Текст книги "Кошкин дом с убийцей"

Глава 4

Осмотреть лежащего без движения Георгия Сергеевича вызвались двое – Саша и Виктор. Мог бы пойти еще Элик, но у него на руках лежала Муся, которой внезапно стало плохо до такой степени, что она потеряла сознание. Друзья Георгия Сергеевича успокаивали остальных женщин, ближе всех находились Саша с Витей, они и вошли в комнату, чтобы оценить масштаб катастрофы. Но даже им, людям далеким от медицины, сразу же стал очевиден тот факт, что случилось непоправимое: именинник мертв.

Откинув одеяло, они с ужасом увидели открывшуюся им картину.

– Он весь в крови!

От вида залитой кровью кровати и самого именинника Саше стало нехорошо, он смог лишь прошептать:

– И откуда только взялось столько крови?

– Его зарезали! Вся одежда в крови. И рубашка в дырах!

– Откуда знаешь, что зарезали? – спросил Саша. – Может, застрелили.

– Выстрелы бы мы услышали.

Саша замолчал, хотя и сомневался в верности подобного вывода. Как он уже успел выяснить, дядя Георгий исчез как раз в самом начале салюта в свою честь. Ушел ли он потому, что ему нездоровилось, или была другая причина, теперь уже не представлялось возможным выяснить. Но грохот канонады мог заглушить серию выстрелов, особенно если преступник додумался нацепить хотя бы самый примитивный глушитель на свое оружие.

И тут же Саша принялся соображать: а у кого мог быть доступ к оружию? Раздобыть любое огнестрельное оружие совсем не так просто, как кому-то может показаться. Значит, оружие – это уже ниточка к убийце. Приятели Георгия Сергеевича все были военными в отставке, у них могло найтись наградное оружие. Кроме того, Виктор и Виктория служили где-то в органах, полагалось ли им по должности табельное? Ну и нельзя было забывать про охотников, которым мог оказаться любой из присутствующих, хотя бы даже сам Саша. Правда, охотничье оружие вряд ли могло тут сгодиться, все-таки человек, разгуливающий с ружьем по дому, в котором полным-полно гостей, здорово рисковал попасться кому-нибудь из них на глаза.

– А если убийца в дом и не заходил, – осенило его. – Если он забрался через окно?

Подойдя к окну, он обнаружил то, что искал: наспех замытые кем-то следы. Кто-то основательно повозил по подоконнику тряпкой, но полностью уничтожить следы все равно не сумел.

– Похоже, преступник зашел через окно и через него же, скорей всего, и вышел.

– Ага, и вымыл за собой подоконник. И окно изнутри закрыл!

– Сам он не мог этого сделать.

– У него в доме находился сообщник!

Саша выглянул в окно, которое выходило на поляну с немногочисленными уцелевшими плодовыми деревьями. Дело в том, что Георгий Сергеевич, выйдя в отставку, повел непримиримую борьбу с тем, что он называл сельским хозяйством. Все огородные работы на его участке оказались под запретом. Никаких полей картошки и грядок с овощами. Единственное, что удалось отвоевать Алиске, была крохотная теплица, в которой она растила все, начиная от редиски и ранней зелени и заканчивая огурцами и помидорами. И еще ей дозволялось украсить цветочной рассадой два вазона, стоящих на крыльце.

Вся остальная территория была отдана под газон, который Георгий Сергеевич холил и лелеял, кормил, поил и регулярно стриг. И газон отвечал хозяину взаимностью – зеленел, густел и очень быстро рос, требуя стрижки. Для этой цели была приобретена газонокосилка, после работы которой оставалось ровное поле, хоть в гольф играй!

За этой площадкой росли кое-какие деревья, их Георгий Сергеевич почему-то не счел нужным вырубить. И уже за ними находился старый дом с флигелем, в котором обустроила свой рабочий кабинет Алиса. Участок Георгия Сергеевича был вполне приличных размеров, но имел сильно вытянутую форму, потому что изначально состоял из трех отдельных участков, каждый из которых и сам был отнюдь не квадратной, а прямоугольной формы.

Так и получилось, что большой дом стоял в одном конце вытянутого в длину участка, а старый дом находился на другом. Между ними было метров триста с гаком. И хотя окно комнаты старика смотрело в ту сторону, но разглядеть даже днем, что делается за деревьями в старом доме, отсюда было проблематично. А уж в сгустившихся сумерках и вовсе было делом безнадежным.

Осмотр земли под окном не дал заметного результата. Там шла бетонная отмостка, а впритык к ней подступал газон.

– Даже странно, откуда грязь на подоконнике?

Впрочем, грязные лужи стояли в ямах под старыми плодовыми деревьями. Видимо, оттуда и пришел преступник.

– Ты там долго будешь зависать?

Саше пришлось вернуться назад в комнату. Он взглянул на тело Георгия Сергеевича и почувствовал, как горло перехватила судорога.

– Надо искать орудие преступления.

– Да? – ядовито произнес Виктор. – А мне кажется, нужно вызвать полицию.

– И это тоже, – согласился Саша. – Но пока они не приехали, я хочу осмотреть комнату.

– Хочешь уничтожить улики?

– Этим кто-то тут уже занимался. Этот человек вымыл подоконник и накрыл Георгия Сергеевича одеялом.

– В самом деле! – ахнул Витя. – Как я сам не сообразил! Покойник не мог сам на себя простынку натянуть. А если бы его убили сквозь одеяло, то в нем были бы дырки. А оно целехонько! Тут, и верно, кто-то до нас сделал уборку.

Алиса тоже зашла в комнату. Она посмотрела на отца совсем недолго, а потом произнесла:

– Если папу застрелили, то могли использовать для этой цели его наградной пистолет. Надо проверить, на месте ли он.

– Точно! – воскликнул Элик. – У отца же был пистолет! Он хранил его в сейфе!

И он бросился к книжному шкафу, где среди книг и впрямь оказался аккуратно вмурованный в стену сейф.

– Ключ давай! – велел брат Алисе, но та не торопилась исполнять его команду, чем вызвала приступ гнева у Элика.

– Ты что, не слышала, что я тебе сказал? Оглохла? Быстро ключ!

– В сейфе оружия нет.

– А-а-а! Ты уже проверила! А может, это ты оружие и взяла?

– Я имею в виду, что папа не держал пистолет в сейфе. Давно уже перестал его там прятать.

Саша удивился.

– Как же? Но ведь полагается?

– Ты все делаешь только так, как полагается? – хмыкнула Алиса. – Нет? Вот и папа держал свое наградное оружие в ящике стола. Любил его доставать и любоваться.

Что могло помешать точно так же достать оружие из сейфа и любоваться себе им на здоровье, Саша не понимал. Впрочем, сейф был простой, с замком, к которому имелся ключ. И ключ этот мирно висел себе вместе со всеми остальными ключами в их домике в прихожей.

– Оружейный сейф папа использовал для хранения денег и ценностей, а пистолет предпочитал иметь под рукой. Мало ли что… Пистолет всегда лежал в ящике стола, вон там.

И Алиса показала. Элик выдвинул ящик.

– Тут только какие-то бумаги. Не понял… Это что же? Отец стихи писал?

– Увлекся после смерти мамы.

Элик обшарил весь ящик, потом и соседние два, и разочарованно произнес:

– Пистолета тут нет! Алиска, ты его взяла?

– Нет.

– Правду мне говори!

– Я правду говорю. И вообще…Что ты тут командуешь!? Ты тут не хозяин!

– Пока нет, но скоро буду.

Голос Элика прозвучал до того торжествующе, что все невольно переглянулись. Потом все потихоньку потянулись в холл, куда вскоре должна была прибыть полиция.

В комнате остались только Саша и Элик, который наблюдал за ним.

– И чего ты, Сашок, взад и вперед по комнате ходишь?

– Хочу попытаться найти то, чего не заметил тот, кто наводил тут порядок. Кто-то ликвидировал следы пребывания тут постороннего. Возможно, это был сам убийца, возможно, что его помощник. Но, так или иначе, эти двое могли чего-нибудь да и не заметить. А нам сейчас любая мелочь на пользу будет.

И Саша снова прошелся по комнате. Основная трудность заключалась в том, что он и сам не знал, что хочет найти. Ему мог подойти любой предмет, который бы вступал в диссонанс с обликом этой комнаты. Поэтому Саша внимательнейшим образом сканировал все пространство вокруг себя.

Внезапно взгляд его зацепился за прямоугольный кусок обоев, который несколько отличался от остального фона. Создавалось такое впечатление, что на этом месте раньше висела картина, а теперь ее не было.

– Да ведь тут висела картина с собакой и ее щенками! Та самая, которую мне Алиска показывала!

Саша еще раз покрутил головой и убедился, что картины на стенах и впрямь нигде нет.

– Может, дядя Георгий ее снял? Но зачем?

Тем не менее Саша обошел комнату, заглянул и в шкаф, и за занавески, и по углам посмотрел. Картины нигде не было, как корова языком слизнула.

– Неужели убийца упер? Надо это будет проверить.

Но вместо картины Сашу ожидала другая находка. Именно этот предмет Саша предполагал увидеть в этой комнате меньше всего. Это была детская погремушка, самая обычная копеечная вещица, которая, тем не менее, очень нравится многим малышам.

Дорогие погремушки из всяких там суперпрочных пластиков или суперэкологичного дерева зачастую перебарщивают в своем желании нравиться. Стремясь стать чем-то большим, чем являются на самом деле, они нравятся взрослым, но не самим детям. Первые оказываются слишком тяжелыми, крохотным пальчикам малыша даже не сжаться на их толстеньких, обтянутых таким удобным силиконом детальках. А вторые – откровенно скучными. А веселенькая разноцветная пластмасса – это для младенца самое то. Она и легкая, и привлекает внимание детей, и греметь ими одно удовольствие, легко ложатся эти незамысловатые игрушки в детскую ручку. Ею и по голове себя стукнешь, так не больно, а даже весело. Стучи себе, пока мама на звук не придет.

Но этой игрушкой явно еще никто не играл. На ней сохранился приклеенный ценник, а ни одна даже самая нерадивая мамаша не позволит в наше время сунуть своему чаду в рот невымытую погремушку.

– Маленьких детей в семье нет. Откуда тут могла взяться эта погремушка?

– Возможно, дядя купил ее в подарок для кого-нибудь из соседских ребятишек.

– Но зачем кинул на пол?

– Не кинул, она просто сама упала. Слушай, Сашка, не делай ты из мухи слона. Погремушка – это всего лишь погремушка и ничего больше. Пошли к нашим, а то там уже полиция приехала, совсем ни к чему, чтобы они видели, как мы с тобой по месту преступления бродим.

Оказавшись со своими родственниками, собравшимися в просторной гостиной, Саша первым делом поинтересовался:

– Вы осмотрели дом. Кто-нибудь нашел оружие, из которого могли застрелить дядю Георгия?

– Нет его, – буркнул дядя Сеня.

– Вы точно знаете, что это могло быть?

Алиса вздохнула.

– Думаю, что папу и впрямь убили из его наградного оружия.

– Но его вы так и не нашли?

Алиса покачала головой. Пистолет куда-то запропастился, он мог остаться в руках у убийцы, который забрал его с собой. И это было очень неприятно, потому что следовало ожидать нового выстрела.

Саша подошел к Алиске и тихо спросил у нее:

– Можешь мне объяснить, откуда в комнате твоего отца взялась эта детская погремушка?

Глаза у Алисы широко открылись.

– Погремушка? У папы в комнате?

– Да, вот эта погремушка.

– Впервые вижу.

А вот одна из соседок погремушкой неожиданно заинтересовалась:

– Такие у нас в магазине продаются, я видела, – сказала она. – Не иначе, как Георгий Сергеевич там ее купил. Но для кого? Младенцев ни у кого из нас нет. Может, для внучков?

Элик тут же вмешался в разговор:

– Внук у папы всего один! Это мой сын – Галактион. И он из погремушечного возраста давно вырос! Парень паспорт в следующем году получит, а вы ему погремушку!

Приехала полиция с экспертами, которые окончательно установили причину смерти:

– Множественные огнестрельные ранения. Такое впечатление, что в него всадили всю обойму. И никто из вас при этом не слышал выстрелов?

– У нас среди праздничных мероприятий был салют. Вероятно, его грохот и заглушил выстрелы.

– Я почти уверен, что вашего отца убили во время пальбы на улице.

И, обведя взглядом притихших людей, полицейский произнес:

– Вам всем необходимо напрячь память и вспомнить, кто находился вместе с остальными, а кого не было.

– Кого не было, тот и убийца! – радостно воскликнула Виктория. – Как же все просто!

Но когда сели вспоминать, то сразу поняли, что просто не получится. Одни помнили одно, другие другое. Кто тут говорил неправду, сознательно прикрывая преступника, а кто просто по невнимательности путался в показаниях, разобраться так сразу было невозможно. Получалось так, что единственной, чье алиби было подтверждено, оказалась Алиса. Ее брат Элик утверждал, что все время стоял рядом с сестрой, которая никуда ни на минуту не отходила. Также вне подозрения были Витя и его жена, один запускал салюты, другая находилась у него на подхвате.

С остальными дело обстояло заметно хуже. Даже среди соседок возникло разногласие, хотя стояли они одной тесной группой. Но трое вдруг стали утверждать, что четвертой, Глафиры, с ними какое-то время не было. Сама Глафира говорила, что стояла с компанией сослуживцев Георгия Сергеевича, но они почему-то женщину в своем обществе не заметили. Также никакого алиби не было у сожителя Алевтины – Димы. Но он даже не брался говорить, что был на салюте, более того, он утверждал, что был в это время в доме.

– После такой сытной праздничной трапезы меня сморил сон, – улыбался мужичок. – Вот я и проспал все на свете.

Его слова частично подтверждались тем фактом, что самого Дмитрия вскоре после убийства обнаружили спящим в одной из пустующих комнат первого этажа. Нашли его во время поисков орудия убийства по богатырскому храпу, который издавал этот отнюдь не богатырской внешности мужчина. Разбуженный и поднятый на ноги без всякого почтения к его персоне, Дмитрий, тем не менее, выглядел таким ничтожным и миролюбивым, что вопрос с его алиби решили оставить на потом, пока что было достаточно и других подозреваемых.

И на первое место неожиданно выходили Алиса с Эликом, потому что хоть они и подтверждали алиби друг друга, но у остальных были на этот счет сильные сомнения.

– Где вы двое все время стояли? – спросил у брата с сестрой дядя Семен, толстый и добродушный дядька, любитель баньки и рыбалки, один из сослуживцев Георгия Сергеевича. – У дверей в дом? Вот и вранье! Не было вас там. Я это говорю со всей ответственностью, потому что сам заходил в дом.

– И зачем заходили?

– Потому что спохватился, что Георгия давно не видно, и пошел посмотреть, что он там делает. В гостиной его не оказалось, а дальше я искать его не пошел, быстро вернулся к остальным. Но вас, братец с сестричкой, в дверях я не видел.

– Мы там были! А вот что вы в доме делали, это еще большой вопрос. Вы могли до гостиной дойти, а могли и до комнаты папы. До нее всего пара шагов. Потом могли взять наградной пистолет из ящика стола, вы же знали, что оружие лежит там, и выстрелить в папу несколько раз. На все про все много времени не нужно, если действовать быстро и решительно.

Дядя Сеня разинул рот.

– Не ожидал! – воскликнул он. – И за что же мне моего старого товарища убивать?

– У вас же с ним были в свое время разногласия. Это по вине папы вы были вынуждены уйти в отставку раньше времени.

– Вышел, когда полагалось.

– А могли еще послужить. Должность у вас была денежная. Пенсия тоже хорошая, но на пенсии вы здорово проиграли в финансах.

– Что было, то было. Мы уже с Георгием нашу размолвку между собой обсудили. Я сам виноват был, слишком увлекся отдыхом и рыбалкой. На службе бывать почти перестал. Проверка, а меня нигде нет и дозвониться до меня не могут. Я потом уж от других узнал, что Георгий меня до последнего прикрывал. А сначала я и впрямь на него подумал и налетел с упреками. Но когда понял, что он не виноват, сам перед ним первый извинился.

– Извиниться-то извинились, а злобу на отца затаили.

– Да нечего мне было на него злиться. И вообще, если бы я хотел ему чем-то отомстить, то набил бы морду. А вот так исподтишка стрелять в спящего человека… За кого вы меня принимаете? Я же офицер! Да что там! Я советский человек! Я таких вещей просто не понимаю!

Возмущен он был невероятно. Да и не вязался образ весельчака, выпивохи и балагура дяди Сени с личностью хладнокровного убийцы, способного застрелить спящего человека.

– Все равно, – буркнул Элик, – мы с вас подозрений не снимаем!

– А я с вас!

Элик возмутился:

– Как вы смеете!

– А вот и смею! Смею, потому что знаю, что вы с сестрицей за фрукты. Одна полюбовника в дом привела, другой на работе проворовался!

– Наша личная жизнь не ваше дело!

– Был бы ваш батя жив, он бы этими делами занимался. А коли его убили, выходит, мне придется не только смерть моего товарища расследовать, но и за вами двумя приглядывать.

При этих словах Саша с Бароном вздрогнули и переглянулись. Их одолевали схожие чувства: недоумение пополам с возмущением. Расследовать? Кто тут сказал «расследовать»? Всегда расследованиями в их семье занимались Саша с Бароном. И чего этот посторонний дядька Сеня суется? Но так как их мнения в данный момент никто не спрашивал, то они воздержались от комментариев и стали слушать, что предлагает дядя Сеня.

А того, что называется, понесло. Да и немудрено: пока жарили мясо, сослуживцы вместе с именинником прилично накатили. Потом за обедом еще добавили. И даже запуск салюта смотрели с бутылкой виски, из которой то и дело пополняли свои стаканы. Выпитое спиртное и толкало дядю Сеню на откровения, которые в трезвом состоянии он бы поостерегся делать.

– Георгий у нас небедный человек был. Один только этот дом с участком земли на многие миллионы и даже десятки миллионов потянет. А еще квартира в городе, которую он по службе получил. И деньжата у него на счетах имеются, я это точно знаю.

– А вы наши деньги не считайте, – буркнул в ответ Элик, который выглядел крайне недовольным.

Но дяде Сене его недовольство было только в удовольствие.

– Ага! – завопил он в полном восторге. – Вот ты, гаденыш, сам и признался! Сказал «наши» деньги! Значит, вы с сестрицей давно деньги отца уже своими считаете!

– Я сказал «наши», потому что они принадлежат нашей семье. А вас я прошу удалиться.

– Рад бы уйти, да не могу! Полиция не отпускает!

Какое-то мгновение казалось, что Элик и дядя Сеня сейчас кинутся в драку. Но все обошлось. Элика стали успокаивать сестра с женой, а на дядю Сеню всем скопом навалились его друзья, которым совместными усилиями удалось несколько притушить его активность, но не до конца.

Дядя Сеня продолжал гнуть свою линию.

– Кто первыми выступают в роли подозреваемых, если человека убили? – кричал он. – Его наследники! А наследники – его дети: сын и дочь. И во время салюта их вместе с нами во дворе не было! Они все врут! Где они были на самом деле? Пусть скажут!

Именно эти крики услышал молодой полицейский, который уже давно стоял в дверях и наблюдал за происходящим в гостиной.

Он шагнул вперед и оказался перед братом и сестрой.

– И где же вы были, осмелюсь спросить?

Тон не предвещал ничего хорошего. И Алиска с Эликом смутились.

– Ладно! – не выдержал Элик. – Скажу правду! Да, мы были в доме! Ходили проведать отца! Сначала я к нему сходил, а когда он мне не открыл, то я Алиску к нему послал.

– Зачем?

– Все-таки она с отцом под одной крышей жила, лучше меня все его старческие чудачества могла знать. Мне и в голову не пришло, что отца в этот момент могут убивать.

– Если бы вы стояли возле двери в его спальню, то услышали бы выстрелы. Даже грохот канонады салютов не смог бы их заглушить на таком близком расстоянии.

– Я ничего не слышал.

– Или же вы сами его застрелили, а потом вернулись и послали сестру, чтобы она тоже побывала на месте преступления и впоследствии можно было бы свалить вину на нее.

– За кого вы меня принимаете?

– За того, кому были очень нужны деньги и кто готов был пойти на крайние меры, чтобы их получить.

– Да зачем мне для этого стрелять в отца? Он и так обещал мне помочь! Хотел продать часть своего земельного участка!

– Что могло не понравиться вашей сестре. У нее на том участке находится клиника.

– Ну и что тут такого? Алиска поняла мою ситуацию и уступила.

– То, что она сразу же не закатила вам с отцом скандала, еще не значит, что она готова смиренно отступить в сторону и расстаться со своим детищем.

Разговор о клинике заставил Сашу вспомнить о картине с кошкой и котятами, которая пропала из хранилища при ветеринарке. По аналогии всплыли воспоминания и о картине из комнаты Георгия Сергеевича, которая была, а теперь исчезла, и которую, стало быть, мог забрать с собой убийца. И невольно возникала мысль: уж не связано ли убийство Георгия Сергеевича с этими двумя кражами?

– Там кошка с котятами, тут сука со щенками – две картины, и обе пропали. Уж не семейство ли тетушки Фрейи постаралось? Конечно, живут они уже много лет в Австралии, но кто их знает, вдруг им до сих пор не дает покоя щедрый подарок тетушки?

Мысль о том, что потомки тетушки Фрейи переправились обратно через океан, чтобы вернуть себе то, что считали своим, показалась Саше такой замечательной версией, что он даже потратил на ее обдумывание целых десять минут. Как было бы славно, если бы удалось обвинить в краже картин, а заодно и в убийстве дяди Георгия, именно этих людей! Саша их и знать не знал, так что, если их посадят, переживать особо не будет. А вот если посадят Элика или тем более Алиску, тут уже дело другое. Эти свои, их жалко.