Текст книги "Эксперимент"

Левиафан вздохнул, его рука скользнула в её ладонь и пощекотала пальцем кожу.

– Поспи, милая. Самолет не упадет по твоему желанию, а если он даже начнет падать, я успею убраться отсюда целым и невредимым! – оскалился он.

Лилит приподняла брови, вытащила руку из его руки и обернулась. Свеа и Летиция мирно спали, держась за руки, как дети в детском саду.

– Что-нибудь желаете? – спросила стюардесса тоненьким голоском, обращаясь к Левиафану.

Внезапно её глаза расширились, когда ее взгляд встретился с взглядом молодого человека. Его красота, порой, действовала губительно на представительниц прекрасного пола. Он посмотрел на нее исподлобья, обворожительным и проникновенным взглядом, и улыбнулся. Улыбка вампира была такая легкая и непринужденная, мягкая, полная нежности, стюардесса глядя на нее не могла выговорить ни одного слова.

Зато взгляд Лилит на них двоих был совершенно не воздушным, а, наоборот, глубоким и тяжелым, и с каждой секундой он становился тяжелее и раздражительнее.

– Что-нибудь выпить или попить, – ответил он сладким голосом и обнажил зубы.

– Сейчас! – словно завороженная, девушка развернулась и пошла по проходу вперед.

Лилит посмотрела на Левиафана и гневно отвернулась к иллюминатору, скрипя зубами, думая, что облака намного лучше и красивее, чем вампир.

Левиафан скосил на нее глаза и расплылся в блаженстве, как масло на раскаленной сковородке, но он сохранял тишину. Он пытался взять ее за руку, но Лилит, отбрыкивалась, не смотря на него.

Стюардесса вернулась через две минуты с горячим чаем в руках и протянула его человеку, отец которого как будто бы был Аполлон.

– Спасибо. А вы давно здесь работаете? – спросил он для поддержания разговора.

Щеки девушки моментально вспыхнули румянцем, она опустила глаза и окончательно засмущалась.

– Уже три года…

– Вы такая юная, не боитесь, что работая здесь, вы можете не дожить и до средних лет? – приподняв одну бровь, спросил Левиафан, глотая горячий напиток.

Лилит громко выдохнула и закашлялась для привлечения внимания, но никто даже не посмотрел в её сторону.

– Да не очень, мне нравится летать… – всё также смущенно отвечала девушка в форме.

– Какое прекрасное сочетание – смелость и красота! – Левиафан поцеловал руку.

– Простите, – не выдержала Лилит, – я могу уступить мое место, и тогда вам будет намного удобнее разговаривать друг с другом и отвешивать комплименты!

Левиафан развернулся в ее сторону и улыбнулся еще шире. Вот оно! Перед тем как сесть в самолет он был настроен поиздеваться над Лилит, но она, сказав ему, что самолеты не вызывают у нее никаких страшных ощущений, очень расстроила вампира. Увидев стюардессу, Левиафан решил компенсировать свои надежды ревностью.

– Это моя девушка, и я думаю, что ей лучше остаться на своем месте, мало ли чего, воздушная яма, самолет дрогнет, она упадет и сломает себе что-нибудь? – он вопросительно взглянул на стюардессу.

– Да, вы правы! – она была вся красная, как помидор, – мне нужно идти, извините.

Мелкими шажками она пошла прочь, явно проклиная и ругая свою дурость. Левиафан развалился в кресле и лениво поднял глаза на Лилит, почувствовав ее разъяренный взгляд.

– Ты совсем обнаглел?! – злобно прошипела она, почти ему в ухо.

Левиафан вздохнул, оглядел салон и снова уставился на нее.

– Ты ревнуешь, милая! – подытожил он.

– Нет! Меня это просто бесит! Ты отрываешь голову любому, кто ко мне близко подходит, а сам чуть ли не интимную близость предлагаешь первой встречной, так еще и прямо при мне! – ее глаза сверкали от злости, руки нервно дергали подлокотник и ремень безопасности.

– Ты ревнуешь! – Левиафан нежился в кресле, как котенок на коленях у бабушки.

Лилит сделала глубокий вдох, выдох и отвернулась от него, решив отвлечься мыслями, а точнее просто переключится на Летицию. Она обернулась посмотреть на них. Парочка спала, словно была под самым сильным наркозом.

«Летиция. До чего же невзрачная особь. Ради чего Свеа простоял столько времени у тебя подъезде? Прекрасные золотистые волосы…смуглая кожа. И все. У тебя больше ничего нет. Ни лица, ни характера, ни фигуры. Твой, совершенно неподходящий к твоему лицу, нос – просто ужас. И у тебя, к твоему несчастью, слишком маленькие губы. Но все же это неважно, потому что у тебя есть Свеа… Именно для него ты жизнь, свет, боль, тьма…Даже у Афродиты нет ни единого шанса отбить у тебя шведа. И это хорошо. Но только ты его не любишь, для тебя он даже не кто-то, а что-то. Щенок, который очень привязался к человеку, очень любит его и, всегда, смотрит в глаза со всей своей щенячьей добротой. Даже то, как вы сидите: он держит тебя за руку, его голова почти на твоем плече, а твое лицо отвернуто от него, пальцы расслаблены, ты не сжимаешь его руку, как он твою. Я уверена, попадись тебе в то время другой, ты бы тогда с радостью спустила Свеа с лестницы. Но с твоей, мягко говоря, не очень презентабельной внешностью, другого, конечно же, не оказалось, хотя ты видимо его очень ждала. Неужели Левиафан допустил в своей неугомонной голове даже мысль о том, что вот эта вот, недовольная жизнью, но столь ещё глупая особа сможет заменить мне Жаклин? Какой вздор! Какой недалекий расчет! Левиафан, ты ошибся…снова!»

– Лилит, ты такая красивая, когда обиженна! – вампир провел пальцем по её щеке.

Девушка развернулась в его сторону и натянула глупую улыбку.

– Если ты наивно полагаешь, что я все забыла, то ты не правильно думаешь! Оставь меня в покое! Еще полтора часа лететь и я хочу поспать! – опуская кресло, сказала Лилит.

– Да, ты красивая, – не унимался Левиафан, – но вид обиженной женщины тебе совершенно не идет! А врущей – тем более! Лилит, зачем ты врешь? Ты ведь не хочешь спать,… о, я не могу забыть взгляды, как на нас все смотрели в аэропорту, в самолете. Это такой бальзам, ласкающий душу. Мужчины восхищаются тобой, женщины мной, мы идеальная пара Лилит!

– Ты такой нарцисс самовлюбленный и высокомерный! Почему за столько лет ты еще не привык к тому, что женщины на тебя смотрят? Я даже за свою бесполезно короткую жизнь привыкла к взглядам противоположенного пола!

– Эх, Лилит! – он нарочито вздохнул. – Это как музыка, например, Бетховена. Симфония №5 до-минор. Представляешь сколько лет этому величайшему произведению, и сколько раз я мог его слышать. Каждый раз, когда звучание этой потрясающей мелодии проходит сквозь мои уши, я все время поражаюсь и нахожу в ней что-то новое. То же самое и с женщинами. Только вот в симфонии прописаны все ноты, и удивление человека, по большей части, зависит от мастерства исполнения оркестра, а женщины не имеют никаких устойчиво прописанных норм поведения. В течение моей долгой жизни они удивляют меня не переставая. Вот такие вот вы очаровашки, что даже Бетховен не сравнится с вами, а тем более я, простой смертный, как же я могу не обращать внимания на женские взгляды? – Последнее предложение Левиафан произнес с таким цинизмом, что Лилит захотелось его удавить голыми руками и прямо в самолете.

– Знаешь, ты умелый провокатор! Я удивлена, как ты умудрился дожить до 29 лет? Почему тебя не казнили или не запытали до смерти? Тебя должны были прибить еще в XVI веке!

– Возможно, но как видишь, я все-таки справился с задачей дожить и, кстати, обходился только драками. А тебе, Лилит, с твоей неземной внешностью, скорее всего, не дали бы даже родиться! – улыбнулся он.

– Ну, тебе же дали родиться! Левиафан, у меня складывается ощущение, что в твоем теле сидит огромный и ужасный червь. Он ест тебя и, как полагается по физиологии любого живого организма, за исключением тебя конечно, хотя тебя и организмом-то тяжело назвать, не то что живым, этот червь откладывает огромные фекалии в твоей голове. Ну и чтобы не засорять столь скудное пространство, эти фекалии вываливаются через твой рот в виде мерзких и гадких слов! – Лилит посмотрела в его довольные глаза.

Левиафан улыбался и внимательно слушал ее. Он наслаждался и восторгался попытками задеть его чувства и гордость.

– Лилит, я давно тебя предупреждал, что меня гложут черви, а не один! – он удовлетворенно взглянул на нее и закрыл глаза.

Это означало конец разговора. Он всегда старался сказать так, чтобы его слово было последним, что, естественно, бесило Лилит. Левиафан заканчивал разговор когда хотелось ему, он совершенно не беспокоился о том, хочет ли закрыть тему Лилит, или может ей тоже надо что-то сказать.

Вообще, Левиафан периодически забывал о некоторых обязанностях джентльмена, греша на нынешний век. Но скорее он, также как и Лилит, не хотел показывать свою слабость, а она ведь есть абсолютно у каждого абсолютно. Просто, сильные от природы люди пытаются выглядеть агрессивными и циничными, тем самым пряча слабость. Слабые люди…ну на то они и слабые, чтобы ходить и плакать. Они всегда выставляют это на показ, потому что они не видят ничего совестного и стыдливого в проявлении чувств, они старательно вызывают жалость своим слабым поведением. В себе они ничего не прячут, потому что нечего прятать. А жалость – это тоже удел слабых, только такие люди с восторгом воспринимают сочувствие и хотят, чтобы их жалели.

Левиафан был сильным, также как и Лилит, поэтому они постоянно сталкивались друг с другом…совершенно безжалостно. Им не жалко было ни себя, ни других. Левиафан не хотел убивать Марка не потому что ему было его жалко, а потому что он не видел в этом смысла, и, вдобавок, этого хотела Лилит, а для него это означало только одно – надо сделать наоборот. Но не стоит путать жалость и умение понимать другого человека. Жалость к человеку, который, например, пропил все: семью, квартиру, деньги, одежду и так далее, у него осталась только его никчемная жизнь – пустая и легкомысленная – такая жалость – слабая. Он все это потерял по своей вине, и жалеть такого человека – глупо. А понять человека, понять его проблему, стоящую проблему – вот это уже искусство и качество сильных людей, потому что они могут помочь. А разве слабый человек может? Ему скорее всего будет не до этого, так как он слишком занят вызыванием жалости у таких же, как и он сам. И в ситуации, где человеку нужна будет помощь, он пустится в рыдания, тем самым усугубляя и без того хреновое положение, как бы говоря: «Все, это конец! Давай лучше порыдаем и пожалеем друг друга, ибо выхода нет». Только вот выход есть, всегда. Одно дело, что слабым людям не охота его искать, и они постоянно надеются на кого-то, понимая видимо, что на себя надеяться глупо и бессмысленно.

– Дамы и господа, наш самолет начинает посадку. Просьба занять свои места и пристегнуть ремни безопасности… – милый голос объявлял приятные новости для замученных перелетом пассажиров.

Левиафан щелкнул ремнем, глядя на Лилит и улыбаясь как обычно.

«Может поэтому, люди говорят, что смех продлевает жизнь? Он же вечно смеется и живет до сих пор!», устало подумала про себя Лилит, возвращая кресло в вертикальное положение и поправляя ремень.

Через сорок минут она взглянула в иллюминатор. Земля, медленно приближаясь, набирала свою мощь, погода была хорошая, вдали виднелись луга и леса. Лилит передернуло, когда шасси коснулись земли. Она посмотрела на Левиафана, на это раз он был серьезен. Казалось, что он прислушивается к работе двигателей самолета, пытаясь понять все ли нормально. Лилит обернулась назад – парочка до сих пор спала младенческим сном. В иллюминаторе она увидела здание аэропорта.

– Дамы и господа, наш самолет совершил посадку в аэропорту Шарль-де-Голь. Температура за бортом +10˚. Просьба оставаться на своих местах с пристегнутыми ремнями безопасности до полной остановки самолета….

6

– Свеа! Я долго тебя буду ждать? Возьми сумки! – Летиция нервно кричала на своего мужа.

Лилит бросила на нее косой взгляд и закатила глаза, с ужасом понимая, что ей придется терпеть эту дурочку еще три недели, легко взяла свой багаж и пошла к дверям. Левиафан плелся позади, не стоит даже уточнять, что на его лице продолжала обустраиваться наглая и нахальная улыбка.

– Шарль-де-Голь! – надменно произнес он, привлекая внимания своих спутников.

Лилит обернулась и посмотрела на него. – Аэропорт назван в честь французского генерала. Со времен Второй Мировой Войны он стал для французов как Наполеон I. Он принимал активное участие во Французском Сопротивлении, а после, ушёл в отставку, как и обещал. Для французов Шарль-де-Голь – это историческая фигура, национальный лидер. «Генерал де-Голь умер, Франция овдовела» – так говорили люди, но, естественно, всю потерю они осознали только после его смерти. Как обычно, зачем нам живой человек с его геройством? Мы лучше поплачем, когда он будет мертвый. В его честь стоит памятник у Елисейских полей. И аэропорт Шарль-де-Голь – один из основных аэропортов Парижа, да можно сказать и всей Европы. Всего три километра от Парижа.

Лилит подняла бровь и укоризненно посмотрела на распинающегося вампира. Они стояли внутри огромного стеклянного помещения. Люди шныряли туда-сюда, сумки, багажи, что-то постоянно лопотали на французском и английском языках, объявляли номера рейсов.

Через десять минут все четверо погрузились в такси. Левиафан без труда договорился с таксистом об оплате и о доставке новоиспеченных друзей в отель.

– Куда мы едем? – Спросила Летиция, которая также как и Свеа и Лилит не знала французского, и не поняла, о чем Левиафан так мило щебетал с водителем.

– В отель. В центр Парижа. Очень удобный по расположению, не далеко от него находится Дворец Elysee, Площадь Согласия, PontdelaConcordre и Парижская опера. Кстати, от отеля всего два километра до Эйфелевой башни. Лилит, это идеальное место для влюбленных! – он скосил на нее глаза, но девушка безразлично отвернулась.

Она была слегка расстроена поведением вампира на борту самолета. Заигрывания со стюардессой ей пришлись совсем не по вкусу.

Лилит открыла дверь и ее взору предстал роскошный номер-люкс. Левиафан стоял позади и вдыхал запах, исходящий от ее волос.

– Проходи, – прошептал он, слегка подталкивая ее в номер и закрывая за собой дверь.

Лилит огляделась: шикарная мебель, элементы декора и, конечно же, бар, неподалеку от которого была резная дверь в спальню.

– Несколько минут езды на метро до Лувра. Милая, ты хочешь в Лувр? – спросил он, обнимая её.

– Очень. Но мне, наверное, стоит поискать себе друга, поскольку ты нашел себе подругу в самолете и…пригласи ее лучше в Лувр. – Лилит оттолкнула его и пошла в спальню.

Она небрежно кинула сумку на кровать, подошла к окну и отдернула шторы. Левиафан улыбнулся и мгновенно оказался около нее, схватил и завалил в кровать. Лилит закрыла глаза и сделала невозможную гримасу отвращения, всем своим видом пытаясь показать, как сильно ей были неприятны прикосновения вампира.

Он смотрел на зажмуренное лицо и не мог не улыбаться. Ему так нравилось, когда Лилит погружалась в роль актрисы, изображая смертельную неприязнь к нему, в то время, когда руки украдкой гладят его спину.

– Хм…Они ругаются за стенкой! – протяжно произнес он, садясь в кресло.

– О, да у нас почти синхронизация! – усмехнулась Лилит, забыв на секунду о своей обиде.

– Хм, – Левиафан встал и подошел бару, – так, посмотрим, что нам тут предлагают.

Лилит молча наблюдала за ним. Наконец она совсем расслабилась и уселась на край кровати, все также, не сводя глаз с вампира. Девушка не могла оторвать взгляда от самодовольного насферату, копошащегося в баре. Он лазил по карманам брюк, пытаясь найти карточку от номера и еще что-то. Расстегнутая рубашка, обнаженный торс, засученные рукава… Лилит попыталась отвести от него взгляд, боясь не справиться со своими же мыслями.

– Ты наблюдаешь за мной… – заключил он, даже не оборачиваясь.

– Нет. – Отрезала Лилит и все-таки отвернулась от него.

– И врешь опять. – Улыбнулся Левиафан.

Лилит встала с кровати и подошла к вампиру. Он посматривал на нее искоса и налил виски. Девушка провела рукой по легкой щетине, впиваясь глазами в его губы.

– Что за секрет у тебя с Мормо? – шепотом спросила она, смотря ему в глаза.

Левиафан нахмурился, вздохнул и убрал ее руки от лица.

– Не сейчас, Лилит. Я сам скажу, когда посчитаю нужным. Не дави на меня. К тому же, тебе вовсе необязательно знать…

– Левиафан, я прошу тебя…расскажи. Я должна знать и ты это прекрасно понимаешь. Если бы мне не надо было знать, Мормо не стал бы мне ничего говорить. Что ты скрываешь? Неужели что-то может быть страшнее чем то, что уже случилось? Пожалуйста…расскажи мне, пожалуйста….

Лилит мягко поцеловала его, шепотом вытаскивая из него слова.

– Лилит…всему свое время.

Его рука скользнула в карман брюк и вытащила оттуда пачку сигарет с зажигалкой. Лилит испепеляла его взглядом.

Левиафан держал стакан с виски, облокотившись на барную стойку, и пристально наблюдал за девушкой. Она посмотрела на него исподлобья взглядом коварного существа, и снова подошла к нему. Неожиданно из его рук исчез стакан с алкоголем. Развернувшись, Лилит пошла кошачьей походкой по направлению к ванной комнате. Скрывшись почти полностью за дверью, её пальцы внезапно впились в дверной косяк, а из-за угла показался глаз. Он вызывающе подмигнул застывшему в недоумении Левиафану и снова скрылся.

Левиафан одним рывком оказался в ванной, зажав маленькую дерзость в углу. Пальцы провели лишь по ее руке и остановились на стакане. Вытащив его из рук Лилит, Левиафан сделал глоток и посмотрел на девушку, слегка прищурив глаза и нахмурившись. Он провел по ее щеке рукой и попытался поцеловать теплые губы. Но вместо этого он почувствовал на своих губах теплые пальцы.

– Нет! – сказала Лилит, продолжая искушать его взглядом.

Левиафану ничего не оставалось, как тихо поцеловать пальчики, зажимающие его рот.

– Почему? – спросил он, чуть-чуть отстранившись от нее, но рука продолжала нежно гладить шею.

Лилит запрокинула голову и закрыв глаза от удовольствия. Левиафан приподнял уголок рта и снова попытался поцеловать жгучие губы. Но он опять наткнулся на то же самое препятствие. Лилит бросила на него лукавый взгляд и едва заметно улыбнулась, удерживая его губы в двух сантиметрах от своих. Левиафан вздохнул.

– Нет! – повторила Лилит и сделала глоток из стакана, откровенно флиртуя с вампиром.

Еще после двух попыток он начал раздражаться.

– Какого черта? – крикнул он, стукнув ладонью по стене.

Лилит выскользнула из его объятий и, рассмеявшись, элегантной походкой вышла из ванной и направилась в комнату. Левиафан, скрипнув, зубами пошел за ней. Она шла перед ним и так обескураживающее виляла бедрами, словно модель на подиуме.

Нервы Левиафана не выдержали смотреть то на её бедра, то на открытую шею. В одно мгновенье он оказался перед ней, выхватил уже ненавистный стакан, выпил его залпом и поцеловал девушку.

– Нет! – тихо сказала она, отпихивая его от себя.

– Еще раз, я услышу это слово, Лилит, клянусь, я вырву тебе язык и проглочу его! – злобно прошипел он, нервно расстегивая молнию на кофте.

Лилит улыбнулась и просто закрыла лицо руками, как бы прячась за ними и не переставая шептала слово нет. Как только его клыки коснулись плеча, в дверь раздался стук.

– Сегодня кто-то умрет! – взбешено произнес он и исчез в коридоре.

– Мы хотим прогуляться по ближайшим окрестностям, воздухом подышать. Вы с нами? – почему-то расстроенным голосом спросил Свеа, как-то не естественно обнимая стоящую рядом Летицию.

– Завтра. Лилит очень устала и готовится ко сну. Вы бы тоже лучше отдохнули! – Левиафан улыбнулся и одарил светлым и добрым взглядом Летицию.

– Какой ты врун! – раздался за его спиной удивленный голос Лилит.

Левиафан резко обернулся и посмотрел на нее. Ее голова опиралась на руку, которая была прислонена к стенке, выгнутое в сторону соблазнительное бедро, в другой руке она держала новый стакан с виски. Девушка улыбнулась белоснежной улыбкой.

– Конечно, мы пойдем гулять! Как вы можете видеть, спать я не собираюсь! – сказала она и подошла к ним поближе, – пойдем, дорогой, подышим свежим воздухом!

Лилит слегка оттолкнула его и вышла из номера, через пару метров она развернулась и высокомерно посмотрела на всех.

– Ну что случилось, друзья, окаменели? Пойдемте же! – она поманила пальцем совсем уже остервеневшего вампира.

Свеа посмотрел на него, пожал плечами и пошел, взяв за руку свою жену. Только Левиафан стоял в полной нерешительности, скрипел зубами и цокал языком. Со злостью он захлопнул дверь и поплелся за ними.

Внизу он подошел на ресепшен и попросил убрать карточку от их номера. Лилит недолго думая подошла к молодому человеку, громко поставив стакан, она провела пальцем по его челюсти и двинулась к выходу. Левиафан и ресепшнистка удивленно посмотрели в след уходящей девушке.

«Да что за черт с ней творится?», недоумевал Левиафан, «Зачем она меня провоцирует? Я не могу ей сказать, то что она хочет узнать… Эх, Мормо, друг мой любезный, кто ж тебя за язык-то тянул? И ведь запомнила! Как же я ненавижу, когда женщины начинают вести себя таким образом, что неясно совсем. Хочется взять ее за горло и придушить! Что случилось с ней за пять минут в номере? Что за вальяжная походка? Что за взгляд полный страсти и в то же время руки, которые меня постоянно отталкивают?», Левиафан живо поцеловал девушке руку и быстрым шагом пошел за Лилит.

Молодой человек вышел на улицу, но любимая, словно сквозь землю провалилась. Женатая парочка тоже исчезла. На улице вообще никого не было, как будто все вымерли.

Левиафан вздохнул и поплелся вдоль улицы, периодически поднимая глаза к небу, как бы пытаясь что-то там высмотреть. Он дошел до ближайшей лавки и как опустошенный мешок упал на нее. Мужчина выглядел расстроенным и, к тому же, печальным. Его глаза закрылись, голова запрокинулась, а мозг погрузился в воспоминания о прошлом.

Пятнадцать лет назад. Летний, прекрасный солнечный день. На улице не было даже намека на малейшее дуновение ветерка. Солнышко было таким теплым и грело Левиафана. Его черные взъерошенные волосы, в которых играли лучи, отливали синевой. Он был очень доволен, так как буквально минут пятнадцать назад перекусил прекрасной молодой девушкой.

Сидя на лавке, он краем уха слышал, как какая-то женщина кричала о том, что она нашла труп. Самое прекрасное – услышать сначала крики и мольбы жертвы, а потом человека, который нашел эту жертву, только мертвой.

Левиафан никогда не жалел людей, он их ненавидел и считал, что их слишком много на земле. И даже если убивать по четыре человека в день, то планета не опустеет. Они как экскременты для вампира, не успел убрать одну, как подоспела другая. Подрастающее поколение, так сказать.

Левиафан сидел, слегка зажмурившись от солнца, и просто наслаждался красивым днем. Он ждал.

Вдруг он услышал детский визг, который просто ужасно раздражал и надоедал вампиру. Он открыл глаз и повернул голову в сторону шума. В метрах тридцати от лавки, медленно брел мужчина лет сорока, в рубашке с короткими рукавами и в брюках, но его волосы были уже слегка седыми. Вокруг него скакал надоедливый ребенок, который что-то требовал. Отец выглядел печальным и уставшим от истерик дочери. Чем ближе они подходили, тем лучше Левиафан разбирал, чего требовал детский голосок.

– Я хочу этот браслет! Ты должен купить его мне! – кричала девочка на отца, топая ногами.

– Милая, мы не можем сейчас купить браслет. Мама просила купить продукты. Если я куплю тебе браслет, то мне не хватит денег на еду, и мама будет сердиться, – попытался объяснить ей отец.

– Меня это не волнует! Я хочу его! – Девочка настаивала на своем, при этом жутко раздражая Левиафана своими воплями.

– Детка… – начал снова отец, но девочка схватила его за руку и строго посмотрела зловещим взглядом, прищурив глаза.

– Папа, ты просто обязан купить мне его. Только представь, какая красивая я буду с ним! – прошептала девочка.

Левиафан улыбнулся и начал разглядывать ребенка.

«Сейчас она мне уже больше нравится. Такая маленькая, с такой ангельской внешностью, уже говорит о красоте и о своей цели. Интересно, она ведь уже знает, о чем говорит. Ух…! Вот она, подрастающая гадюка, лет через семь-восемь она разобьет чье-нибудь сердце, и, как собаке, которая один раз попробовала кровь, ей захочется еще. Даже в столь юном возрасте видно, что у нее восхитительные природные данные, она будет просто сногсшибательной женщиной, причем это будет плохо и для мужчин и для нее самой».

– Милая, Лилит, ты и так прекрасна… – мужчина все пытался успокоить кричащую дочку.

– Ты не понимаешь меня, папа! Ты же мальчик, конечно, ты не понимаешь! Мне нужен этот браслет – девочка с абсолютно серьезным лицом посмотрела на отца.

Левиафан наблюдал за ней и с каждой минутой он все больше и больше восхищался девочкой.

«Лилит! Дорогие мама и папа, вы абсолютно правильно назвали свою дочку, она даже в таком возрасте настоящее исчадье ада…как раз для меня. Лилит! Ли-ли-т! Это не первая и не последняя встреча…Я вернусь к тебе лет так через пятнадцать! Из нас выйдет замечательная пара, главное, чтобы ты сохранила свой жутко притягательный характер для меня! Моя девочка… Я приготовил для нас интересное будущее», Левиафан встал и медленно пошел по аллее.

Когда он проходил около отца с дочерью, его рука дотронулась до развивающихся волос маленькой Лилит. Левиафан прошел мимо, слегка обернувшись, он бросил лучезарную улыбку и исчез.

Левиафан открыл глаза и вздохнул.

«Пятнадцать лет, Лилит, пятнадцать лет прошло с последней нашей встречи. Пятнадцать лет я ждал. Ждал, когда смогу прийти и ты не оттолкнешь меня, ждал, чтобы насладиться твоей красотой, твоим совершенством …И что? Твой характер… Я сам теперь в аду, вместе с тобой! Какой же я дурак! Мне даже самому смешно. Еще изначально зная, что ты из себя представляешь, я все равно вернулся. В течение пятнадцати лет я считал каждый день, представляя, что в тебе изменилось и в какую сторону. Я ни разу за эти годы не вернулся сюда, специально, чтобы ты смогла удивить меня и внешностью и характером. И знаешь, ей Богу, тебе удалось поразить меня. Я даже не догадывался, что ты станешь настолько красивой, а твой характер станет настолько ужасным. Раньше ты мстила потому, что папа не купил браслет, а сейчас ты мстишь потому, что ты этого просто хочешь! Ух! Об этом ты, конечно же, никогда не узнаешь!»

– С вами все в порядке? – спросил милый женский голос.

Левиафан приоткрыл глаза, чтобы разглядеть француженку. В итоге он не разочаровался в том, что ему пришлось посмотреть на нее.

Девушка с очень милым, можно даже сказать с красивым лицом, с хорошей фигурой. На ней были черные облегающие штаны и две кофты сверху. Волосы средней длинны и рыжего цвета. Зеленые глаза Левиафан смог разглядеть даже в темноте.

«Всегда знал и в очередной раз убеждаюсь, что француженки очень красивые, но им конечно далеко до моего совершенства, которое зовут Лилит, хотя поразвлечься с ними одно удовольствие!», подумал он про себя, обворожительно улыбаясь девушке.

– Да, мадемуазель, все в порядке. Как вас зовут? – Левиафан включил всю свою обаятельность, чтобы заинтересовать девушку.

– Мишель, а Вас? – улыбнулась она ему в ответ.

Девушка была явно не из скромных. Она прямо смотрела на него, без всякого смущения или стыда. Левиафан встал, потянулся и подошел к ней очень близко. Он внимательно разглядывал ее лицо, а девушка, в ответ смотрела на него, улыбаясь.

«Маленькая, рыжая ведьмочка!».

– Развлечься хочешь…Мишель? – спросил он, сделав паузу перед ее именем.

7

Лилит вошла в бар, который ей попался, пока она шла вдоль какого-то проспекта. Она была очень зла на Левиафана. Ей чертовски хотелось знать, что скрывает от нее вампир. О чем она не должна знать? Что это за тайна? Она уже всю голову себе сломала, пытаясь придумать хитроумный план, который заставит расколоться вампира.

Но в тот момент Лилит хотела побыть без него. Ей не хотелось ни злить его, ни видеть, ничего. Просто почувствовать себя одной. Она уже порядком устала от эмоционального перетягивания каната, от ежедневной борьбы, от доказывания собственного превосходства. Ей ужасно хотелось отдохнуть.

Лилит прошла к барной стойке и села на свободное место. Кругом была французская речь, из которой Лилит ничего не понимала.

«Что же за тайна, которую мне нельзя знать? Может он убил моих родителей? Хотя слишком банального для него…Я должна получить эту информацию, любым способом…», подумала Лилит и улыбнулась.

Она заказала холодный чай и оглядела бар. Народу было достаточно много, но все равно виднелась парочка пустых мест. Долго думая, куда бы присесть, Лилит, наконец, выбрала место около окна на кожаном диванчике, в конце зала.

Девушка пила чай, крутила перед глазами телефон и безостановочно думала и думала. Ей срочно нужен был план. Как разговорить вампира.

Она ни на кого не смотрела, ей было наплевать на весь мир, кроме Левиафана. Она вспомнила его взгляд в номер, сумрачный, полный страсти и беспокойства, стоило ей начать разговор о секрете.

– Bonsoir, [битая ссылка] mademoiselle. Сomment ça va? Tu es seule? (тыздесьодна?) Je m'appelle Donatien et tu²2
  – Добрый вечер, мадемуазель. Как дела? Ты здесь одна? Меня зовут Донатиан, а тебя?


[Закрыть]?

Лилит подняла глаза и посмотрела на человека, который так бесцеремонно оторвал ее от мыслей о любимом.

Какой-то парень, таких как он много. Он что-то сказал по-французски, из чего Лилит поняла только мадемуазель.

– I’m sorry I don’t understand this language, I’m from…you know what? It actually doesn’t matter where I’m from. I’m Lilith³3
  – Прости, я не понимаю твой язык. Я из… Знаешь, какая разница, откуда я. Я – Лилит.


[Закрыть]. – Сказалаонапо-английски, слегказаикаясь.

– Well…I hope you will have a good time here in Paris. This is a very beautiful and attractive city⁴4
  – Ну… Надеюсь, тебе понравится в Париже. Он очень красивый и притгательный.


[Закрыть] – Пареньказалсяоченьдобрымиискренним.

Пока Лилит общалась с молодым человеком, она думала лишь об одном, чтобы в баре не появился ее мужчина и не пришел в бешенство. С другой стороны, ей хотелось, чтобы он немного поревновал.

Но вампира не было. А не было его потому, что он был в другом баре и был слишком занят новой знакомой.

– Мишель, что ты хочешь: шампанское или вино, может мартини? – спросил он ее, стоя около барной стойки.

– Левиафан, я вообще предпочитаю напитки покрепче, ром или виски, например! – заявила она, улыбнувшись ему.

– Что ж, это похвально! – он взглянул на нее заискивающе, – просто по тебе не скажешь, что тебе нравятся мужские напитки!

– О, судишь по одежке? Я не прочь бы отведать хорошего виски! – Мишель была полностью расслаблена, вела себя с незнакомцем так, словно знала его с детства.

– Как скажешь! – он усмехнулся ей в ответ и заказал сразу бутылку виски на двоих.

– Прошу! – он отодвинул перед ней стул и пригласил ее жестом присесть.

Мишель села за стол, поблагодарив вежливого вампира.

– Ты здесь одна? – спросил Донатиан.