Текст книги "Гений страшной красоты"

Глава 7

В какую бы школу ни переводили Яну, события развивались по одной схеме. Первые месяцы Якименко сидит тихо, получает сплошняком пятерки, выигрывает какую-нибудь олимпиаду, становится заводилой в детском коллективе, а потом хоп – и наша Яна, скажем, катается на крыше поезда метро под восхищенные вопли детей. Лично я не хотела бы, чтобы у моей Маши была такая подружка.

Почему Игорь не отправил дочь за рубеж? Отправил! После случая с тигром отец немедленно услал дочурку в платный пансион в Швейцарии, специально подобрав заведение с суровой дисциплиной. Интернат располагался на горе в бывшей крепости то ли шестнадцатого, то ли семнадцатого века. Детям после отбоя запрещалось покидать комнаты, в каждом коридоре у выхода на лестницу денно и нощно дежурили секьюрити. А вот в спальнях на окнах не было решеток. Администрация школы и подумать не могла, что кто-нибудь решится покинуть дом не через главный вход. Задумавшему бегство предстояло спуститься по отвесной стене старинного замка, а потом переплыть озеро, иначе никак нельзя было попасть на шоссе. Но владелец интерната не подозревал, на что способна девочка из России. Яна без особого труда преодолела все препятствия. Лазание по вертикальной стене – ее давнее хобби, а в воде она чувствует себя как русалка. Следует отметить, что в Швейцарии Яне нравилось, училась она, как всегда, отлично, была первой в классе.

– Девочка, ну скажи, чего тебе не хватало? – безнадежно поинтересовалась Соня, встречая в очередной раз вытуренную дочурку в аэропорту.

– Мамочка, там замечательно! – запрыгала Яна. – Кормят вкусно, уроки интересные, комната большая, учителя хорошие, ребята не вредные, но…

– Но? – повторила Софья.

– Очень уж скучно, – вздохнула доченька. – Понимаешь, они, когда на велик садятся, шлем на башку нахлобучивают и едут, как старики, медленно, торжественно. Ноги на руль не кладут, руками педали не крутят.

– Зачем надо руками их крутить? – простонала Софья.

– Ма, когда несешься на велике с горы, стоя на сиденье, и знаешь, что впечатаешься лбом в асфальт, если свалишься, это круто! – объяснила Яна. – Драйв и кайф!

Когда дочке исполнилось тринадцать, родители поняли: им не под силу найти учебное заведение, в котором Яночка спокойно проучится до получения аттестата. Нет, в России существуют интернаты, где даже Яну заставят сидеть тихо, но они предназначены для несовершеннолетних преступников, отличницу Якименко, никогда не нарушавшую Уголовный кодекс, туда не возьмут. Да и разве можно отдать ребенка в криминальную среду?

В конце августа Яну отправили в женский кадетский корпус, элитное заведение, куда брали девочек-старшеклассниц, в основном тех, чьи матери или отцы, вступив в повторный брак и заимев нового ребенка, хотели избавиться от старшего. Занятия там идут круглый год, без перерыва на летние каникулы. И пожалуйста, месяца не прошло, а Яна уже дома.

– Опять выгнали? – осведомилась я.

Яночка закрыла ящик.

– Ага!

– За что на этот раз? – печально спросила я.

– Ерунда, – пожала плечами Яна. – Там на здании снаружи есть карниз, он шириной с гимнастическое бревно, по такому пройти – легче легкого…

– Можешь дальше не продолжать, – вздохнула я.

– А меня не насовсем выперли, – захихикала Яна, – всего на десять дней. Давай не скажем ни маме, ни папе? Пусть отдыхают.

– Когда ты вернулась домой? – опомнилась я.

– Позавчера, – отрапортовала Яна. – Меня на автобусе привезли.

Я удивилась:

– И каким же образом никто из домашних не заметил, что ты здесь?

Девочка ухмыльнулась:

– Ну, я старалась вам на глаза не попадаться, сидела тихонько в комнате, вниз спускалась, когда ни в столовой, ни на кухне, ни в гостиной никого не было. Не хотелось, чтобы меня ругали.

– Глупое поведение, – перебила я Яну. – Неужели ты собиралась все время скрываться? Полагала, никто не узнает, что тебя временно отстранили от занятий?

– Не-а, – ответила безобразница. – Просто решила сократить время пилежки. Так мне не десять дней мораль читать будут, а на два дня меньше. Все легче.

– Дай честное слово, что не станешь до возвращения родителей из Франции сигать с крыши и с верхушки елки, обвязавшись веревкой! – потребовала я.

– Ну, Даша… – укоризненно протянула Яна. – Я давно этим не увлекаюсь, мне это неинтересно, пройденный этап.

– Очень надеюсь никогда не узнать, в какой сфере лежат твои увлечения теперь, – пробормотала я. – Думаю, ты в курсе домашних проблем, хоть и не показывалась на глаза: Наташа заболела, у нее что-то с желудком, еще приехали гости, сестра Андрея Валентиновича с дочерью. Сделай одолжение, не доставляй мне лишних хлопот!

– Я тебе помогу, – предложила Яна. – Могу кашу сварить.

– Отлично! – обрадовалась я. И услышала звонкий голос Лидии, появившейся на пороге кухни…

– Очень хочется кофе. Всем привет! Яна, ты почему не в школе?

– Отчислили в воспитательных целях, – отрапортовала девочка. – По решению педсовета.

– От лишних каникул никто не откажется, – подмигнула бабушка внучке. – Будешь капучино?

– Супер! – обрадовалась Яна. – А в корпусе такую дрянь дают… Бее!

Лида нажала пальцем на панель кофемашины. Но вместо привычного урчащего звука послышался хлопок, и в кухне погас свет.

– Пробки выбило! – подпрыгнула Яна. – Пойду щелкну переключателями.

– Нет, займись кашей, – попросила я и направилась в щитовую.

Завтрак прошел относительно мирно, если не считать неполадок с электричеством. В столовой постоянно гасла люстра, а кофемашина кое-как сварила капучино для Яны и начала путать заказы.

Из своей комнаты к столу спустился и Антон. Правда, младший брат Сони не общался с присутствующими, ел молча. Яна тоже сидела тихо. Лена без особого аппетита ковыряла ложкой в тарелке. Я бегала между столовой и кухней, исполняя обязанности домработницы. Лена поставила инвалидное кресло так, что я регулярно спотыкалась о его огромные колеса. Кстати, Яна отлично справилась с задачей, геркулесовая каша у нее получилась очень вкусная. И чай девочка заварила по правилам. Вот кофе никому не достался – машина в конце концов вырубилась, мне пришлось спешно вызывать мастера.

День из-за хозяйственных неурядиц начался неудачно, и у меня испортилось настроение. Зато у Агнии оно было лучезарным. Сестра академика не закрывала рта, болтала о пустяках и в конце концов спросила:

– Где же Андрюша? Почему он не идет завтракать?

– Я же тебе сказала, что мой муж уехал, – ответила Лидия. – В командировку.

Я покосилась на Яну. Надеюсь, она сейчас не ляпнет: «Лидия, ты забыла? Дедушка живет в маленьком доме, обитает в стране Хо и никогда сюда не заходит!» Лидия Сергеевна терпеть не может, когда ее называют бабушкой, поэтому Яна обращается к ней исключительно по имени.

– Странно, – прошептала Лена, – позвал нас и уехал!

– А когда Андрейка возвращается? – не успокаивалась Агния. – Мы подождем его!

– У нас есть конфеты! – быстро сказала хозяйка дома, сменив тему. – Даша, достань их из шкафа. Яна, принеси мед!

Я встала и направилась в кладовку, думая, что Лидия избрала не самую правильную тактику. Рано или поздно ей придется объяснить гостье, что академик не совсем здоров психически, а посему Агнии надо убираться восвояси. Непонятно, почему Лидия сразу так не поступила. Стесняется сообщить гостьям правду и готова терпеть присутствие малоприятных родственниц? Как-то не похоже на мадам Бархатову.

– Эта тетка не в курсе, что дедушка сбрендил? – раздался у меня за спиной голос Яны.

От неожиданности я вздрогнула и чуть не уронила коробку «Ассорти», но ответила:

– Нет.

– Прикольно, – засмеялась Яна. – Я ничего ей не скажу, пока Лида не разрешит.

– Молодец, – машинально похвалила я девочку.

– Слышишь, в дверь звонят! – воскликнула Яна. – Побегу открою.

– Лучше отнеси конфеты, – остановила я ее и поторопилась в прихожую.

На этот раз на пороге стояла немолодая особа с двумя большими сумками.

– Скажи хозяевам, что приехала Эстер, – произнесла она, забыв поздороваться.

– А вы кто? – бесцеремонно спросила я.

– Эстер, – представилась женщина. – Лидия Сергеевна, наверное, еще спит? Где Сонюшка?

– Она уехала отдыхать во Францию, – ответила я. – Вместе с мужем.

Эстер сняла потрепанную ветровку и повесила ее на крючок, потом показала пальцем на ботиночницу и неодобрительно заявила:

– Пыли много. Почему не следишь?

– Наверное, потому, что не являюсь домработницей, – парировала я. – Ой, ваша сумка шевелится!

– Не трогайте ее, – попросила гостья.

Я отметила, что она перешла со мной на «вы», и улыбнулась.

– Меня зовут Дарья. Лидия Сергеевна в столовой, я вас провожу.

Эстер подхватила сумки.

– Вижу, Бархатовы дорогой ремонт сделали. Сама дорогу найду, не первый раз в доме.

Я опешила. Похоже, появился еще один призрак из прошлого, о котором мне ничего не известно. Кто такая Эстер?

Едва мы материализовались в столовой, как Агния закричала:

– Эста, ты? Какими судьбами?

– По старой памяти помочь попросили, – спокойно ответила та. – Добрый день, Агния, я вас узнала.

– А ее? – нахально спросила сестра Андрея и показала пальцем на госпожу Бархатову.

– Соня? – неуверенно произнесла Эстер. – Или… Не пойму никак. Прямо время назад поехало, все как раньше! Там кто? Возле Сони что за девочка?

– Меня зовут Яна, – вступила в разговор экстремалка. – Моя мама Соня, а папа Игорь. В центре стола сидит Лидия Сергеевна, слева от нее Антон, мой дядя и брат мамы. Это наша семья. Агния и Елена – гости. А Даша – лучшая подруга мамы.

Эстер посмотрела на хозяйку.

– Вы прямо девочка! Заморозились навсегда. Думала, вы с кровати не встаете, поэтому и примчалась сразу. Примите мои глубочайшие соболезнования.

– Здравствуй, Эста, – наконец заговорила Лидия Сергеевна, – рада встрече. Хотя немало удивлена твоему неожиданному визиту.

– Неожиданному? – подняла брови Эстер.

– И в связи с чем ты приносишь соболезнования? – спросила Лида.

Гостья вскинула брови:

– Так Андрей Валентинович умер!

Агния вскочила:

– Как?

Лена оттолкнулась от стола и отъехала к стене.

– Когда?

– Не неси бред, – велела Лида, – муж на работе, читает в институте лекции, приедет вечером. Правда, Дашенька?

И что мне оставалось делать? Сказать честно: «Бархатов эмигрировал в страну Хо и никогда оттуда не вернется», – я постеснялась. Воскликнуть: «Лидия, вы забыли, что врали Агнии про командировку!» – тем более. Я кивнула.

Антон резко отодвинул тарелку и спросил:

– Что тут происходит? Введите меня в курс дела, что за люди у нас в доме? Кто такая Эстер?

– Наша прежняя экономка, – объяснила Лидия Сергеевна. – Работала у нас с рождения Сонечки и до того, как та пошла в десятый класс. Потом уволилась, и Андрей нашел Наташу.

– Понятно, – кивнул Антон. – А Елена и Агния наши родственницы со стороны папы?

– Верно, – подтвердила Бархатова.

– Какая Елена? – почему-то испугалась Эстер.

Поскольку присутствующие, включая женщину в инвалидном кресле, молчали, я решила ответить:

– Так зовут дочь Агнии.

Эстер вздрогнула:

– Девочку снова назвали Леной? Я бы побоялась.

– Я – она! – загадочно ответила инвалид.

Эстер попятилась к двери.

– Не может быть! Ленка умерла!

– Как видишь, нет, – с мрачной ухмылкой констатировала женщина в кресле. – Правда, иногда мне кажется, что лучше лежать в могиле, чем сидеть в коляске и зависеть от чужого человека.

– Не говори так, доченька! – всхлипнула Агния. – Я непременно наберу денег тебе на операцию. Теперь у нас есть надежда.

Я решила разобраться в происходящем и обратилась к вновь прибывшей:

– Кто вам сказал, что Андрей Валентинович умер?

– Лидия Сергеевна, – прозвучало в ответ.

– Неправда! – возмутилась Бархатова. – Мы с тобой сто лет не общались!

Эстер без приглашения села к столу.

– Два дня назад мне домой позвонили…

Я внимательно слушала экономку.

Эстер уже видела третий сон, когда ее разбудил звонок телефона. Определителя номера у бывшей прислуги нет, но она не рассердилась, а сразу схватила трубку. Эстер давно перестала наводить порядок в чужих домах, вот уже много лет она разводит пуделей и лабрадоров. Секрета из своего телефонного номера она не делает, а наоборот, широко тиражирует его – публикует в Интернете объявления об услугах собачьего парикмахера, предлагает щенков и готова делать животным уколы, чистить уши, подрезать когти. Эстер подумала, что ее беспокоит потенциальный клиент, и звонко крикнула в трубку:

– Питомник «Кики», слушаю.

На самом деле у Эстер всего несколько собак, которые по очереди рожают малышей, но покупателям незачем знать правду. Люди хотят приобрести здоровое животное с паспортом? Пожалуйста, они его получат. Эстер очень любит собак и трепетно о них заботится.

Из трубки послышался слабый, чуть дребезжащий голос:

– Эстонька, ты меня не узнала? Это я.

Заводчица пуделей скорчила гримасу, некоторые люди такие странные.

– Простите, кто звонит?

– Лида, – прошептала старуха.

Эстер напрягла память.

– Кого вы у меня брали? Мальчика? Девочку? И когда?

– Я Лидия Сергеевна Бархатова, – представилась звонившая.

Глава 8

– Матерь божья! – ахнула Эстер. – Как вы меня нашли?

– Ты живешь по своему старому адресу, – всхлипнула бывшая хозяйка. – Эстонька, извини, мы не общались долгие годы, но сейчас я вынуждена к тебе обратиться. Христом богом прошу, помоги. Неделю назад умер Андрей Валентинович, я давно больна, живу одна, погибаю, некому даже чай подать. Лежу, все меня оставили, встать не могу, голова кружится. Я голодна! Помоги, Эсточка. Друзей никого не осталось, все умерли. И я скоро уйду на тот свет. Пожалуйста, приезжай! Я хочу, чтобы шестнадцатого сентября ты была со мной. Понимаешь? Оставлю тебе свои кольца. Все!

– Мне не нужны ваши украшения, – начала отнекиваться Эстер, – и я больше не работаю горничной, занимаюсь разведением собак, хорошо зарабатываю.

Лидия Сергеевна заплакала навзрыд, а ее бывшая прислуга смутилась. Некоторое время Эстер старательно объясняла, по какой причине она не может отправиться в Филимоново, а потом, неожиданно для самой себя, вдруг согласилась:

– Ладно уж, приеду на пару дней, посмотрю, что можно для вас сделать…

И вот Эстер находится в столовой прекрасно знакомой ей дачи, только шикарно отремонтированной, и растерянно повторяет:

– Лидия Сергеевна, вы прекрасно выглядите, совершенно не изменились!

Несмотря на странность ситуации, комплимент порадовал жену академика. Бархатова расплылась в улыбке.

– Спасибо, дорогая. И отдельное мерси за то, что решила бросить свои дела и поспешила сюда в качестве спасателя. Но я совершенно здорова и ни в чем не нуждаюсь!

– Уже вижу, – кивнула Эстер.

– Ваша сумка шевелится, – подала голос Яна.

– И вроде ворчит, – добавила Лена.

Эстер встала и расстегнула длинную «молнию» на здоровенной торбе, наружу незамедлительно выбралось невероятное создание. На какую-то секунду мне показалось, что это уменьшенная копия зебры, вот только на шкуре у нее было всего две полосы, светлая и черная.

– Это кто? – ахнула Лидия.

– Мартин, – с нежностью произнесла Эстер. – Мой лучший экземпляр. Остальные не ахти получились, а вот он прекрасен.

– Это пес? – с сомнением поинтересовалась Агния. – Ты только что говорила, будто разводишь пуделей на продажу. Пудельки – это такие кудрявенькие, лохматые и с длинными ушами глупые псинки, которые лают не замолкая. Я ничего не путаю?

– Что бы ты в собаках понимала! – оскорбилась Эстер. – Сама глупая!

– Эй, поосторожней! – вскинулась Агния. – Прислуга должна знать свое место!

Эстер расхохоталась.

– Очнись! Я давно у Бархатовых не служу, а ты, кстати, даже в прошлые годы в доме у Андрея Валентиновича была не барыней, а в приживалках вместе с Ленкой. Можешь щеки не раздувать и ядовитой слюной не плеваться. Как была нищей, так ею и осталась. А я теперь женщина обеспеченная, успешная собакозаводчица, не чета тебе.

Агния, покраснев, завопила:

– Лидочка! Неужели ты позволишь какой-то горничной, пусть и бывшей, говорить в таком тоне со своей золовкой? Унижая меня, охамевшая баба втаптывает в грязь и тебя! Если ты ее не приглашала, пусть Эстка вон убирается!

– Назло не уеду, раз тебе этого хочется! – по-детски запальчиво откликнулась бывшая экономка. – Ты, Гнюшка, тут по-прежнему никто, не имеешь права меня гнать.

– Не смей звать меня Гнюшкой! – взвилась та.

Эстер округлила глаза:

– Почему? Тебе не нравится собственное имя? Извини, не знала. Раньше ты на Гнюшу безропотно откликалась.

Агния насупилась, но больше ничего не сказала. А я тут же вспомнила, что Лидия именно так называет свою золовку.

– Прикольно! – хихикнула Яна. – Гнюшка… На говнюшку похоже.

Девочка произнесла это очень тихо, но я, сидевшая рядом, услышала и шепнула:

– Яна! Ты мне обещала!

– Разве я прыгнула с крыши? – так же тихо, с самым невинным видом парировала юная экстремалка.

Я решила купировать назревающий скандал и попыталась перевести беседу на другую тему:

– Ваш пес – не стандартный пудель.

– Мартин – лабродудель! – гордо сообщила Эстер.

– Кто? – на сей раз совершенно искренне удивилась я.

– Лабродудель, – повторила собакозаводчица. – Щенок лабрадора и пуделя.

Я уставилась на странное существо самого нелепого вида. Вот почему у Мартина голова, передние лапы и часть торса имеют цвет топленого молока, а задние конечности, хвост и, так сказать, попа с талией чернее грозовой тучи. Как правило, помесь двух пород берет что-то от отца, что-то от матери, признаки перемешиваются, и получаются весьма оригинальные, подчас очаровательные щенки. Но Мартин похож на неправильно собранный конструктор. Некто взял кусок от лабрадора, половину от пуделя и соединил эти части в районе живота. Даже шерсть у пса разная – спереди короткая и прямая, а сзади буйно кудрявится. Исключение составляют лишь уши – они пуделиные. Но свисают с головы лабрадора.

– Правда, хорош? – воскликнула Эстер. – Я не могла оставить Марти дома одного. Розалию и Джулико на время моего отъезда приютила соседка, у нас с ней уговор, я плачу ей за передержку своих собак. Но Мартину всего шесть месяцев, он еще слишком мал, чтобы оставаться без хозяйки. И соседке его не оставишь – у нее есть попугай Гоша, так он, едва Марти увидит, глаза закрывает и на дно клетки кверху лапами валится. Отчего у птицы такая реакция, никто понять не может!

– Я сам чуть не свалился со стула, – неожиданно произнес Антон. – Жуткая страхолюдина эта ваша собаченция!

Мартин поднял голову, сел на задние лапы и тихонечко завыл.

– Он расстроился, – вздохнула Эстер. – Все понимает!

– Ну, прости, – испугался Антон, – я тоже не Аполлон.

Мартин перестал хныкать и начал яростно скрести передними лапами паркет.

– Прикольно, – захихикала Яна. – Похоже, он подземный ход роет.

– Что он делает? – всплеснула руками Лида. – Пусть прекратит!

– Мартин ищет трюфели, – торжественно заявила Эстер.

– Конфеты? – уточнила Елена. – Они мне нравятся, в особенности если свежие. Но мы с мамой их покупаем только на Новый год, всего сто граммов, они очень дорогие, не по карману инвалидам.

– Я имею в виду грибы, которые растут под землей, – пояснила Эстер. – Чтобы их обнаружить, специально обучают свиней или собак, у них исключительно тонкий нюх. Я долго работала, чтобы вывести породу, представители которой способны за пять минут отыскать все трюфели в округе. И преуспела! Лабродудель – уникальный охотник.

– На фиг нужны подземные грибы? Можно обойтись белыми или маслятами, – буркнула Елена.

Эстер выпрямилась.

– Гнюшка, ты дочке-то хоть телик купи! Пусть посмотрит кулинарные шоу, получит образование. Цена ста граммов трюфелей порой зашкаливает за пятнадцать тысяч евро.

Елена раскрыла рот.

– Сколько? И Мартин их может найти? Подарите его нам с мамой!

– Трюфели не растут в Подмосковье, – вмешалась я в беседу.

– По-да-рить?! – по слогам произнесла Эстер. – Мартина?! Да я его меньше чем за двадцать тысяч долларов олигарху-трюфелелюбителю не отдам. Специально вывела такую собаку, чтобы…

По счастью, именно в этот момент из прихожей снова донесся звонок, и я поспешила туда, так и не узнав об исключительных рабочих качествах лабродуделя.

На сей раз на пороге стояла целая компания: двое мужчин разного возраста и женщина.

– Нам бы хотелось видеть Лидию Сергеевну, – бойко заговорило слабое звено группы.

– Погоди, Надя, – остановил ее явно муж. – Добрый день, девушка. Сообщите хозяйке: приехали Коровины.

Я уже сообразила, что в доме Бархатовой творится нечто непонятное, поэтому просто кивнула и посторонилась. Все трое споро вошли в прихожую, скинули уличную обувь и пошагали по коридору в столовую.

– Здорово тут интерьер изменился, – с завистью произнесла Надежда. – Смотри, Коля, люстра, похоже, от Сваровски.

– Замолчи! – велел супруг. – Юра, ты где?

– Здесь, папа, – покорно ответил более молодой член семьи.

– Прекрати сопеть, не шаркай ногами и выпрямись! – скомандовал отец. – Надежда, поправь ему волосы.

– Да, папа, – привычно отозвался Юрий.

– Хорошо, дорогой, – на автопилоте согласилась Надя. И добавила: – Чемодан тяжелый, рука сейчас отвалится.

– Стоять! – скомандовал Николай.

Почему-то все, включая меня, послушались и уставились на него.

– Чья сегодня очередь нести багаж? – осведомился деспот.

– Моя, – вздохнула Надежда.

– Вопросы есть? – прищурился супруг.

– Нет, – грустно ответила жена.

– Продолжаем движение, – велел Николай.

Едва мы очутились в столовой, как Эстер вскочила:

– Коля! Какими судьбами?

– А ты что здесь делаешь? – изумился Николай.

– Здравствуй, Эста, – сказала Надя. – Вот уж не думала, что ты по сию пору служишь у Лидки!

– Добрый день, Надежда, – ледяным тоном произнесла Бархатова. – Чем обязана вашему визиту?

Надежда чуть прищурилась:

– Софья, ты стала невероятно похожа на мать. Прямо копия! А где сама старуха?

– Я здесь, – заявила Лидия. – И хотела бы…

– Соня, мы тебя видим, – перебил Николай. – Ты прекрасно выглядишь для своего возраста. Правда, мне как доктору…

– Кому-кому? – засмеялась Агния.

– Как доктору, – повторил Николай. – Разрешите представиться. Николай Владимирович Коровин, натуропат, диетолог, детоксиколог, специалист по омолаживанию, чистке и оздоровлению человека. Академик академии академических наук, профессор института нетрадиционной медицины, экстрасенс в пятом поколении. Дорого. Надежно. Эффект навсегда. Наш путь к здоровью тернист и долог, занимает он года, тяжело ходить туда, но, зайдя, мы понимаем, что не зря совсем страдаем, потому что ерунда все, что не здоровье, да!

– Браво, Коля! – захлопала в ладоши Агния. – Раньше, помнится, ты составлял стишата только к дням рождения, новогоднему и прочим праздникам, а нынче рекламируешь виршами свой бизнес. Я под глубоким впечатлением.

У Николая неожиданно покраснели уши.

– Мы знакомы?

Агния обнажила в улыбке ровные белые зубы.

– Очень даже хорошо.

– Забыл вас, – чуть смущенно произнес Николай. – Хотя не удивлен. Я помогаю людям обрести молодость в течение нескольких десятилетий, вернул к активной жизни не одно поколение, всех не запомнишь. Вы у меня лечились? Если не затруднит, скажите свое имя.

– И ее не припоминаешь? – Агния показала на сидящую в инвалидном кресле дочь.

– Нет, – отрезал Коровин. – Но эта больная ни разу не пересекала порог медцентра «Солнце природы», иначе бы не сидела в коляске. Заглядывайте, я вас в прямом смысле поставлю на ноги.

– Заткнись, клоун! – рявкнула Агния.

Я не одобряю грубости, но возмущение Агнии разделяю. Зачем вселять бедной Лене призрачную надежду?

Николай не обиделся.

– Знаю, что ее можно поднять на ноги. Более того, совершенно не ощущаю мертвой стужи, которая свойственна неработающим органам. Думаю, эта женщина способна ходить, танцевать, бегать, прыгать. Я довольно плотно работаю со спинальниками и всегда улавливаю умершую ауру их ног, а здесь ничего подобного нет. Простите, как вас зовут?

– Елена, – буркнула больная и уронила кусок сыра.

Я нагнулась, чтобы подобрать его.

Тот, кто давно знаком со мной, знает, что в нашей семье много разных животных. Если во время обеда на пол упадет ненароком хоть крошечка чего-то съедобного, из всех углов к добыче кинутся наши собаки. Только не подумайте, что мы недокармливаем своих любимцев. Они получают необходимое количество белков, жиров и углеводов, но псы всегда наготове, они могут есть даже во сне. К сожалению, наши собаки уже не юны, жирный сыр им противопоказан, и у меня выработался рефлекс: я немедленно наклоняюсь за любой упавшей корочкой, иначе Хуч, Черри, Снап или Банди ее мигом слопают. Сейчас стая находится в Париже, но от старых привычек мне не удалось избавиться.

Чтобы подцепить прилипший к паркету ломтик, мне пришлось сползти со стула и опуститься на корточки.

– Отодвинуться? – спросила Елена. – Вы что-то потеряли?

Не дожидаясь моего ответа, она вцепилась руками в колеса и откатилась от стола. Меня охватила жалость: похоже, Агния не врет насчет своего тяжелого материального положения. На Лене туфли с сильно поношенными подошвами и стесанными каблуками, мне, сидящей почти на полу, хорошо это видно.

Вдруг что-то показалось мне странным.

– Почему вы так смотрите на мои ноги? – занервничала Лена.

Мне стало неудобно, и я живо соврала:

– Туфельки у вас симпатичные. Наверное, удобные.

– Дешевка, – раздраженно произнесла слышавшая наш разговор Агния. – У нас нет денег на шикарные вещи. Когда я покупала Леночке эти баретки, выбрала самые простые. Взяла на рынке, в магазине с моим кошельком нечего делать. На наше нищенское пособие не разгуляешься, даже на барахло из клеенки полгода копить пришлось.

До моих ушей долетело мерное шуршание. Я повернула голову – лабродудель отчаянно скреб лапами пол около серванта. Эстер удалось вывести уникальную собаку с на редкость странным нюхом. Похоже, Мартин чует запах трюфеля, растущего где-то в Альпах, и пытается прорыть тоннель к грибнице. Но пес даже носом не повел, когда рядом с его мордой шлепнулся ароматный кусок сыра. Наверное, у Мартина отмерли все обонятельные рецепторы, кроме того, что заточен на грибы.