Текст книги "Топи и выси моего сердца. Дневник"
Автор книги: Дарья Дугина
Жанр: Публицистика: прочее, Публицистика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Максимилиан Волошин. «Звезда-полын». – Книга стихов. Печатается.
Вячеслав Иванов. «По звездам». – Статьи и афоризмы. Печатается.
Поступил в продажу «Цветник Ор. Кошница первая». Изд-во «Оры». Спб. 1907.
6 / 11
На «Ивановских средах» встречались люди очень разных даров, положений и направлений. Мистические анархисты и православные, декаденты и профессора-академики, неохристиане и социал-демократы, поэты и ученые, художники и мыслители, актеры и общественные деятели, – все мирно сходились на Ивановской башне и мирно беседовали на темы литературные, художественные, философские, религиозные, оккультные о литературной злобе дня и о последних, конечных проблемах бытия. Но преобладал тон и стиль мистический. Сразу же создалась атмосфера, в которой очень легко говорилось. В постановке тем и в характере, который приняло их обсуждение, быть может, не хватало жизненной остроты, и никто не думал, что речь идет о самых жизненных его интересах. Но образовалась утонченная культурная лаборатория, место встречи разных идейных течений, и это был факт, имевший значение в нашей идейной и литературной истории. Многое зарождалось и выявлялось в атмосфере этих собеседований. Мистический анархизм, мистический реализм, символизм, оккультизм, неохристианство, – все эти течения обозначались на средах, имели своих представителей. Темы, связанные с этими течениями, всегда ставились на обсуждение. Но ошибочно было бы смотреть на среды, как на религиозно-философские собрания. Это не было местом религиозных исканий. Это была сфера культуры, литературы, но с уклоном к предельному. Мистические и религиозные темы ставились скорее как темы культурные, литературные, чем жизненные. Многие подходили к религиозным темам со стороны историко-культурной, эстетической, археологической. Мистика была новью для русских культурных людей, и в подходе к ней чувствовался недостаток опыта и знания, слишком литературное к ней отношение. То было время духовного кризиса и идейного перелома в русском обществе, в наиболее культурном его слое. На «среды» ходили люди, которые группировались вокруг журналов нового направления – «Мира искусства», «Нового пути», «Вопросов жизни», «Весов». Повышался уровень нашей эстетической культуры, загоралось сознание огромного значения искусства для русского рождения. [42]42
Бердяев Н. «Ивановские среды // Мутные лики». М.: Канон +. ОИ “Реабилитация”, 2004.
[Закрыть]
Своеначальный, жадный ум, —
Как пламень, русский ум опасен
Так он неудержим, так ясен,
Так весел он – и так угрюм.
Подобный стрелке неуклонной,
Он видит полюс в зыбь и муть,
Он в жизнь от грезы отвлеченной
Пугливой воле кажет путь.
Как чрез туманы взор орлиный
Обслеживает прах долины,
Он здраво мыслит о земле,
В мистической купаясь мгле.[43]43
Иванов В. «Русский ум // Собрание сочинений I–IV тт. – Т.I». Брюссель: Жить с Богом, 1971. С. 556.
[Закрыть]
Флоренский пишет:
«Кто такой Вяч. Иванов?» Писатель? – Нет, писатель – Мережковский, Брюсов и проч., а для В. И. писательство – лишь один из способов выражения себя. Поэт? – И поэт. Вот, Пушкин – поэт, а В. И. – иное. Ученый? – И ученый. Но в основе он что-то совсем иное. Если бы он был в древности – он был бы вроде Пифагора. Если бы он был шарлатаном – он сделался бы Штейнером. Если бы он был святым – он был бы старцем. Я не знаю, кто он. Но я определенно ощущаю, что ему надо бы жить, например, в замке, среди учеников и избранных друзей, и что публичные лекции и т. п. идут к нему столь же мало, как купальный чепец к Афродите. Что же знает В. И.? Многое; но все, что он воистину знает – это около рождения, на иных, впрочем планах, чем физический.[44]44
Из письма о. Павла Флоренского В.И. Иванову, 1 апреля 1914 г.
[Закрыть]
7 / 11
11 ноября. Презентация и обсуждение «Циклонопедии» Резы Негарестани.[45]45
Даша участвовала в презентации. Отчасти идеи иранского писателя и философа Резы Негарестани относительно метафизики нефти и повлияли на выбор названия тг-канала.
[Закрыть]
14 / 11
Циклон странных событий. И во всем – шепот нефти, вертикальной, горизонтальной, надлунной, подлунной…
▪ ▪ ▪
Переоткрыла для себя название Дневника («Олеонафт») – оказывается, смазочными веществами (нефть – есть теллурическая смазка) я грезил с прошлого года (кстати, тогда у меня был виток увлечения Платоновым, совершенно беспощадный). Выстраивается совершенная ось-линия: Платонов-Губкин[46]46
Губкин, Иван Михайлович – российский и советский ученый, создатель отечественной нефтяной геологии.
[Закрыть]-Негарестани! Если у меня когда-нибудь появится царство, то так будут звать три его столицы?!
Темными нефтяными пятнами покрывается небо, которое покинуто солнцем капитализма[47]47
Мотивы «Циклонопедии», философского манифеста Резы Негатерстани. Иногда его воззрения ассоциируют с Объектно-Ориентированной Онтологией и спекулятивным реализмом. Олнако сам Негарестани дистанцируется от данных направлений.
[Закрыть]. Усиливается пустыня как платформа для прихода в миры антихриста. Увеличиваются подземные каналы и ходы («дырчатость» Арто[48]48
Антонен Арто – французский сюрреалист, поэт, драматург, актер, режиссер, создатель теории «театра жестокости». Представлял свое тело как пронизанное дырами. Даша посвятила ему музыкальное произведение «Heliogabale D’Artaud».
[Закрыть]). Обратная сторона земли пробуждается, сметая Модерн роковым жестом уставшей войны.
На заметку (к чтению): «Кровь электрическая» Кэндзи Сиратори.
Le Soleil sous la mort.[49]49
Солнце под смертью (фр.).
[Закрыть]
С позиции сочинений Сиратори текст как архитектура (даже прогрессивная) – это эгоцентрическая болезнь, которую нужно не лечить, но разбомбить, штурмовать и заразить новой безжалостной чумой. Он должен быть обращен в ксенобактериальный улей, из которого рождается аутофагный текст.
16 / 11
«Вихри враждебные» восстают против Солнца с помощью эпидемий, заражений, демонических одержимостей, политических и религиозных конфликтов, экономических реформ и потрясений. В «Циклонопедии» подробным образом описано, как это работает – на примере сигила «драконовой спирали».
CCRU (Cybernetic Culture Research Unit)[50]50
Философская лаборатория Объектно Ориентированной Онтологии в британском университете Уорвик. Из нее вышел теоретик «Черного Просвещения» и акселерационизма Ник Лэнд.
[Закрыть].
Черная Весна
2020
2 / 03
Мрачнеющего неба, тьмы, тьмы, тьмы, ноября, Петрограда, вырождения деревьев и всей жизни…
Пост, черные хламиды и ткани весенних вод, растрескавшийся асфальт… Черная весна – черная весна – черная весна…
10 / 03
– Какая прелестная луна!
– Очень она вам нравится? Правда? Тогда мне придется… Вы ведь знаете, – важно заявляет он, – мне здесь все принадлежит. Весь Таврический сад, и деревья, и вороны, и луна. Раз вам так нравится луна – извольте.
Я вам луну подарю. Подарок такой не снился египетскому царю[51]51
Одоевцева И. На берегах Невы. М.: Художественная литература, 1988.
[Закрыть]…
13 / 03
Эпидемия, возрастание смертности, обвал бирж, фондов, индексов, темный шорох нефтяных рек, сильные порывы ветра. Красиво.
17 / 03
Когда мертвые уходят, их силы земные остаются в мире, оставленные нам. Если быть мудрым, можно пригласить их внутрь. Если быть очень мудрым, можно воплотить их волю. Мертвый, вставай![52]52
Название пасхального митинга-перформанса Евразийского Союза Молодежи в 2007 году.
[Закрыть]
8 / 05
И возможно – в Тарусе – под обугленными темными лавками, в заброшенных старых избах скрывается «красная Москва» Даниила Леонидовича Андреева[53]53
Даниил Андреев, сын писателя Леонида Андреева, мистик, визионер. Утверждал, что в параллельных мирах есть дубли земных столиц – в аду и на небе. Отсюда образы подземной Москвы и подземного Петербурга.
[Закрыть].
13 / 06
Сохранился рассказ о том, что по дороге к месту казни закованный в кандалы аль-Халладж[54]54
Мансур аль-Халладж – суфийский мистик и поэт.
[Закрыть] танцевал и декламировал четверостишия о мистическом опьянении.
24 / 07
Интересный опыт: заставить бежать себя дальше – начать яростно желать усилить мышечную боль. Эффективные практики беговой трансгрессии.
Липа рассыпается в паре послеполуденного чаепития. День лежит светлым оттенком на домах, малых деревьях и снежном покрове.
Черные темные области Москвы, где живут воспоминания-вампиры, и весенний воздух сбудется. Коридоры улиц, кабинеты домов. Черная почва. Синее небо.
Я научусь останавливать кровь моей страны. Я отмолю ее.
2021
27 / 02
Иногда на смену внутреннему горению приходят песни группы «Coil»[56]56
Английская авангардная группа, относящаяся к так называемому «Британскому эзотерическому подполью». Даша любила их музыку, однако ассоциировала ее с собственными периодами депрессии (как и название книги Генри Миллера «Черная весна»).
[Закрыть].
2 / 03
Ночь. Тревожная, как часы. Сквозь нее проступает правда. «Ночам я верю».
26 / 03
Она была в платье цвета неистовых волн, которое не уходило в зеленый. В зеленый ушли ее глаза и там расцветали ободом. Она шла сквозь весну.
Новая и сильная.
Славный господин Капрас.
Дедушка[57]57
Обращение к деду – Гелию Александровичу Дугину.
[Закрыть], ведь ты не всегда покидаешь родных. Ведь ты еще можешь помочь там. Нам.
29 / 03
Я чувствую себя в других городах свободно. Оттого я так часто перемещаюсь. Небо серое и на нем полосы огней. Настроение: осень.
Моя грусть – это плач татарской души, песчаной бури и обнаженной степи. Это русский крик и монгольское иго.
Я совершенно спокойна.
Я совершенно спокойна.
Внутри проявляется гладь. Серый цвет ровной поверхности.
Серый – манифест тонкого льда.
Раньше выносила внутренних покойников вовне с помощью слов, потом с помощью слез, потом с помощью молитв. Сейчас молчу. Внутри уже давно никто не умирал, но никто и не жил.
Воля – это поддержание темпа, воля – это поддержание скорости на дороге без камер с гладкой серой поверхностью, без сдавления при появлении препятствий на пути. Воля – это императив.
Внутренний огонь – это угли, которым я не дам погаснуть.
Влажность. Влага. Дождь и реки. Меня затягивают реки и озера. Я человек суши, попавший на самые красивые фиорды.
Внутри проявляется гладь. Серый – цвет ровной поверхности. Серый манифест тонкого льда.
Первые семь – это смирение и внедрение.
Вторые семь – это начало пути.
Третьи семь – это воля.
Последние малютки – это преодоление ради них.
10 / 06
Когда вместе с шеей ослабли все вертикали жизни и мечты. А возможно, в этой аварии на самом деле я умерла. И уже не здесь. А там и осталась. А это посмертное. Как узнать?[58]58
9 июня 2021 года на трассе Москва – Санкт-Петербург Даша попала в автомобильную аварию.
[Закрыть]
Уже и дотянуть ни до какого момента не буду планировать. Если воспринять все, что происходит, как посмертное, то будет достигнут верный баланс главного и неглавного. А белые ночи обернулись в черные. Когда говорят: «цела – это главное», я начинаю сомневаться. Формалиновые слова.
11 / 06
Шла под ливнем. Влага.
12 / 06
Темнеть стало позже. На небе разлит розовый румянец. Меня неистово тянет к воде.
19 / 06
Семик. И значит, что залежных покойников отпоют и восстановят в правах. Апокатастасис[59]59
Ранее-христианское учение о конечном спасении всех душ и даже падших ангелов. Было свойственно Оригену и оригенистам. Отвергнуто как ересь.
[Закрыть] в маленькой ночи лета. Воды, утопленницы, убитые невинно и винно, таинственные, согрешившие и нет. Всех отпоют. И нас отпоют.
2 / 09
Поновлять медовыми и лиловыми красками. Верлибр, восславляющий нефть.
Зачем бежать 30 / 42 км?
Аргумент бегинок[60]60
Бегинки – аскетическая мистическая община Средневековой Европы.
[Закрыть] (это почти как бегунок) сработает? Чтобы кости мои были истерты в пыль, восславляя вечность Бога? Есть ли хоть один бегун, кто поддержит этот тезис. Я верю, что есть.
Афганистан скрывает в себе вход в Аггарту[61]61
Название мистической подземной страны.
[Закрыть]. Талибы (запрещены, запрещенные, обязательно упомянуть об их запрещенности) блокировали вход в центр мира. Под внимательной охраной молчаливого зикра.[62]62
Зикр – суфийская практика поминания имени Бога. Бывает молчаливым (произнесение про себя) и громким (произнесение вслух).
[Закрыть]
▪ ▪ ▪
Шойгу предлагает перенос столицы в город новой Сибири. Почти проект Гинтовта[63]63
Известный художник Алексей Беляев-Гинтовт. Друг Даши и ее отца.
[Закрыть] «Новоновосибирск». Говорят, что он собирает коллекцию с личными вещами барона Унгерна.
Путин делает заявления про 500 миллионов в духе Гумилева. Солнце сожги настоящее, но во имя грядущего[64]64
Парафраз из стихотворения Гумилева Н.
[Закрыть].
▪ ▪ ▪
Как не лишиться простоты взгляда[65]65
Отсылка к фундаментальному положению неоплатонизма, развитому Плотином «простота взгляда». См. Адо П. «Плотин или простота взгляда». М.: Греко-латинский кабинет Ю. А. Шичалина, 1991.
[Закрыть]? Как остаться верующей в каркасы в эпоху обрушения зданий?
Затоплено черной нефтью все внутри. Черная нефть! Черная, черная, черная…
Военное положение введено в городе Мрак.
▪ ▪ ▪
Википедия говорит, что последняя бегинка, Марсела Паттин, умерла 15 апреля 2013 года в возрасте 92 лет, но ведь… Но ведь. Да какая ты бегинка, если ни одного испытания пережить не можешь!
Перебить охрану тюрьмы.
Максимум кто я – это… Это – соломенный енот[67]67
Намек на рок-группу «Соломенные еноты».
[Закрыть]. Или комната, превращенная в зал ожидания.
Да, вот, комната, превращенная в зал ожидания!
Я очень боюсь вещей, вещей, оставленных человеком. Для меня даже есть такое понятие – «мертвые вещи». Это вещи, которые обездушены, у которых вырвали сердцевину, у которых нету экзистенции, у которых вырвано сердце. Вещи больного человека. Или погибшего, умершего – они пугают своей безнадежностью, своей безысходностью. Подобно тому, как пугает тело, находящееся без души. Состояние того, как разлагается тело – это состояние того, как душа покидает его. Например, формула этрусской пытки в древнем Риме, называлась «мертвая невеста»: к телу живого прилепляли тело мертвого. И вот состояние, когда гниение с тела мертвого перекидывалось на живого, вот это состояние меня обездвиживает. Рабдомиолиз – атрофия мышц, вызывает ужас, панику и… исступление…
▪ ▪ ▪
Chernoye leto, пока.
Андрею. 40 дней[68]68
Речь идет о смерти Андрея Ирышкова, режиссера, автора фильма «Женское начало в русской философии», друга Даши.
[Закрыть]. Ты далеко. Мы все еще красивы. Хотя я значительно постарела. Скоро будут седые пряди, строгий пучок и синие безрукавки. Стремительная старость. Я не чувствую ни жизни, ни юности.
Это день, когда услышала о твоей смерти. Тогда я отреагировала глухим плачем. Который позже стал сносить городские дома и мостовые. Я шла по Петрограду черному, и слезы падали прожигая листья под ногами. Опавшие листья – короб первый[69]69
Аллюзия на цикл статей Василия Розанова.
[Закрыть]. Июль становился гнилым.
Потом умер второй человек. Был близким другом, товарищем по полку, соратником, ловким, мудрым и сильным, за которого я брала ответственность, которому помогала, ругала, острила, устраивала строгие выговоры, но, наверное, любила. Мы с ним еще в 14-м познакомились, выпили и чудовищно, здорово и вечно провели мой день рождения, устроив вселенский праздник в единственном закоулке Великого Юла, середине декабря. Ты был сложный и сильный. Сильный и стальной. В стальных грезах был. Сегодня снился, мы снова ругались. Рабочая злость.
Мертвых больше. Сколько же теперь вас там?
Еще. Когда-то я сказала, что становлюсь Антигоной и буду ей. Пророчество и призвание сбывается. Я становлюсь Антигоной[70]70
Антигона, героиня греческих мифов, посвятившая свою жизнь служению отцу (Эдипу) и брату (Полинику), аполлоническому началу. Смерть самой Дарьи стало жертвенным актом, спасшим ее отца.
[Закрыть].
Я обескровлена сейчас. У меня заканчивается ярость внутри, та, что давала волю к жизни. У меня заканчивается сила. Я начинаю истлевать и в этой ситуации я уже не знаю, за что мне держаться.
Теперь я понимаю, зачем нужна война…
Да, будет много такого контента. Видимо, это способ бороться с потерей воли к жизни. Резкое вырывание себя их спокойствия, попытка обострить ощущения, попытка выявить страдание, усилить его. Это будет повторяться, этого будет много, я буду это драматизировать… И будет Пауль Целлан, и будет
Будет очень-очень много такого контента.
Я говорю заимствованными словами. У меня нету силы возродить Wille zur Macht[72]72
Воля к власти с нем.
[Закрыть]… И волю к жизни тоже…
В принципе, мое кшатрийское начало тонет под покровом вод – спокойных, черных, Петроградских. Все затоплено. Гумилев не прорывается. Это черное, черное пространство. И черная пневма, наверное, побеждает. Хотя я не хочу смерти. Совершенно ее не хочу, я начала ее бояться. Никогда не боялась, раньше, наоборот, была, скорее, доброжелательна к ней, смотрела на нее, как на какую-то возможность или попытку… И составляла похоронные списки. С ними была большая проблема, потому что в них одна фамилия повторялась два раза, а у какого-то человека я не знала фамилии и написала лишь имя. Как же его могли пригласить на мои похороны. В ситуации постановки жизни на некоторое ребро, в котором нет воли, нет сил жить, нет дыхания, нет θύμος[73]73
Одно из трех начал души по Платону – ярость, воинские, героические порывы.
[Закрыть], страстного начала, которое было так во мне велико. Я думаю, в этой ситуации надо идти на риски. Необходимо себя просто выбивать из этого состояния. Для того, чтобы его усилить, конечно же. Для того, чтобы погрузиться посильнее. Война, радикальная практика, трансгрессивность, направленность на предел. Я имею в виду, естественно, мысленный горизонт. Речь идет только о духовном преодолении. О выходе за дуальность. Это резкий бросок. Это оседлание тигра[74]74
Отсылка к книге традиционалиста Юлиуса Эволы «Оседлать тигра».
[Закрыть]. Оно происходит только в таком состоянии. Потому что все иное[75]75
Речь идет о приземленных «левых» практиках трансгрессии – пошлых и унизительных.
[Закрыть] – это абсолютная ошибка. С трудом верю, что год, два года назад я была совершенно окутана простотой взгляда[76]76
Адо. Цит. соч.
[Закрыть]. И смотрела на все с большим энтузиазмом. И мечтала о том, о чем я сейчас не мечтаю, от чего сейчас я бегу. У Гумилева в поэме «Начало» есть замечательное описание сотворения мира. Больше всего мне нравится то, как он описывает рассвет, закат, медовое поновление, открытие глаз дракона, янтарные зрачки, черные зрачки его смерти, его сон. Это красиво. И, кажется, это единственное, что может быть достоверно. Все остальное невозможно проверить.
▪ ▪ ▪
На 40 дней Андрея я не поехала, потому что я даже не знаю, как себя вести на поминках. Хочется веселиться, но с другой стороны, веселиться нельзя. Потом хочется плакать, а плакать тоже нельзя. И вообще надо соблюдать какую-то странную линию поведения, которая не соответствует тому, что внутри. И поэтому все сидят и давятся – то ли от беспричинного смеха, то ли от беспричинного ужаса. И это все продолжается долго-долго. Развертывается. И никакого развития событий. И в этом смысле я этого боюсь, опасаюсь.
Да, дело, конечно, не в этом. Не поехала я и по другой причине: конечно, я не хотела выбиваться из строя. Сейчас приходится совершенно по-другому относиться ко всему. Очень сложно.
Ощущение, что произошла расфокусировка: как-будто сетчатка отслоилась, и нет оси концентрации. Все вроде бы есть, но оно какое-то не такое. Это нормальное состояние для человека, закончившего философский факультет. Только вот основания нет за всем этим страданием. Оно какое-то легкое, странное, преходящее и довольно материальное. Я связываю это, наверное, с TikTok и переизбытком немыслимого, ненужного контента – сознание сменилось клипом, вся философия позабылась. Я не умею говорить длинными фразами. Об этом не хочется говорить, а о чем не хочется говорить, о том следует молчать (перефразируя Витгенштейна[77]77
Людвиг Витгенштейн – австрийский философ.
[Закрыть], скажу я). Но говорить мне нужно, говорю я много – с собой, на радио, и, конечно, во всех этих паузах мне хочется говорить о том, как кто-то умер.
Знаете, что было интересно? В тот день, когда у меня действительно умер близкий человек (ну как, близкий – может быть, он был далеким, но все равно был рядом), у меня сразу возникло странное-странное чувство: я была абсолютно не готова к эфиру, мы обсуждали гробы, картонные гробы и разные. Самые что ни на есть гробы, да-да, это та тема, которую с удовольствием обсуждала, когда была на первом, втором курсе, читала Мамлеева[78]78
Юрий Мамлеев – русский писатель, мистик.
[Закрыть], и так ярко щеголяла и любила ее. Мне казалось, это так легко и романтично! И вообще, я читала Масодова[79]79
Илья Масодов – псевдоним неизвестного автора инфернальной тематики. Произведения запрещены в РФ.
[Закрыть], «Песни Мальдорора»[80]80
Сюрреалистическое произведение графа Лотреамона (Исидора Дюкаса).
[Закрыть] и абсолютно не верила в то, что существуют какие-то страшные обстоятельства смерти. Я думала: ничего, ты не расстраивайся, все будет хорошо! Да, будет хорошо, только что такое хорошо, мы не знаем. Потому что «хорошо» – категория, которая является абсолютным болотом. Ты наступаешь на него, думая, что это почва, и тебя затапливает.
Получилось, что нас сориентировали – гроб, гробовщики – такая тема. Отравление. Замечательная тема. И канцлер – тоже замечательная тема.
В общем, не буду я много вас погружать в мои странные-странные высказывания – пожалуй, мне необходимо освидетельствование этих речей. Мне необходимы переживания, проживание в слове, так как сейчас я, наверное, выношу всех своих покойников в большей степени словом, нежели текстом. А раньше я все выносила на берег изнутри себя в текст, и писала очень много, потом благополучно потеряла все, ничего не издала, в итоге стала писать хуже, а потом вообще перешла на телеграм-канал, в котором абсолютно чуждая, неинтересная повестка. И я ее и не хочу, наверное, особо развивать. Что-то иногда делаю непонятное, что-то иногда пишу, когда бывает вдохновение. И так будет вечно, потому что собраться, взять себя в руки, начать читать «Элементы»[81]81
Философский журнал, издававшийся в 90-е годы отцом Даши. Аналог французского издания «новых правых» Éléments.
[Закрыть], например, у меня не хватает сил. А почему их нет? Потому что все время кто-то умирает. А это почему? Потому что я не готова читать «Элементы». Вот и все, мы все разложили.
Раньше я часто говорила о том, чего нет. Сейчас я почти никогда не говорю о том, что есть.
Скоро в квартирах будет прохладно и надо будет кутаться. Еще темнеть будет рано. Ура! Жизнь клонится к Великому Юлу[82]82
Древний праздник зимнего солнцестояния.
[Закрыть].
Да. Кстати. Завтра —
закутать залежного,
попрощаться,
перекрестить,
дать право уехать,
приехать в обитель,
посоветоваться,
принять решение – решиться,
далее позволить сну сбыться,
(телефоны, конечно, будят сон)…
Пациенты, переболевшие covid-19, часто сталкиваются с рядом симптомов. Это повышенная утомляемость, длительные проблемы с дыханием после выздоровления и «мозговой туман» – как один из самых распространенных симптомов в постинфекционный период.
Все ясно – у меня просто мозговой туман!
Следует включить в рацион продукты, улучшающие память, например, овощи и орехи, играть в интеллектуальные игры и избегать стресса.
Поиграйте в бисер[83]83
Гессе Г. «Игра в бисер. / Собрание сочинений в 4 тт.» Т. 4. СПб.: Северо-Запад, 1994.
[Закрыть] со мной!
Карское море! Карское море! Уехать в мозговом тумане на Карское море! А там! – Контейнер реактора АПЛ К-19[84]84
К-19 – атомная подводная лодка.
[Закрыть].
3 / 09
Опаздываю. Еще у меня кристально вдруг все сформулировано стало в голове. А слезы стали строгими. Плачу потому, что вижу объем, который нужно систематизировать.
▪ ▪ ▪
Шестая колонна[85]85
«Шестая колонна» – концепт, введенный отцом Даши. Означает в отличие от пятой колонны не прямых противников России и режима, а тех, кто служит Западу, глобализму и либерализму, но внешне выражает лояльность Президенту.
[Закрыть] гневится и топает ногами. Маленькими такими, с копытцами. А я буду дальше гнуть свою линию.
Если звезды сыпятся в лужи, значит это кому-нибудь нужно.
Я – это машина, плохая, сломанная, разбитая, без колеса. И Сверх-Я пытается ехать на ней на 200 км/час. Но и правильно. Это лучше, чем стоять. Человек – это надлом и преодоление.
Человек – это больно.
Метания. Все. Почти перевернута страница. Старица.
Под глазами маленькие сини, затопленные плоскости тоскливых дней.
Все, что возникает, решаю либо бегом, либо физическими нагрузками. Ментальных почти нет. Есть координационные. Растерялась и не собираюсь. Запястья высыхают.
О! Если это вы думаете, что конец, то наивные вы.
Это только начало.
Только, только, только!
▪ ▪ ▪
▪ ▪ ▪
И, конечно, самый диурнический стих из поэзии Гумилева, который для меня представляет его образ – это Гумилев солнечный, пылающий, огненный. Именно тот Гумилев, который настолько чужд культуре Серебряного века, разлагающейся, тонущей в своем собственном декадансе и упоении черной пневмой, «мифосом». Это Гумилев, который относится к этому пространству как молния в ночи, озаряющая предметы и их контуры. Гумилев прорывной, пассионарный, не тождественный тому, что его окружает. Как раз в стихотворениях 1903–1907 годов проявляется это. Особенно в стихотворении «Солнце». Читаю я совершенно безобразно, но не важно, стараюсь. По крайней мере, немного. За это можно простить: и за попытку, и за старания, и за плохое.
У Гумилева невероятный слог, невероятная диурническая пассионарность, которая проявляется сквозь каждую строку. Да, у него есть, конечно, и ноктюрническое, это проявляется в его циклах – например, в «Поэме начала». Мне кажется, «Поэма начала» – нечто пробуждающееся, дракон пробуждается из тьмы, как Гумилев пробуждается из русского окружения, становится ему совершенно нетождественным. Нетождественным миру сомкнутости, сжатости, развальности сознания, мгновенной дымке, осеннему туману, прозрачному и призрачному. Он его рассеивает, делает утро кристально чистым, как делает это мороз. В этом его особенность. Гумилева невозможно прочесть – невозможно, потому что мы не знаем, какими интонациями он читал. Мы все пытаемся выявить, прочитать, как мыслили бы мы – где-то мы усилили бы фразу, где-то мы пытаемся сделать странный смысловой акцент. Где-то берем довольно простую, прямолинейную интонацию. Но… я не знаю, как читать Гумилева. Я не знаю, насколько правильно можно его произнести. Вот, например, возьмем стихотворение «Молитва»:
В этом стихотворении совершенно не за что зацепиться. Здесь два абзаца по три строки, и нет перевалочного пункта на четвертой, и нет лишних слов. Это максимально сконцентрированное стихотворение, поэтому оно и называется – «Молитва». Здесь сказано все, здесь нет ни одного лишнего слова. Следующая фаза – это говорить, как ангелы, произнося только гласные. Нет, но здесь есть и согласные: «солнце», «грозящее» – з, щ, б, д, пр, мт – «идущего», «сумасшедшее». И вся эта молитва как бы закутывается в обороты этих согласных, как бы падает, потому что, на самом деле, хотелось бы произнести о, и, э, о, е, о – язык ангелов, те самые гласные[90]90
Сравни стихотворение А. Рембо «Гласные». Подробнее в книге: Дугин А. «Знаки великого Норда». М.: Вече, 2008.
[Закрыть]! Кстати, о них Гумилев тоже писал, как они говорят.
Это отдельный анализ. Но посмотрите, молитва – это когда гласные вырываются из нас, славя высший Абсолют, и утыкаются, спотыкаются об эти чертовы согласные, расставленные, как забор, в этом стихотворении. Молитва сквозь согласные – то есть, сквозь человеческое, сквозь неангельское, сквозь наш грех и нашу богооставленность. Поэтому, продираясь через эти буквы, через согласные, приобретается дополнительный смысл.
Солнце свирепое, солнце грозящее…
Вот единственным, кто мог бы прочитать стихотворение абсолютно правильно, был мой покойный друг Андрей Ирышков.
К сожалению, он уже ушел из жизни, и воспроизвести это произношение, произнесение сакральных формул я не смогу. Попробую прочитать так, как мог бы прочитать он:
Солнце свирепое, солнце грозящее!
Я совершенно не знаю, как интонационно выстраивать эти строки и как их рифмовать, я не понимаю этих фраз. Это очень сложное стихотворение. Шесть строк – и абсолютное непонимание, как его прочесть, как его осмыслить.
12-го утром – Константинополь. Опять эта никогда не приедающаяся, хотя откровенно-декоративная, красота Босфора, заливы, лодки с белыми латинскими парусами, с которых веселые турки скалят зубы, дома, лепящиеся по прибрежным склонам, окруженные кипарисами и цветущей сиренью, зубцы и башни старинных крепостей, и солнце, особенное солнце Константинополя, светлое и не жгучее.
Мы прошли мимо эскадры европейских держав, введенной в Босфор на случай беспорядков. Неподвижная и серая, она тупо угрожала шумному и красочному городу. Было восемь часов, время играть национальные гимны. Мы слышали, как спокойно-гордо прозвучал английский, набожно – русский, а испанский – так празднично и блестяще, как будто вся эта нация состояла из двадцатилетних юношей и девушек, собравшихся потанцевать.[92]92
Он же. «Африканский дневник».
[Закрыть]
А остальное я расскажу вам в следующий раз…
4 / 09
Мир – это огромное тело. И каждую осень оно умирает. Сначала на небе – трупные пятна. Еще аутолиз. Еще охлаждается тело мира. В тех местах, где гравитация прижимает кровь, могут быть и темные пятна, чернеющие. Они синие, красные, розовые и коричневые. Затем тело мира разбухает, трупная эвфизема от трупных газов. Сквозь него проступает вода. Есть такое понятие. Гигантский труп. Тело осенью становится огромным набухшим гигантским трупом. Дождем растекается трупная жидкость, само небо становится мягким, но каркас мира все же остается строгим, мышечный корсет. Говорят, покойники могут шевелиться и даже раскидывать руки. Тело мира тоже так умеет. Еще у мертвых меняется цвет волос: от темного он может стать светлым.
▪ ▪ ▪
Для воскресения грядущего? Ибо восстанут после того, как мир завершится? Восстанут ли? Восстанут? А вдруг нет…
Жорж Батай[93]93
Жорж Батай – французский философ, сюрреалист.
[Закрыть] в тексте «Границы полезного» цитирует Юнгера[94]94
Эрнст Юнгер – немецкий философ и писатель.
[Закрыть]:
Одно замечание об экстазе. Это состояние, свойственное святым, великим поэтам, и великим любовникам, во многом близко подлинной храбрости. И в том и в другом случае энтузиазм высвобождает столько энергии, что кровь закипает в венах и вспенивается, приливая к сердцу. Это – упоение, которому нет равных, буйство сил, разрывающее путы…[95]95
Батай Ж. «Проклятая часть». М.: Ладомир, 2006.
[Закрыть]
7 / 09
Здесь есть одно очень важное действие. Когда бежишь на высоком темпе, нельзя останавливаться для того, чтобы обратить внимание на обочину. Нет времени и возможности уделить внимание тому, что может разрушить бег. Темп.
▪ ▪ ▪
Еще. Важное. Исаак Сирин[96]96
Исаак Сирин – православный писатель, аскет и мистик.
[Закрыть] говорил о необходимости равномерного развития добродетелей. Для меня это очень важное наставление. Если развивать лишь одну, под тяжестью подвига можно сокрушительно упасть. Таков план дьявола по низвержению человека во ад.
▪ ▪ ▪
Особенность моих отношений с французским языком. Включить слушать 30 минут интервью, потом понять, что я все прослушала. Зато как спокойно было!
▪ ▪ ▪
Мне не хватает времени в сутках. Если я буду заполнять каждый час работой, молитвой и мудростью – может, времени станет больше?
8 / 09
Это стихотворение я могу вечно, вечно читать. Перед сном, дабы успокоиться и уложиться.
Локти резали ветер, за полем – лог,
Человек добежал, почернел, лег.
Лег у огня, прохрипел: «Коня!»
И стало холодно у огня.
А конь ударил, закусил мундштук,
Четыре копыта и пара рук.
Озеро – в озеро, в карьер луга.
Небо согнулось, как дуга.
Как телеграмма, летит земля,
Ровным звоном звенят поля,
Но не птица сердце коня – не весы,
Оно заводится на часы.
Два шага – прыжок, и шаг хромал,
Человек один пришел на вокзал,
Он дышал, как дырявый мешок.
Вокзал сказал ему: «Хорошо».
«Хорошо», – прошумел ему паровоз
И синий пакет на север повез.
Повез, раскачиваясь на весу,
Колесо к колесу – колесо к колесу,
Шестьдесят верст, семьдесят верст,
На семьдесят третьей – река и мост,
Динамит и бикфордов шнур – его брат,
И вагон за вагоном в ад летят.
Капуста, подсолнечник, шпалы, пост,
Комендант прост и пакет прост.
А летчик упрям и на четверть пьян,
И зеленою кровью пьян биплан.
Ударило в небо четыре крыла,
И мгла зашаталась, и мгла поплыла.
Ни прожектора, ни луны,
Ни шороха поля, ни шума волны.
От плеч уж отваливается голова,
Тула мелькнула – плывет Москва.
Но рули заснули на лету,
И руль высоты проспал высоту.
С размаху земля навстречу бьет,
Путая ноги, сбегался народ.
Сказал с землею набитым ртом:
«Сначала пакет – нога потом».
Улицы пусты – тиха Москва,
Город просыпается едва-едва.
И Кремль еще спит, как старший брат,
Но люди в Кремле никогда не спят.
Письмо в грязи и в крови запеклось,
И человек разорвал его вкось.
Прочел – о френч руки обтер,
Скомкал и бросил за ковер:
«Оно опоздало на полчаса,
Не нужно – я все уже знаю сам».[97]97
Тихонов Н. «Баллада о синем пакете». Николай Тихонов – один из любимых поэтов Даши. См. Тихонов Н. «Собрание сочинений вс7 тт.». М.: Художественная литература, 1985.
[Закрыть]
Я настолько люблю это сильное стихотворение, что я еще раз его прочту:
От плеч уж отваливается голова,
Тула мелькнула – плывет Москва…
Вы только послушайте, насколько у этого стихотворения внутренний ритм похож на шум поезда. Это очень быстрая, несущаяся машина. Здесь слова не подвисают в некой неизвестности – они сбываются. Эта жесткость, резкость, удары —
Озеро – в озеро, в карьер луга.
Небо согнулось, как дуга.
Здесь все превращается в движение: согнулось, озеро в озеро – даже если не используются глагольные формы, то все равно есть некоторые фазы трансформации. Когда мы читаем это стихотворение, у нас в голове все время возникает смена пейзажей: потому что этот человек мчится, с синим пакетом мчится, человек хочет донести – он делает это через коня, поезд и небо, это практически описание трех эпох. Эпоха архаическая, эпоха индустриализации, эпоха овладения человеком неба. Заметьте, что конь не выдерживает, поезд не выдерживает, самолет не выдерживает. Но посмотрите, насколько человек упорен. Я, конечно, сейчас, наверное, говорю как учитель литературы восьмого класса, но насколько человек волит сделать этот жест. Именно тому, кто никогда не спит. Тот, кто никогда не спит – это суверен, тот, кто принимает решения о чрезвычайном положении[98]98
Базовое определение суверенитета немецким философом Карлом Шмиттом. «Суверенен тот, кто принимает решение о чрезвычайном положении». Шмитт К. Диктатура. СПб: Наука, 2005.
[Закрыть]. Тот, кто несет сообщение в Кремль, и тот, кто находится в Кремле и принимает это сообщение, это один и тот же человек. То есть, это суверен. Это суверен, который идет к своему естественному месту[99]99
Естественное место – одно из основных понятий философии Аристотеля. Совпадает с сущностью вещи, ее центром, к которому она всегда стремится.
[Закрыть].
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
