Текст книги "Крылья пламени"

Илай поднял голову к небу, пока Захра распиналась о том, как Сенат рад видеть в своей столице жителей других королевств. Он вгляделся в сгущающиеся тучи. Вдруг на небе появились четыре звезды и стали перемигиваться между собой.

Звезд Эрелим не видел уже давно. Как странно, что именно сегодня небо решило проснуться.

С момента, как пали стены, прошел месяц. Месяц неизвестности и полного непонимания, что делать дальше. После двух параллельных операций группы Дагнара и Илая направились в Ситрис и провели там следующие четыре недели, анализируя и составляя план действий. Эстелла смогла снять печать Закона магического равновесия и разрушить стены, но… возвращения жизненной силы Путей никто не почувствовал. Ничего не изменилось.

И это пугало.

Несмотря на то что Нити Судьбы продолжали связывать Эстеллу и Илая, она заблокировала разум и не впускала его. Всякий раз, когда он пытался с ней связаться, перед ним появлялись ментальные стены. И с каждым днем они становились все крепче.

– Как думаете, Дафна тоже здесь? – тихо спросила Астра.

По спине Илая пробежали мурашки. Но не от предвкушения, а от всепоглощающего гнева.

– Нет, – твердо ответил он. – Она не может так быстро восстановить силы после стольких лет в Небытие. Дафна объявится как минимум через несколько месяцев, когда найдет союзников. Однако она может нанести удар в любой момент.

Никто не был готов к тому, что операция по спасению Тобиаса Мортона окажется настолько… провальной. Они попались в ловушку, которую Сенат умело расставлял с самого первого взрыва в Рондде. Очевидно, Тобиаса они арестовали из-за донесений, но как только Альянс выкрал Эстеллу из темницы, отец Клэр стал новым рычагом давления – и возможностью вернуть потомка в свои руки. Дьявольский культ, отсутствие ангелов во время их передвижений, весть, что родители Эстеллы отсутствуют во время торжественного приема, – все это было сделано, чтобы она просто ступила за порог замка. А там корона Дафны справилась за них.

Даже Микаэль – чертов Микаэль, которого хотелось выпотрошить голыми руками, – узнал Эстеллу на приеме. Илай сразу же понял, что это очередная западня.

Но снова не успел.

Они просчитались, решив отправить Эстеллу на задание. Если бы она осталась в лагере, Дафна не выбралась бы на свободу. Богиня, которой суждено скитаться по Небытию уже два века, не разгуливала бы по Эрелиму и не готовилась бы к новой войне. А все потому, что Высшие настолько испугались мысли о новом восстании, что создали на крупице ее силы Закон магического равновесия.

Не зная, что эта крупица сможет воззвать к потомку и освободиться.

Да, им удалось вернуть в ряды Альянса отца Клэр – одного из лучших доносчиков и разведчиков, – но цена, которую они заплатили, была слишком велика. Теперь враги окружают Альянс со всех сторон, и даже Боги, казалось, не могут предположить, чем все закончится.

– А теперь то, ради чего мы собрались! – Голос Захры вытянул Илая из размышлений, и он снова поднял взгляд к балкону. Глава столичного Сената отошла в сторону и освободила центр постамента. – Многие задаются вопросом: как же нам удалось разрушить стены?

«Нам? Считай минуты до своей смерти, Корвелл».

– Вы уже знаете, что в Безымянном королевстве живет тринадцатый потомок Богини Солнца, о котором говорил сам Многоликой Оракул. Совсем недавно эта девушка примкнула к повстанцам, но нам удалось наставить ее на путь истинный и доказать, что Альянс – настоящие монстры, жаждущие власти и насилия!

– Как же хочется выдрать ей волосы, – прошипела за спиной Клэр.

Но Илай перестал обращать внимание на все, что происходило вокруг. Он глубоко вдохнул, когда стеклянные двери распахнулись и в темном проеме застыла знакомая хрупкая фигура.

– Потомок Богини, которой удалось снять печать! Потомок Богини, что встала на нашу сторону и подарила Эрелиму возможность перемещаться по континенту! Представляю вашему вниманию нового союзника Сенатов Безымянного королевства – Эстеллу Солари!

Сердце Илая подскочило к горлу, когда она неторопливо вышла из темного проема и приподняла голову. Первое, что он смог разглядеть, – ее пустой и отрешенный взгляд. Наверное, с такого расстояния мало кто заметил в глазах Эстеллы совсем не присущее ей равнодушие. Но Илай чувствовал его на каком-то другом, никому не известном уровне. И это заставило его насторожиться.

Метка на ладони начала предупреждающе покалывать, заставляя Илая пристальнее вглядеться в холодную маску, на месте которой раньше сияла легкая, порой немного смущенная улыбка. Он знал – Боги, конечно, он знал, – что пережитое в Невесомье и месяц заточения в стенах Сената не пройдут для нее бесследно. Но наблюдать за тем, как ее дух ломается, а глаза потухают, – вот настоящая пытка, сравнимая лишь с падением с Небес.

– Незаметно, что у нее все в порядке, – мрачно пробормотал Нэш.

На самом деле внешне Эстелла практически не изменилась. Серебристые волосы слегка отросли и спадали на плечи небрежными волнами, притягивая внимание к кристальным глазам. Она сбросила вес, что было видно по прилегающему к тонкой талии платью и заострившимся чертам лица. Но в остальном Эстелла выглядела настолько прекрасно, что каждый на площади задерживал дыхание, разглядывая ее на двух экранах, расположенных по обе стороны от балкона.

Лишь одежда говорила о принадлежности к государственной власти.

Золото.

Поблескивающие в ушах серьги, браслеты на запястьях, длинное платье с разрезом на бедре и лавровый венок, оттеняющий серебристые волосы. Каждый элемент был золотым. Сенат будто вывел на постамент своего зверька, чтобы покрасоваться им и вызвать у стоящих на площади гостей зависть. Или страх.

«Она – наша» – вот что хотели сказать этим правители.

Те же уважаемые правители не выделили Эстелле чертову мантию, хотя ветер пронизывал и заставлял вздрагивать даже Илая. И не скажешь, что на Эрелим опустилось лето: холод в сердцах людей южного королевства вытеснил даже тепло солнца.

– Что у нее на шее? – недоуменно протянула Клэр.

Кровь застыла в жилах, сковывая и заставляя Илая сделать несколько медленных вдохов. Затем он почувствовал злость и желание разрушать – каждую золотую колонну на площади, каждый сантиметр этого чертового стеклянного замка.

Потому что вокруг тонкой шеи Эстеллы заискрилась темная магия.

На нее надели золотой ошейник.

– Это подавитель силы.

– Чертовы сволочи, – выплюнула Клэр и бросилась было в сторону замка, но Илай обхватил ее запястье и резко развернул на себя.

– Мы обсуждали это сотни раз, Мортон. Если правительство хоть мельком увидит кого-то из Альянса, они сразу поймут, что мы вернулись.

«Скажи это себе, командир», – насмехался внутренний голос.

Клэр посмотрела на Илая умоляющими карими глазами и прошептала:

– Просто взгляни на нее. Неужели тебе плевать, что эти чудовища сделали из Эс свою игрушку? Ты же сам все видишь…

Ее слова отозвались острой болью где-то в груди. Ослабив хватку, Илай тяжело выдохнул и перевел взгляд на балкон.

– Давай сначала послушаем, что она скажет.

Клэр хотела воспротивиться, но Илай знал, что она никогда не подставит Альянс. В это время Эстелла двигалась к центру балкона, смотря прямо перед собой. Будто не видела ничего, что происходило снизу. Будто даже не чувствовала, как сотни и тысячи взглядов прожигают в ней дыру.

– Она такая красивая… – услышал Илай голос какого-то тамплиера и бросил на него испепеляющий взгляд.

– Истинная Богиня Нового мира… – согласилась подошедшая к нему валькирия.

Толпа зашепталась и пришла в движение: группа ведьм двинулась ближе к балкону, чтобы разглядеть потомка Богини, кто-то возмущенно зашипел, когда началась небольшая давка. Ангелы переглядывались, но оставались на своих местах.

Эстелла остановилась, продолжая смотреть в одну точку.

– Меня зовут Эстелла Солари.

Ее холодный голос разнесся по всей площади, и присутствующие стали успокаиваться, прислушиваясь к словам.

– Как вам известно, давно павшая с пантеона Богиня Солнца передала мне часть своей силы. Это огромная честь как для меня, так и для всего рода Солари.

Лукас и Ариадна продолжали учтиво улыбаться.

– Но я допустила ошибку, когда вступила в Альянс и подвергла наше королевство опасности.

– Она что-то придумала.

Илай посмотрел на стоящего рядом Дагнара. Его единственный глаз оценивающе скользил по Эстелле, но на лице читалась… гордость.

– С чего ты это взял? – спросил Аарон, заговоривший впервые с их прибытия на обращение.

Но Эшден лишь заговорщицки приподнял уголок губ.

– Перед лицом Богов и жителей четырех королевств я признаю свою ошибку. Сенат нашей столицы всегда действует ради людей и их благополучия, именно поэтому я приняла сторону государства, а не Альянса.

Заходящее солнце отражалось от Стеклянного замка и переливалось разными оттенками алого, которые словно притягивались к Эстелле и окутывали ее сиянием. С родным цветом волос, величественным голосом и высоко поднятым подбородком она в самом деле походила на Богиню.

– С помощью божественной силы мне удалось разрушить стены и снять печать Закона магического равновесия, – продолжила она чуть громче, не обращая внимания на рокот толпы. – Боги не препятствовали моему решению, потому что знали: королевства не будут друг на друга нападать. Знали, что только объединившись мы сможем одолеть общего врага.

Илай чувствовал, что последует за этими словами.

– И наш общий враг – Альянс.

Захра удовлетворенно кивнула и расплылась в широкой улыбке.

– Сейчас у нас есть возможность объединиться и заключить союз, чтобы выступить против Пылающих. Я, тринадцатый потомок Богини Солнца, призываю вас отбросить страх перед неизвестностью и предательством. Заключив союз с Безымянным королевством, вы обеспечите себе защиту от Альянса.

На площадь опустилась абсолютная тишина.

Илай не верил ни единому ее слову.

– Вот и ваша Богиня, – прохрипела стоящая перед ними ведьма и сплюнула. – Очередная подстилка пантеона и Сенатов Безымянного королевства, которые слишком многое о себе возомнили.

Илай оскалился, мысленно отсекая ведьме голову. Когда он вновь перевел взгляд на постамент, время словно остановилось.

Эстелла подняла правую руку к груди, скрестила большой и указательный пальцы и прошептала:

– Боритесь.

Но ее слова услышал каждый на площади.

Боритесь.

И каждый понял, что это призыв к действию.

Боритесь.

И каждый понял, что это ответ на не прозвучавший вопрос, который мало кто осмелился бы задать.

Два стоящих на балконе серафима в ту же секунду сорвались с места.

Схватив Эстеллу за локти, они стали оттаскивать ее обратно в Стеклянный замок. Она вырывалась, пыталась призвать божественный огонь, но вокруг нее лишь вспыхивали и сразу же угасали слабые языки пламени. Толпа зашумела: одни громко свистели и бросались в сторону Эстеллы оскорблениями, другие с ужасом наблюдали за происходящим и покидали площадь, а последние поддерживали ее, проклиная ангелов и представителей власти.

Илай больше не собирался бездействовать.

Он выхватил из ножен ангельский клинок и бросился к лестнице.

– Подожди! – послышался испуганный крик Астры.

Эстелла отпихнула ангелов и со всей силы врезала обоим по лицу. Сенат взволнованно зашевелился, но не сдвинулся с места. Серафимы от неожиданности отступили на пару шагов, а когда бросились за Эстеллой, она уже подбежала к краю балкона и на одном дыхании прокричала:

– Богиня Солнца в Эрелиме! Она хочет захватить Новый мир! Вступайте в Альянс и…

Илай пробирался сквозь возмущенную толпу к воротам замка. Он выругался, когда расправил крылья, чтобы взлететь, но не ощутил за спиной тяжести. Если бы они не скрыли их защитной магией, Илай бы за пару секунд вырвал Эстеллу из рук ангелов.

Он хищно усмехнулся, откидывая с лица капюшон. Справится и без крыльев. Он собственными руками выпотрошит каждого ангела, который хоть пальцем коснется Эстеллы.

Илай заметил, как часть жителей Эрелима подняла над головой руки со скрещенными пальцами. Валькирии и тамплиеры принялись отдавать приказы, когда ангелы Небесной армии сорвались со стеклянной лестницы и бросились к бунтовщикам.

Но их сразу же остановила Захра.

– Они не выступят против королевств! – рявкнул за спиной Дагнар, стараясь догнать Илая. – Нужно убираться отсюда, пока нас не заметили! Это приказ! Аттерес, мать твою, ты меня слышишь? Они не причинят ей вре…

На постаменте появился Микаэль и грубо дернул Эстеллу в сторону дверей, шепча ей что-то на ухо. Перед глазами Илая вспыхнула красная пелена. Он слышал предостерегающие крики Аарона, слышал, как Дагнар приказывает ему остановиться, но перед внутренним взором застыло ее равнодушное лицо и золото – чертово золото, в которое они ее облачили.

– Крылья свободы бьют в небеса! – прохрипела где-то сбоку та ведьма, которая пару секунд назад разочаровалась в Эстелле, но сейчас широко улыбалась и смотрела на нее с надеждой в глазах.

Она пробиралась к постаменту вслед за Илаем. Возможно, хотела увидеть поближе. Возможно, хотела вместе с ним размозжить ангелам головы.

Достаточно ожидания. Он не уйдет отсюда без Солари.

– Остановись немедленно! – сурово приказал Дагнар, наконец догнав и перехватив Илая за руку.

Тот развернулся и зарычал, словно дикое животное:

– Я ждал месяц, Эшден. Целый месяц. Они убьют ее за неповиновение!

– Они не убьют ее! Мы не можем так просто вламываться в здание Сената, Илай! Нам нужен надежный план, иначе мы проиграем войну, так и не…

– Нет, они не убьют Эстеллу, – перебил он Дагнара, сдерживая бушующие внутри эмоции. – Они будут мучить ее. А это гораздо хуже смерти.

Он вырвал руку из хватки Эшдена и посмотрел на постамент. Захра принялась заканчивать торжественную речь, призывая народ успокоиться. Но переведя взгляд на Эстеллу, которая шла к выходу рядом с Микаэлем, Илай так и застыл на месте.

Она оглянулась и посмотрела прямо на него. И в ее взгляде пылала неистовая, обжигающая ненависть.

Эстелла произнесла одними губами:

– Остановись.

И Илай остановился.

Глава 2
Прекрасен наш союз

Эстелла была уверена, что от железной хватки Микаэля на запястье точно останется синяк. Он грубо втолкнул ее в стеклянный лифт и нажал на кнопку нужного этажа, не произнося при этом ни слова.

В тишине они проехали первые четырнадцать уровней – створки лифта открылись на пятнадцатом, где Эстелла жила последние три недели. Она грустным взглядом проводила покидающих замок ангелов и двинулась за Микаэлем, который продолжал тащить ее в сторону спальни. – Не перестаю удивляться твоей глупости, – процедил он сквозь зубы, проходя в комнату и отпуская наконец ее запястье.

Эстелла отодвинулась на безопасное расстояние и вперилась взглядом в стеклянный пол.

– Ты хоть понимаешь, как сильно подорвала авторитет Безымянного королевства, моя дорогая? Она думала, что он ударит ее или сразу же бросит в темницу. На удивление, Микаэль говорил относительно спокойным голосом, будто ожидал от нее чего-то подобного. Но нотка злости – едва заметная, скрывающаяся под бесстрастной маской главнокомандующего – никуда не делась.

– Малейшая выходка, малейшее отклонение от нашего с тобой соглашения может стоить Сенату и Небесной армии союзников. Жители четырех королевств должны верить, что ты отвернулась от Альянса и встала на нашу сторону добровольно. Или ты позабыла условия нашего договора? Может, стоит напомнить?

Вот оно. Теперь Микаэль распалялся с каждым словом: его белоснежные крылья встрепенулись, а руки в перчатках порывисто скользнули в карманы штанов, будто он собирался либо ударить ее, либо притянуть к себе.

Эстеллу больше привлекал первый вариант.

Она продолжила смотреть в пол, сжимая за спиной кулаки и чувствуя, как ногти впиваются в нежную кожу.

– Твое подчинение – это не выбор, моя дорогая, а беспрекословный приказ Сената, Небесной армии и шести Богов. Если вдруг забыла, то я не потружусь напомнить: ты приговорена к пожизненному заключению.

Микаэль сделал пару широких шагов и остановился напротив Эстеллы. Медленно подняв голову, она посмотрела в его золотистые глаза. На долю секунды он вздрогнул, словно увидел в ее взгляде нечто… пугающее. Но момент ускользнул так же быстро, как и возник, поэтому Микаэль продолжил на нее напирать:

– Мы могли бы бросить тебя умирать в катакомбах, лечить магией ведьм, а затем снова пытать. Но ты стоишь здесь, в прекрасной спальне в не менее прекрасной одежде, не голодаешь и не мерзнешь. Так что же тебя не устраивает?

Эстелла нашла в его глазах сотни вопросов, которые по каким-то причинам он не мог ей задать. На протяжении всего месяца Микаэль был одним из тех, кто относился к ней сносно, поэтому она не ждала от него удара в спину. По крайней мере, пока что не ждала.

Эстелла разлепила пересохшие губы, чтобы ответить, но в этот момент дверь в спальню с грохотом распахнулась. Широкая спина Микаэля закрывала ее от новоприбывшего, но был лишь один человек, который так собственнически врывался в ее комнату. Поэтому Эстелла отступила на пару шагов и снова опустила голову.

«Молчи. Терпи. Пользуйся».

Захра обошла Микаэля, который вновь скрыл свои эмоции, и со всей силы влепила Эстелле пощечину. Щека горела, но она заставила себя не двигаться и смотреть на стеклянный пол, застеленный узорчатым ковром. Золотые символы искусно переплетались с ангельскими крыльями – в замке даже спальни говорили о тех, кому принадлежит каждый уголок этого города.

Когда после второго удара ее голова дернулась в сторону, Эстелла заскрежетала зубами, но вновь промолчала.

«Необычный ковер».

– Я знала, что тебя нельзя выпускать из спальни, – прошипела Захра, сжимая ее горло ниже подавителя магии и вонзая в плоть заостренные ногти.

Глаза Эстеллы распахнулись и неосознанно метнулись к главе Сената. Ее перекошенное от гнева лицо выражало лишь затаенную ненависть.

– Мы запишем еще одно обращение на камеру и пустим через все новостные источники королевства. Ты скажешь, что Альянс принудил тебя выступить против правительства и поддержать восстание. И только попробуй выкинуть нечто подобное.

Хватка на горле ослабла, и Эстелла жадно глотнула воздух. Она заставила себя не кашлять, продолжая смотреть в пылающие глаза Захры.

– Ты меня поняла?

«Молчи. Терпи. Пользуйся».

Эстелла коротко кивнула. Корвелл снова занесла руку для пощечины, но ее перехватил Микаэль.

– Она должна выглядеть презентабельно на записи, – мягко пояснил он, отводя ее ладонь от лица Эстеллы.

Захра ощетинилась, бросила на него свирепый взгляд, но все же отступила.

– Не думай, что твои действия против меня не имеют последствий, – мрачно произнесла она, развернувшись к выходу из комнаты. Ткань ее черного платья взметнулась и заскользила по ковру. – Главнокомандующий Микаэль, через полчаса собрание с Циреей Фьорд. Приставь к спальне Солари двух серафимов и проследи, чтобы она не сбежала. Сегодня потомок слишком…

Глава Сената остановилась и посмотрела на Эстеллу через плечо.

– …беспокойный.

Когда дверь за ней закрылась, Эстелла провела большим пальцем под носом и вытерла струйку крови.

– Она не простит тебе неповиновения. И не посмотрит на то, что ты – потомок Богини.

– Я давно поняла, что быть потомком Богини не преимущество.

Микаэль мельком осмотрел Эстеллу и тяжело вздохнул.

– Я приглашу к тебе ведьму, чтобы она скрыла побои.

На ее покрасневших скулах и шее, скорее всего, уже появляются синяки. Удар и хватка у Захры довольно сильные: это Эстелла поняла еще пару недель назад.

– Спасибо за заботу, – пробормотала она, ожидая, когда Микаэль покинет ее спальню. – Что-то еще?

Он задумчиво пожевал нижнюю губу, что было совсем не в его манере, и остановил взгляд на подавителе магии.

– Не делай глупостей. У тебя на лице все написано.

– Приму к сведению. Хорошего вечера, главнокомандующий.

Микаэль неодобрительно поджал губы и вышел из комнаты.

Спустя пару минут в спальню вошла ведьма, которая во время пребывания Эстеллы в Стеклянном замке исцеляла ее. После падения стен Сенат Меридиана сразу же нашел союзников из других государств, поэтому в замке можно было наткнуться на нескольких ведьм и ведьмаков Льерса и парочку фейцев Асхая. Но этого Сенатам, конечно же, было мало – в борьбе с Альянсом они хотели переманить на свою сторону как можно больше жителей остальных трех королевств.

Ведьма тихо вошла в комнату и прикрыла за собой дверь. На ней было простое черное платье, поверх которого она накинула тяжелый плащ. Несмотря на то что наступило лето, с каждым днем становилось все холоднее: тучи затягивали беззвездное небо, а ветер завывал даже в самых укромных переулках Меридиана.

– Присядьте, пожалуйста, на кровать, – прошептала девушка, отводя взгляд от Эстеллы.

На вид они были ровесницами, но грустные глаза ведьмы говорили о долгих и тяжелых годах в Льерсе.

Эстелла послушно опустилась на перину и закрыла глаза. Этот ритуал стал чем-то обыденным, но все равно заставлял ненадолго задержать дыхание. Ведьма осторожно обхватила ее лицо тонкими пальцами. Магия заскользила от ее ладоней к скулам Эстеллы, сосредоточившись на болезненных участках. Сила девушки была мягкой и теплой – такое чувство, будто к поврежденной щеке приложили кусочек пушистого облака.

– Спасибо, – выдохнула Эстелла, когда теплое покалывание сменилось холодным воздухом спальни.

Ведьма слегка поклонилась и развернулась к двери.

– Подожди!

Эстелла много раз пыталась заговорить с ней, но та лишь качала головой и бросала беглые взгляды на дверь, за которой всегда стояли ангелы. Ей запрещалось разговаривать с потомком Богини, как и всем остальным в замке.

Чаще всего, когда Эстелла выходила из комнаты, ее провожали взглядами и шепотками, но заговаривать с ней никто не решался. Одни смотрели отстраненно или с отвращением, другие оглядывали ее тело и понимающе переглядывались. Будто Эстелла не видела, как в их глазах отражались похоть и недовольство от того, что они не в праве к ней прикасаться.

– Сколько еще тебя будут здесь держать? – И снова покачивание головой. – Ты сама выбрала их сторону или… тебя заставили?

Ведьма неотрывно смотрела на дверь, ее руки крепко вцепились в ткань плаща.

– Если тебя принуждают, мы можем что-то приду…

– Хватит.

Ведьма расслабила пальцы и выпрямила спину. Оглянувшись на Эстеллу, она вызывающе подняла одну бровь.

– Я нахожусь здесь только из-за того, что сделала ты, потомок Солнца. Так что мне не нужна твоя помощь.

И покинула спальню.

Эстелла старалась не винить себя, но у нее не вышло. Поэтому она закрыла глаза и отдалась нарастающей в груди боли.

* * *

Она посмотрела на настенные часы. Девять часов вечера. Полчаса прошло.

Эстелла откинула в сторону одеяло, которое натянула на ноги, когда в комнату вошел серафим и проверил обстановку. Она свернулась в клубочек, сделав вид, что отдыхает и не собирается покидать спальню до утра. Ее проверяли каждый час, так что до следующего обхода вернуться Эстелла успеет.

Набросив шелковый халат, она спрыгнула с кровати. Взгляд зацепился за зеркало в полный рост, и ее губы в отвращении скривились. Золотой ошейник выделялся на фоне светлой кожи, придавал глазам какой-то потусторонний, мертвенный блеск. Чувство безысходности медленно просочилось в разум, но она заставила себя сосредоточиться на главной причине нахождения в замке.

Эстелла прошла в противоположный угол комнаты и провела рукой по стене. Замок был полностью сделан из стекла, смешанного с рондданской сталью, но со стороны никто не мог увидеть, что происходит внутри. Точно так же, как в самом замке нельзя увидеть, что происходит за стенами комнат. По словам Дагнара, к рондданской стали примешали магию фейцев и ведьм, поэтому замок их правительства считался достоянием всех четырех государств.

И построен он был, видимо, до воздвижения стен.

Эстелла оглядела центральную площадь, на которой ангелы все еще разгоняли взволнованный обращением народ, и опустилась на колени. Нащупав небольшое квадратное углубление, спрятанное за ковром, она слегка на него надавила. Никто бы не смог увидеть его, не желая отыскать потайной ход. Только приглядевшись можно различить едва заметные трещины и неглубокие борозды, которые поддавались нажатию рукой.

Когда дверь за книжным шкафом тихо щелкнула, Эстелла, обливаясь потом и тихо чертыхаясь, сдвинула его в сторону. Прошмыгнув в узкий проход, она запнулась и вывалилась в потайной коридор. На ободранных коленках проступила кровь.

– Соберись, Эстелла, ты не побитый щенок. Ты сильная и совсем скоро выберешься отсюда. Нужно немного выждать, а потом все наладится, верно? – прошептала она, поднимаясь и стараясь сдержать слезы.

Ладони тоже кровили, но она поставила шкаф на место, запечатала проход и двинулась в нужную сторону.

Потайные ходы стали первым открытием за время заточения в Стеклянном замке.

Дагнару удалось связаться с Эстеллой через того же ангела, последователя Альянса, который провел их на открытый прием Сената, перепутав поддельные имена. При следующей мимолетной встрече, когда мальчишка передал Эстелле письмо от Дагнара, она высказала ему свое недовольство, на что получила тонну извинений и хлюпанье носом.

В письме, которое передал повстанец, Эшден спросил о состоянии Эстеллы и написал еще несколько строк, которые сначала показались ей шуткой:

Про свой план Эстелла, конечно же, никому не говорила. Когда она очнулась в катакомбах Стеклянного замка и увидела перед собой Сенат, ей показалось, что выхода из сложившейся ситуации нет. Ее заточат в темнице, заставят убивать невиновных или, что еще хуже, уничтожат ее руками Альянс. Но после всего, через что пришлось пройти ей и повстанцам, она не собиралась сдаваться. Когда выпадает возможность передвигаться по территории врагов, нужно пользоваться ей сполна.

Для столичного Сената Эстелла стала рычагом давления на королевства. Она согласилась исполнять их приказы, взамен на что правительство давало ей послабления, о чем и говорил Микаэль. Хорошая одежда, горячая еда и спальня вместо камеры в катакомбах. На все это Эстелле было плевать. Она согласилась лишь для того, чтобы иметь возможность свободно передвигаться по замку.

Эстелла внезапно покачнулась и привалилась к стене прохода.

Подавитель магии, словно ядовитая змея, еще туже обвился вокруг ее шеи. Руки молниеносно вцепились в холодный металл, с губ сорвался болезненный стон. Темная магия извивалась, проникая лентами в самое сердце, и пыталась отыскать остатки божественного огня.

Но даже их не осталось.

– Еще раз!

Эстелла глубоко вдохнула, но ее вдох прервался яростным криком. Четыре руки прижались к ее обнаженному телу, а их обладатели продолжили шептать неизвестные слова. Горло сжимал золотой ошейник, который душил, лишал воздуха, забирал ее жизненную энергию. Пламя, оставшееся после передачи сил Путям, вырвалось и закружилось по комнате, заставив четыре фигуры отпрянуть.

– Продолжайте, пока не выжжете весь огонь! – прорычала Захра с другого конца темницы.

Кости ломило, пот застилал глаза и лишал зрения. Она снова закричала и выгнула спину, пытаясь ослабить натянутые веревки, которые крепко привязывали ее руки и ноги к металлическим кольцам, вкрученным прямо в каменный пол.

– Этот ритуал придумали еще до того, как мы с тобой родились, – промурлыкала Захра, наблюдая за ее мучениями. – Сотни лет назад четыре представителя своих королевств – человек, валькирия, фея и ведьмак – соединили свои жизненные силы и лишили магии трех ведьм, которые шныряли по королевствам и охотились за самыми могущественными жителями Эрелима.

Она говорила так, будто рассказывала сказку и не слышала криков Эстеллы.

– Как чудесно, что ты разрушила стены. Теперь у нас есть доступ к Библиотеке Истины, в которой хранились записи о ритуале.

Четыре фигуры продолжили бормотать заклинание. Огонь становился все слабее, а боль – острее и ярче. Когда Эстелла перестала бороться, ее окутала блаженная темнота.

Она сделала пару глубоких вдохов, пытаясь не поддаваться панике. Это чувство напоминало момент, когда уходишь под воду – всеми силами пытаешься втянуть в легкие воздух, барахтаешься, словно подстреленная птица, но видишь и чувствуешь лишь глубину. Глубину, желающую тебя утопить и навсегда оставить на дне океана.

Видимо, Эстелла боялась не воды. Она боялась не успеть сделать глубокий вдох.

Спустя пару мгновений ошейник почувствовал, что внутри не осталось ничего. Придя в себя, Эстелла приоткрыла глаза и с усилием двинулась к очередной лестнице.

– Помни, ради чего ты здесь, – прошептала она.

В ответном письме Эстелла вкратце рассказала Дагнару о том, что произошло в Невесомье, после чего они больше не переписывались. Слишком опасно.

Пока она добывает информацию в логове Сената, Альянс должен растягивать сети через весь Эрелим и наблюдать за действиями Богини Солнца. С одной стороны – Сенат, с другой – Дафна, с третьей – шесть Богов и Небесная армия, а с последней – королева Асталиса. У каждого свои мотивы, но единственное, что их сплачивает, – жажда власти. Именно она заставляет врагов заключать союзы.

Назревает война, поэтому любая информация может помочь Альянсу одержать в ней победу. А когда Эстелла встретится с Пылающими и передаст все, что узнала, настанет время совершить первый удар.

Но она даже предположить не могла, сколько времени на это уйдет. Недели? Месяцы? Годы? Эстелла попалась в свою же ловушку и не знала, примет ли ее Альянс обратно в свои ряды. Ведь это она… убила Фрэнка и выпустила Дафну из Небытия.

Эстелла вспомнила боль, которую испытала от пыток Захры, и прогнала ненужные воспоминания об Альянсе и подчинении Богине. Одна боль заменяет другую. И в течение этого месяца Эстелла убеждалась, что Илай был прав: в их мире нет места чувствам. Именно поэтому кольцо Фрэнка теперь хранилось где-то на полках ее шкафа.

Эстелла прикрыла глаза, когда ее затопили воспоминания. Обугленное тело друга, который любил переставлять книги и выпрашивать у них с Алеком шоколад. Мальчишка, ничего не знающий об Альянсе, но павший на площади Оритела из-за Эстеллы. Ее руки, оставляющие в лавке взрывчатку и подкладывающие книгу с символом восстания. Ее руки, сжимающие клинок, но никак не помогающие Алеку выжить. Ее окровавленные руки.

Ее руки, ее руки, ее руки…

В памяти всплыли изумрудные глаза и легкая усмешка. Шрам над губой и руки – снова руки, только в этот раз мозолистые, но в то же время мягкие и надежные. Тот огонь, поглотивший ее при соприкосновении с Путями, должен был выжечь все мысли о командире. Но иногда, в самые темные и одинокие дни, она вспоминала глубокий голос и чувство безопасности, охватывающее ее рядом с Илаем.

Или с Икаром, которого она никогда не знала и больше не узнает.