Текст книги "Буря в стакане беды"

Глава седьмая

Не успела я сесть в переговорной за стол, как дверь распахнулась и передо мной предстал Матвей Гришин.

– Кто из вас Виола? – сердито осведомился он.

Отличный вопрос, если учесть, что нас сейчас в переговорной двое – я и парень с короткой стрижкой и в мятой футболке с короткими рукавами. Компьютерщик оделся не по погоде, но, может, ему жарко? Или юноше хочется показать разноцветные татуировки, которые украшают его руки?

Я улыбнулась.

– Еще раз добрый день, Матвей Семенович.

Мужчина сдвинул брови.

– Так! Хватит глупости пороть! Думал, вы уже поняли, мы с вами никогда не встречались!

– Я сказала «еще раз добрый день», потому что мы беседовали с вами, когда вы ехали в поезде.

Лицо гостя расслабилось.

– К вам приходил кто-то другой.

– В вашей биографии сказано, что вашу жену зовут Зинаида Владимировна, – начала я нашу беседу. – Она оперная певица. В роду у женщины были цыгане. Это так?

– С какой стати задаете такие вопросы? – покраснел Матвей.

– Посмотрите на меня, пожалуйста, – попросил Саша.

Матвей повернул голову.

– Зачем?

Послышался тихий звук.

– Спасибо, – поблагодарил Ромайло.

– Скажите, пожалуйста… – продолжила я.

Но посетитель отмахнулся от меня как от мухи и обратился к компьютерщику:

– Ты чем занят? А?

Саша щелкнул пультом, на стене засветился экран, на нем появились два снимка.

– Матвей Семенович, кто на правом фото? – спросил мой помощник.

– Ну я, – недовольно ответил посетитель.

– Верно, этот снимок был только что сделан, – подтвердил Ромайло.

– Хам! – вмиг отреагировал посетитель. – Я не давал разрешения! Немедленно удали! Сию секунду! Понял?!

Ромайло, не отрывая голову от клавиатуры, продолжил:

– А на снимке слева кто?

– Эй, ты меня слышишь? – злился Гришин.

– Конечно, – подтвердил компьютерщик. – На левом фото кто?

– Я! – гаркнул Матвей.

– Нет, – возразил Саша, – не вы.

Стало тихо. Гришин схватил бутылку с водой, открутил пробку, швырнул ее на стол и принялся пить прямо из горлышка. Потом вернул пустую тару на место и вдруг сменил тон.

– Ладно, ребята, не сердитесь. Дел много, все дергают. Нервы порой не выдерживают. У вас тут есть туалет?

– В самом конце коридора, – ответил Саша.

Матвей встал.

– Сейчас вернусь. И все расскажу.

С этими словами второй вариант Гришина быстро ушел.

– Вы уверены, что на фото слева не наш посетитель? Не тот, который в сортир поспешил? – осторожно осведомилась я. – Лица одинаковые.

– Да, так кажется, – улыбнулся Ромайло. – Когда вы открываете приложение своего банка с помощью айди, система считывает ваше изображение и в макияже, и без него. Почему? Потому что есть около двухсот сорока условных точек на лице человека. Не стану сейчас рассказывать все подробности, скажу лишь, что современные пластические хирурги способны так клиента «перелицевать», простите за невольный каламбур, что мать родная не узнает. Но в нашем случае столь масштабно не работали. Смотрите!

На экране начали появляться стрелки.

– Вроде и тут и там глаза на одном месте, – комментировал Саша, – но расстояние между зрачками разное. И ширина лица, и промежуток между кончиком носа и подбородком тоже не совпадают. Вероятно, была проведена пластика, очень хорошая. Определить, имело ли место оперативное вмешательство, способен лишь эксперт, и не по фото, а при личном осмотре.

На экране появилось третье изображение Матвея Семеновича.

– Данный снимок взят из материалов конференции по бизнесу. Сравниваем сделанный сейчас снимок Гришина с ним.

На изображениях опять появились стрелки.

– Видим, что нет полного сходства, – договорил айтишник.

Я отреагировала не сразу:

– Значит, Матвей, который пришел сюда первым, настоящий?

– Его снимок совпадает со снимком докладчика бизнес-конференции, – кивнул Ромайло. – Возможно, второй Гришин ложился на стол хирурга. Или они родственники.

– Номер два лжет, когда называет себя Матвеем Гришиным, – протянула я, хватая телефон. – Секундочку, сейчас кое-что узнаю в бюро пропусков… Алло! Виола беспокоит. Матвей Семенович Гришин какой документ предъявил для получения пропуска?.. Так… Что?

Саша спокойно ждал, пока я завершу разговор, потом поинтересовался:

– Показал паспорт, да?

– Верно, – подтвердила я.

– Сделать документ, который во многих местах примут за настоящий, сейчас легко. На контроле при вылете и в других серьезных местах его не примут, а на ресепшен – легко.

– Да уж. И так же легко он ушел. Наш герой не в туалет отправился, а на улицу поспешил. Предвидя вопрос, почему его выпустили, отвечу: у нас требуется разрешение на посещение сотрудника, а вот покинуть здание человек может беспрепятственно в любой момент, ничья подпись не нужна.

Я начала рыться в своей сумке.

– Когда ему сообщили, что на одном снимке не он, мужчина вмиг стал ласковым.

– Да, – подхватил Саша, – тоже обратила внимание на метаморфозу.

Я оторвалась от копания в ридикюле. «Тоже обратила внимание». Саша девушка? Фамилия внеполовая. Новый сотрудник предпочитает стиль унисекс. Косметики нет, черты лица не девичьи – крупный нос, на руках масштабные татуировки. Обувь… Я глянула на ноги Саши и увидела кроссовки.

Да уж, когда я была школьницей, девушки предпочитали туфельки. Кроссовок тогда не было, вместо них носили кеды. Но никому из женщин даже в самом страшном сне не могло присниться, что она явится на рабочее место в спортивной обуви. К внешнему виду тогда предъявлялись строгие требования. Например, цвет помады должен был совпадать с оттенком лака для ногтей.

Я опять принялась копаться в сумке. Как поступить? Каким образом понять половую принадлежность Ромайло? Прямо поинтересоваться: «Вы мужчина или женщина?» Нет, нет, так нельзя. Я схватила телефон и быстро напечатала сообщение нашей заведующей отделом персонала: «Алиса, сбрось мне анкету Ромайло».

Нужный материал прилетел почти мгновенно. Родители у Саши не имеют ни малейшего отношения к компьютерным технологиям. Мать – учительница младших классов, отец разводит цветы на продажу. Семья живет в Подмосковье. Ничего порочащего на них нет. Нормальные, хорошо обеспеченные люди. И ни слова об их детях.

– Надо предупредить нашего клиента, – сообразила я и быстро набрала номер того Гришина, который приходил первым.

Матвей Семенович выслушал меня, коротко произнес:

– Еду. – И отсоединился.

Ждать пришлось недолго – похоже, бизнесмен находился неподалеку. Дверь распахнулась, появился Гришин.

– Значит, так, – начал он с порога. – Найдите двойника! Выясните, что он затеял! В средствах мы не ограничены! Сразу сообщите мне адрес поганца!

– Сядьте, пожалуйста, – попросила я. – Чай, кофе?

– Слушайте, давайте без этого, – поморщился Матвей.

– Осталось теперь понять, сейчас в офисе настоящий вы или копия, – продолжила я.

– Есть сомнения? – начал опять закипать гость.

– Да, – дуэтом ответили мы с Сашей.

Я прибавила:

– В нашу первую встречу вы особо не нервничали, а сейчас потеряли спокойствие.

– Нет, просто думаю, звонить еще раз в банк или нет. Уже беседовал с управляющим, велел не выдавать деньги наличкой тому, кто очень на меня похож. Сначала позвонить, выяснить, я ли это. И прикрыть мои личные онлайн-операции.

– О вас много информации в Сети, – заговорил – или заговорила – вместо меня Саша. – Везде написано, что вы верный муж, прекрасный отец, но сейчас, после ваших слов про деньги, стало понятно, что они для вас на первом месте. Вы не вспомнили о жене и детях, которые могут перепутать вас с двойником. Их украдут или еще что похуже случится. Зинаида Владимировна – звезда! Встречаются сумасшедшие фанаты, готовые на все ради личного общения с кумиром.

Матвей почесал бровь.

– Зинаида талантливая певица, у нее действительно полно поклонников. Но люди, которые восхищаются оперными исполнителями, не похожи на тех, кто ходит на концерты рокеров, например. Вторым может взбрести в голову спереть гитару артиста, похитить его детей, жену и потребовать в качестве выкупа его выступление у себя дома.

– Знаю такой случай, – кивнул – или кивнула – Саша.

– Любители оперы – другие, – вдруг улыбнулся Матвей. – Они передают корзины цветов, коробки элитного шоколада, дорогие коньяки… Совсем неагрессивны. Беспокоиться о жене не стоит. А в гимназии тьма охраны.

Я молча смотрела на Гришина.

– Послушайте, – фыркнул тот, – почему я должен перед вами оправдываться?

– Если любишь кого-то, в первую очередь думаешь о его безопасности, – тихо объяснила я, – а не о деньгах.

– Просто у вас нет крупного бизнеса, – парировал Гришин. – И не мужик вы. Вот молодой человек меня поймет. Чем больше денег, тем меньше сантиментов и шире ответственность. Женщины мыслят иначе, у них на первом плане эмоции.

– Вряд ли сумею встать на вашу сторону, – спокойно парировал – или парировала – Саша. – У меня нет большого бизнеса и я девушка.

Я улыбнулась. Ага! Теперь знаю, кто есть кто.

– Чего тогда ты так выглядишь? – удивился Гришин. – Зачем руки разрисовала?

– Давайте займемся делом, – остановила я беседу. – Как думаете, почему незнакомец решил прикинуться вами?

– Этот же вопрос хотел задать вам, – буркнул клиент.

– Пока есть два предположения. Либо мошенник хочет добраться до ваших денег, либо это как-то связано с тем, что дочери вам не родные по крови. Третьего пока нет, но, возможно, появится.

– Ага! – усмехнулся клиент. – Значит, для вас деньги тоже важнее семьи! Вы их первыми поставили в перечне!

Саша тихо хихикнула, я тоже засмеялась.

– Туше[1]1
  Туше (фр. toucher) – трогать. Туше в фехтовании – засчитанный укол. В спортивной борьбе – касание пола лопатками, в музыке – особая манера обращения исполнителя с инструментом. А в споре – когда один из участников проиграл.


[Закрыть]. Вроде так говорят фехтовальщики.

Глава восьмая

– Уже говорил – девочек подменить при появлении на свет было невозможно, – продолжил Матвей. – Зина рожала дома. Вел беременность профессор Орехов. Игорь Николаевич – врач от Бога. У нас были проблемы, давно хотели детей, но все никак. Обращались к разным специалистам, те в один голос: «И муж и жена здоровы». Потом Орехов посоветовал в церковь сходить. Он сам православный, а мы с супругой тогда далеки были от веры, не верили в доброго дедушку на облаках. Но Игорь Николаевич проявил настойчивость: «Сходите, попросите Господа. Дам вам адрес церкви». Чтобы профессора не расстраивать, отправились по его наводке. Простояли час с лишним на службе, потом священник, отец Николай, к нам подошел, сказал: «Орехов предупредил о вашем визите. Начните людям помогать, и Господь вам поможет».

Матвей вздернул подбородок.

– На меня поповские речи впечатления не произвели, а Зина, когда мы сели в машину, заплакала: «Мотя, мне так хочется ребеночка! Деньги есть у нас. Давай спросим у этого батюшки, кому помочь надо? Вероятно, подскажет. Вдруг он прав?»

Гришин покачал головой.

– Жену не пустил, сам пошел к церковнослужителю – решил беседовать без экивоков. Сразу флажки расставил, мол, ему деньги в руки не дам. Получит тот, кому средства реально нужны, а не толстый поп. Выглядел священник странно – лицо худое, руки тоже, шея цыплячья, а тело прямо бочка. Дал он адрес. Приехали мы с Зиной туда… Впечатление сильное. Крохотная квартирка, однокомнатная. В ней молодая женщина и четверо детей мал мала меньше. Пара котов, столько же собак. Она работает на почте, ребята – кто в яслях днем, кто в садике, но ночуют дома. Холодильник пустой, совсем ничего нет на полках. Вместо туалетной бумаги нарезанная газета с рекламой. Несмотря на скученность, чисто, дети в старой одежде, но она выглажена. Через короткое время после нашего прихода стали звонить в дверь соседи, входили, говорили: «Елена хорошая женщина, не пьет, не курит. Муж умер от тяжелой болезни, родни нет. Дети у нее замечательные. Семья верующая, аборт сделать было невозможно. Помогаем ей, но сами еле-еле концы с концами сводим».

Матвей покачал головой.

– Зина в магазин рванула, привезла гору продуктов. Короче, через месяц семья переехала в дом неподалеку от той церкви. Квартира большая, двор хороший. А потом Зина на стол тест с двумя полосками положила. Екатерина Андреевна рядом стоит рыдает: «Вот управил Господь! Помогли бедным! Боженька вас и наградил!»

Гришин потянулся к стакану с водой.

– Ух ты! – восхитилась Саша. – Прямо сказка!

– Сам никак поверить не мог. Зина одно время начала говорить про усыновление малыша. Но я жене честно сказал, что чужого полюбить никогда не сумею. И нате вам! Когда Игорь Николаевич подтвердил беременность, да еще сказал, что у нас двойня… Вот тут я к отцу Николаю домой поехал. Открыл мне дверь худенький мужичок с бородкой, я попросил его позвать священника. Он в ответ: «Это я».

Гришин усмехнулся.

– Так удивился, что произнес: «Вы сильно похудели, живот пропал». Священник спокойно объяснил: «Когда мы с вами впервые встретились, я в облачении был. Оно многослойное, поэтому показался вам корпулентным».

Матвей переменил позу.

– Истово верующим я не стал. Но четыре церкви построил, сейчас пятая стены поднимает. А вот на службу хожу редко. Зина – та каждое воскресенье на литургии, девочек водит, Екатерину Андреевну. Должен отметить, воскресная школа хорошая штука. Учит родителей уважать, их советы слушать, не врать, ну и тому подобное. Дочки вежливые, аккуратные, спокойные, грубые слова, как многие их сверстницы, не произносят, в телевизор не пялятся, интернет – не главное для них, они книги любят. То, что малышки наши, родные, сомнения нет. Они копия Шурочки и Зины, внешне пошли в бабушку и мать. Да и на меня похожи, характер мой. Поставили цель? Идут к ней упорно.

Матвей покачал головой.

– Для родов дома я оборудовал все, как велел Орехов. Купил аппаратуру для реанимации детей, хирургический стол – вдруг кесарево. Неонатолог наготове. Но Зиночка умница, сама справилась. Я стоял около жены, Наташе – она первая на свет появилась – пуповину перерезал. Потом Верочке. Подмена детей исключена!

– Кто такая Екатерина Андреевна? – осведомилась я.

– Ковалева. Она жила в соседней квартире с Шурочкой, – объяснил Матвей. – Катя соседке помогала – просто так, от чистого сердца. Зина лет в пять у нее спросила: «Ты мне не сестра, не мама, а кто?» Катя решила пошутить: «Бабушка!» А Зиночка ей и поверила, начала звать соседку «бабой Катей». Екатерина медсестра, работала в больнице. Когда у меня дела в гору помчались, мы ее попросили у нас хозяйство вести. Катя переехала в усадьбу, у нее на территории свой коттедж. Она замужем за Федором, начальником нашей охраны.

Гришин побарабанил пальцами по ручке кресла.

– Недоброжелателей у всех много, а у богатых их тучи. Но в кругу семьи и тех, кто на нас работает, злыдней нет. Отбором людей для работы в поместье занимался Федор. Его невозможно обмануть, ложь на три метра под землей чует. В придачу у Ковалева сын-айтишник, он любого соискателя мог догола раздеть, изучить. Сейчас вакансий нет, текучка отсутствует, все работают больше десяти лет. А зачем им работу менять? Оклад хороший, отпуск и бюллетень оплачиваются. Есть дом с просторными квартирами – живите бесплатно. Нет у нас воровства, сплетен, злости. Катя и Федя воцерковленные, они таких же наняли. Мы создали свой мир, нам в нем хорошо. Мужик, который к вам заявился, посторонний. Ума не приложу, что он хотел.

– Устроить бучу? – предположила Саша. – Припугнуть, что расскажет что-то желтой прессе.

– И что? – усмехнулся Матвей.

– Возможно, ваша копия надеется учинить скандал. О вашей семье никаких сплетен нет. В интернете только биографические данные, – продолжила Ромайло. – Справедливости ради отмечу: крупный бизнес старательно охраняет свою личную жизнь. Вот актеры и певцы – короче, мир шоу-бизнеса – вот они все нараспашку. Вы не одиноки в своей закрытости. Но! Порой из-за тщательно затворенной дверцы выползают тараканы. И тогда у СМИ праздник. Сын олигарха N напился в баре в Ницце. Набил морду официанту. Ура! Сенсация! Дочь политика К. сообщила, что не собирается никогда рожать детей! Ура! Сенсация! Такую информацию подхватят все. Чем меньше известно о человеке, тем дороже новость о нем. А вы – ну прямо бомба! Сдали ДНК-анализ, а дети не ваши? Вам трудно представить, что начнется! Подумайте, кого вы могли так обозлить? Вел себя фальшивый Гришин не очень любезно, а потом вдруг извинился за свое поведение, спросил, где у нас туалет. Получив ответ на вопрос, ваш двойник пообещал все рассказать, когда вернется. И ушел. Больше мы его не видели, он удрал!

– Речь о ваших дочках не шла, – подхватила я. – Мы ему ни слова о девочках не сказали, а он не спрашивал. Сейчас понимаем, что позвонил нам двойник, это его номер висит в Сети.

Посетитель дернул головой.

– Моего номера там точно нет. Есть контакты секретарей, помощников. Личный номер оформлен на чужое имя и служит только для разговоров с членами семьи. Его знают Зина и Шурочка. Все! Для остальных, даже для тех, кто приближен к семье, есть контакт Кати. Она всегда мне информацию передает.

– Матвей-два – ваша копия, – сообщила Саша. – Голос, внешность – прямо один в один. Правда, при детальном изучении лиц всплывают различия. Но подобное исследование проводит специалист. Вероятно, несовпадения отметит и тот, кто вас очень хорошо знает – жена и Александра. Для всех остальных Матвей-два – это вы! Что он задумал? Пока ответа нет. По какой причине так на вас похож? Может, мужчина – ваш родственник, о котором вы понятия не имеете, но вот он в курсе, что вы ему близкий по крови, и прикидывается вами для совершения мошеннических дел. Либо он сделал дорогую пластику. Почему откликнулся на просьбу приехать, не побоялся? Вдруг он вошел бы в кабинет, а тут вы!

– Найдите его, – тихо попросил бизнесмен.

– Попробуем, – после небольшой паузы ответила я, не понимая, с какого края приступить к решению задачи.

– Вы договор с ним подписывали? – поинтересовался гость.

– Нет, он удрал.

– Правильно! Он побоится оформлять какие-либо бумаги. Там должны быть паспортные данные, – протянул Матвей, – причем мои. Но он их раздобыть не сумеет!