Текст книги "Кошкин дом с убийцей"

Глава 3

Вблизи старушка оказалась настоящим сухофруктом. Сморщенные щечки, сморщенные губки, даже глазки-черносливинки утопали в складочках из морщинок. Зато фигура у бабули была прямо-таки девичья. Стройные ножки, тонкая талия, ручки-палочки. Но странное дело, многочисленные морщинки на лице ничуть не портили ее. Когда же она заговорила, они вроде бы даже вовсе разгладились, как разглаживаются и набирают форму попавшие в компот сухофрукты.

– Дорогой мой мальчик! Наслышана о тебе и твоих подвигах! А где же твоя замечательная собака? Барон, кажется?

– Все верно, – произнес ошеломленный Саша. – Иди сюда, бездельник!

Барон поднялся на лапы, нехотя несколько раз вильнул хвостом и вопросительно уставился на женщину. От тетушки Софии пахло кремом, духами и душистым мылом, запахи совсем не вкусные и не интересные для собаки, но вот из ее сумочки аромат шел совсем другой. И Барон охотно продемонстрировал свое умение выполнять команды. Сидел, лежал, стоял, подавал и голос, и лапы.

Тетушка София была в восторге.

– Георгий Сергеевич неоднократно рассказывал мне о том, скольких убийц и преступников вам с Бароном удалось поймать! Муж нипочем не хотел верить, что собака может быть такой умной. А я вот верю, что все это чистая правда! У меня у самой был песик, пока муж не заставил избавиться от него.

И глазки-черносливины ее вновь печально затуманились.

– М-да… Одно утешает, что Блюм попал в хорошую семью и потом казался вполне счастливым. Это мне без него было тяжело, а он совсем неплохо проводил время со своими новыми хозяевами. Помню, когда мы приехали его навестить, он меня даже облаял. Но я не обиделась на него за это, так и надо с предателями.

– Вы не виноваты, если муж вас заставил.

– Я могла развестись с мужем и остаться с собакой. Но я, видишь ли, слишком полюбила ту комфортную жизнь, которую он мне предоставил. И уйти с Блюмом, чтобы жить с ним в шалаше, я была не готова. Но что это мы все про меня, давай вознаградим твоего героя!

Барон был тут как тут и радостно вилял хвостом. Саша видел, что старушка ему приглянулась, да и она сразу же начала закармливать собаку кусочками ветчины, которую потихоньку доставала из своей нарядной сумочки.

– Чем это ты тут занимаешься?

Старушка вздрогнула, и последний кусок Барону пришлось поднимать уже с пола.

– Я тебя спрашиваю! Отвечай!

– Толик, мы тут с мальчиком…

Но супруг не позволил ей продолжить.

– Какой я тебе Толик! – загрохотал он, как показалось Саше, на весь дом.

А старушка еще глубже втянула голову в плечи, и лицо у нее вновь сделалось совершенно морщинистым и старым.

– Сколько раз повторять тебе, дурья твоя башка, зови меня по имени-отчеству! Толик остался в прошлом! Теперь я Анатолий Андреевич! Повтори, глупая ты женщина!

– Анатолий Андреевич.

– То-то же! Иди на свое место и сиди там!

И супруг величественно удалился.

Старушка поймала растерянный взгляд Саши и рассмеялась:

– Не обращай внимания, это он так шутит. Это у него шутки такие.

Но Саша видел: хоть она и растягивает губы в улыбке, а морщин меньше не становится. И глаза остаются тусклыми, вовсе не собираются набирать яркость и блеск. Впрочем, какое его было дело, что за отношения у этих супругов? Они вместе прожили целую жизнь. Если обоих все устраивает, то Саше точно не следует вмешиваться в их дела. Ему нужно найти обладательницу дамской сумочки-сердечка, а это, судя по всему, становится едва ли выполнимой задачей.

Он пошел к Алисе, попросил не выдавать его и прямо изложил ей суть проблемы.

– Черная сумочка? – удивилась она. – На золотой цепочке? В виде сердечка? Ты ничего не путаешь?

Саша поманил Алису к себе, а потом показал ей сумочку, которую держал за пазухой.

– Первый раз такую вижу.

– Значит, сумочка не кого-то из наших гостей?

– Не думаю. Не видела ни у кого такую.

– И кто же мог забыть ее в туалете?

– Тоже не знаю.

– Как же быть? Как найти хозяйку?

– Может, содержимое сумочки поможет?

Саша смутился. Алиска предлагала влезть внутрь чужого имущества. Но что им оставалось делать?

– Если ты такой щепетильный, дай ее Барону понюхать. Может, он по запаху найдет владелицу.

– Ну… Ладно. Попробовать не мешает.

Но Барон хоть сумочку и понюхал, найти ее владелицу не сумел. Вместо того чтобы искать, он подбежал к Георгию Сергеевичу и уселся возле него, с преданным видом следя за кусками мяса, которые перекочевывали с тарелки в рот к имениннику. Рядом сидела тетушка София, которая тут же принялась угощать Барона, что полностью сосредоточило внимание пса на ней одной.

– Все ясно, – вздохнул Саша. – На этого обжору надеяться нечего.

– Так что? – спросила Алиса, которой тоже все было ясно. – Смотрим?

– Ну смотрим. Что же делать?

– Тогда пошли ко мне!

Они заперлись в комнате у Алисы и, словно заправские грабители, которым не терпится полюбоваться своей добычей, открыли сумочку и вытряхнули из нее все содержимое.

Трясли долго, но ничего не падало. Багира, дремавшая в уютном гнездышке, которое она свила на кровати из покрывала и подушек, от тряски проснулась и с недоумением уставилась на них. Потом поняла, что происходит нечто необычное, встала, потянулась и стала внимательно наблюдать за действиями своей хозяйки.

– Мяу? Пусто?

Саша разочарованно отшвырнул сумочку.

– То-то мне она показалась подозрительно легкой.

Но Алиса, наоборот, взяла сумочку и потискала ее.

– Какая мягкая! – восхитилась она. – И подкладка из шелка! Слушай, да ведь это же настоящая «Шанель»!

– Тебе тоже так показалось? – обрадовался Саша тому, что его догадка подтвердилась.

– Да, но я не представляю, кто у нас может щеголять с такой сумочкой.

– Муся? Она ведет наиболее бурную светскую жизнь. Все-таки редактор журнала о ресторанной пище. Но я у нее спрашивал, она заявила, что сумочку не носит.

– Может, смекнула, где ее забыла, и не хотела признаться, чтобы папаня не учинил ей выговор с занесением в личное дело? Они с Эликом нацелились заставить папу расстаться с частью участка, а для этого им нужно быть паиньками, чтобы папаша не обозлился и в последний момент не передумал.

– А какую часть участка они хотят купить?

– Купить? Они? Ты меня умиляешь, Саша! Они хотят, чтобы папа продал часть участка, а точнее его половину, а деньги за землю отдал бы им.

– Но почему? Зачем?

– У Элика возникли какие-то сложности в его бизнесе. Он же у нас финансовый аналитик, вот и анализировал какому-то толстосуму, да так, что тот потерял приличную сумму от советов нашего финансового гуру. Теперь толстосум требует, чтобы Элик возместил ему потерянное. Ну как требует… Угрожает расправой самому Элику и всей его семье. Если не вернут деньги к назначенному им сроку, будет истреблять их одного за другим.

– Так надо идти в полицию! Что за произвол!

– Дело в том, что этот толстосум как раз сам какая-то крупная шишка в полиции. Накопил, понимаешь, деньжат, думаю, что неправедными путями, и пожелал их преумножить. А тут дурак Элик со своими советами. Толстосум ему доверился и все потерял. Увидеть бы ему во всем случившемся промысел Божий и перестать воровать, но нет, на такие долгоиграющие выводы он оказался не способен. Обвинил во всем одного Элика и требует, чтобы тот вернул деньги, если хочет остаться цел.

– Ужасно!

– А ты думал, чего Элик спустя столько лет примчался? Да еще жену свою драгоценную притащил и отпрыска? Муся ни со мной, ни с папой за все эти годы и двух слов не сказала. Элик хотя бы позванивал иногда. А она полный игнор. А теперь приехали. Деньги им подавай!

– Подожди! Я только сейчас сообразил! Это какую же часть участка они собираются продавать? Ту, на которой твоя клиника?

– Думаю, что ту, которая с домом, папа вряд ли решится продать. Он этот дом столько лет строил, столько сил в него вложил. И вообще, это его дом, с ним он точно не расстанется.

– Но как же ты? Ведь там твоя клиника! Это же твоя работа, твое детище! Если продадут землю, то и клинику тоже продадут.

– Ну что же делать?! Все в жизни случается.

– Нет, это несправедливо! С какой это стати ты должна подвинуться и уступить свою часть пирога брату? Элик болтался столько лет неизвестно где, а теперь приехал, и подавай ему все готовенькое. Так нельзя!

– Мне это тоже не слишком нравится. Но все проблемы можно так или иначе решить. Устроюсь где-нибудь в другом месте.

– Но тут у тебя уже все обустроено. И тебе удобно, что клиника рядом с домом.

– Удобно. Но брат у меня один.

– А что говорит отец?

– Ну а что он может сказать? Сын у него тоже один. Будет продавать и платить по долгам Элика.

Новость несказанно поразила Сашу.

– Но ведь можно найти другой выход! – воскликнул он. – Можно призвать к ответу этого обнаглевшего толстосума. Есть прокуратура, пусть она разбирается. А то ишь придумал, да мало ли кто и какие советы ему дает, свою голову нужно на плечах иметь! Если вложил в проигрышное дело, то никто, кроме тебя самого, не виноват.

– Жаль, что он так не думает.

– Я должен поговорить с твоим братом! Нужно привлечь прокуратуру!

– Ой, не надо! Он такой нервный! И потом, это же тайна! Никто не должен знать, что у Элика дела идут из рук вон плохо!

– Подожди, а Витя с Викторией? Разве они не могут помочь? Они же тоже при погонах.

– Дело в том, что тот толстосум, которого мой братец подвел, как раз и является их непосредственным начальником. Это уже плохо сказалось на их карьере, ходят слухи, что их уволят или, по крайней мере, переведут с понижением в должности.

– Они-то при чем?

– Это Витя посоветовал своему начальнику обратиться за финансовой консультацией к Элику.

– Кто его за язык тянул!

– Тот сдуру послушался, а теперь винит во всем не только Элика, но и Виктора.

– Значит, Витя против начальника не пойдет?

– И даже, напротив, постарается сделать все от него зависящее, чтобы этот его начальник и дальше занимал свое кресло. Потому что, если начнут копать и выяснять, откуда деньги и как получилось, что такие деньги оказались у должностного лица, которому их за всю жизнь честным трудом не заработать, тогда полетит вверх тормашками не только сам начальник, но и…

– Его подчиненные!

– И сам Витя в первую очередь! Так что Виктор костьми ляжет, чтобы урегулировать эту ситуацию без участия прокуратуры.

– Значит, единственный выход – это продажа участка?

– Пока что нам ничего другого придумать не удалось. Даже папины друзья в растерянности. Нет, прищучить начальника Виктора можно, но без шума дело не обойдется. Либо Элик, либо Витя при разборках обязательно пострадают. А может быть, что и оба. Потому что начальник Витьки такой человек, что может и из-за решетки отомстить тем, кто его туда упрятал.

В это время в гостиной раздался какой-то шум.

– Ладно, мне пора бежать! – спохватилась Алиска.

И уже в дверях она обернулась и произнесла:

– Главное, ты помни, что я тебе ничего про дела Элика не говорила. Это секрет!

Когда за ней закрылась дверь, Саша спохватился. А он-то чего остался тут сидеть один? Допустим, ему хотелось обдумать услышанные им новости одному, находясь в тишине и спокойствии, но все-таки личная комната Алисы не лучшее для этого место.

Саша встал, поднял сумочку, и из нее неожиданно спланировал на пол листок бумаги. Багира тут же бросилась на него, догнала, подхватила лапкой, потом упала на спину и начала болтать лапами в воздухе, ловя бумажку. Играла!

– А ну! Дай мне ее!

Но Багира схватила бумажку в зубы и шмыгнула с ней под кровать. Саша нагнулся и увидел, как навстречу ему сверкают зеленые кошачьи глаза. Багира была совсем близко, но достать рукой ее не получалось. Кошка совершенно точно определила расстояние, на которое Саша мог засунуть самого себя под кровать. Просто какой-то физик-математик, а не кошка.

– Отдай! А то Барона позову, – пригрозил он ей.

Глаза Багиры насмешливо сверкнули. Барона она не боялась. И вообще никого не боялась. Такая уж это была кошка.

– Багира, это может быть важно. Отдай. Ты же хочешь, чтобы у Алисы все было хорошо? Ты же любишь свою хозяйку?

Взгляд Багиры сделался задумчивым, словно она прикидывала, любит или нет. Но потом она все же выбралась из-под кровати, выплюнула перед Сашей бумажку, на, мол, подавись, и с презрительным видом покинула комнату через приоткрытую щель.

– Вот те раз! Как же мы его сразу не заметили?

Листок был совсем тоненьким и маленьким. Это был проездной билет на пригородный автобус, идущий от Ладожского вокзала в городе до остановки возле дома самого Георгия Сергеевича. Как-то раз Саша при отсутствии личного транспорта пользовался этим маршрутом. И что интересно, билет был льготный. Купившая его женщина пользовалась пенсионным тарифом для проезда в пригородном автобусе.

– Ничего не понимаю, значит, все-таки кто-то из соседок тут был?

В задумчивости Саша вышел в коридор и нос к носу столкнулся там с Эликом.

Саша заулыбался, но Элик не соизволил улыбнуться в ответ.

– Ты чего с Алиской шушукаешься по углам? – грубовато спросил он у Саши. – Задумали чего?

Если еще минуту назад Саша собирался наплевать на запрет и поговорить с Эликом о той беде, в которую он угодил, то теперь тон родственника охладил его пыл.

– Да вот… Сумочку нашел, не знаю, чья она. Зашел к Алиске, чтобы спросить, не знает ли она, кто хозяйка, а Алиски нет.

– Это сумочка моей жены. А она-то ее ищет! Дай мне ее сюда!

И Элик резко выхватил сумочку из рук обомлевшего Саши.

Муся пенсионерка? Сколько же ей лет? Впрочем, мало ли как билет мог оказаться в сумочке Муси. Потом Саша подумал, что Элик сейчас начнет возмущаться, почему сумочка пустая, куда делось все ее содержимое, того и гляди обвинит Сашу в воровстве, но ничего этого не произошло. Элик даже не заглянул в сумочку. Он просто небрежно смял ее, сунул в карман и был с ней таков.

Какое-то время Саша молча смотрел ему вслед. Спина у Элика была широкая, а вид очень деловитый. К такому и не подступишься. Элик всегда был уверен, что лучше всех прочих знает, как нужно поступать. Ничьих советов он никогда не слушал, всех презирал. И единственным существом, которого он хоть как-то уважал и побаивался, был его отец. Но теперь и отец для Элика уже не был авторитетом. Георгий Сергеевич старел, терял свои связи и позиции, и сынок начинал потихоньку чувствовать: власть переходит в его руки.

Потом Саша спохватился: о чем он думает, ему надо понять, где содержимое сумочки.

– Так… сумочку я нашел в уборной Георгия Сергеевича. Допустим, ее там оставила не Муся, которой известен запрет свекра и которой сейчас меньше всего на свете хочется его злить… а кто-то другой. Этот кто-то другой украл сумочку Муси, выпотрошил ее над раковиной, нужное забрал себе, а саму сумочку бросил… Но куда он дел все остальное?

И, немного подумав, Саша хлопнул себя по лбу:

– Конечно же! Он выбросил содержимое сумочки в корзину под раковиной! Вот я балда! Надо было сразу же там посмотреть!

Но когда Саша прибежал в уборную, то обнаружил корзину пустой. Кто-то уже подсуетился и раньше него оприходовал все содержимое корзины.

Никогда раньше Саша не мог себе даже представить, что будет сожалеть о том, что ему не довелось покопаться в содержимом мусорной корзины его родственника.

И тут раздались выстрелы! А вслед за ними громкие крики и лай Барона.

– Что-то случилось!

Встревоженный Саша выскочил на улицу, но сразу понял, что причин для тревоги у него нет. На улице начинали пускать салют, который был приурочен к празднованию Георгия Сергеевича.

– Сколько лет, столько залпов!

И в небо, разбрызгивая разноцветные искры, полетели вереницы огней. Красные, желтые, зеленые – они причудливо рассыпались на небе, превращаясь в узоры, а потом тускнели и пропадали.

Барон носился между людьми, обезумев от грохота и пальбы. Пес точно знал: если стрельба, значит, скоро с неба упадет птичка. Но почему-то это правило сегодня упорно не срабатывало. Стреляли много, а утки все не было. Да что там утки! Не свалилось даже крохотного вальдшнепа, и пес преисполнился полнейшего презрения к этим горе-стрелкам и мазилам, отошел в сторону и свернулся клубком с видом собаки, разуверившейся в своих хозяевах.

Саша пару раз взглянул в сторону собаки, а когда повернул голову в третий раз, то Барона на его месте не увидел. Только за углом дома мелькнул белый кончик хвоста, словно бы Барон услышал нечто восхитительное для его слуха и удрал.

– Никуда не денется!

И Саша остался на месте. Салют отгремел, а Барона все не было. Гости стали возвращаться в дом, а собака так и не появилась.

Пришлось идти его искать. Саша обогнул дом и вскоре услышал собачий лай. Голос своей собаки он узнал бы из тысячи и сразу понял, что Барон чем-то взволнован. Происходило нечто необычное: либо чужая собака сунулась нежданно-негаданно, либо появился еще один охотник, либо имеется дичь, с которой Барон еще незнаком и не понимает, как к ней подступиться.

Но приблизившись вплотную, Саша убедился, что Барон лает на окно. Это было самое обычное окно, закрытое и занавешенное изнутри шторами.

– Ты спятил? – поинтересовался Саша у собаки. – Чего ты лаешь? Замолчи!

Но Барон не только не утихомирился, напротив, начал лаять еще громче, метаться вдоль стены дома, то и дело опуская морду к земле и что-то на ней вынюхивая. Интерес у него вызывало одно-единственное место, находящееся прямо под тем самым окном.

– Что тут?

Барон снова залаял, да еще и задними лапами стал скрести землю, так что трава летела из-под мощных когтей. Это уж было проявлением волнения крайней степени, так Барон реагировал лишь на приглашение на прогулку после целого дня ожидания дома.

– Ты что-то увидел?

Тут уж Барон в ответ разразился таким истошным лаем, что Саше даже стало стыдно за свою собаку. Истеричка какая-то!

– Все, все! Сидеть! Молчать!

Барон послушно плюхнулся на землю, но блестящих глаз с лица хозяина не сводил. Мол, что-то надо делать! И срочно! А что именно, этого я не знаю, я всего лишь собака. Ты человек, тебе и решать, что! Сигнал я тебе подал, дальше ты все сам, все сам!

Саша вновь взглянул на окно, которое так встревожило собаку. Заглянуть внутрь мешали плотные тяжелые шторы, но их расцветка показалась Саше знакомой. Был он сегодня уже в комнате с такими занавесками.

– Да это же комната дяди Георгия, – осенило его. – Интересно, что так взволновало там Барона, что он чуть на крик не изошел?

На всякий случай Саша решил проверить. Ведь в окне мог показаться сам дядя Георгий, чье появление и встревожило собаку. Тогда в этом ничего необычного не было, ложная тревога. Вот только именинника среди гостей видно не было. И никто не мог сказать, куда он делся. Вроде бы, когда начинался салют, дядя присутствовал при первых залпах. Но куда подевался затем, никто не мог сказать. Все внимание было привлечено к расцветающим в небе узорам, где в этот момент находится именинник, никто не обратил внимания.

Витя, который и затеял это развлечение, очень даже обиделся на сей счет.

– Что за срочность такая возникла у старика? Куда он ушел?

– Вроде бы сердце у него прихватило.

– Мог бы уж и потерпеть пару минут!

Но Элик заступился за отца:

– Сначала доживи до его лет, потом говори!

– Небось, если бы ты сам на залпы потратился, так бы не говорил. Вечно ты на всем готовеньком едешь и всех вокруг только жизни учишь.

– Потому и учу, что жить умею. А ты со своей женой – вечные терпилы! Работаете, вкалываете, а навар за вас другие получают!

Витя открыл рот, но батла не получилось. Вмешалась Алиса, которая только что вернулась из дома.

– Папы нигде на первом этаже нет, – озабоченно произнесла она. – А его комната закрыта! Я стучала, но он не открывает.

Как тут было не вспомнить тревожный лай Барона, которым он поливал окна комнаты дяди Георгия! Саша и вспомнил. И очень заволновался.

– Надо открыть дверь. Есть запасной ключ от его комнаты?

– Где-то был. Но если папа закрылся на защелку изнутри, тогда только ломать!

– Сначала поищем ключ.

Ключ висел там, где ему и полагалось находиться. В прихожей возле дверей в специальном домике с дверцей, за которой находилось пространство, украшенное множеством крючков со связками ключей на них. Впрочем, без неожиданностей дело не обошлось.

Сначала Алиса ахнула:

– Нет ключа! Кто-то взял!

И тут же добавила:

– Ах, нет! Вот же он! Кто-то просто повесил его на другой крючок.

Отчего-то эта фраза, в которой вроде бы и не было ничего угрожающего, наполнила Сашу еще большей тревогой.

– Ну-ка! Пошли!

Алиска вроде как послушалась, но перед дверью спальни отца вновь затормозила:

– Если папа отдыхает, а мы ему помешаем, то он на нас здорово рассердится.

Элик с Викторией тоже не хотели быть крайними. Тогда Саша взял ключ из прохладной, чуть подрагивающей руки тети.

– Так уж и быть, приму огонь на себя.

Алиска взглянула на него с нескрываемой благодарностью и на всякий случай спряталась за его спиной. Саша отметил, что Виктория и Элик поступили точно так же. Никто не хотел сердить именинника непрошеным вторжением.

Ключ повернулся в замочной скважине с легкостью, и дверь открылась.

– Георгий Сергеевич! Вы тут?

Ответом была полнейшая тишина.

– Он там?

Саша переступил порог и очутился в спальне. Дядя Георгий лежал на кровати, укрытый до подбородка одеялом. Лицом он повернулся к стене, так что Саше был виден лишь его затылок.

– Вы спите? – спросил он, но ответа вновь не услышал.

Между тем волнение в коридоре нарастало.

– Что там?

Саша обернулся.

– Мне кажется, он спит.

Теперь голоса стали возмущаться.

– Спит? А как же праздник? Нашел тоже время! Разбуди его!

– Тише, может, ему нехорошо стало.

– Если нехорошо, врача нужно вызвать, а не уходить вот так… никого не предупредив.

Алиса тоже подошла к Саше. Нерешительно взглянула на него, словно спрашивала разрешения, а потом подошла к кровати.

– Папа, мы тут все собрались…

Голос Алисы на мгновение прервался, а затем она издала такой громкий крик, что у Саши буквально душа ушла в пятки. Да и все остальные испуганно затихли. Вроде бы никто не сказал ни слова, но всем было ясно: праздник закончился, в дом пришла беда.