Текст книги "Леди Бэтмен"

Дарья Калинина
Леди Бэтмен

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Нет, не ценим мы того, что имеем. Определенно, не ценим! Мариша готова была подписаться под этими словами со стопроцентной готовностью. И ведь надо же было случиться такому счастью, что всего два месяца назад главная проблема в ее жизни заключалась в общении, верней, в полном его отсутствии. Ну и что такого, что скучно? Как известно, от скуки еще никто не умирал. Хотя задним умом все крепки. И тогда Мариша переживала просто ужасно.

Как-то так получилось, что Мариша после развода вдруг оказалась практически изолирована от остального человеческого сообщества в стенах своей весьма комфортабельной и уютной квартирки, может быть, только чуточку слишком уж просторной для внезапно оказавшейся одинокой девушки.

– Это просто невыносимо, – тыкаясь во все углы в поисках хоть какого-нибудь завалящего занятия, жаловалась она своей двоюродной сестре Зинуле, явившейся в гости, чтобы развеяться самой и слегка развлечь Маришу.

Когда-то сестры были близки – не разлей вода. Но затем Зинуля неожиданно вышла замуж за работягу-грузчика, и отношения между сестрами малость разладились. В принципе Мариша не имела ничего против представителя рабочего класса. Но при одном условии: он, этот представитель, должен прилично себя вести и хорошо относиться к ее сестре. Увы, муж Зинуле попался горький пьяница, регулярно избивавший ее, пропивающий все свои заработки и не гнушающийся воровать при случае деньги у жены.

Разумеется, Мариша сразу же заявила сестре, что той надо срочно разводиться с этим гнусным типом. Но ничего, кроме упреков и оскорблений в свой адрес за этот добрый совет, Мариша не услышала.

– Ты мне просто завидуешь! – тут же заявила ей Зинуля.

И на недоуменный вопрос кузины, чему же тут завидовать, сказала:

– Ты просто не понимаешь, какая у Вити тонкая натура! Он не получил образования, вынужден заниматься грубой физической работой, и это ужасно гнетет его. А ведь он достоин куда лучшей жизни.

– Каждый достоин той жизни, которую себе устроил! – отрезала Мариша, и сестры расстались, разобидевшись друг на друга.

С тех пор прошло уже пять лет. Муж Зинули скончался по вполне банальной причине – отравления недоброкачественным алкоголем, который он потреблял в последнее время из экономии, а точнее, чтобы на те же деньги купить побольше спиртного. Работать он совсем перестал, опустился и путал сон с явью. Однако Зинуля с маниакальным упорством, достойным лучшего применения, продолжала жить со своим забулдыгой, вбив себе в голову, что лучше уж такой муж, чем совсем никакого. И на его могиле рыдала так, словно ее жизнь кончилась вместе со смертью горького пьяницы.

– Ой! – выла она. – Как же я теперь одна век куковать стану? Никто-то меня не приголубит, не приласкает. Витенька, миленький, на кого ты меня оставил?

Видя такое безобразие, Мариша кипела от негодования. В кои-то веки этой набитой дуре, можно сказать, повезло. А она счастья своего не понимает. Себе Мариша могла признаться, что уход собственного мужа не заставил ее столь бурно переживать. Если Мариша после развода от чего и страдала, то только от скуки.

А вот Зинуле пришлось туго. Она еще переживала и острый финансовый кризис. После смерти пьяницы-супруга вдове пришлось раздавать его долги. Но винила Зинуля в этом почему-то снова не своего непутевого супруга, а окружающих, и в первую очередь свою собственную родню, которая, оказывается, должна была помочь человеку, но не захотела. И вот теперь этот прекрасный человек, не выдержавший жестокости окружающего мира, скончался, оставив ее одну-одинешеньку.

Конечно, общество кузины не могло толком развлечь Маришу. После визитов Зинули ее собственная жизнь, конечно, казалась уже не такой беспросветной, но… но не более того.

– От такой жизни и свихнуться недолго, – как-то констатировала Мариша, с некоторым испугом шарахнувшись от неожиданно появившейся в квартире незнакомки со встрепанными волосами и бледным лицом.

Приглядевшись получше, Мариша узнала в этой особе себя, а точнее – собственное отражение в зеркале. И тут она впервые серьезно задумалась о своей жизни. После ухода мужа – бабника и гуляки – в ее жизни вдруг образовалась уйма свободного времени, которое непонятно чем надо было заполнить. Работать на чужого дядю Мариша как-то уже давно отвыкла, тем более что необходимости в том не было. Но сидеть целыми днями дома, с выходами исключительно в магазины или на тусовки тоже было не по ее нраву. Да и с кем тусоваться-то?

Все ее подруги в данный момент были пристроены, то есть замужем. Свободного времени по этой причине у них было маловато. Во всяком случае, куда меньше, чем у Мариши. И эту прорву времени срочно следовало куда-то пристроить, иначе недолго было от тоски совсем загнуться.

– Итак, давайте подумаем, чем я могу заняться, – принялась вслух рассуждать Мариша, по привычке загибая пальцы на руках. – Если бы я была чуточку более наивной, то я бы начала искать себе очередного мужа. Но увы, опыт показывает, что менять мужей – только заменять одни неприятности другими. Значит, поживу пока одна. А замуж, конечно, выйду, но когда-нибудь потом. Если деньги кончатся.

И удовлетворенная, что с этим пунктом никакого разногласия с ее внутренним «я» не возникло, Мариша принялась размышлять дальше.

– Работать с девяти утра до шести вечера, и так пять дней в неделю, за оклад долларов в триста я не хочу, – загнула она следующий палец.

С этим решением у нее тоже проблем не возникло.

– Творчество отпадает, – с грустью констатировала Мариша, загнув третий палец. – Поздновато мне уже начинать. Да и в какой области? Рисовать я не умею. Когда пою, все слушатели стараются разбежаться подальше. Для писательства я слишком активна. Долго на одном месте не усижу.

И, уставившись куда-то вдаль, Мариша тоскливо поинтересовалась у собственного подсознания, потому что больше посоветоваться было решительно не с кем, – так чем же в таком случае заняться?

Ответ пришел неожиданно, когда Мариша, отчаявшись что-либо решить, взялась за газету бесплатных объявлений.

– Обновлю кафель в ванной и поменяю-ка я заодно свой унитаз, все-таки хоть какое-то занятие, – произнесла она и приготовилась углубиться в список фирм, предлагающих этот самый унитаз у них купить.

Но вместо странички, предлагающей обширный выбор сантехники от самой дешевенькой до элитной – поющей, мигающей и развлекающей вас интеллектуальной беседой, когда вы сидите на ней в интимном месте, – перед Маришей раскрылась страничка с объявлениями фирм, предлагающих различные юридические услуги. С внезапно проснувшимся интересом Мариша обнаружила, что можно всего за час стать обладательницей собственной уже зарегистрированной и оформленной по всем правилам фирмы.

– Вот оно! – воскликнула Мариша, которую словно порывом ветра сбросило с дивана. – Своя фирма! То самое, чем мне всегда хотелось заниматься.

И воображение тут же услужливо нарисовало перед Маришей картину ее светлого ближайшего будущего. Вот она, хлопнув дверцей, выходит из собственного лимузина, а вокруг нее теснятся мордастые охранники, сосредоточенно прижимающие к оттопыренным ушам проводки с рацией и бдительно поглядывающие по сторонам. Сама же Мариша плывет мимо них в роскошнейшем бальном платье на благотворительный ужин по тысяче баксов за вход. И главное, что ей решительно не жалко этих денег, которые пойдут в фонд голодающих детей Африки или на какое-нибудь другое столь же полезное дело.

Она входит в ярко украшенное фойе, а вокруг нее сплошь знакомые лица. С одними она встречалась по делам фирмы, других ей представляли знакомые бизнесмены – директора других фирм и банков, с которыми она тоже на короткой ноге. И все они приветливо и почти искренне улыбаются ей, Марише. А где-то там, за толпой ее добрых знакомых, стоит ОН. Мариша еще не видит его, но точно знает, что ОН где-то там и ждет ее.

– О-ох! – простонала в полном восторге Мариша. – И чего я тут сижу? Надо же двигаться! Скорей! Я ведь и так столько времени потеряла без всякого толка!

И она заметалась по своей просторной квартире, которую муж – подлец и мерзавец – оставил ей тем не менее без всяких оговорок после их развода. Бестолково суетясь, Мариша пыталась решить, с чего же ей все-таки начать. Как-то быстро выяснилось, что новое дело и фирма Маришу все-таки привлекают исключительно с той целью, чтобы потом среди своих многочисленных новых деловых знакомых встретить того единственного, который составит все ее счастье.

– А если так, то зачем идти кружным путем? – рассудила про себя Мариша. – Надо поставить поиски будущего супруга на профессиональную ногу. Открою-ка я собственное брачное агентство. Мне кажется, что дело это у меня пойдет. Ничего хитрого тут в принципе нет и быть не может.

И, не откладывая дела в долгий ящик, Мариша вылетела из дома, не забыв прихватить с собой кредитку, чтобы иметь средства для выполнения своей задумки.

С тех пор прошло всего два месяца, а Мариша уже стала обладательницей собственного брачного агентства «Казанова», где работали, помимо нее, еще две сотрудницы, целыми днями проводящие у компьютеров, заполняя или меняя анкетные данные клиенток.

Сначала-то Мариша хотела назвать свою фирму «Венерой», разумеется, в честь богини любви.

– Тебя примут за медицинскую клинику, специализирующуюся на лечении венерических заболеваний, – отсоветовала ей Инна, с которой Мариша поделилась своими планами.

Отпало и название «Амур» – так уже называлась сеть магазинов нижнего белья. И «Казанова» оказался в данном случае вполне подходящим названием. Во всяком случае, клиенты, а точней сказать – клиентки, повалили буквально валом.

– Конечно, я догадывалась, что в нашей стране подавляющее большинство женщин одиноки, но все же не думала, что дело обстоит настолько скверно, – вынуждена была признать Мариша по истечении двухмесячного срока своей деятельности.

Сейчас она сидела в собственном кабинете за накрытым столом, на котором стояли две уже почти опустевшие бутылки мартини, пакет с апельсиновым соком, мисочка с подтаявшими кубиками льда и разнообразная закуска. А возле Мариши по левую и правую руки устроились две ее подруги – Катя и Инна.

С тех пор как Мариша занялась брачным бизнесом, у ее подруг тоже произошли весьма значительные изменения в личной жизни. Например, они обе разругались со своими половинами. И эти половины взяли да и свалили от них. Причем муж Инны забрал с собой их няню и семилетнего сына, который высказал полнейшее нежелание оставаться в этом случае с матерью.

– Представляешь? – возмущалась Инна. – Я его родила, он, можно сказать, моя плоть и кровь, и он теперь мне заявляет, что жить будет со своим отцом, с этим жалким сперматозоидом!

– Инна, зачем ты так оскорбляешь его? – произнесла добрая Катя.

– А что? – фыркнула Инна. – Больше-то от мужика для появления ребенка на свет ровным счетом ничего не требуется. Один-единственный сперматозоид – и все! Он уже любимый отец, а я тут так, сбоку припека!

– Твой муж тоже очень любит вашего Степку, – возразила Катя. – И не надо так плохо о нем отзываться. Ведь он пока еще твой муж.

– Вот именно – пока, – кивнула Инна. – Потому что в самое ближайшее время я собираюсь его заменить. Мариша, у тебя ведь есть для меня кандидаты?

– И для меня! – быстро сориентировалась Катя. – Мне тоже надо… как это… заменить.

– Кого тебе менять? – сурово глянула на нее Инна, испугавшись, что видная собой Катька – настоящая русская красавица – уведет у нее из-под носа всех самых лакомых кандидатов в мужья. – У тебя же твой Вовка имеется. Чего тебе еще надо?

– Он у меня только время от времени имеется, – возразила Катя. – И мне это, честно говоря, здорово надоело. К тому же он не возникал на горизонте уже целый месяц. Только звонит и бубнит, что ужасно занят, что целыми днями работает. А по вечерам у него едва хватает сил выбраться из-под своей машины, которая постоянно ломается, и добраться до кровати. Так что на меня у него нет уже никаких сил.

– А как же секс? – заинтересовалась Мариша.

В ответ Катька только глубоко вздохнула и развела руками.

– Ну нет! – воскликнула Мариша. – Так в самом деле не пойдет. Если Вован начал манкировать своими прямыми обязанностями, гони его в шею. Найдем мы тебе, Катька, мужа.

– Ну а мне-то? – ревниво осведомилась Инна.

– И тебе найдем, – заверила ее подобревшая от выпитого мартини Мариша. – Хотя, если честно, девочки, то с клиентами мужского пола полная катастрофа. Вы бы видели, какие, не побоюсь этого слова, странные типы к нам приходят! Ой-ей! Женщины – все поголовно умницы и если не красавицы, то хотя бы следят за собой. А мужчины!.. О-о-о!

И Мариша обреченно махнула рукой. Подруги с интересом глядели на нее, явно ожидая продолжения. И Марише пришлось продолжить.

– Если он более или менее чисто одет и выбрит, значит, верняк, женат, – сказала она. – А если не женат и живет один, то чисто бомж! Я сперва даже брать таких кандидатов в работу не хотела. Но потом вижу, других-то все равно нет, вот и пришлось. Но я уже подумываю, не открыть ли у нас душевую комнату и банно-прачечный комбинатик, чтобы как-то благообразить претендентов перед тем, как показывать их невестам.

– А иностранцы? – живо спросила у нее Инна. – Ты ведь, я знаю, и на европейский уровень уже вышла!

– Мужчины всюду одинаковые, – заверила ее Мариша. – Конечно, в Европе они малость почище и внешне поприличней будут, но зато менталитет у них другой, более прижимистый, что ли. Наши-то, если им есть чем любимую женщину одарить, они жаться не станут. А европейцы десять раз подумают, прежде чем букетик фиалок для любимой купить.

– Так что же выходит, – растерянно спросила Катя, – либо брать наших бедолаг, либо европейских жмотов?

– Есть и другие материки, – напомнила ей Инна, которая всегда хорошо училась по географии.

– А в Америку или в Австралию я и сама не хочу, далеко слишком, – быстро ответила Катя. – У меня мама и бабушка старенькая. Они в Америку перебираться не хотят.

– Ничего, девочки, – тоном доброй тетушки утешила своих заметно приунывших подруг Мариша. – Есть у меня тут несколько вполне приличных кандидатов. Для себя держала, ведь я тоже девушка одинокая. Но раз такая ситуация, то с вами поделюсь. Чай, вы мне не чужие.

И Мариша полезла к себе в стол, где в запертом на ключ ящике лежал заветный альбомчик, куда Мариша вносила самых перспективных клиентов, которые попадались за почти два месяца работы в ее поле зрения.

– После кропотливого отбора и отсева у меня осталось всего девять кандидатов, – сказала подругам Мариша, торжественно расчищая место на столе для своего альбома и устраивая его между веточкой помидоров черри и тарелочкой с нарезанной тончайшими пластинками сырокопченой колбасой.

– Почему так мало? – удивилась Инна.

– Потому что симпатичные мужчины, которые появлялись в нашем агентстве, в принципе не желают обременять себя супружескими узами, – ответила ей Мариша. – Им бы чего-нибудь легкого и пылкого. Но нам-то с вами нужны мужья, так ведь?

Подруги кивнули.

– Значит, остается всего девять человек, – произнесла Мариша. – Да и то они не то чтобы рвутся жениться, а в принципе не против…

– Получается, по трое мужчин на каждую из нас? – быстро сосчитала Катя, проявив вдруг прежде несвойственную ей способность к устному счету.

– Покажи! – потребовала Инна.

Но Мариша не торопилась расставаться с альбомом. К тому же в этот момент в дверь ее кабинета просунулась светловолосая женская головка.

– Зинуля! – обрадовалась Мариша сестре. – Иди к нам!

И, обратившись к подругам, представила вошедшую молодую женщину, выглядевшую миниатюрной копией самой Мариши.

– Это моя двоюродная сестра Зинуля! Я вам про нее рассказывала. Теперь она работает вместе со мной. Можно сказать, что мы партнеры, потому что организовали это агентство вместе.

Катя с Инной поздоровались с пришедшей. Зинуля вежливо кивнула, принимая бокал с мартини, протянутый ей Маришей, и сказала, обращаясь к подругам кузины:

– Не слушайте вы ее! Это она всем занимается, а я так, в офисе сижу. Какой от меня может быть прок?

– Зинуля ведет всю бухгалтерию и вообще занимается финансами, – не согласилась с ней Мариша. – Я бы пропала, если бы у меня не было такой помощницы.

И снова, вернувшись к прерванному появлением сестры занятию, она сказала:

– Хочу вас предупредить, чтобы вы сразу не пугались, – сказала она. – На фотографиях некоторые кандидаты в женихи получились далеко не такими симпатичными, как в жизни.

– Мы разберемся, – дружно заверили ее Инна с Катей, пытаясь в это же время нетерпеливо вырвать заветный альбом из рук Мариши.

Наконец та сдалась. И Инна с Катей углубились в изучение содержимого альбома. Некоторое время в кабинете слышалось только их хихиканье. Воспользовавшись паузой, Мариша опрокинула в свой бокал остатки мартини из бутылки, кинула несколько кусочков льда и принялась мечтательно его потягивать, следя одним глазом за своими подругами.

– Мне нравится вот этот, – наконец нерешительно произнесла Катя, ткнув пальцем в смуглого брюнета с вызывающе красивым лицом.

– Художник, – мельком глянув, пояснила Мариша. – Между прочим, весьма преуспевающий. Я специально посетила его выставку, чтобы понять, что он не врет насчет своего статуса. Но у него есть проблема.

– Какая? – насторожилась Катька. – Он импотент?

– Насчет этого не скажу, не знаю, – покачала головой Мариша. – Проблема в другом. Он недавно развелся с женой, оставил ей квартиру, а сам живет теперь в своей мастерской. Впрочем, мастерская у него огромная, расположена в солнечной мансарде и…

– Ты у него и в мансарде уже успела побывать? – взревновала Катя.

– Нет, – слегка смутилась Мариша. – Насчет мансарды я от других его друзей слышала, с которыми на выставке познакомилась. Не беспокойтесь, все они мужского пола. Никакой женщины возле нашего художника не наблюдается.

– Не знаю, – с сомнением покачала головой Инна. – У художников вечно толкутся молоденькие натурщицы. Вряд ли он подходящая кандидатура для семейной жизни.

– Этот рисует исключительно урбанистические пейзажи, – сказала Мариша. – Никаких женщин в его работах не наблюдается. Даже портрета бывшей жены я на выставке не видела.

– Богема, – продолжала сомневаться Инна. – Все эти творческие люди… они немного со сдвигом. Только и могут говорить, что о своем творчестве.

– Слушай! – возмутилась Катя. – Чего ты моего мужика хулишь? Сама-то себе кого выбрала? Вот этого небось?

И она ткнула пальцем в крепкого мужчину, с такими накачанными в тренажерном зале мышцами, что они выпячивались из-под его делового костюма даже на фотографии. Цвета волос по фотографии было не разобрать. Но глаза его, серо-стального цвета, смотрели не слишком доброжелательно. Ясно, что человек этот успел хватить в своей жизни лиха. И теперь, заматерев, может быть как отличным верным другом, так и страшным врагом.

– Как ты догадалась? – смущенно посмотрела на подругу Инна, которой в самом деле приглянулся именно этот кандидат.

– Так он же точная копия твоего муженька! – фыркнула Мариша, так как Катя замешкалась с ответом. – И совершенно правильно Катюнчик заметила это сходство. У них и манера одеваться одна.

– Вот и подумай, стоит ли второй раз наступать на те же грабли, – наставительно заметила Катя, обращаясь к Инне.

– Ну и что, – сказала Инна. – Мне и мой собственный муж когда-то очень нравился. И ничего он не грабли, нечего обзываться.

И, схватив альбом, она прижала к сердцу фотографию своего избранника.

– Вы остальных посмотрите, – великодушно предложила девушкам Мариша, отнимая у Инны альбом. – Только, чур, вот на этого не западать. Для себя облюбовала.

– Кого? Кого? – заволновались подруги. – Покажи нам! Покажи, а то нечестно!

Помедлив, Мариша ткнула пальцем в фотографию светловолосого мужчины с небольшой аккуратной бородкой. Лицо у мужчины было худое, а глаза смотрели жестко.

– Такой хлюпик? – расстроилась за подругу Инна.

– Хиленький он какой-то, – добавила Катя.

– Много вы понимаете! – отозвалась Мариша. – Мой Кирилл – интеллигент в седьмом поколении. Да из него цитаты из Гегеля и Аристотеля так и сыплются. А сколько он знает! Это же уму непостижимо. Ему всего тридцать пять, а он уже защитил докторскую по своим философским наукам, и в будущем ему прочат академика. Вот так-то! Если у нас с ним все сладится, то я буду женой академика или на крайний случай профессора.

– А как у него с финансами? – поинтересовалась Катя.

– С этим у него неважно, – призналась Мариша. – Но где ты видела в нашей стране интеллигентного человека, который был бы богат? Их как класс вырезали еще в семнадцатом году.

– А квартира у него хоть есть? – продолжила допрос Катя.

– Есть, и весьма приличная, – кивнула Мариша. – Так что жить можем у меня, а его квартиру сдавать. Но это все в будущем. Пока у нас с ним сегодня еще только второе свидание. И, честно говоря, я еще не разобралась, как он ко мне относится.

– Даже так? – изумилась Инна. – Обычно тебе удавалось окрутить мужика уже за первые пятнадцать минут общения.

– Пятнадцать! Скажешь тоже! – пренебрежительно фыркнула Мариша. – В первые же пять минут общения со мной они уже бывали готовы к подвигам в честь дамы! Но с этим, чувствую, придется повозиться. Больно уж какой-то он мечтательный. То и дело уплывает куда-то.

– Куда?

– Фиг его знает, – откровенно призналась Мариша. – Не понимаю я его, вроде бы гнетет его что-то или размышляет о чем-то. А о чем, не говорит.

– Еще бы ты хотела, чтоб на первом же свидании он вывалил на тебя все свои проблемы! – воскликнула Катя. – Если бы он так поступил, какой из него тогда интеллигент?

– Тоже верно, – протянула Мариша. – Но все-таки прежде, чем серьезно с ним связываться, хотелось бы выяснить, что за проблемы его тяготят. А то ведь потом, если поженимся, мне же с этими проблемами разбираться придется. Он-то весь в своей науке. А в реальной жизни – дитя дитем.

– А женат он был?

– Этого я не знаю, – ответила Мариша. – Но он мне говорил, что у него была в жизни всего одна любовь. Да и то в ранней юности, в студенчестве. А кто по молодости не совершал опрометчивых поступков. С этой женщиной он давно расстался. Это главное.

И, встряхнувшись, она решительно спросила у подруг:

– Так что, девочки, будем с женихами знакомиться или хотите еще немного подумать?

– Да чего тут думать? – изумились Инна с Катей. – Ясное дело, давай звони. Скажи, что их счастье уже на подходе. Ждет не дождется встречи с ними.

И Мариша, с присущей ей деловой хваткой, умудрилась организовать все три рандеву. Впрочем, ей даже особенно усердствовать не пришлось. Все три жениха, услышав о предлагаемых свиданиях, дружно заявили, что никаких дел у них на сегодняшний вечер нет. Единственная странность заключалась в том, что все они, не будучи знакомы друг с другом, выбрали один и тот же ресторан. Сначала это несколько смутило Маришу, но затем она решила, что так даже будет лучше.

– Так вы и своих мужиков увидите, и на моего кавалера посмотрите, – сказала она. – Как говорится, одна голова хорошо, а две лучше. А три – это уже вообще подарок небес.

Ресторан, который, по непонятной пока что подругам причине, дружно облюбовали все женихи, находился на окраине города, в спальном районе Купчино. Однако выглядел он вполне прилично, так как открыт был сравнительно недавно, около года назад. Три зала, разделенные барными стойками на самостоятельные секции. И готовили здесь так вкусно, что просто пальчики оближешь.

В этом все три подруги тоже смогли убедиться. И хотя, сидя за столиками, они не видели друг друга, однако никто не мешал им встать и пройтись по всему ресторану. Тем более что в главном зале каждый вечер шла развлекательная программа для посетителей. Гуляя между столиками, кривлялись мимы, не очень ловко жонглировали апельсинами начинающие жонглеры, танцевали одетые в прозрачный шифон и перья девушки из кордебалета, страстные «испанки» с голубыми глазами сжимали в хорошеньких губках пунцовые розы и т.д. В общем, было на что посмотреть.

Но подруги старались не налегать на еду и не слишком глазеть по сторонам на шоу. Их интересовали в первую очередь собственные женихи. А вот с ними возник какой-то напряг.

– Не пойму, в чем дело с моим кавалером, – пожаловалась подругам Инна, когда все три собрались для военного совета в самом подходящем для этого месте – в дамской уборной. – Он весь какой-то сжатый, словно пружина. Озирается, будто ожидает, что из-за спины убийца с топором вот-вот выскочит. Отвлекается все время. Лично я в таких условиях очаровывать мужчин не умею.

– Мой тоже какой-то нервный, – призналась Катя. – Сначала я думала, что он просто волнуется. Все-таки первое свидание. Но потом поняла, что причина в чем-то другом. Все время смотрит то на часы, то на телефон. И когда тот звонит, то дергается так, что приборы на столе звенят.

– Девочки, девочки, вы слишком строги к своим кавалерам, – увещевательным тоном произнесла Мариша. – Мало ли какие у людей могут быть проблемы?

– Ну а ты? – выжидательно уставились на нее подруги. – Выяснила, что гнетет твоего будущего профессора?

– Нет, – призналась Мариша. – Стоило мне завести разговор на эту тему, как он тут же поднялся и куда-то срулил из-за нашего столика. Причем проделал все просто безупречно. Поднялся, извинился и… исчез.

– Совсем? – испугалась Катя.

– Нет, потом вернулся, – ответила Мариша. – Но поднимать опасную тему мы уже не стали.

Инна покачала головой.

– Так мы с вами ничего не решим, – сказала она. – Надо возвращаться за наши столики. И попытаться хитростью выведать, что за проблемы у наших кавалеров.

– И как это сделать?

– Проще простого. Их надо суметь разговорить, – произнесла Инна.

– Ну а как? – допытывалась у нее Катя.

– Все люди обожают рассказывать о себе, – просветила ее Инна. – Мужики в этом случае не исключение. Надо дать им возможность распустить перед нами перья. И можете не сомневаться, рано или поздно, красуясь, они обязательно проговорятся. А мы по их изменившимся лицам поймем, где именно и в каком месте собака зарыта.

Так как лучшего плана никто из подруг в данный момент предложить не смог, все трое отправились обратно к своим женихам, чтобы попытаться разговорить их. Что все три девушки и сделали со всей присущей им от природы ловкостью. Мало-помалу мужчины начали раскрепощаться и поглядывать на своих новых знакомых со все большим одобрением.

Мариша с деланым интересом, а на самом деле изнывая от скуки, как раз слушала рассказ своего жениха о его работе. Оживилась она лишь в тот момент, когда речь зашла, как деликатно выразился ее интеллигентный жених, о некрасивом инциденте, а попросту говоря, склоке, которая произошла на ученом совете в их институте сегодня днем.

Но сцепились между собой другие люди, Маришин будущий профессор оставался сторонним наблюдателем. Так что этот скандал никак не мог являться причиной его нервозности. Мариша была уверена, что она кроется в чем-то другом. Но в чем именно? Слишком мало материала для анализа у нее пока имелось.

Кате удалось выудить из своего художника рассказ о том, как в его мастерскую влезли воры. Но, во-первых, это случилось уже давно, с тех пор прошел целый месяц. И какой бы трепетной натурой ни был ее Сержик, все равно не мог он волноваться из-за той кражи так долго. Да и вообще, украсть злоумышленникам из мастерской художника ничего не удалось. Дверь стояла на сигнализации. И на вызов немедленно выехал милицейский патруль, который и спугнул воришек.

Инне в этом плане с ее Антоном повезло куда больше, чем подругам. Антон был предпринимателем, владел сетью розничных магазинов, торгующих обувью. Естественно, и сложностей у него было хоть отбавляй. И он охотно перечислил Инне имена всех своих конкурентов, заполонивших рынок дешевой обувью, привезенной из Китая, пожаловался на вороватого директора одной из его точек, подставившего его в прошлом квартале, а также наябедничал на налоговую инспекцию, которая посылает к нему одну проверку за другой, каждый раз выписывая все новые и новые штрафы.

Однако Инне показалось, что все эти проблемы являются для Антона делом привычным. И никакой реальной угрозы для предпринимателя не представляют. Так, рутина для делового человека. А тревожило Антона нечто из другой области, никак не связанной с его предпринимательской деятельностью.

Ну, в самом-то деле, не станут же налоговые инспекторы так зверствовать, чтобы доставать человека, ужинающего с девушкой вечером в ресторане. И конкуренты прямо здесь своей дешевой обувью торговать не станут. Да и вороватый директор, ловко сбежавший с выручкой, не станет соваться сюда, раз уж ему повезло скрыться с глаз своего работодателя вместе со всеми его деньгами за целый квартал.

«Так какого лешего он трясется, словно желе, косится по сторонам и дергается от каждого телефонного звонка?» – ругнулась про себя Инна, отчаявшись разобраться в причинах тревоги Антона.

И как раз в этот момент в ресторане раздался громкий вопль. Инну словно током ударило. Этот голос она не спутала бы ни с одним другим. Кричала ее подруга Катя, в этом не было никакого сомнения. А кричать уравновешенная Катька обычно избегала. Лично сама Инна за более чем десятилетнюю их дружбу и тесное общение ни разу не слышала, чтобы Кате довелось на кого-то даже просто повысить голос. И вот теперь Катька вопила словно сирена, а значит, с ней случилось нечто из ряда вон выходящее.

Не теряя даром времени, Инна ринулась из-за стола. Антон последовал ее примеру, но по причине громоздкости своей фигуры застрял в толпе любопытствующих, которые пытались проникнуть в небольшой уютный зал, в котором отдыхала Катерина со своим Сержиком. Впрочем, едва Инна протиснулась поближе к столику подруги, она поняла, что «отдохнул» художник основательно и, похоже, навсегда.

Во всяком случае, вид его позеленевшего лица и струйка желтоватой пены, выбегавшая из уголка рта прямо в тарелку с принесенным официантом на десерт миндальным пирожным, а также тот факт, что голова Сержика лежала как раз в этой самой тарелке, пачкаясь в ванильном соусе, заставили Инну предположить самое худшее.

– Батюшки! – ахнул чей-то незнакомый женский голос за ее спиной. – Отравили! Человека отравили! А-а-а!!! Убийцы!

– Витя! – раздался другой пронзительный вопль. – Ты слышишь? Говорят, тут человек пирожным насмерть отравился. Витя, не ешь тут больше ничего. Витя! Витя!! Что ты жуешь, Витя? Котлету? Боже мой, Витя! Выплюнь ее немедленно. Ты еще жив, Витя?