Текст книги "Гиблое место в ипотеку"

Глава 7

– Ваша девочка невероятная красавица, – затараторила молодая женщина, когда мы с Кисой вошли в агентство «На любой вкус», – принцесса! А вы еще симпатичнее. И вы так похожи! Одно лицо! Садитесь, сейчас все объясню. У нас маленький форс-мажор. Как вы относитесь к деньгам?

– Положительно, – ответила я, – но не готова сделать все что угодно за золотые монеты.

Лаура вскочила и забегала по комнате.

– Наш заказчик гениальный изобретатель. У вас есть тараканы?

– Только в голове, – вздохнула я.

– Стопроцентно пропадут, – пообещала Лаура, – все! Алик Семенович придумал гениальное средство, Кисонька вдохновенно его представит.

– Девочка не будет рекламировать лекарство, – возразила я.

– Ой! Что вы! Детей никогда к этому не привлекают. Исключение – витамины для малышей, – засуетилась Лаура. – Алик продает звуки!

– Он громко храпит, а тараканы убегают? – предположила Киса.

– Умница, золотце, не девочка, а энциклопедия, – восхитилась Лаура. – Евлампия, существуют ли звон, стук, шорох, которые вы не выносите? Вроде как ножом по тарелке?

– Не люблю, когда складывают лист бумаги и проводят по нему пальцами, – призналась я, – или скребут ногтями по скатерти, пытаясь крошки стряхнуть.

– Брр, – передернулась Лаура. – Так вот, тараканы, мыши и все прочее тоже люди. И у них есть…

У Лауры зазвонил телефон, она схватила трубку.

– Слушаю! О! А! Ага! Ясно!

Она посмотрела на Кису и заулыбалась так, словно к ней примчалась армия принцев, и все на белых конях.

– Кисулечка, красавица! Сижу и думаю! Зачем прелестному ребенку с тараканами работать? Оставим противных насекомых мальчишкам-хулиганам. Есть другое предложение. Корм для животных. Как вы относитесь к четвероногим?

– У нас две собаки, мопсихи, – сообщила Киса, – Муся и Фира.

– Лапоньки! Вы просто подарок для нас! – зааплодировала Лаура. – Тогда еще гениальнее есть вариант.

Она подбежала к стеклянной доске и схватила фломастер.

– Мы не называем вслух цифры даже в стенах своего офиса! Шпионы повсюду!

Лаура прижала палец к губам, оглянулась на дверь и зашептала:

– К нам весной нанялась секретаршей очаровательная Лялечка! Прямо заинька-белочка пушистая. Скромная, красивая, аккуратная, исполнительная. Ну, безупречная. Вы не представляете, как трудно найти сотрудника, у которого в голове не гнилая солома, а мозг!

Я вспомнила про Федора и ничего не сказала. А Лаура вещала дальше:

– Лялечка работала отменно, никаких косяков. Идеальна, Безупречна. Хороша собой. Потом она вышла замуж и уволилась. Мы все рыдали. И…

Лаура сделала паузу.

– И… Через некоторое время стало ясно: наша база клиентов и моделей, и вообще всех, кто работает с наилучшим агентством «На любой вкус», пропала! Исчезла! Совсем! Просто невероятно!

– Вирус, – пояснила Киса, – ничего удивительного. Наверное, его запустила ваша хорошая-прехорошая Ляля.

– Как ты догадалась? – ахнула Лаура.

Киса скорчила гримасу:

– Я мыслила логически. Хочет ли человек постоянно улыбаться? Нет. Может ли он постоянно улыбаться? Да. Когда? Если ему много за смайлик заплатили. Папа говорит: «Найти нормального секретаря труднее, чем жар-птицу поймать». А вам попался леденец в шоколаде. Я бы насторожилась: что-то тут не так. Но вы расслабились.

– С удовольствием возьму тебя к нам на работу, – улыбнулась Лаура, – из тебя получится прекрасный помощник генерального директора.

– Спасибо, но мне этого не хочется, – отвергла ее предложение Кисуля.

– Помощник владельца фирмы – престижная должность, – пояснила Лаура, – у него прямой доступ к первому лицу. Тебя все уважать и побаиваться будут. Подарки понесут, чтобы ты подсказала, когда у шефа хорошее настроение. Подумай над этим предложением. Учись на пятерки, получай аттестат и приходи.

Кисуля подняла бровь.

– Спасибо. Но я хочу сама бизнес возглавить, нанимать тех, кто на меня работать будет, выгонять дураков, которые за фиговые подарки о графике и настроении начальника пробалтываются.

– Умна не по годам, – восхитилась Лаура.

– Где вы эту Лялю нашли? – спросила Киса.

– В агентстве, – ответила Лаура, – мне она на фото понравилась. Правда, когда она в первый день на работу явилась, я разочаровалась. Обещали блондинку, и девушка на снимке была светленькая. В жизни же она оказалась темненькой. Но работала образцово. Боже! Как мы базу восстанавливали! По крупицам. И до сих пор дергаемся, когда про Лялю вспоминаем.

– Информацию надо скопировать в хранилище, – посоветовала Киса, – все так делают.

Лаура вздохнула.

– Кисонька! Сведения были не в компьютере.

– А где? – поразилась девочка.

– В каталоге, – пояснила собеседница, – на карточках, они хранились в алфавитном порядке в ящиках. Ляля все уволокла.

Кисуля покраснела.

– Почему не в компе информацию держали?

– Там опасно, – нашла подходящий, на ее взгляд, ответ Лаура.

Киса хихикнула:

– Круто, однако, с безопасным ящиком получилось.

– Давайте вернемся к рекламе, – предложила я. – Что и когда надо делать?

Лаура молитвенно сложила ладони.

– Дорогая Евлампия, мы хотели сделать съемку про тараканов. Но такая принцесса, как Кисонька, не монтируется с насекомыми-паразитами. Поэтому корм! Роскошный! Наивкуснейший! Если бы… Если бы… ваши собачки… то… Вот!

Лаура открыла шкаф, достала оттуда коробку и положила ее на письменный стол.

– Кисонька, знаешь, что внутри?

– Конечно, – кивнула девочка, – самый дорогой планшетник последнего поколения. В России он пока не продается.

– Хочешь такой? – вкрадчиво спросила хозяйка кабинета.

– Он очень дорогой, – вздохнула Киса, – у меня и старый хороший.

– Если твоя мама разрешит снимать рекламу в вашей квартире, а ты угостишь своих собак кормом, то получишь абсолютно бесплатно этот чудесный айпад. В подарок. Деньги за твою работу, разумеется, отдельно.

Киса опустила глаза, а я рассердилась на Лауру. На мой взгляд, это шантаж. Девочка отвела взгляд от коробки.

– Хорошо, – сказала я, – можно снимать у нас.

– Ура! – закричала Катова. – Когда мы можем приехать? Красивую коробку и конверт с деньгами вы получите сразу после окончания работы.

Я взглянула на Кису, она сидела с самым смиренным видом. Но мне стало понятно: она страстно хочет получить замечательный планшетник.

– Если вы готовы, то можно приступить в четверг, – сказала я.

– Конечно, конечно! – зааплодировала Лаура.

Когда мы вышли на улицу, Киса бросилась мне на шею.

– Лампуша! Спасибо.

– Не за что, – улыбнулась я.

– Планшетник – моя мечта, – затараторила девочка, – теперь я смогу сама прикольные мультики делать и…

Всю дорогу до дома Киса безостановочно рассказывала, какая прекрасная новинка вот-вот окажется в ее руках. Потом, уже уйдя в свою комнату, она стала звонить одноклассникам. Спустя час Киса влетела в столовую и закричала:

– Лампа!

Я уронила кусок сыра, который собиралась положить на хлеб.

– Что случилось?

– Все супер, – завопила наша второклассница, – можно в четверг ребята придут? Все жуть как хотят мой новый планшетник увидеть.

– В этот день у нас будет съемка, – напомнила я, – скорей всего, весь вечер уйдет на работу.

– Тогда в пятницу, – решила Кисуля и унеслась.

Глава 8

Когда через день я пришла в офис, на ресепшене сидела девушка в очках. Увидев меня, она встала.

– Доброе утро, Евлампия. Простите, что без отчества, меня предупредили, что вы его не любите.

– Здравствуйте, – ответила я. – А вы кто?

– Карина Георгиева, новый администратор, – представилась незнакомка.

– Понятно, – протянула я, пошла к Костину и с порога спросила: – Федора уволили?

Володя кивнул.

– И правильно сделали! Зачем нам сумасшедший парень? Смотри, что новая секретарша нам с Михаилом принесла. Кофе в красивых чашках, к нему молочник, сахарница, хлебцы, сыр. Прямо как в ресторане.

– Ваще супер, – одобрил угощение Потапов, сидевший у окна.

В дверь постучали.

– Войдите, – разрешил Костин.

В кабинете появилась Карина.

– Прошу прощения за то, что помешала. Там пришла Ирина Петровна, говорит, что к вам.

– Ничего про нее не знаю. Интересно, кто ей пропуск заказал? – удивился Костин. – Лампа, ты?

– Впервые это имя слышу, – ответила я.

– Ирина Петровна находится на первом этаже у центрального ресепшена, – пояснила Георгиева, – права на вход у нее нет. Разрешите высказать свое предположение?

– Давайте, – согласился Володя.

– Либо у посетительницы насморк, либо она плачет, – сообщила секретарь.

– Съезжу вниз и попробую выяснить, кто и зачем к нам без предварительной договоренности рвется, – решила я, направилась к лифту и через считаные секунды оказалась на первом этаже.

Около стойки топталось несколько мужчин. Ни одной женщины там не было. Я подошла к ресепшену. Одна из девушек обрадовалась:

– Лампа! Рада вас видеть.

– Здравствуйте, Леночка, – улыбнулась я, – мне сказали, что тут какая-то женщина плачет и вроде она к нам.

Лена завертела головой.

– Похоже, у нее что-то нехорошее случилось. Не то чтобы она рыдала, просто глаза платком промокала, очень расстроенной выглядела. Только что здесь была. Куда подевалась?

– Тетка в туалет пошла, – уточнила другая сотрудница, – второй раз. Какая-то она странная. Сначала с хвостом была, потом в тубзик ушла, вернулась: волосы кудрявые, ухитрилась так накраситься в секунду, что я ее не узнала, совсем другое лицо. Только по одежде и поняла, что это одна и та же дама.

– Лампа, почему вы сами прибежали? – удивилась Лена. – Где Федя?

Мне почему-то не хотелось говорить правду, и я соврала:

– Не знаю, у нас сейчас Карина работает. Мне нетрудно на лифте спуститься.

– Нехорошо, что жена нашего шефа на побегушках, – возмутилась Лена, – у вас много других сотрудников.

Я махнула рукой.

– Леночка, не переживайте. Пойду посмотрю в санузле.

Не успела я сделать пару шагов, как раздался громкий голос:

– Ленк! Это жена Вульфа?

– Тише, – шикнула коллега, – да. А что?

– Я думала, у него красивая модель, – по-прежнему во весь голос орало сопрано. – Ты шутишь?

– Замолчи, Светка, – велела Лена.

– Страшная какая, – не утихала коллега. – Чего импланты не вошьет? Ваще доска.

– Ей они не нужны, – ответила Лена.

– Почему? – удивилась Света. – Смотри, как мне сделали и губы и брови. Я теперь прямо супер. А баба хозяина типа мумия белого кролика.

– Чего ты орешь? – попыталась урезонить ее Елена. – Вон всего себе насовала, фигней обкололась. И что? Где твой муж? Евлампия не парится по поводу отсутствия у нее присутствия всякого эдакого. Вульф женился на ней, а не на такой, как ты. Не в груди-бровях-губах дело!

– А в чем? – изумилась Светлана.

– Попроси доктора, чтобы он тебе сделал укол геля под названием «ум», – рассмеялась Лена. – Вульф уже занят. Кстати, Владимир тоже женат. Оставь надежды!

Я вошла в туалет, поэтому не слышала продолжения интересного разговора.

До сегодняшнего дня я никогда не пользовалась дамской комнатой на первом этаже, она предназначена для посетителей. Здесь было чисто и пахло какими-то цветами. На стене висело большое зеркало, перед ним несколько умывальников. У самого крайнего стояла женщина лет сорока. Увидев меня, она выдернула из держателя на стене пару бумажных салфеток и стала прикладывать их к глазам.

– Вы Ирина Петровна? – спросила я.

Дама испугалась.

– Откуда вы знаете?

– Меня зовут Евлампия Романова, – представилась я. – Вы хотели видеть Владимира Костина?

– Нет! Господина Вульфа, – дрожащим голосом сказала дама, – но, понятное дело, он сам к обычному человеку не выйдет.

Я улыбнулась.

– Просто его пока нет на работе.

– Ну да, – кивнула Ирина, – ясно! Одно время я пыталась пробиться к министру МВД, тот тоже постоянно отсутствовал.

– Максима и правда нет, – повторила я, – но он вот-вот появится и поговорит с вами. Объясните мне, зачем вы Вульфа ищете?

– Вы его секретарь? – устало спросила Ирина Петровна.

– В некотором роде да, – согласилась я.

– Спасибо, что пришли, – поблагодарила Ирина, – но мне нужен исключительно владелец агентства. Вы милая, но не имеете права принимать решения.

Я открыла дверь в коридор.

– У чиновников есть выражение: «Постоянный доступ к первому лицу». А у каждого начальника есть некто, кто всегда может с ним связаться, босс ему непременно ответит. Как правило, такой человек один в многочисленном окружении высокопоставленного лица. И часто он не из заместителей, пресс-секретарей и тому подобных. Иногда это массажист, камердинер, водитель, горничная, одноклассник, с которым босс дружит с семи лет, теща бывшей жены… «Шишка» о лучшем друге никому не рассказывает, и тот тоже крепко держит рот на замке. Я та женщина, которая всегда может поговорить с Вульфом. Пойдемте в наш офис, вы там посидите на диване в уютном холле, попьете чаю.

Ирина схватила меня за руку.

– Спасибо! Я чуть с ума не сошла, когда мне сумочку в деталях описали. Меня осенило: Олеся жива!

Мы прошли к лифту, войдя в пустую кабину, моя спутница прошептала:

– Дорого стоит расследование у Вульфа?

Я окинула ее взглядом. Волосы явно побывали в руках дорогого стилиста. И макияж не яркий, не вульгарный, но «нарисовано» все: глаза, губы, румянец, много пудры. И с тональным кремом небольшой перебор – кожа идеально гладкая, но какая-то неживая. А вот платье, туфли совсем дешевые.

– Нет единой цены, – ответила я. – Оплата расследования для каждого клиента индивидуальна.

– Наверное, я зря к вам явилась, – смутилась Ирина, – большими деньгами не располагаю. Скажите, сумка здесь? Мне бы взглянуть на нее. Может, я ошибаюсь? Она не Лесина? Я ее сама сшила! Второй такой нет, я сразу определю.

– Простите, о какой сумке идет речь? – спросила я.

Лифт остановился, мы вышли. Карина встала и поздоровалась с посетительницей.

– Чай, кофе? – спросила я у Ирины.

– Не сочтите за наглость, – пролепетала та. – Можно большую кружечку капучино? Если утром не выпью кофейку, ноги не ходят. А сегодня я очень торопилась, надеялась: если первой приду, Вульф меня примет. Глупо, конечно.

– Сию секунду сделаю, – пообещала Карина.

И тут опять приехал лифт, и в холл вышел Макс.

– Как хорошо, что ты здесь, – обрадовалась я. – Ирина Петровна хочет встретиться именно с тобой.

– Пошли тогда в переговорную, – предложил Макс.

– У меня нет денег, – сказала посетительница, – я не смогу заплатить за беседу.

– Замечательная, однако, идея: брать мзду за каждую секунду разговора, – рассмеялся Макс, – мне она в голову не приходила. Поскольку вы подсказали нам способ улучшения материального положения, то я готов говорить с вами сколько угодно бесплатно.

Глава 9

– Меня зовут Ирина Петровна Локтева, – начала посетительница, – замуж я никогда не выходила, но одинокой не жила. Квартира мне досталась от родителей, я коренная москвичка. Долгое время я любила одного человека, а он состоял в браке, обеспеченный мужчина, чуть старше меня. Не скрою, я хотела увести его из семьи, да он никак не мог решиться на разрыв с супругой. У них была дочь. Всякий раз, когда я намекала, что пора как-то исправить ситуацию, оставить постылую супругу, жениться на той, кого обожаешь, то есть на мне, возлюбленный отвечал:

– Ты права, но дочка еще в школу ходит. Я не могу ей психологическую травму нанести, вдруг она заболеет, а скоро выпускной класс.

Потом дочь экзамены сдала, аттестат получила, на первый курс института поступила, сессии начались. Отец постоянно опасался, что дочь расстроится из-за развода родителей, бросит учебу. Я в депрессию впала. И вдруг сообразила: если он так заботится о дочери от бабы, которую давно терпеть не может, то ребенка от меня, любимой, без памяти любить будет! Ведь так?

Ирина замолчала и посмотрела на Вульфа.

Вместо Макса ответил Костин:

– Если ваш принц не один год обещал светлое совместное будущее, но так и не решил вопрос с женой, это свидетельствует о его нежелании разводиться. Его все устраивало. Есть семья, ребенок и любовница для веселья. Что еще надо? Рожать даме сердца в такой ситуации опасно, есть риск остаться матерью-одиночкой.

– Вы как в воду глядите, – печально согласилась Ирина. – Я с ним познакомилась в восемнадцать лет, не один год при одном его виде млела, была совсем молоденькой, верила в красивые слова. Однажды тридцать первого декабря он ко мне приехал около пяти вечера. Тут я ему и объявила:

– Дорогой, ты весной станешь папой.

Специально до Нового года дотерпела, раньше ни словом не обмолвилась. Подарок решила ему сделать. Живот был маленький, вот любовник ничего и не заметил.

Ирина замолчала.

– Он вас на аборт отправил? – предположила Катя.

– Нет, – возразила Локтева, – обрадовался, засуетился: «Надо это отметить. Ох, шампанское в машине забыл, привез нам на праздник!» Убежал. И все. Больше он не вернулся.

– Вы его искали? – уточнила я.

Ирина допила кофе.

– Его имя Иван Петрович Кузнецов. Работает в МИДе, поэтому часто бывает в командировках. Москвич. Женат, есть дочь. Есть квартира, машина, дача. Это все, что я о нем знаю. Да, конечно, я пыталась найти Ваню. Приехала в МИД, не спрашивайте, как мне удалось в их отдел кадров попасть. Там сначала отказались со мной даже разговаривать, потом одна сотрудница сжалилась и пояснила:

– Ивана Петровича Кузнецова у нас нет. Мужчин с такой фамилией трое. Но у них другие имена. Вы к нему домой скатайтесь, у подъезда поганца подстерегите.

Ирина опустила голову.

– А я! Адреса не знаю. Жену он всегда «грымза», «пила», «деньгосос» именовал, имя ее я не спрашивала. Дочь у него – принцесса. Я задумалась, что я вообще об этом человеке могу сказать? Ничего. Есть дача и квартира. А где они находятся? Неведомо. Телефона его я не знала, он всегда мне сам звонил.

– Грамотный парень, – заметил Вульф, – наверное, не впервые подобное проделывал. И, возможно, вы у него не одна «любимая».

Ирина судорожно вдохнула.

– Аборт сделать я даже не пыталась. Кто на пятом месяце возьмется? Родила девочку, Олесю. Полюбила ее всей душой. Не хотела малышку в ясли отправлять. Начала на дому работать, сумки шить. Давно их мастерила, но не на продажу, дарила подружкам, всем они очень нравились. Вот я и решила хобби в заработок превратить. Неожиданно все удачно пошло, я открыла маленькую мастерскую. Появился доход, нам с Олесей хватало. Девочка росла умная, не хулиганка, послушная. Она один раз спросила, кто ее отец. Я ответила, что он был пожарным, погиб, спасая людей. Герой. Глупо, конечно, но ничего другого я не придумала. Пять лет назад Лесенька окончила гимназию, поступила в вуз. Просто радость, да и только. Как-то раз утром мое солнышко ушло в институт. Олесе исполнилось восемнадцать. Зачем ее провожать-встречать? Да она с первого класса одна бегала на занятия. Гимназия была совсем рядом. Квартира у меня хорошая, от родителей досталась, на первом этаже. Я одну комнату под мастерскую приспособила, клиентов там принимала. Швейная машинка у окна стояла. Работала и во двор поглядывала. Весной, когда дети на переменах во двор выбегали, дочка могла домой заскочить. И я не волновалась, все шло как обычно. Олесенька умчалась на лекции. В районе трех я пошла суп куриный варить, знала, что скоро заинька домой примчится. Но Леся не вернулась с занятий. Исчезла!

Ирина Петровна замолчала.

– Вы обращались в полицию? – спросил Костин.

Локтева кивнула.

– Конечно. Только там никто меня не слушал. Меня отправили к Никоненко Сергею Павловичу. Он моему визиту не обрадовался, задудел:

– Подождем до завтра, может, она с приятелями уехала. У нее любовник есть?

Я возмутилась:

– Девочке только восемнадцать исполнилось!

Он мерзко так улыбнулся.

– Самый возраст по парням бегать. Совершеннолетняя уже, может спать с кем угодно.

Ирина прижала руки к груди.

– В институте сказали, что моя дочь на лекциях-семинарах отсутствовала. Две ее лучшие подружки понятия не имели, куда Олеся делась. Пропала. Исчезла. Ни слуху ни духу. Никаких сведений. Годы идут. Я надежду потеряла, поняла, что она не вернется. И вдруг – сумка! Сегодня утром меня… – Ирина Петровна перешла на шепот, – …разбудил звонок из полиции. Голос такой странный, будто бас металлический, медленно слова произносил, растягивал. Он сказал, что знает о беде, которая у меня стряслась. Объяснил: «Когда несколько лет назад вы пришли с заявлением об исчезновении дочери, вас просто отфутболили. У начальника отделения в тот день был юбилей. Он вечером поляну накрыл, бутылки в кабинете, закуска. А тут баба с заявлением об исчезновении дочери, вот они вас и бортанули. В таких делах время решает все. Сейчас нашли сумку, похоже, вашей девочки. На подкладке инициалы вышиты О. Л. Но обнаружили ее в области, работать будут подмосковные полицейские. Деревня! Ничего не умеют. Езжайте к владельцу детективного агентства Вульфу. Попросите его заняться поисками вашей дочери. Больше вам никто не поможет! А мне за помощь бросьте пять тысяч на телефон».

Макс почесал бровь.

– Как зовут моего рекламного агента, а заодно и вашего доброжелателя? Деньги вы ему скинули?

– Да, сразу отправила. Он не представился, а я забыла спросить, – пригорюнилась Ирина, – растерялась. И фамилию вашу неправильно запомнила, как Вольф. Попросила сына соседки, он здорово в компьютерах сечет, отыскать адрес. Петенька сказал: «Тетя Ира, есть сыщик Максим Вульф. А Вольфа я не нашел». И вот я сюда приехала. Спасибо вашей помощнице, доброй женщине, она меня сюда привела. Внизу девушки запретили наверх подниматься, велели пропуск заказать, я растерялась, заплакала.

Катя хихикнула. Я посмотрела на нее. Но Баранову мой взгляд не смутил, она заговорила:

– Евлампия не секретарь, она… Вау! Кто меня под столом пнул. Захар! Что за шуточки?

– Я вообще к тебе не прикасался, – удивился Рамкин.

– Ирина Петровна, – нарочито громко произнес Макс, – можете дать ваш мобильный вон тому мужчине, перед которым на столе стоит несколько ноутбуков? Он вам его быстро вернет.

Локтева протянула Рамкину один из самых дешевых сенсорных телефонов.

– Вот, зачем он вам?

– Захар просто кое-что посмотрит, – улыбнулся Макс, – не волнуйтесь. Он ничего не сломает.

– Вчера при осмотре гостевого домика обнаружили дамскую сумочку, – произнес Потапов, он оперся ладонями о стол, встал, подошел к доске и взял фломастер. – Живописец из меня как из тыквы граната. Рисую как умею. Дом, в котором мы работали, на вид небольшой, но на самом деле не такой уж и маленький. В нем двести метров. Этаж и цоколь, вход в него из шкафа. На первом этаже среди прочих вещей была найдена сумка. Маленькая, женская. Цвет – розовый. Рамкин, у вас есть фото, я отправил его вам сегодня в шесть утра.

Захар постучал пальцами по клавишам ноутбука. Экран, который висел на стене, продемонстрировал снимок.

– Она! – закричала Ирина. – Моя работа. Второй такой нет. Лесенька увидела в журнале у какой-то актрисы клатч и безумно такой же захотела. Я ей сшила аксессуар, получился даже лучше, чем оригинал, тот надо в руке держать, а я посадила сумочку на ремешок. Дочка в восторг пришла. Взяла мое творение в институт, хотела похвастаться. Просто вижу, как она идет по двору, на боку розовая сумочка. Такая счастливая уходила и не вернулась!

– Может, вы ошибаетесь? – осторожно осведомилась я. – Все-таки несколько лет прошло. На снимке красивый клатч, но он классический. Подобные выпускают многие фирмы.

Ирина открыла свою сумку и показала на ее подкладке вышивку, буквы «И» и «Л», переплетенные вместе. Ирина Локтева.

– Это мой фирменный знак, – объяснила она, – он есть на каждом изделии. Инициалы заказчика. У Олеси тоже были О. Л. Мне сказали, что на подкладке находки есть такой вензель.

Захар щелкнул мышкой, появилось другое изображение.

– М-да. Переплетенные О. Л., – констатировала Екатерина.

– Что-то у меня голова сильно кружится, – пролепетала Локтева.

Макс взял трубку.

– Карина, нам нужен Антон Семенович. Пожалуйста, организуй все, что надо, для гостьи.

Не прошло и пяти минут, как в переговорной появилась администратор и попросила Ирину:

– Пойдемте со мной.

– Куда? – бдительно осведомилась Локтева.

– У нас есть прекрасный врач, – объяснила Карина, – он померяет вам давление и, если надо, сделает укол.

– Хорошо, – согласилась Локтева, – у меня еще долго после телефонного звонка голова кружилась. Сначала так сильно, что я встать не могла, потом все прошло, я к вам поехала. А сейчас снова комната завертелась.