое сообщество не нуждается в менторах в лице власти. Пропаганда является чувствительным инструментом, который для того, чтобы иметь долгосрочное действие, должен проявляться завуалированно, а не императивно.

Не случайно против комиссии выступили общественники, исповедующие различные политические взгляды – от апологета Кремля Михаила Леонтьева до крайнего либерала Леонида Радзиховского. М. В. Леонтьев согласен с понятием «фальсификация истории», но определяет комиссию как «вопиющее противоречие с концепцией развития образования»[62]62
  Леонтьев, М. В. Нельзя демонтировать историю России, http:// www.sorokinfond.ru/index.php?id=835 (18.09.09) http://russia.ru/ video/leontevhistory/


[Закрыть].

Л. А. Радзиховский видит в борьбе за «историческую безопасность» результат «оборонного сознания» российского общества, травмированного после 1991 г., которое «не может приспособиться к современному миру – и инстинктивно прячется в раковину прошлого»[63]63
  Радзиховский, Л. А. Оруэлл отдыхает. // Взгляд. 25 мая 2009 г. http://www.vz.rU/columns/2009/5/25/289539.html (29.08.09). Онже. Исторические битвы. – Российская газета, № 4922 (98), 02.06.2009. http://rg.ru/2009/06/02/radzihovskij.html


[Закрыть].

История – не политический заказ – подобные писания живут меньше бабочки-однодневки. История, безусловно, связана с идеологией государства, с коллективной памятью, с национальными символами, но они проектируются в массовом сознании в школе. Каждое государство имеет свои мифологемы, создающие незримое чувство общности. Университеты, однако, разрушают эти мифы – таково призвание науки. Эта комиссия затрагивает все уровни образования – от школьного до университетского, вводя регламентированную цензуру с весьма растяжимым для исторического повествования понятием «фальсификация».

Новая идеология связана со старыми тайнами – Сергей Нарышкин возглавил и комиссию по защите государственной тайны, что явилось симптоматичным, и было связано с проблемой рассекречивания архивов. Оправдаются ли надежды одного из членов комиссии – историка Николая Сванидзе, на раскрытие архивов, это вопрос, ответ на который скорее отрицательный, тем более что сам Н. К. Сванидзе считает равнозначными «интересы России» и «интересы исторической науки»[64]64
  Сванидзе, Н. К. Ложь или не ложь. // Радио Свобода, 20.07.2009 г. http://www.svobodanews.ru/content/ backgrounderfullpage/1767924.html (20.09.09)


[Закрыть].

Легитимация новой России: советское наследство

Российская Федерация является легитимной наследницей СССР. Советское наследство, однако, разделяет российское общество на две крайности – отрицание и ностальгию; и должна ли Россия нести ответственность за сталинский режим?

Для историка подобный вопрос излишен, «вина» в истории не присутствует как академическая оценка, а является политической категорией победителя. При ином развитии Второй мировой войны в Нюрнберге были бы другие подсудимые, осуждаемые с не меньшей яростью.

Для россиян ответ на этот вопрос важен. Отношение к Сталину и сталинизму является лакмусовой бумажкой общественной позиции. Сталин – вторая фигура в истории России после Петра I, которая разделила общественное мнение на всех уровнях. О Ленине почти нет дискуссий, он лежит забытый в мавзолее и привлекает туристов, а если изредка возникают споры, то только о том, следует ли его похоронить или нет.

Если отрицание Сталина и советского прошлого было модным во времена Ельцина, то во время второго мандата Путина и уже при Медведеве наметилась тенденция в противоположном направлении – оправдание его действий. Вводится новый политкорректный язык – вместо «тоталитарный режим» – «личный режим» Сталина, вместо «распад» СССР – «трансформация», вместо «двоевластие» Путин – Медведев – «тандем», вместо «Чеченская война» – «военно-политический кризис» и т. д.

В руководстве А. В. Филиппова для учителей средних школ, преподающих современную историю России, Сталин назван «эффективным менеджером», а после бурной общественной реакции – «рациональным управленцем». Репрессии определены как «кровавая ротация» и «жесткий отбор» бюрократии, и как «стремление обеспечить максимальную эффективность управленческого аппарата»[65]65
  Филиппов А. В. Новейшая история России, 1945–2006 гг.: кн. для учителя. М.: Просвещение, 2007. С. 38, 41, 88, 90. http://www. alleng.ru/d/hist/hist 124.htm (21.09.09)


[Закрыть] – нечто вроде качественного отбора.

Если трактовка Сталина разделяет россиян, то их оценка Великой Отечественной войны однозначна – это святая память для всех поколений. Не случайно после войны Сталину прощают репрессии 30-х годов, эйфория от победы порождает ожидание перемен к лучшему благодаря жертвам России в войне, что сильнее семейной памяти о репрессированных[66]66
  «Мы победили! Фашизм – самое страшное на свете – разгромлен… Победителей не судят! Увы! Мы простили Сталину все!». -
  Трагедия моего поколения. // Литературная газета, 1990, № 37. Владимир Трубецкой, внук князя Николая Трубецкого, 9 мая находился в санитарном поезде, направлявшемся из Германии в Среднюю Азию и наблюдал: «Мы ехали через всю разороенную, голодную страну и на всем пути видели неописуемое ликование людей. Верилось, что теперь начнется жизнь». Дни Трубецких. // Огонек, 1992. № 4. С. 14. Цит. по: Лельчук, В. С. Апогей и крах сталинизма. Страницы российской истории. М., 1998.


[Закрыть]. Ликование от победы общее, национальное, российское. Это чувство и сегодня объединяет всех россиян новой России.

И здесь, в сущности, главная причина создания этой комиссии – защита этой памяти. Если для россиян Великая Отечественная война и сталинизм – это различные вещи, то на Западе существует тенденция их слияния в одно целое в пользу отрицания. Поводом создания комиссии при президенте РФ явилось решение Европейского парламента от 23 сентября 2008 г. объявить 23 августа «днем памяти жертв сталинизма и нацизма»[67]67
  Declaration of the European Parliament on the proclamation of 23 August as European Day of Remembrance for Victims of Stalinism and Nazism. http://www.europarl.europa.eu/sides/getDoc. do?reference=P6_TA(2008)0439&language=EN (21.09.09)


[Закрыть].3 июля 2009 г. в Вильнюсской декларации ОБСЕ подтвердила резолюцией решение Европейского парламента[68]68
  Vilnius declaration. Resolution on divided Europe reunited: promoting human rights and civil liberties in the osce region in the 21^st century, p. 10, p. 48.
  http://www.oscepa.Org/images/stories/documents/activities/l. Annual%20Session/2009_Vilnius/Final_Vilnius_Declaration_ENG. pdf (01.10.09)


[Закрыть].

Отождествление сталинизма и нацизма с академической точки зрения не присутствует как спор – хотя и близкие по многим показателям, эти два явления достаточно разнородны, и не могут отождествляться. Академические среды, однако, далеко не влияют на общественное мнение, которое в большей степени подвластно политическим спекуляциям или невежеству.

Институции отвечают институционально – ответом России Европейскому парламенту явилась указанная комиссия. К сожалению, ответ России был не менее ограниченно-бюрократичным, чем декларация европейских парламентариев.

Высказывания некоторых членов комиссии (С. Е. Нарышкин, Н. А. Нарочницкая) напоминают брошюру 1948 г. «Фальсификаторы истории» в ответ на сборник Государственного департамента США о советско-германских взаимоотношениях (1939–1941) «Nazi-Soviet relations», 1939–1941. В брошюре говорится о «вероломной позиции» США, о «клеветнической кампании» против СССР, целью которой является «ослабление международного влияния»[69]69
  Фальсификаторы истории. М.: ОГИЗ, Госполитиздат, 1948. 79 с. (Историческая справка.) http://militera.lib.ru/research/false/01. html (19.09.09)


[Закрыть].

Наталья Нарочницкая, заместитель председателя Комитета Госдумы по международным делам, определила цель комиссии как «задачу государственной политики», которая защищает не только «оскорбленную гордость великороссов», но и является ответом на «отрицание России как исторического явления». «Извращается смысл нашей победы. Ее постоянно игнорируют. Я не удивлюсь, если следующее западное поколение не будет знать вообще, кто с кем воевал. Будут думать, что демократические страны воевали против двух тоталитарных монстров, которые спорили за господство.»[70]70
  Нарочницкая, Н. А. Спецкомиссия по фальсификациям «нужна давно», http://narotchnitskaya.com/in-archive/spetskomissiya-po-falsifitsikatsiyam– 146-nuzhna-davno– 146.html (21.09.09).


[Закрыть].

Н. А. Нарочницкая опасается, что если СССР будет объявлен преступным государством, то сомнению будут подложены все международные решения, в которых он принимал участие, что отразится на его правопреемнике – России[71]71
  Газета, 19 мая 2009 г.


[Закрыть].

Сергей Нарышкин видит главную функцию комиссии как «борьбу исторической справедливости»: «Сейчас фальсифицированная история проникает во многие кабинеты руководителей партийных групп и даже руководителей соседних государств, которые вместо налаживания нормального политического диалога с Россией, организации взаимовыгодного сотрудничества пытаются предъявить России всевозможные претензии: территориальные, политические, материальные. Мы, конечно, этого допустить не можем»[72]72
  Кто и как будет защищать национальные интересы России в европейской истории? http://www.historyfoundation.ru/media_ item.php?id=175 (19.09.09).


[Закрыть].

Руководитель Администрации президента РФ говорит об «информационной войне», в которой «…устойчивое продвижение нашей страны не согласуется с планами известных мировых держав, желающими видеть Россию с ограниченной самостоятельностью» и полем, которым является история[73]73
  Нарышкин, С.Е. Честная история – ключ формированию доверительных отношений между народами…, с. 10.


[Закрыть].

«Информационная война» существовала всегда, это вопрос пропаганды ценностей, проливающих свет на геополитические интересы каждого государства, история – это лишь часть информационного пространства этой войны или выражение влияния – культурно-политического. Вопрос, однако, в том, как ведется эта война – генеральное сражение с государственной комиссией против фальсификаций не самое эффективное средство – подобная тактика напоминает попытки Николая I провести генеральное сражение европейского типа в изрезанной горной местности Кавказа – результат оказался плачевным.

Под участниками «информационной войны» Сергей Нарышкин подразумевает главным образом Украину, Грузию, Прибалтийские страны и Польшу. После распада СССР начался и информационный разрыв вышеупомянутых стран с советским и российским сообществом, что является плодом национальных комплексов. Своими усилиями они напоминают современных македонцев, которые видят свои корни в Филиппе Македонском. Украинцы переводят Гоголя на украинский, в Эстонии сооружаются памятники нацистам – примеров много.

Россия является носителем великой, европейской культуры, и защищать свою память следует не путем демонстрации государственной или, скорее, чиновничьей мощи. Что бы ни делали украинские политкорректные историки, Киевская Русь – это часть истории России, и не может стать «Киевской Украиной», как и наша «Славяно-болгарская история» не может стать историей «славяномакедонской».

«Голодомор» не является национальным геноцидом против украинцев, а социальным геноцидом против советских крестьян – украинцев, русских, казахов и др., населявших плодородные районы СССР. Да, в Украине есть институт национальной памяти под эгидой президента Ющенко, который «творит» новые украинские мифы, но должна ли Россия отвечать подобным образом? Слава Богу, в Болгарии нет подобной комиссии по Македонии.

Существуют и более крайние взгляды на борьбу за «историческую справедливость» помимо взглядов комиссии – мнение министра чрезвычайных ситуаций и сопредседателя Верховного совета партии «Единая Россия» Сергея Шойгу, известного своими радикальными высказываниями. 4 февраля 2009 г. Шойгу предложил принять закон, предусматривающий уголовную ответственность за отрицание победы СССР во Второй мировой войне: «Тогда бы президенты некоторых стран, отрицающие это, не смогли бы безнаказанно приезжать в нашу страну. А мэры некоторых городов, прежде чем сносить памятники, несколько раз подумают об этом»[74]74
  Новости федерации. http://www.regions.ru/news/2216131/ (21.09.09).


[Закрыть]. Шойгу поддержал генеральный прокурор России Юрий Чайка.

Дума отреагировала на предложение Шойгу и 6 мая 2009 г. рассмотрела закон «О противодействии реабилитации на территории независимых государств – бывших республик Союза ССР нацизма, нацистских преступников и их пособников».

Депутаты «Единой России», во главе со спикером Думы Борисом Грызловым, предложили внести изменения и дополнения в Уголовный кодекс введением новой статьи «Реабилитация нацизма», предусматривающей штраф в размере до 300 тыс. рублей или лишение свободы на срок до 3 лет. В случае использования служебного положения или СМИ, размер штрафа предусматривается до 500 тыс., а срок – до 5 лет[75]75
  День Победы в уголовном кодексе. // Газета, 6 мая 2009 г.


[Закрыть].

Если для 1948 г. – начала Холодной войны, подобная риторика является естественной, то в 2009 г. она неэффективна с точки зрения пропаганды.

Дата декларации Европейского парламента -23 августа выбрана не случайно, она совпадает с днем заключения пакта Риббентропа – Молотова в 1939 г. Подобное совпадение было бы объективным, если не забывать о Мюнхене 1938 г., однако политическая память избирательна. В российском обществе тема Риббентроп – Молотов была объектом дискуссии, особенно во время перестройки, когда было оглашено секретное соглашение. Официально пакт был признан в декабре 1989 г., на втором съезде народных депутатов.

Реалистична точка зрения ректора МГИМО и академика РАН Анатолия Торкунова, который назвал Мюнхенское соглашение «позорной сделкой», а пакт Риббентропа – Молотова – «зловещей альтернативой союзу с Францией и Англией» и «сталинским грехом»[76]76
  Торкунов, А. В. Предвоенные уроки нашего времени. http://viperson.ru/data/200908/Torkunov4.pdf (22.09.09)


[Закрыть].

Восстановление статуса великой силы является основным приоритетом власти новой России. Геополитическое противостояние после падения Железного занавеса не изменилось, и вновь возрождается словесный фон холодной войны. Отчасти это служит и для отвлечения внимания российского общества от наболевших вопросов кризиса. Образ врага, однако, не всегда является выигрышным пропагандистским шагом, даже и для временного объединения сообщества.

Официальные представители власти, незанятые непосредственно комиссией, реагируют различно на декларацию Европейского парламента. Сергей Миронов, председатель Совета Федерации Федерального собрания РФ и партии «Справедливая Россия», призывает Россию «воспользоваться доступными нам международно-правовыми рычагами»: «Против нас действуют агрессивно, не церемонясь. Поэтому нужна продуманная и наступательная государственная политика по отношению к фальсификации истории, при которой каждый государственный орган, каждая политическая партия, общественная организация будут, говоря по-суворовски, знать свой маневр»[77]77
  Миронов, С. М. Фальсификация истории, угроза современности. http://kadry.viperson.ru/data/200908/Mironov.pdf (22.09.09).


[Закрыть].

Более прагматичным и близким к премьер-министру является министр иностранных дел Сергей Лавров, который тоже против навязывания «исторической вины» России и «информационных атак»[78]78
  Лавров, С. В. История реальная и мнимая. http://viperson.ru/data/200908/Lavrov.pdf (22.09.09).


[Закрыть] против истории России, но основной акцент его высказывания делается на призыве принять инициативу Медведева европейской безопасности как альтернативы НАТО.

Будучи премьер-министром России Владимир Путин во время своего посещения Польши (польский Сейм в своей резолюции обвинил СССР в геноциде в связи с расстрелом польских офицеров в Катыни в 1940 г.) заявил в Гданьске и об официальной позиции Кремля, которая далека от политического заклеймения: «…надо признать, что все предпринимавшиеся с 1934 года по 1939 год попытки умиротворить нацистов, заключая с ними различного рода соглашения и пакты, были с моральной точки зрения – неприемлемы, а с практической, политической точки зрения – бессмысленными, вредными и опасными. Именно совокупность всех этих действий и привела к этой трагедии, к началу Второй мировой войны.»[79]79
  В. В. Путин выступил на состоявшейся в Гданьске церемонии, посвященной 70-ой годовщине начала Второй мировой войны. http://archive.government.ru/docs/8206/print/ (22.09.09).


[Закрыть].

Комиссия «по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России», или КППФИУИР (эту аббревиатуру скептики использовали в отношении ее деятельности), была распущена 14 февраля 2012 г. Существуют резонные предположения[80]80
  Голубовский, А. КППФИУИР больше нет с нами. 20 март 2012 г. // Эхо Москвы, http://echo.msk.ru/blog/agolubovsky/870454-echo/


[Закрыть], что прямым результатом ее работы явился разработанный в феврале 2011 г. Федеральный образовательный стандарт среднего общего образования[81]81
  Федеральный государственный образовательный стандарт среднего (полного) общего образования. Проект (доработка 15 февраля 2011 года). // Российская газета, 17 февраля 2011 г. http://www.rg.ru/2011/02/17/shkola-standart-site-dok.html


[Закрыть]. В официальном документе Министерства образования и науки РФ предлагалась дисциплина «Россия в мире», в которой необходимо «сформировать способности противостоять фальсификациям истории в ущерб национальным интересам России». То же повторяется и в разделе «История».

Сам предмет «Россия в мире» можно было бы заменить за счет увеличения часов по литературе и истории вместо того, чтобы создавать их поверхностную комбинацию, поскольку именно эти гуманитарные дисциплины наиболее профессионально развивают представление о России и о мире, однако, это часть вечного спора между чиновником и ученым, которая нередко завершается победой первого, т. е. бюрократии. Положительным в этих стандартах является то, что их применение зависит от индивидуальных качеств учителей по истории, которые имеют свободу преподавать шире чиновнические директивы.