Текст книги "Феечка во френдзоне"

Под раковиной в ванной опять образовалось влажное пятно, старинный кран капал и разбрызгивал воду на потемневшую от старости плитку. Я со вздохом удовольствия влезла в горячую воду. Нагребла пены на плечи и недовольно буркнула:

– Явился? А где ты был, когда я тебя искала?

Шею вновь заигрывающе пощекотали. Зеленовато-коричневый росток осторожно, чтобы не ранить мне кожу на плече, вытянулся через бортик и нырнул в воду.

– Эй-эй! – предостерегающе крикнула я. – Сколько раз повторять: в горячее и пенное тебе нельзя!

Вода действительно оказалась для ростка горячей. Он и сам одумался: выскочил, суматошно отряхивая узкие листья и пару цветков с розовыми венчиками. При этом чертополох задел мою коленку, слегка царапнув ее шипами. Я ойкнула. Растение принялось виновато подлизываться – аккуратно щекотать мне плечи мягкими пушинками на цветке.

Феичий чертополох или чертогон. Понятия не имею, как семена занесло ко мне в ванную. Скорее всего, их случайно притащили на одежде родители. У мамы чертогон огораживает почти всю ту часть сада, что выходит на озера близ Кочек, места с недоброй славой. Такая вот защита, к слову, весьма эффективная. Нежити и нечисти и сквозь заросли обычного чертополоха сложно пробраться, а что уж говорить о феичьем.

А мне эдакий домашний питомец был совсем не по душе. Растения не должны жить в темных сырых ванных комнатах, даже если это ванная феи. Конечно, чертополох подпитывает вода из протекающего крана, наполненная толикой магической силы (все-таки наш дом стоит на Источнике). Поэтому кран я до сих пор не починила, боюсь, что Чертик засохнет без влаги.

Переселяться чертогон решительно отказывался: прятался между плит под ванной, невероятным образом втягиваясь в отсыревший цемент. В этом он был заодно с Жанной, которой наш дом тоже пришелся по вкусу. Но я не теряла надежды пересадить Чертика в мамин сад. Вот только сначала нужно его поймать.

Вот и теперь я, вдохновенно напевая под нос, надела на руку перчатку-мочалку, неожиданно развернулась и попыталась схватить чертогон за стебель. Не тут-то было! Чертик молниеносно исчез под ванной.

– Ну и глупо, – укоризненно сказала я, отплевываясь от пены. – Я скоро уезжаю на несколько дней. Жанну, кстати, тоже забираю с собой. Останешься один, в темноте. И кран я починю! Завтра же.

Чертик тревожно завозился под плиткой. Ладно, сиди пока. Все равно вытащу. Есть у меня один план.

… – Отдай! – орала я.

– Не отдам! – верещала Ксю.

Тонкий свитерок трещал по швам. Мы вцепились в него, как две изголодавшие моли. Хотя только весьма совестливая, экономная и экологически продвинутая моль могла позариться на это растянутое, выцветшее, но зато натуральное нечто, изготовленное труженицами швейной машинки и кривого оверлока.

– Его нужно утилизировать! – вопила я.

– Это память!

– О чем? О жарких днях без дезодоранта?!

– Я просто положу его в шкаф! Пусть лежит!

– Не верю! Ты будешь его носить!

– И что?!

– Ты в него не влезешь! И трансформируешься! И снова сорвешься!

– Имею право!

– Не имеешь! Ты обещала! Трансформироваться только в крайних случаях!

– Это как раз на такой случай!

– На какой?! Внедриться в среду бомжей?! Ты нивелируешь все вложенные в тебя усилия!

– Неправда! Этот бадлончик – исключение!

Мы топтались и издавали звуки возмущения. Лицо у меня, видимо, было весьма свирепое, и Ксю уступила. Метаморфка неожиданно отпустила водолазку, и меня отнесло к двери. Я чуть не вписалась в Валентину с ее младшим отпрыском.

– Ой, Ксюшенька! – воскликнула аспидка. – У тебя дверь была открыта. А что вы делаете, девочки?

– Расхламляем гардероб! – хором ответили мы.

– Ну-ну. Полезное дело затеяли, девчушеньки.

Валентина оглядела комнату и понимающе кивнула. Я спрятала отвоеванный свитер за спину, а потом ловким натренированным броском отправила его в кучу других вещей. Метаморфка мрачно вздохнула, но, к моему удивлению, в повторное сражение вступать не стала. В куче уже дожидались своей утилизации ее безразмерные растянутые платья, кофточки с люрексом и брюки из кожи молодого дермантина, очень крепкие, водо– и воздухонепроницаемые.

Мы с Ксю с синхронным сюсюканьем потянулись к малышу на руках у аспидки.

– Ути-пути! А кто это к нам пришел?

– Мы пришли, – тоненьким голосом пропищала Валентина. – Мы едем к бабушке, да. Вот забежали попрощаться с Ксюшенькой.

– Бзззююю! – детеныш запрыгал от восторга на руках у мамы, пуская на слюнявчик ядовитые пузыри.

Имени у малыша пока не было. У аспидов оно появляется после первой комплексной трансформации. В настоящих змеев они не превращаются, лишь получают пару змеиных способностей, например, умение бесшумно передвигаться, видеть в инфракрасном диапазоне и регулировать состав яда. Аспиды, как и мотыльки, когда-то «получили в подарок» смешанные гены. Вот такое наследие древних экспериментов магов с нечистой магией.

– Опять у подъезда на цветочки Эраста Филимоновича слюнками накапали, – пожаловалась Валентина. – Все пожгли.

– Ничего, – сказала я. – Эраст Филимонович на вас не подумает. Нынче с экологией совсем беда: то дождь кислотный, то радиация.

– Неудобно-то как, – продолжала причитать Валентина. – Человек старался, растил.

– Неудобно, когда обычные люди с магическим народом соседствуют, – резонно заметила Ксю. – Куда только Дозор смотрит?

– Зато у нас бдительность тренируется, – возразила я. – В чужой монастырь со своим уставом не ходят.

– Не только у нас. У нашего дворника Сераджана Везировича уже так натренировалась, что он при виде меня одновременно шайтана поминает, через плечо плюется, то через левое, то через правое, и крестится, то слева направо, то наоборот. Мне кажется, он за мной следит, – сообщила Ксю.

– Что? Опять? – возмутилась я. – Сколько раз повторять: сдержаннее нужно быть, сдержаннее! Если девушка с утра вышла пампушкой, а вечером вернулась стройняшкой, тут кто угодно заинтересуется!

– И к нам он тоже присматривается, особенно к нашим зубкам, – вздохнула Валентина, пересадив малыша на другую руку. – Машенька, у тебя ведь друг … ну… из этих, – аспидка изобразила нечто кусательно-сосательное. – Попроси его Сераджана Везировича обнулить.

Я тоскливо вздохнула:

– Так ведь обнулял уже, три раза. У вампиров очень тяжелый взгляд. Еще раз – и у человека могут проблемы с долговременной памятью начаться. Сераджан Везирович не виноват, что по ночам работает, территорию убирает. Ночью у нас самый паноптикум. То Маргарита Романовна чешую лунным светом подпитывает, омолаживается, то Михаил Леонидович с Таисией Демидовной из ночного супермаркета на крыльях добираются, мол, так легче покупки нести.

– Хорошо, что наш дворник по-русски плохо разговаривает, – аспидка покачала головой, – а то мы тут все давно перед Дозором оправдывались бы.

Я могла бы сказать, что веду себя тише всех, но не стала. Если Сераджан Везирович хоть раз наблюдал вырастающие на глазах вьюнки и плетущиеся розы, мне тоже впору писать объяснительную в конторе Дозора.

Я вдруг поняла, как соскучилась по Стасу. Дослушала жалобы Валентины на старшеньких, принялась машинально раскладывать вещи Ксю по мешкам. И только потом заметила, что метаморфка бубнит под нос:

– Что-то зачастила Валюха к маме. Мелкого оставит – и сваливает куда-то. Уверена, она тоже в деле.

– Ты насчет артефакта? – встрепенулась я. – Что-то выяснила?

– Немногое. Это точно монета, какая-то особенная. Кто-то ее где-то вроде зарыл или припрятал. Точное место неизвестно, но миньоны Алика пару адресов добыли. Уже начали прочесывать.

– И что эта монета делает?

– Желания, кажется, исполняет.

– Наверное, какие-то глобальные желания, – я пожала плечами. – Иначе чего бы все так засуетились. Ладно, пойду сумку собирать.

– А ты точно по работе уезжаешь? Ты, часом, не в игре? – встревожилась Ксю.

– Еще не хватало! Я сама себе ходячий артефакт.

– Угу, да что-то в любви не везет, и крылья не растут.

– Вот и хорошо, – привычно отшутилась я. – С бескрылой феи меньше спросу. Всегда есть аргумент, чтобы снизить родительские ожидания. Ксю, зайдешь ко мне попозже? Помощь твоя нужна.

Глава 6

Из ванной Ксю вышла, потирая запястье. На моих глазах ее рука из длинной и тонкой превращалась в обычную, человеческую.

– Не получилось, – сообщила метаморфка. – Прыткий, гад, ускользнул. Да пусть там и живет. Света захочет – сам вылезет.

– Может, и вылезет, – объяснила я. – Только вопрос: куда и как. У нашего дворника и так скоро инфаркт случится. Я тут больше месяца буду только наездами. Без воды Чертик погибнет, а мне перед отъездом кран необходимо починить. Я уже с Сераджаном Везировичем договорилась.

– Есть у меня одна идея, – задумчиво проговорила Ксю. – Валентина свалила, но чада ее дома. Идем, проведаем лапусек.

Мы поднялись на третий этаж и постучались к аспидам.

– Здравствуйте, тетя Маруся и тетя Ксюша!

– И вам не болеть. Чем занимаетесь? – Ксю с любопытством заглянула в квартиру.

– Готовимся к игровому турниру, – ответил один из близнецов.

– Слышь, бойцы, у нас к вам просьба.

Отпрыски удивились, но согласились помочь. Через открытую в их комнату дверь видны были столы с компьютерными мониторами – я насчитала четыре штуки. Серьезно ребятки к видеоиграм относятся. Теперь понятно, почему они на свет божий так редко выползают. А еще Валентина упоминала, что близнецы неплохо зарабатывают в интернете, наверное, на этих самых турнирах, и жаловалась, что не ходят в школу.

В ванной аспиды не сговариваясь распределили роли. Один наклонился к полу, а второй отошел к двери.

– Вы только не переборщите, – волновалась я. – Он маленький и худенький.

– Не бойтесь, тетя Маруся, – звонко сказали близнецы. – Мы умеем дыхание настраивать.

Один выдох особого яда аспидов – и под ванной завозились. Чертик выковылял оттуда на двух корешках, шатаясь и подергиваясь. Над его колючками рассеивались облачка зеленоватого пара. Я подхватила чертополох у двери, и он обвис у меня на руках.

– Подышит – и все пройдет, – как всегда синхронно пояснили близнецы.

Так и случилось. Я посадила чертогон в пластиковый горшок с землей, полила его водой из крана и упаковала в бумагу. Чертик ошалело двигал ветвями, но сбежать больше не пытался. Слегка придя в себя, зарылся в землю, хорошо, что предусмотрев этот вариант, я приготовила горшок побольше. У дыхания аспидов был еще один плюс: с чертогона осыпалась какая-то мелкая зеленоватая тля.

– Ты видела, что у близнецов на экранах? – уходя, задумчиво спросила Кью.

– Нет. Что?

– Карты. На всех мониторах. Какой-то план дома, в окрестностях Озер.

– Горгул дядя Миша тоже на Озера собирался, в поселок Кочки, – нахмурилась я. – Как странно.

– Что?

– Да нет, ничего.

Ксю ушла, а я позвонила дворнику.

– Семьсот рубли, – строго напомнил он в трубку.

– Да, я помню.

Через полчаса кран был укрощен. Это был не первый ремонт в моей квартире, сделанный руками Сераджана Везировича, и я еще раз убедилась, что растут они у него из правильного места.

Сераджан Везирович не отказался от чая с бутербродом. Сидя на кухне, он напряженно прислушивался к звукам из комнаты (Чертик продолжал возиться в субстрате).

– Это жаба шуршит, – успокоила я дворника. – Ручная жаба.

Мужчина кивнул с таким видом, будто не вполне мне поверил. Вот же застращали мы мужика.

– Сераджан Везирович, а чего бы вам в жизни хотелось больше всего? – спросила я.

И вопросу этому дворник, как мне показалось, совсем не удивился. А что? Каков дом – таковы и жильцы, со странными вопросами.

– Спокойный жизнь желал бы, – простодушно ответил мужчина. – Зарплата хороший. Спать, еда. Домой отправлять. Детям чтобы на школа, учиться там. Жене на платье новый, чтобы соседи хвалили, говорили, какой семья хороший, муж заботится, жена красивый, в платье.

Я улыбнулась и кивнула. Зашумели за окном деревья, громко вскрикнула какая-то птица. Пожелание феи унеслось на одобрение.

… – Я заметил, что юная прелестная девушка так патологически долго остается одна. Маша, неужели ваш взгляд до сих пор не пал на какого-нибудь обаятельного шалопая? – задумчиво проговорил Эраст Филимонович.

Мы сидели на террасе в теплый весенний вечер. Свежие корзиночки с черникой были великолепны. На дне стеклянного чайника набухали листья «королевского дракона». Жанна расположилась в кадке с влажной землей.

Я отпила глоток чая и деланно рассмеялась:

– Почему именно шалопая?

– Потому что в вашем и близком к вашему возрасте все молодые люди – шалопаи. Я был таким несносным искателем приключений на свою точку сидения, что Тамара долго сомневалась, прежде чем вышла за меня замуж

– Но она все же вышла, – улыбнулась я.

– Да. Я счастлив, что у нас были эти годы. Жаль, что мы не недополучили какое-то их количество. Но я до сих пор надеюсь. Я надеюсь… впрочем, вы в курсе моей ситуации, Машенька.

Мы помолчали, и Эраст Филимонович вернулся к начатой теме:

– А тот очаровательный молодой человек, Стас, кажется? Я часто вижу его возле нашего дома.

– Да. Мы… много общаемся… как друзья. Стас – постоянный клиент косплей-шопа по соседству.

– Магазина, с которым я делю свою террасу? Там еще продаются странные костюмы.

– Стас с компанией участвуют в ролевых играх

– И кого же он играет?

– Мага, – выдохнула я. – Очень сильного. По сюжету ему дана власть над нелюдями. Он и другие ребята из его команды… они как бы поставлены над разными мифическими существами.

– Какая интересная игра. И этот сильный маг, видимо, несвободен.

– Почти женат. У него есть невеста. Она разделяет его увлечение, – постаралась объяснить я сухим тоном.

– Как жаль, – сказал Эраст Филимонович.

Я была вынуждена с ним согласиться.

– Оставьте Жанну со мной, – предложил сосед. – Ей будет тут хорошо. Вряд ли сможете уделять жабе достаточно внимания в командировке, даже если это самое прекрасное место на свете.

– Вы правы, – согласилась я. – К тому же я не совсем еще представляю масштабы работы. Я ведь этот особняк только на фото в интернете видела. Тринадцать километров к северу от Озёр. Девятнадцатый век, сад, беседки. Бывшая усадьба купцов Незабудкиных.

– Незабудкиных? Вот как?

Лицо Эраста Филимоновича вдруг озарила странная улыбка. Кривоватая, недобрая и немного пугающая. Но, скорее всего, мне просто показалось – вечернее освещение сыграло злую шутку. Я даже немного сдвинулась в плетеном кресле, чтобы убедиться: выражение лица у пожилого мужчины вполне нормальное.

– Вот и замечательно, – в своей обычной манере продолжил сосед. – Совместите полезное с приятным. А мы с Жанной отлично проведем время. Будем истреблять насекомых и любоваться цветением гвоздики с чудесным названием «розовый поцелуй».

– Хорошо, – уступила я. – Если только Жанна не будет вам в тягость.

– Нисколько. Из нас получилась отличная садовая команда.

Выйдя от Эраста Филимоновича, я покосилась в сторону соседнего крыла дома. В окнах магазина все еще горел свет. Я только на минуточку: зайду и послушаю новости, заодно выпью чашку успокоительного мятного чая (в магазине есть уголок с книгами и чайным столиком).

Косплей-шоп только притворялся магазинчиком для ролевиков и любителей комиконов. Он обслуживал некоторые специфические потребности магов и нелюдей. В нем можно было приобрести одежду со специальными вырезами для крыльев, перчатки, скрывающие когти, контактные линзы, превращающие вертикальные зрачки в нормальные, артефакты защиты для магов, лежанки для домашних пикси и когтеточки для ручных мантикор.

Странно, что я сразу не догадалась зайти к Филату, полевому духу бекке, переселившемуся в наш город лет сто назад, после того как на его родных пшеничных полях появилась уборочная техника. Вот уж кто охотно собирал слухи и так же щедро ими делился.

Филат пустил меня в скрытую от обычных людей часть магазина, а там меня ждал приятный сюрприз.

Стас пришел на шоппинг один, без Велены. Они с Филатом что-то горячо обсуждали у прилавка, на котором громоздился огромный мешок. Я прошлась между полок, осторожно поглядывая на Стаса… и все-таки встретилась с ним глазами. Кивнула и юркнула за кипу какого-то товара, схватила один пакет и принялась внимательно его рассматривать, не осознавая от волнения, на что гляжу.

А дозорный уже шел ко мне. Заглянул через плечо, хмыкнул:

– Привет, Маш. Интересуешься?

– А? Что? О, привет, Стас. Да вот… выбираю.

– Подгузники для детенышей рептилоидов?

Я мысленно охнула и почувствовала, что заливаюсь краской. С упаковки на меня скалился радостный малыш с улыбкой во все шестьдесят зубиков и шипастым хвостиком. Его держал на руках солидный папа-рептилоид в дорогом человеческом костюме, наверное, один из тех, кто втайне правит миром людей. Я быстро положила товар на место.

– Всегда было интересно, как мамы ящеров справляются с хвостами младенцев. Теперь понятно, – воодушевленно сообщила я парню. – В памперсе есть дырочка.

– Мило, – лицо Стаса озарила белоснежная улыбка. – Как же здорово, что мы сегодня с тобой встретились, Маша. Мне как раз нужен совет от друга.

Друга. Какая ирония.

– Чем могу – помогу, – я постаралась как можно равнодушнее пожать плечами.

– Отлично! Вот, смотри! – дозорный вернулся к прилавку и раскрыл мешок.

Тут я ахнула уже вслух. Из мешка Стас достал блестящие доспехи: нагрудник, наплечники, наколенники, шлем и тонкую кольчугу. Мне не нужно было приближаться, чтобы понять – латы выполнены из чистого серебра. В то время как многим нелюдям оно вполне по душе, это прекрасная защита от нечисти. И от вампиров. Уж те серебро на дух не переносят.

Стас быстро облачился в доспехи, справившись с застежками и креплениями. Филат меланхолично следил за примеркой товара из-за прилавка.

– Ну, Маш. Как тебе? – дозорный топтался у примерочной, но смотрел не в зеркало, а на меня.

«Ты прекрасен!», – чуть не выпалила я. Если бы можно было воплотить девичью мечту о рыцаре в сияющих доспехах, она выглядела бы именно так.

– Старинный костюм охотника на вампиров, все, что сохранилось. Как ты думаешь, стоит брать? Дорого, но…

Слова Стаса меня немного отрезвили.

– Постой, ты собираешься охотиться на вампиров? – осторожно уточнила я. – Но на это нужна особая лицензия, да и по Договору мы…

– Знаю, – дозорный поморщился. – Мы с упырями вроде как сотрудничаем. Я ничего такого не планирую, это просто для коллекции. Ну сама подумай: я ведь не чокнутый, чтобы разгуливать по улицам в средневековой броне.

Мы оба дружно и неестественно рассмеялись. Филат едва заметно покачал головой.

– Да, конечно, – сказала я. – Для коллекции, да. Тебе очень идет. Ты выглядишь просто… потрясающе.

Стас громко выдохнул и смущенно улыбнулся:

– Тогда придется раскошелиться. Я сомневался. Уж очень дорого. Спасибо за помощь, Маша.

– Не за что, – пробормотала я. – Кстати, я уезжаю по работе.

Дозорный рассеянно кивнул. Он вытащил смартфон и ждал, когда Филат введет сумму в терминал. Судя по количеству нажатий, она была немаленькой. Сколько может стоить столько серебра?

– Ты вернешься к Фешу? – крикнул мне Стас вдогонку, когда я уходила.

– Да… возможно, – ответила я через плечо.

Походила по улице у дома, охлаждая на ветерке пылающие щеки. Я, конечно, дура влюбленная, но не настолько. Всем нужна монета-артефакт. Значит, и Стас в игре. Почему мне от этого так не по себе?

… Из сладкого утреннего сна меня вырвал звонок Жуковского.

– Говори свой адрес, – буркнул он прямо в мое сонное, обласканное подушкой ухо. – Я за тобой заеду. Поедем вместе.

– А самому слабо́? – удивилась я.

Брякнула и прикусила язык, досадуя: собиралась же перейти с неформальной формы общения с Никитой на деловую. Все-таки клиент. Я обычно с клиентами строга и корректна. А тут почему-то на каждое слово реагирую сарказмом.

– Я со вчерашнего вечера самому себе не доверяю, – неохотно признался Никита.

Тут уж я сумела воздержаться от комментариев, хотя съязвить хотелось, аж язык зачесался. Я-то знала, что вчера произошло. Небось, после «общения» с мотыльком Жуковский пришел в себя только дома.

– Ладно, – сказала я. – Записывай. Только заедем за моим ассистентом.

Серый джип Никиты подъехал к подъезду минута в минуту. Жуковский вышел, остановился у моих сумок и принялся озираться, настолько демонстративно, что я с подозрением поинтересовалась:

– Что?

– Да вот смотрю, не провожают ли тебя сорок кошек. Вдруг ты сильная и независимая – сама захочешь вещи до багажника донести.

– Не захочу, – я благодушно махнула ручкой и зевнула. – Нет у меня кошек, есть только домашнее растение.

– Ну ладно. Ох!

– Что, тяжело? У меня там… экстрасенсорный реквизит.

Ник с изумлением на лице доволок чемоданы до машины. Да, мы, феи, сильные.

– Цветок тоже в багажник?

– Нет! – заорала я, когда Никита потянулся к Чертику. – Не надо!

– Точно?

– Точно. Премного благодарна, но справлюсь сама! – я подхватила Чертика на руки. – Я его с собой возьму, на заднее сидение поставлю. Не могу с ним расстаться. Вдруг он в багажнике бензином надышится.

Жуковский явно мысленно покрутил пальцем у виска. Ну и ладно. Пусть лучше думает, что я чокнутая. В конце концов, все экстрасенсы, если посудить, немного не в себе. Просто чертогон за ночь расковырял вокруг своего «гнезда» зачарованную бумагу и активно изучал окружающий мир. Горшок еще держал чары, и не стоило волноваться, что Чертик сбежит, но Никита мог запросто получить шипом в нос.

Только усевшись в автомобиль, я осознала, какую деталь не учла, соглашаясь поехать с Жуковским. Теперь я не могла завести чертогон маме. Моих родителей следовало заранее предупредить, что со мной будет человек.

У мамы в теплице как раз шел период опыления редких чашелистных окуларий. Опылением окуларий занимались шмели-шипохвосты. И все было бы ничего, если бы окуларии, с их огромными цветками, не были бы плотоядными, а опыление не происходило бы под руководством специально обученных маминых домашних пикси. В общем, зрелище не для слабонервных.

По пути мы подобрали Сержа. Вампир был страшно доволен, что ему не придется гонять по пригородным ухабам свою дорогую, почти антикварную машину. Он разместился на заднем сиденье и удовлетворенно вздохнул. Жуковский, слегка шокированный количеством чемоданов Сержа, молча, без комментариев уселся за руль.

«Следи за цветком», – выразительными жестами велела я приятелю. Серж ответил невнятной пантомимой, из которой было понятно, что он удивлен присутствием Чертика. С чертогоном вампир был знаком… заочно. Стыдно признаться, но причиной второго из трех обнулений Сераджана Везировича стала я, вернее, Чертик. Он ухватил дворника за палец своими загнутыми колючками, когда тот поправлял плитку в санузле. И ладно бы просто схватил, а то вылез из-под ванны и предстал перед бедным мужчиной во всей красе.

На выезде мы, естественно, застряли в пробке. Серж задремал. Жуковский был спокоен. Видно было, что он давно привык к пробкам. Никита включил радио, и из магнитолы потекли звуки джаза.

Нервничала только я. Ибо Чертик окончательно справился с бумажными стенками и решил исследовать ближайшие объекты. Изучать Сержа оказалось занятием непродуктивным (вампир отмахнулся и слегка угрожающе показал во сне зубы). А вот с Никитой дело пошло куда веселее.

Мне даже пришлось изогнуться и потянуться к парню. Тот покосился на меня с удивлением.

– У тебя тут что-то в волосах сзади, – объяснила я. – Листик, кажется. Я вытащу.

Никита как-то судорожно вздохнул и пробормотал:

– Да… щекочет… что-то.

Еще бы не щекотало. Чертик растопырил свои тоненькие лепестки на колючем цветке и тщательно «принюхивался» к шее клиента. Я попыталась оттолкнуть его ладонью, чертогон угрожающе расправил шипы. Ох, чую, у Сержа сегодня прибавится еще один клиент на обнуление. Если сейчас Никита обернется… Но Жуковский застыл. У него слегка покраснели скулы. И ресницы дрожали. Красивые ресницы – любая девушка бы позавидовала.

Я опомнилась. Кажется, мы Чертиком оба немного увлеклись рассматриванием клиента.

– Никита, а что ты… любишь делать… кроме как заниматься садоводством? – прокашлявшись, спросила я.

Самое время отвлечь объект охоты. Впрочем, непринужденная беседа не складывалась. Я слегка касалась тыльной стороной ладони дорожки волос у него на затылке. Чертик же решительно настроился на близкий контакт «кожа к коже». Он тыкался ко мне в руку, к счастью, не имея достаточно пространства для маневров.

– Люблю джаз, – помедлив, отозвался Жуковский. – Вообще музыку люблю. И спорт… Ну что там?

– Сейчас… почти достала…

Хорошо, что Серж проснулся, спрятался за сидение Никиты и принялся утрамбовывать чертогон в горшок. Чертик, почувствовав достойного противника, уступил, хотя и не без борьбы.

Мне достался трофей – подсохший шип чертополоха. Его я Жуковскому и продемонстрировала.

– Вот! Острый.

– А-а-а, – протянул Никита, как мне показалось, немного разочарованно.

В это время пробка, наконец, начала рассасываться. На полпути мы купили сок и булочки в придорожном супермаркете и размяли ноги.

– Я твоего зверя запечатал «поцелуем», – шепнул мне на ухо Серж.

– Ты укусил Чертика? – ужаснулась я.

– Да с какого перепугу? – обиделся вампир. – Просто поприкусывал бумагу по кругу. Если Черта твоего зацепил, это только от любви.

Тут я вспомнила об особом свойстве вампирской слюны. Она цементирует и запечатывает любую магию. Отличная все-таки у нас с Сержем команда: я устраиваю аттракцион тактильной эротики, а он целуется с чертополохом.