Текст книги "Дерзкие надежды Карабаса-Барабаса"

Глава седьмая

Мы с Александрой пробродили по разным лавкам часа два, когда раздался звонок от мамы.

– Ты где? – спросила маменька.

Ее тон не предвещал ничего хорошего. Я насторожился, быстро сбросил звонок, открыл календарь и понял, что совершенно забыл о том, что сегодня очередной журфикс. А я раб, обязан толкать тачку, в которой лежит огромный камень с надписью «Любящий сын Никки».

– Вас кто-то напугал? – улыбнулась Саша, потом села на бортик фонтана.

И тут со мной произошло то, чего ранее никогда не случалось. Я устроился около девочки и неожиданно для самого себя рассказал ей, как не хочу присутствовать на всех маминых вечеринках. Но деваться некуда, придется отправляться и развлекать Нюку, Зюку, Коку, Люку и примкнувшего к ним Сергея Васильевича.

Саша сначала засмеялась, потом вдруг сказала:

– У меня есть друг Леша, ему двадцать пять лет. Не смотрите так, мы никогда даже не целовались и не хотим это делать, он просто приятель. Бабушка мечтает внука женить, каждый раз, когда Леха приходит поздно домой, Алла Петровна начинает требовать: «Покажи мне девушку, с которой гуляешь!» А ему не хочется семью заводить. Вот мы и придумали спектакль. Когда бабуля внука совсем достала, я надела мини-юбку, ботфорты, кофту с большим вырезом, на голове сделала жуткий причесон, макияж адский в придачу, Лешка на лестнице облил меня пивом. Бабулька дверь распахнула, а там я! Стою, качаюсь, икаю, воняю, как старая жаба, говорю: «Приветик… ик… ик… Алла… Петров… ик… ик… У нас с Лехой любовь-морковь… Мона в сортир? Поссать охота и блевать тоже. Я ваша, старухина, невестка!»

Мое отвратительное настроение как ветром сдуло, я начал смеяться так, что из глаз полились слезы, потом спросил:

– Помогло?

– Алла Петровна нас в дом не впустила. Внук ее заранее предупредил, что приведет любимую. Старуха гостей собрала. А тут я! «Ик… ик… ик…!» Бабулька дверь перед нами захлопнула, полгода с Лехой не разговаривала, к себе его не звала, не звонила каждый день, не гоняла его за продуктами. Вообще про внука забыла! Как вам идея сыграть такой же спектакль?

– Замечательно, – кивнул я, – только мама никогда не поверит, что я увлекся подобной особой.

– В невесты вам точно не гожусь, – захихикала Саша, – а вот в дочери запросто. Слушайте, придумала. У вас была любовница – богатая, красивая, вы с ней того самого, она забеременела, а мужу наврала, что от него. Ну-ка…

Саша вытащила телефон, потыкала пальцем в экран и продолжила говорить, не отрывая глаз от мобильного.

– Вот! Константин Морани! У него миллиарды! Дядька умер, жена его тоже на кладбище. Осталась дочка Александра. Удачненько зовут, как меня. Ей шестнадцать лет, все деньги отец отписал дочке. Но на самом деле родитель – вы! Она это знает, приехала жить к вам. Пошли!

– Куда пошли? – на всякий случай уточнил я.

Саша помахала телефоном.

– В интернете есть все, даже то, чего там нет и быть не может. Ваша мама живет в Москве?

– У нее есть загородный дом, но сейчас она в столице.

– Звоните ей, сейчас объясню, что сказать надо.

Инструктаж занял пару минут, потом я вступил в беседу с мамой.

– Ты где? – прошипела маменька. – Уже все собираются! Боже! Как я устала от твоей невнимательности!

– Прости, пожалуйста, буду через час, – проворковал я, – не один, с девушкой.

– С кем? – закричала маменька.

Но я уже отсоединился, выключил телефон и посмотрел на Сашу.

– Маменька может найти информацию о Морани в интернете. Окажется, что она сегодня где-то в Европе.

– И что? – засмеялась спутница. – Сразу объясню, что поисковик и соцсети врут. Информация о моем пребывании в Париже – для отвода глаз, чтобы меня не украли. Нам надо торопиться в «Агентство любых услуг», едем, они неподалеку! Знаете, вы мне сначала противным показались, решила вести себя гадко, думала, выгоните. А вы и дядя Боря – хорошие. Хочу с вами дружить.

– Ты мне тоже нравишься, – улыбнулся я.

Через полтора часа мы с Сашей вошли в нужный подъезд.

– Здрассти, Иван Павлович, – произнес охранник, который сидел в парадной. – О господи!

Последнее восклицание парень произнес, не отрывая взгляд от Саши. И я его понимаю, есть на что посмотреть. На девочке мини-платье, которое едва прикрывает самые интересные женские места. На ногах туфли с умопомрачительными каблуками, поэтому Саша сейчас почти сравнялась со мной ростом – а мне ведь хоть в баскетболисты. На голове у моей спутницы затейливо уложенный парик, который никак не отличить от натуральных волос. На шее колье, на пальце сверкает здоровенный изумруд. Милое детское личико стараниями умелого визажиста превратилось в стандартную мордочку современной звезды интернета.

На плече болтается сумка, цену которой я увидел, когда подписывал договор аренды всех вещей, и не поверил своим глазам: не может ридикюль столько стоить! Сотрудник, который оформлял заказ, заметил мою реакцию клиента и объяснил:

– Недешевая вещь. Винтаж. Первая коллекция великого модельера, после ее показа к нему пришла слава. Клатч в прекрасном состоянии. Поверьте, тем, кто разбирается в люксе, сразу станет понятно, что это кожаное изделие купили на аукционе за сумму, которую можно положить на проценты и жизнь хорошо провести!

Красивым словом «винтаж» теперь называют чьи-то обноски. Мне по душе люди, которые берегут вещи, принадлежавшие их родителям. Если правнучка решила выгулять платье, которое носила ее прабабушка, или захотела выйти замуж в ее подвенечном платье, то это прекрасно. Но покупать за безумную сумму шмотье, которым невесть кто пользовался, мне кажется странным.

Вот только нам следует произвести неизгладимое впечатление на маменьку и всех ее подружек. Поэтому на моей спутнице сейчас нет никаких подделок, все настоящее, все подлинное, все родное.

Дверь подъезда открылась, появилась Зюка.

– Вава! – закричала она. – Мурзик наш! Дай чмокну!

Наградив меня парой поцелуев, заклятая мамина подруженька бросила взор на мою спутницу. Я увидел, как в глазах Зюки завертелись барабаны с цифрами. Дама оценила все – одежду, обувь, сумку, украшения – и расплылась в самой сладкой улыбке.

– Вава, познакомь меня со своей прэлэстной девушкой!

– С удовольствием, – с готовностью откликнулся я. – Моя дочь, Александра Морани.

Наверное, впервые в жизни Зюка потеряла маску своего лица. В ее глазах засверкало жадное любопытство.

– Вава! У тебя есть ребенок?!

– Да-а-а, – протянула Саша, взяла меня под руку и прижалась ко мне. – Папуленька! Почему мы тут стоим?

Зюка, забыв о том, что она великосветская «лэди», опрометью кинулась к лифту. Кабина уехала, а мы остались.

– Папуленька, – громко икая, продолжила девочка, – почему она нас не подождала?

– Потому что Зюка очень торопится к моей маме сообщить о твоем появлении, – сказал я чистую правду.

Глава восьмая

Когда мы вышли из лифта на лестничную площадку, там уже стояла маменька. Она зашипела тоном некстати разбуженной змеи:

– Вава!

Я постарался как можно лучше изобразить смущение.

– Прости, опоздали!

– Это кто? – трагическим шепотом продолжила маменька.

Саша закатила глаза.

– Вижу госпожу Адилье?

– Да, котеночек, – подтвердил я, – перед тобой моя мама!

– Бабушка, бабушка! – завопила во всю мощь девочка, бросилась к маме и, прежде чем та сообразила, что к чему, повисла у нее на шее. – Бабулечка, бабуленька, бабуся!

– Немедленно замолчи, – потребовала маменька, отцепляя от себя подростка, – сейчас же закрой рот.

– Папа, – заскулила Александра, – бабусенька…

– Не смей так меня называть! – взвизгнула мама.

– А как вас называть? – прикинулась дурочкой Саша.

– Николетта, – сквозь зубы процедила маменька.

Александра распростерла руки и опять сумела повиснуть на шее маменьки, крича на сей раз:

– Бабушка Николетта! Я твоя внучка! Бабуся Николетта, ты прямо как старушка из книг про Маугли. Как я рада, что познакомилась с бабулечкой Николетточкой!

Я стоял молча – вроде в произведении, которое вспомнила Саша, не идет речь о старушке.

Из квартиры вышла Дюка. Естественно, она задала вопрос:

– Ваня, Зюка говорит, что у тебя есть дочь! Деточка, сколько тебе лет?

– Тридцать пять, – бодро соврала Саша. – Папе шестьдесят, а бабулечке Николетте сто пять. Но все мы выглядим намного моложе, потому что посещаем колдуна, он всей семье делает микстуру бессмертия и вечной красоты.

Я быстро ущипнул «дочурку» за бок.

– Папулечка, не сердись, – вмиг отреагировала девочка, – выдала наш подушкинский секрет! Но тетя, которая спрашивала, такая милая! Бабулечка Николеттулечка, давай дадим ей телефончик колдуна?

Маменька ткнула пальцем в кнопку лифта, подъемник открыл двери.

– Никки, почему не знаю про ведьмака, внучку? – затараторила Дюка. – Мне тоже хочется получить зелье.

– Глупая шутка, – прошипела маменька. – Девчонка на панели подобрана!

– Вряд ли, – потянула Дюка. – Сумочка у нее… М-да! Колье, кольцо – все настоящее. Как вас зовут?

– Александра Морани, – заморгала Саша. – Мой настоящий папа, Иванечка Павлович, жил с Настей, моей мамуленькой. Они очень друг друга обожали, у них появилась я. Но потом мамины родители из жадности выдали ее замуж за Морани. У него денег было столько, что легко лестницу между Землей и Марсом построил бы. Но мама любила только Иванечку Павловича. И случилось так, что мамусенька и неродной мой отец умерли. Я приехала к родному папулечке. Хочу выйти замуж. Никогда туда не ходила, сейчас уже готова. У меня приданое есть. Три замка во Франции, весь бизнес мужа мамы, остров… Все сейчас не вспомню, но барахла типа фирмы, которая машины делает, много.

Пока Саша вдохновенно пела соловьем, нижняя челюсть Дюки медленно опускалась.

И тут из квартиры к лифту вышел Котлов Сергей Васильевич, неизменный участник всех журфиксов, суаре и разных светских мероприятий.

Для тех, кто не знает, поясню. Любимый сын господина Котлова Денис Сергеевич владеет холдингом «Говорим». В него входят журналы, газеты, интернет-порталы, которые с восторгом смакуют сплетни, слухи и новости с душком. А Сергей Васильевич – отличный источник информации для своего мальчика, он дружит с большим количеством людей, вхож во все дома.

Мама вздрогнула, схватила мужчину за руку, впихнула его в прихожую, захлопнула дверь, потом втолкнула нас с Александрой в лифт и запричитала:

– Дюка, неужели не понимаешь? Перед тобой какие-то актеры! Вани сегодня нет, он занят. Мужчина просто на него похож.

– Обидно, дорогая, что ты пьешь лекарство колдуна, а мне о нем даже не намекнула, – упрекнула заклятая подружка.

Продолжение разговора мы не услышали, потому что я нажал на кнопку, и кабина медленно сползла на первый этаж.

Проходя мимо охранника, Саша помахала ему рукой:

– До свидания, дяденька!

Девочка, похоже, произвела на секьюрити яркое впечатление, он ответил:

– И тебе того же.

От всегда корректного, хорошо воспитанного человека я подобной реакции не ожидал.

Тихо смеясь, мы с Сашей вернулись в пункт проката, сдали вещи и украшения, потом направились в торговый центр, где я купил девочке джинсы, несколько кофт, кроссовки, большой набор косметики и пакет с разными банками-бутылками для ухода за мордочкой и телом. Тут надо отметить, что Саша ничего не просила, идея купить ей «палитру» пришла мне в голову, когда шли мимо огромного магазина со всякой лабудой для раскрашивания лица. Я увидел через стеклянную стену толпу девочек разных возрастов и предложил:

– Зайдем?

Саша быстро-быстро покивала, и через два часа я вырвался из омута торгового монстра в состоянии, которое в боксе именуется грогги[3]3
  Грогги – головокружение, потеря сознания боксером или борцом, который получил сильный удар в голову. Его еще называют «стоячим нокаутом».


[Закрыть]. Школьница обошла все прилавки, осмотрела каждую витрину, понюхала массу пузырьков, залезла пальцами во все банки-тестеры, обпшикалась духами. И всякий раз она возвращала емкость на место. В конце концов я спросил:

– Почему ничего не кладешь в корзинку?

– Дорого, – объяснила моя спутница, – а ты потратился на прокат вещей и брюликов. И мне много чего сейчас купил.

– Благодарен тебе по гроб жизни, – признался я, – теперь мама оставит меня на некоторое время в покое. Хочется сделать тебе подарок. Бери, что понравится.

Девочка взвизгнула, начала наполнять пластмассовую тару, а потом, совершенно счастливая, оказалась у кассы.

– Как спектакль? Удался? – поинтересовался Боря, впуская нас в квартиру.

– Да, – кивнула девочка. – Можно мне в душе помыться? Очень хочется нашампуниться новой шампунькой, намазаться кремиками!

– Ванная к вашим услугам, – галантно предложил Боря.

Гостья убежала.

Я начал рассказывать о наших приключениях и завершил «доклад» пассажем:

– Саша замечательная актриса, определенно обладает задатками характерной исполнительницы, не теряется, понимает, как действовать, вдохновенный импровизатор.

– «Бабулечка Николеттулечка», – повторил Боря и покачал головой. – Вдохновенно. Но тихий внутренний голос подсказывает, что у истории будет продолжение. Выключите все телефоны! Хотя, госпожа Адилье легко приедет сюда.

– Сегодня вряд ли, у нее гостей полон дом! Пойду тоже приму душ, потом посижу, почитаю.

– А я еще побегаю в интернете, – решил батлер.

– Что-то уже нашлось интересное? – полюбопытствовал я.

– Кое-какие мелочи, надеюсь, до завтра обнаружится побольше всякого-разного.

Через полчаса я уселся в любимое кресло, поставил ноги на скамеечку, взял том «Китайских императоров», плеснул в бокал немного своего любимого «Арманьяка», сделал глоток, закусил напиток тонким ломтиком сыра, который мой друг и сосед Олег Котин добывает во Франции, и углубился в чтение.

Когда рука перевернула очередную страницу, в дверь начала царапаться Демьянка. Мне очень не хотелось вставать, поэтому громко сказал:

– Дема, просто посильнее толкни дверь.

– Это я, – послышался из коридора тихий голос, и я увидел Сашу.

На девочке была розовая пижама с изображением собак. Волосы, с которых смылась краска, оказались светло-рыжими и падали на плечи. В комнате запахло конфетами, цветами, лимоном. Я отложил книгу.

– Утром у тебя была короткая стрижка, из салона ты вышла, как я думал, в парике, а сейчас вижу локоны длинные. Как так?

Саша засмеялась.

– Просто если пряди обмазать специальный штукой, потом подогнуть внутрь, напрыскать разные средства, то получится как утром. Типа коротко! Можно завить волосы, начесать, уложить как угодно, поставить хаер, сделать его любого цвета.

– Хорошо, что я родился мужчиной.

– Спокойной ночи, дядя Ваня, – прощебетала девочка. – Спасибо за покупки! Уже один раз говорила, но повторить хочется. Думала сначала, ты долдон, поэтому изображала типа звезду соцсети. Хотела довести тебя до крика! Не получилось. Ты оказался милым! Спасибо за шмотки, кремики. Ты супер! Я с тобой навсегда в одной команде.

После ухода Саши я еще часок почитал, потом решил лечь. Понял, что Демы в комнате нет, и пошел искать собаку. Демьянка всегда спит со мной, но сейчас почему-то не залезла на постель. Дверь в мою комнату туго открывается, псинка посреди ночи начнет ломиться, всех разбудит – лучше ее найти. Потратив время на безрезультатные поиски, я решил проверить комнату, где поселили Сашу, и увидел дивную картину. В кровати мирно спит девочка, около нее, свернувшись калачиком, лежит Дема. Саша показалась совсем маленькой и беззащитной. Демьянка подняла голову, села, положила переднюю лапу на голову гостье и глянула на меня.

– Правильно, охраняй ребенка, – прошептал я и ушел.

Глава девятая

На следующее утро после завтрака Боря начал свой доклад:

– Искал информацию о Роберте Павловиче Зубове. Странная ситуация. Нашел лишь упоминание о его рождении в Москве и сведения о родителях. Отец – Павел Андреевич, ни в чем дурном не замечен. Скончался от инсульта, где похоронен, пока не выяснил. Никаких упоминаний о том, что он имел венерическое заболевание, нет. Но Анжелика говорила, что отец лечился тайно. Охотно верю в подобный поворот. Сегодня тоже не все идут в диспансер. Некоторые больные сифилисом или СПИДом предпочитают иметь дело с врачом, который никому не сообщит сведений о пациенте. Более того, встречаются те, кто в активной фазе недуга не отказываются от интимной жизни, живут с постоянным партнером, объясняют свое поведение просто: «У нас секс только с защитой». Но порой резиновые изделия подводят. Очень неприятная тема! На вопрос, болел Павел или нет, ответ отсутствует. И здесь есть нестыковка с рассказом нашей клиентки. Из ее беседы с нами выходит, что отец ушел на тот свет, когда дочь еще маленькая была. А в документе о смерти стоит дата, если верить которой, Павел умер, когда дочка уже посещала гимназию в Потапкино. Но Анжелика могла просто перепутать, забыла день, год. Елена Петровна скончалась намного позднее супруга. У нее случился инсульт, который привел к смерти. Запросил данные, где похоронена Елена, но пока не получил их. Других родственников у Анжелики нет. Теперь о Роберте. Мальчик родился в Москве недоношенным. Детские учреждения не посещал, в поликлинике по месту прописки о нем нет никаких данных. Индивидуальную карту матери обязаны хранить двадцать пять лет. И если верить информации, которую с трудом раздобыл, Роберт младше Анжелики на два месяца.

– Близнецы? – предположил я. – Значит, Лика тоже недоношенный младенец?

Боря нахмурился.

– Плохо разбираюсь в акушерстве, не знаю, может ли один малыш родиться, а второй остаться в утробе матери и появиться на свет на девятом месяце. Поговорю со специалистами в данном вопросе. Теперь об Анжелике. Опять же, если верить полученным данным, девочка старше брата на два месяца.

– Забавно, – пробормотал я.

– Сведений о ее учете в поликлинике по месту жительства нет, а вот о школе нашлось кое-что. Личные дела выпускников хранят в гимназии три года. Потом они передаются в архив, где лежат семьдесят пять лет. В первый класс девочка пошла поздно, посещала частное заведение для детей с ослабленным здоровьем.

– Лесная школа?

– Верно. Ребята там живут постоянно. Нечто вроде интерната. Гимназистов учат, лечат, кормят так, как велит врач, плюс строгий режим. Домой отпускают на каникулы. Анжелика же ночевала дома, утром ее привозили, вечером забирали, она вроде как была пансионеркой.

– Хлопотно для родителей, – заметил я. – Похоже, малышку очень любили, раз туда-сюда постоянно катали. У Зубовой были проблемы со здоровьем? Когда я ходил в третий класс, мой сосед по парте чем-то заболел, его перевели в учебное заведение в Подмосковье.

– Почему Лика очутилась там, где лечат детей, пока не выяснил. Гимназия располагается в селе Гукино. Оно недалеко от столицы и там до сих пор функционирует интернат, который посещала в детстве наша клиентка. Интересно, почему наша посетительница сказала, что брат значительно старше нее? Если посмотреть на дату рождения мальчика, то он почти ровесник Анжелики, разница у них, как уже говорил, пара месяцев.

Я снова выразил недоумение:

– Знаю случаи, когда женщина беременела сразу после родов. Слышал о том, как на свет появлялись близнецы у одной матери от разных отцов. Но каким образом возможна разница в шестьдесят дней?

– Не знаю, – пожал плечами помощник, – скорее всего, ошибка. Напутали с датами. Но дальше еще удивительнее: Роберт умер через несколько лет после рождения.

– Так, – пробормотал я, – расследование завершилось, не успев начаться. Анжелика надеялась отыскать брата, но тот давно мертв.

– Мальчик лишился жизни в юном возрасте, – повторил Борис. – При всем желании он не мог зарезать ножом Павла Андреевича, попасть на зону, а сейчас жить, предположительно, на Бали.

– Лика говорила, что Роб значительно старше ее, давно покинул дом, они с сестрой не встречались. Надо позвонить нашей клиентке, задать ей пару вопросов.

Батлер быстро пробежал пальцами по клавиатуре одного из своих ноутбуков, и я услышал тихий голос Анжелики.

– Добрый день, Борис.

– Здравствуйте, – отозвался батлер. – Вас не затруднит зайти в «Зум»? Ссылка на почте.

– Нет проблем, – отозвалась девушка, и вскоре мы увидели ее изображение на экране, который висит на стене.

– Разрешите задать несколько вопросов? – попросил я.

– Да, конечно, – улыбнулась Зубова.

– Вы сказали, что не помните Роберта, потому что никогда его не видели, – начал Борис.

– Да, верно, – подтвердила Лика. – Бабушка рассказывала, что брат старше, учился… э… в каком-то интернате, точно не скажу название. Вроде там воспитывают будущих военных, после получения школьного аттестата выпускники могут поступить без экзаменов в разные военные вузы. Роб дома не жил, мне он чужой. У меня о нем нет воспоминаний, ну, знаете, по типу подарки привозил, конфеты, игрушки.

– Но в день гибели отца юноша был дома? – уточнил я.

– Да, уже говорила об этом. Но ничего не помню. Свинку подцепила, а мать сразу не поняла. Это со слов бабушки.

– Внешность родственника можете описать?

– М-м-м… Вообще нет! Совсем не помню. Может, я его не видела?

– Следующий вопрос, – не успокоился Борис. – Вы нашли записку в своей комнате. Как она могла туда попасть?

Девушка быстро ответила:

– Кто-то запихнул бумажку под плинтус, там обои от стены отошли. Простите, уже говорила, не помню детские годы в городе. Все в тумане. Он рассеивается, когда мне… – Лика замолчала, потом неуверенно продолжила: – Ну… Лет, может, одиннадцать исполнилось! Мы с девочками сидим на берегу речки. Дальше отрывки, потом куски начинают складываться в целую ленту. Но все равно, о каждом своем дне в деревне досконально не расскажу.

Я решил систематизировать информацию:

– То есть вы не можете сказать, где жили до своего десятилетия?

– Ну… нет, – вздохнула Лика.

– У вас была какая-нибудь серьезная болезнь? – снова подключился к беседе Боря.

– Свинка, – ответила Анжелика.

– Но вы нам сказали, что постоянно приезжали в Москву для сдачи анализов.

– Да, тогда уже жила в деревне, – улыбнулась клиентка. – Я ненавидела визиты в столицу. И бабушка не разрешала мне в городе с детьми играть. Вот это помню.

– Если к вам не заходили подружки, то как записка оказалась под плинтусом? – озвучил я вопрос дня.

– Не знаю, – растерялась Лика, – может, кто в окно залез?

– Ваша вартира располагается на втором этаже, – возразил батлер.

– Не знаю, – повторила Анжелика и зажмурилась. – Мигрень началась!

– Замучили вас вопросами до головной боли, простите, – начал извиняться мой помощник.

– Вы ни при чем, – остановила его Лика. – Всякий раз, когда пытаюсь вспоминать, как провела раннее детство, тут же в висок штопор втыкается.

– И школьные годы такую же реакцию вызывают? – поинтересовался я.

– Плохо помню их, – стандартно ответила Лика. – О! Вот! Очень не любила рано вставать и когда садилась в машину, засыпала сразу.

Я обрадовался новой информации:

– Вас возили в гимназию?

– Не помню, – поморщилась женщина. – Сейчас вдруг в голове картина проявилась: ложусь на заднее сиденье, и все!

– Тоже не любил школу, – признался я. – Когда вы годы учебы в Потапкино вспоминаете, тоже мигрень стартует?

Анжелика засмеялась.

– Нет-нет, в деревне было очень хорошо. А в Москве даже сейчас, когда я уже взрослая, крайне неуютно. Не могу ночевать в квартире, только порог переступлю, сразу тошнит. Решила, вот вымоют апартаменты, кое-что подремонтируют, сразу на продажу их выставлю. Приобрету себе коттедж в Подмосковье. Я не создана для жизни в городе! Извините, больше не могу разговаривать. Голова раскалывается. Пойду таблетки принимать.

Экран погас. Мы с Борей посмотрели друг на друга.

– Что-то не так, – покачал головой батлер.

– Вы правы, – согласился я и набрал номер Левы.

– Задавай вопрос сразу, – попросил приятель, забыв поздороваться.

Я приступил к делу:

– Помнишь наш разговор про Анжелику? Сейчас случайно выяснили, что у нее всегда, едва речь заходит о детстве и школьных годах в Москве, начинается мигрень. И она ничего лет до одиннадцати не помнит. В процессе беседы случилось одно озарение: ее, совсем маленькую, рано утром, вроде как, везут на уроки. Мы выяснили, что она в первый класс пошла в девять лет и училась в лесной школе. От гимназии в деревне и от жизни в селе самые хорошие эмоции, есть воспоминания. Почему так?

– Некоторые специалисты ставят стоп-сигнал на травмирующие реминисценции, – объяснил Лева, – опасаются, что они всплывут из тьмы. Всякий раз, когда в башке возникают хотя бы намеки на ненужные мысли, у пациента начинаются тошнота, мигрень, понос, а то и все сразу. Каждый по-своему реагирует. Мозг связывает реакцию тела с размышлениями, например, о школьных годах и блокирует все, что связано с данной ситуацией.

– Ясно, спасибо, – поблагодарил я и встал. – Боря, сбрось мне точный адрес лесной школы. Может, там найдется кто-то, способный рассказать об Анжелике. Съезжу туда. Ты говорил, она расположена в селе Гукино. Отправлюсь туда. Пришли название улицы, номер дома. Проверь учителей, вдруг там еще работают те, кто помнит Зубову.

Звуковое сообщение от батлера прилетело в тот момент, когда я стоял в плотной пробке.

– Почти весь педагогический состав обновился, – сообщил секретарь. – Вероятно, помнить Анжелику может воспитательница Плюхина Валентина Семеновна, она до сих пор работает там, и библиотекарь Ласкина Татьяна Васильевна, но она теперь владелица магазина в селе Крутово. Кстати, обе женщины там живут, Плюхина – на улице Ленина, дом пять, Ласкина – тот же адрес, только шестой участок.