Текст книги "Любовь и ежики"

– Что вы делаете? – возмущенно спросила старуха у Инны. – Это же компот! Вы испортите мне блузку.

– Конечно, вы бы предпочли, чтобы я поддалась на вашу уловку и вызвала «Скорую», которая спасла бы вас от моего общества, – догадалась Инна. – Но, мне кажется, имея такого сына, вы уже закалились настолько, что сердечного приступа у вас от такого пустяка, как письмо с того света от бывшей невестки, быть просто не может. Вы помогали Павлу доводить Алину до самоубийства! Вы его сообщница!

– Нет, нет! – заслоняясь руками, воскликнула Тамара Сергеевна. – Вовсе не я! Я тут ни при чем!

– Значит, ваш Павел сам додумался доводить до самоубийства своих жен, а их квартиры присваивать себе? – спросила Инна. – Насколько я понимаю, с матерью Андрюши произошла подобная история. Алина в письме пишет, что у Павла перед ней было еще три жены, которые покончили с собой.

Вот теперь Тамара Сергеевна здорово испугалась.

– Между этими смертями нет ничего общего! – воскликнула она. – Соня была в депрессии из-за болезни Андрюши и наглоталась таблеток. Съела их слишком много и не смогла проснуться.

– А что было с вашим внуком? – спросила Инна.

– Он перенес менингит, – сказала Тамара Сергеевна. – Мы все думали, что он умрет. Павел дал ему свою кровь, и это спасло мальчика. Но все равно мы пережили страшные месяцы. Особенно досталось Соне. Она так переволновалась, бедняжка, что даже привезла ребенка ко мне, попросила за ним присмотреть. Сказала, что хочет выспаться хотя бы одну-две ночи.

– Наглоталась таблеток и умерла, – договорила за Тамару Сергеевну Инна.

– Да, – кивнула та. – Павел страшно убивался. А потом появилась Галина. Но она была очень больным человеком. У нее нашли какую-то болезнь, из-за которой Галя не могла иметь детей. То есть иметь она их могла, но беременность была бы опасна для ее здоровья. Она лечилась, но лечение не помогло. А потом она все-таки забеременела и… в общем, она скончалась в больнице, так и не родив ребенка. Павел ухаживал за ней до последнего часа. И прямо почернел от горя.

– А потом?

– Потом… Машенька… – вздохнула Тамара Сергеевна. – У нее, бедняжки, тоже были проблемы по женской части. Она очень хотела ребенка. Но никак не могла забеременеть. А тут от Павла у нее появилась беременность. Но протекала очень тяжело. И Павел как мог заботился о Маше. Не отпускал ее одну на улицу, создал условия для постельного режима, но все равно у Маши случился выкидыш. Павел чуть с ума не сошел, видя, как терзается его жена. В общем, вы же знаете, что у беременных женщин происходит в организме огромная гормональная перестройка. А после выкидыша все возвращается в норму. То есть снова идет перестройка. Вот этого Машенька и не выдержала. Мысль о том, что она потеряла ребенка, показалась ей в тот момент невыносимой. И она повесилась, как только Павел на минуточку оставил ее одну.

На этом месте Тамара Сергеевна вдруг заплакала. Инна даже растерялась. С плачущими бабушками она решительно не знала, как себя вести. Но интуиция подсказала, что нужно что-то сделать. Она погладила Тамару Сергеевну по плечу, накапала ей успокоительных капель, пузырек с которыми стоял на холодильнике, и через некоторое время Тамара Сергеевна утерла слезы.

– Спасибо, – сказала она Инне. – Я всегда плачу, как только начинаю думать, как не везет Павлу с женами. Бедный мальчик, сколько ему пришлось перенести в жизни.

При этой фразе сочувствие, которое начала испытывать Инна к Тамаре Сергеевне, куда-то испарилось. Но Тамара Сергеевна уже расположилась душой к Инне и принялась выкладывать, что накопилось у нее на душе.

– Знаете, Павел ведь после того случая с Соней даже ходил к экстрасенсу, – сказала она. – Я ему сама посоветовала. Может быть, порча на нем какая-нибудь. Или родовое проклятие. Мне вот тоже не везло с моими мужьями. У меня их было трое. И со всеми не сложилось. От одного я ушла сама, пил очень. Второй сбежал от меня к другой женщине. А третий… С третьим мы познакомились, когда он был уже пожилым человеком. Он скончался, снова оставив меня одну. Павел к тому времени уже вырос, жил своей жизнью. И когда у меня появился Андрюша, я вдруг обрела новый смысл в жизни. Привязалась к внуку так, что он мне теперь дороже всех людей на свете.

– Конечно, вы ведь его растите одна, – сказала Инна. – Неудивительно, что вы привязались к мальчику. Ведь он почти сирота.

– Да, если честно, Павел не проявляет большого интереса к своему сыну, – призналась Тамара Сергеевна, которую после слез пробило на откровенность. – Павла интересуют только его жены. А сын… Сын для него – лишнее напоминание о Соне и о той боли, которую ему довелось пережить. Поэтому Андрюшка редко видит своего отца. Но я стараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы мой внук этого не почувствовал.

– Например, дарите ему подарки на Новый год и говорите, что они от папы, – сказала Инна. – Так?

– А что, было бы лучше, если бы мальчик страдал, зная, что отец совершенно о нем не вспоминает? – сердито спросила Тамара Сергеевна.

– Скажите, а кто живет сейчас в квартире Галины? – снова задала вопрос старухе Инна.

– Как кто? – удивилась та. – Ее родители и живут.

– Можно взять у вас адрес? – спросила Инна.

– А вы не понесете письмо своей подруги в милицию?

– Не понесу, – честно сказала Инна, у которой никакого письма и в помине не было. – То есть если ваши слова про Галину подтвердятся, то не понесу. У Алины иногда бывали вздорные идеи. И вообще она была довольно истеричной. Чуть что – в слезы. И покончить с жизнью она по разным причинам собиралась не один раз. Это еще при мне было. Так что сильно обвинять вашего сына я не могу. Хотя, наверное, что-то такое он Алине сказал, что она из окошка вздумала сигануть.

– Да, – грустно вздохнула Тамара Сергеевна, – характер у моего сына – не сахар. Ему нужна была уравновешенная женщина. Мой сын, чуть что не по нему, вспыхивает словно порох. А так Павел был очень добр и заботлив к своим женщинам. Это уж вы мне можете поверить.

– А вы с ними были знакомы? – удивилась Инна.

При этом простом вопросе Тамара Сергеевна снова смутилась. И вместо ответа полезла за записной книжкой, откуда продиктовала телефон и адрес Галины.

– Мне его дал Павел, – сказала она. – Он какое-то время жил у Галины, пока в его квартире шел ремонт. Так что дал мне ее телефон, чтобы я звонила, если мне что-то срочно понадобится.

Инна переписала телефон и адрес бывшей жены Павла.

– Последний вопрос, а квартира, где сейчас живет Павел, от кого она ему досталась?

– Квартира Павлу досталась от моего последнего мужа, – сказала Тамара Сергеевна. – Помните, про которого я рассказывала, что он умер. Так вот, родственников у Николая Семеновича не было, и он завещал квартиру мне – своей жене. А я после смерти Николая Семеновича отдала ее Павлу, чтобы он мог достойно жить. Павел сделал там ремонт, и получилось очень хорошо.

«Ну и семейка, – подумала про себя Инна. – У одного жены мрут словно мухи, а у другой муж вот помер, и – нате вам, сразу квартира ей досталась. Ох и подозрительная парочка эти мать с сыном. Как-то у них все ловко получается…»

– А отец Павла? – спросила она. – Дедушка Андрея? Он знает, что у него есть внук?

– Я же вам говорила, что мой первый муж был горький пьяница. Он уже давно умер от своего образа жизни, – ответила Тамара Сергеевна.

«Отец алкоголик, – подумала про себя Инна. – Тоже кое-что, неудивительно, что у Павла с психикой проблемы».

– А к какому экстрасенсу ходил Павел? – спросила у Тамары Сергеевны Инна.

– Не знаю, – пожала плечами Тамара Сергеевна. – Павел меня в подробности своих дел не вводит. Не уверена, что он вообще к нему ходил. Мог просто мне сказать, чтобы я отстала. Во всяком случае, никакой пользы этот визит не принес. Сами видите, личная жизнь Павла с тех пор не наладилась.

«Да уж, – снова подумала Инна. – Четыре жены на кладбище – это при всем желании трудно назвать удачной личной жизнью».

– Но сейчас, я надеюсь, у Павла семейная жизнь наладится, – сказала Тамара Сергеевна, и Инна насторожилась. – Он нашел себе замечательную, уравновешенную женщину. Думаю, что с ней Павел сможет наконец обрести счастье. Мне Юленька очень понравилась.

– Вы с ней встречались? – снова удивилась Инна, ведь Юлька уверяла, что свекровь свою в глаза не видела.

– Павел мне ее описывал, – потупившись, сказала Тамара Сергеевна. – Понимаете, он не хочет, чтобы Юленька знала о его прошлой жизни. Согласитесь, такое всякую женщину может отпугнуть. Поэтому и меня с Андрюшкой от нее прячет. Но в конце концов мы с ней все же познакомимся, я уверена. Просто нужно немного подождать, дать окрепнуть ее чувствам к Павлу.

– Я понимаю, – кивнула Инна. – Ну, всего вам хорошего.

И она направилась к дверям. По пути она заглянула в комнату попрощаться с Андрюшкой. Тот, сидя за компьютером, самозабвенно тыкал в клавиши и только рукой помахал в ответ.

– Такой ребенок, – тихо сказала Тамара Сергеевна. – Все дома и дома. Постоянно со мной. Даже насильно приходится его на улицу выгонять, чтобы с другими детьми поиграл. А так все ко мне жмется. Чувствует, наверное, что никому он, бедняжка, кроме меня, старухи, не нужен.

И в ее глазах промелькнуло что-то такое, что заставило Инну усомниться в том, что Тамара Сергеевна в самом деле смирилась с поведением Павла, который, в общем-то, забросил своего сына. С этими мыслями Инна и вышла на улицу. Тут она вдохнула полной грудью свежий морозный воздух, и ей показалось, что она вырвалась из какого-то грязного болота.

– Поеду для очистки совести к родителям Галины, – сказала самой себе Инна. – Похоже, Тамара Сергеевна не все мне рассказала про отношения Галины с Павлом.

И Инна вздохнула еще раз, теперь уже имея в виду свою подругу.

А Юлька в это время как раз закончила уборку в квартире, пришла в относительно спокойное состояние и задумалась, где это уже четвертый час пропадает ее муженек. Наконец еще через час в двери заскрежетали замки. И в квартире появился Павел. Выглядел он мрачновато, но все же той злости, которая его обуревала, когда он покинул дом, не было. Молча разделся, положил трубку Юльки туда, где взял ее, и сказал:

– Я поменял твою SIM-карту. Теперь у тебя новый номер телефона. А старую карту я выкинул.

– Зачем? – ахнула Юлька. – У меня же там были все нужные мне по работе телефоны.

Лицо Павла при этих словах снова исказилось.

– А затем, – заорал он, – чтобы любовники тебе не названивали! И если я услышу или увижу, что тебе все-таки звонят какие-то мужчины, я тебе прибью. Ты должна понять, что ты моя жена, только моя. И я не позволю тебе наградить меня рогами.

– О господи, – вздохнула Юля. – Не кричи только. Ладно. Поменял так поменял. В конце концов, все рабочие телефоны у меня продублированы и есть в офисе. А любовники мне звонить не могут, потому что у меня их нет.

Что-то ворча, Павел прошел устанавливать на место стационарный телефон и вдруг замер.

– Что еще случилось? – устало спросила у него Юлька, видя, что Павел снова мрачнеет на глазах.

– Он выключен, – странно спокойным голосом сказал Павел и посмотрел на Юльку.

От его взгляда Юльке стало очень неважно, но она взяла себя в руки.

– Ну и что? – спросила она. – Ты же сам его забрал сегодня утром, когда уехал.

Павел молча подошел к ней, толкнул в сторону кровати и с искаженным от злости лицом сказал:

– Телефон был выключен еще до того, как я его забрал! Мне просто в тот момент в голову это не пришло. А сейчас я вспомнил, что телефон был отключен!

– Наверное, я задела случайно за провод, – ответила Юля.

– Тут два провода! – ответил ей Павел. – Один идет к телефонной розетке, а другой к электрической. И второй провод невозможно просто так взять и задеть, потому что он спрятан под ковром.

После этого Павел сказал:

– Раздевайся, шлюха.

– Что ты себе позволяешь! – попыталась возмутиться Юля. – Сам болтаешься неизвестно где целый день, а потом являешься и меня оскорбляешь. Зачем мне было нарочно отключать наш телефон?

– Ты кому-то звонила или тебе кто-то звонил, – ответил Павел. – И ты решила, отключив телефон, стереть все звонки.

Юлька от такой проницательности просто мурашками покрылась.

– Ты что из меня дурака делаешь?! – взревел Павел. – Звонишь своим любовникам, рога мне наставляешь и еще надеешься, что я ничего не пойму.

И он влепил Юльке пощечину. От неожиданности Юлька просто опешила. Раньше ее никогда не били. Она даже не поверила, что это случилось с ней. Но Павел, чтобы у Юли отпали всякие сомнения, влепил ей вторую пощечину по другой щеке. Бил он несильно, это Юлька поняла даже сейчас, находясь в шоковом состоянии. Но обидно все равно было. И главное, Юлька оба раза не успевала уследить за его рукой. Ну, в первый раз, понятно, она не ждала удара. Но и во второй раз Юлька не успела среагировать и уклониться от удара.

От полученных пощечин Юлька разозлилась и сама влепила Павлу оплеуху, но второй у нее не получилось, потому что обе ее руки оказались перехваченными. А сама она – лежащей на кровати, придавленной к матрасу тяжелым телом Павла, который срывал с нее одежду, одновременно комментируя, что он делает со шлюхами, которые наставляют рога мужьям. Юлька возмущенно отбивалась, но неожиданно обнаружила, что хотя Павел и ругается, но при этом никакой боли Юльке не причиняет.

Руки Павла бережно огладили бедра Юли, стянули с нее домашний халатик. Потом одна рука Павла легла Юльке на левую грудь, а вторая принялась ласкать ее волосы. И вот уже Юля с удивлением обнаружила, что ее собственные губы с жадностью ищут губы Павла. А когда он языком дотронулся до ложбинки между грудей, а потом принялся осыпать поцелуями лицо и шею, девушка не выдержала и застонала от удовольствия.

– Детка, – тут же пробормотал Павел. – Боже мой, как я тебя хочу. У меня в глазах все мутится, так я тебя хочу. Ты же у меня красавица. Любой мужик от зависти сдохнет, представляя, что я могу вытворять с тобой в постели. Поэтому я и ревную.

И он снова принялся ласкать жену, оголяя ее тело все больше и больше. Потом сам сбросил одежду и нырнул к успевшей уже забраться под одеяло Юле. Его губы нашарили дрожащий рот Юли, и язык Павла проник в него, лаская и возбуждая девушку еще больше.

– Господи, как же я люблю тебя, – бормотал Павел. – Никого в своей жизни я не любил так, как тебя.

Сейчас воспоминание о том, что Павел был четыре раза женат, куда-то улетучилось из Юлькиной головы. И она всем сердцем поверила, что Павел говорит искренне. Во всяком случае, поверить было приятней, чем сомневаться. И Юлька поверила. Правда, ненадолго.

Инна остановилась перед маленьким трехэтажным коттеджем, построенным сразу после войны. Несмотря на свой возраст, домик выглядел еще очень даже ничего. Стены были недавно заново оштукатурены и покрашены приятной для глаза светло-зеленой краской. Входная дверь была закрыта на кодовый замок, и ничья рука не позаботилась нацарапать на стене нужный код. Инне пришлось звонить по домофону в бывшую квартиру Галины.

Открыли ей сразу, словно знали, что кто-то придет. Инну это слегка удивило, но она поднялась на второй этаж и нажала кнопку нужного звонка. Дверь ей открыли моментально. На пороге стояла пожилая женщина, и при виде Инны она воскликнула:

– Наконец-то! Я уж думала, что вы никогда не приедете!

– Разве вы меня ждали? – удивилась Инна.

– Конечно! Целый час ждем! – возмутилась женщина. – Тоже мне, «Скорая помощь» называется. Да если бы моему мужу действительно было плохо, он бы уже давно умер, пока вы добирались!

С этими словами она посторонилась, пропуская Инну в квартиру.

– А что, теперь ему лучше? – спросила Инна.

– Да, накапала разных капель, вроде бы полегчало, – ответила женщина, закрывая за Инной дверь. – Да проходите же!

– Боюсь, что произошла ошибка, – сказала Инна. – Я не врач.

– Не врач? – удивилась женщина. – А кто же вы?

– Я подруга жены Павла – вашего бывшего зятя, – ответила Инна. – Я хочу поговорить с вами о вашей дочери и ее бывшем муже.

Услышав это, женщина быстро прошла к полуоткрытой двери, которая вела в комнаты, и прикрыла ее.

– Кто там пришел? – раздался старческий мужской голос.

– Это не врач! – крикнула женщина. – Это соседка снизу. Лежи, я попытаюсь повторить вызов.

Она знаком пригласила Инну пройти за ней и провела ее в опрятную, но очень маленькую кухню.

– Не нужно, чтобы муж знал, кто вы такая, – тихим голосом сказала Инне женщина. – Иначе он снова разволнуется, и может всякое быть. Сердце у него совсем слабое. А после смерти Галины он перенес уже два инфаркта.

– Какой кошмар! – посочувствовала ей Инна.

– Да вы садитесь, – сказала женщина. – Меня зовут Наталья Георгиевна.

– А меня Света, – соврала на всякий случай Инна.

– Что бы вы хотели узнать, Светочка? – спросила Наталья Георгиевна. – Вы сказали, что хотели поговорить со мной о Павле?

– Да, – кивнула Инна. – Дело в том, что меня беспокоит состояние моей подруги после того, как она вышла замуж за Павла.

– Ох деточка, – вздохнула Наталья Георгиевна. – Что я тебе могу про него сказать? Он очень тяжелый человек. Характер у него взрывной. Орет, когда другой мог бы спокойно все объяснить и выяснить. Конечно, от этого только беда. Кому нравится, когда на него орут? Вот мой муж сразу же возненавидел Павла. Он был очень против их брака с Галей. И когда Галя умерла, во всем обвинял Павла.

– А вы?

– Ну как я могу обвинять мужа моей дочери, если она умерла от болезни и от собственного желания иметь ребенка? – вздохнула Наталья Георгиевна. – Но прямо тебе скажу, Галина с Павлом жила, как на пороховой бочке. Чуть что – сразу же скандал. Он уходит из дома. Иногда на несколько часов, иногда даже на целую ночь.

– Может быть, у него была любовница? – предположила Инна.

– Не думаю, – покачала головой Наталья Георгиевна. – В таком состоянии, в каком Павел выбегал из дома, к любовнице вряд ли поедешь. Нужен все-таки соответствующий настрой.

– А когда уходил Павел, какой у него был настрой?

– Ну какой? – пожала плечами Наталья Георгиевна. – Повздорят они с Галиной, он ее очень ревновал. Павел вообще жутко ревнивый. Так вот, они между собой повздорят, а мой старик вмешается и только масла в огонь подольет. Я ему говорила: если Галину муж устраивает, пусть они сами разбираются. Что ты-то, старый пень, лезешь? Но он все равно вмешивался, в результате получался всеобщий скандал, Павел кричал, что ни минуты не останется в этом доме, где его все ненавидят, – и уезжал. Покатается, успокоит нервы и возвращается. А любовница? Нет, не было у него любовницы. Галина моя тоже ревнивая была. Так она все вещи Павла осмотрела и в его мобильный телефон регулярно заглядывала. Теперь уж три года с лишним прошло, как Галина и Павел поженились. Тогда мобильники не у всякого были. Но у Павла уже тогда сотовый телефон имелся. Нет, не звонили Павлу женщины. Только клиентки, если кто-то из них хотел отменить визит или время перенести. Павел в то время работал в больнице. Его в отделении очень ценили. А потом, я слышала, он собственную клинику открыл.

– А когда Галина забеременела, как он себя повел?

– Стал очень заботливым, – покачала головой Наталья Георгиевна. – За это я его и уважаю. Другой бы и внимания не обратил, а Павел очень суетился вокруг Галины. Они очень хотели этого ребенка, вот Галина и решила рискнуть, хотя врачи предупреждали, что ей детей иметь нельзя. А потом Павел в больницу к ней ходил и до последнего за ее жизнь сражался. Правда, мой старый дурень кричал, что Галке после визитов ее мужа только хуже делается, но это уж он напрасно.

– А жили они на что?

– Павел зарабатывал отлично, – сказала Наталья Георгиевна. – Он Галину и содержал. Да и нас с моим стариком, честно говоря, тоже.

– А до свадьбы с Павлом ваша дочь думала завести ребенка?

– Да у нее и мысли такой не было, – сказала Наталья Георгиевна. – Потому как и мужа никакого не было. А как Павел появился, дочери, конечно, захотелось настоящей семьи. Ну, она и попыталась. Так что тут вины Павла быть не может, чтобы мой муж там себе в голову ни вбил.

Инне ужасно хотелось поговорить с отцом Галины и узнать, что именно он вбил себе в голову, но в это время приехала задержавшаяся в пробках «Скорая помощь». И Инне пришлось уйти. Выйдя на улицу, Инна с удивлением обнаружила, что уже снова сумерки. Зима, темнело рано. И Инна побрела к своей машине, чтобы привести в порядок мысли и понять, как же ее подруге следует себя вести с Павлом дальше.